- -
- 100%
- +
© Монро М.
* * *Хорниголд
В ту холодную ночь над городом сгустились тучи, затмевая собой свет луны, округу поглотила тьма.
В небольшом двухэтажном доме в одном из окон, едва мерцая, зажглась лампочка. Комната, в которой включили свет, была весьма бедной: пара стульев, стол, кровать. На одном из стульев вальяжно восседал высокий темноволосый мужчина в солнцезащитных очках, длинном сером плаще, чёрных брюках и сапогах. На столе перед ним лежали небольшая записная книжка и перьевая ручка. Напротив мужчины стоял светловолосый худощавый человек, одетый в лёгкое светлое пальто, чёрные туфли, синие джинсы и белую футболку. Стоял мужчина у окна, вглядываясь в ночную тьму.
– Итак, – произнёс темноволосый, – приступим.
Он взял ручку, сделал на бумаге пометку и, не дав сказать и слова своему оппоненту, спросил:
– Вы не будете возражать, если я поставлю здесь вашу фамилию?
Светловолосый посмотрел на собеседника через плечо, одобрительно кивнул. Тот оставил на бумаге слово «Бруно». Оторвавшись от записи, темноволосый посмотрел на оппонента.
– С чего же мне начать? С начала? – осторожно спросил светловолосый.
На поступивший вопрос писарь смутился и быстро ответил:
– Нет, нет, нет, мой друг! Нам банально не хватит времени, чтобы записать абсолютно всё. Арбитраж уже совсем скоро. Давайте лучше с того момента, когда мы с вами встретились в первый раз. Так сказать, с середины.
Вновь повернувшись к окну, светловолосый глубоко вдохнул носом ночной воздух, пред его глазами скользнули воспоминания.
30 марта 2018 года
По старому склепу брёл одинокий силуэт. В правой руке он держал самодельный факел, в левой руке размеренно покачивался чемодан. Силуэт бродил по склепу в надежде найти фамилии на букву «Б». Увы, как бы он ни старался, склеп пестрил разными табличками, именами, фамилиями, но среди множества имён и фамилий, на его удивление, не встречалось ни одной фамилии на букву «Б»:
– Хм… Странно, – тихо разговаривал сам с собой незнакомец. – Координаты верны… Информация достоверна, – размышлял он, проходя по коридорам раз за разом. – И тем не менее нужной фамилии здесь нет… Как и других хоть сколь-либо схожих фамилий. Как же так?.. Не может же быть такого, что здесь не хоронили людей, фамилии которых начинаются на конкретную букву.
Время шло – минута за минутой, плавно перетекая в часы, а поиск, в свою очередь, не спешил увенчаться успехом, что не могло радовать незнакомца. Склеп надёжно прятал от пришельца тех, кто обрёл здесь вечный покой, найдя последнее пристанище. Тем не менее незнакомец не отступал. Искомое должно было быть найдено, не так ли?
Вопреки ожиданиям, ноги раз за разом выводили его не к необходимому месту, а к выходу… В какой-то момент мужчина отчаялся найти нужное место, опустил чемодан на пол, устало сел на него, поставив факел напротив себя. Опершись локтем о ногу и подперев рукой голову, он начал размышлять обо всём, что видел в склепе.
Идея дальнейшего поиска, как ни странно, пришла сама собой. Пламя колыхалось, точно от ветра, тем самым привлекая внимание своего господина. И пришелец обратил на это внимание. Вернув факел в руку и прихватив чемодан, мужчина побрёл по склепу, стараясь обнаружить место, откуда мог бы дуть сквозняк. Или, возможно, просачивался бы воздух. И логика (какое счастье!) не подвела исследователя. У одной из стен пламя начало колыхаться сильнее, чем обычно. Приложив руку к стыку меж стен, незнакомец невольно улыбнулся, отметив себе под нос:
– Умно!
Ударив по стене кулаком, он подтвердил свою догадку. Раздался звук, знаменующий отсутствие за стеной препятствий. Более детальный осмотр стены, в свою очередь, принёс исследователю новую информацию. Данная преграда, какой бы невыделяющейся она ни была, слегка отличалась от более старых стен. Сомнения таяли одно за другим: там находилась ещё одна комната. Вновь обрушив на стену удар кулаком, мужчина отметил для себя и то, что, несмотря на кажущуюся хлипкость, она оказалась на удивление прочной. Осмотрев беглым взглядом коридор, он остановил свой взор на старом стальном торшере. Незнакомец поставил чемодан на пол и обхватил торшер обеими руками, точно копьё. Отойдя от стены на дальнее расстояние, незваный гость усмехнулся и произнёс:
– Хм… Ну, была не была!
