Когда падают драконы

Шуточное заклинание

Суббота, суббота,

Выйди на работу,

Работу в отпуск отпусти,

Нам отпускные принеси.

Принеси суббота

Доходы без работы.

Чтобы лучше нам жилось,

Без будильников. Нашлось

Дело в наслажденье,

В радостном творенье.

Чтоб не думать о деньгах,

Жить как в радостных мечтах.

Пусть к нам денежки спешат,

И растут как на дрожжах!

Без работы, пробок, пота!

Так пошли же нам, суббота,

Жизнь, как вечный выходной!

Чтоб творить всегда с душой!

Чтобы за свои деянья

Получать нам воздаянье

Щедро, радостно, легко,

Чтоб хватало нам на всё!

И чтоб Жизнь была довольна,

Тем что с нами ей привольно!

Помоги, суббота!

В счастье жить охота!

Что меняется с возрастом

Раньше-то оно как было?

Закусишь нечто жидкое чем-то типа селедочки или сальца на шмате хлебца, ну, ладно, уговорили, лимончиком тоже можно, и ух! Счастлив!

И все нервы в порядке. И внутри благодать такая…

А теперь?

Закусываешь корвалол валидолом, и думаешь, а не маловато ли будет…мда…

Раньше-то как?

Протусишь после работы полночи на танцулях, на часы глянешь, и пошёл дальше на танцпол кренделя выписывать.

А сейчас?

Пришёл домой после магазина, глянул на часы, пришёл в страх и ужас, и к диванчику, к диванчику дрейфуешь…

В восемнадцать все, кому за тридцать казались такими умудренными, такими…

Смотришь в зеркало, вроде шейсят, а вроде ещё и ничо! И мудрости как-то пока не наблюдается… Можно ещё и поплясать.

Вот только капсикам заранее под руку положить надо. И ничего такого! Тюбик красивый. Оранжевенький.

Раньше, что?

Юбочку, главное, чтоб нижнее белье прикрывала. А теперь пояс из собачьей шерсти, чтоб под то бельё влез.

Или на тебя. На твои 90-60-90 сложенные между собой. И радуйся, что сложенные!

Могли бы и умножиться.

Раньше, ночью что видел?

О! Какие звезды! Красота, какая немыслимая! Чудо чудное!

А сейчас?

Ой, что-то прохладно на улочке, надо бы кофтенку потеплее накинуть.

ООООЙ!!! Эт чё в шею впилось?! А?! А… это я просто голову задрал, чтоб на небо глянуть.

Раньше-то как оно?

Тебя обидели, помнишь это целую ночь, планы мести строишь.

А теперь?

Да так-то ничего и не изменилось. Так же помнишь, как тебя обидели. Тогда. Лет пейсят назад. И так же планы строишь.

А то, что вчера вечером соседке на любимую мозоль наступил, не, не, не!!! Склероз у меня на эти дела.

Это всё с одной стороны. А если под другим углом посмотреть?

Да мы всё те же!

И так же с радостью побежим на тусовочку. Если позовут…мда…

Может, пригласите? А?

Я что, я ничего! До танцпола не бреду, так хоть совет дам!

Но вот корвалолом, нет, не поделюсь. Самой мало. И вообще, неча детям такими серьезными антидепрессантами баловаться. Привыкнете сейчас.

Что потом делать станете?

Но знаете, что главное? Это не то, какого размера у вас пояс из собачьей шерсти.

И сколько литров всё того же корвалола тащите вы каждый месяц из аптеки.

Вот вообще это не важно!

Главное, настолько широко вы умеете улыбаться!

И опять-таки, то, какой своей или вставной челюстью ваще не имеет значения!

Главное, чтоб такая улыбка была, чтоб все зубы стали видны. А вставные или свои, и сколько их там в этой улыбке, никакой разницы!

Потому что, у самых важных вещей, таких как всё та же улыбка, нет ни возраста, ни срока давности. Да.

Да, да!

А вы как думаете? Думаю, что в унисон.

Так улыбнемся же дивану, паспорту, вставной челюсти, и даже, огородное растение с ней, аптеке!

Во все,…сколько там у вас осталось? А вот, сколько осталось, во столько и улыбнемся.

Да? Да! Ну, поехали!

Три, два, один…УЛЫБКУ В СТУДИЮ.

Что? Вы ещё легко прыгаете и даже не знаете таких названий, как в статье прозвучали?

