Лицедей. Ничья

План Победы

Пролог

-Черт, – мужчина откинулся в кресле, устало потирая глаза. Затем, взглянул на часы, висевшие на стене, и снова выругался.

Время неумолимо истекало, а результата не было. Снова и снова перекладывал неровные стопки бумаг, и клялся сам себе, что непременно подаст в отставку. В который раз принялся вчитываться в мелкие строчки, пытаясь зацепиться за, то и дело, ускользающую мысль, раскладывая в голове по полочкам известные факты. В Москву привезли тела погибших при взрыве людей. Они до такой степени обуглились, что нет возможности с достоверностью определить, кто есть кто. В документах имелась биография каждого члена семьи Вешняковых, подробная, со всеми деталями. Слишком правильная, даже скучная…Обычный образ жизни у представителя высшего общества. Жена оказывает покровительство нескольким благотворительным фондам, образцовые дети, и даже внуки.

Но они здесь, вернее их останки.

В кабинет без стука ворвался молодой специалист по трудно разрешимым делам, его напарник.

Мужчина поморщился. Он не одобрял его излишнего энтузиазма и не понимал извечной радости. Словно они не работали в самой страшной структуре на земле, и не видели ежедневной смерти.

–Ты ночевать здесь решил? – Воскликнул напарник непростительно громко, мужчина снова поморщился.

–Если придется, будем ночевать, – выделил с нажимом последнюю фразу.

–Да брось, чего это ты завис над этим делом? Все же ясно, как белый день. Замочили их, всех… Даже детей не пожалели.

–А где дети? – Едва слышно, будто себе, и своим мыслям.

– Так сгорели.

–Ничего от них нет… ни хрена не осталось. Пара сережек, нательный крестик… и все…

–Там температура такая была…

–Вот именно… Если сгорели кости, тогда серьги должны были быть просто неряшливым сплавом. А они лежат целехонькие. Странное дело. Впервые с таким столкнулся. Вроде все складно, а на душе маятно.

–Ну скажешь тоже.

–Вот ты мне скажи, за что убивать этих людей? Семейное торжество, важные приглашенные гости и друг, всех одним махом.

–Так на то и был расчет. Поди теперь разберись, кого порешить решили. Нам это только на руку. Возни меньше.

–Это тебе только на руку, а мне велено доклад завтра предоставить. На особом контроле это дело.

– С чего бы это? – удивился молодой человек.

–Почем мне знать? Дался мне этот Вешняков со своим семейством. – Разозлился мент.

–Их проверяли? Останки?

–Проверять проверяли, да толку – то. Никого нет, ни родственников, на близких, даже соседей и тех нет. Настоящий отшельник этот Вешняков.

–Не скажи. Круг гостей опять же.

–Все кто хоть что – то мог рассказать о нем, лежат вместе с ним в морге. А между тем погибла вся семья. Но… что – то мне не дает покоя. Нутром чую, что – то здесь не так.

–Ты прав, иначе не везли бы через всю страну нам этот геморрой.

–Ты запросы получил?

–Пришли родимые, только ничего нового в них нет. Тоже самое, что в твоих бумажках.

–Фотографии Вешнякова есть?

–Ни одной.

–Детей?

–Никого нет, словно их вообще нет.

–Черт… Знаешь – ка что? Отправляй туда человека, пусть на месте осмотрится, в центре наверняка что – то скажут, его жена и дочь там работали… В общем, как хочешь, но, чтобы завтра к вечеру я знал, как выглядел каждый член этой семьи…

–Мы открываем на них дело?

– Зачем – то же их сюда привезли? – Возвращает ему вопрос.

– Послушай, нам ясно дали понять, что никакого расследования не будет. Особо секретно. От тебя требуется только доложить все то, о чем ты мне здесь рассказал. Все. Никто нам не даст копаться в этом.

–Делай как я сказал.

Глава 1

Шесть лет спустя

Лето в Венеции выдалось дождливым. Вот и сейчас он пустился, принося с собой прохладу, и прогоняя с улиц редких прохожих. Я поплотнее закуталась в вязанный кардиган, и направилась к отелю. Едва завернула за угол, как была остановлена пронзительным свистком, затем резким окриком. Возле одного из отелей столпились полиция, персонал, и обычные зеваки, любопытство которых было сильнее чем непогода.

Я устало выдохнула, останавливаясь. Ко мне уже спешили два полицейский, на ходу выкрикивая предупреждение.

