Кровавая алхимия: тайна артефакта
- -
- 100%
- +
«Никита мертв. Руслан по-прежнему во главе вампиров.»
«Девчонке понадобится кровь после оборота, не пускай ее на улицу.»
«Пришли адрес, помогу, чем смогу.»
Я отправил короткий ответ: «Спасибо». Ведь собирался сначала услышать правду от Николая. Я, конечно, понимал, что мужчина оберегал себя и семейную тайну и не был обязан рассказывать первому встречному незнакомцу все как есть. Но мне требовалось расставить точки над «i». Как бы там ни было, но делать из меня дурака не стоило. Ведь кровь охотника взыграла в самый неподходящий момент, разрушив мимолетные отношения, которые, казалось, предначертаны свыше. Хотя, вряд ли я бы смог к такому подготовиться, даже если бы знал заранее правду о вампирах и себе подобных.
Мне просто нужен приятный собеседник, не замешанный во всей творящейся ерунде!
Уверив себя в единственной здравой мысли, я толкнул старинную тяжелую дверь, каких в городе осталось мало. Шоколадный шелк на стенах ювелирной мастерской съедал пространство, он будто лип ко мне со всех сторон. То ли сказывалась бессонная ночь, но сегодня интерьер пугал мрачными тонами. В дальнем углу прямоугольного зала ярко светились настольные лампы. Фигура ювелира терялась в тени и казалась еще более усохшей, чем в прошлый раз.
– Доброе утро, Николай, – поприветствовал я. – Обещал иногда к тебе заезжать. Угостишь чашечкой кофе?
– Доброе утро, как к Вам обращаться? – ошарашил мелодичный женский голос.
Сердце заколотилось о ребра – я аж дернулся! Из-за стола вышла молодая девушка, немногим старше Алисы. Белоснежная блуза подчеркивала глубину темных глаз и коричный оттенок волос, убранных в сложную косу. А яркие губы в тон ноготкам растянулись в вежливой улыбке.
– Радомир, – выдавил я. – Думал, застану Николая.
Ну конечно, должны же быть у людей выходные! Это я жил безо всяких графиков и работал в удобное время.
– Юлиана. Вы делали заказ, Радомир? Подскажите фамилию? Готовое изделие выдам даже в отсутствие мастера. – Она снова улыбнулась и достала из ящика журнал учета.
Надо же! Здесь все до сих пор делалось от руки.
– Не утруждайтесь, заказа не было. Я получил у Николая консультацию по семейным драгоценностям. Появились еще вопросы. Когда, говорите, он будет?
– Он в поездке. Точных дат не обозначено. Он передал мне все дела на время своего отсутствия. Возможно, я смогу ответить на ваши вопросы, Радомир. Если сомневаетесь в компетенции, скажу лишь, что мои работы участвуют в международных выставках. Дипломы и сертификаты прилагаются.
– Ничуть не сомневаюсь в вашем мастерстве, но дождусь Николая, – отказался я. – Дело не требует срочности.
– Ars longa, vita brevis est12, – удивила новая мастерица знаниями латыни.
Среди людей, постоянно цитирующих древние мудрости на мертвом языке, невольно чувствовал себя неполноценно. Слишком много в последнее время вокруг меня ученых, деятелей искусства, последователей тайного ордена и прочей нечисти.
Для чего такие сложности? В жизни все гораздо проще.
– Вероятно, так и есть, что бы сие ни означало, – кивнул я, распрощался и отправился к выходу.
Девушка невольно напомнила мне Дарью Семеновну, симпатичную адвокатшу моей матери. И Harley резво повез меня в сторону неприметной конторы. Когда я был там единственный раз, все слова казались вежливой формальностью. Но теперь в воспоминаниях задребезжал крошечный звоночек. Дарья Семеновна не только знала, с кем имела дело, но и кого следовало опасаться.
Перед белоснежной дверью кабинета в старинном здании все так же сидел секретарь. Он узнал меня, будто каждый день поджидал моего возвращения с тех самых пор, как я получил наследство.
– Дарья Семеновна как раз недавно освободилась, – обрадовался он и проводил в приемную.
– Радомир, мы ждали вас немного раньше, – подтвердила она мои подозрения. – Дмитрий, сделайте нам кофе. Не удивляйтесь, Радомир. Я знаю, что вы предпочитаете именно этот напиток.
