Путешественник поднял голову: в пустыне перед ним возвышался мотель – точно в том месте, куда указывала карта. Здание частично разрушилось, выглядело дряхлым и заброшенным. Оно поднималось над барханами чужеродным элементом. И кто придумал построить его здесь, на краю света?
Странник направился прямиком к нему, ступая по разогретому полуденным солнцем песку. Ноги проваливались по щиколотки, крупинки кварца тучей поднимались в воздух и захлёстывались в ботинки, обжигая кожу через носки. На лбу выступила испарина. Влажная от пота рубашка под рюкзаком прилипла к спине. Живности не было видно. Редкие мухи лениво переползали с места на место. Их крупные сине-зеленые спинки поблескивали на песке малахитовыми бусинами. Они не летали – боялись опалить крылья, и путник хорошо их понимал.
Превозмогая жару, он дошёл до здания и укрылся в тени. В горле пересохло настолько, что язык – тяжелый, обезвоженный, прилип к нёбу. Путешественник обтёр лоб, вытряхнул песок из обуви, огляделся.
Стены, в отличие от провалившейся крыши, выглядели крепкими. Ни время, ни разгул стихий не нанесли им мало-мальски значимых повреждений. Только краска потрескалась и то и дело облетала, с лёгким шуршанием падая на пол. Вокруг парили те же самые мухи, разрезая пространство слюдяными крыльями. Воздух звенел и вибрировал от обилия кишащих в нём насекомых. Странник поморщился. Пахло пылью, ветхостью и мышиными фекалиями. Он провёл по стене рукой. Жёсткие чешуйки посыпались вниз, обнажая ровную гладкую поверхность. Царапнул ногтями и удовлетворенно хмыкнул: на плоскости остался ярко-жёлтый металлический след. Это было золото.
Путник присел на корточки, откинул верхний клапан рюкзака и запустил туда ладонь. Пуговица манжеты зацепилась за жетон. Сверкнул стальной бочок, показалась выгравированная надпись: «Томас Котовский, группа крови II положительная». Странник бережно, словно раритетную драгоценность, достал карту. Она не выглядела старой и потрепанной, напротив: напечатанная на белоснежной офисной бумаге, хрустящей под пальцами как крахмал, напоминала хитроумную схему электронного прибора. Томас сверился с картой, еле заметно улыбнулся и спрятал её в рюкзак. Он добрался до места и определенно знал, что делать дальше. Вот отверстие в стене в виде правильного пятиугольника. Отступаем девяносто метров направо. Сколько это будет в шагах? Сто десять – сто двадцать?
Отсчитав нужное количество, странник припал к стене открытыми ладонями. Медленно, сантиметр за сантиметром, ощупывал шелушащуюся поверхность. Стоп! Вот искомые три кнопки, чуть выступающие под пальцами. Томас нажал на среднюю и прислушался. Тишина! Только звон в ушах напоминал о полчищах насекомых, кружащих вокруг. Внезапно стена перед ним раздвинулась в стороны, взору предстала крошечная, ярко освещенная комната.
«Лифт», – мелькнуло в голове.
Не секунды не колеблясь, Томас вошел в кабинку. Двери стремительно закрылись. Он осмотрелся. Боковины, пол и потолок блестели шлифованным золотом, да так интенсивно, что слепили глаза. Гладкие, ровные, без выступов, словно подсвечивались изнутри – в лифте было светло как днём и пахло свежестью.
Томас завертел головой в поисках кнопок. Безрезультатно. Подъёмник стоял на месте, и запустить его не представлялось возможности. Странник прикоснулся к стене. Под пальцами засветилась вертикальная шкала. Неоновой полосой протянулась она от пола до самого потолка. Яркая, чёткая. И никаких поясняющих знаков. Путник дотронулся до шкалы. Кабинка не дрогнула. Нажал всей ладонью на неоновую дорожку. Лифт продолжал стоять с закрытыми дверьми. Тихонько постучал, потом сильнее. Ноль эффекта. Заколотил руками и ногами – бесполезно. В отчаянии он облокотился спиной на голубеющую полосу и медленно сполз на корточки. Лифт утробно заурчал и поехал вниз.
Томас подскочил. Двери кабинки открылись, выпуская пассажира в город, залитый ярким, как будто солнечным светом.
Подъёмник стоял на улице, в центре площади. Рядом толпилась целая делегация. Мужчины и женщины – высокие, стройные в одеждах радужного цвета. Они поразительно напоминали землян, но что-то в их облике отпугивало, странник сразу почувствовал их инопланетное происхождение. То ли виной тому была неестественно бледная кожа, по которой опытный кардиолог определил бы порок сердца. То ли цвет волос, при любом оттенке отливающий неоновыми искорками. То ли холодный взгляд, как у рептилии… Томас пригляделся. Точно! Узкие вертикальные зрачки, уставившиеся на него – вот что заставило путешественника заподозрить неладное.
– Приветствуем тебя, незнакомец! Кто ты? Как попал сюда? – один из мужчин, пожилой и седовласый, сделал шаг вперед и протянул ему руку. Худую, с длинными пальцами музыканта. Сквозь тонкую кожу просвечивали лиловые вены, запястье обхватывал светящийся браслет. Томас улыбнулся и быстро пожал её, еле сдержав гримасу – словно подержал кусочек льда, до чего неприятное ощущение!
– Я путешественник. Пересекал пустыню. Хотел остановиться в мотеле, – зачастил странник в ответ. – Искал место для ночевки.