- -
- 100%
- +
Редактор Валерий Леонидович Михайловский
Иллюстратор Ольга Алексеевна Бурова
© Ольга Милованова, 2019
© Ольга Алексеевна Бурова, иллюстрации, 2019
ISBN 978-5-0050-0098-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ВЫРАЖАЮ ИСКРЕННЮЮ БЛАГОДАРНОСТЬ
Фариду Нагиму, члену Союза писателей России, который побудил меня к написанию этой книги
Валерию Михайловскому, члену Союза писателей России, который отнёсся к моему творчеству с искренним вниманием и редактировал тексты
Ольге Буровой, члену Союза художников России за прекрасные прочувствованные иллюстрации
Игорю Ширманову, члену Союза писателей России – моему вдохновителю и первому читателю
И всем, кто поверил в меня и поддержал
Предисловие
Какая сила принуждает человека тянуться к перу; зачем изливает душу на суд толпы, наперёд зная, что не только похвалу заслужит, но и, возможно, хулу накличет в свой адрес? А ЧТО перевесит, ещё никто не знает. Вдвойне дивишься, когда писательством вдруг решил заняться человек вполне состоявшийся в иной ипостаси; зрелый, со своими устоявшимися воззрениями, предпочтениями и привычками, если хотите. Я, пока не находя подходящего случаю эквивалентного сравнения, вспомнил известного советского писателя Ивана Афанасьевича Васильева. Как-то по этому поводу он высказывался, и меня тогда зацепило. Нашёл двухтомник. Вот, что он сказал: «Читатели меня спрашивают, как, мол, так случилось, что до пятидесяти тебя, как писателя не существовало, а в пятьдесят вдруг объявился. Никаким писателем я не собирался становиться. И не верю тем, которые говорят, что они чуть ли не с детства решили заняться писательством. Это позёрство. Хотя бы потому, что писательство не есть дело, оно всего лишь топор в руках мужика, который ставит дом».
Почувствовав силу во владении «топором», человек мечтает «поставить дом». Не всегда обстоятельства способствуют началу строительства. Но вот всё совпало: есть жизненный опыт, много прочитанных книг; пытливый творческий ум; преподавательский опыт, предполагающий оттачивать речь (язык); и еще одно обстоятельство: в прошлом году Ольга Милованова поучаствовала в семинаре начинающих писателей, которым руководил замечательный прозаик Фарит Нагимов, преподаватель литературного института. Напутствия мастера, что называется, вдохновили, вселили веру в себя.
И вот перо уже в руке, вот перед нею чистый лист… Бессонные ночи, беспамятные дни, как бывает у одержимого какой-то идеей человека. Итог: первый рассказ «Когда плачут мужчины» переправлен мне электронной почтой. Прочитал на одном дыхании. Меня не покидало ощущение, что это уже зрелый писатель, только творил торопливо и текст требовал незначительного «причёсывания». Следом пришел еще рассказ, потом ещё…
Будучи знаком с автором лично, я отметил, что в целом, за некоторыми исключениями, идеологически и по нравственным критериям, точка зрения автора и его персонажей где-то схожи, хотя и нельзя их абсолютизировать. Автор искренен так, что хочется прикрыть его душу от неизбежных сквозняков. Слово ложится ровно, по месту, мастерски, возбуждая волну сопереживания и участия, а. значит возникшего интереса к происходящему. Начав читать рассказ, остановиться уже невозможно. Чувствуется, что автор – творец произведения, где содержание и форма сливаются в единое целое. Не каждому автору дано так умело держать читателя. И я поймал себя на мысли, что первые венцы уложены прочно, и дом, надеюсь, получится прочным.
Я давно уже не помню такого примера, когда начинающий писатель так стремительно набирал обороты. От первого опыта до сего дня прошло чуть больше месяца, а в активе Ольги Миловановой уже несколько рассказов, которые могут составить основу первого сборника. Так бывает, когда огромной силы энергия, вдруг нашла выход, нашла свой направленный на созидание вектор. Что-то позвало эту добрую энергию, почему-то случился этот направленный и, надеюсь, контролируемый взрыв. Почему так случилось? Вновь обратимся к Ивану Васильеву: «Если жизнь потребовала от тебя что-то сделать, ты просто находишь в своём инструментальном ящике перо, положенное туда природой, и этим инструментом, как наиболее тебе сподручным, делаешь дело, продиктованной жизнью».
