ОГО. Принц с горошинами

Глава первая. Пять лет назад

Лампочки на приборной панели мигнули и погасли. Мониторы напоследок озарились яркой вспышкой, после чего их заволокло темнотой. Стихло едва заметное гудение. Я вышел из звездолета, запер его и неторопливо направился к дому. На Эдеме наступил вечер, уже опустились сумерки. Наверное, когда я приду, дети будут спать. Черт бы побрал эту очередь на заправке! Ну, значит, теперь можно не спешить.

За последние пять лет я уже и забыл, что это такое: со всех ног нестись домой, хотеть как можно скорее оказаться на родном пороге. И если бы не дети, я бы и вовсе туда не приходил. Как же мне хочется сейчас оказаться совсем в другом месте, на другой планете… Но для этого нужны силы и придется отложить до завтра встречу, которую я ждал полгода.

Я вошел во двор, глянул на окна. Все темные, кроме кухонного. Там, в доме, где мирно спят мои дети, бодрствует еще женщина. По документам это моя жена. По сути – чужой мне человек, которого я не хочу видеть. И нежелание велико настолько, что я не смог себя переселить и опустился на лавочку. Ее мы с отцом сколотили пару лет назад. Надо перебороть себя. Вот посижу, соберусь с духом, и…

Снова глянув на свет в кухонном окне, я мысленно перенесся на пять лет назад. В тот момент, когда все рухнуло в одночасье.

– Я беременна! – прижалась ко мне счастливая Силия.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба, как самое страшное известие, как приговор. Да это и есть приговор! Буквально минуту назад я хотел сказать этой женщине, глаза которой светятся от счастья, что ухожу от нее, что наша семья, наши отношения себя исчерпали, что нам нужно поскорее расстаться… Но теперь эти слова так и останутся несказанными. Я последний негодяй и подлец, я уже предал мою семью. Казалось бы, разве можно упасть еще ниже? Но я не мог сказать то, что рвалось с языка. Теперь не мог.

Картина счастливого будущего, уже нарисованная в воображении, покрылась трещинами и рассыпалась в прах. Не будет ничего этого, не будет долгой и прекрасной жизни с женщиной, которую я люблю. Не будет. А я только сейчас узнал, каково это: засыпать, держа ее в своих объятиях. Просыпаться и смотреть, как луч солнца играет на ее губах. На губах, которые я мечтал целовать каждый день, каждую ночь и которыми, я уверен, никогда не смог бы пресытиться. В отличие от тех губ, что сейчас тянутся ко мне.

Я инстинктивно увернулся и Силия мазнула губами по моей щеке. Это едва отложилось в моей памяти. Ведь она – чужая мне женщина, далекая, нелюбимая. Вот она удивленно глянула на меня, поправила светлую прядь. А я вспомнил фиолетовые локоны, которые расчесывал вчера вечером, которые переливались и сверкали, словно какая-то дорогая, нежная ткань. Вспомнил, как смотрела на меня любимая: удивленно, внимательно и с такой нежностью, что можно задохнуться.

Сейчас тоже не хватало воздуха и, честное слово, я хотел бы задохнуться! Хотел бы упасть замертво прямо на месте. Но мироздание вряд ли пощадит меня и даст возможность не расплачиваться за то, что я совершил. За предательство той, которая наконец мне поверила, за убийство любви, которую так сложно было найти.

Да, это убийство. И убийство это совершила новая жизнь, которая зародилась во чреве чужой женщины. Честное слово, я почти ненавидел Силию в этот момент! Но себя ненавидел больше, ведь это я во всем виноват.

И себя мне было не жаль, я заслужил ту боль, которая сейчас терзала мое сердце, рвала душу на куски. Но Регина… Она же ни при чем, а ей, удивительной, прекрасной, такой ранимой и чувствительной, несмотря на все блокаторы, тоже будет больно. Гораздо больнее, чем мне сейчас. И именно я должен нанести удар, который причинит ей эту боль. Точнее, я уже ее ударил. Но теперь именно я и должен ей об этом сказать. Чтобы она знала, что не надо меня ждать, что я последняя тварь в самом худшем смысле этого слова, недостойная даже думать о ней…

– Мне надо уйти. – сказал я вслух. – Пройтись.

– Ты так удивлен. – рассмеялась Силия. – Я знала, что тебя это обрадует, но что ты настолько изумишься – даже не думала.

Я выдавил в ответ кривую улыбку. Эта женщина знает меня с детства. Мы женаты почти десять лет. И она даже не догадывается, какие эмоции я сейчас испытываю. Регина бы сразу поняла, даже не пользуясь своей эмпатией. Думаю, ей и говорить ничего не придется.

