- -
- 100%
- +
Великая Тартария, с ее ведическим, «языческим» укладом, была для него костью в горле. Она была последним оплотом альтернативного мироустройства, не вписанным в библейскую картину мира. Ее нельзя было контролировать. Ее можно было только уничтожить. Но как уничтожить империю? Сила не работала – попытки крестоносцев на Западе и экспансия на Восток разбивались о мощь славяно-арийских дружин. Оставалось одно – информация. Если нельзя разрушить государство, нужно разрушить его образ. Стереть его из умов людей. И Ватикан обладал для этого идеальным инструментом – монашескими орденами, прежде всего, иезуитами. Это они, под видом миссионеров, картографов, ученых, проникали в самые отдаленные уголки мира и собирали разведданные. Это они составляли первые подробные карты Тартарии не из любви к науке, а для будущего ее уничтожения.
Но настоящим двигателем финального акта стала Британская империя. «Владычица морей» XIX века. Я разложил перед собой карту мира той эпохи и все встало на свои места. Британия, стремительно наращивающая мощь, столкнулась с единственным конкурентом, способным оспорить ее глобальное господство – не с раздробленной Индией и не с дряхлеющей Османской империей. С гигантской континентальной державой, контролирующей сердцевину Евразии – Великой Тартарией. Британии нужны были ресурсы Сибири, ее бескрайние пространства. Но воевать с ней было безумием.
И тогда был запущен гениальный и чудовищный план. Британия и Романовская Россия, бывшая западная провинция Тартарии, заключили сделку. Лондон предоставлял технологии, финансы и политическое прикрытие. Петербург – солдат и доступ на территорию. Их совместной целью была не война, а тотальная информационно-историческая чистка. Британские энциклопедии – те самые, что еще в XVIII веке подробно описывали Тартарию, – в изданиях XIX века уже называют Сибирь «дикими землями Русской Азии». Британские картографы перестают использовать «устаревший» термин. Это был сговор двух хищников, разорвавших третьего, самого крупного, и договорившихся никогда не упоминать его имя.
Романовы получали желанный титул владык всей Евразии (пусть и на бумаге), а Британия – доступ к ресурсам и устранение главного геополитического противника без единого выстрела. Они стерли с лица земли не нацию, они стерли идею. Идею о том, что возможна иная, не западная модель империи.
Монография, аналитический отчет
Гипотеза о глобальном сговоре против Великой Тартарии находит многоуровневое подтверждение при анализе мотивов и возможностей каждого из участников.
1. Мотивация Ватикана:
– Религиозно-идеологическая: Тартария оставалась крупнейшим «языческим» анклавом, не подконтрольным Святому Престолу. Ее существование подрывало саму идею универсальности католической церкви и ее права на духовное владычество над миром.
– Информационная монополия: Контроль над знанием означает контроль над миром. Ватикан, обладая самой мощной разведсетью в мире (через ордена иезуитов и францисканцев), стремился собрать все данные о Тартарии, чтобы впоследствии иметь возможность эту информацию заблокировать, исказить или уничтожить.
– Стирание символов: Уничтожались не только архивы, но и вся государственная атрибутика Империи. Флаг Тартарии с грифоном – мощный символ, который ещё в XVII веке фиксировали европейские картографы (например, на карте алхимика и космографа Генриха Буссентека, 1657 г.), – был подвергнут тотальному забвению. Его изображение исчезло с карт, а сам образ грифона был либо присвоен (как в геральдике Романовых и других европейских домов), либо низведён до уровня сказочного, нереального существа, лишённого исторического и политического контекста. Таким образом, был уничтожен не просто флаг, а зримый образ имперской власти, способный пробуждать память и объединять народы.
2. Мотивация Британской Империи:
– Геополитическая: В рамках теории «Хартленда» (Heartland) Хэлфорда Маккиндера, кто контролирует сердцевину Евразии (а это и есть Тартария), тот командует всем миром. Британия, будучи «морской» империей («Айлендер»), была обречена на конфликт с континентальной «теллурократией» Тартарии.
