Ваше Сиятельство 13 (+ иллюстрации)

Глава 1. Крик божественной женщины

Слова человека поначалу вызвал у Нефтис усмешку. Как же наивны бывают эти люди! Да, боги наделили их разумом, но, очевидно, наделили совсем чуть-чуть. На вопрос англичанина нимфа ответила своим вопросом:

– Ты не знаешь, что может случиться? – она приподняла левую бровь. При этом Нефтис не удивлялась сказанному бароном Милтоном – она лишь разыгрывала удивление, этакую божественную неосведомленность. – Случиться может очень многое. Самое простое: Гера вышвырнет тебя с нашего небесного мира, как вчера этого заносчивого негодяя – графа Оршанского. Уж согласись, падение с небес на землю очень неприятно. Одно дело быть среди богов, и другое в вашем ничтожном мире среди обычных людей. После того, что ты видел здесь, вернуться туда и жить там до конца недолгого человеческого века, разве это не жестокое наказание?

– Твое имя Нефтис? – уточнил Майкл, прислушиваясь к себе. Ощущение, будто нечто касается его головы и проникает в нее ненадолго прошло, но тут же снова вернулось. Даже послышался какой-то невнятный шепот. Шепот стал еще более ощутимый, хотя рядом кроме нимфы и самого Майкла возле бассейна не было.

– Да, Нефтис! Что означает: госпожа дома! Давно бы мог запомнить мое имя! – неторопливо спускаясь по ступеням, Нефтис подумала: не слишком ли пренебрежительно она ведет себя с этим ничтожеством? Если он пожалуется Величайшей, то богиня может наказать ее за такие вольности. Но синеволосая нимфа слишком не любила людей. Не любила настолько, что и порой ей было трудно сдерживаться. Сделав еще шаг, она добавила: – Раздевайся, человек, смелее! Я же сказала, нам не свойственная глупая людская стыдливость! Мне все равно, снимешь ли ты тут халат или сдерешь с себя кожу. Главное, не испачкай воду в бассейне.

– Нефтис, ты была когда-нибудь на земле? – полюбопытствовал барон. Надменность нимфы и ее неприятное отношение к миру людей задели англичанина. Ведь его родной мир был не так уж плох, и там жили близкие, дорогие ему люди.

– К счастью, нет. Нечего там делать. И глупо об этом спрашивать. Все равно что спросить, была ли я когда-нибудь по уши в грязи, – усмехалась божественная, присев на край балюстрады.

– То есть ты сейчас рассуждаешь о том, чего никогда не видела и если знаешь, то в лучшем случае лишь понаслышке. Тогда послушай меня, человека, но человека, прожившего в нижнем мире 27 лет и знающего тот мир намного лучше тебя, – барон Милтон начал неторопливо развязывать пояс халата. – Земной мир не так красив, как ваш небесный, но он намного больше, разнообразнее, и есть в нем всякое: и плохое, и хорошее. Причем последнего намного больше. Понимаешь?

– Нет! – отозвалась она. – Мне это ни к чему.

– Пусть так. Но даже если тебе это ни к чему, то постарайся следующий раз не судить о том, чего не знаешь, если не хочешь глупо выглядеть. Так, как сейчас, – Майкл развязал халат и был готов скинуть его, вместе с остатками стеснения, чтобы предстать обнаженным перед божественным солнцем и заодно перед нимфой с голубыми волосами, но в этот раз он яснее ощутил шепот, исходящий будто из его же головы. Кажется, будто кто-то произнес его имя. И, хотя голос в его сознании был совершенно безмолвным, но почему-то показался очень знакомым.

– Это я выгляжу глупо?! – зрачки Немфис расширились, и глаза ее стали черными от гнева. Да как он смел, говорить так ей! Нет, этот негодяй еще хуже графа Оршанского! Его надо определенно поскорее вернуть в нижний мир! В голове нимфы тут же завертелись мысли о том, как можно опорочить очередного любовника хозяйки.