Когда я уже взялся за дверную ручку, меня снова настиг голос жены.

– Милый, только давай пока никому не будем говорить. В выходные всех соберем и объявим. Устроим праздник!

Я кивнул. Праздник лично для меня станет похоронами, но об этом жена не узнает. Как и о том, что ее просьбу я выполнять не собираюсь.

Покинув дом, который я тоже мигом возненавидел, я понесся куда глаза глядят. Нет, я не думал, что можно убежать от случившегося. Просто хотел оказаться подальше. А еще хотел, чтобы Силия не видела, что я сейчас телепортируюсь.

Когда я удалился на достаточное расстояние, достал телепортационную пластину, нажал на кнопку и уже через секунду стоял на крыльце дома, который стал мне родным – в отличие от моего собственного. Уже собираясь постучать, я заметил, что дверь открыта и забежал в прихожую, оттуда в гостиную. Шторы на окнах почему-то оказались задернуты и в комнате царил полумрак. Я замер перед дверью спальни, собираясь с силами, чтобы постучать.

– Я здесь. – раздался тихий голос из угла.

Вспыхнула настольная лампа и я заметил знакомый силуэт. Регина сидела в кресле, но лица ее я не увидел. Слишком освещение слабое. Почему она задернула шторы, почему не зажгла верхний свет? Я медленно подошел, опустился на колени, взял руки лисы в свои. И понял, что не знаю, как начать. Но вдруг лебийка забрала свои ладони, отодвинулась.

– Говори. – приказала она каким-то чужим голосом.

– Ты… Ты уже все знаешь, да? Но откуда?

– Говори!

Что же, это справедливо. Я сам должен сказать, а не малодушничать.

– Силия беременна. Я не могу…

Договорить я тоже не смог – меня словно подхватило неведомой силой и впечатало в стенку. От удара дыхание перехватило и, шмякнувшись на пол, я стал судорожно хватать ртом воздух. С удовольствием бы и теперь задохнулся, но проклятый организм изо всех сил стремился воспрепятствовать моим желаниям.

Регина встала, прошла мимо меня и скрылась в спальне. Вернулась она через минуту, когда я уже снова вспомнил, как дышать. Остановилась рядом и на меня посыпались какие-то разноцветные кусочки фольги. Приглядевшись, я понял – презервативы. Кажется, Регинка на меня полсотни их высыпала. Когда дождь из того, чем и меня теперь можно назвать, закончился, она присела на корточки, двумя пальцами взяла меня за подбородок и повернула к себе. Лица женщины я по-прежнему не видел – мешал свет от лампы за ее спиной.

– Это ничего, что ты говоришь о любви одной, а спишь с другой. Бывает. Я сама не без греха. Но планируя новую жизнь, надо было предохраняться в старой. Если ты и правда планировал…

– Я думал… Прививка по ограничению рождаемости…

– Да, вы вечно надеетесь на прививки, календарный метод, на авось!

– Регин…

– Дарю!

Она уже встала, ловко поддела носком туфли один из пакетиков и тот полетел мне в лицо.

– Регин, не надо.

Я хотел сказать, что не надо так, что из-за такой твари, как я, не надо расстраиваться. Но она мои слова истолковала иначе.

– Не надо? Да, зачем тебе? Плодитесь и размножайтесь!

– Регина, послушай.

– Убирайся!

Я встал и послушно нажал на кнопку на телепортационной пластине. Несмотря на то, что лебийка говорила спокойно, почти не повышая голос, я понял: ей плохо, больно. И лучше я и правда не буду пока у нее перед глазами мелькать.

Перемещался я сейчас на Нибиру. Зачем? Даже не знаю! Хотелось где-то скрыться, затаиться. Тут можно было затеряться и меня не сразу бы нашли. Хотя для всемогущей двоюродной бабки это легкая задача. Но та же Силия, например, не сумела бы меня достать.

Однако когда телепортация завершилась, я обнаружил себя во вневременности, в кабинете. А за столом сидел Алекс.

– Оникс, послушай и запомни: больше к ней ни ногой. То, что с тобой произошло, Регинку едва не убило.

– Что?!

Дед рассказал, что пока я дома мечтал сдохнуть на месте, лебийку атаковал сильнейший приступ боли¹ – такой, что она едва говорить могла. Случилось это из-за нашей непонятной связи: я испытал боль и любимая тоже. К счастью, женщина в этот момент была не одна, рядом обретался Герберт. Он и позвал Сашу. Та сразу все поняла, оказала экстренную помощь и забрала Регину во вневременность. Женщина полежала в капсуле, а потом, несмотря на то, что Хронос была резко против, попросила вернуть ее домой, в тот же момент, из которого забирали хозяйку лебединой планеты.