– Экономическая: Неисчерпаемые ресурсы Сибири – пушнина, лес, металлы, золото – были жизненно важны для растущей британской экономики. Прямая колонизация была невозможна, а вот договориться с ослабевшими Романовыми о «разделе сфер влияния» – идеальный вариант.
– Технологический саботаж: Есть косвенные указания (в легендах, в отчетах путешественников) на то, что Тартария обладала уникальными технологиями (например, беспроводная связь, энергетика на основе эфира). Их распространение уничтожило бы технологическое превосходство Запада. Их нужно было не просто забыть, а похоронить.
3. Мотивация Династии Романовых:
– Легитимизация: Для признания на мировой арене в качестве «европейской» династии им необходимо было окончательно откреститься от своего «азиатского» прошлого и происхождения, которым их постоянно попрекали в Европе. Уничтожение всех следов Тартарии было актом символического отцеубийства, доказывающим их верность «западному проекту».
– Внутренняя политика: Идея единой и неделимой «Российской империи» не терпела конкурентов в виде памяти о другом, возможно, более могущественном государстве на тех же землях. Это подрывало бы саму основу их власти.
Механизм реализации:
– Создание ложного исторического нарратива: Внедрение мифа о «монголо-татарском иге» для объяснения культурного и генетического смешения славян и тюрков, которое на самом деле было естественным процессом внутри многонациональной Тартарии.
– Физическое уничтожение evidence: Систематический вывоз и уничтожение архивов по всему миру, где упоминалась Тартария. Сжигание библиотек (например, легендарной библиотеки Ивана Грозного, которая, возможно, была последним крупным архивом империи).
– Подмена топонимики: Замена названий городов, рек, гор на картах на новые, «российские», чтобы разорвать сакральную связь народа с землей и ее прошлым.
Вывод: Стереть с карты мира самое большое государство можно было только объединенными усилиями самых мощных сил эпохи: религиозной (Ватикан), финансово-экономической (Британская империя) и военно-политической (Романовы). Это был не спонтанный процесс, а спланированная многовековая операция, аналогов которой не знала история. Ее успех был столь оглушителен, что сама мысль о существовании Тартарии сегодня считается маргинальной. Но карты не лгут. Они – немые свидетели величайшего преступления против памяти человечества.
Глава 5: Молчание археологии: куда пропали артефакты Великой Империи?
Повесть, личный дневник
Следующим логичным шагом в моем расследовании должны были стать музейные запасники и отчеты археологических экспедиций. Если Тартария существовала, если это была высокоразвитая империя, значит, ее материальные следы должны буквально усеивать землю Сибири и Урала. Я ринулся в архивы краеведческих музеев, запрашивал каталоги раскопок, изучал труды первых русских археологов.
И снова – стена. Вернее, зияющая, оглушительная пустота.
Я ожидал найти отчеты о величественных развалинах городов, о находках сложных механизмов, образцов уникального оружия, предметов искусства. Но что я обнаружил? Бесконечные курганы. Скифские, сарматские, гуннские. Львиная доля находок – это погребальные комплексы, захоронения кочевников. Кинжалы, уздечки, зеркала, керамика. Все это укладывалось в удобную и непоколебимую парадигму: «Дикая Степь». Кочевники. Бесконечная череда племен, не оставивших после себя ничего, кроме могильников.
Но где же города? Где дороги? Где порты? Где производственные комплексы? Где, в конце концов, хоть один фундамент дворца или хотя бы крупного административного здания, не похожего на бревенчатую избу? Их не было. Совсем. Словно на этой территории никогда не жило оседлое население, способное к государственному строительству.