Хочется сказать автору: в добрый путь!
Валерий Михайловский,
член Союза писателей России
БЕД НЕТ
I
Инга как обычно сидела за своим столом и деловито-устало поглядывая на экран монитора. Пальцы бойко клацали клавиатурой, производя ровный ряд букв и цифр. Последний день рабочей недели набирал обороты. Завтра начнутся длинные выходные.
Виски потихоньку сдавливала тупая боль. Инга уже хорошо знала, что скоро она охватит обручем всю голову. Молодая женщина подняла глаза. За окном ветер носил остатки листьев и обрывки бумаги. Низкие облака набухли влагой, и невозможно было определить, чем они сегодня разродятся – дождем или снегом.
– Понятно, упало давление и голове болеть, – обречённо подумала Инга. Но тут она почувствовала еще один пока едва уловимый раздражитель. По офису плыл запах. Он не был неприятным, даже немного пряным, но это были они – ЛИЛИИ. Их одуряющий аромат Инга могла отличить в любом состоянии. Она осторожно встала, чтобы не расплескать боль в голове, и пошла искать своих мучителей.
Нос привел к кабинету главной. На столе в большой синей с позолотой вазе стояли нежные бело-розовые цветы. Хозяйка, Бэлза Шакировна – зрелая крупная женщина – выглядела привычно нелепо в полном наборе своего золотого запаса. В ушах красовались дорогие серьги с внушительными камнями. На объемном бюсте горделиво возлежали несколько рядов цепочек. На самой толстой из них висел огромный, величиной с Ингин кулак, скарабей. Разномастные перстни теснились на каждом пальце. «Жизнь удалась», – выпирало из каждой складочки ее дорогого костюма.
– Та-а-ак, дверь не закрыть, – с тоской рассудила Инга: С этим придется сидеть до вечера. И если от низкого давления хоть немного помогал крепкий кофе или на самый крайний случай таблетка, то запах лилий был враг непобедимый, или лучше сказать, неустранимый. Голове болеть теперь не один день.
Инга отправилась в туалет, надеясь постоять у открытого окна и хоть немного продышаться, но в коридоре наткнулась на Алку. Сокурсница, а теперь и сослуживица считала себя Ингиной лучшей подругой. Впрочем, таких лучших подруг у нее было несколько десятков. Алки хватало на всех. Она была искренняя, щедрая и незлобивая, но один недостаток раздражал Ингу – Алка знала всё. В её умной голове загадочно перемешивались статьи из соцсетей, мнения звезд реалитишоу, откровения экстрасенсов и уфологов, обеденные разговоры коллег, ее собственные умозаключения. А самым неприятным было то, что Алка всем этим активно делилась. Информация быстро разлеталась по офису и возвращалась к виновнице всеобщих переживаний изрядно разукрашенной и подновленной. Впрочем, Алка была не одинока в своей страсти. Клубок друзей – коллектив офиса – жаждал развлечений.
Вот с кем Инге совсем не хотелось говорить сейчас. Делиться с подругой, а значит и со всем коллективом, своей болью пока не входило в ее планы.
Но проблемы на этот раз не возникло. Алка уже была наполнена информацией и в новой пока не нуждалась. Инге всё же пришлось узнать об очередном поклоннике молоденькой машинистки, что сулят звезды сегодня Девам, дежурном заскоке Шакировны, грандиозных планах на выходные алкиной семьи. Поскольку абортов, разводов и наводнений с ветром, к счастью, не случились в их маленьком мирке, монолог Алки не был длинным.
Добравшись, наконец, до окна, Инга жадно вдохнула влажный холодный воздух. Но боль не уходила. Ветер, ворвавшийся в узкий проем, казалось, размазал её по всему телу. В ответ поднималась волна рыданий. Инга крепко прижала руку ко рту, чтобы не дать им вырваться наружу.