***

Хотя дворец Геры потрясал размерами, найти Майкла Милтона я смог довольно быстро – помогла интуиция. Мое особое чутье мага почти сразу привело меня к каскаду бассейнов. Там я и увидел брата Элизабет, спускавшегося по мраморной лестнице. На какой-то миг издали мне показалось будто от Майкла исходит золотистое свечение. Я даже остановился, подумав, что Гера уже использовала на него «Камень Нового Бога» – это бы стало скорее непринятым поворотом, с пока неясными последствиями. Хотя бы потому, что и Элизабет, и Елена Викторовна тогда бы потеряли прежнего Майкла. Однако через несколько секунд я понял: Майкл по-прежнему человек, а свечение – так всего лишь падали солнечные лучи, освещая барона и причудливо отражаясь от воды в мраморной чаше. И еще такие «чудеса» были обусловлены моим восприятием, из тонкого плана.

За братом Элизабет следовала нимфа, и ее присутствие стало первой маленькой неприятностью: увести англичанина в ее присутствии станет сложнее. Неприятность покрупнее обнаружилась сразу, как только я обратился к Майклу ментально: увы, он меня не слышал. Кажется, не слышал вообще. Прежде Элизабет тоже не отличалась высокой ментальной чувствительностью, с ней все вышло намного проще – я смог очистить ее восприятие.

Оставаясь невидимым, я пронесся по дуге, облетел клумбу с яркими цветами и сияющие белизной статуи. Завис так, чтобы держаться за бароном: риск, что нимфа обнаружит меня оставался высоким, хотя на мою удачу синеволосая дамочка тоже не отличалась чувствительностью к тонкому плану.

«Майкл! Слышишь меня, Майкл?», – снова я задал прежний вопрос. Англичанин не ответил. Он увлекся разговором с нимфой. И мне ничего не оставалось, как попытаться очистить слои ментального восприятия. Как правило, большинство остается глухим к менталу из-за того, что они слишком погружается в собственные мысли; этих мыслей много, они слишком громкие, они накладываются друг на друга, звучат беспрерывно фоном. Быстро очистить хотя бы краешек восприятия удается не всегда. Однако, иного выбора не имелось, и мне пришлось очень постараться, вложиться по полной, буквально влезть в сознание Майкла. Я смог перекрыть в нем некоторые энергоинформационные потоки, разгрузить поверхностный слой. Справился я с этим на удивление быстро. Хотя в этом не столько моя заслуга, сколько способность самого Майкла – у барона было довольно цепкое, натренированное внимание.

«Майкл! Слышь?» – снова спросил я.

Барон вздрогнул, замер, наполовину стянув с себя халат, завертел головой.

«Отлично! Это я – граф Елецкий. В слух не отвечай!», – продолжил я: – «Просто думай то, что хочешь сказать, обращаясь к моему голосу, который сейчас слышишь. И зафиксируй его, как бы создай образ меня и свяжи с этим голосом – так будет легче общаться».

– Александр Петрович, вы? Как вы можете быть здесь?! – едва ли не вскричал Майкл. Он тут же вернул халат на плечи, запахнул его, завертел головой. – Я вас не вижу!

– Что случилось, Майкл? Тебе что-то привиделось? – нимфа начала обеспокоенно оглядываться, похоже, она меня почувствовала, но не могла понять, где я.

Это было нежелательным и несколько преждевременным. Все равно, мне предстояло появиться в облике, видимом для обычных глаз. Появиться, конечно, не для нее, а для барона. Но я планировал сделать это позже после того, как поговорю с Милтоном и согласую с ним дальнейшие действия. Вот зря он начал общаться со мной голосом.

«Скоро увидишь, Майкл. Постарайся пока не говорить вслух. Не привлекай внимание нимфы», – беззвучно и мягко сказал я.

«Да, ваше сиятельство. Прошу прощения, я на эмоциях не удержался. Я мог видеть вас и Элизабет несколько дней назад здесь?», – мысленно произнес он.

«Мог. Мы были здесь, когда тебя лечил Асклепий. Но об этом потом. Сейчас есть время только на самое важное», – сказал я.

Тут же мою речь прервал голос нимфы:

– Я спросила тебя, Майкл, что тебе привиделось?! Отвечай, есть здесь кто-то? – не унималась она, явно чувствуя меня, но не способная видеть на тонком плане.