Силуэт разогнался и нанёс удар торшером в центр стены, стараясь разбить её точным ударом, и расчёт оказался верен. Не выдержав точного, целенаправленного удара, препятствие дрогнуло и дало трещину, а потом обрушилось внутрь помещения, явив вандалу новую, более просторную, чем остальные, комнату. Оказавшись в новом помещении, он не стал ликовать, а только взвыл от боли. Во время удара торшер сломался, разломавшись на две части, и та его половина, что была в левой руке, проткнула ему правую руку. Вандал оскалился, шипя от боли. Глубоко выдохнув, силуэт потянул обломок от себя. Боль усилилась. В голове раздался свист, из правой руки потекла кровь, но обломок всё ещё находился в повреждённой конечности, и его следовало достать. Страдалец задержал дыхание и резким движение руки потянул обломок вниз. Разливная, жгучая боль сковала руку, кровь окропила пол, свист в голове превратился в несмолкаемый оглушительный гул. Мужчина набрал в лёгкие побольше воздуха, после чего мощным движением левой руки выхватил обломок из правой конечности. По склепу прокатился сдавленный крик, незнакомец упал на колени, рыча от боли. Тем не менее дело было сделано. Отбросив окровавленные обломки, он развернул правую руку раной к себе. Не прошло и нескольких минут, как рана начала зарастать:
– Вот и славно, – выдохнул мужчина.
Незнакомец размял руки, сжал правую руку в кулак и, убедившись в том, что ткани и мышцы стремительно срастаются, встал с колен. Отряхнув штаны от грязи, мужчина быстро осмотрел новую комнату. Близ потолка было заметно наполовину заросшее землёй отверстие, служившее источником света. Сама комната была наполнена мемориальными табличками с различными именами и фамилиями, начинающимися на букву «Б». Пройдясь по ним беглым взглядом, нарушитель спокойствия остановился на саркофаге, находящемся в центре комнаты. Лунные лучи, проходящие через отверстия в заросшем окне, падали на саркофаг, выделяя его на общем фоне. Неизвестный усмехнулся:
– Как просто. А я думал, это будет сложнее…
Вандал приблизился к саркофагу, стоящему в центре комнаты. Бегло осмотрев каменное надгробие, незваный гость потёр ладони друг о друга и упёрся руками в крышку саркофага. Приложив все силы, что у него были, неизвестный начал вскрывать усыпальницу. Крышка уступила и сдвинулась в сторону, приоткрыв своё содержимое. Добившись успеха в своём деле, мужчина заглянул в щель, но густой мрак не позволил вандалу что-либо разглядеть. Быстро вернувшись за догорающим факелом, незнакомец осветил себе проём. Пара секунд – и его лицо исказило разочарование. Из старого саркофага на него смотрели две пустые глазницы: голова уже давным-давно превратилась в череп. Осмотрев останки, незнакомец смутился, кашлянул себе в кулак, точно привлекая внимание к своей персоне, после чего заключил:
– Прошу прощения за беспокойство. Я не хотел отвлекать вас от вашего сна.
Вновь отложив факел, мужчина схватился за крышку саркофага, отпустив на прощание комплимент:
– Кстати, у вас отличные зубы!
Закрыв саркофаг, незнакомец окинул комнату взглядом. Мысли сменяли одна другую, идя ровным, чётким потоком. И вот, глядя на ровные ряды ячеек, он, наконец, пришёл к новой мысли: «А что если он спрятан здесь? За мемориальными плитами?»
Эта идея не давала ему покоя, её нужно было проверить. Снимая плиты, мужчина дотошно осматривал гробы на предмет того, как хорошо они сохранились, стараясь найти максимально хорошо сохранившееся захоронение. Незнакомец неустанно осматривал усыпальницы, разыскивая нужную ему плиту, и, что и следовало ожидать, нашёл её. За одной из плит находился относительно новый гроб.
– Нашёл! – возликовал мужчина.