– Кто следит за конторой? – задал я волнующий вопрос. Хотя, ее уверенность в моих предпочтениях немного взволновала, и это тоже хотелось прояснить.
– Вы знаете, – отчеканила Дарья Семеновна, сцепила пальцы и поставила локти на стол перед собой. – Поганцы. Ваша матушка называла их бледной поганью. Люди зовут вампирами. Но вы пришли не за моими подтверждениями, верно?
Я молча кивнул головой, хотя искренне считал, что искал именно подтверждений. Правду, которую утаили от меня и собственная мать, и адвокатша, и ювелир. А Дарья Семеновна медленно разняла руки и запустила правую в ящик канцелярского комода, достала оттуда снежно белый конверт и протянула мне.
Снова письма и загадки?
– От матери? – Я приподнял брови в притворном удивлении.
Дарья Семеновна нарисовала на строгом лице скупую улыбку, но промолчала. Только теперь я заметил у нее на шее вытянутый кулон с желтоватым камнем в плетеной серебряной оправе. А конверт клювом оттопырил треугольный незапечатанный клапан. Внутри лежал ровный прямоугольник плотной бумаги точно по размеру. Я невольно вздохнул, но посмотрел на ровный ряд закорючек.
– Такие же на стене в погребе, – устало констатировал я. – Заметил недавно. Дарья Семеновна, признаюсь честно. Мне порядком надоели шифры и недомолвки. Расскажите уже, чего хочет от меня эта неугомонная женщина? Почему именно сейчас? И не могла бы она встретиться со мной лично?
– Переверните карточку, – рекомендовала адвокатша и потрясла пальчиком, словно грозила мальчишке-хулигану.
– Здесь вписано мое имя.
– Это приглашение в Золотой город, – просияла Дарья Семеновна. – Ваша мать ушла туда. Редко кому из юных охотников выпадает такая удача. – Она кивнула на белый прямоугольник в моих руках. – Эдита хотела встретиться с вами именно в городе.
– Я должен знать, где это место? – во мне поднималась злость.
– Найдете, это не сложно, – уверила адвокатша. – У Эдиты были причины, из-за чего она…избегала вашего общества.
– Теперь это называется так? – буркнул я, будто Дарья Семеновна влияла на решения матери, но тут же опомнился. – Извините. Вы тоже охотница. И можете говорить со мной открыто.
– Я не могу открыто обсуждать дела своих клиентов, даже по вечерам, когда только охотница. Но поболтать об охоте – легко. Особенно, совместив приятное с полезным. – И она обворожительно улыбнулась, совсем иначе, чем пять минут назад.
– Вы знаете, как остановить обращение в вампира? – тут же выпалил я, будто не заметил ее флирта и явного намека на коллективную прогулку вместе с четвероногими друзьями.
– Обращение? – Дарья Семеновна коротко тряхнула головой и посмотрела на меня поверх узеньких раскосых очков. – Остановить обращение очень просто: надо перерезать поганцу глотку и посыпать составом.
***
Крупинки снега, похожие на пенопласт, больно хлестали в лицо, когда за спиной захлопнулась дверь адвокатской конторы. Негодование внутри меня грозило прорваться наружу и помериться силами с непогодой. Холодность охотников раздражала, граничила с безрассудством, как раздражала и мелкая пурга.
Вернусь в погреб. Возможно, Лизе нужна очередная порция слюны бухгальера. Раз уж мы с Алисой первооткрыватели, и никто раньше не пытался остановить процесс гуманно, буду экспериментировать. Лизу надо спасать.
Я вспомнил, как лежал в агонии на верхнем этаже гостевого дома, как тело утопало в вязком небытии, как мерещились чьи-то слова. Северина все время сидела рядом. Тогда я готов был превратиться в кого угодно, лишь бы не расставаться с ней ни на миг. И теперь я бы выдержал жар и боль, если бы мое помешательство рядом с парфюмерной лавкой оказалось кошмарным сном, а любимая ждала за углом улицы на своем темно-красном Suzuki Boulevar.
Но мои иллюзии разошлись с настоящим на выезде из Латвии. Безлюдное шоссе поставило красную точку с привкусом помидоров в наших с Севериной отношениях. Намерение стать охотником ни на шаг не приблизило меня к цели. Я не мог гарантировать, что снова не слечу с катушек, что не провалюсь в неведомое наваждение.
Не желаю убивать вампиров, чему бы ни учила меня Лилия! Что бы ни посоветовала симпатичная адвокатша Дарья Семеновна!