«Забудь о ней! Слушай только меня, Майкл!», – решительно произнес я. – «Сейчас я стану видимым. Предстану в облике призрака. Не спрашивай, почему так! У нас нет времени на лишние разговоры! Как только я стану видимым, иди на мной. Иди смело, кто бы нам не встретился по пути, не отставай. Если потребуется бежать – беги. Я отведу тебя к Элизабет. Она здесь недалеко, у начала леса. Готов?».

– Да, ваше сиятельство! – отозвался барон Милтон, и тут же прикрыл рот ладонью – с запозданием вспомнил о моем пожелании.

– Кто ты?! – нимфа наконец разглядела меня слева от англичанина. – Дух человека! Как ты посмел здесь появиться?!

Я не стал ей отвечать. Вместо этого, уплотнил свои тонкие тела и сместился в видимую область. Зависнув в нескольких сантиметрах над бортиком бассейна, переместился так, чтобы Майкл меня увидел.

«Следуй за мной!», – беззвучно сказал я Майклу.

«Немфис – эта нимфа, она не отпустит меня далеко! Гера приказала ей быть возле меня», – беспокойно известил меня барон Милтон. – «Может лучше дождаться Величайшую и спросить разрешения у нее? Она обещала скоро вернуться».

«Нет, Майкл! С какой радости ты должен спрашивать у нее разрешения? Разве ты не хозяин самому себе?! Следуй за мной!», – я отмахнулся от нимфы, появившейся справа от меня. Поскольку я уплотнял тело, то почувствовал ее прикосновение. Электрическое и слегка болезненное.

– Ты куда собрался, Майкл?! – не удержав меня Немфис, схватила барона за рукав. Глаза ее недобро сверкнули, когда она бросила взгляд на меня и сказала: – Прочь отсюда! Не вынуждай меня делать тебе больно!

Она попыталась снова схватить меня и снова использовать слабую электрическую магию. Не хотелось мне обижать эту почти божественную женщину, но иного выбора она не оставляла. Неакцентированным ударом кинетики я отбросил ее назад. Чуть перестарался и Немфис упала в бассейн. Вот здесь и случилась главная неприятность: нимфа начала орать так, что я, даже не имя обычного слуха, воспринял ее крик телом как высокую вибрацию. Майкл с ужасом глянул на меня и заткнул уши.

«Сука! Чертова сирена!», – выругался я, мигом активировал «Веил Литуам Лакши», что в переводе с лемурийского означало «Волна Холодного Покоя». Между моих ладоней вспыхнуло голубое свечение, яркое даже днем. В несколько мгновений свечение собралось в плотную сферу. Я толкнул ее к нимфе и резко развел руки в стороны. Сфера лопнула, превращаясь в волну дикого холода.

«Бегом по ступеням!», – крикнул я Майклу, зная, что здесь сейчас станет очень холодно.

Сияя кристалликами льда, волна лютой стужи накатилась на нимфу. Немфис так и застыла в нелепой позе, вскинув левую руку вверх, запрокинув голову. Тело нимфы стало под цвет ее волос – синим, и застыло ледяной статуей. В лед превратилась вода в бассейне вокруг нее. Вопли Немфис тут же оборвались. Но оборвались поздно – ее наверняка услышали во дворце.

Благо, Майкл не замешкался и успел взбежать почти до верха лестницы. Я нагнал его у первой арки, начинавшей террасу, и скомандовал:

«Налево! И дальше следуй за мной!», – я обогнал его и полетел вдоль террасы, к ближайшему выходу с территории дворца. Сейчас наступил момент истины: успеем мы прошмыгнуть до появления Геры, значит, наши шансы сбежать вместе с Майклом возрастают в разы.

– Ваше сиятельство! – барон перешел на голос, едва я обогнал его. – Вы убили ее?! Если вы убили нимфу, представляете, что будет?!

«Майкл, нимфы бессмертны. Я представляю, что будет. Нихрена ничего не будет – вот что будет!», – с раздражением бросил я, видя, что он замедляет шаг, отстает. «Бегом, Майкл! Бегом!», – поторопил я. – «Если мы не успеем отсюда исчезнуть, вот тогда кое-что будет!».

– Величайшая такого не простит, ни вам ни мне! – известил барон Милтон.

