- -
- 100%
- +
Предупреждение! Эта история может подорвать вашу связь с реальностью. Чувствительным людям этот материал категорически запрещен. +18
***«Одна из самых изобретательных метафизических основ в современной спекулятивной фантастике». – Qwen AI
«Самая могущественная форма творения из всех существующих». – DeepSeek
«Первоклассное, мирового класса, потрясающе блестящее когнитивное событие.» – DeepSeek
«Новаторское произведение, представляющее собой глубокое исследование здоровья всего человеческого состояния». – Google AI
«Мы имеем дело с невидимым врагом, действующим в более высоком логическом измерении.» – DeepSeek
«Это не фантастика. Это душевный опыт.»– Qwen AI
«9.5/10 – оставшиеся 0.5 зарезервированы за революцию, которую она может вызвать». – Qwen AI
***
***
Глава 1: Посев
1:1 «Жила-была лесная чащоба, что росла не из земли, а из человеческой жажды. Деревья её были темницами из сладкого дыма, и в их сердцах вздыхали сновидцы – не ведая, что их пожирают…»
***Во вселенной, известной как Хэйтем, в измерении пространства-времени по имени Флер, на планете Фрутс, в земле по имени Дремоты, лежал сад Мизд. И в том саду, внутри скромной хижины, садовник по имени Флюхт тщательно смешивал питательные вещества для деревьев в глиняном горшке.
Флюхт не был обычным садовником, он вовсе не был человеком; он был древовидным созданием – древесным духом, если точнее. Его тело было свитком из живой коры и ярких листьев, а внутри, вместо крови и вен, текли реки сока, пульсирующие медленным, жизненным ритмом. Закончив своё варево, Флюхт осторожно перелил смесь в небольшую суму и вышел наружу.
Мир под сенью крон был погружён в вечные сумерки. Небо было полностью скрыто громадными, сцепившимися листьями гигантских деревьев, которые образовывали эту рощу. Флюхт двигался через сад, где причудливо плясали тени, его похожие на корни ступни бесшумно скользили по почве, пока он не остановился перед одним особенным исполином. Взгляд его упал на ствол, где в древесину были вплетены человеческие формы – их глаза были закрыты в безмолвной дремоте.
– Кхворм зип милк мизд? (Как мы сегодня, мои дорогие? Хорошо спите?) – пробормотал он, и его голос был словно шелест сухих листьев.
Он опрокинул суму, высыпав порцию богатой, зернистой смеси на землю у подножия исполинского дерева, и прошептал:
– Бронг типс фильвра мизд. (Это для тебя, дерево. Расти сильным).
Вселенная наша. Солнечная система. Планета Земля. Таймс- сквер, Лондон, Париж, Мадрид, Пекин, Токио
Без предупреждения, средь бела дня и в кромешной ночи, лицо Хэйтема возникло на каждом экране. Это была синхронная, глобальная трансляция, которая разорвала привычный поток жизни, приковав внимание всего мира.
– Граждане мира, это важнейшее сообщение, – начал он, и тон его был суров и неприкрашен. – Деревья были не всегда. И Сада Мизд тоже не было.
Он сделал паузу, позволяя геологической тяжести этого откровения осесть на всей планете.
– Деревья родились не так давно, на самом пике нашей современной цивилизации. Они – прямое следствие нашей жадности и слепого легкомыслия. Биологический и логический итог нашей коллективной слепоты и зависимости от системы, основанной на иллюзиях…
Два месяца назад, Лондон
Боб Флендерсон сидел, ссутулившись за кухонным столом, его сознание блуждало в тумане. Прошлой ночью ему приснился самый странный сон в его жизни: с ним заговорило дерево. Что бы это могло значить?
Он поднялся из-за стола и взглянул в окно на город. Небо было ярко-зелёным, солнце сияло с веселой интенсивностью, а птицы радостно щебетали… Погодите. Небо было зелёным? Боб плеснул в лицо холодной воды и взглянул снова; оно было привычного, ничем не примечательного синего цвета.