И тогда меня осенила страшная догадка. А что, если их специально ищут не там? Или не ищут вовсе? А если находят – то объявляют чем-то другим? Я наткнулся на диссертацию одного современного археолога, который с гордостью описывал, как его экспедиция «датировала» очередное городище. Метод прост: найти самый поздний черепок, предположить, что поселение существовало именно в эту эпоху, и под эту дату «подогнать» все остальные находки. Это была не наука. Это было циничное гадание на кофейной гуще.
Я вспомнил рассказы диггеров и черных копателей, с которыми мне довелось пообщаться. Они, рискуя свободой, лезут в самые глухие места, ведомые не научным интересом, а жаждой наживы. И они-то рассказывали другое. О странных каменных кладках в глухой тайге, не похожих ни на одну известную культуру. О находках медных предметов необъяснимого назначения. О каменных плитах со стертыми надписями. Но стоит им показать эти находки официальным ученым, как те лишь отмахиваются: «Позднейшие подделки», «природные образования», «нам не интересно».
Мне стало ясно: археология – это не инструмент поиска истины. Это инструмент ее сокрытия. Система финансирования, публикаций, академических званий построена так, что ученый, рискнувший заявить о находке, не вписывающейся в официальную хронологию, мгновенно становится изгоем. Его карьере конец. Поэтому проще не замечать. Проще записать все в «скифы» и благополучно забыть.
Самое удивительное, что доказательства лежат на поверхности. Буквально. Взять тот же Аркаим. Официальная наука записала его в «поселение древних ариев». Но посмотрите на его форму! Идеальный круг, вписанный в другой круг, со строгой ориентацией по звездам. Это не деревня. Это древнейшая обсерватория, храм, научный центр невероятного уровня. Но его сразу объявили «архаичным» и «примитивным», чтобы никто не догадался сопоставить его с уровнем технологий, которые должны были быть у великой империи.
Артефакты Тартарии не пропали. Их замалчивают. Их прячут в запасниках под грифом «неопознано», а чаще – уничтожают при прокладке дорог, строительстве новых районов и газопроводов. Работа по зачистке продолжается до сих пор.
Монография, аналитический отчет
Критический анализ современной археологической парадигмы в отношении территории Урала, Сибири и Дальнего Востока выявляет системные аномалии, указывающие на целенаправленное сокрытие информации.
– Догма о «кочевой цивилизации»:
– Весь регион заранее объявлен зоной кочевых культур. Это позволяет игнорировать отсутствие следов монументальной архитектуры и городов. Любые каменные кладки объявляются либо «погребальными комплексами», либо «культовыми местами» без дальнейших детальных исследований их возможного технологического назначения.
– Удивительно, но для кочевых народов, якобы не знавших городов, находится огромное количество т.н. «городищ». Однако эти городища представляют собой, как правило, валы и рвы, внутри которых не находят следов капитальной застройки. Это наводит на мысль, что это были не города, а военные форпосты, охранявшие границы или коммуникации совсем иной, оседлой цивилизации, следы которой игнорируются.
– Хронологическая манипуляция:
– Широко используется метод «позднейшей датировки». Любой сложный артефакт, не вписывающийся в принятую хронологию, объявляется случайно сохранившимся предметом более поздней эпохи, попавшим в древний слой.
– Радиоуглеродный анализ и дендрохронология применяются выборочно. Если их данные подтверждают официальную версию – они публикуются. Если нет – объявляются ошибочными, а образцы – загрязненными.
– Уничтожение следов в Новое время:
– Существует гипотеза, что многие следы архитектуры Тартарии были уничтожены в XVIII – XIX веках в ходе интенсивного строительства Российской империи. Старые каменные строения разбирались на кирпич для новых городов. Железнодорожные ветки прокладывались без проведения охранных раскопок.
– Ярчайший пример – строительство Транссибирской магистрали. Гигантская стройка, разрезавшая всю Сибирь, наверняка уничтожила бесчисленное количество артефактов, которые были объявлены «не имеющими исторической ценности».