Всемогущая уже просканировала происходящее в моем доме. Она понимала, что я прибегу к Регине и боялась, что выяснение отношений спровоцирует новый приступ. Но моя лиса, как сказал сейчас дед, не думала, что у меня хватит смелости к ней явиться. О том, что произошло, почему ей стало больно и об изменениях в семье, которую я собирался оставить, бабуля подруге уже поведала. Не могла промолчать: лебийка понимала, что это связано со мной и требовала, настаивала, говорила, что она в праве знать правду.

Так что пришлось ввести ей двойную дозу блокатора и все рассказать. Бедняжка, оказывается, боялась, что со мной что-то случилось. Весть о моем предательстве она восприняла, как сказал дед, внешне спокойно. Однако внутри у нее все в очередной раз разорвалось от боли. Но блокатор справился и в этот раз женщине не пришлось оказывать экстренную помощь.

Когда же ее отправили во время, Александра засела у обозревателя галактик. Она хотела остановить меня, помешать нашей встрече. Но потом подумала, что так будет еще хуже, ведь разговор все равно должен состояться. Откладывать его на потом еще хуже, ведь впоследствии опять придется залечивать новые раны. Лучше уж все оптом. Так что она сидела и наблюдала за домом лебийки, за нашей встречей. И держала наготове аптечку, сама пребывая на низком старте, чтобы переместиться сразу же, если потребуется.

И хотя Регина проявила удивительное хладнокровие, Хронос отправилась к ней тут же, как аудиенция была закончена. Алекс сказал, что за лебийкой они теперь будут присматривать во все глаза, чтобы эта ситуация ее не убила.

– Убила?! Дед, как так? Это ведь…

– Это разочарование и убийство любви. Это ощущение, что ее обманули и использовали. Это очень больно, Оникс. А она не такая сильная, как кажется. И очень уязвимая.

– Как ее спасти? Что я могу сделать?

– Я уже сказал. Забудь дорогу в этот дом.

Я кивнул. Алекс прав. Мне надо забыть все, что было. Регине помогут, а я не должен мешать, не должен больше ее мучить. Дед убедился в том, что я не стану возражать и проводил меня к обозревателю, открыл мою планету.

– А что делать мне?

– Жить. Ничего другого тебе не остается.

Глава вторая. Существование

Жить я не мог. Просто влачил жалкое существование и каждое утро проклинал все на свете. Но особенно себя – за то, что в очередной раз открыл глаза, а не сдох посреди ночи от какого-нибудь внезапного приступа! А они были. Большую часть ночи я лежал без сна, тупо смотрел в потолок. И вдруг меня начинало выворачивать от боли, на глазах выступали слезы, тело словно разрывало. Я закусывал губу и терпел. Потом, когда боль отступала, сознание меркло и я проваливался в какое-то нездоровое оцепенение. Ни отдыха, ни облегчения оно не давало, но мне было все равно.

Хотя в первый раз после такого приступа я сильно обеспокоился. И, очнувшись утром, сразу же запросился к Хроносам. Алекс тут же вышел на связь и ответил на мою просьбу отрицательно.

– Нет, внук. Пока мы не можем тебя у себя принять. Вдруг Регина здесь будет в это время…

– Дед, я понял и усвоил! Но скажи, как она?

Я рассказал про приступ боли, терзавший меня ночью и про связанный с этим страх, что лиса тоже пострадала из-за нашей чертовой связи. Но Алекс меня успокоил, сказав, что с женщиной все в порядке. Во всяком случае, физически. Оказывается Саша умудрилась пока заблокировать нашу связь. Она и мне лекарства прислала, но я не пил. Раз на Регинку я не влияю, это главное.

То, что ее не оставляют, меня успокоило. Сам я боли не боялся, заслужил. Но не хотел, чтобы страдала та, которую я люблю. Спасибо бабке – теперь можно корчиться в приступах со спокойной душой. И желательно молча, чтобы не разбудить Силию. Еще начнет спрашивать, волноваться. Сейчас ей нельзя беспокоиться, это может навредить ребенку.

Каждый день я думал про того, кого она носит под сердцем. И старался его не возненавидеть. Он ведь не виноват в том, что так катастрофически ошибся с семьей и с моментом своего появления в ней! И, как мои старшие дети, не виноват в том, что их папа – козел. Они, кстати, даже невзирая на мою козлиную сущность, проявили вдруг удивительную чуткость.

