Тяжело

1. Беляна

Первое, что ощутила Бьянка, открыв глаза и осознав, что её разум способен мыслить, – это отсутствие боли. Страдания от рака и различных ранений остались позади.

Открыв глаза уже в качестве души, но всё ещё в плотском облике, Бьянка увидела высокую женщину в чёрном элегантном платье, лишённом вульгарности и глубокого декольте. Подол и рукава платья украшены орнаментом в стиле древних славян. Чёрные, словно смоль, волосы женщины собраны в величественную косу. Кожа её бледна, а глаза – изумрудного оттенка, напоминающего цвет глаз отца и дяди Бьянки. Взгляд сочетает в себе величие и мягкость. Косметики на её прекрасном лице нет: острые скулы, пухлые губы, пышные ресницы и густые брови делают её красоту естественной. Для Бьянки эта женщина самая прекрасной из всех, кого она когда-либо видела.

Бьянка улыбнулась, кивнув богине.

– Приветствую Вас, Морена. Рада, что Вы не соответствуете иллюстрациям из книг и интернета.

Богиня неожиданно обняла девушку:

– Привет, мой юный герой, – её голос мягкий и успокаивающий… – Рада наконец встретиться с тобой, хоть и при таких печальных обстоятельствах.

– А вот то, что твою бабушку изображают как трёхглавое чудовище – это моя заслуга!

Богиня выпустила из объятий свою серебовную внучку, и та обернулась на старческий голос.

Справа стоит высокий старец в белом льняном одеянии до пола, с золотыми браслетами на руках и широким синим поясом из меха, украшенным железной бляхой. Поверх накинута меховая накидка, а голову венчает шапка из медвежьей пасти. В руках он держит деревянный посох. Волосы, брови, ресницы, усы и борода старца седые. Его тёмно-жёлтые, глубоко посаженные глаза с морщинами в уголках излучают мудрость. Бьянка заметила на его груди серебряный триглав, свисающий с шеи.

– Не каждому божеству дозволено являться живым людям, – продолжил старец, не дождавшись приветствия от Бьянки. – Мне, как одному из верховных божеств, это разрешено, а богине смерти, зимы и разрушений – нет. Перед выходом к людям мы поссорились с Мореной, и я описал её как трёхглавую безобразницу! Как же твоя бабка злилась! Смех и только! Ведь предстать перед человеком она может, только когда тот умрёт! Погоди, Господь разрешил тебе выйти к людям лишь раз. Почему же ты, старуха, не опровергла мои слухи о себе?

«Старуха? – удивилась Бьянка. – Она же выглядит максимум на сорок лет…»

– Я повстречала любовь своей жизни, поэтому было не до этого, – отмахнулась Морена.

Старик потёр бороду:

– Ах, Владислав Воинов, помню. Правда, любовь твоя ему дорого обошлась.

Богиня цыкнула:

– Безусловно, моя любовь привела к его трагической гибели…

– Его казнили. И ваших детей тоже хотели, – перебил Велес.

– Скажи спасибо Перуну за то, что он воспринимает ваши конфликты как баланс мирового порядка в Пантеоне. Иначе бы погубил Ярило.

Бьянка заметила, как старик криво улыбнулся. Эти диалоги взывают у неё тревогу, ведь она изучала все легенды и мифы о Пантеоне. Велес – прямой соперник Перуна. Они множество раз сражались, но любая причина или итог их битв сводились к необходимости баланса добра и зла, хаоса и порядка. Словно их судьбами играли Чернобог и Белобог. Морена же напомнила Велесу, что он однажды похитил Додолу – жену Перуна, и у них родился Ярило, божество весеннего плодородия, страсти и пробуждения природы. А, ну и ещё он может целить, как Велес. Ярило Перун не убил, а принял как часть природного порядка.

– Однако скажи мне спасибо за то, что я однажды спас жопы сыновей твоих в Яви, ведь не так часто вижу плачущую богиню смерти.