– Классификация и сокрытие находок:
– Находки, которые невозможно объяснить в рамках парадигмы, не уничтожаются физически, а отправляются в запасники музеев с пометкой «не атрибутировано» или «культовый предмет неизвестного назначения». Доступ независимых исследователей к таким фондам категорически ограничен.
– Отдельная тема – находки, связанные с мегалитическими сооружениями Горной Шории, Алтая или Сихотэ-Алиня. Огромные каменные блоки с признаками машинной обработки, идеально подогнанные друг к другу, объявляются «причудой природной erosion».
Вывод: Современная академическая археология выполняет роль последнего рубежа обороны в информационной войне против памяти о Тартарии. Ее методология и организационная структура созданы не для поиска, а для фильтрации знаний. Любая находка, способная разрушить официальную историческую матрицу, либо игнорируется, либо получает ложную атрибуцию, либо навсегда исчезает в недрах музейных хранилищ. Молчание археологии о Великой Тартарии – это не отсутствие доказательств. Это доказательство самого масштабного и успешного сокрытия в истории человечества.
Глава 6: Энциклопедический заговор: как словари и учебники стали оружием забвения
Повесть, личный дневник
Моя комната постепенно превращалась в штаб расследования. Стены были завешаны копиями старых карт, на столах громоздились стопки книг, распечатки из цифровых архивов. Я добрался до самого, как мне казалось, незыблемого источника – энциклопедий. Ведь именно они, а не летописи, формируют картину мира у современного человека. Это аккумуляторы официального знания.
Я сравнивал издания Британской энциклопедии. Третье издание, 1797 год. Я нашел его оцифрованную версию. Дрожащими от волнения пальцами я прокрутил до раздела «Geography». И там был гигантский, подробнейший раздел «TARTARY». Его описание занимало десятки страниц! Читалось как захватывающий роман: «Великая Тартария, самая обширная страна в мире, простирающаяся от моря Каспийского и реки Волги до самого Восточного океана… делится на пять основных частей…». Описывались ее народы, обычаи, торговля, города. Она подавалась как данность, как Австрия или Франция.
Затем я открыл одиннадцатое издание, 1911 года. Сердце ушло в пятки. Раздела «Tartary» не было. Совсем. Я лихорадочно искал это слово по всему тексту. Оно встречалось лишь в историческом контексте, в прошедшем времени: «…земли, которые когда-то были известны как Тартария…», «…территории, ранее называвшиеся Тартарией, ныне являются частью Российской империи…».
Что произошло за эти сто с небольшим лет? Куда делась величайшая страна мира? Она что, взяла и испарилась? Нет. Ее вычеркнули. Системно, методично, тотально.
Я понял, что энциклопедии – это не хранилища знаний. Это инструмент управления сознанием. Они отражают не истину, а официальную, санкционированную точку зрения правящих элит. В XIX веке Британская и Французская империи пришли к соглашению с Романовыми. Тартария должна исчезнуть. И она исчезла со страниц главных справочных изданий мира. Это был акт невероятного высокомерия и силы: решить, что целой империи не было, и заставить весь цивилизованный мир в это поверить.
То же самое произошло и в России. До середины XIX века в русских учебниках географии еще мелькали осторожные упоминания. Но после реформ образования, инициированных правительством, слово «Тартария» было заменено на безликие «Сибирские владения», «Степной край», «Туркестан». Детям с самых малых лет вдалбливали: восток – это пустошь, «медвежий угол», дикая terra nullius, которую героические предки осваивали и цивилизовали. Ни слова о том, что они не осваивали пустошь, а завоевывали и аннексировали остатки могущественной империи, зачищая ее историю.
Энциклопедический заговор оказался самым эффективным. Уничтожить книгу трудно, но можно. Уничтожить идею, напечатанную в миллионах экземпляров по всему миру, – невозможно. Ее можно только заместить. Подменить одну правду – другой. И они это сделали блестяще.