Андрей появился в ее жизни почти семь лет назад. Симпатичный мужчина ловко подхватил ее тяжеленную сумку с домашними соленьями, которую она тащила от мамы. Дома услужливого кавалера пришлось напоить чаем. Под чай она слушала его мягкий обволакивающий баритон и разглядывала нового знакомца. Немного старше её, и это хорошо. Он вкусно ел и пил, держась спокойно и уверенно. Мягкие вьющиеся волосы падали ему на глаза – «чистые и честные, как у лжесвидетеля» (Инга часто пользовалась цитатами из любимых книг, фильмов или песен). Андрей убирал настырную чёлку привычно-небрежным движением растопыренной пятерни. И Инга рассмотрела его руки – изящно очерченные длинные пальцы с аккуратными гладкими ногтями. Обаяние красивых и ухоженных мужских рук обладало для неё волшебной притягательностью.
– Это мой мужчина, – подумала тогда Инга.
И всё оказалось просто, без сомнений и мучительных переживаний. Они практически сразу стали жить вместе, легко деля быт. Оба приняли привычки и увлечения друг друга, а круг друзей сразу стал общим.
Первый раз Андрей исчез года через полтора, вышел днем за хлебом и вернулся под утро. На звонки ответил СМС-кой: «Спи, скоро буду». За завтраком он был мил и обходителен, как всегда. На ее упреки, рассказал, что неожиданно встретил армейского друга, и они зависли, ну, ты понимаешь. Она поняла. И потом много лет понимала, когда неожиданно приезжали сокурсники, требовалась помощь товарищу, завязался с прохожим интересный разговор о загадках вселенной… Сомнения, если они приходили, Инга гнала прочь. Любимый показывал ей на своем телефоне фото с корпоративов, куда не брали вторые половинки. Он едко хохмил по поводу моральных качеств коллег и жаловался, что ему приходится посещать эти убогие мероприятия. Действительно, снимки были иногда даже слишком откровенными. И ни разу на них не промелькнуло лицо Андрея.
Сказка закончилась, в тот не прекрасный день, когда в соцсетях к ней постучалась миловидная брюнетка и скинула свои фотографии с тех самых корпоративов. Закрывать глаза и уши больше не имело смысла. Тем более что брюнетка не была так доверчива как Инга. Она провела мониторинг странички Андрея и быстро убедилась, что они делят любимого не только вдвоем. Ревнивая любовница решила проинформировать обманутую жену. Но Инга не оценила ее женской солидарности и от предложения встретиться и разработать план мести этому козлу, твердо уклонилась. С каким-то мазохистским удовольствием она просмотрела все профили соперниц, погружаясь в их мир, интересы и окружение. Каждый раз Инга старалась понять, чем они привлекли Андрея.
Себя она не считала красавицей. Объективно, у нее были неплохие волосы, хорошая гладкая кожа. За квадратную, с весьма лёгким намеком на талию фигуру, к тому же склонную к полноте, приходилось ежедневно бороться. Но и здесь Инга счастливо превосходила многих своих подруг. Ей часто давали меньше лет, чем удалось прожить. И это радовало. Но ведь молодых прекрасных женщин вокруг было очень много, и с каждым годом всё новые молодые-красивые пополняли их ряды. Воевать с этим многоголовым монстром не было ни сил, ни смысла, ни желания.
Услужливо начали всплывать воспоминания. Вот эту хорошенькую блондинку, Инга видела у Андрея в офисе. А пышная брюнетка сидела за соседним столиком в кафе. Он тогда внезапно поехал вечером поддержать давнего друга (ты его не знаешь), от которого ушла жена. Девушка с коротким бобриком волос жила в их районе. Они не были знакомы, но иногда пересекались в магазине…
Инга устала. Сердце рвалось на части, а мозг отстраненно анализировал и выдавал все новые совпадения и открытия. Самое ужасное, что даже плакать не было сил. Решительно удалив свой профиль из соцсетей, она задумалась. Что теперь делать?
Её жизнь плотно переплелась с жизнью Андрея. Она привыкла полагаться на его мнение, доверяла ему, была уверена в его присутствии, да и тело отзывалось нежностью только на его руки. Ей иногда казалось, что она выросла с мечтами именно о нём. Она представляла себя с Андреем как бы сшитыми невидимыми нитками. Пока оба рядом, путы не мешают и не сковывают движения. Но как только они разделятся, прочные нити натянутся, вызывая физическую боль. Порвать их? Как жить с растерзанной душой?