Да какая разница!

Улыбайтесь, друг мой, улыбайтесь! Мимические морщинки убавляют возраст геометрически.

Не согласны? Так заходите к нам чаще. Мы вам всё докажем!

Простой урок

– Уже довольно королей! И принцев нам хватает!

А как сварить себе обед, никто вокруг не знает!

Принцесса топнула ногой, тряся сердито челкой,

Подвинув горничную прочь, схватилась за метелку.

В осадок падал весь король, и даже королева,

Принцесса, зубы в скрип скрепив, мела всю пыль налево.

Король, на тот протест, взглянув, под разными углами,

Внезапно сердце усмирил, и выдал: – Между нами

Решить мы может всё легко. Ты хочешь, жить, как хочешь?

Видать, заразный феминизм ты нервами щекочешь!

Ну, что ж дочурка, флаг тебе, и барабан на встречу.

С окладом ознакомься ты, его я обеспечу.

Не хочешь азбуку учить? Диплом тебе не нужен?

Что ж, хорошо, что ж хорошо, тогда себе на ужин,

На завтрак так же, на обед, и крышу над тобою

Ты заработай-ка поди, размахивай метлою.

Принцесса в руки, взяв квиток, где цифирьки стояли,

Дыханье потеряла вдруг, глаза по плошке стали.

– Вот это, что?! Вот это что?! – спросила задыхаясь.

– На месяц будет твой бюджет, – ответил улыбаясь,

Совсем спокойный тот король, и взяв жену под ручку,

Сказал супруге: – Что ж, пойдем, считать свою получку.

А дочка та, что в институт учиться не хотела,

Вдруг вспомнив вкусный бутерброд, белугой заревела.

Но был суров король сейчас, упрям как бык с рогами,

Её заставил взять расчет, и в путь, за пирогами.

Стоит принцессочка в кафе, глотая гулко слюнки,

На ту зарплату, жить-то ей по очень тонкой струнке.

Вернулась доченька домой, печальной и голодной,

А ей папаня говорит: – Плати за кров сегодня!

Учить не хочешь ничего, живи тогда, как сможешь!

Раз так уж дело всё зашло, сухариков погложешь.

Не знаю, чем закончен был урок вот тот наглядный.

Но только выдали диплом принцессе весь нарядный.

Спустя лет несколько, когда защиту защитила,

Сияя радостным лицом, к родителям катила.

– Корона, право, тяжела, – она отцу сказала,

– Я, папа, правда, поняла, где густо налагала.

Образование моё, почти твоя заслуга!

Благодарю за тот урок! Полезна мне услуга!

Теперь я точно поняла, что дело не в короне!

И что ты вовсе не сидишь бездельником на троне.

Что, чтобы многое уметь, познать немало надо.

Благодарю тебя, отец, за знанием награду!

– Ну, что ж, – с улыбкою король, обнял жену за плечи,

– Похоже, вырастили мы достойно смену. Речи

Её уже не лепет тот. И можно жить спокойно,

Ведь поняла она урок. И проживёт достойно!

И то, что даже тот обед сварить уменье надо.

А знанье как себя вести, становится наградой!

Вот всё, что знаешь, что учил, на плечи-то не давит.

Все в помощь знания всегда. Всё пользу ей доставит!

С тех пор прошло уж много лет, принцесса королевой

Взяла правление сама, и не метет налево!

Дела идут, как надо там, всё грамотно и четко.

Но тут пришел сыночек к ней, и стал трещать трещоткой…

Принцесса вспомнила отца, не стала бить набатом.

А просто взяла и юнца вдруг приобщила к тратам.

На тот бюджет, на тот оклад, что мог бы заработать…

Глядит, уже сынок спешит учебу всю подштопать.

Так жизнь, как будто колесо, кружится по дорогам.

Совет родителей, коль мудр, к умениям залогом!

Приказано разбудить!

Королевский дракон, состоящий на службе короля вот уже седьмую сотню лет, взял отпуск.

Что его заставило пойти на службу к королю, никто доподлинно не знал, подозревали, что дракон был несколько ленив, чтобы охотиться себе за пропитанием, и потому выбрал такой путь.

Короли сменялись на троне, а он продолжал верную службу трону, подписывая с новым правителем новый контракт.

В силу некоторых особенностей физиологии данного вида живого существа, нёс службу дракон триста лет и тридцать три года без сна. То есть, круглосуточно.

