Часть 1
Глава 1
В Соул, столицу королевства Сетон, уже во всю пришла осень. Дни стали короче, а ночи холоднее. Небо чаще затягивают серые тучи, а редкие лучи солнца едва согревают воздух. Листва деревьев окрасилась в яркие, красно-желтые цвета, и мой любимый сад выглядел умирающим без буйных, сочных зеленых крон, плотного аромата цветов и жужжания пушистых пчел.
Но это продлится недолго: слуги сгребают опавшую листву, убирают засохшие цветы и готовят почву к посадке новых.
Благодаря нашей огненной Силе мы могли поддерживать тепло и давать растениям свет круглый год. Молва о цветущий садах Сетона разошлась по всему материку. Желание увидеть их вживую привлекало многих странствующих жителей соседних королевств.
Полы моей длинной синей мантии тащили за собой опавшие листья. Пришлось остановиться и стряхнуть их с себя. Я подошла к своему излюбленному укромному местечку в саду и присела на скамейку, скрытую от посторонних глаз раскидистыми ветвями акации.
Тишина действовала успокаивающе и помогала собраться с мыслями. Предстояло заседание Совета нашего королевства. Эти встречи редко радовали меня. В силу своего возраста и недавнего присоединения к составу Совета мне приходилось многое замалчивать и не всегда делиться своими мыслями, которые обычно противоречили мнению королевы и других участников.
Королевство Сетон управлялось Советом, в состав которого входило десять человек. Пять мест передавалось по крови, и их занимали потомки семей основателей Соула. Пятеро избирались из почитаемых жителей королевства раз в двадцать лет. Во главе Совета и королевства стояла Аластриона Мортенсон.
Я вспомнила прошлое заседание, где Эрскин, правая рука королевы, разнес в пух и прах мое предложение о распределении людей, обладающих Силами. Эрскин – самый старый участник Совета, занимает место по крови. Его родословная корнями уходит к одной из первых и самых почитаемых семей-основателей. Он пользуется у других членов Совета и королевы безграничным уважением. Каждое его слово, в отличие от моего, – чистое золото и беспрекословная истина. Я пыталась проникнуться к нему, но каждой фразой и уколом в мой адрес, по существу или нет, он перечеркнул эти попытки. Я смирилась с таким отношением и не претендую на то, чтобы получить его одобрение. Плохо только, что его слова имеют большое влияние на королеву, а ее поддержки не хотелось бы лишаться.
Чувствую, что могу опоздать, и тороплюсь к замку. Останавливаюсь и перевожу дух только у внутренних дверей во дворец. Многие его обитатели вышли на улицу, чтобы поймать последние согревающие лучи солнца. Несколько гвардейцев решили провести тренировку с мечами на лужайке во внутреннем дворике, а не на тренировочном поле. Увидев в розовом кустарнике неподалеку небольшую стайку фрейлин, я поняла их мотивы. Заметив меня, обе стороны кланяются. Прошмыгнув мимо караульных, быстро пересекаю просторный белый холл и поднимаюсь на второй этаж по винтовой лестнице из белого песчаника.
Зал заседания Совета располагается в самом конце длинного светлого коридора. По всей его протяженности арочные окна в пол, перемежающиеся высокими колоннами. На противоположной стене от окон висят знамена нашего королевства глубокого синего цвета с серебром. На них вышит белый гарцующий конь – символ Сетона.
В нашем королевстве выводят особую породу лошадей. Они обладают большой выносливостью и силой, развивают скорость, недостижимую для обычных, даже очень породистых скакунов. Помимо этого они невероятно умные и, раз выбрав хозяина, служат ему до самой смерти. Их потомство редко бывает многочисленным, поэтому жеребята стоят дорого. Их могут позволить себе только правящие семьи из других королевств, зажиточные торговцы и купцы.