– Спасибо Числобогу за то, что ему ведомо будущее! Ведь сначала ты пошёл сплетничать к нему, а он поведал тебе часть будущего, касающегося моих потомков!

– Хе-хе, – хрипло рассмеялся старик, затем взглянул на Бьянку. Та наконец решила оказать ему честь, поприветствовав, чтобы избежать проклятья за неуважение.

– Здравствуйте, Велес, – наконец решилась Беляна поздороваться с таким многогранным божеством.

– Приветствую, дитя, – наконец прохрипел старец. – Не бойся, но уважай меня. А теперь, Морена, встретимся во дворце. Нам с ещё одним твоим потомком пора пройти по другому пути.

Бьянка выпрямилась и с лёгким испугом посмотрела на свою биологическую бабушку. Та лишь нежно погладила её по щеке. Прикосновение холодное, но в то же время тёплое и приятное.

– Всё будет хорошо, я верю в тебя, дитя.

– А что, погодите, а как же Дана? – вдруг вспомнила Бьянка о бездыханном теле сестры, лежащем рядом с её собственным.

– Мы божества, – напомнил Велес, – мы существуем сразу в нескольких местах и для каждого являемся независимо от других.

– Велес уже отвёл её, – добавила Морена.

Они переглянулись, словно знают что-то большее.

– А теперь до встречи, мой Светлый Воитель[1].

Бьянка не успела ответить бабушке. Велес подошёл к ней, положил руку на плечо и пробурчал:

– Твоя земная семья никогда многого от тебя не хотела, это правда, дитя. Но, называя тебя Беляной, они возлагали искренние надежды на то, что ты будешь нести и источать лишь свет. Удивился я, когда увидел, как маленькая ты, осознав это, боялась не оправдать надежд семьи и просила называть себя именем из Итальянского Пантеона, чтобы не осквернять Славянское. Но послушай самого мудрого и неоднозначного божества Славянского Пантеона: перестань, ребёнок, бояться ошибок. Они важны, без них мало кто взрослеет и становится значимым.

2. Бьянка

Бьянка оказалась в тёмном времени суток, не зная, существует ли здесь дневное. По крайней мере, на этом берегу реки.

Местность здесь горная и скалистая.

В паре метров от себя Бьянка видит красную реку, начала и конца которой она не может разглядеть. От реки исходит сильный жар. Бьянка уверена, что не станет к ней прикасаться.

В ста метрах от себя Бьянка замечает мост, соединяющий два берега. Тот берег явно лучше этого: оттуда веет цветочным ароматом, там солнечный день, слышно пение птиц. Вид по ту сторону реки приятный, если бы не одно «но».

ПО ЭТУ СТОРОНУ РЕКИ СТОИТ СТА ШЕСТИДЕСЯТИМЕТРОВЫЙ ТРЁХГЛАВЫЙ ЗМЕЙ!

– Калинов мост, река Смородина и Змей Горыныч! – вырвалось у Бьянки. – Даже если я вступлю на мост, одолев чудовище, не факт, что он не рухнет подо мной, ведь я вела не самый праведный образ жизни, верно?

– Даже если Вас, иссо Витязь, считать в какой-то мере преступником, кто-нибудь из божеств сможет оказать Вам поддержку, и Вы пройдёте мост.

Бьянка в ужасе обернулась на голос и ужаснулась ещё больше: перед ней стоит Велес в образе Максима Воронова, говорящий его голосом…

– Просьба сообщить причину Вашего негодования, иссо Витязь, – лукаво улыбается божество.

– Прошу Вас не являться мне в облике оссо Воронова, – сдержанно просит Бьянка.

– Но почему же, иссо Витязь? – притворно удивляется божество. – Вам предстоит трудный шаг. В сражениях на заданиях Вы думали не только о матери, но и об оссо Воронове: «Я не могу опозорить оссо Воронова своей смертью», «Не теряй головы, иначе все «шишки» скажут, что оссо Воронов подобрал под своё «крыло» «чудовище», «ТЫ ДОЛЖНА ВЫПОЛНИТЬ ЗАДАНИЕ И ДОЛОЖИТЬ ОБСТАНОВКУ МАКСУ!». Поэтому я решил мотивировать Вас иллюзией его присутствия.