Что входило в его обязанности? О! Всякое разное!

Послам там улыбнуться, несговорчивым.

Контрабандистам пояснить их права и обязанности в качестве обеда, завтрака, ужина или десерта. Десерта реже. Не тот коленкор.

Ну, и так, мелочи. Принцесс в замуж выдавать. Красть типа, перед свадьбой.

А вы думали, откуда этот обычай на наших свадьбах невесту воровать, а если не всю, то хоть туфельку? Да, да! Именно из тех дальних времён, когда люди мирно сосуществовали бок о бок с драконами.

Короче, обязанностей у дракона на королевской службе было много, и далеко не все они могут быть представлены широкой публике.

Не забывайте про желтую прессу. Которая если что узнает, то такое раздует, чего и рядом не стояло, и близко не похрапывало.

Так что, не будем давать им повода портить собственную карму. Она у них и так…цвета детских пеленок в неожиданный момент.

Короче, служил дракон, служил, но у каждого из нас есть свой предел прочности.

Подошёл он и у дракона.

И тогда тот отправился к королю, и напомнил ему о пункте в контракте, об особенностях предоставления отпуска драконам.

Королю очень не хотелось отпускать такого выгодного служащего. Но куда деваться?!

Контракту все особи покорны!

К тому же была некоторая вероятность, что в случае отказа дать отпуск дракону, тому даже юриста не понадобится звать, чтобы доказать свои права. Вот только в случае такого доказательства, от короля может даже короны не остаться. Мда,…кхм…

Так что, отпуск дракон получил. На двадцать пять лет.

Закинулся парочкой запеченных быков, десятков кабанов в соевом соусе, сверху там ещё чего-то, для крепкого сна и правильного пищеварительного процесса во сне.

И отправился спать! Да! На все двадцать пять лет.

Но вы же знаете этих царей, королей! Им вечно что-то надо! И вот он, не дожидаясь конца отпуска, приказал разбудить дракона.

Сам собой не пошёл, корона и то, на что она надета, были ему в некоторой степени дороги, стал он посылать всех, кто посылался.

Зачем ему дракон понадобился? Да откуда ж я знаю…

Вроде принцесса в седьмой раз замуж собралась, или тетушка короля резко из монастыря в тот же замуж решила выпрыгнуть…или…

В общем, сложилась такая ситуация, что без дракона ни в какие ворота! Вот!

Что только не делали посланные.

И в барабаны над его ухом били. И поняв, что ничего не выходит, в бок пинали. Да что там! Особо одаренный даже брандспойт притащил, чтоб водичкой поливать.

Дракон, не просыпаясь, выпил, всё, что на него лилось, перевернулся на другой бок, и захрапел ещё активней.

Да всё испробовали. Всё! И то, что дракону в школу пора, орали. И что на работу проспал, в ухо вопили. И…

Ой, да все методы испытали! Даже те, о которых мы с вами и не знаем.

Но только результат был нулевой.

Горы только сильнее вибрировали от его храпа.

А король-то ярится! Того и смотри, посланные станут сосланными, или ещё чего похлеще.

И начали потенциальные посылаемые шугаться по тёмным углам. Возможные претенденты на побудку дракона даже подумывали, а не пойти ли им пойти куда-нибудь, да хоть в ту же эмиграцию! Но тут был свой король, пусть со своими закидонами, но свой, привычный, а там в этой самой эмиграции, что ещё будет? Тоже ведь послать могут… И потому они предпочитали трястись по своим углам, а некоторые даже по подвалам. Посылать стало некого.

И тогда король додумался назначить награду. Вот так ему пригорело дракона разбудить, что прям невтерпёж! Но и награда не сильно помогла делу.

Точнее, выдать ему ещё никому не получилось. Никто не выполнил приказа.

А дракон спал и видел замечательные сны. Очень, очень приятные. А король смурнел и смурнел с каждым часом всё сильнее и сильнее.

Да вы только представьте сами, если дело на самом деле в дамах, как они ему то, что под короной проели?

Но дракону было до зеленых лампочек всё это дело. Он спал. И, видимо, сны ему снились шикарные. Потому что он улыбался во сне. По-доброму, а не так, как послам.

Ноздри его трепетали. Что-то внешнее помогало ему видеть эти самые шикарные сны.