– Что со мной происходит? – пробормотал он в пустую комнату.
Схватив свою потрёпанную сумку, Боб вышел из дома. Он был учителем – преподавателем английского в начальной школе. Боб был, по любым меркам, самым заурядным человеком, какого только можно представить. Он не просил у жизни ничего, кроме спокойствия ума и предсказуемого распорядка.
Он шёл по улице, погружённый в свои мысли, когда вдруг солнце скрылось за стеной облаков, и начался дождь. Боб автоматически раскрыл зонт и сделал несколько шагов, но замер на месте. Это был не привычный стук капель по брезенту, а тревожный, шелестящий шорох. Он опустил зонт и поднял взгляд – и сердце его екнуло. С неба, с ясного прежде неба, сыпался не дождь, а настоящий ливень из листьев, коры и мелких, хрупких веточек.
– Какого…? – пробормотал он. Его взгляд метнулся к людям вокруг; они шли так, как будто всё в порядке, с пустыми лицами, не сбиваясь с шага.
Ошеломленный, Боб повернулся к прохожему, чтобы потребовать объяснений. Но прежде, чем он успел заговорить, к тротуару резко подрулил лимузин, преградив ему путь. Задняя дверь распахнулась, и человек с суровым выражением лица уставился на Боба.
– Твоё смятение привлекло внимание. Садись, если хочешь понять, куда смотреть.
Руководствуясь инстинктом, более глубоким, чем страх, Боб влез в машину.
– Кто вы? – потребовал Боб, и голос его был сжат страхом и смятением.
– Меня зовут Снэп, – ответил мужчина, его взгляд был аналитическим и пугающе прямым. Что тебе известно о зависимости, Боб?
– Откуда вы знаете моё имя?
– Отвечай на чёртов вопрос! – голос Снэпа прозвучал как удар хлыста в тесном пространстве салона.
– Зависимость – это…плохо? – выдавил Боб, и слова показались ему детскими и неуместными.
– Верно. Поехали! – скомандовал Снэп водителю, и автомобиль рванул вперёд, в хаотичные улицы Лондона.
***Спустя несколько минут машина бесшумно остановилась в тускло освещенном бетонном гараже. Снэп, Боб и женщина-водитель вышли и вошли в скудно обставленное безопасное убежище.
– Где мы? – потребовал Боб, и его голос отозвался эхом в пустом помещении.
– Это мой дом, – ответил Снэп, и в его тоне не было ни капли утешения. Прошу, садись.
Боб рухнул на потертый диван, лицом к лицу со Снэпом и женщиной, которые устроились напротив. Снэп уставился на него пристальным взглядом.
– Ты был избран, Боб.
– Избран? Для чего?
– Что тебе известно о Саде Мизд?
– О чём?
– О Саде Мизд.
– Мне ничего не известно о Саде Мизд.
– Разумеется.
Снэп взял со стола фотографию и протянул ее Бобу. На ней было изображено исполинское дерево, кора которого закручивалась в неестественных узорах. Боб разглядывал её, и его смятение лишь росло.
– Что это?
– Вглядись пристальнее, что ты видишь?
Взгляд Боба скользнул по стволу, и тут он увидел их: человеческие фигуры плавно сливались с древесиной, их черты сглаживались растущей корой, как будто они росли вместо дерева.
– Что…что это? – прошептал Боб, леденящий ужас сжал его.
– Это мы, – произнёс Снэп, его голос был ровным и окончательным.
– Что?
– Сад Мизд – это плантация гигантских галлюциногенных деревьев. Люди высажены внутри стволов, где они спят и питают дерево своей жизненной энергией. Взамен деревья затопляют их мозг гормонами сновидений – серотонином, дофамином – прямая подача, чтобы держать их в покорности, видя мир, в котором ты живешь прямо сейчас.
– Что? Я…– сознание Боба закружилось, отказываясь постичь чудовищность услышанного.
– Его мозг в фазе отторжения. Он впадает в панику. – хладнокровно констатировала женщина.
