- -
- 100%
- +
– Мама! Возьми меня с собой! Пожалуйста!
Но карета уже скрылась за воротами, оставив меня одну с комом в горле и слезами на глазах. Я тогда не понимала, почему она меня бросила. Почему она оставляет меня здесь, среди холодных эльфийских стен, где даже отец, который хоть и заботился обо мне, был далек и сдержан.
Помню, как вернулась в свою комнату, уткнулась лицом в подушку и плакала до тех пор, пока не уснула. На следующий день я пыталась убедить себя, что мама просто занята, что у нее важные дела в Андории, и что она обязательно вернется за мной. Но дни шли, а она не возвращалась.
Я чувствовала себя брошенной, ненужной.
Теперь, спустя столько лет, матушка вдруг предлагает мне погостить у нее. Как будто ничего не произошло. Как будто не было тех слез, того отчаяния, той пустоты, которую я чувствовала каждый раз, когда думала о ней. Когда клялась себе, что больше не буду ее ждать, но все равно ждала.
– Так что скажешь, Лилит? – голос матери выдернул меня из воспоминаний.
– Пожалуй, что воздержусь, – прохладно ответила я.
– Зря, – впрочем, леди Ривьера не выглядела расстроенной моим отказом. – Люди не столь ужасны, как тебе внушили. Среди них попадаются очень даже интересные экземпляры, а уж в постели…
Пресвятой Валентин!
Я едва сдержалась от того, чтобы закатить глаза.
– Лилит, ну сама подумай, какое будущее тебя ждет среди этих снобов? – мать тыкнула в сторону отца, нисколько не заботясь о манерах.
– Раньше тебя не особо интересовало мое будущее. Что изменилось?
И зачем суккубе, у которой нет проблем с поклонниками, цветы амарсанта? Не верилось мне, что маме вдруг понадобилось любовное зелье, а вот излишний интерес к моей персоне наводил на определенные подозрения.
– Лилит, твое будущее никогда не было мне безразлично, просто…
– Просто? – перебила ее я.
– Не ерничай. Ты была ребенком, а я хотела оградить тебя от особенностей своего дара.
– Ты хотела сказать, что хотела оградить меня от лицезрения вереницы твоих любовников? – хмыкнула я.
Отец кашлянул в кулак, но не стал одергивать меня, не желая вмешиваться в наши «теплые» отношения.
– Можно и так сказать, – матушка нисколько не смутилась. – Но теперь ты совершеннолетняя. Да и погостишь немного – ну что ты теряешь?
Я с деланным безразличием пожала плечами. Желания продолжать разговор больше не было. Когда тебе прямо говорят, что любовники ценнее дочери, то это неплохо бьет по самолюбию. И той крошечной надежде, что существовала какая-то действительно уважительная причина для того, чтобы после развода оставить меня среди эльфов с отцом.
– Папа, а ты что скажешь?
– Думаю, что уже завтра весь Сиэйн будет в курсе твоей особенности, – чуть подумав, ответил лорд Олсан'яр. – Тебе действительно лучше уехать, хотя бы на время. И Андория – неплохой вариант. По крайней мере, там от тебя не будут шарахаться, а я буду уверен, что ты под присмотром.
Я бросила подозрительный взгляд на матушку. Уж не приворожила ли она снова отца? А то с чего он вдруг начал ей подпевать?
– Но…
– Поверь, Лилит, я не хотел для тебя подобной судьбы. Но здесь тебя ждет жизнь затворницы, от которой будут шарахаться как от чумной. Сейчас речь даже не о замужестве, а вообще о любых контактах с посторонними: не удивлюсь, если даже слуги попросят расчет, так сказать, от греха подальше.
Я прикусила губу. Не то чтобы я горела желанием выйти замуж, но и оставаться старой девой в мои планы не входило. А уж оказаться в полной изоляции – тем более.
– Но ведь к маме нормально относятся, – мне показалось, что я нашла брешь в логике отца. – Ей разрешают приезжать, пусть и на короткий срок. И что-то я не заметила, чтобы от нее шарахались на балу.
Родители переглянулись, словно пытались решить, кто из них должен сообщить неприятные новости.
– Дело не совсем в даре, – как можно мягче начал отец, но осекся, бросив на мать беспомощный взгляд.
А вот это уже совсем что-то новенькое.