– Представьтесь пожалуйста, и объясните, где вы остановились, и откуда возвращаетесь? – Капли дождя хлестали по его лицу, отчего он ниже опустил фуражку, настороженно глядя на меня темными глазами.

– Меня зовут Инга. Я туристка. – Переходя на английский, произнесла я. – Здесь проездом, решила прогуляться по улицам. Жаль погода сегодня скверная.

Полицейский нахмурился, пристально вглядываясь в мое лицо, что – то отмечая в небольшом блокнотике. Этого мне еще не хватало. Напустив меланхолии в глаза, аккуратно поправила мокрый локон.

–Откуда прибыли? – Взволнованно произнес. Теперь его взгляд слегка затуманился, и сам собой то и дело полз, в глубокий вырез кардигана.

–Я живу в Нью – Йорке. – Облизнув губы, пояснила я. – Что – то случилось?

–Вы никого подозрительного не заметили? Вы должны были видеть человека, он только что выбежал из отеля? – С прищуром вопрошал он. Блокнотик убрал в карман.

– Извините, никого. Я признаться, спешила, поэтому не очень глядела по сторонам.

–Когда планируете покинуть город? – Серьезно спросил страж порядка.

–Завтра вечером. Извините, я порядком намокла, и замерзла. У вас все? Я могу идти?

Под недовольный взгляд полицейского я направилась к своему отелю. По дороге передумала и свернула в ресторан. Ко мне сразу же подскочил официант, помялся, то и дело бросая взгляд в окно, где еще толпился народ.

–Чего это полиция пожаловала? – Спрашиваю официанта. Его щеки вспыхнули, он с опаской оглянулся по сторонам, затем низко наклонился и на чистом русском продолжил.

– Так убийство же… Говорят убыли какого – то русского мента. Застрелили в упор прямо в номере. – Тяжко вздохнул, и наклонился еще ниже. – И это, между прочим, уже второе.

–В смысле? – Испугалась я.

–Убийство, второе, – шепотом пояснил он. – Два дня назад убили молодую женщину, – доверительно произнес парень. – Таскалась с гитарой на пристани, приставала ко всем, мол, песни пишет, предлагала спеть, за небольшой гонорар, разумеется, сама себе большое будущее обещала. С присвистом девка была. Ночевала она, на пристани, в лодочном домике. Короче там и померла, страшную смерть девчонка приняла. Друг мой, на пристани художником работает, с девчонкой был знаком. Говорят ее обескровили и обезглавили. Голова лежит в руках, глаз нет, язык рядом валялся. Внутренности раскидал вокруг, а крови нет. Жуть, одним словом. Каким же надо быть психом, чтобы девку так?

– Действительно, жуть, – отмерла я, заметив, что он тоже замер в ожидании. Официант кивнул чему – то затем продолжил.

–А мент этот таскался по улицам, фотографию всем под нос тыкал. Опять же Жорке, другу, на пристани девку показывал. Не встречали, ли, то да се. Жорка говорит, красивая девчонка, глаз не оторвать. Такую если повстречаешь, уже не забудешь никогда, – подытожил официант, вдруг с интересом окинул взглядом мое лицо.

–Кофе, пожалуйста, и любой десерт на ваше усмотрение, только не сильно сладкий. – Поспешила сделать заказ. Не понравился мне взгляд этого парнишки.

Он удалился, а я задумалась. Ну мало ли русских ментов в Венеции? Вон и официант русский прижился здесь, да и туристов пруд пруди. Чего это взволновалось все внутри? А то, что с фотографией бегал по городу, так это мало ли что. Жену потерял, или возлюбленную.

Черте что, выругалась про себя. Под ложечкой противно засосало, в тревожном ожидании.

Согласна, мысленно примирилась я с фактами. Выглядит подозрительно, в особенности то, что мент бегал по городу с фотографией, и незамедлительно скончался после. Взгляд снова переместился к окну, за которым полиция опрашивала каждого, кто проходил мимо. Мысли стремительно скакали в голове, отчего я пропустила тот момент, когда за мой столик, напротив, опустился парень. Высокий, худой, с радостной улыбкой на лице. Она делала его намного моложе, и однозначно симпатичнее. Зеленые глаза смотрели с вызовом, руки положил на столик рядом с моими. Аккуратно стянул с себя мокрую вельветовую зеленую рубашку, оставшись в белой строгой футболке с рукавами. Проследив за моим взглядом, коротко усмехнулся.