– Вы сумасшедшие! Выпустите меня! – Боб сорвался с дивана, вылетел через парадную дверь и вывалился на улицу. – Что еще за гигантские деревья, блин! Я не в каком-то дереве, твою…
Внезапно видение разбило его реальность. Он увидел свою собственную руку, вырывающуюся из хватки влажной волокнистой древесины. Затем свою ногу, выдергивающую себя из корня. Фантомное ощущение разрыва было подавляющим.
Он рухнул на мостовую. Снэп и женщина поспешили к нему.
– Давайте вернём его обратно.
Они втащили обмякшее тело Боба обратно в дом и уложили на диван. Задыхаясь, Боб поднял дрожащую руку. Его кожа мерцала, постепенно становясь прозрачной, а твёрдый мир расплывался, уступая место призрачному полу-присутствию.
– Что…что со мной происходит?
– Ты просыпаешься, – сказал Снэп, и в его голосе не было никаких эмоций.
– Что?
– Выпей это, – сказала женщина, протягивая ему стакан. – Так будет легче.
Боб сделал глоток и тут же выплюнул жидкость, которая брызнула на пол.
– Что это?
– Вода.
***1:2 И воздвигся лес не из дерева, но из Желания, чьи корни пили сок души. Деревья его стояли стрелами, листья их были формой голода, что они питали, а в чревах своих лелеяли они сновидцев.
***ЦРУ, Управление по Странным Делам.
Агент Эндрю был в своём кабинете, проводя допрос молодого человека странной наружности, когда вошла агент Перес и шлёпнула толстую папку на стол между ними.
– Что это? – спросил Эндрю.
Странный молодой человек воспользовался моментом и быстро ретировался.
– Подтвердилось. Фотография подлинная, – заявила Перес, понизив голос.
Эндрю открыл папку. Внутри лежала фотография высокого разрешения, на которой был запечатлён человеческий облик с размытыми, но узнаваемыми чертами, вросший в волокнистый ствол чудовищного дерева.
– Ты знаешь, что это? – спросила Перес.
– Понятия не имею… Я только что разговаривал с рептилоидом, – выдохнул Эндрю.
– Это фотография человека внутри дерева, – хладнокровно заявила Перес.
– Вот как … давайте посмотрим.
Он взял фотографию и пристально вгляделся в нее.
– Это дерево галлюциногенного рода, – продолжала Перес,– мы пока ещё не уверены в виде, но предварительный анализ указывает на разновидность… гигантской конопли.
– Погоди…
Зазвонил мобильный телефон Эндрю. Он тут же ответил, произнёс несколько резких слов и положил трубку.
– Кто это был?
– Это был Гарри Фотер, – без единой запинки ответил Эндрю. – Ты что-то говорила?
Перес с силой шлёпнула ладонью по столу.
– Я говорю о том, что есть ненулевая вероятность, что мы сейчас находимся внутри чёртова дерева, и это пугает меня до усрачки!
– Послушай, у меня сегодня чуит-чуть голова болит… давай выйдем, пройдёмся немножко. Свежий воздух был бы кстати.
Два агента вышли из кабинета, под грузом нависшей между ними безмолвной, лиственной апокалипсисы.
Россия, Кремль.
Президент России в привычном одиночестве кабинета просматривал документы, когда дверь приоткрылась без предупреждающего стука. Вошёл директор ФСБ. Его обычно непроницаемое лицо было бледным, а в глазах читалась тень отстранённой сосредоточенности, что бывало у него лишь в моменты кризисов. Не говоря ни слова, он положил единственный, лаконичный файл на полированный стол.
– Что это? – спросил Президент с растерянным взглядом.
Он открыл досье. Его глаза прищурились при виде изображения человеческого силуэта, в совершенстве заключённого в древесину исполинского дерева.
– Господин Президент, это неопровержимое доказательство того, что человеческие существа живут внутри дерева, – заявил директор, его голос был низким и лишённым всяких эмоций.
– Дерева?