Наконец, он не выдержал, и приоткрыл один глаз. Какой тут сон, когда такие ароматы доносятся?!

– Шашлык будешь? – деловито предложил ему странствующий рыцарь, забредший в эти края по случаю.

Дракон сглотнул слюну. Быки, кабаны и так далее уже давно переварились. Он открыл второй глаз, и кивнул.

– Тогда просыпайся, а то у меня по-карски, с косточкой, ещё подавишься, – заботливо предупредил рыцарь.

Спустя двадцать четыре шампура и восемнадцать запить, дракон стал вполне себе работоспособным.

Он быстренько поднялся на крыло, вместе с рыцарем на спине.

Король захлопал в ладоши от счастья, увидав крылатую тень.

А дракон, недолго думая, схватил принцессу одной лапой, и вместе с рыцарем поставил её перед алтарём.

Предупредив, что если ему придется её восьмой раз в замуж пристраивать, то он вполне может вспомнить рецепт шашлыка из принцесс.

А тетушку, обладавшую несколько склочным характером дракон похищать отказался. Надо оно ему, такая головная боль!

Он просто поступил иначе.

Похитил любимого повара тетушки. Неженатого, к счастью. И отказался его возвращать кроме как через храм.

В конце концов, тетушка обрела своё счастье. А что? Муж умеющий стряпать и печь вкуснейшие пироги, это, знаете ли, просто очень даже выгодное приобретение!

Дракон напомнил королю о не отгулянных годах отпуска, и приступил к дальнейшей службе. Потому что пока он выспался.

А я вот тут думаю, в свете всего этого.

А чего бы на наших будильниках такую функцию не ввести? А?

Вот вы бы устояли, если бы ваши ноздри начал щекотать аромат чудесного шашлыка? А?!

Я вот, точно нет!

Чушь и прочие обстоятельства

Сивая кобыла несла чушь.

Чушь вальяжно возлегала на её крупе, посылая воздушные поцелуи толпе, благоговейно внимающей послания.

Бред, выброшенный из седла сивой кобылы, злобно зыркал на её успех, и бредил про наглых захватчиков теплого местечка в удобном седле, захват территории и отъёме аудитории.

Сивый мерин, издалека узревший подружку, любезно предложил бреду свои услуги, и, приняв его в своё седло, нагнал сивую кобылу.

Посовещавшись, парочка понеслась околесицей.

Околесица колесила и петляла, помогая бреду с чушью собрать побольше лапши.

Публика с радостью подставляла уши под красочный продукт питания. Лапша, приправленная утками желтого цвета, дозрев, сваливалась в тарелки, откуда её радостно поедали все, кому досталось.

Доставалось многим.

Наевшись лапши по самую маковку, сытые указывали всем на почти незаметные соломинки в их глазах, решив, что свои бревна приберегут для строительства.

Пересчитав все пятницы на неделе, кобыла с мерином застопорились на шестой. Шестая пятница никак не хотела укладываться в привычную картину мира, и дружить с четвертым четвергом.

Горькая правда горько плакала, понимая, что её никто и никогда не позовет к себе жить. Потому что, горечь мало кому нравится.

Чушь на сивой кобыле призывно улыбалась бреду.

Им хотелось зрелищ. Хлеба вполне хватало.

Внезапно околесица начала бросаться во все стороны, пытаясь увернуться от горячки, которую пороли на площади.

Горячка верещала и старалась перейти в форму горячечного бреда, в надежде заполучить себе если не сивого мерина, то хотя бы сивую кобылу.

Чушь, прочно вцепившаяся в седло, спихивала горячку прямо под горячие копыта своей кобылы.

Добропорядочные граждане, привыкшие верить всему, что несут с трибун, сыто икали, отставляя пустые тарелки. Они были спокойны.

Лапша на ушах не закончится никогда!

Граждане, привыкшие фильтровать всё, что им преподносят, с подозрением смотрели на всю эту суету, сующую нос туда, где его прищемили Варваре.

Варвара, открестившись от варваров, вылечила длинный нос. Он ей ещё должен пригодиться. За добытые, обскубанные сведения платили роллтоном высшего качества.

Мир жил, бурлил и внимал.

Чушь, бред и их сивые носители были уверенны не только в завтрашнем, но даже и после, после, послезавтрашнем дне.

Их цитировали, их превозносили, и уже много веков хранили цитаты, как зеницу ока.