–Скверный день, – голос звучал низко, с ленивой хрипотцой. Судя по его взгляду, брошенному украдкой, он призван валить нежных дам наповал. Но я к таковым не относилась, поэтому хмыкнула в ответ, убирая руки. Он продолжил.

–Услышал родную речь, и… словом визит вежливости. Игорь. – Протянув руку, представился он.

– Инга, – я пожала руку, представившись в ответ. Под его пристальным взглядом мне стало неловко.

–Красивое имя, тебе идет. Ты тоже очень красивая, – обронил Игорь, блуждая взглядом по моему лицу. Затем криво усмехнулся и добавил. – Поистине прав был официант, такое лицо один раз увидишь, больше не забудешь.

–Это ты к чему? – Встревожилась я, нервно поерзав под его пристальным взглядом.

–Мент с твоей фотографией ходил.

–Не может быть, – пробормотала, отводя взгляд. – С чего бы это?

–Видать у него к тебе были вопросы, – холодно улыбнулся парень, – и сегодня дядька сыграл в ящик.

– Уверяю, я здесь ни причем. Сомнительно, что это была моя фотография. Скорее всего вы ошиблись.

–Фото сделано издалека, да и качество не очень, но там определенно ты. Такую красоту не перепутаешь.

–Мы перешли на «ты»? – Спросила я, подняв брови.

–Я можно сказать, тебе помог, дело доброе сделал. Глупо выкать.

–Это какое, такое дело? -Изумилась я.

–Как какое? А кто тебя предупредил? Я, конечно, могу сейчас пойти к ментам, они еще всех допрашивают, и как законопослушный гражданин все рассказать, как на духу. А я девушке красивой помочь хочу. Никакой благодарности. – Посетовал он. – Делай людям добро.

–Ладно, извини. – Подобрела я, – странно как – то все. И причем здесь я?

– Может он втюрился в тебя? – Сделал предположение Игорь, подозрительно глядя, – а что, я вон пять минут на тебя смотрю, и уже поплыл.

– То же будешь с моей фотографией бегать? – Улыбнулась одними губами, его взгляд потеплел.

– Боюсь, что да, – веселился он. Я его веселья, по понятным причинам не разделяла.

–Ладно, подурачились и хватит. С чего бы этому менту бегать в чужой стране, да к людям приставать. Я уехала из России давно, и причин скитаться за мной по свету не вижу.

–Как знать… Кстати, имя твое звучало иначе. Он определенно точно, называл тебя Селеной.

–Тогда точно обознался. – Выдохнула с облегчением я. И даже улыбнулась.

– Скажешь не ты? – Подобрался он.

–Похожи, бывает. Ты знаешь, у каждого человека на земле есть двойник? – Пыталась увести его мысли в другую сторону.

– Сомневаюсь, что где – то есть твой.

–Ерунда, – засмеялась я. Пришлось прервать разговор мне принесли заказ. Мой новый знакомый тоже заказал кофе, и продолжил.

– Давай так. Это не я, а кто – то очень на меня похожий.

–Пусть будет так, – улыбнулся парень.

– Мне пора, – я поднялась и направилась к выходу, спиной чувствуя его взгляд.

Пора возвращаться домой.

Глава 2

Россия встречает меня июньским зноем, и порывистым ветром. Подставляю лицо жгучему солнцу, и громко смеюсь. Прохожие с удивлением и улыбками оборачиваются, а я счастливо вдыхаю полной грудью. Господи Боже, я дома. Я готова целовать землю, и кричать в голос.

Я вернулась…

Таксист с улыбкой распахивает двери, я устраиваюсь на заднем сидении, пока он убирает багаж. Называю адрес, и счастливо откидываюсь на сидение, жадно наблюдая за пейзажем за окном. Дорогу выдерживаю стойко, и уже через несколько часов пути по горной местности, я поднимаюсь по ступенькам деревянного живописного домика на землях церковного собора в милой деревушке под названием «Кладезьное». Он достался мне от дальней тетки, трудившейся всю жизнь в соборе. В прошлом году она умерла и похоронена в лесу, на церковном кладбище.

Все что мне удалось узнать, – это второй Собор Архангела Михаила. Первый под Псковом оказался разрушен, и все его достояние, включая древние иконы, поспешили перевезти сюда еще в начале девяностых. Сам храм неплохо сохранился, и радовал глаз свежей побелкой стен и блестящими золотыми куполами. Высокие ставни так же выкрашены, кристально чистые стекла весело блестят на солнце. Справа часовня, с огромным колоколом, слева жилое крыло, за ним хозяйственные постройки, тоже старательно побеленные. Раздался колокольный звон, и в небо взлетела стая ворон, надрывно крича в вышине. Мне даже захотелось перекреститься, так прониклась святой атмосферой.