Долго не задерживаюсь в коридоре, и с высоко поднятой головой захожу в зал заседаний. Как и весь дворец, это помещение тоже сделано из белого камня. Несмотря на характер встреч, мне нравилось здесь находиться. Высокие потолки и большое открытое пространство с окнами, в которые проникают закатные лучи солнца, создают ощущение свежести и чистоты. Серебристые и золотые узоры на стенах и потолке уютно поблескивают. В центре зала располагается круглый каменный стол, за которым заседают участники Совета.
Все члены уже сидят на своих местах и шепотом переговариваются с соседями. Отсутствует только королева. Я занимаю место между Нарой, главной жрицей храма Создательницы, и Арлетой – генералом и командиром войска.
У меня с ними замечательные отношения. Нара с детства была моей духовной наставницей и остается ей по сей день. Я полюбила ее за теплоту, ту умиротворенность и спокойствие, которые всегда появлялись после бесед с ней. Ей можно было рассказать обо всем на свете, не боясь осуждения. Всем своим существом она показывала безграничное понимание ко всем и вся. Она могла оправдать и понять любой поступок. Для нее не существовало плохих людей, только сделавшие ошибку, непонятые и непринятые другими. Каждому из таких она протягивала руку помощи и старалась наставить на путь исправления. Я стала ее первой подопечной. Когда она начала мое обучение, она была лишь одной из многих жриц, служащих в храме, а теперь бремя управления легло на ее хрупкие плечи.
За все эти годы она не постарела ни на день: все те же пшеничные волосы, убранные в идеальный пучок на затылке, спокойные серо-голубые глаза, с вниманием смотрящие на собеседника. Не изменилась и ее одежда: простая мантия темно-синего цвета. Единственным отличием от других жриц, подчеркивающим ее статус, служит простой серебряный ободок на голове. Помимо духовных наставлений, она помогала развивать и контролировать мои способности.
С самого рождения мне было даровано большое количество Силы. Будучи ребенком, я не всегда могла ей управлять. Особенно, когда испытывала сильные эмоции или переживания. После смерти отца мне часто снились кошмары. Сила вырывалась из меня во сне, и ярко-голубые языки пламени охватывали комнату. Нара часто была поблизости, чтобы разбудить меня и успокоить. Сейчас дела с контролем обстояли лучше, но когда я злюсь, мои жемчужно-белые волосы отливают голубым цветом, а кончики волос объяты синим пламенем.
Арлета тренировала меня, обучала владению оружием и различным техникам рукопашного боя. В отличие от Нары, она всего лишь на восемь лет старше меня. Мы стали с ней намного ближе, когда я повзрослела, и разница в возрасте стала не так заметна. И если Нара – это спокойствие, то Арлета – вулкан силы. Так она и выглядела: блестящая бронзовая кожа, резкие черты лица, раскосые карие глаза и короткий ежик шоколадных волос. Она не терпела дураков вокруг себя, была решительной и никогда не сомневалась в своих словах и поступках. За это она и стала нашим генералом. Мы не полагались только на свои Силы и уделяли тренировкам большое внимание. Каждый воин был тщательно отобран и прошел самую лучшую военную подготовку, которую могли обеспечить в королевстве.
Я очень уважала Арлету и даже немного боялась ее. Эта женщина обладала такой мощью, что могла разрушать горы, даже не применяя при этом Силу.
– Я пропустила что-нибудь интересное? – шепчу генералу. Расправляю мантию вокруг себя и стряхиваю несуществующую пылинку.
– Нисколько. Даже Эрскин молчал, а он в курсе последних событий, – мрачно отвечает Арлета, прикрывая свои губы серебряным кубком.
– Что случилось? – спрашиваю я и оборачиваюсь на Нару.
Та вздрагивает, видимо погруженная в свои мысли, и отрывает взгляд от потолка. Встречается со мной глазами и пожимает плечами.
– Сейчас все узнаете, дождемся королеву, – отвечает Арлета. Ставит кубок на стол и начинает барабанить по нему пальцами.
Мне не по себе от ее озабоченного вида и я передергиваю плечами. Обвожу взглядом членов Совета и пытаюсь по их виду понять, к чему готовиться. Сегодня за столом действительно царит нехарактерная тишина. Если кто-то и переговаривается, то шепотом. Обычно часть стола, где сидит Тристанд, наш посол, самая шумная. Он часто травит байки о своих приключениях и сам же над ними смеется.