Монография, аналитический отчет
Анализ изменения содержания ключевых европейских энциклопедий XVIII – XX веков предоставляет неопровержимые доказательства скоординированной информационной кампании.
1. Этап 1: Признание (XVIII – начало XIX вв.)
– «Энциклопедия, или Толковый словарь наук, искусств и ремёсел» Дидро и д’Аламбера (1751—1780): Содержит подробные статьи о различных частях Тартарии, ее географии и народах.
– «Британская энциклопедия» (3-е издание, 1788—1797): Содержит пространный раздел «TARTARY», описывающий ее как крупнейшее государство мира. Указывается четкое деление: Great Tartary (Independent Tartary), Chinese Tartary, Russian Tartary. Это доказывает, что Тартария не воспринималась как часть России или Китая, а как отдельная, суверенная сущность.
2. Этап 2: Переходный (Середина XIX века)
– В изданиях 1850-60-х гг. происходит подмена понятий. Название «Тартария» начинает исчезать, его заменяют географическими описаниями: «Средняя Азия», «Внутренняя Азия», «Сибирь». Акцент смещается с политического устройства на природные условия и этнографию, что позволяет «размыть» образ единого государства.
3. Этап 3: Стирание (Конец XIX – XX вв.)
– «Британская энциклопедия» (11-е издание, 1911): Статьи «Tartary» нет. Упоминания встречаются только в историческом контексте. Территория бывшей Тартарии полностью и безоговорочно описана как часть Российской и Британской (Индия) империй, а также Китая.
– Советские энциклопедии (БСЭ, 1-е издание, 1926—1947): Термин «Тартария» подается исключительно как устаревшее и ошибочное название азиатских территорий, используемое в «буржуазной науке». Вводится новая, «научная» терминология, закрепляющая административное деление СССР.
Механизмы манипуляции:
– Подмена терминов: Страна («country») -> Территория («territory»), Земли («lands»).
– Использование прошедшего времени: «…was known as…», «…formerly called…».
– Дробление: Единый географический образ дробится на множество мелких, не связанных между собой статей о регионах, народах и реках, что разрушает целостное восприятие.
– Внедрение пейоративных оценок: Появление характеристик «дикий», «неисследованный», «пустынный», «отсталый», которых не было в описаниях XVIII века.
Вывод: Энциклопедии стали главным полем битвы за прошлое. Смена их содержания является документальным свидетельством не эволюции знаний, а политического заказа. Исчезновение Великой Тартарии со страниц энциклопедий было финальным аккордом в ее уничтожении. Если страну стерли с карт – это можно обнаружить. Но если ее стерли из главных справочников мира – она исчезает навсегда. Это была операция по убийству памяти, совершенная на виду у всего мира. И мир ее даже не заметил.
Глава 7: Медийная блокада: как научились не замечать очевидного
Повесть, личный дневник
Однажды, уже глубоко погрузившись в тему, я решил провести небольшой эксперимент. Я зашел в один из крупнейших книжных магазинов Москвы и направился к стеллажам с исторической литературой. Полки ломились от трудов о Древнем Риме, Египте, монографий о Наполеоне и Второй мировой войне. Я искал хоть что-то о Великой Тартарии.
Результат был поразительным. Ноль. Ни одной книги. Я обратился к консультанту – молодому человеку с умным видом.
– «Тартария»? – переспросил он, смотря на меня как на ненормального. – Это что-то из фэнтези, наверное, вон в том отделе.
Я прошелся по отделам картографии, этнографии, военной истории. Ничего. Словно этой страны не существовало в принципе.
Тогда я сел за компьютер и открыл онлайн-каталог Российской государственной библиотеки. Вбил в поиск «Великая Тартария». Система выдала пару десятков ссылок. Большинство – это либо старинные книги из отдела редких изданий, доступ к которым сильно ограничен, либо современные брошюры маргинальных авторов, изданные мизерными тиражами за свой счет. Ни одной серьезной, солидной монографии от академического издательства. Ни одного учебного пособия.