Пошарила рукой под выкрашенным бордюром, и отыскав ключ поднялась на крыльцо, еще раз оглядевшись. Под церковь отводилась довольно обширная площадь, уходящая глубоко в лес. Об этом свидетельствовали ровные вымощенные тропинки, уходящие в глубь. За хозяйственными постройками пристроились две улицы, с такими же деревяными домиками, как и мой. Только дом тетки стоял на отшибе, утопающий в густой растительности, во дворе колодец, и заросшие клумбы.

Отворив дверь, я прошла во внутрь. Занятный домик, усмехнулась я. Деревянная обшивка, лаковый паркет, старинная мебель из красного дерева. Веселая кухонька, выкрашенная в белый цвет, белые полотенца с рюшами. В углу стоял граммофон, возле него кресло – качалка с мягким пледом. Этот дом подошел бы пожилой дворянке, не хватает только вышколенных слуг. Тетка однозначно пользовалась чьим – то покровительством, подумалось мне.

Обошла дом, заглянула в крохотную спальню. Внушительная кровать под балдахином, мягкий ковер на полу, старинный комод и письменный стол у окна, и теткин портрет на нем. Милая женщина… В доме также имелась небольшая ванная, что меня очень порадовало.

Заварив себе чаю, я устроилась на широком крыльце, в кресле и с наслаждением втянула чистый горный воздух. Предстояло решить, что делать дальше. В первую очередь нужно найти работу. Взгляд сам собой переместился на церковь.

И уже спустя некоторое время я входила в храм. Внутри храм оформлен не менее впечатляюще, чем снаружи. В главном помещении пестрили росписи фрески и масляная живопись, корнями уходившие во времена царя Ивана Грозного. Изображения русских святых, иллюстрации библейских преданий, также сцены из жизни святых праотцев. Слева грот с иконой Божьей матери, справа святые мощи, и святые апостолы.

В холле сновали многочисленные прихожане, в дверях, под аркой, скрылся высокий, седоволосый мужчина в рясе, и я устремилась за ним.

Уже подняла руку, чтобы постучать в дверь, как тут же услышала:

– Варя, – устало произнес мужчина, – сегодня мессу проведет Георгий, нехорошо мне.

–Но… – Замешкалась Варя, – Сегодня на исповедь приедут из города, вы забыли? Там особый случай. Никого не желают видеть кроме вас. А нам крышу надо заменить в западном крыле, они каждый раз денег на церковь оставляют, мы весь год потом живем.

– Прихворал, я, боюсь не осилю.

–Так может врача? – Обеспокоенно произнесла женщина. – Говорила вам, беречь себя надо, у вас же сердце больное.

– Все там будем, – пробормотал настоятель, – звони Никитичу, пусть приедет.

Женщина, громко стуча каблуками прошла мимо двери, я, дважды постучав, приоткрыла дверь.

Настоятель сидел за огромным письменным столом, заваленным всякими бумагами, а Варя, склонилась к стационарному телефону, спиной ко мне. Едва я заглянула, как настоятель удивленно вскинул брови.

– Добрый день, – смущенно произнесла я. – Меня зовут Инга, я внучатая племянница сестры Ольги, она умерла год назад. Я теперь живу в ее домике, который на холме.

– Входи, – кивнул мужчина, – с чем пожаловала?

–Я хотела спросить, может работа какая есть для меня. Могу мыть полы, или на кухне помогать. В город ездить далеко, а мне деньги нужны.

Варвара, шустрая сухая старушка, подскочила, водрузив огромный монокль, закружила вокруг, пристально разглядывая меня.

– Красавица, – вынесла вердикт она. – А чего это ты к Богу потянулась? Натворила чего? – Ее зоркий глаз впился в мое лицо, я стремительно покраснела.

–Что вы, нет, конечно. Я росла в детдоме, и когда исполнилось восемнадцать, мне указали на дверь. Повезло еще, Ольга завещала мне свой домик. Я даже не знаю, что бы делала. – Разоткровенничалась я, потупив глазки.

– Ну, коли работы не боишься, милости просим. – Я настоятель храма отец Варфоломей. Это Варвара, отвечает за хозяйство. Много платить не сможем, а на житье хватит. Да и Марте, предшественнице твоей, покой уже положен.