Гвардейцы распахивают двери, и в зал входит королева. Мы все встаем, пока она идет и занимает место во главе стола. После этого садятся все остальные. Сегодня она отдала предпочтение простому черному платью и в тон ему мантии с серебристой вышивкой. Пшеничные вьющиеся волосы были собраны наверх, а голову украшала корона с тонким ветвистым плетением и россыпью сапфиров. Тонкие губы поджаты, а в овальных глазах цвета вереска сквозит недовольство. Иногда я думаю, что она умрет с этим выражением – так часто оно на ее лице.
– Приветствую всех. Отрадно видеть вас в добром здравии, – говорит Аластриона, и эти слова никак не вяжутся с ее выражением лица. – Давайте начнем без промедления. Сегодня нам многое предстоит обсудить. Генерал, начинайте свой доклад.
– Да, Ваше Величество. – Арлета поднимается со своего места, делает плавное круговое движение кистью, и на столе появляются светящиеся линии рек, озер, очертания суши – карта материка. – Для всех вас не секрет, что среди народа в последние годы все больше растет недовольство существующей разницей между людьми с Силами и без, их неравноценному положению в обществе. Все больше бытует мнение, якобы потомки Создательницы не должны управлять королевством, а принимаемые нами меры недостаточны, чтобы скрыть существующее неравенство. До вчерашнего дня об этом судачили между собой за кружкой эля. Вчера же на границе королевства, в регионе Ошен, произошло вооруженное восстание.
Арлета разводит руками, карта увеличивается и становится видно небольшое поселение на границе с королевством Кэлхаун. С этим королевством у нас всегда были непростые отношения. Да и не только у нас. Они не жаловали соседей, держались особняком после разделения земель, во всех торговых и политических отношениях редко шли на компромиссы. А вседозволенность и безнаказанность на улицах Кэлхауна притягивает маргиналов изо всех соседствующих королевств.
– Есть пострадавшие? Что послужило основной причиной конфликта? – Привлекает к себе внимание вопросом Эрскин. Сухое лицо сосредоточенно смотрит на карту, а пальцы правой руки подпирают висок.
– К сожалению, пострадавшие есть. Несколько жителей во главе с местным земледельцем пробрались в дом тамошнего барона, сэра Тюринса. Семья барона единственная в этом поселении, имеющая Силу, – добавляет Арлета. – Они обвинили его в том, что он обращается с простыми людьми, как со свиньями. Говорили, что нерадиво помогает в выращивании урожая, использует Силу только на собственных полях.
После этих слов по залу разнеслось недовольное бормотание.
– Это правда? – спрашиваю я и озвучиваю вопрос, который сейчас у многих вертится на языке.
– Пока не могу сказать, Ваше Высочество, – отвечает мне Арлета. Во время своего рассказа она стала ходить вокруг стола и сейчас остановилась напротив меня. – Мои люди проводят проверку, – вздыхая, она продолжает. – На крики жены барона сбежались соседи, но было поздно – барону отрубили голову.
С моих уст срывается свистящий вздох, но он тонет в шуме всеобщего возмущения. Нара в шоке прикрывает рот ладонью.
– Но к чему такая жестокость? Неужели только то, что барон не помогал им в выращивании урожая, было поводом к самосуду? – спрашивает Эрскин. – И я бы понял, если бы это случилось зимой. Но сейчас осень и только закончился сбор урожая. Сейчас даже нет надобности в нашей Силе.
По столу разносится одобрительное бормотание. Эта мысль занимает и мою голову. А еще странно, что люди, которые до этого лишь вели недовольные разговоры, в одночасье начали рубить головы. Открываю рот, чтобы высказать эту мысль, но меня опережает советник, которого не так давно избрали среди людей без Силы:
– Думаю, что я могу это прояснить, лорд Эрскин, – говорит он, поглаживая свою длинную бороду. – Как вы можете видеть, Ошен располагается на границе с Кэлхауном. Близость к вулкану наложила свой отпечаток на плодородии почвы. – Все члены Совета снова обращают свои взгляды на карту. – Эти земли всегда нуждаются в Силах, иначе там ничего не будет расти.
