Кровавая алхимия: тайна артефакта

– Все было не так, – проронила Северина.

Слова стоили ей последних сил, и моя мучительница легким перышком выскользнула из моих рук и упала на каменный пол. Будто в ее теле давно не осталось ни крови, ни другой жидкости, но она не казалась завяленной, скорее стеклянной, тонкой, хрупкой, застывшей. Я боялся услышать звон бьющейся статуэтки. Северина осталась цела. Но жива ли?

– Неужели не помнишь? – донеслось ее голосом еле-еле, как тот самый шепот стен, который я улавливал всегда и всюду.

Неужели ты шептала мне все эти годы?

Меня сбило с ног неосязаемым порывом. Я упал рядом с Севериной, подсунул ладонь ей под голову, застыл, не в состоянии больше пошевелиться.

Снова все ложь? У кого правда? У матери, что бросила меня? Или у чудовища, способного на убийство ребенка? Но ведь она не довела дело до конца, ведь я здесь!

– Смертельная рана, кровопотеря, – продолжала Эдита, а я уже не видел выражения ее лица, слышал слова сквозь ватную завесу собственных мыслей, пытался вызвать воспоминания. – Но я не могла отдать тебя в лапы смерти. И на помощь пришла алхимия. Не просто старые сказки о магии и больше, чем просто химия или физика. Эту же силу используют и вампиры. Первым кровопийцей стал талантливый алхимик. Он жаждал жить дольше и не стариться. И в итоге добился, чего хотел. Мне же требовалось задержать ускользающую жизнь в искалеченном теле, вдохнуть новую искру. – Мать повернулась к Алисе, покрутила головой, будто рисовала носом в воздухе знак бесконечности, и кивнула. – Только чудо рождения обладало необходимой энергией. И лишь кровный родственник подходил для проведения реакции. В ту ночь родилась ты.

Алиса вздрогнула, обратив ко мне глаза, полные слез, глубокие, огромные. Будто искала у меня подтверждения или опровержения, защиты, того тепла, что возникало всякий раз между нами. Я бы и сам хотел прижать ее покрепче и стереть последние сутки из памяти.

– Совпадение? Или злая ирония? Но случилось именно так, как должно. Ваши души связала алхимия. Квинтэссенция Алисиной души, которая помогла Радомиру выжить в ту ночь, навсегда осталась с ним.

– Как та часть, которую Ирис передала Лизе перед смертью? – прошептала Алиса. – Все об этом говорят, но никто толком не объясняет, что это значит. Лиза надеялась, что приобрела нечто ценное, иначе бы не бросилась сломя голову к вампирам только из обиды и ревности.

Я не успел как следует узнать историю Лизы, но припомнил, как в нашу первую встречу девушка восхищалась своим преподавателем. Неужели подруги влюбились в одного вампира?

– Нечто бесценное, – поправила Эдита. – Мой сын живет только благодаря частице твоей души. В ней свет, в ней любовь, в ней творческое начало – зерно всего сущего. Прислушайся к себе в тишине, и услышишь ее тонкую музыку. Тогда поймешь, о чем речь. Слова не годятся для ее понимания. Чувствуй.

Алиса вытерла глаза кончиками пальцев, закусила губу и отвернулась в сторону. Вероятно, не хотела ничего чувствовать. Слишком большая концентрация событий для одного длинного бессонного дня.

– Я скрыла вас обоих. Дала защиту, какую могла. Чтобы до поры и времени поганцы не смогли причинить вреда ни одному из вас. Но не могла остаться рядом. Северина знала вкус крови Радомира. И почуяла бы, что мальчик жив. Узнала бы, что ваши души теперь навсегда связаны. Радомир остался с отцом. Семья Алисы не желала знаться с реальным положением вещей. А я продолжала охоту на ту тварь, что разрушила всю мою жизнь. Северина исчезла. И пряталась так искусно, что долгие годы я не могла выследить ее. И лишь когда вы оба повзрослели и научились самостоятельности, я позвала вас. Знала, что защита рассеется. На то и рассчитывала. – Она покачала головой и причмокнула, будто обдумывала, что сказать дальше. – Северина почуяла знакомую кровь и тут же объявилась рядом с моим мальчиком. Я знала, что Радомир придет к Николаю, получив перстень. Артефакт изготовил его отец Яков в день рождения нового охотника. Ведь я планировала воспитывать сына в семейных традициях.

– Мы приятно пообщались при знакомстве, – заговорил Николай, прежде присутствовавший в погребе безмолвной тенью. – Я тоже вырос в семье охотников, но наша ветвь больше увлекалась артефактами, чем выслеживанием поганцев. Отец создавал узоры, и передал мастерство мне. Только в зрелости он вышел на настоящую охоту. Уехал в другую страну, где надеялся продолжить век благодаря алхимии. Ты встречался с ним, Радомир.