На плите было написано нечто неразборчивое и – самое главное – дата. 13.10.1732. Нет, не день смерти. День рождения. Рука вандала ухватилась за одно из креплений гроба, и резким движением он вынул его, уронив дном на пол. Мужчина улыбнулся, обронив про себя: «Что ж, теперь посмотрим, верна ли моя догадка…»
Незваный гость осторожно распахнул крышку гроба. Там лежал молодой светловолосый человек с бледным цветом кожи и тонкими чертами лица. Этот человек провёл в гробу несколько десятилетий, находясь в спячке. Одет спящий был крайне скудно, всего лишь старые, истлевшие от времени бриджи, прикрывающие нижнее бельё, да свободная рубашка. Быстро отойдя к своему чемодану, незнакомец открыл его, достав оттуда пластиковый пакет с нарисованным красным крестом. Что-то напевая себе под нос, незнакомец обратился к спящему:
– А сейчас пора просыпаться.
Гость надорвал пакет, обмакнул в него пальцы и устремился к спящему. Чарующий и манящий запах дразнил нос, предлагая выпить содержимое целиком. Тем не менее содержимое пакета предназначалось не ему, поэтому столь заманчивую идею надлежало оставить. Подойдя к телу, силуэт провёл пальцами по губам и глазам спящего, дабы разбудить его. Отойдя в сторону, начал ждать.
Рот спящего начал жечься, глаза болели и чесались, уши почти ничего не слышали, горло пересохло и изнывало от жажды, а кости, как и всё тело, было сковано болью. Светловолосый пробудился, разомкнул глаза. Рот открылся сам собой, застыв в немом вопле.
Дождавшись пробуждения страдальца, темноволосый силуэт немедля вернулся к светловолосому, встав на одно колено у гроба, быстро заговорил:
– Тише, тише, тише! Мой друг, прошу вас, сохраняйте спокойствие! Ваша спешка чревата нежелательными травмами и повреждениями! Вот, выпейте, полегчает. Я покупал специально для вас, – закончив фразу, незнакомец влил содержимое пакета в рот пробудившегося.
Тепло нежно разлилось по всему телу, боль отступила, глаза пришли в норму, уши слышали в совершенстве, а рот приятно обволокло нежным вкусом. Выпив содержимое пакета, светловолосый обратил внимание на своего сородича. Он всё так же стоял на одном колене перед гробом, пристально смотря на пробуждённого. Глаза пришельца были скрыты солнцезащитными очками, тёмные волосы были длинными, до плеч, нос был прямой, не длинный, сами черты лица были весьма аристократичны, верхнюю губу украшали небольшие тонкие усики, подбородок и щёки были покрыты щетиной. Мужчина наклонил голову налево и спросил, прервав свой осмотр:
– Порядок?
Светловолосый встряхнул головой, опомнившись от разглядывания сородича. Кивнув в знак одобрения, пробуждённый сонно поинтересовался:
– Кто?.. Кто вы?
Темноволосый мужчина встал в полный рост и протянул пробудившемуся руку, стремясь помочь ему подняться на ноги, после чего кратко представился:
– Дарнелл Хорниголд. Я ассистент доктора Монро. Монтгомери Монро, – уточнил мужчина.
Ухватившись за ладонь Хорниголда и выйдя с его помощью из гроба, светловолосый представился:
– Витторио Бруно…
Дарнелл приветливо улыбнулся и, хлопнув Бруно по плечу, дружелюбно добавил:
– Рад знакомству!
Хорниголд отошёл от Бруно к своему чемодану и начал разбирать хранившиеся в нём вещи. Витторио в свою очередь решил узнать, в каком году он пробудился:
– Господин Хорниголд, подскажите, пожалуйста, который сейчас год?
– Тридцатое марта две тысячи восемнадцатого, – произнёс Дарнелл, вынимая из чемодана вещи.
Ответ Хорниголда встревожил Витторио, отчего вампир взял продолжительную паузу, начав размышления о том, как он будет адаптироваться в новом мире. Впрочем, в скором времени в руках Дарнелла были собраны все необходимые вещи: новые брюки, белая рубашка и туфли. Хорниголд двинулся к Бруно, протягивая ему вещи и отрывая от тревожных мыслей:
– Вот, прошу, наденьте. Не сочтите за грубость, но ваша нынешняя одежда… Как бы это помягче сказать… – замялся было мужчина, но вскоре закончил свою мысль, – …слегка изношена.
Витторио принял одежду и кивнул Дарнеллу, поблагодарив мужчину за предоставленные вещи. Начав переодеваться, Бруно решил осведомиться, что побудило Монро начать его поиски:
– Монтгомери Монро, говорите? Громкое имя в нашем мире. И что же господин Монро ожидает получить от меня, скромного итальянского вампира?