– Думаю, нам стоило рассказать тебе правду еще на совершеннолетие, – матушка тепло улыбнулась мне, но улыбка получилась грустной. – Дело в том инкубе, который чуть не сорвал бал.
Я почувствовала, как при упоминании демона страсти, который так нагло посмел обнимать меня в зазеркалье, щеки начал заливать предательский румянец.
– Стоп, – я резко подскочила со своего кресла. – Откуда ты знаешь про инкуба?
Даже Вив, которая в тот момент находилась рядом, не видела демона!
Родители снова переглянулись. Слово снова взяла мама.
– Видишь ли, как обстоят дела, Лилит. Наш с тобой далекий предок заключил одну магическую сделку, попросив услугу в обмен на жизнь дочери нашего рода. Вот только за несколько веков плату никто так и не потребовал. До недавнего времени.
– И выбор пал на меня? – догадаться было несложно.
Ох, если в деле замешана магическая сделка, то плохи мои дела.
– Да, – отец сжал руки в кулаки. – Инкуб явился накануне твоего пятилетия и потребовал отдать тебя. У нас получилось выторговать отсрочку до твоего совершеннолетия.
– С которого прошел уже год, – хмыкнула я. Теперь понятно, к чему была эта демонстрация силы во дворце: родителям «тонко» намекнули, что срок уже вышел, а долг платежом красен. – А к чему все эти игры в «надо скорее выйти замуж»? Какой смысл был просить отсрочку, когда моя жизнь стала платой?
– Я рассчитывала, что тебя не посмеют тронуть, если ты выйдешь замуж и родишь детей. Но сильно не настаивала, так как не была окончательно уверена в своих домыслах. Все-таки магический договор штука серьезная. Только настоящая любовь в силах помочь.
– Можешь не продолжать, я поняла твою мысль.
Больше всего на свете я боялась повторить судьбу родителей. Я мечтала о нормальной семье, чтобы мой брак строился на верности, доверии и любви.
Вот в последний пункт все и упиралось.
К сожалению, суккубы и инкубы не умели любить, а я наполовину являлась демоном страсти, чья репутация ветреных и легкомысленных особ, часто меняющих партнеров, напрочь убила веру в то, что они вообще хоть что-то знают о верности. Если бы не дар обольщения, то их и вовсе бы обходили десятой дорогой.
Хладнокровные эльфы тоже не отличались особым проявлением чувств. Тут, конечно, все было не столь безнадежно, как у демонов, но я решила перестраховаться.
Вот почему я полезла за цветами амарсанта: я собиралась сварить самое крепкое любовное зелье, действие которого невозможно разрушить, и выпить его сама, когда встречу достойного мужчину, готового разделить со мной жизнь. Но обстоятельства сложились так, что я упустила свой шанс добыть самый важный ингредиент зелья, а в Сиэйне мне больше ловить нечего. К тому же теперь надо было решать вопрос с этим инкубом, который так недвусмысленно заявил свои права на мою жизнь.
Как ни странно, но воспоминание о демоне отозвалось приятным покалыванием на кончиках пальцев. Я горела желанием встретиться с ним. И доказать, что я не кукла, которой можно играть как тому вздумается. Только к встрече следовало подготовиться, а для этого стоило выиграть время.
– Хорошо, я уеду завтра вместе с мамой.
Глава 9
Отец оказался прав: на следующий день вся столица только и судачила, что о моем спящем даре суккубы. Так что да, я стала самой «завидной» невестой, хотя и до этого едва ли смела надеяться на удачную партию.
А тут еще и хвост в виде инкуба нарисовался. Благо о нем знали только родители.
Вив и Сильверин пытались поддержать как могли, но даже они согласились, что уехать сейчас с мамой – самый лучший для меня вариант. Тем более что среди людей к полукровкам относились гораздо терпимее, а с моей чисто эльфийской внешностью вообще не должно было возникнуть проблем.
Сборы прошли на удивление быстро, а дорога до Андории заняла от силы полчаса: всего две переброски порталами, и вот мы с мамой уже обедали в небольшом столичном кафе.
– Неплохо, не правда ли?
– Ага, – согласилась я, разглядывая в окно причудливые балкончики у дома напротив.