И прошлой ночью снова убедился, что мне все равно, кто эти девчонки, Алиса и Лиза: люди, вампиры, охотники. Их хотелось оберегать независимо от ярлыков. Я видел в них хохотушек из паба «Алхимия», а ведь не каждый человек способен искренне смеяться.
Что я вообще о них знал? Больше ничего.
Может быть юная студентка Лиза с темными волосами до тоненькой талии влюбилась в вампира и планировала провести с ним вечность? Как я предпочел бы вместо смерти вечность с Севериной. Так ведь показывают в фильмах. А девицы пищат от восторга и сами идут на заклание.
Мотоцикл выехал на набережную, словно жил своей жизнью и вез меня в аптеку на углу за лекарствами для Алисы. Я видел ее спину без единого живого места. Но еще больше хотелось прикупить несколько травок. Меня заинтересовал один рецепт из дневников, и я планировал его опробовать.
Только я припарковался, зазвонил телефон.
– Срочно приезжай к академии, адрес скину, – без приветствий заявила Лилия.
Глава 15. Лохматый выпивоха
Элис: лаборатория в академии
Робкие снежинки щекотали нос и щеки, путались в ресницах. А на окраине города, в обогреваемой теплице, подрастали новые кустики томатов. Красное на снегу должно смотреться необычайно нарядно. Еще пару недель назад Тристан уговорил меня вырастить новую партию рассады, чтобы создать бурную деятельность. Тогда он настаивал, что это единственный способ следить за братом. И для Руслана Игоревича все должно выглядеть так, будто Тристан действительно заинтересован моим проектом. Люди давно подчинили себе растения и собирались подчинить жажду крови, да и саму потребность вампиров пить именно кровь.
Как выяснилось прошлой ночью, оба моих знакомых вампира очень заинтересованы, но не тем, о чем наговорили наивной аспирантке Ясиной. Подгоревшая спина отзывалась ноющей болью, словно соглашалась и напоминала, куда я из-за них влипла.
Словно от моей работы в лаборатории действительно зависела дальнейшая жизнь подруги, я разложила записи и углубилась в науку. Что-то важное до сих пор ускользало, как ускользал рецепт от Лизиного недомогания. Но я верила, что справлюсь.
Интуиция? Нарциссизм на грани безумия? Неважно. Братья-вампиры считали, что у меня недостаточно мотивации. И вот она, тут как тут! Неужели они все подстроили, чтобы меня раззадорить?
Взгляд выхватывал с исписанных листов формулы и комментарии под ними. Трансизомеры растительного ликопина накладывались на схемы преобразования порфирина в гемоглобин.
«Ликопин обеспечивает защиту ДНК, что предотвращает онкогенез», – нашлась на полях фраза из давнишнего сна, после которой я кинулась сажать помидоры. Тоже абсолютное безумие! Но тогда меня поддержал Руслан Игоревич, увидел перспективу. Возможно, вовсе не привычными людям органами чувств. Вдруг, вампир ощутил магию?
И тут перед глазами все поехало, как и в том сне, я оказалась в огромной томатной теплице, закольцованной во времени и пространстве. Нет, мои ноги упирались в кафельный пол лаборатории, но воображение или, может, душа перенеслась в ароматный мир. Солнечный луч заскользил по лицу, а вместе с ним заскользили и мысли: гемоглобин – всего лишь комплекс порфирина с двухвалентным железом; а с магнием получается хлорофилл. Если я заменю железо на магний, цвет поменяется с красного на зеленый. Производные порфирина с кобальтом – витамин В12. Порфиринсодержащие пигменты – краски жизни, необходимые для существования почти всех организмов.
Но цвета – это лишь наше восприятие электромагнитных волн. Наша интерпретация, созданная мозгом. И на свету же, который является ничем иным, как электромагнитной волной, протопорфирин выделяет активный кислород, вызывающий перекисное окисление липидов клеточной мембраны, отчего она разрушается!
Свет! Видимый ли глазу или электромагнитная волна иного спектра. Лунный рассеянный, как советовала Эдита для питания книги? Но именно он требовался для успеха эксперимента!