Бьянка ощущает контраст эмоций от сложившейся ситуации, вызвавшей нервный смешок. Нет смысла лгать божеству, покровительствующему душам и видящему их историю, поэтому Бьянка не спорит.

Глядя на змея, чей вид заставляет её хотеть сбежать, она спрашивает у Велеса, не оборачиваясь:

– Насколько достоверна история про Добрыню и Горыныча?

– На двенадцать процентов, – отвечает божество голосом её давнего знакомого.

– М-м-м-м-м-м-м-м, – от страха у Бьянки дрожат поджилки. – Потому что на деле всё было кровавее и жёстче?

– Именно.

«Да я сейчас расплачусь».

С детства участвуя в сражениях, чтобы её душа могла спокойно пребывать в Нави, она должна сразиться снова.

Что же до Добрыни и Змея Горыныча, то, если Беляна всё верно помнит, по одной из версий, они сражались несколько дней и ночей. Горыныч оказался сильнее Добрыни, поэтому богатырь предложил перемирие, которое Змей впоследствии нарушил. Тогда бой возобновился, но это уже другая история.

А так…ТА ОН ЖЕ ЕЁ СПАЛИТ, КАК ТОЛЬКО ЗАВИДИТ! ОНА УМРЁТ В ОГНЕ И АГОНИИ! ОНА НЕ ИЗБОР И НЕ БАЖЕНА, МАТЬ ИХ!

– Должен Вас предупредить, иссо Витязь, что даже Ваша душа здесь смертна. Проиграете змею, и она канет реку Смородину.

«Ну, может, хоть так отдохну».

Бьянка нащупывает на цепочке кулон в виде меча и срывает его, превращая в полноразмерный меч в правой руке.

Последнее, что она спрашивает:

– Этот змей подобен божествам? Он тоже существует сразу и везде, ведь много душ славян умирает за день. А когда он погибает, то через какое-то время возрождается?

– Всё верно, иссо Витязь. Как и это место. Оно существует сразу для всех умерших.

Без лишних слов она бежит к Горынычу, мысленно думая: «А почему змей, если это, по сути, огромный трёхглавый дракон?»

«У него головы рептилии, и у него нет крыльев», – мысленно поясняет Велес.

«Но он же по легендам летает!»

«Да, по тому же принципу, что и китайские драконы».

«ТЦ!»

Головы огромного змея обращают на неё внимание и шипят. Пока он не напал, Бьянка остановилась и выкрикивает:

– Здорова! Я…

Бьянка задумывается над словами Велеса. С юных лет она просила называть её не Беляной, а Бьянкой. Максиму в детстве она говорила, что имя «Беляна» режет ей слух. Но теперь, после слов мудрого божества, Бьянка понимает, что избегала исконного имени, боясь не оправдать ожиданий тех, кто называл её Беляной. Только Максим произносил её имя без ожиданий, хотя изначально хотел узнать её ближе. Поэтому в его устах её имя звучит прекрасно. Повзрослев и столкнувшись с трудностями, перейдя из Яви – мира живых – в Навь, пристанище потустороннего и мёртвых душ, она размышляет: может, Велес прав, и пора перестать бояться чужих ожиданий?

– Я Беляна Витязь! Я слышала, ты любишь сделки. Поэтому предлагаю тебе сделку, которую ни ты, ни я не сможем нарушить.

Все три головы чудовища задумчиво склоняются вбок, и в голове девушки раздаются три голоса:

– Беляна Витязь – внучка Морены, – произносит одна голова.

– Получается, наследница Смерти, – говорит вторая.

– А с чего мне с тобой сделку заключать? – вопрошает третья.