– Так он не умер? К чему было врать? Почему не рассказал мне с самого начала?

– А ты бы поверил? – усмехнулся Николай.

– Иначе мы бы не заманили Северину, – отрезала Эдита.

– Отец приглядывал за вами в Риге, – кивнул Николай. – А незаметное внушение при нашей первой встрече легко активировалось кодовой фразой. Ты напал на вампиршу в переулке, но лишь потому, что мы так подстроили. Предполагали, что поганка подберется к тебе слишком близко, будет втираться в доверие, и однажды окажется опасной. Твое тело сработало быстрее, чем ты понял. Все получилось правильно. А Северина после того случая начала совершать ошибки. Больше не таилась, следовала за тобой по пятам и не замечала охоты. Тут-то мы ее и взяли.

– Я хотела посадить ее в клетку, – бросила Эдита и так сжала губы, что вокруг них образовалась сеточка мелких морщинок. – Чтобы поганка сама рассказала тебе все. Призналась во всех злодеяниях. А ты, Радомир, стал бы настоящим охотником, впервые испарив вампира. Ты ведь нашел рецепт необходимого состава? Закончим прямо сейчас!

Глаза матери заблестели бесовским огнем. Неоконченное дело, которое мучало ее столько лет, заставляло с нетерпением вожделеть кончины живого существа. Но Максим Андреевич все же называл их людьми. Не такими, как раньше, но точно людьми.

– Состав у меня есть, – согласился я, но в мыслях заворочалась надежда на иной исход.

Что бы ни говорила Эдита, женщина, которая не смогла стать мне матерью и винила в этом Северину или целый мир, где появились вампиры. Но Северина не убила меня ни при первой встрече, ни ночью на берегу Преголи, ни в маленькой комнатушке в Риге. Возможно, она лишь играла со мной. Но вдруг, действительно хотела жить иначе, чем прежде? Разве могу я судить так строго в одну минуту?

Я поднялся и направился к химическому аппарату, который собрала Алиса, и где накопилась большая порция растительного заменителя крови. Слил через специальный кран в обычный стакан, и пока никто не успел опомниться, подсунул его к губам Северины.

– Всегда же был порошок, – начал Николай, но его перебила Эдита.

– Чего творишь?!

– Вы рассказали нам далеко не все, – прорычал я, соображая, что в Латвии встречал лишь одного Якова, рыжего парня, похожего больше на сына Николая, чем на его отца.

Да и моя мать по словам Максима Андреевича умирать не собиралась. Он упомянул Золотой город, как и Дарья Семеновна, вручившая мне приглашение – я ничего не понял, но обратил внимание. И если каждый из них собрался помолодеть и жить дальше, то не собирались ли они прибегнуть к той же алхимии? Не собирались ли сами стать теми поганцами, на которых охотились, которых презирали?

Северина пришла в себя и жадно глотала напиток. Но Эдита выхватила из-за пояса кукри и одним верным движением выбила стакан из тонких пальчиков вампирши. Осколки посыпались на каменный пол. Алиса взвизгнула, протиснулась к аппарату и налила еще порцию.

– Вы оба не слушали? – закричала Эдита.

Но Северина уже встала на ноги, опираясь на решетку, пошатываясь, и приняла кружку из рук Алисы. Николай выпустил стрелу в шею Северины. Я бросился на него, повалил на диван. Мецтли как-то разом отошла от наркоза и оглушительно залаяла, заметалась, выпуская изо рта вспененную слюну. И, немного помешкав, тяпнула бывшего ювелира за ногу. Тогда, прежде неподвижный, Гарм тоже бросился в бой, но не в нашу кучу, а подпрыгнул и мощными челюстями вцепился в руку Северины.

Алиса завизжала и, схватив со стены первый попавшийся кукри, полоснула себя по руке.

Эпилог

Элис

Мои бабушка и дедушка оба были потомственными охотниками на вампиров. Их старшая дочь Эдита, о которой никогда не упоминали родители, приняла наследие и боролась с бледной поганью в родной Кяалининградской области. А ее младший брат Константин не желал мириться с ненормальными родственниками и прекратил общение с родителями, как только уехал учиться. Встретил обычную девушку и притворялся, что забыл о существовании сумасшедших родственников, пока на пороге его дома не появилась сестра.

Эдита держала на руках окровавленного мальчика, будто растерзанного дикими животными и умоляла брата провести соединение душ с помощью алхимии. Она откуда-то знала, что жену Константина увезли в роддом, твердила, что это безопасно для его новорожденной дочери. Что у девочки будет выбор, точно такой же, какой когда-то был у него самого.

– Если бы твою дочь растерзали эти монстры? Разве не пришел бы ты ко мне за помощью? – рыдала Эдита над умирающим мальчиком.