Окружающее состоит из мельчайших электромагнитных частиц. А биологию живых клеток Руслан Игоревич объяснял на одной из субботних лекций: «Во время активной фазы конфликта в органе растет колония бактерий прямо пропорционально размеру опухоли, чтобы на фазе восстановления произвести распад лишней ткани» – припомнила я третий биологический закон. А это всего лишь означало, что ничего не рождалось из ниоткуда и не уходило в никуда. Каждый процесс вел к преобразованию одной материи в другую. И то, что бактерии делали с клетками, подчинялось электромагнитным импульсам.
– Все появляется из света! – заверила я Химичка.
То, что не поддавалось объяснениям, вдруг четко сложилось в последовательность ярких картинок в моем воображении. Даже зацикленность теплицы из сна обрела символизм – замкнутая система, как и любой организм поддерживалась в гомеостазе. И никто в ученом мире до сих не понимал, как наше тело осуществляло подобное постоянство.
– Я поняла, – заявила без капли скромности.
Новое озарение лишь дополняло картину, подробно объясняло мне, как именно бактериальный штамм из вампирской крови воздействовал на растительные клетки. А точнее, не только он. Но некоторые лучи в его присутствии творили настоящее волшебство.
Еще раз проверила расположение глицина в ферменте, отвечающем за синтез гема, небелковой части гемоглобина, когда к порфирину уже присоединилось железо. Синтез наладила давно. Позже добавилась новая стадия: построение вокруг него оболочки. И если до недавнего времени молекулы сворачивались через раз, то теперь я выделила из вампирской крови необходимый фермент. Он же содержался в их слюне, у всех похожий, но не идентичный. И пока мне не удалось получить новый, использовала имеющиеся образцы. Ведь намеревалась именно сегодня провернуть всю цепочку преобразований от начала до конца!
Из холодильника на лабораторный стол переместилась банка с томатным соком и пробирка с выделенным в прошлый раз веществом.
Мало!
И только я направилась к чашкам Петри, чтобы разглядеть намеки на будущие колонии производителей, как в дверь постучали.
– Кто? – насторожилась я.
Руслан Игоревич всегда залетал без стука, липовый инвестор вообще любил подкрадываться незаметно. При воспоминании Тристана под ребрами заныло, а по позвоночнику прошла волна дрожи. Выжил ли он в той разборке?
– Да и какое мне дело? – попыталась успокоить себя вслух и поморщилась от боли на месте огромного ожога. Я хоть и намазала его тем, что нашлось, но намного легче не стало.
В этот же момент в дверь протиснулась Белоусова.
– Трудишься? – буднично осведомилась она, хотя никогда прежде не интересовалась моим исследованием и не заглядывала поболтать. – Наука успокаивает. После насыщенных охотой ночей приходят озарения.
Мы ведь не стали подружками оттого, что ее собака покусала меня вот уже второй раз?
– Верно, – согласилась я. – Ты хотела что-то узнать?
– Предупредить, – высокомерно осклабилась она. – Ты влипла.
– Всего лишь?
Но ответить Лилия не успела, на пороге появился Максим Андреевич.
– Самые перспективные аспирантки, и все в одном месте, – вместо приветствий польстил ректор с широкой улыбкой, которая тут же сменилась напряженным оскалом. – Мы все теперь в одном месте! – рявкнул он, что аж пробирки зазвенели.
Лилия дернула плечом и приподняла брови, мол «я предупреждала».
– Знаете, Ясина, – серьезно начал Максим Андреевич, взяв себя в руки. – Теперь все ваши разработки будут под моим личным контролем. Слышите, все! – Он пригладил коротко стриженный затылок и продолжил, загибая пальцы: – Неучтенные охотники, бесконтрольная алхимия, невидимые бухгальеры. Чем еще нас удивите?
Шеей ощутила, как напрягся под волосами Химичок. От поскребывания тонкими коготками по телу разбежались зяблые мурашки.
– Так я же… – начала было оправдываться, но поняла, что не в чем, да и незачем. – Желаю поскорее закончить заменитель крови. Дружелюбия со стороны охотников я и прежде не замечала: пару раз подвергалась нападениям, угрозам и укусам бухгальеров. – И плевать, что со стороны казалось, будто я жаловалась. – Вот и теперь нападки и претензии, Максим Андреевич. И как работать в такой нервной обстановке, скажите мне на милость?
– Что они тебе обещали? – жестко выплюнул ректор, переходя на «ты».
– Простите?
Нет, я, конечно, догадалась, что речь зашла о вампирах, но серая мышь Элис скончалась пару дней назад. Ничто так не закаляет, как непредвиденные обстоятельства, прогулки осенними вечерами в трикотажных шортиках и прыжки через костер.