Фильтрующие граждане часто страдали несварением. И что с этим делать, пока ещё никто не придумал!

Потому что за правду в том мире платили и платят кнутами.

А за всё вышеописанное сладкими пряниками и полновесными монетами.

Не по-пацански

Великолепный Измурд, первый и единственный наследник правящего рода Изумрудных драконов, попробовал приоткрыть один глаз, и глухо застонал. Глаз не открывался.

Измурд был красив, великолепен, умён, успешен, прекрасно сложен, словом, мечта всех невест в королевстве драконов.

Но сейчас он был сложен в непонятной позе. Поза была скрюченной. Во рту стоял стойкий привкус чего-то такого, что производится на скотных дворах, путем переработки силоса. То, что в мышцы, молоко и тому подобное не превращается, выходит с другого конца. Вот им сейчас и фонило во рту его великолепшейства.

И что-то очень сильно мешало между пальцев на руке. А! Да, что ещё было не так, так это то, что он спал в человеческом виде. Такое случалось, конечно, но только если спал он не один. Ну, вы понимаете. А просто так…

То, что мешало между пальцев, настолько сильно стало раздражать, что Измурд с трудом, но поднял правую руку, и помахал ею, чтобы избавиться от помехи.

Она не удалялась. Сделав ещё одно невероятное усилие, дракон открыл-таки один глаз.

Дикий визг, разнесшийся по всему помещению, был достоин лучшей выпускницы института благородных девиц, узревшей в своей спальне полуодетого рыцаря. Ну,…если, конечно, не она его туда привела.

На пальце Измурда нагло поблескивало тяжелое обручальное кольцо. Да, да! Настоящее!

– Дорогой, ты что так верещишь?! – сонная, встрепанная женская головка выпуталась из одеяла, и укоризненно уставилась на дракона слегка припухшими глазками.

– Тттт, ттт, ттттыы ххххтттооооооооо?! – пятясь на кровати, продолжая трясти рукой, сумел выдавить из себя его великолепие Измурд Восемнадцатый.

– Твоя жена, шутничок! – хихикнула голова, зарываясь обратно в подушки, – давай спать! Вчера после церемонии так отметили, что голова трещит!

Последние слова дракон дослушивал уже из-под кровати, куда он неблагополучно телепортировался, пытаясь уползти от проблемы.

Не вставая на ноги, чтоб не дай Бог, не попасться на глаза проблеме, Измурд дополз до тумбочки, где стоял графин с водой.

Ледяная жидкость прокатилась по горящему горлу, и слегка облегчила страдания его великолепшейства. С уменьшением мук, начали приходить воспоминания.

Вчера он полетел провожать любимого друга, рыцаря в последний путь.

Холостой жизни. На мальчишник, то есть.

Король, приказом велел ему спасти принцессу. От него спасти, чтоб его! И он спас! А что случается с тем, кто спас принцессу? Вот, вот.

Её рука, со всей остальной анатомией, и полцарства в придачу.

Рыцарь рыдал, как девчонка. Во-первых, он был не готов. Во- вторых, он готов не был. В-третьих,…читай первые два.

А в-четвертых, поговаривали, что у принцессы настолько скверный характер, что от неё уже сбежало сто пятьдесят восемь женихов! Прямо с церемонии знакомства. Не задерживаясь.

И вот сейчас она лежала в его постели, на его пальце было кольцо…

АААААААААААААААА!!!

Схватившись за голову, дракон сделал несколько кругов по родной пещере. Память услужливо раскручивала вчерашний день дальше.

Сначала они пили это, потом то, потом ещё раз это с тем, что пили дальше, Измурд помнил плохо.

Он попытался сорвать кольцо с пальца. Ага, три раза! Кольцо сидело как влитое.

И тут он вспомнил! Вспомнил он!

Он стоит в роли свидетеля. И ему очень, очень весело. Куда в какой-то момент девается жених, и почему он на все вопросы отвечает «да», Измурд вспомнить никак не мог!

– Не по-пацански, это, дружище, не по-пацански! – взвыл Измурд в пространство, надеясь, что рыцарь услышит.

Мелкопоместный рыцарь, из давным давно разорившегося рода, весело подскакивал в седле своей покорной лошадки.

В чересседельных сумках что-то очень сыто звякало.