– Не мне вам говорить, что продовольствия в Соуле хватит, чтобы обеспечить не только Ошен, но и любую другую часть королевства. Наши люди не должны голодать. Или я чего-то не знаю? – сурово бросает королева.
– Все так, Ваше Величество. – Соглашается советник. – Уже целый месяц в Ошен уходят возницы со всем необходимым довольствием. А упомянутый барон, упокой его душу Создательница, в письмах рассыпался в благодарностях.
– Если все так, то я и вовсе не понимаю причины, побудившей одного человека к убийству другого, – говорит Эрскин, – Арлета, что еще известно? Этого земледельца заключили под стражу?
Генерал медленно возвращается на свое место и видно, что она тянет с ответом.
– Убийце барона удалось скрыться, а от остальных, которых он повел за собой, мало толку. Мы, конечно же, доставили их во дворец и заключили под стражу. Брайс, этот земледелец, убивший барона Тюринса, сказал им, что люди с Силами не должны управлять королевством. Якобы мы ослеплены своей властью и не можем понять, через что проходят обычные люди, чтобы обеспечить свою жизнь. А королева и Совет делают все только для своего благополучия. А еще добавили, что по его словам, во главе королевства должен стоять человек без Сил.
В груди защемило от таких слов. Я совру, если скажу, что впервые слышу такие высказывания. За последнее время подобные суждения стали все больше распространяться. Особенно в тех частях королевства, где среди населения преобладают люди без Сил. В столице такие настроения встречаются реже. Все же большинство здешних – это люди со способностями. Да и возможностей в Соуле для любых людей больше.
– Мы не можем оставить это так. Необходимо подумать над нашими действиями для мирного разрешения этой ситуации, – впервые подает голос Нара, обращаясь к королеве. – Если ясно, что далеко не нужда толкнула этого человека к таким действиям. Ты права Арлета, – она поворачивает голову к генералу, – предпринимаемых нами мер недостаточно… Мы должны увеличить поддержку людей без Силы.
– Я согласна с тобой. Мы не будем отвечать на жестокость силой. – Королева встает со своего места и обводит всех взглядом. – Мы должны выслушать все, что нам хотят сказать люди. Применение Силы в ответ может распалить и лишь укоренить в головах текущие настроения. Мы должны действовать мягко, но с достоинством. Показать, что нас это не напугало и мы в состоянии разрешить все, не прибегая к нашей Силе.
Большинство членов Совета одобрительно кивают головами. Но есть и такие, в том числе я, которые не спешат с этим соглашаться. У меня есть некоторые сомнения по поводу такой беззубой политики королевы. Если бы мы на корню подавляли такие разговоры среди народа, то сейчас бы и вовсе не обсуждали этот эпизод. В некоторых вопросах нужно показывать твердость и напоминать, кто же все-таки здесь правит и в чьих руках власть.
Но я не спешу высказывать свои мысли. Лучше обсудить с Арлетой и узнать ее мнение. Вместе мы сможем донести это до Совета.
– Давайте на сегодня с большинством закончим. Генерал, лорд Эрскин и Нара останьтесь. Остальные могут идти. – Устало машет рукой на выход королева.
Все поднимаются со своих мест, бормочут слова прощания и двигаются к выходу. Я встречаюсь взглядом с Арлетой и говорю одними губами: «Ты расскажешь мне все». Она криво улыбается уголком рта и лишь слегка наклоняет голову в знак согласия.
Глава 2
Ожидая Арлету, я решаю скоротать время прогулкой до храма Создательницы. Он располагается на вершине пика Несса, в небольшом отдалении от дворца. Путь к нему лежит через шумную рыночную площадь, на которой можно прихватить имбирного чая или свежую выпечку.