– Прикидываешься? – опасно произнес ректор. – Можем эту твою лавочку и прикрыть. Следовало молчать и соглашаться. – Он кивнул головой в сторону моих записей и посмотрел на Лилию. – Разберешься в материале? И доведешь до конца. В том числе заклинания и составы невидимости. Это же надо! Морок?!
– Да, отец. – Лилия шагнула к моему столу и облокотилась, прильнув к черновикам.
Сердце пропустило удар, ладони сжались в кулаки, а вот ноги, наоборот, подкосились. Воздух громко ворвался в грудь через рот, но ответить хоть что-то я не успела.
– Не хватало нам войны с вампирами, – на своей волне продолжал глава академии, которому я в данную минуту желала вцепиться зубами в шею. Пусть я и не вампир, но успела научиться у них некоторым приемам. Как говорится, с кем поведешься, тем и пообедаешь. Тьфу! – Заменитель крови необходим совсем для другого. И как можно скорее! Еще один такой промах, как прошлой ночью…
– И для чего же? – в глазах Натанга, неожиданно появившегося на пороге, клубилась тьма.
Таким я его еще не видела. В лабораторию шагнул один из братьев, одетый как преподаватель, доктор наук Руслан Игоревич Натанг, с взлохмаченными на его манер волосами. Да только это был не он.
Глупое сердце снова замерло, а колени окончательно подогнулись, и я схватилась за любимый высокий табурет, чтобы не упасть. Задела Лилию, она ткнула локтем банку, которую я достала для опытов, та подвинулась на край, но устояла. Зато сок внутри подпрыгнул, ударился о капроновую крышку и с громким «бульк!» перевесил. На глазах у молчаливых зрителей банка полетела на пол.
В увлекательных фильмах о вампирах, кровопийца выпустил бы клыки, разогнался до сверхсветовой скорости и поймал хрупкий сосуд. Наши же вампиры питались кровью, долго жили, размышляли об алхимии и строили козни, в остальном на киношных походили мало. Банка грохнулась об пол!
– Помидорчики! – возопила я. – Бесценный препарат!
Осколки смешались с красной мякотью и желтоватой сывороткой, напоминающей лимфу. Наши с Лилией халаты обрели абстрактный рисунок, брюки ректора блестели мелкой крошкой прилипшего стекла, и только Тристан не пострадал. Он все так же свирепо взирал на Максима Андреевича от двери.
– Я жду ответ, – напомнил Тристан.
– Для вашего непосредственного питания и нашего общего мира, – сообразил ректор. – Лилия практически закончила консервант. Взглянете, Руслан Игоревич?
– Позже.
– Она и кровь доведет до ума. А Ясину накажем – отчислим. И никому неповадно будет нарушать ритуалы…
– Отчислишь Ясину, и сделке конец, – прорычал Тристан. – Кровь она доделает лично. Белоусова, принесите Ясиной образцы консервантов. Пусть проверит на совместимость со своим продуктом.
– Да что она там поймет? Пусть даст свой образец, я сама проверю. Уже рука набита.
– Злить надумали? – Тристан перевел взгляд с ректора на Лилию и обратно. – Вчера мало показалось?
– Не забывайся, вампир, – выплюнул Максим Андреевич. – Мы охотники. И управу на вашего брата имеем.
– Да-да, Максим Андреевич, да-да. Перемирие прямо сейчас отменим?
Ректор покраснел так, что любимые помидоры в теплице позавидовали бы. Казалось, он вот-вот накинется на Натанга.
– Пошумели, и хватит, – пошел он на попятную. – Пар, как говорится, выпустили. Мы вам, вы нам – все в силе.
– Что-то я начинаю забывать, о чем вы толкуете, – процедил Тристан, разглядывая безобразную лужу на полу.
– Лилия, неси образцы, – холодно потребовал Максим Андреевич. – Пропитания будет достаточно – лучшие представители человечества обретут долгую жизнь. Наш уговор скреплен кровью, а имена первых, кто обратится, давно вписаны. Так что забудем об этом маленьком недоразумении.
– Сходим вместе, заодно расскажете подробнее, – бархатным голосом пропел Тристан, а вот скула у него при этом дергалась. – Ясина, работайте.
Угрюмая процессия удалилась из лаборатории, а вот учиненный погром сам не выметался. Пришлось облачиться в толстенные резиновые перчатки и заняться уборкой. Осколки впивались в тряпку, а в мыслях засели последние слова ректора.
