О Тенях и Кромешниках

Франи чуть сжала ладонь, сдавливая руку Леонардо, стараясь привлечь внимание мужа:

– Лео, – чуть громче обратилась она к мужу, но последний всё никак не мог остыть, распаляясь всё сильнее.

– И теперь, мой дорогой друг, ты не можешь говорить по-немецки, слушать песни на немецком, читать немецкую литературу, изучать своё национальное искусство лишь потому, что тебе сказали, мол, это небезопасно, ведь вас начали косить на фоне германофобии! Ну что, пойдёшь с нами, а, друг, после того, как мы прямым текстом огласили, что это мы виноваты в том, что теперь ты живёшь в канализации, потому что вам посоветовали по минимуму выходить на улицы? Ты чуть не погиб по нашей милости, и теперь мы просим тебя снова рисковать своей жизнью ради нас с минимальным шансом, что ваша участь станет лучше, если наша кампания закончится успехом! Здорово, правда?

– Лео! – слегка прикрикнула Франи на мужа, после чего Леонардо затих, обратив внимание на то, что Франческа сдавила его руку что было сил, стараясь привлечь внимание Джованни к себе.

Глубоко вздохнув, Леонардо опустил голову, стараясь не смотреть жене в глаза:

– Прости меня, мой лунный свет… Я знаю, иногда я…

– Бываешь горяч. Да, я знаю, – снисходительно констатировала жена, после чего, отпустив руку мужа, уложила свою ладонь ему на подбородок, направив глаза Леонардо к своим, – Лео, моя любовь, я убеждена, что Клаус послушает тебя. Вы столько лет знакомы, он просто не сможет…

– А если сможет? – перебил Джованни жену. – Если не захочет слушать? Что же я его, не знаю?

– Он послушает, моя любовь. Верь мне, – постаралась успокоить супруга Франи, нежно чмокнув Лео в нос.

Вновь тяжело вздохнув, Лео кивнул, поцеловав жену в лоб:

– Твоя воля, мой лунный свет… Я обращусь к нему.

Наблюдая за тем, как его лучший друг, ставший для него, без всяких преувеличений, роднёй, и его сестра находят общий язык, как она уравновешивает его характер, даря мужу покой и в то же время мудро отстаивая свою позицию, не прибегая ни к скандалу, ни к эмоциям, Витто мило улыбнулся, глядя на эту чудесную пару. Казалось, он мог наблюдать за ними вечно, но всё же дела не требовали отлагательств. Франи вновь взяла слово, продолжив размышлять дальше:

– А что ты скажешь о Милоше или Александре?

Джованни пожал плечами на вопрос жены, пояснив:

– Я не видел Милоша уже много лет. С возвращения в Краков в середине шестидесятых он не выходит на связь. Быть может, Шереметьев сможет лучше рассказать, где находится его шурин?

– А сам Саша?

– Насколько я знаю, на начало нулевых он жил на территории Польши. Или Республики Беларусь… Где находится тот лес, где он окопался? Беловежская Пуща, кажется?

Франи пожала плечами, Витто также не смог ответить брату. Махнув рукой, Джованни сухо заключил:

– Ничего. Найдём Шереметьева, значит, и Мазовецкий будет у нас в кармане.

Придя к согласию, троица внесла ещё три имени в список. После того как Джованни вписал Мазовецкого в список, Лео, Франи и Витто переглянулись и в унисон заключили:

– О’Нилл…

Оскар О’Нилл никогда не был простым вампиром…

30 октября 2021 года

Из-за спины Бруно послышался хруст бумаги, за которым последовало недовольное ворчание:

– Проклятие!

Отвлёкшись от своих размышлений, Бруно вновь посмотрел через плечо. Дарнелл дёрнул рукой при упоминании Оскара, и ручка просто разорвала бумагу. Выхватив из записной книжки бумагу, Хорниголд извинился:

– Простите, господин Бруно. Я сейчас всё исправлю.

Рука Дарнелла вновь заскользила по бумаге, переписывая текст, Бруно в свою очередь поинтересовался:

– Что случилось?

Хорниголд глубоко выдохнул, пояснив:

– Плохие воспоминания. Вспомнил, как он мной окно пробил!

Подобное заявление вызвало лёгкую улыбку Витторио:

– Да, он рассказывал… Но, будьте уверены, в дальнейшем он пожалел о своём решении!

– О, да, охотно верю, – холодно протянул Хорниголд, добавив: – Вернёмся к списку.

Витто, медленно кивнув, продолжил свои воспоминания.

4 апреля 2018 года

Словом, внеся в список ещё одного сородича, вампиры завершили формирование своей группы:

– Тогда, если ни у кого больше нет никаких предложений, я бы рекомендовал нам начать собираться, – заключил Джованни, поднимаясь из-за стола, – неразумно тратить время в условиях, когда тебя раскрыли и, возможно, уже ищут.