Озорные, непоседливые, шумные Феникс с Лидией внезапно притихли в эти дни. Они ощущали, что мне плохо, и изо всех сил старались поддержать папку, были рядом. Просто лежали со мной на диване и молчали. Я обнимал их и становилось чуть легче. Но потом терзал стыд перед моими крошками за то, что я едва не разбил семью, их маленький мирок. Знали бы они, что новый, еще не родившийся братик или сестричка сохранил этот мир! Но они не знали. И старались мне помочь, пусть и не понимали, что со мной.

Силия тоже не знала и не понимала. Она даже не замечала, что со мной что-то не так – и это хорошо. Ведь в противном случае пришлось бы врать и что-то изображать. Врать я больше не хотел, а изображать сил не было. И так весь следующий месяц прошел словно в тумане.

Мать моих детей все-таки устроила праздник в честь нового ребенка. Я не праздновал, ведь для меня это и правда стало похоронами. Поздоровавшись с гостями, я вскоре удалился в свой кабинет, где сидел и просто смотрел в окно. Но через какое-то время в дверь постучали. На пороге оказался Оксинт, который предложил немного прогуляться.

Пожав плечами, я вышел из дома следом за ним. Когда мы удалились на достаточное расстояние, дядюшка сразу приступил к делу.

– Итак, ты решил остаться с Силией? Не с Региной?

– Что? – я уже и позабыл, что он тоже может быть в курсе происходящего.

– Я кое-что знаю, Оникс. Ты же помнишь про мой дар²?

Конечно я помнил. У него есть дар предвидения. После истории с бабушкой Еленой Оксинт этим даром долго не пользовался и снова обратился к нему только тогда, когда я по дурости затащил всех его детей, своих двоюродных братьев и сестру, на астероид с мацтиконами³. С тех пор он иногда практиковался в предвидении.

И несколько дней назад, на мальчишнике его сыновей, дядюшка снова решил прибегнуть к своему дару. Очень дядюшку смутило, что я исчез после того, как Регинка в шутку его поцеловала. Мужчина почувствовал: тут что-то неладно.

– Что ты увидел?

– Регинкины счастливые глаза и то, как ты обещаешь, что вы будете вместе.

– Утро после свадьбы.

Самое счастливое утро в моей жизни, ведь тогда я думал, что мы вот-вот станем неразлучны. Самое ужасное утро, ведь новость о беременности Силия сообщила мне буквально через десять минут после того как я расстался с той, которую люблю.

– Ты можешь сказать, что это не мое дело, Оникс, но как можно говорить о любви одной и праздновать пополнение семьи с другой?

– Вот такая я тварь, Оксинт! – вырвалось у меня.

А потом, хоть и не планировал я перед ним раскрывать душу, но вырвалось и все остальное. Я рассказал, что пытался найти корень проблемы в семье, старался изначально эту семью сохранить ведь! Но подумал, поразмышлял и понял, что нет, не получится. И не в Регине дело! Наш с Силией брак дал трещину еще задолго до того, как я встретил лебийку. Просто когда одно наложилось на другое, до меня наконец дошло. До меня вообще долго доходит всегда. И вот моя тупость привела к катастрофе.

– Я знаю, что ты скажешь! Надо было предохраняться, вообще с ней не спать, раз я все решил. Но честное слово, я даже не думал, что способен снова стать отцом! Ведь эта прививка по ограничению рождаемости…

– Ну наша семейная история доказывает, что прививка не панацея. – заметил дядюшка, погладив меня по голове.

Когда я стал выворачивать себя наизнанку, дядюшка едва ли не силой усадил меня на лавочку и слушал внимательно, не перебивая, вплоть до этого момента. А после его ремарки я в очередной раз проклял свою тупость. Ведь и правда! После прививки больше двух детей не рождается и я наивно считал, что лимит уже исчерпал.

Но у самого Оксинта, хотя ему тоже делали прививку, трое детей! Ладно, двое из них близнецы, тут своя арифметика. Однако у деда Иксиона, который Оксинту приходится отцом – тоже трое детей! И у отца Иксиона, Антея, тоже. Значит, и в моей собственной семье была велика вероятность появления на свет еще одного ребенка. Ну до чего же я тупой! Почему раньше не подумал об этом?

– Предохранение у Силии вызвало бы подозрения. С чего бы вдруг, если раньше вы спали без ограничений, уповая на прививку? Надо было воздерживаться.

– Надо было!