Удивительно, что голоса звучат как у мальчишек лет восьми.

– Ну, тебе не в тягость сражаться? – спрашивает Беляна вслух. – И говори вслух одним голосом, а не в моей голове, пожалуйста. Голова от такого кругом идёт.

– Хорошо, – отвечает центральная голова. Бьянка понимает, почему Горыныч общается телепатически: огромный змей с мальчишескими голосами звучит не так устрашающе. – Я слушаю тебя.

– Мне до Добрыни далеко, но я тоже не сдаюсь и иду до конца. Я не проиграю, можешь поверить. А тебе хочется снова быть побеждённым?

– Слишком уверена в себе, внучка Морены.

– Пф! Я убивала людей хуже чудовищ! Уверен, что хочешь проверить меня в бою? Лучше выслушай сделку.

Три головы смотрят на Велеса, который всё ещё стоит в образе Максима.

– Можно сказать, что эта особа не лжёт, – кивает Велес-Максим Горынычу. – Шансы её победы над тобой – девяносто восемь процентов. Два процента зависят от того, проявит ли она способность разрушенной «стены», наложенной на её Духовность Числобогом.

И действительно. Только сейчас Беляна задумалась над тем, что чувствует себя не только лучше, но и сильнее. Как будто стало ещё проще дышать свободной грудью. Одна «стена», наложенная Числобогом разрушена.

Три головы чудовища снова смотрят на неё.

– Предлагай сделку. Если заинтересует – заключу. Если нет – сражению быть.

Рядом с Велесом-Максимом появляется Числобог-Дмитрий:

– Так-так, что-то интересненькое намечается! Кстати, я знал, что всё затянется, и немного поигрался со временем для тебя, мелюзга!

Беляна старается не отвлекаться на Числобога-Дмитрия.

– Итак, слушай, Горыныч! Сделка такова: ты пропускаешь меня без сражения с условием, что, если я решу вернуться в Навь, я призову тебя для сражения. Ты поможешь одолеть моих возможных супостатов, и тогда Навь и Явь снова услышат о могучем змее Горыныче! Чтобы не повторилась история с Никитичем, ты поклянёшься рекой Смородиной соблюсти условия сделки! Ни больше, ни меньше! Без подвохов! Нарушишь – окунёшься в реку Смородину, и твоё существо канет в небытие. Мост будет охранять Чудо-Юдо. Двое божеств – свидетели!

– Уху-ху, мелкая, свидетелей куда больше, – криво улыбается Числобог-Дмитрий.

Бьянка оборачивается к нему:

– В смысле?

– Сейчас наблюдает почти весь божественный состав Славянского Пантеона, иссо Витязь, – улыбается Велес-Максим. Ох, как хочется увидеть искреннюю улыбку Максима…

– Ага, каждый со своих мест. Но, ей-Богу, ты замучила со своими греческими приколами.

– Разве это не сработает? – спрашивает Бьянка у двух божеств.

Одни из могущественнейших божеств переглядываются.

– Сработает, – отвечают они в унисон.

Бьянка снова поворачивается к Горынычу:

– Ну, что?

– Ты сказала: «если я решу вернуться в Навь». А если не вернёшься, нам не видать славы и сражений в Яви.

– Тогда мы сразимся честно. Но я наибольшей вероятностью я решу проиграть. Тогда просто сбросишь моё тело в реку Смородину.

Чудовище смотрит на божеств:

– Если юная наследница Смерти вернётся в Явь, сможет ли она призвать меня? История не знает таких случаев. Никто из смертных не призывал чудовищ из Нави. Я больше не отношусь к Яви, работая между здесь охранником.

Бьянка не подумала об этом и оборачивается к божествам, ожидая ответа. Велес-Максим смотрит на Числобога-Дмитрия, чьё лицо становится серьёзным, ведь только он видит прошлое, настоящее и будущее:

– Сможет. Но, Бьянка, цена будет высока. Ты собираешься призвать могущественного змея Горыныча. Цена – разрушение твоего тела. Ты рискуешь жизнью и будешь умирать пятнадцать минут, если никто могущественный не спасёт тебя.