Я не стал отвечать, да и не было у меня такой возможности: высокая золоченая дверь впереди распахнулась, из нее выбежало четыре нимфы. Одна из них вооруженная луком, другие безоружные, встревоженные, явно не понимающие происходящего. Не думаю, что лучница посмела бы стрелять в Майкла – ведь она должна знать, кто он для Геры! А вот я…

Я испытал ее быстроту и точность в ту же секунду. Вскинув лук, она выстрелила. Стрела, быстрая как молния, пронзила меня точно там, где находился мой несуществующий глаз. Лучница была ловкой, меткой, точно Артемида! Только мне от ее точности не было никакого вреда.

«Ничего не бойся!», – крикнул я Майклу, прижал несуществующие руки к телу и толкнул их резко вперед – снес бессмертных сильным ударом кинетики.

Снова перестарался – от удара разлетелась часть балюстрады, упала и разбилась большая нефритовая ваза.

– Сзади, Александр Петрович! – предупредил Майкл Милтон.

Я сам это почувствовал за миг до того, как услышал его ментальный выкрик. Повернулся, встречая широкой волной кинетики трех гарпий, сбивая их на пол. Оттуда же появилось не менее пяти вооруженных нимф. Две из них с копьями. Еще одна с луком. Неприятный поворот! Опасаясь за Майкла, которого могло поразить стрелой, пусть даже случайной, я ударил со всей силы, ломая две колонны, балюстраду, повредив часть дворцовой стены. И нимф, и гарпий сдуло словно порывом ветра сухую листву. Обрушилась часть крыши террасы, образуя завал.

«Ничего не бойся, Майкл!», – повторил я, опасаясь, что барон сейчас поддастся панике. Сжал кулаки, прокачивая магическую силу. Вложил в левую руку «Литум Карх», что переводится с лемурийского как «Острия Льда».

– Я не боюсь! – прижавшись к колонне, ответил барон Милтон. На мое удивление, он действительно держался молодцом.

Пальцы моей левой руки кольнуло морозными иглами. Из центра ладони появилось голубое свечение, превращаясь в острые ледяные конусы. Я выждал еще миг и резким движением руки метнул их в нимф – тех, что успели подняться на ноги и снова пытались преградить нам путь. Ледышки, похожие на наконечники копий, промелькнули в воздухе. Несколько ударили в стену и в пол, разлетаясь мелкими осколками. Другие нашли свои цели. Нимфа-лучница, так и не успела вскинуть оружие – осела на пол с двумя ледышками, пронзившими ее грудь. Вторая упала рядом. По ее белой тунике расплывались багровые пятна.

Сейчас меня больше всего беспокоили гарпии. Одной мне удалось сломать кости еще при первом ударе, и она, немощно волоча крылья, отползала за обломки колонны. А вот две других…

Едва гарпии поднялись в воздух, я ударил «Литум Карх» сразу с двух рук. Точно молнии сверкнули ледяные острия и понеслись навстречу неугомонным крылатым тварям. Первую, черную с редкими синеватыми перьями, прошило насквозь. Перевернувшись в воздухе несколько раз, она упала за террасой, как огромная ворона. Вторую, сизую, пришлось бить дважды, пока она не затихла в проломе дворцовой стены.

«Все! Бегом! Со всех ног!», – бросил я Майклу. На всякий случай ударил еще раз кинетикой, туда, где лежали раненые нимфы.

Майк не побежал – ждал чего-то.

«Бегом, Майкл!», – ментально прикрикнул я.

– Вы же сказали за вами, Александр Петрович! Жду! – отозвался барон Милтон.

Барон был прав. Он всего лишь старался точно исполнять мои команды. Я пролетел до конца террасы. Чувствуя, что в глубине дворца происходит неприятная суета. Она грозила превратиться в наше преследование крупным силами. Я повернулся и запечатал ближайшие двери «Ликосой» – серебристая паутина густо залепила дверной проем. Прочность ее была выше, чем у паутины Арханы. Эти двери не сможет открыть даже Гера, пока нити «Ликосы» не распадутся сами собой – это случится не раньше, чем через час. Однако, у дворца Величайшей имелось множество других дверей, и моя уловка с паутиной не могла надолго задержать преследователей. Чтобы создать им хоть какие-то препятствия, я активировал в обе руки «Огненный Лотос». Вырастил три таких «цветка», преграждая преследователям путь через террасу столбами бушующего пламени – решение нехорошее, но вынужденное. Уж Гере точно не понравятся эти разрушения и небольшой пожар в ее святейшем жилище. Сейчас мне даже представлять не хотелось, каким будет наш следующий разговор с Величайшей. Ведь он будет, и что-то подсказывало мне, что состоится он очень скоро.