Кто обретет долгую жизнь? И неужели это означает, что глава охотников намеревается плодить вампиров? Чушь, противоречащая логике! А консерванты?
Я никогда не думала, что наши с Белоусовой работы как-то перекликались между собой. И уж тем более не предполагала, что научный руководитель сговорился с ректором, чтобы совместить технологии.
Все ли наши аспиранты трудятся на вампиров? Для вампиров? Но ректор охотник!
– Пусть консервируют кровь людей, – пожаловалась я Химичку, когда закончила махать тряпкой. – И пьют сколько хотят. Раз без этого она быстро портится и не годится им для питания. Людям для переливания годится, а им не годится! Ты это слышал? А свои помидоры я сама законсервирую!
Тристан ворвался в лабораторию, чеканя шаг. Выглядел еще более устрашающе, чем прежде. Стукнул по столу пластиковым штативом с пробирками, те подскочили, но удержались в своих ячейках.
– Я точно не знаю, что ты там химичишь, – признался он. – Может быть, муть, которую творила Белоусова, вообще не потребуется? Руслан контролировал разработку консерванта как запасной вариант, если у тебя ничего не выйдет. Ведь сохранив кровь, мы вряд ли ее приумножим. Только исключим надобность охоты на людей, да будем тянуть ее трубочкой из красивого бокала.
– Без формул и расчетов получится дольше, – я потрясла грязноватую белесую жижу, которую он принес. – Но я справлюсь. Хотя так и не поняла, почему не подходит кровь из холодильника. Вот, новую порцию сока достану именно оттуда.
На столе очутилась очередная банка с отстоявшимся соком: желтоватая помидорная сыворотка снизу, красная бархатистая мякоть сверху.
– Почему помидоры, Алис-с-с-са? Почему не редька или капуста?
– Не поверишь, приснилось.
– То есть какая-то неведомая сила дала подсказку? И ты наплевала на антинаучность идеи, а теперь все получается так, как надо.
– Вероятно.
– Вот эта сила живет в каждом. А в мертвом пакете с кровью ее нет. Лилия должна была поймать в капкан душу, энергетический отпечаток, зови как хочешь. И занималась она алхимией, используя знания охотников.
Меня передернуло. Почему-то, когда все они говорили о даре Ирис, отпечатке, который она оставила Лизе, мой разум так не бунтовал. Но стоило представить, что кусочек чьей-то души будет заперт в пластиковом пакете, и стало тяжело дышать.
Подумаю об этом позже!
– Как там Руслан Игоревич?
Меня смущало, что мы разговариваем так, будто ничего не произошло.
– Сегодня я за него, – вкрадчиво сообщил Тристан очевидное и приблизился. – Брат болеет. И ему нужна кровь для восстановления.
– Моя подруга тоже пострадала из-за ваших семейных дрязг. Болеет. Спасибо, что спросил.
– Она перерождается по собственной глупости, – настаивал Тристан, ничуть не сомневаясь в состоянии Лизы, и очутился непозволительно близко. – И ей тоже скоро понадобится кровь.
– Я спасу ее, – настырно заявила ему в губы, скорее для собственного успокоения. – До меня тут много чего дошло о преобразованиях. И для этого мне понадобится твоя кровь.
В руках тут же оказался набор для изъятия необходимой биологической жидкости, но Тристан меня опередил. Полоснул по руке ножом для бумаги и сцедил приличное количество в первую попавшуюся мензурку. Рана быстро затянулась. А Тристан так же быстро сцапал меня в охапку. Хорошо, что держал легонько, но оттого еще более волнующе.
– Чуть не добил этого гаденыша! Он отпустил тебя с охотниками в неизвестном направлении. И я понятия не имел, что с тобой, где ты, и выжила ли после соприкосновения с Огнем. Любой из нас сгорел бы.
Я вдохнула через рот поглубже, чтобы не учуять запах вишни и не сойти с ума. Но в крови уже что-то пузырилось, шептало телу всякие непристойности и требовало немедленно поцеловать этого вампира, ведь он беспокоился.
Беспокоился! За меня! За меня ли? Или за проект? Может, за поздний ужин?
Заставила себя стряхнуть щекотные мурашки, вместе с ними заерзали его руки по моей обожженной спине. Я застонала от боли, а Тристан вообразил себе известно что! Прижался губами к моей шее.