Инга дождалась Андрея и почти спокойно, только иногда дрожал голос, рассказала о своем открытии. Андрей выбрал тактику нападения. Как она могла «моя жена, мать моих детей» подумать о нем такое!!! На самом деле они не регистрировали своих отношений. Андрей не предлагал, а Ингу и так всё устраивало. Так же было и с детьми.
Он был так прекрасно убедителен в своем вранье, что хотелось воскликнуть: «Верю!» Что она и сделала. Обильные слезы, родной запах, любимые руки и нежные губы закрепили примирение. Инга, как ей тогда казалось, навсегда закрыла для себя эту тему, и они стали жить дальше.
Надо отдать ему должное, Андрей больше не исчезал на ночь, тем более на несколько дней, перестал ездить на корпоративы. Максимум, он задерживался с работы, объясняясь авралом. И действительно, он начал расти по службе, а их финансовые дела так выправились, что появился даже заметный достаток.
А однажды Андрей и вовсе поразил её – сделал предложение руки и сердца. С большим букетом лилий он приехал к офису Инги и, встав на правое колено, на виду у любопытствующих попросил стать его женой. Алка потом неделю крутилась вокруг Инги, выведывая лакомые подробности. А, когда была вежливо отшита, ненадолго обиделась на «лучшую» подругу.
Свадьбы не было. Смешно устраивать дорогое развлечение для друзей и родственников, когда уже больше пяти лет живете вместе. Они просто зарегистрировались и укатили в отпуск. Единственное, что она позволила себе – надеть фату при погружении около кораллового рифа. Такой Инга и осталась на свадебных фотографиях – в маске, с трубкой и плывущей за ней фатой.
Жизнь продолжалась в своих неурядицах и привычном мельтешении. Они даже поговорили о детях. Решили, что спешить не будут, но если случится, значит, так тому и быть. Ещё Инга наконец-то призналась мужу, что не выносит запаха лилий и любит их только в нарисованном виде или за толстым стеклом витрины цветочного киоска. Андрей долго смеялся её неожиданной деликатности и твердо обещал ни за что и никогда больше не дарить любимой цветы… лилии.
Жизнь оборвалась позавчера. Андрей подхватил мусорный пакет, отправился на улицу и… не вернулся. Телефон не отвечал, машины на стоянке не было. Через час Инга несколько раз обошла мусорные баки. Через два она уже знала, что в милицию, больницы и морг описываемый мужчина не поступал. Оставалось только ждать. Мысль о том, что Андрей взялся за старое, даже не приходила к ней. Но утром Инга позвонила мужу на работу и попросила его к телефону. Когда услышала в трубке родной голос, тихонько, чтобы не выдать себя накрывшими рыданиями, положила трубку. Он не вернулся ни вечером, ни утром сегодняшнего дня.
Инга вытерла глаза, закрыла окно и пошла к себе. Она старательно загрузила себя работой, чтобы не оставить места для мучительных размышлений, которые неизбежно приводили к слезам. Такой радости она этому серпентарию друзей не доставит. Надо любой ценой донести свое горе до дома.
А день тянулся и тянулся. Бэлза несколько раз проплывала мимо ее стола, кажется, навсегда слившись в сознании у Инги с вонью лилий.
II
Наконец, и это прошло.
Инга вышла на улицу, ее охватила промозглая слякоть. Но после духоты офиса, это казалось почти счастьем. Раскрыв зонт, она поспешила на остановку маршрутки. Предстояло еще забрать из сервиса машину и заехать в банк.
Как давно она не ездила на общественном транспорте. Её чувствительный нос сразу был атакован адской смесью немытых тел, автомобильных дезодорантов и дорогих духов. Враждебная теснота сомкнулась вокруг Инги, и её придавило к спинке сидения, на котором громко щебетали молоденькие девушки. «Предста-авля-а-ешь», – манерно приговаривали юные создания после каждой фразы.
– У них предложения без этого не склеиваются, – пришло в голову Инге: Хорошо, что хоть не матерятся.
Информация, которую насильно вталкивали в уши, не поражала оригинальностью. Всё крутилось вокруг молодого человека – одноклассника девиц. Он, то ли хотел дружить с одной из них, то ли с другой. Инга язвительно подумала, что жертва интриги, скорее всего, даже не подозревает о своих желаниях и намерениях. Она прикрыла глаза, чтоб хотя бы визуально отгородиться от раздражающей парочки.