– Не впервой мне умирать в агонии, – фыркает Беляна, не услышав ничего нового, и поворачивается к чудовищу: – Ну, так? Я призову тебя в самый опасный момент, если буду окружена целой армией. Представь, скольких ты сможешь одолеть!

Три головы Горыныча переглядываются, затем два плеча чудовища пожимают:

– Клянусь рекой Смородиной, что выполню условия сделки, озвученные тобой, наследница Смерти, зимы, холода и разрушений.

Бьянка воодушевляется:

– О, как официально! Отлично! Я тоже клянусь рекой Смородиной соблюдать все условия сделки!

Река Смородина внезапно бурлит, и её воды вздымаются. Бьянка испугалась, что брызги достигнут её, но происходит неожиданное: воды обрушиваются на Беляну и Горыныча. Девушка не знает, что чувствует змей, но сама испытывает невыносимую жгучую боль внутри и снаружи. В голове звучат страдальческие голоса тех, кого поглотила река.

Очнувшись, Бьянка боится, что её душа обгорела, но, осмотрев себя, убеждается, что цела. Её рассудок в ужасе и горечи: среди миллиардов голосов она узнала один, сказавший страдальчески: «Теперь ход истории за тобой, сестра».

Когда вода возвращается в русло, не оставив ни капли на Беляне и Горыныче, девушка со слезами смотрит на заговорившего Велеса-Максима:

– Река приняла вашу сделку. То, что вы ощутили, в случае нарушения умножится в миллионы раз, прежде чем небытие поглотит вас.

– Вел, ты видел плачущего Горыныча? – спрашивает Числобог-Дмитрий, кивая за спину Бьянки.

– Нет, но это неудивительно. Многие его жертвы оказались в этой реке.

Бьянке не нужно оборачиваться: она слышит, как три носа змея шмыгают, вызывая вибрацию земли. Её глаза тоже полны слёз.

– Дана, почему она оказалась в реке Смородине? – со слезами спрашивает Беляна, стоя на коленях и упираясь руками в скалистую землю.

– Она добровольно проиграла Горынычу и на последнем издыхании сползла в реку, – отвечает Велес.

– Почему… почему вы или кто-либо не остановил её?

Числобог-Дмитрий напрягается, подбирая слова:

– Она сыграла свою роль в истории.

– А если я сейчас сползу в реку?

– Твоя история ещё не окончена, – серьёзно отвечает тот, кто был с ней с детства. – И прежде чем ты совершишь ошибку, помни: только я был снисходителен к тебе и твоей семье. Нахамишь Велесу – бойся бед не только для себя, но и для семьи, которая этого не заслуживает. Это божество спорило с самим Перуном, не думай, что его остановит Морена.

Этот божок знает её слишком хорошо: Беляна собиралась устроить истерику, понимая, что у божеств на неё свои планы, которые не сулят ничего хорошего. Игрушка в руках языческих божеств. Но Числобог-Дмитрий прав: с Велесом шутить нельзя.

Но выбор за ней. Она может наплевать на всё и проиграть Горынычу, оказавшись в реке, не боясь её мощи.

Числобог-Дмитрий смотрит на неё, словно читая её мысли, как Велес читает книги.

– Как я сказал, для тебя и твоего окружения время будет течь иначе. Ты проведёшь в Нави сорок лет. На сорок первый год ты решишь: вернуться в Явь или остаться здесь и погибнуть в небытии. Если вернёшься, твой сорок один год будет равен часу в Яви.

Сорок один год…

Бьянка поднимается, сдерживая гнев от несправедливости, и кивает в знак почтения Числобогу и Велесу, всё ещё выглядящим как её знакомые.

– Благодарю.

Она гордо проходит мимо Горыныча, похлопав его по левой ноге, и вступает на Калинов мост, не беспокоясь, что он рухнет.