«А вот нечего было папеньке принцессы и своему докладывать, куда полетел! Ишь, тоже мне послушный сын нашелся! Кто ж ему виноват, если его, драконий папенька, увидев, как принцесса меня за шиворот трясёт, мечтательно вздохнул, ах, мне бы такую невестку, а то совсем уже внуков заждался, эта его живо в ум приведет! И ладно бы, просто так, при мне. А то при короле с его дочуркой…!»

Так что, никакие муки совести дракона не мучили. Нет, нет. А вот нечего всё докладывать! Да!

А достойный выкуп, врученный ему двумя правителями, грел все части его широкой души.

И вообще, стерпится, слюбится!

А у дракона гораздо, гораздо больше возможностей удрать, скажем, на ту же рыбалку от сварливой женушки, лет на пятьдесят, чем у него. У дракона же крылья есть!

Так что, да, рыцарь был очень, очень благодарен своему лучшему другу.

Вот только почему-то четко понимал, что в ближайшее время им лучше не пересекаться.

Попадание с приветом

Дракон, сидящий в полной отчаяния позе, на окорочках, раскинув задние лапы, застонал и схватился за голову.

Всё его положение выражало совершенно запредельную форму отчаяния. Стон, вырвавшийся из его могучей глотки, прокатился эхом по окрестностям, вызывая у всех попавших под его звучание тоску, и желание прогуляться до магазина.

Рыцарь, валяющийся беспомощно в нескольких шагах от дракона на земле, даже не пошевелился.

Дракон оторвал одну руку от головы, медленно поднёс её к глазам, и взвыл ещё отчаянней.

Рыцарь медленно поднял одну руку, сложив характерную фигуру из пальцев, по понятным всем причинам этического характера, не изображаемую здесь. И застал с вздернутой рукой.

Дракон взвыл безнадежней прежнего, и попытался кинуться на рыцаря, но запутался в собственных конечностях, припутав к ним хвост, крылья, и, кажется, даже рога.

Рыцарь грохотнул в своей железной занавеске.

– И ты мне ещё такое показываешь?! – яростно прорычал дракон, – я кому говорил, не принцесса это, не принцесса! Ведьма! А ты?! Я знаю, что делаю! И что ты теперь будешь делать, а?!

Рыцарь попытался перевернуться. Ругаться из того положения, в котором его расплющило было как-то не очень.

После нескольких неудачных попыток, сопровождавшихся гомерическим хохотом дракона, рыцарь сдался, и попросил о помощи.

Дракон попытался. Но опять запутался в себе. Во всем себе, покатившись по траве.

Теперь ржал рыцарь, сумевший повернуть голову набок.

Дракон, сумев выпутаться, растянулся рядом на травке.

– И что делать будем? – как-то буднично, потратив все силы, спросил он, – а, о, великий и могучий Дранко Дранкович?

Рыцарь заперхался внутри шлема. Кашлял он там долго и натужно. Дракону даже жалко его стало, и он, может быть, постучал бы рыцаря по спине, если бы тот на ней не лежал.

– Вот вечно ты меня не слушаешь! – проворчал благородный рыцарь Милисант Великодушный в драконьей шкуре, решив всё таки поднять и усадить рыцаря.

То есть, могучего дракона Дранко Дранковича.

Некоторое время они, умаявшись управляться с непослушными чужими телами, пыхтели, и пытались поймать ритм дыхания.

– Чем это она нас? – каким-то совершенно упавшим голосом спросил дракон, который сейчас стал рыцарем.

– Не знаю, – обреченно прошептал рыцарь, ставший драконом, – последнее что я помню, это как я хватаю принцессу…

– Да не принцесса это была, не принцесса! Ведьма, говорю ж тебе! – прервал его дракон, бывший ещё недавно рыцарем.

– А разве принцесса не может быть ведьмой? – уточнил Дранко.

– Это уже из другой сказки! – припечатал Милисант, – а мы влипли, потому что, ты схватил настоящую ведьму! А я бросился её у тебя отбивать! А она нас…

Дракон жалобно всхлипнул, и вытер костистой лапой нос, подумав, что, когда он был рыцарем, этот фокус ни за что бы ему не удался. Забрало бы не позволило.

– Ладно, что толку теперь ругаться, – примирительно прогудел Дранко, скидывая забрало, – надо думать, что делать будем…

– Что делать, что делать, ведьму надо искать, и заставлять её нас вернуть в себя.

– Заставлять? – усомнился Милисант, рассматривая драконью лапу, временно ставшей его.