– У тебя такой вид, будто ты ожидала увидеть помойку, но тебя обманули, – ехидно прокомментировала леди Ривьера, отпивая из своей крошечной чашечки.
Я не стала отвечать на выпад матушки.
Конечно, Андории было далеко до Сиэйна, но в целом и здесь нашлось на что посмотреть. Вот только я, выросшая среди великого леса, буквально телом ощущала нехватку его магии: множество небольших парков не могли восполнить утрату.
В остальном же все действительно оказалось не так плохо, как я успела себе навоображать за ночь. По крайней мере, люди не тыкали в мою сторону пальцем: иногда я ловила на себе любопытные взгляды, но не более того.
А с маменькой даже несколько раз поздоровались, хотя здесь как раз-таки ничего удивительного не было. У леди Ривьеры имелся свой маленький, но весьма процветающий бизнес: еще до моего рождения она успела открыть свадебный салон, который помогал в подготовке и организации торжеств.
Я перевела взгляд с балкончиков на сидящую напротив меня изящную женщину.
– Почему ты меня бросила? – вопрос прозвучал почти по-детски, с бесконечной обидой в голосе.
Матушка отвела взгляд, немного помолчала, но все же ответила.
– Ни для кого не секрет, что путь в Сиэйн для демонов заказан. Я стала единственным исключением, но и меня магия леса пускала лишь на определенный срок и только пока там жила ты: кровь от моей крови.
Я с удивлением посмотрела на маму. А ведь действительно кроме нее в эльфийских землях никогда не водилось демонов страсти, хотя делегации других народов время от времени посещали великий лес. Почему я раньше не обращала внимания на этот факт?
– Мы не хотели рисковать тобой и надеялась, что магия леса защитит тебя, – продолжила матушка. – У нас не было гарантии, что инкуб будет соблюдать договор об отсрочке: давать клятву он отказался.
– Вот только вчера демон наглядно показал, что никакие эльфийские чары его остановить не смогут, а значит, свое слово он сдержал.
– Кто же знал, – матушка пожала плечами и уставилась в свою кружку с кофе, словно та могла поведать ей если не все тайны мироздания, то хотя бы приоткрыть завесу ближайшего будущего.
Я еще раз оглядела кафе, пытаясь убедить себя в реальности происходящего. Подумать только: всего лишь за сутки все перевернулась с ног на голову. Моя жизнь оказалась тесно переплетена с ложью, пусть и во спасение. А теперь, мало того, что я лишилась дома, так я еще стала вещью, которой можно расплатиться за старый долг.
– Скоро я приду за тобой. Будь готова.
При воспоминании о демоне сердце снова сжалось от мучительного предвкушения. Я с нетерпением ждала нашей встречи, хоть и боялась ее. И вовсе не потому, что не знала, что таинственному незнакомцу, поставившего всю службу безопасности дворца на уши, понадобилось от меня.
В голове резко щелкнуло.
– Когда ты начнешь учить меня своей магии?
Ведь если я смогу управлять своими силами, то демону страсти не так-то легко будет вскружить мою бедную голову, на которую разом столько всего свалилось. Мне будет что ему противопоставить.
– Учить? – от удивления маменька даже отставила свою чашку в сторону и посмотрела на меня.
– Ну да, надо же мне чем-нибудь заняться.
– Ну… мы могли бы найти тебе жениха, – мне не понравилась улыбка матери и сахарный сироп, которым снова начал сочиться ее голос.
Интересно, как инкуб отнесется к тому, что я по рекомендации маменьки начну искать себе жениха? Чувствую, будет совсем не в восторге.
– Я бы пока повременила с женихами, – я покачала головой.
Сначала надо разобраться с этим демоном. Хотя мой внеплановый переезд и мог спутать неожиданному поклоннику все карты, но наша встреча все равно всего лишь вопрос времени. И раз ему хватило терпения ждать до моего совершеннолетия, то так просто он не отступится.
– Как насчет того, чтобы поработать у меня в салоне? – вдруг предложила леди Ривьера.
– Нет уж, спасибо, – я тут же открестилась от сомнительного удовольствия развлекать маминых клиенток и таскать им кофе или чай на выбор. В конце концов, для этой цели у леди Ривьеры имелся целый штат помощниц.
– Будешь бездельничать и прожигать молодость?
Я задумалась. Действительно, ну обживусь я на новом месте, а дальше-то что? Ждать своего демона? А если он не явится?