– И в целом сначала развестись, а потом… Но не мне тебе мораль читать, племяш. Я думал, ты решил на двух стульях усидеть, и жена, и любовница. Обидно стало за Регину. Но вижу, тут другая ситуация.

Я промолчал. Оксинт вздохнул, потом достал из кармана платок и вытер мне лицо как маленькому. Только тут я понял, что еще и пореветь успел в процессе своей незапланированной исповеди.

– Да уж… Тут или быть подлецом с любимой или с младенцем. Ты выбрал более уязвимого. – озвучил мужчина мои мысли. – Даже не представляю, как это тяжело и, если честно, не хочу представлять. Но если вдруг решишь высказаться, Оникс, я рядом. Нельзя все в себе держать.

Я обнял его. Дядюшка похлопал меня по спине, а потом решил откланяться. И в ответ на мой удивленный взгляд пояснил, что и приходить-то к нам на этот праздник не хотел. А шел не поздравлять, со мной говорить, и потому теперь удаляется.

Мы попрощались, я вернулся в дом. Праздник оказался не слишком многолюдным и, к моей радости, подходил к концу. Вечером, уже лежа в постели, Силия стала перечислять тех, кто не явился. Ее отсутствие многих из запланированных гостей возмутило. Я же понимал, почему некоторые из членов моей семьи не приняли приглашение, но ничего не сказал.

У нас побывали, конечно, родители Силии и ее младшая сестра. Были и мои родители, дедушка с бабушкой, сестренка Труди. Пришли близнецы Том и Гек с женами. И двоюродная сестра Лия, она ведь лучшая подруга моей жены. А вот Майкл, ее муж, в курсе того, что у нас происходило с Региной. И обозначился только под конец, забрать супругу.

Его родители, наши Хроносы, тоже не явились – понятно почему. И Саша, и Алекс заняли сторону лебийки, и я им за это благодарен. Ей очень нужна поддержка. Поэтому наши всемогущие отказались под благовидным предлогом.

– Будто каждый день в семье новые дети появляются! – возмущалась теперь Силия. – Надеюсь, когда малыш родится, на эту вечеринку придут все!

Я снова промолчал. Сколько можно устраивать пляски на костях? Но даже не успел додумать эту мысль до конца. Жена, закончив возмущаться, полезла ко мне в трусы. Я осторожно вынул ее руки и сослался на усталость, отвернулся. Мне сейчас совершенно не до секса! А ведь раньше я бы обрадовался, если бы супруга сама стала намекать на ласки.

К семейной интимной жизни у меня, пожалуй, всегда были вопросы. Только раньше я не понимал, что у нас в этой сфере тоже были проблемы, потому что к браку мы с Силией подошли одинаково неопытными в плане секса. Особенно по части практики. Жена, насколько я знаю, даже не гуляла с другими парнями. А я, хоть и успел повстречаться с парой девчонок, до постели дело в свое время не довел.

Хотя с теорией был полный порядок. Еще в школе нам рассказали, что такое секс и каковы его последствия, мы узнали про прививки по ограничению рождаемости, а также как предохраняются на тех планетах, где такие прививки не делают. Мужская и женская анатомия, венерические заболевания и прочие «прелести» секспросвета тоже не прошли мимо наших ушей. Дополнительно нам подробно рассказывали про культуру согласия и объясняли, что отсутствие этого самого согласия означает насилие. Полезной информации было много. Но вот о том, как дарить друг другу удовольствие, как часто и какими способами – не рассказали. Впрочем, это школа, а не курсы по секс-мастерству. Главному нас научили, а с остальным сами должны разобраться. Хотя по поводу частоты все-таки донесли до понимания школяров, что это параметр индивидуальный. А норма – это то, что нравится обоим партнерам, происходит с обоюдного согласия и никому не вредит.

И я честно хотел, чтобы у нас с будущей женой так и было: по согласию, в удовольствие и без вреда. Силия, когда мы стали встречаться, меня в этом стремлении поддержала, но предупредила, что до свадьбы со мной в постель не ляжет. Я это желание воспринял с уважением. Хоть в целом на Эдеме, и достаточно свободные нравы, семья у нас относительно консервативная. Поэтому позицию будущей жены я даже с восторгом встретил.

Однако наши проблемы стартовали еще до бракосочетания! Я послушно ждал, тем более и ждать-то было недолго: уже через три недели отношений мы решили жениться и многочисленная родня быстро все организовала. Но хотел выражать свою любовь поцелуями, объятиями, невинными ласками. Прямо проговаривал, что ни в коем случае не стремлюсь такими способами уложить Силию в постель раньше срока… Но каждый раз наталкивался на сплошное непонимание.