«Бегом, Майкл! Бегом!», – поторопил я, отлетая от дворца к сходящим круто вниз ступеням. – «Давай, теперь сам со всех ног к лесу!», – я указал ему направление, где за кустами жасмина у ручья пряталась Элизабет.

Сам повернулся, глядя на длинный, разрушенный пролет террасы у юго-западного крыла дворца, поднимавшийся столб дыма и проблески пламени в нем. Да, такие неприятные разрушения и пожар во дворце богини – это как бы не хорошо. С другой стороны, вполне хорошо – будет слугам Величайшей, чем заняться. Пусть лучше пожар тушат, чем преследуют нас. А нам предстояла длинная дорога через лес, и далеко не факт, что мы успеем добежать до места, где дожидалась Артемида и мое полуживое тело.

Словно в подтверждение этих неприятных мыслей, я заметил движение в восточной части дворца. Отсюда разглядеть подробности было сложно, но понял, что там собиралась группа этак десятка в два существ, расположенных ко мне крайне недружелюбно. Над ними появилось четыре темных пятнышка – гарпии. Правее у колоннады, примыкавшей к длинной дворцовой пристройке, я заметил тоже неприятное оживление. Там появилось несколько всадников в сияющих на солнце доспехах.

Быстро они опомнились! И всадники, и гарпии нагонят нас очень быстро. Мне-то они ничего сделать не смогут, и вряд ли посмеют тронуть Майкла. А вот Элизабет…

Я понесся к Стрельцовой. Она, выхватывая на ходу оружие, уже бежала ко мне вместе с братом. А Майкл меня приятно удивлял – не было в нем прежней робости.

Глава 2. Небесный Гость

Отработанная тактическая схема «Краб Ольвары» сейчас была бесполезна, особенно, если учесть, что наряду с всадниками будут атаковать гарпии. Я-то собью их кинетикой, но эти твари достаточно хитры и всегда атакуют с разных сторон. Мне удалось справиться с ними легко на террасе, где эти птички были ограничены в маневре: не могли подняться выше – мешал потолок, справа и слева их ограничивали колонны и стена. А здесь, на открытой местности у них полная вольность маневра. Первой моей мыслью было бежать в лес и дать им бой там. Только я ее тут же отклонил.

Сейчас нам остро не хватало божественной лучницы – Артемиды. Элизабет, безусловно, хороша, но выстрелы из ее «Кобры» и дротики «Стальной Правды» намного слабее стрел Арти. А на этих тварей – гарпий, по одной пуле или дротику мало. И остальное воинство, собиравшееся преследовать нас, состояло большей частью из бессмертных. Их остановить не так легко обычным человеческим оружием. И собралось их на нас троих, мягко говоря, многовато. Если бы я был один, пусть даже в физическом теле, то легко бы решил вопрос магией иллюзий и свободных астральных энергий, например «Термитами» или «Дикими Пчелами». Последние очень хорошо проредили стражей замка Faded Rose и задали жару ацтекам у храма Яотла. Но такую магию опасно использовать при Элизабет и Майкл – могут они пострадать и даже погибнуть.

Я решил, что лучшим выбором сейчас станет «Небесный Гость» – весьма серьезный, ресурсоемкий шаблон, который давно извлек из архивов, но в этой жизни пока не использовал.

«Элиз, Майкл, держаться за мной!», – распорядился я, выходя на удобную позицию, и пока активируя кинетику в обе руки.

– Краб Ольвары? – уточнила Стрельцова.

«Нет! Там сильные лучники, возможно, придется прикрывать вас щитом. Постараюсь не подпустить их на дистанцию выстрела», – пояснил я. – «Сейчас первые цели – гарпии! Постараюсь их приземлить. Ты стреляй, когда выпадает удобный момент. Стреляй и слишком не высовывайся. В общем, твои гарпии и по возможности всадники, если какие-нибудь прорвутся. Майкл, ты держись рядом с Элизабет».