– Доктор Монро начал изучение истории сородичей двадцатого века, – начал было Хорниголд, как вдруг осёкся. – В данный момент исследования приостановились на одном историческом событии… – изрёк Дарнелл, после чего взял паузу, ожидая, что Бруно сам возьмёт слово.
Витторио слушал Хорниголда внимательно, отчего быстро уловил повисшую в комнате тишину. Натянув на себя футболку и джинсы, Бруно тяжело вздохнул, предположив:
– Полагаю, доктор остановился на тысяча девятьсот сорок шестом году. Верно?
– Верно, – кратко ответил Дарнелл, ожидая дальнейших рассуждений Бруно.
– И я смею предполагать… Что доктора Монтгомери интересуют события с двадцатого на двадцать первое декабря. Верно?
– Верно, – вновь утвердил Хорниголд, добавив: – Ночь чёрных перчаток…
Бруно сглотнул, услышав название той ночи. Нервно поёжившись, итальянец начал надевать кроссовки, не став продолжать разговор с Дарнеллом, что вызвало недовольство сородича:
– Вы ведь знаете о той ночи куда больше остальных, не так ли, господин Бруно?
– Я… Я не уверен, что могу это утверждать, – ответил Витторио, завязывая шнурки, голос мужчины дрожал, вампир сильно нервничал.
Хорниголд подошёл к Бруно, опустился перед итальянцем на одно колено, заглянув блондину в глаза:
– А я уверен, что можете. И доктор Монро в этом уверен. Мы ведь правы, господин Бруно?
Витторио нахмурил светлые брови, одарив Дарнелла недовольным взглядом, шикнув:
– Что вы хотите? Чтобы я указал на виновных? Сказал, кто стоит за расправами? Сказал, что думаю об этом преступлении? Что вы от меня хотите? Или вы пришли сюда за информацией, после получения которой убьёте меня и пойдёте своей дорогой?
– Если бы я пришёл убить вас, господин Бруно, я бы это сделал. Вам нечего бояться. Или, возможно, я не заслуживаю вашего доверия?
– Я не знаю, кто вы, Дарнелл, я не знаю, правду ли вы говорите, что вас послал Монро, я не знаю, чего мне ждать…
– Вы правы, – прервал Хорниголд Витторио, продолжив, – у вас нет причин доверять мне. Вы правы, возможно, я правда убийца. Но если я покажу вам это, – темноволосый мужчина вынул из-за пазухи сложенную квадратиком бумагу, после чего протянул её Бруно, – это поможет вам поверить мне?
Недоверчиво приняв из рук Дарнелла бумагу, Витторио осторожно раскрыл квадратик. На листе было послание, написанное на латыни. Текст записки гласил:
«Сим документом подтверждаю, что предъявитель сей записи – сородич Британского Содружества Дарнелл Хорниголд – является моим ассистентом и представляет мои интересы в данной стране. На основании вышеизложенного прошу: предоставить моему ассистенту всю необходимую ему документацию и обеспечить беспрерывную научно-исследовательскую работу. Все издержки, возникшие в ходе работы моего ассистента, прошу тщательно фиксировать в документации, после чего передать документы ассистенту в запечатанном конверте, подписанном уполномоченными лицами, понёсшими убытки в ходе работы моего ассистента. По факту получения счетов, в свою очередь, обязуюсь возместить все имеющиеся издержки в срок до десяти ночей с момента получения документов.
С уважением, Монтгомери “Монти” Монро».
Записка была подтверждена подписью, которую всегда ставил исключительно Монро на каждой своей научной работе: рукописная перечёркнутая буква М. Сомнений в подлинности не оставалось: запись и вправду сделал Монтгомери. Удовлетворённо кивнув, Витторио встал в полный рост, вернув бумагу Хорниголду:
– Полагаю, я должен передать вам информацию касательно Ночи, господин Хорниголд?
– Если вас не затруднит, – ответил темноволосый.
Витторио отошёл к осмотренному Дарнеллом саркофагу, после чего, опустившись на колени, начал разбирать его каменную кладку. Бруно без страха и сомнения запустил руку в полость, где царили мрак и тишина, после чего, пошарив рукой в пустоте, схватил и выудил из бреши старую кожаную сумку, в которой находился небольшой комплект бумаг… Не без сомнений, Бруно посмотрел на Дарнелла.