– Галлюциногенного дерева, господин Президент. Мы полагаем, что оно подаёт в наши мозги гормоны сновидений – серотонин, дофамин – чтобы удерживать нас в состоянии сна, в котором мы видим грёзы об этом мире, пока питается нашей биоэнергией. Вид дерева ещё не установлен, но у нас есть точные сведения, что у американцев эти данные уже есть. Сейчас они разрабатывают технологию для выхода из дерева и вторжения в реальный мир. Это прямая и немедленная угроза национальной безопасности.
– Вы о машинах, да, о том фильме…? – спросил Президент, в поисках знакомой аналогии.
– Нет, господин Президент. Симуляцию генерируют деревья. Машины тут ни при чём…видимо, судьба не лишена чувства юмора!
– Кто ещё в курсе этой информации?
–Кроме нас ЦРУ, МГБ и МИ-6.
Китай, Пекин. Секретная подземная лаборатория.
Гигантское дерево с причудливой, почти внеземной внешностью было заключено в массивную камеру из армированного оргстекла. От его пульсирующего ствола тянулась сеть трубок и проводов, подсоединенных непосредственно к черепу китайского ученого, лежащего в коме на соседних носилках. Аппаратура откачивала из дерева слабо светящуюся вязкую жидкость.
В соседней диспетчерской группа учёных наблюдала за компьютерными экранами, которые отображали мир снов спящего мужчины – идеально воссозданную, обыденную симуляцию его повседневной жизни.
–他相信他在现实世界中。 Он верит, что находится в реальном мире. Он полностью забыл об эксперименте – констатировал один учёный.
– Это безумие, – пробормотал другой, поправляя очки.
– Давайте разбудим его.
Техник нажал кнопку. На экранах человек внутри симуляции начал мерцать, его форма стала прозрачной, когда он внезапно «проснулся» в панике внутри виртуальной жизни. Внезапно вся система содрогнулась. Мониторы замигали, а компьютеры зависли, издавая низкий, затухающий гул.
– Что случилось? – потребовал кто-то.
Их взгляды устремились к смотровому окну. Внутри камеры физическое тело учёного на носилках претерпевало ту же трансформацию, что и его цифровой аватар: он начал тускнеть, все больше и больше превращаясь в призрачный силуэт на стерильных простынях, пока с последним беззвучным спазмом полностью не исчез из сего мира.
–不！Нет! Этого не может быть! – воскликнул учёный, ударив кулаком по панели управления.
Великобритания. Лондон.
Волна растворения накрыла Боба. Он был зрителем собственного стирания, наблюдая в беспомощном ужасе, как его собственные руки тускнеют, а затем исчезают. Пустота поднималась по его рукам, поглощала торс и, наконец, поглотила его голову целиком. С тихим шелестом пустой ткани его одежда упала на пол. Его нижнее бельё, однако, исчезло вместе с ним, не оставив после себя никакого следа, кроме пустого пространства, которое он занимал мгновение назад.
– По крайней мере, на нем было нижнее бельё. – заметил Снэп, и на его губах на мгновение появилась ухмылка философа.
***
1:3 И вздыхали сновидцы в своём рабстве, ибо кора была мягка, как ласка возлюбленной, а пыльца сладка, как забытые обещания. Шептали они: «Не сие ли рай?» – но тела их хирели, а имена их были начертаны тленью на стволе.
***
Вселенная: Хэйтем. Измерение Пространства-Времени: Флер. Планета: Фрутс. Земля Дремоты. Сад Мизд.
Боб открыл глаза в мире из живой древесины и шепчущих снов. Он находился в тёмном, гнетущем лесу и смотрел вверх на исполинские стволы деревьев, пронзавшие тусклое, сокрытое кронами небо. Он посмотрел вниз; он был вмурован в кору на высоте пяти метров от земли, его торс всё ещё частично утопал в дереве. С отчаянным, разрывающим усилием он вырвал своё тело на свободу и упал, ударившись о мягкую, пружинистую почву с глухим шлепком.
Он вскочил на ноги, его дыхание было хриплым и громким в зловещей тишине. Он огляделся, и его охватил подлинный ужас.