– Мам, говори прямо, что ты задумала.
Некстати снова вспомнился вчерашний вечер, а точнее эпизод с обдиранием куста амарсанта под полной луной. Интересно, а куда матушка дела добытые цветы? И стоит ли сообщать ей о том, что я в курсе про ее выходку? И как, демон ее возьми, стащить у нее цветок?
– Почему сразу задумала?
– Мама! Чего. Ты. От меня. Хочешь? – делая паузу после каждого слова, я смотрела матушке в ее выразительные глаза, полные фальшивого непонимания.
– Чего хочу, чего хочу… Да того же, что любая мать: чтобы моя дочь была счастлива.
Я хмыкнула. Во внезапно вспыхнувшую ко мне любовь матери верилось с трудом. Особенно если вспомнить тот факт, что леди Ривьера – чистокровная суккуба, которые, как всем известно, были не способны искренне любить. И хоть я теперь знала, что она вынужденно покинула меня, ради моей же безопасности оставив с отцом, но легче мне от этого не становилось.
– И что же, по-твоему, требуется для счастья?
– Для счастья, моя дорогая Лилит, надо знать себе цену. А еще уметь показать другим, чего ты на самом деле стоишь.
– Говоришь так, словно знаешь простой способ решить оба вопроса разом.
– Знаю. Тебе стоит поступить в местную магическую академию.
Пресвятой Валентин, помилуй!
Я презрительно фыркнула. Учиться с людьми? Вот еще! Эта участь еще более незавидная, чем работа в мамином салоне.
– Зря ты так, – мать неодобрительно покачала головой. – Все-таки не стоило оставлять тебя с отцом: эти эльфы кого угодно сумеют отравить своим снобизмом. Ты хотя бы не отказывайся от моего предложения сразу: от того, что ты возьмешь время подумать, хуже никому не станет.
– Ты, кстати, ушла от ответа. Что там с магией демонов страсти?
– Всему свое время, – матушка снова отмахнулась, после чего с преувеличенным энтузиазмом начала рассматривать что-то за моей спиной. – Ого! И для кого эта красота?
Я поняла, что матушка намеренно переводит разговор в другое русло, только мне нужна была информация, и потому я не собиралась отступать. Но я все равно невольно отвлеклась, проследив за взглядом матушки.
У входа в кафе стоял мужчина, которого невозможно было рассмотреть за огромной охапкой разноцветных гортензий: назвать это букетом язык просто не поворачивался. В тот момент, когда я обернулась, официант как раз указал в сторону нашего столика.
– Нашел-таки, – недовольно процедила матушка, скомкав салфетку.
Настроение родительницы менялось с удивительной скоростью.
– Надоедливый поклонник? – съехидничала я. – А ты популярна в местном лягушатнике: едва успела вернуться…
Мне пришлось замолчать, потому что мужчина уже подошел к нам и учтиво поклонился.
– Добрый вечер. Кто из вас леди Лилит Олсан'яр?
– Она, – мама нескромно тыкнула в мою сторону пальцем, вернув мне ехидную улыбку.
– Держите, миледи.
Вручив мне охапку гортензий, мужчина тут же без каких-либо объяснений удалился.
Я смотрела на букет так, словно мне подарили не цветы, а клубок ядовитых змей. Память некстати подкинула воспоминание о том, как я вчера проломилась именно через кусты гортензии, чтобы обойти охранные чары.
Совпадение? Что-то не верилось. Но кто мог знать? Неужели инкуб?
Я повертела букет и нашла записку, которую достала дрожащей рукой. На крохотной карточке аккуратным почерком было выведено одно-единственное слово, которое заставило мое сердце болезненно сжаться то ли от страха, то ли от предвкушения.
«Завтра».
Глава 10
Темный кабинет в глубине особняка насквозь пропах духами Этель. Фаворитка несмотря на отставку не пожелала покидать своего господина, все надеялась выслужиться и вернуть милость Валентина. А его отец не позволил прогнать сыну потомственную суккубу, которая могла стать выгодной партией после того, как семья разберется со старым долгом.
Валентин сидел у камина, в очередной раз перечитывая старинный пергамент с выцветшими чернилами.
Договор. Тот самый, который его предок столетия назад заключил с родом Дарнавейл, к которому по материнской линии принадлежала Лилит.