И вот тогда до меня дошла вся глубина пропасти. Речь шла не просто о фальсификации прошлого. Речь шла о создании совершенной системы фильтрации реальности. О «медийной блокаде».
Я представил себе молодого аспиранта-историка, который, случайно наткнувшись на старую карту, заинтересуется этим вопросом. Что он сделает? Полезет в интернет. Алгоритмы поисковиков, настроенные на продвижение «проверенного» контента, выдадут ему на первых страницах лишь несколько разоблачительных статей от скептиков, высмеивающих саму идею Тартарии. Он пойдет в библиотеку – и не найдет ничего. Он обратится к научному руководителю – и тот, воспитанный в традиционной парадигме, посоветует ему «не заниматься ерундой, а писать про что-то серьезное, например, про процесс колонизации Сибири». Его заявка на грант будет немедленно отвергнута.
Система выстроена так, чтобы либо уничтожить интерес на корню, либо маргинализировать исследователя, вытолкнуть его в поле лженауки, где его голос будет звучать в пустоте в обществе таких же «альтернативщиков», с которыми никто из серьезных ученых не станет иметь дела.
Это не цензура в советском стиле, с дубинками и арестами. Это гораздо более тонкий и эффективный механизм. Это индустрия производства незнания. Тебе не запрещают искать правду. Тебе просто методично, с самого детства, показывают, что искать нечего. Что это место пустует. Что эта тема – удел сумасшедших.
И самый страшный вывод, который я сделал, сидя перед монитором: эта система работает в моей голове. Да, я нашел карты. Да, я увидел заговор. Но сколько еще таких «слепых зон» в моем собственном мировоззрении? Какие еще пласты реальности были от меня скрыты подобным же образом? Я чувствовал, как границы моего сознания, которое я считал свободным, оказываются тесными стенами, выстроенными чужими руками.
Монография, аналитический отчет
Феномен «медийной блокады» или «информационного карантина» вокруг темы Великой Тартарии является ключевым элементом поддержания исторического статус-кво. Он реализуется через несколько взаимосвязанных механизмов.
1. Контроль над издательской деятельностью:
– Крупные академические издательства (как в России, так и на Западе) находятся в тесной связке с университетами и научными институтами. Решение о публикации монографии принимают редколлегии, состоящие из ученых-ортодоксов, чья карьера построена на верности общепринятой парадигме.
– Любая работа, всерьез рассматривающая Тартарию как государство, будет отклонена на стадии рецензирования с формулировками «ненаучно», «маргинально», «не соответствует современному уровню развития исторической науки». Это создает «эффект сговора молчания».
2. Система образования и научных грантов:
– Учебные программы по истории России и мира составляются таким образом, чтобы избежать любого упоминания о Тартарии. В лучшем случае этот термин мельком упоминается как устаревшее название азиатских степей.
– Финансирование научных исследований распределяется комитетами, которые руководствуются утвержденными «приоритетными направлениями». Изучение Тартарии в них не входит. Молодой ученый, выбравший эту тему, обрекает себя на академическое небытие и финансовую нищету.
3. Манипуляция в медиапространстве:
– В популярных медиа (документальные фильмы, журналы типа «National Geographic») тема подается исключительно в рамках устоявшихся клише: «тайны Сибири», «загадочные курганы кочевников», «цивилизации, исчезнувшие в веках». Любые намеки на более сложную картину тщательно вырезаются.
– В интернете работает система алгоритмического подавления. Поисковые системы и видеохостинги в результатах выдачи (особенно на первых страницах) продвигают контент от «авторитетных источников» (энциклопедий, университетских сайтов), где тема Тартарии либо отсутствует, либо представлена как миф.