Хорниголд старался казаться самим олицетворением спокойствия и выдержки, но всё же глаза подводили мужчину. Даже солнцезащитные очки, скрывающие глаза, не смогли спрятать тот огонь азарта, который разгорелся в глубинах очей Дарнелла. Тяжело вздохнув, Витторио протянул сумку мужчине:
– Держите, – тихо сказал Витторио, добавив: – Документы ваши.
Хорниголд принял сумку из рук Витторио как своего рода реликвию. Осторожно сжав сумку в руках, Дарнелл рассыпался в поклонах Бруно:
– Вы поступили очень мудро, мой друг, очень и очень мудро! – руки темноволосого мужчины заскользили по внутренностям сумки, после чего сородич предельно аккуратно вынул бумаги из сумки. – Ваша находка изменит мир сородичей, господин Бруно! Ей нет цены! Нет цены! – улыбался Хорниголд, начав изучение бумаг.
Но не прошло и пары минут, как темноволосый полностью растратил былые пыл и азарт. Лицо Дарнелла исказилось, отразив удивление, плавно перетёкшее в шок, шок сменился смятением, а затем смятение уступило место неподдельному ужасу. Прикрыв непроизвольно открывшийся рот ладонью, Дарнелл посмотрел на Бруно, не зная, что должен сказать:
– Теперь вы понимаете, господин Хорниголд, почему я и прятал документы, и сам скрывался от посторонних глаз, и почему я проявлял такую осторожность?
Дарнелл неуверенно закивал, словно не понимая, что происходит.
– Д-да, – изрёк дрожащим голосом темноволосый мужчина, – теперь всё очевидно. Даже больше, чем нужно…
– Что вы намереваетесь сделать с документами, господин Хорниголд? Доктор Монро…
– Доктор Монро ничего не узнает об этих документах, – взяв себя в руки, холодно заключил Дарнелл, чем вызвал замешательство Бруно.
В разговоре наступила небольшая пауза: заявление Хорниголда явно застало Витторио врасплох, заставив светловолосого нахмурить тонкие брови:
– Простите, господин Хорниголд, я… Я не совсем понимаю.
– Публикация подобной информации грозит смертью всякому, кто её обнародует. Это касается всех. Даже доктора Монтгомери, – констатировал Дарнелл, после чего вложил документы назад в сумку, – не поймите меня неправильно, господин Бруно, но данные, которые вы храните… Опасны. Мир сородичей никогда их не примет и не поймёт.
– Но разве доктор Монро не изучает эту тему в данный момент? – вопросил Витторио, ссылаясь на слова и бумагу, которые Дарнелл демонстрировал ранее.
Но Хорниголд был непреклонен:
– Изучает, безусловно! Но, очевидно, доктору придётся смириться с тем, что данную работу он должен будет оставить. Во всяком случае, до тех пор, пока действует нынешний состав Верховного Совета Сородичей!
– И как вы объясните ему, что вы не смогли доставить столь нужные ему данные?
– Я что-нибудь придумаю, – сухо заключил темноволосый, взяв себе паузу для раздумий.
В склепе вновь воцарилась тишина, каждый из мужчин думал о чём-то своём, как вдруг в голове Витторио родилась идея.
– Отдайте мне документы, – спокойно и серьёзно заключил Бруно, – я, кажется, знаю, как ими распорядиться.
– Собираетесь опубликовать их самостоятельно? – недоверчиво спросил Дарнелл, нахмурив чёрные линии бровей.
– Вроде того, – туманно ответил Витторио, чем вызвал недовольство темноволосого сородича.
– Я заклинаю вас одуматься, господин Бруно! Вы должны понимать, что одно только ношение этих документов сулит вам беду, не говоря о намерениях опубликовать эти данные, – строго отметил Хорниголд, на что получил не менее строгий ответ от Бруно.
– Что вы предлагаете? Скрывать информацию и дальше, как будто ничего не произошло? Снова лечь в гроб, впасть в спячку и ждать, пока современный Совет не изменится?
– Я не предлагаю делать вид, что ничего не произошло. Вы вольны идти куда хотите. Я гарантирую, что о вашем пробуждении никто не узнает. Поймите, я лишь призываю вас к осторожности. Вы сами прекрасно понимаете, если уж все эти годы находились здесь, что эти данные…
– Я понимаю, – прервал Витторио Дарнелла и вновь огласил своё требование, – отдайте документы. Я знаю, что я буду делать.
Дарнелл с неохотой вернул сумку с документами Витторио, попутно спросив:
– Могу я осведомиться о том, какой у вас план, господин Бруно?