Франи поддержала своего мужа, начав постепенно собирать вещи для мужчин. Небольшая аптечка, запас крови на пару недель, деньги, тёплые вещи… Впрочем, это не был набор для выживания в лесу, скорее подъёмные для обустройства на новом месте. И в скором времени Леонардо объяснил подобное решение:

– Мы направимся в швейцарский кантон, Тичино. Там находится моя старая резиденция. На данный момент она оставлена, – пояснял свой план семье Леонардо, – находится у озера Лугано, вдалеке от людей и посторонних глаз… Это будет хорошее место для того, чтобы использовать резиденцию как штаб.

– А это не та ли, случайно, резиденция, где мы проводили свой медовый месяц? – с лёгкой улыбкой поинтересовалась Франи, чем вызвала лёгкую улыбку и у Леонардо.

– Всё верно, это она, – подтвердил догадку жены Джованни.

Особое место в подготовке к пути заняли документы, хранившиеся у Бруно. Предложение, что следует сделать с оригинальными документами, высказала Франческа. Вампирша предложила мужчинам оставить оригинальные документы у неё, а мужчинам взять с собой копии. Это было нужно для того, чтобы обеспечить дополнительную безопасность в пути.

– Кто станет нас атаковать, если у нас есть копии документов и гарантия, что, если с ними что-то случится, оригиналы окажутся у Мажино и Тредаля в течение часа? Мудро! – отметил Леонардо, обняв супругу и поблагодарив её за столь удачную идею, после чего взял копии документов и окончил таким образом сборы.

И всё же она волновалась… Сколько Витто себя помнил, у Франи всегда был удивительный характер. Она всегда была очень мягкой, скандалы и эмоции, брызжущие фонтаном, никогда не вызывали у неё ничего, кроме лёгкой прохлады. Нет… Франческа, если чего-то в самом деле хотела, всегда подходила к вопросу прямо и мягко. Посредством договоров и взаимных уступок, а также при помощи хорошей репутации и тёплых отношений со всеми, кто её окружал, она всегда добивались именно того, чего и хотела, что и продемонстрировала сегодня за ужином, настояв на решении внести в список Шереметьева, Брауна и Мазовецкого. Собственно, поэтому Джованни и чтили Франческу как одного из лучших дипломатов всей Семьи. Но вот чего ей никогда не удавалось, так это прятать свои эмоции… Прямо как сейчас. Франи, провожая мужа и брата в опасное путешествие, едва ли не плакала от волнения за них обоих. Конечно, женщина старалась что есть мочи скрыть своё волнение, но… На сей раз именно Леонардо поспешил утешить свою супругу, а не наоборот. Подойдя к Франи, Леонардо обнял жену, нежно подарив ей поцелуй:

– Мы обязательно вернёмся, мой лунный свет.

– Возвращайтесь, пожалуйста, скорее, – дрожащим голосом ответила женщина, обняв мужа и прижавшись к нему.

К ним присоединился и Витто. Обняв пару, Бруно заверил сестру, гладя её по волосам:

– Ничего с нами не случится, сестрёнка… Вот увидишь.

– Я знаю… – тихо шептала Франческа, гладя мужчин по спинам. – Просто… так это нечестно. Вот ты только приехал, казалось бы, живи и радуйся, но вновь ты меня покидаешь, и когда мы встретимся ещё раз – не ясно…

Витто гладил Франческу по волосам, стараясь утешить сестру и теряясь в догадках, что нужно сказать конкретно в этот момент. Лишь Леонардо повторял слова, как мантру:

– Всё хорошо, мой лунный свет. Со мной он не пропадёт, – уверял Леонардо, найдя в себе силы для шутки, – клянусь, я верну его раньше, чем через тридцать лет!

– Дурак! – сквозь слёзы усмехнулась Франческа, легонько ударив мужа кулаком в грудь.

С большой неохотой разорвав объятия с супругой, Леонардо направился к выходу из дома. Витто побыл с сестрой подольше, и как только Джованни вышел из дома, Франи тихо прошептала:

– Ты уж присмотри за ним. Он светлая голова, умный, смешной… Да что уж я тебе говорю… Ты знаешь его уже столько столетий. И сам знаешь, он, бывает, горячится. Что совсем его не красит. Присмотри за ним, чтобы не учудил ничего, не попал ни в какую неприятность, хорошо?

– Конечно, сестрёнка, – прижался Витто к Франи, – конечно, присмотрю. Как может быть иначе? Мы же семья…

– Семья… – повторила сестра, ещё сильнее прижавшись к Бруно, – ты тоже, смотри, будь осторожен! И возвращайся! Слышишь? Возвращайся скорее!

Витто тяжело вздохнул, заглянув сестре в глаза. На ресницах женщины уже собрались капли слёз, губы Франчески дрожали, а дыхание участилось. Вновь погладив сестру по волосам, Бруно заверил:

– Я вернусь. Вернусь так скоро, как смогу.