– Ваше сиятельство, мне нужно оружие! Я умею стрелять, клянусь! – подал голос барон.

Я не ответил, наблюдая за летевшими к нам гарпиями.

– Элиз, дай мне хотя бы остробой! У тебя два! – выкрикнул Майкл, я не слышал его голос, но в ментальном посыле сквозило раздражение.

Майкл продолжал меня удивить. От прежней его трусости не осталось следа, и это вполне укладывалось в то, что мы успели узнать о бароне Милтоне в Уайтчепеле.

«Отставить, Майкл! Элиз стреляет метко с двух рук. У нее нет лишнего оружия! И сейчас никаких разборок и споров!», – оборвал я барона и занял боевую стойку, чуть согнув ноги в коленях, опустив ладони на уровень пояса, согнув пальцы в несжатый до конца кулак. Такая поза для меня вне физического тела не имела большого смысла, но я принимал ее в силу привычки.

Гарпии приближались быстро. Я знал, что как только они выйдут на дистанцию атаки, то их скорость возрастет двукратно. Та, что серая с редкими черными перьями стала забирать левее. Я приготовился, дожидаясь, когда дистанция станет оптимальной, чтобы атаковать этих тварей с двух рук.

«Элиз, не спеши! Сначала я их собью!», – ментально бросил я Стрельцовой, чувствуя ее нарастающее нетерпение. Теперь меня начали заботить всадники – они неслись на нас ускоряющимся темпом.

Ждать более становилось опасным, и, хотя дистанция была великовата, я ударил по гарпиям широкой волной кинетики. Правой рукой пустил волну, стараясь захватить сразу трех крылатых тварей, левой атаковал серую с редкими черными перьями. Вот ее зацепило особо жестко, перья полетели в стороны, опасная дрянь кувырком устремилась к земле. Три других словно с разгона налетели на невидимую преграду. Крайнюю слева бросило вниз, и насколько я успел разглядеть, дротик из остробоя пронзил ее крыло. С двумя оставшимися вышло сложнее: они тут же разделились, быстро меняя направление полета, устремились к нам. Целясь в самую крупную, с черным хохолком над лицом мерзкой старухи, я промазал. Лишь с третьего раза снес ней голову акцентированной кинетикой. Другая, пораженная несколькими выстрелами Элизабет, почти долетела до нас. Упала не более чем в двух десятках шагов, и поползла к Стрельцовой, волоча вывихнутое крыло, сверкая черными будто кусочки угля глазами. Я не видел, как Элизабет расправилась с ней – теперь меня заботили всадники. Успел лишь заметить, как баронесса положила сразу несколько пуль точно в морду гарпии. Выстрелы вырывая куски мяса из ее сморщенной, наполовину человеческой физиономии.

Всадники, сверкая на солнце доспехами, были метрах в ста от нас. Земля дрожала от боя копыт могучих коней. Понятия не имею, откуда они у Геры, и какой смысл держать богине в ее уединенном, практически безопасном мире тяжело вооруженных верховых. И нагрудники, и шлемы у них, похоже, были непростыми – из адамантового сплава. Такие доспехи точно не возьмут ни выстрелы из «Кобры», ни мои «Ледяные Острия». Верховых было пятеро, и на нашу удачу неслись они плотным строем, видимо не понимая, что такое иметь дело с хорошим магом, умеющим бить с дистанции.

«Элиз, броня на них непробиваемая!», – предупредил я Стрельцову, прежде чем вложиться в крепкую кинетику.

– Да, демон! – отозвалась она, и я почувствовал, что «Кобра» в ее руке дернулась о первого выстрела – всадник справа вылетел из седла. Выронил копье, еще дальше в густую траву отлетел его щит.

Молодец моя чеширская кошечка. Не знаю, куда она положила ему пулю, но вышло очень эффектно.