«В обмен на услугу мой род обязуется отдать то, что дороже всего: кровь от крови своей», – гласили строки, подписанные кровью.
Сложив пергамент, Валентин бросил его на стол.
– Глупость, – проворчал он.
Но долг был долгом. Магия договоров не прощала невыполненных обещаний. Особенно когда речь шла о демонах страсти.
Валентин подошел к окну, за которым мерцали огни города. Где-то там сейчас была Лилит – с его букетом, с его предупреждением.
Завтра.
Губы инкуба дрогнули в усмешке. Полукровка даже не подозревала, насколько важна была эта встреча. Для них обоих.
– Ты думаешь, она согласится стать твоей? – раздался голос из темноты.
В углу кабинета, сливаясь с тенями, сидела Этель.
– Неважно, – ответил Валентин, не оборачиваясь. – Долг должен быть уплачен.
– Ты мог бы выбрать любую другую из их рода. Лилит не единственная девушка в роде Дарнавейл.
– Но именно она – дочь суккубы и эльфа. Ее кровь обладает нужной силой.
Этель рассмеялась.
– Или ты просто нашел способ получить новую игрушку, прикрываясь долгом?
Валентин резко обернулся:
– Ты снова переходишь границы, Этель.
– О, ты еще помнишь, как меня зовут. Как это мило.
– Этель! – рыкнул Валентин.
Вокруг него затанцевали темные клубы тумана.
– Просто напоминаю: если Лилит откажется выполнять условия договора, то последствия коснутся не только тебя.
– Она не откажется.
– Уверен?
Валентин промолчал.
Этель встала и шагнула вперед, ее голос стал тише, почти сочувственным:
– Ты действительно готов забрать ее свободу? Зная, что значит быть привязанным к договору?
На мгновение в глазах Валентина мелькнуло что-то, похожее на сомнение. Но лишь на мгновение.
– Это не твое дело.
– Как скажешь, – Этель растворилась в тени, оставив после себя лишь шепот. – Но помни – если она скажет «нет», тебе придется убить ее. Иначе долг обратится против тебя.
Валентин снова взял в руки пергамент.
«То, что дороже всего».
Для предка Лилит это была дочь рода. Для него самого…
Он резко смял договор и швырнул его в камин.
Глава 11
Особняк леди Ривьеры, в котором мне теперь предстояло жить, совсем не впечатлил. Все здесь было приземленно, слащаво и даже местами пошло: хоть просись обратно в Сиэйн. Вот только эльфы, и без того помешанные на чистоте крови, в мою сторону теперь разве что плеваться не будут, да и то лишь потому, что воспитание не позволит.
В итоге я решила, что перспектива вечно жить под перекрестьем косых взглядов и разговорами за спиной все-таки хуже. Даже с учетом предстоящих разборок с инкубом, на милость которого я не собиралась сдаваться.
Валяясь на кровати в своей новой спальне, я думала о чем угодно, лишь бы не о завтрашнем дне, который сулил мне встречу с демоном страсти. Например, о том, чем мне заняться дальше – как будто никто не покушается на мою жизнь и у меня есть право выбора.
Узнать расписание всех светских мероприятий? А буду ли я там уместна? Я никогда особо не увлекалась изучением людских традиций, что сейчас могло выйти мне боком.
Все же пойти работать к матери в ее свадебный салон? Там бы я быстро освоилась и обзавелась полезными знакомствами… Но давиться собственной прилипшей к губам улыбкой? Пожалуй, что все-таки нет.
По всему выходило, что предложение мамы на счет поступления в академию – самый практичный вариант на данный момент. Там я точно не помру со скуки и при этом постепенно вольюсь в общество. А с учетом того, что я наверняка буду не единственной, кто не разбирается в местных традициях, я не буду чувствовать себя белой вороной. Надеюсь.
И, возможно, там у меня получится сварить запрещенное любовное зелье – еще один весомый аргумент в пользу академии. В доме матери незаметно это дело точно не провернуть, а идея обзавестись зельем по-прежнему не давала мне покоя. Все же это была моя единственная надежда на ту жизнь, о которой я мечтала.
Суккубы и инкубы на хранение верности смотрели сквозь пальцы. Такова была их природа – разжигать пожар страсти даже там, где, казалось бы, это невозможно: смогла же маменька как-то заполучить моего отца в свои сети. Вот только зачем?
А развод, к сожалению, был неизбежен в их случае – даже если бы не вылез этот грешный долг за магическую сделку моего далекого предка: слишком непостоянны демоны страсти в своих любовных утехах. Они легко уходили, повсюду оставляя за собой осколки разбитых сердец.
Мне претило стать такой же, как моя мама. Я собиралась не просто любить, а любить, что называется, до гроба. Лишь бы не ошибиться с выбором своего избранника, ведь эффект от зелья будет необратимым.
О своем решении я объявила во время полдника.
– Я решила, что буду поступать в академию!
Знаменитая выдержка и хладнокровие эльфов? Нет, не слышала. Жгучая кровь демонов страсти прекрасно заменяла мне шило в одном небезызвестном месте.
– Рада, что ты решилась, – леди Ривьера выглядела так, будто она только что выиграла в сложную партию в шахматах. Или спор на крупную сумму. Ее самодовольная улыбка не оставила сомнений: я не просто сыграла ей на руку, но и добровольно загнала себя в хитро расставленную ловушку. – В таком случае я сегодня же напишу ректору, тебе останется только выбрать факультет.
– А как же вступительные испытания?
Устроившись за столом напротив матери, я стала гипнотизировать ее взглядом, не удостоив должным вниманием пышное суфле, который поставила передо мной расторопная служанка.
– Я, конечно, не твой отец, но у меня достаточно связей, так что тебе не обязательно присутствовать на экзаменах, – отмахнулась матушка и уткнулась обратно в утреннюю газету, словно меня вообще не существовало.
Пренебрежение матери вызвало очередную волну негодования с моей стороны. Она что, серьезно?
– И чтобы все потом тыкали мне в то, что я поступила по протекции? Ну уж нет! Ты сама сказала, что академия – это способ показать, чего я стою. Так что я иду на экзамены!
Очень хотелось добавить «или» и какую-нибудь страшную угрозу, но с ходу я не смогла придумать ничего убедительного, так что эту часть выступления пришлось опустить.
Матушка даже газету отложила, разглядывая меня так, словно мы встретились впервые в жизни. Или как будто на моем месте должен был сидеть изнеженный цветок, а вместо него вдруг обнаружился по меньшей мере кактус, стреляющий отравленными колючками. По всей видимости, мне в кои-то веки удалось произвести впечатление на леди Ривьеру.
– А из тебя выйдет толк, – наконец сказала она и хотела добавить что-то еще, но ей помешал дворецкий.
– Миледи, к вам подошла клиентка, – с поклоном сообщил он. – Леди Элизабет.
Матушка подорвалась и покинула столовую настолько быстро, будто к ней с визитом явилась по меньшей мере сама королева. Я осталась в гордом одиночестве пыхтеть над суфле.
Дальнейший день пошел наперекосяк: все буквально валилось из рук. Уж не знаю, почему поведение матери, которая все утро упорно избегала меня, прикрываясь делами, так сильно задело, но я медленно закипала подобно чайнику: казалось, что еще немного – из остроконечных ушек повалит пар.
Вскоре возникло желание спрятаться от всего мира, так что я отправилась к себе в комнату. А там меня коварно поджидал утренний букет, который мигом напомнил мне о грядущей встрече с инкубом, что тоже не добавило душевного равновесия. А ведь дело уже двигалось к вечеру.
Пресвятой Валентин, как он вычислил кафе, в котором мы сидели? И явится ли он завтра? Хотелось как можно скорее высказать этому типу, в каком месте я видела его притязания на мою персону, и послать куда подальше.
Я еще раз осмотрела записку.
Завтра.
А что, если букет не от инкуба? С чего я решила, что цветы от него? Но от кого тогда? Отец бы подписался, а таинственных поклонников у меня сроду не бывало.
Да и единственное слово из записки могло означать все что угодно, а не обязательно встречу в обозначенный день.
Неизвестность раздражала и выматывала.
За час до ужина я уже и вовсе была готова кидаться на людей и покусать кого-нибудь – исключительно по доброте душевной. Последней каплей и заключительным аккордом концу моего терпения стала утонувшая в чае печенька, моментально превратившаяся в мерзкую кашицу на дне чашки.