Теперь она чувствует.

Чувствует, как множество незримых глаз устремлены на неё. Но она не ощущает себя героем, которым можно гордиться. Ощущение поганое.

3. Беляна

Стоило Беляне спуститься с деревянного моста, как она оказывается в роскошном полуготическом зале с высокими потолками, заострёнными люстрами и мраморным полом с белыми крапинками. Видимо, кто-то очень хочет с ней встретиться, раз даже не дали ей полюбоваться видами той стороны реки.

Беляна стоит перед высоким троном, обшитым звериным мехом. Сейчас трон пустует, так как владыка Нави находится по правую руку от неё.

Справа от трона Велеса стоит Морена, слева – высокий седой старик с прямой осанкой. Его волосы, брови, усы и борода длинные, седые. Зрачки и глазницы белые. Старик одет в чёрные одеяния до пола, украшенные серебром. Периферийным зрением Беляна замечает в левом углу ещё одну фигуру, сидящую в тени: на величественном серебряном стуле расположилось существо. Беляна решает осмотреть его с ног и, увидев между ними два куска кожи, тянущиеся сверху, вспоминает это существо по писаниям. Эти куски кожи – свисающие веки. Смотреть ему в глаза чревато гибелью. Даже души мёртвых могут испепелиться.

– Морена, Чернобог и Вий, благодарю за приём во дворце, – осторожно и почтительно произносит Беляна, обращаясь к двум богам и духу. – Надо же, не думала, что вы, Чернобог, такой… не ужасающий, при всём уважении.

Беляна снова смотрит на Велеса и на всякий случай ещё раз кланяется ему, отчего их взгляды пересекаются. Это заставляет её на мгновение ужаснуться. Какое могущество нужно, чтобы держать в подчинении ЗЛО, СМЕРТЬ И СУЩЕСТВО, УМЕЮЩЕЕ КАРАТЬ ВЗГЛЯДОМ? Ведь Морена могла бы легко занять место Велеса. Но, видимо, пока всех всё устраивает.

Это как с отцом и дядей Беляны. Обладая могуществом, они могли бы стать во главе Стороны Проклятых или даже всей Яви. Но отец был военным, а затем учителем истории. Дядя Тоши, кроме обязательной военной службы, остаётся врачевателем. Его обучал сын Велеса – Ярило.

Но если задуматься, самые могущественные божества – Морена и Числобог. Смерть рано или поздно настигнет каждое живое существо. А Числобог, манипулируя временем, становится вторым по могуществу. Но даже он однажды предстанет перед Смертью.

– Приветствую, Беляна. Миру всегда нужны были и будут нужны злодеи, – холодно и медленно отвечает Чернобог. – Это баланс. Свет без тьмы невозможен, как и тьма без света. Вы, люди, испокон веков доказываете это, творя злодеяния.

Ну, если физически, то существование тьмы без света и света без тьмы вполне возможно. Но Беляна об этом не стала заикаться.

– Как правило, злодеев или тёмные силы не изображают красивыми, иначе велик шанс полюбить тьму, – добавляет Велес.

Когда Чернобог говорит о балансе и тьме, Беляна невольно пересекается взглядом с ним. Вспоминается, как она с Избором нашла заложников. Каждое сражение для неё психически губительно, ведь она не судья и не Смерть, чтобы лишать жизни. Да, часто Беляна оплакивала тех, кого убивала на задании, но перед тем, как отправиться школьников вызволять, Беляна заулыбалась, предвкушая битву. Победа в сражениях приносит ей не только страдания, но и наслаждение. Пока она не теряла в бою близких, победа сопровождается этим чувством. Но делает ли это её хорошим человеком? Возможно, это и есть баланс? В каждом человеке есть Белобог и Чернобог – светлая и тёмная сторона. И то, насколько ты хороший человек, зависит от того, чьё влияние сильнее, если баланс нарушен.