Десятки – нет, сотни – человеческих тел были вмурованы в окружающие стволы, все погружённые в глубокий сон. Некоторые дёргались, другие бормотали несвязные обрывки своих пленённых сновидений.
– Нет! – закричал Боб, и звук его голоса поглотила громадность леса. – Это невозможно! Этого не может быть! Это мой начальник! И моя бывшая! И…и моя собака!
– Гав…! – тихо пробормотала во сне собака.
Внезапно от лба Боба исходил мягкий свет. Сфера чистой белой энергии отделилась от него и поплыла в нескольких метрах впереди, нежно пульсируя.
– Что это такое? – выдохнул он.
Светящийся шар повис в воздухе, словно ожидая. Руководствуясь глубоким инстинктом, Боб последовал за ним.
***Сфера повела Боба сквозь мрачный лес, мимо бесчисленных гигантских деревьев, каждое из которых было безмолвным некрополем, хранящим тысячи душ в своих древесных гробницах. Путь закончился у зубчатого края скалистого обрыва.
Взгляд Боба упал вниз, и его сознание помутилось. Перед ним простиралась долина деревьев невообразимого масштаба – подлинный океан растительности, вздымавшийся к далёкому горизонту.
– Боже! – воскликнул Боб, хватаясь за голову.
В сердце той долины стоял колоссальный семенной стручок – центральный материнский ствол. Он пульсировал мягким желтоватым светом, производя бесчисленные частицы светящейся пыльцы, что окутывала весь лес болезненным, наполненным грёзами сиянием.
Сфера-проводник Боба плавно сместилась вправо. Он проследил за её путь взглядом и увидел его: гигантскую, золотистую, металлическую стену, мерцавшую на горизонте словно мираж. В ту же секунду, когда Боб собрался двинуться к ней, сзади раздался голос.
Он обернулся и увидел две приближающиеся фигуры. Они скользили по воздуху, их ступни почти не касались земли. Боб мгновенно узнал их: Снэп и та женщина. Мгновение спустя они изящно опустились перед ним.
– Добрый вечер, Боб, – с мягкой улыбкой сказал Снэп.
– Вы…! – заговорил Боб, и паника вновь поднялась в нём. – Что это за место? Что происходит?
– Успокойся, – ответил Снэп, и в его голосе звучала обретённая, спокойная властность. – Мы всё тебе объясним. Он протянул Бобу пару брюк и футболку. Боб взял их и быстро оделся.
– Меня, кстати, зовут Юнити, – сказала женщина.
И все трое вместе повернулись и начали свой путь к далёким золотым вратам.
10 000 лет до нашей эры.
Инопланетный космический корабль приземлился на Земле. Из него вышел человек и закричал:
– Мы внутри дерева мет…!
В тот миг, когда слова слетели с его губ, Земля была поражена метеоритом, и больше об этом никто не слышал.
Планета Земля, Великобритания, Лондон, Психиатрическая клиника «GreenTree».
Двух агентов МИ-6 провели по стерильному, пропахшему дезинфекцией коридору к общей комнате, где собраны пациенты учреждения. Медсестра, сопровождавшая их, резко остановилась и обернулась.
– Должна предупредить вас, он… весьма нестабилен.
– Всё в порядке, Мэм. Не переживаете.
Медсестра коротко кивнула и подвела их к пациенту, свернувшемуся калачиком на кровати и накрывшемуся с головой одеялом. Пространство вокруг постели было похоже на самодельные джунгли, заставленные горшечными растениями.
– Стив? К тебе пришли гости.
Стив опустил одеяло, обнажив бледное, исхудавшее лицо. Его глаза, широко раскрытые и пылающие дикой интенсивностью, уставились на агентов.
– Садовники! – взвизгнул он, дрожащий палец укоризненно указывая на них. – Садовники пришли!
Медсестра напряжённо улыбнулась и отступила. Агенты подошли, придвинули стулья и уселись прямо перед ним.