Не знаю, как отец, отрицающий существование сверхъестественного, воспитавший во мне веру в твердое научное знание, согласился на предложение. Возможно, я еще долго буду задаваться этим вопросом. Тайна кулона раскрыла передо мной не только семейную историю. Она показала бледных поганцев, которые использовали наивную прежде аспирантку Ясину в своих целях, старых охотников, одержимых местью. А также тех, кто желал вечной жизни и власти над кровопийцами с помощью моего заменителя крови и коварного консерванта.

Часть моей души, за счет которой жил Радомир, отзывалась рядом со мной. Соединяла нас с двоюродным братом невидимыми ниточками. Мы оба чувствовали связь даже на далеком расстоянии. Нити наших судеб переплетались в полотне вселенной так тесно, что и наши мысли, и события, казалось, отражали друг друга.

Я не знала, чего ожидать от братьев-вампиров, чей секрет оказался вверенным в мои руки. Но теперь точно знала, кому доверять как самой себе.

И обязательно выясню, что скрывает Золотой город!

Радомир

Только после неожиданной встречи с матерью я понял свои чувства к Алисе. Вот почему она казалась такой родной и близкой! Вот, почему рядом с синеглазой девчонкой было так уютно даже просто молчать!

Все кусочки моего странного существования встали недостающими кирпичиками в картину реального мира. Не того, в который я верил, взрослея у бабушки под присмотром отца. А того настоящего, который еще в моем детстве вырвала зубами Северина.

Но слова Алисы в погребе в тот бесконечный день заставляли сомневаться в убеждениях Эдиты и Николая. Мои собственные вопросы относительно Якова Авена порождали новую череду загадок.

Узоры на наших с Алисой артефактах совпадали. И я научился ощущать от своего перстня небольшое покалывание, когда девушка приближалась к вампирам. Знал на расстоянии, когда к ней подкрадывались кровопийцы. Алиса была уверена, что мы мало знали как об их природе, так и о своей собственной, что и заявила Эдите, когда она вернулась в тот день в погреб.

Ведь когда кровь брызнула на каменный пол. Эдита метнулась к Алисе, выбивая из ее усталых рук нож.

– Беги! – закричала Алиса.

Я не сразу понял, к кому она обращалась, но Северину не требовалось подгонять. Моя вампирица сорвалась с места. Гарм звучно сомкнул челюсти в миллиметре от кармана ее джинсов. Северина поймала на прощание мой взгляд своим растерянным и выскользнула за массивную дверь.

Эдита была слишком напугана состоянием Алисы и запоздало схватилась за арбалет. Побежала следом, замешкалась, увидев, что салфетка на запястье моей сестры полностью окрасилась алым. Выскочила на лестницу. Через мгновение задребезжала уличная дверь.

Николай перестал сопротивляться, и наша драка сама собой закончилась.

– Для чего ты?.. – начал было я, подбегая к Алисе, но увидел на ее губах победную улыбку.

– Сработало. – Она пожала плечами. – Хотя бы твоя девушка свободна. Ты живешь только пока живу я. Вот, что я поняла из рассказа Эдиты.

– Северина убивала. Разве не стоило действительно испарить ее? – Я задавал эти вопросы, ведь сам не понимал, почему не испытывал ненависти к подобному чудовищу.

– Ты жив, – просто ответила Алиса. – А наша кровь, вероятно, притягивает вампиров по каким-то иным причинам. Именно это я и собираюсь выяснить. Ведь не зря же столько времени изучала ее.

– Наша кровь? Твоя и моя?

– Три… Руслан и Северина – они что-то чуяли. А я чувствовала наваждение рядом с главой вампиров. Страсть, которая тянула меня к нему, как никогда не тянула к другим мужчинам. Я чуть было не приняла ее за любовь. Но разве бывает любовь без доверия?

И она посмотрела на меня невероятно синими глазами, словно открыла окно к осеннему небу, которого так не хватало в подземном погребе, с искренним теплом и нежностью. Пушинки в груди заворочались, охватывая меня с ног до головы.

– Рядом с тобой именно так, – невпопад ответил я. – Уютно. С любовью. Пусть и братской, но именно ею.

Обычно, счастье приходит тогда, когда беспочвенные иллюзии перестают быть главным смыслом жизни. Мои растаяли, как кусок рафинада в кружке чая. Растаяли, но добавили неприятный привкус. Особой радости я пока не ощущал, но ясность определенно была приятной. Груз неведения, который, оказывается, сильно давил на плечи, тоже растворился в янтарном напитке моей жизни. А те щекотные пушинки, которые до сих пор жили в груди, наконец-то выбрались наружу.

Мать доверила Алисе само мое существование более двадцати лет назад. Я доверил ей исследовать под микроскопом свою любовь. А значит на порог Золотого города мы отправимся вместе.

Лисса Мун 21.02.2023

Иллюстрации Лисса Мун

Примечания