Маршрутка шла своим привычным маршрутом. Люди понемногу выходили, и в салоне стало заметно просторнее. Инга продолжала стоять, потому что единственное свободное сидение было с краю у самого входа. Всё равно придется вставать. Она всегда уступала место в транспорте, но не потому, что была такая заботливая. Ей просто было некомфортно сидеть, когда рядом стояли те, кому следовало уступить.
В салон зашла возрастная дама, назвать ее старушкой не повернулся бы язык. Опрятная, одетая с заявкой на элегантность. Лёгкий пух на голове был тщательно уложен аккуратными голубоватыми букольками. Инга пододвинулась, чтобы та увидела свободное сидение. Но дама обиженно сказала, что она всегда стоит в транспорте.
Инга отвернулась и уставилась в окно. Если бы её в этот момент спросили, о чем она думает, она ответила бы: «Ни о чем». На самом деле мысли роились в её голове, набегая одна на другую, так, что поймать и сформулировать хотя бы одну из них не представляло никакой возможности. Как из-под воды она услышала настойчивый голос. Инга вынырнула из своих размышлений и поняла, что дама чём-то очень недовольна.
– Пораспускали свои патлы! – выхватила она из злобной тирады и поняла, что всё это относится именно к ней. Инга давно уже переросла в себе то состояние, когда неожиданное хамство поражало её и лишало дара речи. Она повернулась к пожилой женщине и очень вежливо произнесла:
– Не переживайте так, мне тоже будет семьдесят и у меня тоже вылезут мои прекрасные волосы.
Дама захлебнулась от наглости и набрала воздух, чтобы достойно пригвоздить молодую нахалку. Но Инга опередила её:
– И вам всего самого хорошего!
Дама была оскорблена до глубины души. Она еще что-то бурчала про мораль, нравственность и невоспитанную молодежь. На что Инга согласно протягивала:
– Коне-е-ечно!
Привычный сценарий скандала был окончательно сломан. Жертва, кажется, соглашалась с претензиями, но при этом совершенно очевидным было её издевательство над достойной женщиной. Дама спешно покинула маршрутку. А Инга до своей остановки вновь погрузилась в своё «ни о чём».
Машина была готова. Надежная подружка блестела отполированными боками, бодро подмигивала фарами и улыбалась хромированным радиатором. Мастер – молодой улыбчивый парень – нахваливал машину и подробно рассказывал о проделанной работе. Инга не была полной курицей по технической части. Но она слушала парня так, как будто тот разговаривал на иностранном языке, а она понимала только отдельные слова. Надев на лицо заинтересованное внимание, Инга согласно кивала местному «кулибину». Наконец, она узнала цену вдохновенного монолога мастера и пошла в контору расплатиться. Когда она вышла, машина уже была выгнана во двор мастерской. Парень отдал ей ключи, но не спешил уходить.
– А вы сегодня свободны? – без наглости спросил он: Посидим где-нибудь. Меня Сергеем зовут, а вас?
Инга, как будто споткнулась от неожиданности. Вот именно сегодня она совершенно не горела желанием с кем-нибудь заигрывать и флиртовать. Да и парень был минимум лет на пятнадцать ее младше. Уже одно это делало подобный разговор для Инги просто бессмысленным. Но огрызаться на проявленный интерес и обижать его не хотелось.
– Молодой человек, я намного старше вас, и потом, я замужем, – спокойно ответила она.
– Возраст – это фигня! Знаете, какие молодые девки дуры! С ними же поговорить не о чем!
– Нет.
– А ваш муж уже, наверное, старый, ничего не может. А я молодой, сильный!
– Нет.
– Девки сейчас все на одно лицо, как куклы!
– Женщина с возрастом только лучше!
– Вы себе цену не знаете!
Инга больше не отвечала, она только отрицательно мотала головой, усаживаясь в машину. Последнее, что она услышала, захлопывая дверь:
– Передумайте, пожалуйста, и возвращайтесь!
Она отъехала немного, остановилась на светофоре и взглянула в зеркало. Судорожно сдвинутые брови, отёкшие веки, синева под глазами и потухший взгляд.
– Да-а-а… – саркастически подумала она, – Красота – страшная сила! Такой и убить можно.