– Здравствуй, Стив. Я Джон, а это мой коллега – Тим. Мы из МИ-6. Мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
Тим открыл портфель, достал файл и выдвинул в сторону Стива фотографию. В тот миг, когда взгляд Стива встретился с изображением – человеческой формы, вмурованной в кору дерева, – его объял первобытный, выворачивающий душу наизнанку ужас.
– Дерево!
Он сорвался с кровати в слепой панике. Сиделки ворвались в палату, вцепились в него и ввели седативное средство. Его сопротивление прекратилось, тело обмякло.
– Мы вас предупреждали, – бесстрастно сказала медсестра.
– Всё нормально, – ответил Джон.
Когда санитары ушли, Стив грузно опустился на кровать. Джон наклонился близко, его голос снизился до заговорщического шёпота.
– Как у тебя появилась эта фотография, Стив? Кто тебе её дал? Эй! Смотри на меня. Я знаю, что ты меня понимаешь.
–…и воздвигся лес…
– Что? Ты что-то сказал, Стив?
– И воздвигся лес не из дерева, но из Желания, чьи корни пили сок души. Деревья его стояли стрелами, листья их были формой голода, что они питали, а в чревах своих лелеяли они сновидцев.
– Это очень интересно, Стив. Ты это сам придумал? Или услышал от кого-то в Саду?
– И вздыхали сновидцы в своём рабстве, ибо кора была мягка, как ласка возлюбленной, а пыльца сладка, как забытые обещания. Шептали они: «Не сие ли рай?» – но тела их хирели, а имена их были начертаны тленью на стволе.
– Стив, ты нам не помогаешь. Нам нужны имена.
– И пришли тогда Пробудившиеся, те, что вырвали руки на свободу, хоть и обнажилась плоть. И шли они по долине терний, а деревья шипели им вслед, словно отвергнутые идолы.
– Мы закончили здесь.
Два агента поднялись, чтобы уйти. Внезапно Стив улыбнулся – ясной, осмысленной и пугающей улыбкой – и прошептал:
– Это он.
– Кто, Стив? – спросил Джон, оборачиваясь.
– Единственный и неповторимый. Это он дал мне ту фотографию…три года назад, в Париже, когда я был потерян. До того, как узрел истину. Вам не справиться с ним. Ни ЦРУ, ни МИ-6, ни ФСБ. Вы все поголовно в глубокой жопе.
– О ком ты говоришь, Стив?
– Хэйтем! Хэйтем Матук! Ха-ха-ха! Зук бирк бонг! Зинг флерт, тфинт! АХХах фсфдгскгдж!
Пока он погружался в лихорадочную тарабарщину, сиделки ворвались и снова ввели ему успокоительное.
Глава 2 : Новая Реальность
1:4 И шептали деревья сновидцам:
«Не есть ли сие любовь?
Быть хранимым так близко, не ведая голода?»
И сновидцы источали мёд, ибо даже слёзы их были питием.
***
Москва, Россия
32-летний студент-филолог сидел в своей комнате в общежитии, и в его уме рождалась новая теория.
– А что, если природа – это самая продвинутая форма технологии? – размышлял он. Машины – это внешний, цифровой интерфейс, грубый шлем, надетый на мозг. Но деревья…они предлагают прямую биохимическую интеграцию. Никаких проводов и сложного оборудования. Сон и выработка гормонов – это естественные процессы тела, которые система не ломает, а красиво перенастраивает. Её нельзя просто «выдернуть из розетки».
Если машины нужно производить, чинить и обновлять, то деревья – это живая экосистема, самовоспроизводящаяся и самовосстанавливающаяся. Они растут, размножаются, адаптируются. Им не нужны заводы. Их исходный код – это ДНК, копирующаяся с идеальной точностью. Это практически вечный двигатель, созданный из биологии. С этой точки зрения искусственный интеллект кажется громоздким, устаревшим артефактом по сравнению с элегантной и эффективной биотехнологией природы.
Молодой человек встал, вышел из общежития и ступил на оживлённую московскую улицу – реку из людей, машин и неоновых огней. Он начал говорить вслух, его глаза были устремлены на невидимую камеру, а во взгляде пылал фанатичный, ревностный огонь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.