Витторио учтиво кивнул Хорниголду, уверенно заключив:
– Я собираюсь созвать друзей.
Дарнелл поднял брови, удивлённо протянув:
– Созвать друзей… господин Бруно?
– Вы правы, – утвердил Витторио, объяснив своё решение. – Доктор Монро – один. Я – один. Если информация из документов станет известна – нас сметут, никто и не заметит. Но если уничтожат группу – это будет заметно. Очень заметно.
Дарнелл, настороженно сглотнув, уточнил информацию:
– Правильно ли я понимаю, что вы хотите огласить данные в узком кругу лиц, господин Бруно?
– Да, – утвердил Витторио, чем вызвал большую тревогу Дарнелла.
– Речь идёт… о конкретной семье, господин Бруно?
– Нет, – спокойно ответил сородич, чем слегка успокоил ассистента доктора Монро.
Облегчённо выдохнув, Хорниголд вынул из кармана платок и протёр лоб, на котором проступил холодный пот:
– Могу ли я осведомиться, господин Бруно, кого вы хотите поставить в известность касательно этой информации?
Светловолосый сородич покачал головой в знак отказа, задумчиво ответив:
– Пока что… не знаю. Единственное, в чём я сейчас уверен наверняка, господин Хорниголд, так это в том, что меня ожидает возвращение домой.
Возвращение домой
– Вы позволите мне проводить вас, господин Бруно? – осведомился Дарнелл, как только Витторио огласил намерение вернуться домой. – Я бы мог рассказать вам о том, как изменился технологический мир за годы вашей спячки, а также о том, как изменился мир людей и сородичей.
– Буду признателен вам за ваши сведения, господин Хорниголд. Как и за информацию о том, кто поведал вам о моём местонахождении.
– Увы, – пожал плечами Дарнелл, – доктор Монро не стал сообщать мне, кто раскрыл ему секрет вашего местонахождения. Я лишь его ассистент, которому он приказал проверить координаты, господин Бруно… Только и всего.
– Скрытный всё-таки ваш работодатель, – отметил Бруно, получив комментарий.
– Я знаю. Я уже привык к его странностям. Прошу вас простить его. Я полагаю, что это его профессиональная деформация.
Кивнув своему спутнику, Бруно устремился к выходу из склепа. Дарнелл, забрав свой чемоданчик, последовал за Бруно.
30 октября 2021 года
– Последний раз мы виделись в Италии в две тысячи восемнадцатом году. Тридцатого марта, если я не ошибаюсь, – заключил Витторио, посмотрев себе через плечо.
Дарнелл смотрел на Витторио, не отводя взгляда, готовый в любой момент начать писать то, что захочет рассказать Бруно.
– Всё верно, – добродушно отметил Хорниголд, – в тот вечер я обнаружил вас в склепе вашей тёти, на юге Италии. Далее мы смогли наладить с вами контакт и установили всю ценность документов, которые вы хранили у себя. После нашей встречи вы изъявили желание вернуться домой.
– У вас хорошая память, мой друг, – улыбнулся Витторио Дарнеллу.
На что получил ответ:
– Скорее, сказывается профессиональная деформация! – усмехнулся Хорниголд, после чего продолжил: – Мы разошлись у вашего дома, в Ломбардии. Это было в ночь с третьего на четвёртое апреля, после того как я рассказал вам о том, как пользоваться сенсорным телефоном. С этого момента, я полагаю, нам и стоит начать выстраивать общую картину происходящего. Как вы считаете?
– Я согласен, – кивнул Витторио, оборачиваясь назад к окну, – мы разошлись недалеко от коммуны Массаленго. В тех окрестностях находился, да и сейчас находится, мой дом…
4 апреля 2018 года
Дом семьи Бруно представлял собой небольшой двухэтажный особняк, исполненный из кирпича. Вокруг небольшого дома был сад хорошо ухоженных садовых растений, таких как розы, жасмин, тюльпаны, астры и георгины, и, конечно, особая гордость владелицы этого сада – роза «Биг Пёрпл» насыщенно пурпурного цвета. Сестра Витторио очень долго охотилась за этим цветком и так радовалась, когда брат подарил его.
Подойдя к знакомой двери, Бруно набрал в лёгкие побольше воздуха, желая подавить волнение. Уложив ладонь на исполненный в виде совы с мышкой дверной молоток, мужчина потянул мышонка на себя, после чего несколько раз постучал молоточком о дверь. За дверью донёсся знакомый мужской голос: