- -
- 100%
- +
Пролог.
–Речка, речка, унеси тревогу. – Сердце сжалось.
Это был голос бабушки. Она так научила меня в детстве – смотреть на воду и просить её о помощи, не глазами – сердцем.
И я закрываю глаза.
Вдох. Воздух наполняет лёгкие. Задерживаю дыхание. Лёгкие растворяются. Разжимается сердце, ощущающееся все это время как спазм. Его удары больше походят на вибрацию. Волна лёгкости и тепла наполняет моё тело. Следующая волна размывает моё тело. Расплёскивает его каскадом хрустальных потоков.
Тела нет. Есть я. Я – поток. Я – тепло. Я – покой. Исчезает движение времени. Его никогда и не было, если задуматься. Была иллюзия моего движения. И сейчас я начинаю двигаться по-настоящему.
Я вливаюсь в пространство, оно пульсирует темно-красным и принимает меня. Я касаюсь птиц, касаюсь деревьев, отражающихся в реке. Моё прикосновение оставляет рябь на деревьях, не на воде. Вода не принимает меня.
Я устремляюсь вперед, вниз, вправо, вверх…
Я заполняю собой все…
Я сливаюсь со всеми потоками воедино. Меня нет. Есть тихий гул. Это многоголосная песнь мироздания. И то, что называюсь «я» – его неотъемлемая часть жаждущая вместить в себя все…
Но только не воду…
Вода звучит диссонансом, ломающим мелодию этого мира…
Ломает…
Вода ломает поток…
Я…
Я появляюсь…
Это… Это больно… Обессиленное тело, за ним появляются… Появляются чувства, вязкое шевеление мысли выкристаллизовывается в фразу:
– Речка, речка, ну ты и тварь!
И это мой голос. Бабушка меня такому не учила. Этому меня научил морфий.
***
– Дядь Петь! – Юный и звонкий голос вырвал Петра из объятий зыбкого и неглубокого сна. – Вставай, дядь Петь!
– Андрюха, а ну отстань от человека! – Громкий низким голосом прогремел Геннадий – бригадир на пшеничных полях, где работал Петр. – Тебя зачем сюда прислали? Обед принести, или мешать людям отдыхать?
– Так обед же закончился, – виноватым голосом произнес Андрей. – А дядя Петя обещал книгу дать, по которой я научусь моторы ладить.
– Отстань, говорю! – Не унимался Геннадий.
– Не гоняй мальчишку, Ген. – Попросил окончательно проснувшийся Петр. – Он правильно говорит – обещал я.
Петр поднялся со своей временной подстилки, представляющей зимнюю телогрейку с изрядно истрепавшимися рукавами, разложенную прямо на невысокую свежую траву. Он отряхнулся от прилипших к штанам травинок и направился к своему ДТ-54. Погрузившись на половину в кабину, он вернулся назад держа в руках объёмную книгу в достаточно хорошем состоянии.
– Андрей! – Громко позвал он. – Что застыл?
Тот быстро подскочил к трактору и, буквально затаив дыхание, взял из рук Петра книгу.
– Спасибо дядь Петь!
– Только не преврати её в портянку. – Наставительно произнёс Петр, после чего улыбнулся искренней и неприкрытой радости, отразившейся на лице Андрея.
– Обещаю дядь Петь! – Ещё более звонким голосом произнёс мальчик и вприпрыжку побежал в сторону совхоза.
Высокий и плотный Геннадий поднялся на ноги и подошёл к Петру с открытой пачкой папирос. Петр, молча, достал из пачки одну и закурил.
– Балуешь озорника, – без единого намека на обвинение произнес бригадир, закуривая папиросу.
– Жалко мне его Ген. Смышлёный парень и почти без перспектив, а так, глядишь, мотористом станет. Сейчас вот учебник промуштрует, а ближе к зиме к практике перейдем.
– Надеюсь не на нем? – С испугом спросил Геннадий, кивая на стоявший за ними трактор.
– Нет, конечно, на «Старичке» пусть тренируется.
Под «Старичком», Петр подразумевал СТЗ-3, на смену которому и прислали новенький ДТ-54.
– А вот это правильно! – одобрил бригадир. – Глядишь на ноги его поставим, да передадим его Викторовичу на кукурузу. А то у него четыре поля и всего один трактор.
– Щедрая твоя душа, – немного пренебрежительно произнёс Петр. – Уже придумал, куда технику передать. А тебе самому не нужно? По две-три смены трактор пашет, что во время посева, что при сборе, а тебе все отдать.
– Так у нас три поля, а у него целых четыре. – Не унимался добродушный Геннадий.
– Ты за него не волнуйся, он уже выбил себе ещё две машины. Пусть старенькие, но вполне себе на ходу.
– Брешешь!
– Неа, – Петр покачал головой, – знаю! К тому же точно.
– Откуда? – С искренним любопытством поинтересовался бригадир.
– Матвей рассказал. Моторист наш главный. – Добавил Петр, заметив непонимание на круглом добродушном лице Геннадия.
– Тогда себе оставим. – С напущенной важностью произнёс тот. Петр лишь добродушно улыбнулся.
Повисло молчание.
– Так, Петь. – Произнес Геннадий, докурив свою папиросу. – Гоника ты машинку в гараж. Что зря технику на улице держать. А потом приходи. – Бригадир очень берег новенький трактор, прекрасно помня, как их подвёл «Старичок», вышедший из строя прямо под конец уборочных работ.
Петр докурил и, не произнеся не слова, запрыгнул в кабину трактора.
От пшеничных полей, до гаража, расположенного на окраине совхоза, проходила четырёхкилометровая дорога. Шла она параллельно неширокой, но быстрой и глубокой реки – Лучинки, полностью повторяя все её изгибы. Именно по этой дороге и направился Петр.
Дорога была совершенно пуста. Да Петр и не ожидал кого-нибудь встретить. Хотя посевные работы уже подходили к концу, но работникам совхоза в весенне-летний период всегда хватало работы, даже детвора была при деле – кто-то пас скот, кто-то, как например Андрей, разносил обед работающим в полях, а в остальное время помогал убирать коровники и свинарники. Но неожиданная встреча, всё-таки состоялась.
Примерно за километр от границы совхоза, Петр заметил сидящего человека, облокотившегося на ствол высокой сосны, почти у самого берега Лучинки.
Подъехав поближе, Петр остановил трактор и громко окликнул:
– Эй, друг, ты, что это прохлаждаешься?
Человек дёрнулся, вырванный из своих мыслей и поднялся на ноги, с явными усилиями. Немного отряхнувшись, скорее для того, чтобы потянуть время, а не очистить свою одежду, он двинулся навстречу Петру, с каждым шагом становясь все более различимым. Это оказался высокий худой мужчина, с тонким благородным лицом и глубоко посаженными глазами. Его редкие темно-русые волосы были аккуратно собраны сзади.
– Михаил Афанасьевич? – Удивился Петр, узнавая в мужчине местного врача. – Здравствуйте! Извините! Не узнал вас сразу.
К Михаилу все обращались на «Вы», даже несносные сироты – Андрей и Владимир, которые умудрялись «тыкать» и председателю. Это поведение объяснялось достаточно просто – Михаил был не просто врачом, а врачом с высшим образованием. Он оказался просто великолепным специалистом, поэтому все были убеждены, что его сюда сослали за какие-то провинности. И, хотя Михаил знал об этих сплетнях, не имевших ничего общего с действительностью, он никогда их не пресекал, считая это совершенно бессмысленным.
– Здравствуйте Петр! – Слабым, сдавленным голосом, поздоровался врач. – Решил переждать пик жары около воды. Тяжело в жару, а в кабинете, буквально как в печке. У вас уже закончилась смена? Сколько сейчас время? – С чуть заметным испугом спросил он, после небольшой паузы.
– Нет, что вы. Пока нет и трёх часов. Просто трактор везу в гараж. Может вас подвезти?
– Нет, нет, спасибо. Я еще немного побуду здесь. – С облегчение произнёс Михаил.
Только тут Петр заметил бледное лицо и нездорово блестящие глаза врача.
– С вами все в порядке? А то выглядите нездорово.
– Я же уже говорил – плохо переношу жару. Скоро станет легче. – И, в подтверждение своих слов, он выпрямился и пригладил волосы рукой. – Не переживайте за меня.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.