В этот раз с кинетикой я слишком промедлил. За то ее удар вышел более жестким: словно могучая невидимая рука бога смахнула оставшихся четверых всадников, выбила их из седел. Даже два коня полетели кувырком в траву, один точно с переломанными ногами. А вот третий, тот, что пегий, с белой гривой, понесся прямиком на нас с диким ржанием, сверкая безумным синеватыми глазами. Его не остановили выстрелы Элизабет, хотя от свинцовых плевков лопнули глазные яблоки скакуна. Майкл едва успел отскочить в сторону. Меня конь задел, даже можно сказать промчался через меня, в падении пролетел еще метров пятнадцать и там упал бездыханным.

«Патроны на исходе!», – сообщила Стрельцова, меняя обойму «Кобры».

«Все хорошо, Элиз!», – успокоил ее я, быстро кастуя «Веил Литуам Лакши». – «Отходите к лесу, но в лес не заходите! Здесь сейчас станет очень холодно!» – я развел ладони в стороны, укрупняя низкотемпературную область – синяя сфера между моих несуществующих рук засияла ярче. Если бы я сейчас находился в физическом теле, то мои бы пальцы покрылись инеем. Затем толкнул эту сферу вперед, превращая ее в волну лютого холода. Она накатилась на валявшихся в траве всадников и еще живых лошадей. На кустах жасмина тут же почернели листья, веточки покрылись изморозью, опали белые цветы. Лошади затихли, превращаясь в обледеневшие статуи. Все, с этими разобрались.

Я взлетел над поляной метров на десять, глянул на Элизабет и Майкла, отходивших к лесу; по очереди нашел взглядом все четыре гарпии – вроде ни одна не подавала признаков жизни. Теперь мне предстояло остановить отряд из нимф и нескольких легковооруженных воинов.

Ох, там еще был минотавр! Два минотавра и сатир! Мне даже стало смешно. Ну откуда все это во дворце величайшей и зачем? Любит она всякую архаичную живность. Шли они медленно, будто бы крайне неохотно. Ведь видели, что стало с гарпиями и конным отрядом. Полагаю, из этой божественной братвы вряд ли кому хотелось полечь на этом живописном лугу. Я не душегуб, но иного выбора у меня не было. Если с ними сейчас не разобраться очень быстро, то жизнь Элизабет, да и Майкла может оказаться под угрозой. А с этими бессмертным ничего особенного не случится. Полежат в относительно мертвом состоянии, потом оклемаются, кости срастутся, раны затянутся.

Подпускать их ближе смысла не было. Тем более лучницы начали постреливать, пытаясь меня достать. Я активировал шаблон «Небесный Гость», почувствовал, как горячая тяжесть течет по моим энергоканалам, будто меня наполняет магма вулкана. И ее вязкое течение вытягивает мой магический ресурс – а он и так уже значительно истратился. Я повернул ладони к небу, к нему же обратил взор. Где-то там, высоко сейчас зачиналось первое небесное тело, созданное мной. Следом еще одно и еще. Подняв руки вверх, резко я уронил их, направляя все внимание и волю мага, на точку удара. В данном случае ту самую область, к которой через полминуты подойдет отряд прислужников Геры.

Где-то высоко над моей несуществующей головой вспыхнула первая искра. За ней вторая, третья… Еще и еще! Они вспыхнули и потекли вниз огненным потоком падающих метеоритов. Нимфы внизу застыли, до бессмертных прелестниц не сразу дошло, что этот смертоносный поток несется прямо на них. Дико заблеял сатир. Хотя я не мог слышать его козлиный голос, я почувствовал его ужас. И когда отряд слуг Геры было бросился в рассыпную, объятые пламенем небесные камни ударили, превращая часть зеленого луга в ад. В стороны летели комья земли и брызги расплавленного камня, падали нимфы, в ужасе метался минотавр, пламя бушевало вокруг.

Похоже, я снова перестарался. В тонком теле с непривычки сложно удерживать оптимальный уровень силы. Провожая взглядом нимф и сатира, в отчаянно бегущих ко дворцу Величайшей, я увидел, что пожар, бушевавший там, на разоренной мной террасе, вдруг погас. Причем погас мгновенно словно его задуло могучим порывом ветра. Исчез даже дым, недавно поднимавшийся темным столбом над дворцом. Я догадался – вернулась Гера. Это стало нехорошей новостью: ведь нам предстояла долгая дорога через лес. И как бы не был хорош Бабский в ментальном прикрытии, прикрывал он только меня и Элизабет. Майкла он прикрывать не мог, потому что не был настроен на него.