– Мы знаем, что у тебя на душе, внучка Смерти, – продолжает Велес, и Беляна смотрит на него. – У нас к тебе предложение.

Велес принимает истинную форму: не Максим, а старец в старинных одеждах с посохом в руке.

Он становится перед ней так, чтобы не загораживать других божеств. Беляна спешит спросить:

– А Вы разве не должны меня судить?

Слева подходит Числобог в своём облике: высокий, старый, с очельем на лбу, в бело-золотых одеждах. Глаза добрые, мудрые. Пока он, Велес и Вий – единственные, кто соответствуют книжным описаниям. Трудно поверить, что это тот самый Дмитрий – член семьи с языком длиннее волос.

Числобог кладёт руку ей на плечо и смотрит с высоты своего роста:

– Как тебе сказали, юное дитя, мы, дети Господа, можем существовать везде и сразу в рамках Славянского Пантеона. Мы вшестером всё обсудили. Я озвучил твоё время пребывания здесь – сорок один год. Затем ты либо возвращаешься в Явь, либо исчезаешь в небытии.

Беляна осматривает зал, потому что что-то не сходится.

– А кто шестой?

– Только не так ярко, прошу, – словно взмолился Велес, глядя за спину Беляны. – После твоего света глаза болят.

Беляна оборачивается и понимает, о ком речь: появляется новое божество – высокий, широкоплечий, в золотых доспехах. Лицо средней длины, лоб широкий. Мужчине лет сорок пять, волосы короткие, золотистые. Брови густые, ресницы объёмные. Глаза ярко-голубые, как ясное небо. Щетина и борода ухоженные, светлые. Губы тонкие, расплылись в доброй улыбке. От него исходит солнечно-небесный свет, но после слов Велеса свет гаснет.

Беляна растерялась. Как себя вести? Поклониться? Встать на колени? Целовать руку?

Её разум отметает эти варианты. Она призывает меч, срывая его с цепочки, вонзает остриём в пол и складывает руки на эфесе, склоняя голову.

– Ух ты, что-то новенькое! – улыбается божество шире. – Морена, у тебя удивительный потомок!

Беляна надеется, что богиня хотя бы улыбнулась.

Стоп. Её похвалило главное божество Славянского Пантеона, её бабушке?

Божество треплет Беляну по голове, слегка взъерошив волосы.

– Я глава Славянского Пантеона, Перун!

– Я Беляна Витязь…

– Внучка богини Смерти, зимы, холода и разрушений, боец главнокомандующего ВНУБ, член «Второго состава», ага. Но если захочешь, титулов прибавится.

– Чего-сь…

Перун присаживается перед Беляной и смотрит в лицо:

– Я видел и оценил твои почести, когда ты надевала маску с моим изображением и священным животным перед боями. Ты отважная, сильная духом и телом девушка. Как показала беседа с Горынычем, ещё и смекалистая. Мы заметили, что ты чтила каждого божества Славянского Пантеона. Мы это ценим. Как и Господь, когда ты перед боем с сестрицей пришла в церковь и, ничего не прося, сказала: «Надеюсь, у Вас всё хорошо. Берегите Себя».

Сердце Беляны бьётся быстрее, она краснеет.

– Откуда Вы…

– Хех, я был с Ним, и Он поделился, что потомок Морены впервые в церковь пожаловала и пожелала Ему благополучия. Кстати, Беляна, можешь не бояться смотреть на Вия. Ты не совершала злодеяний и не проникла в Навь незаконно, так что Вию незачем тебя испепелять.

– Эм, хорошо.

Но желания смотреть на Вия всё равно нет.

– Вы могли сделать это без моего присутствия, но я хотел лично познакомиться. Не пожалел! Ты забавная, порадовала меня! А теперь… – Перун встаёт, подходит к Велесу и удивляется. – А ты что в таком виде? Давно не видел тебя старцем.

Велес закатывает глаза:

– Хотел соответствовать людским описаниям. Так меня больше уважают.

– Хм, твоё право, дроугъ.