Инга уже не раз слышала о романах её ровесниц с молодыми людьми, лет 20—25, которых называла – четвертачки. Она понимала обе стороны. Женщинам, достигшим самого расцвета своего либидо, хотелось силы и страсти юного мужского тела. А парни приобретали в одном лице и подругу и мамку. Мамка обладала ещё сладким и манящим телом, но при этом не донимала любовника пустыми истериками и придирками. Да и к этому возрасту, как правило, женщины уже стояли на своих ногах, имея возможность не только содержать четвертачка, но и дать ему хороший старт в жизнь.
Но эта сказка была не про нее. Самым сексуальным в мужчине Инга всегда считала мозг. Разговоры, умные, добрые, с легкой пикировкой и иронией, – таким был путь к ее сердцу. А о чем беседовать с этим мальчишкой, она просто не знала. Да и тоски по молодому мясу вообще не испытывала.
Неожиданно она улыбнулась своим мыслям. При всей своей нелепости ситуация не показалась ей оскорбительной. Мужчина проявил к ней интерес, чем бы он ни был вызван. Настроение немного улучшилось, Инга ещё раз потянулась к зеркалу. Так гораздо лучше. Даже показалось, что боль в голове немного ослабила свою хватку.
Наконец-то, зажёгся зеленый, и её машина влилась в светящуюся и гудящую автомобильную реку.
Народа в банке было не очень много для пятничного вечера.
– Посижу, – решила Инга и опустилась на диванчик. Электронная очередь двигалась неторопливо. Инга огляделась. Молодая пара влюблено перешептывалась в углу. Старик глубоко задумался, опершись подбородком в резную рукоятку трости. Женщина неопределенного возраста сидела с безучастным лицом. В понедельник с утра ей было явно лет на пять меньше, чем сегодня. Но суета дня сложилась с суетой недели, да и отпуск был, скорее всего, уже очень давно.
– Я, наверное, выгляжу так же, – с горечью отметила про себя Инга: Неудивительно, что Андрей ищет задорные глаза и заразительный смех.
Она отвернулась и приготовилась погрузиться в свои невеселые размышления, но тут встретилась глазами с упитанным мальчиком лет двух. Молодая мать сняла с него шапочку и отправила осваивать мир.
Влажные, прилипшие ко лбу светлые волосы, пытливые глаза, рот, готовый к улыбке. Он увидел её…
Инга никогда не могла объяснить этого логически. Но если в одном помещении с ней оказывались маленькие дети, то они тут же шли или ползли к Инге. Она никогда не была любительницей младенцев, не жаждала брать их на руки или покатать в коляске, не сюсюкала и не умилялась. Когда подруги всучивали ей своих наследников, ни один из них, ни разу не успел на нее напрудить. Она всегда успевала вернуть мелкого мамаше и этим всерьёз гордилась. Инга, впрочем, не разделяла и модные идеи чайлдфри. В принципе она уже была готова получить орущее чадо в полную собственность. Но чужие младенцы вызывали у неё только досаду.
Карапуз об этом не знал и нетвердо, но целенаправленно двинулся к Инге. Мамашка же незамедлительно уткнулась в телефон.
– Ну, и что? – серьезно спросила Инга малыша. У нее не было ни малейшего желания развлекать чужого ребенка. Голова болела по-прежнему. Она хотела только одного – добраться до дома и закрыться на все замки и маленький крючочек.
Но малыш счастливо расплылся и настроился на приятное общение.
– Чего ты пришёл?
Мелкий что-то глубокомысленно изрёк на своём тарабарском языке и затопал маленькими ножками.
– А я тебя не звала, – уже сурово сказала Инга. Мальчик остановился и удивлённо посмотрел на нее. Эмоции на его лице читались, как в индийском кино. Едва видные бровки задрались, глаза широко раскрылись, а пухлые губки сложились в почти идеальный круг. Вид у него был до того забавный, что Инга невольно усмехнулась. Малыш мгновенно переключился и заливисто рассмеялся. Его неожиданный смех рассыпался по помещению. Влюбленная парочка очнулась от дурмана и недоуменно огляделась. Старик хмыкнул и разогнул согбенную спину. Женщина вынырнула из своего небытия, улыбнулась и на глазах помолодела. Усталые операционисты подняли головы. Молодая мать оторвалась от телефона, встала и забрала малыша. Тот победно восседал на её руках и дарил свой звонкий смех всем вокруг.