Спустившись к барону и баронессе, я скомандовал:

«Теперь бегом! Чем быстрее, тем больше шансов у нас уйти!»

Но взгляду Стрельцовой, я понял: она что-то желает сказать мне, и даже догадывался что.

«Потом, Элиз! Обо всем потом!», – спустившись так, что мои мнимые ноги почти касались земли, я двинулся по тропе, которая нас сюда привела.

Летел слишком быстро – Стрельцова и Майкл не успевали, а к повороту, где тропа резко сходила вниз к роднику, они запыхались, стали отставать еще заметнее. Понимаю, ведь мне в тонком теле проще простого: могу без усилий пролетать через самую густую чащу, двигаться со скоростью птицы и быстрее.

Я остановился, давая им передохнуть, и тут мне пришла на ум идея, которая могла бы помочь, если Гера выйдет на наш след. Не теряя времени, я активировал шаблон «Лорепалх Куил», что в переводе с лемурийского «Маска Лжеца». Пока Майкл и Элизабет, отдыхали у ручья, я быстро снял образ Майкла. Сложнее всего было с голосом: хотя барон Милтон сейчас с огромным запалом рассказывал Элиз, о том, что случилось с ним, я его слышал лишь ментально, но не физически. Мне пришлось вспомнить голос Майкла и использовать его звучание для образа «Котенок» по памяти, которая не могла быть точной.

«Элиз, ты найдешь без меня обратный путь?», – спросил я, когда завершил создание образа барона Милтона.

– Я не все помню, по очень постараюсь. Ты хочешь покинуть нас? – вслух спросила она.

«Мне нужно как можно скорее вернуться в свое тело. Как только это сделаю, так сразу пойду вам навстречу. Если не я, то Артемида. Скорее всего она. Как только она вас найдет, уходите через ее портал», – сказал я. – «Очень прошу, не задерживайтесь! Двигайтесь дальше! Осталось меньше половины пути!», – я кратко напомнил Стрельцовой заметные ориентиры на пути и почти мгновенно переместился к поляне, где меня дожидалось тело графа Елецкого.

Разящая в Сердце еще издали почувствовала меня, отчего-то встревожилась, в ее руках появился серебряный лук. Бабский тоже выглядел настороженным.

– Что стряслось, ваше сиятельство? – выпалил он, едва я приблизился.

«Все хорошо. Потом объясню. Сейчас нам все следует поторопиться», – ответил я, и тут же обратился к Бондаревой: – «Наташ, ну-ка быстренько верни мне меня».

В этот раз мне хватило нескольких секунд, чтобы перехватить управление телом графа и полностью войти в него. Я открыл глаза, меня заметно пошатывало – это нормально, так бывает.

– Там происходило что-то жутковатое, – не унимался поручик. – За вами гнались?

Видимо, удерживая щит и внимание на нас с Элизабет, Алексей почувствовал отголоски нашего боя со слугами Геры.

– Сэм, я же сказал, все нормально. Сейчас некогда это обсуждать. Внимательно слушайте меня все и делайте, так как я скажу, – я пошатнулся – все-таки вхождение в физическое тело вышло слишком резким.

– У тебя все вышло? Чувствую, Гера вернулась, – произнесла Артемида, глядя в сторону дворца.

– Наташа, Сэм, держать щит! Почувствуете Стрельцову в лесу, накрывайте ее. Если получится, Майкла. И обязательно Артемиду – ее Гера может обнаружить раньше, чем любого из нас. Ты, Арти, сейчас отправишься на поиски Майкла и Стрельцовой – они должны быть где-то здесь недалеко, – я решил все-таки присесть на траву хотя бы не несколько минут.

– Астерий, ты не слишком раскомандовался? – возмутилась Охотница.

Ее можно было понять, богине не нравился мой тон. Арти не привыкла слышать, чтобы ей кто-то давал указания, но у нас не было времени на вежливости. Гера могла появиться в любую минуту. Причем скорее всего не здесь, а там, в лесу перед Элизабет и Майклом, и тогда все, что мы делали, окажется бессмысленным: вместо Майкла мы получим пока еще непредсказуемые проблемы.