Джованни удовлетворённо закивала головой, после чего, смахнув с лица слёзы, выпустила брата из объятий. Витторио в свою очередь, поклонившись сестре, пошёл следом за Лео, но стоило мужчине лишь подойти к дверям, как в дом вихрем вернулся сам Леонардо. Быстро вернувшись к жене, мужчина, толком ничего не объясняя, обнял супругу, прижал её к себе и вновь поцеловал Франи в губы. Прервав поцелуй, Джованни самодовольно заключил:

– Вот так! – хихикнул мужчина. – А то потом весь день не засну!

Франи, смущённая подобным поведением мужа, налилась краской, повторив:

– Дурак! – и хлопнула Лео по спине.

Джованни оставил жену и сказал напоследок:

– Ну, нам пора, лунный мой свет. Береги себя и помни: мы должны сместить Леопольда с поста. Это…

– В интересах Джованни, – кивнула женщина, с лёгкой грустью добавив: – Я понимаю. Не тревожься, моя любовь, я поговорю с Аристотелем, Робертом и Ромео. С их поддержкой убедить остальных будет просто.

Поцеловав жену в лоб, Лео заключил:

– Я люблю тебя, – после чего вышел из дома.

– И я тебя, – с грустью донеслось ему вслед.

Дойдя до машины, стоящей во дворе, мужчины сели в автомобиль, Леонардо посигналил жене напоследок, после чего машина плавно поехала со своего места куда-то вдаль. Джованни, вынув из кармана телефон, ввёл в навигаторе координаты своей резиденции, после чего установил телефон на специальную подставку и далее просто держал руль прямо, следуя маршруту.

– Тяжело на душе, – тихо отметил Витто, – ведь и её правда: только приехал – и сразу назад…

– Знаю, – кивнул Леонардо, – твоя сестра всегда тяжело реагирует, когда надо с кем-то надолго расстаться. Каждый сбор Совета семьи Джованни даётся ей тяжело. А уж когда вы с Себастьяном уехали погружать тебя в спячку, она и вовсе чуть не плакала, еле её успокоил.

– Такая уж она у меня сентиментальная, – мило улыбнулся Бруно, глядя на дорогу.

– Этим она меня и покорила, – заявил Лео, добавив: – Чистыми, понятными эмоциями, добротой, поддержкой. Настоящая. Живая женщина.

– Говоришь так, как будто снова просишь меня одобрить ваш брак! – усмехнулся Витто, добавив: – Но я уже его одобрил, давным-давно.

– Да, я помню, – заключил Лео, протянув руку для рукопожатия, – и за это я тебе навечно буду признателен, брат.

Мужчины пожали друг другу руки, машина ускорила свой ход. Через пару часов автомобиль Джованни заехал на территорию особняка, расположенного в Тичино, и припарковался рядом со входом в здание. Заглушив мотор, Джованни вышел из машины и двинулся к особняку. Витторио последовал за ним.

Резиденция Леонардо была под стать самому Джованни. Здание представляло собой двухэтажный особняк, выполненный из чёрного, белого и жёлтого кирпича. Вход был украшен четырьмя колоннами, словно сторожившими тёмную тяжёлую дубовую дверь, находящуюся чётко посередине колонн. Окна были занавешены шёлковыми шторами, крышу украшал шпиль, по факту являвшийся очень красивым и хорошо спрятанным громоотводом. Сад у этой резиденции, конечно, был, но, судя по всему, культурные растения уже давно уступили место своим более диким сородичам. Из сада по одной из стен полз вьюнок, а также зелёный мох.

Впрочем, внутри пару ожидала обратная сторона этой резиденции. Конечно, в здании находилась хорошо сохранившаяся мебель, накрытая тканью, на стенах висели картины, а в гостиной стоял старый деревянный стол с тринадцатью стульями, но в особняке было ужасно холодно, отчего у мужчин выступили мурашки. На укрывавшей мебель ткани, на лестнице, ведущей на второй этаж, на столах и картинах висела паутина и лежал толстый слой пыли. Подобное состояние особняка говорило о том, что последний раз в этой резиденции люди были много лет назад. Своего рода это было даже удивительно, что крыша не дала течь, а стены не покрылись плесенью за годы отсутствия здесь хозяев. Как удивительно и то, что в резиденцию так никто и не проник.

– Нам нужно привести особняк в жилое состояние. Но сперва…

Выудив из кармана телефон, Леонардо бегло набрал нужный ему номер, после чего поднёс устройство к уху. Подождав ответа пару мгновений, Джованни наконец обратился к тому, кому он звонил:

– Лал, мой старый друг, приветствую тебя. Леонардо Джованни. Окажи мне милость, Ганди, мне нужен Себастьян Шастель.