– Я вас не подведу. – клятвенно пообещала я, а Варвара уже подхватила меня под локоть и повела в хозяйственную подсобку, показывая инвентарь. Еще час я слушала лекцию, как нужно правильно мыть полы, убирать огарки свечей из подсвечника, помогать на кухне. Признаться, я немного поостыла в своем рвении работать в церкви, и уже было поглядывала на дверь, когда заметила во дворе молодую женщину, в монашеской рясе, курившую под сенью огромного дуба.

Проследив за моим взглядом, Варвара поджала губы, одарив последнюю презрительным взглядом.

– Сестра Агнесса. Как только смогла втереться в доверие к настоятелю, так и предстала во всей красе, – смачно выплюнула старушка, осенив себя крестом. – Редкая оторва. Принесла нелегкая ее к нам, мучаемся теперь всем приходом.

Еще раз обругав, на чем свет стоит несчастную сестру Агнессу, она махнула рукой и поспешила прочь, не забыв всунуть мне ведро.

Я чертыхнулась, затем испугавшись, осенила себя крестом, и поспешила во двор за водой.

Глава 3

– Все кости мне перемыла старая карга? – Засмеялась та самая Агнесса, окликнув меня, подозвав рукой к себе. Я, зорко оглянувшись по сторонам, опасаясь гнева Варвары, припустилась к ней.

– Порядочно. – Разглядывая сестру. С виду было трудно определить возраст Агнессы. Правильные черты лица, чуть вздернутый нос. Заразительная улыбка. Волосы скрывал церковный палантин. Зачем он ей, оставалось загадкой.

–Тебя каким ветром сюда принесло? – Подкуривая вторую сигарету, посмотрела на меня.

Я старательно поведала заготовленную историю, не забыв залиться румянцем в конце рассказа.

– Слыша о твоей тетке. После ее смерти еще долго шептались по углам. Жуткую смерть приняла несчастная, упокой Господь ее душу. – И трижды перекрестилась.

Я в недоумении уставилась на нее.

– Разве моя тетушка умерла не от сердечного приступа? – Подвинулась я ближе, не забыв оглянуться по сторонам.

– Ага, от него самого. Только сердце ей вырвали, и голову отсекли. Прямо на распятье, в часовне на кладбище. За коим чертом ее ночью туда понесло?

У меня тревожно засосало под ложечкой, на спине выступил ледяной пот, несмотря на жару.

– Ты хочешь сказать… Вы…хотите, – Вдруг осеклась я, снова покраснев, благо я это могу делать когда нужно, – мою тетку, то есть Ольгу убили на кладбище? – Ухватилась рукой за сердце, готовясь упасть в обморок.

– Ага. Только шум поднимать никто не стал. Закопали тетушку твою по – тихому, да хрясь, молиться. А то, что какой – то псих бабку изрезал, так за грехи поди. Вот так. Я за настоятелем пошла ночью, думаю, чего это он в полночь на кладбище направился, и следом. Пока он охал, да за сердце хватался, примостилась между лавками, а когда он выскочил и деру дал, решила посмотреть, чего это он едва на ногах устоял. А как увидела, да сама рядышком упала. Прямиком в лужу крови. Так заголосила, что настоятель услыхал и поспешил вернуться. Я еле ноги унесла, успела выскочить через окно. Да следов оставила. Всю неделю настоятель тряс весь приход, боялся, что выйдет случившееся за стены собора.

–Сестра Агнесса, а что если этот псих кто – то из местных, или прихожан? – Испуганно вскинулась я.

– Называй меня Светкой. И можно на «ты». Нравишься ты мне. – изрекла сестра Агнесса.

– А как же…

Она засмеялась.

–Это я для прихожан сестра Агнесса. А в миру Светка. Тоже податься некуда было. Мамка из этих краев, всю жизнь батрачила в этой церкви, да так и померла с тяпкой в руке. А я вот, – оглядела себя, расправив длинную юбку, – лучше буду сестрой Агнессой, чем подохнуть на этих грядках, как мать.

Тут я проследила за ее взглядом и припомнила, что в моем распоряжении та самая тяпка, и теперь вспахивать грядки придется мне.

Горестно вздохнула.

–Не боись. Есть у нас один чудик, трется возле построек. Слегка дурковатый, да работящий. За твои чарующие очи, он взроет тебе хоть гектар, как бульдозер.

Мне на мгновение полегчало. Мысли снова вернулись к тетке.

– Не наш это клиент, – Светка словно мысли мои прочитала. – Чужак.

– Здесь многолюдно, – заметила я, – мог и чужой, конечно. Только зачем ему убивать престарелую женщину? Чем она могла помешать ему?

– Да тетка твоя со странностями была. Все бегала на почту письма кому – то слала. Да без обратного адреса. Я сначала даже подумала, что Ольга шантажировала кого – то.

– С чего бы это? – Подобралась я.

– На машинке печатала письма, или бес ее разберет что это было.

–Как для сестры Агнессы ты слишком сквернословишь в стенах божьих.

Светка рассмеялась.

– Попрут меня скоро. Варфоломей косо смотрит, догадывается, поди, кто за ним ходил.

У меня крутился на языке вопрос, когда из раскрытого настежь окна вдруг рявкнула Варвара.

–Молодая барышня, полы сами себя не помоют. Займись делом, успеете языками почесать!

Светка томно вздохнула.

– Карга, – подвела итог Светка, поднимаясь на ноги. – Исповедь скоро. Пора мне. С города чинуша приедет, на побегушках кому – то надо быть, – выплюнула со злостью.

–А чего им в такую даль тащиться? – Удивилась я.

–А хрен их разберет. Мощи святые, вода исцеляющая. Возят одного дядьку. Одной ногой в могиле, а за жизнь стервец вцепился, как клещ. Тощий, сухой, как палка, глянет так, что изморозь берет. Каркает как ворон старый, да требует церковь для него закрыть. Чтобы никто ему душу очищать не мешал. Я один раз такого подслушала, – в этом месте Светка было покраснела, затем махнула рукой, и дальше поведала, – едва в обморок не упала. Как он искренне признавался, сколько детей на тот свет отправил, да во всех подробностях. Бормотал что – то про секрет вечности, и грядущем избавлении. Маразматик. А наш Варфоломей тоже хорош. Слушает его, да грехи отпускает. Тьфу!

Светка еще было что – то хотела сказать, когда в окне снова показалась головы Вари, и мы поспешили разойтись.

Набрав воды в ведро, я поспешила вернуться в церковь, именно в тот момент, когда какой – то батюшка запирал входную дверь. С Молебного зала слышались голоса, и я юркнула под арку, спрятавшись в подсобке. Кто – то прошел рядом, и шаги стихли. Я просочилась в зал, застыв за иконой.

– Варвара, все покинули зал? – Уставший голос Варфоломея прозвучал тяжко, и я поняла, что ему не стало лучше.

– Начинайте. Все разошлись.

Послышались тяжелые шаги, это настоятель устроился за столом, чиркнул спичами и зажег свечу. Вскоре послышались другие шаги, такие тяжелые, словно ступающий нес могильную плиту на себе.

Осторожно выглянув из – за иконы, я осмотрела вошедшего. Точно, как и описала его Светка, то есть сестра Агнесса, высокий и сухой, словно палка. Седые волосы, еще не потеряли своей густоты, да и спину он старался держать прямо, но плечи, то и дело опускались вниз, а морщинистая рука крепко сжимала палку.

– С чем пожаловал, сын, мой? – Начал Варфоломей.

–Я грешен, святой Отец. Отпусти грехи мне, помилуй грешного старика. – произнес старик, озираясь по сторонам. Я аж голову втянула в плечи, мне показалось, что зоркий взгляд старика видит меня сквозь икону.

–Исповедуйся, сын мой, и Бог будет к тебе милостив. – В тон ему отвечает Варфоломей.

–Ты узнал, что я просил, – понизил голос, впился взглядом в священника.

–Это было весьма трудно. Пришлось отправлять человека на север, по дороге возникли

трудности.

– Если ты о деньгах, можешь не беспокоиться.

Взгляд отца Варфоломея заблестел. Коротко кашлянул, он заговорил.

–Мы нашли, кому Ольга отправляла письма. Это молодая женщина. Ее зовут Зотова Мария

Ильинична. Ее дальняя родственница. Племянница если быть точнее.

–Где эти треклятые письма? – Перебил его старик в нетерпении.

–Она сожгла их. По крайней мере, так утверждает соседка Зотовой. Она вошла, когда та

подожгла стопку писем, и бормотала, что смерть идет за ней. Соседка испугалась, пыталась

даже скорую вызвать, но Зотова сбежала. Мой человек проверил, пепел так и остался в