Давным-давно наш материк еще не был разделен на те четыре королевства, которые мы знаем сейчас. Территория была населена небольшими общинами. У каждой общины был свой избранный вожак. Общины и племена покрупней совершали набеги на близлежащие земли: забирали урожай, крали скот и драгоценные металлы, брали население в плен для выполнения тяжелой работы. Кругом царили разруха и хаос. Пока однажды на территории теперешнего королевства Кэлхаун не извергся вулкан. Похоронив под своим пеплом прежнюю жизнь, он, вместе с тем, открыл новую страницу в истории материка. После извержения с людьми начали происходить странные вещи: племена, ближе всего живущие к вулкану, обнаружили у себя способности, доселе недоступные. Теперь они могли управлять тенью: они притягивали ее, растворялись в ней, могли заставить ее проникнуть в тело другого, высушив всю кровь. Жуткое зрелище, последствия которого я видела лишь на рисунках в книгах об истории материка. Но кое-чего они все-таки лишились: смог от вулканического пепла, который не рассеивался месяцами, лишил их зоркости, а кожа приобрела бледно-серый цвет. Вулкан все еще выплевывает в небо облака пепла, поэтому солнечных дней в этом королевстве намного меньше, чем на всем материке.
Следующей территорией, на которую подействовало извержение, стало наше королевство – Сетон. Пепел породил в нас способности управлять Силами огня и света. И даже в самые ужасные моменты, когда Сила вырывалась из-под контроля, а все тело раздирала боль от сотен раскаленных игл, я не жалела, что родилась именно с таким даром.
Расположившееся по другую сторону от Сетона, королевство Адкарт населяют люди с Силами управлять водной стихией. Это по-настоящему завораживающие и опасные способности. Они могут сковать моря и океаны льдом, обрушить на землю нескончаемый ливень или наоборот насытить землю долгожданным дождем.
По соседству с ними располагается последнее королевство на материке – Дермонт. В отличие от всех остальных королевств, его населяют исключительно люди без Сил. Влияние вулканического облака не распространилось на эти территории. И сейчас это самое большое по населению королевство.
Пик Несса был высоким, а храм располагался на его вершине. С постоянными нагоняями от Арлеты мне не составляло труда на него подняться по высеченной в горе узкой каменной лестнице. Но все же каждый раз при подъеме у меня возникало жгучее желание иметь Силу, как у адкартцев. Они могли сделать перенос, в одно мгновение оказавшись в другой части материка. Этой способностью они нередко показушно хвастались.
Но и наши способности им не уступают. Мы могли управлять солнечным светом и огнем. В отличие от обычного огня, сотворенное пламя было ярко-голубого цвета. Члены нашей семьи являлись прямыми потомками Создательницы, которая после извержения вулкана объединила представителей Сил и обычных людей. Под ее правлением прекратились междоусобные войны и стычки, а материк разделился на четыре королевства, которые мы знаем сейчас. Мы называем ее Создательницей, ведь она создала мир, в котором мы живем. После подписания соглашения все королевства поклялись вечно помнить и чтить ее неоценимый вклад. Она была обладательницей поистине неограниченной Силы. Как удивились слуги, когда после ее смерти в покоях вместо тела обнаружили ее голубое сердце. С первого взгляда стало ясно, что в нем сосредоточилась вся ее Сила. Сердце Создательницы, или как его принято называть – аниму, заключили в сферу и построили храм для его охраны и почитания.
Я поднялась на маленькую площадь перед храмом и сделала долгий выдох, переводя дыхание. В отличие от шумного рынка здесь стояла звенящая тишина, даже редкие птички скакали с ветки на ветку молча. Ветер мягко расправлял флажки и покачивал бумажные фонарики, протянутые от дерева к дереву. Сейчас они были единственным украшением на площади, помимо окрашенных в золотые и красные цвета листьев деревьев. В праздники храмовую площадь богато украшали свежими цветами, устраивали представления и запускали фейерверки, которые были видны из любого двора столицы.
По каменным ступеням между высоких и серых колонн, которые были высечены в горе, я поднялась в зал храма. Это было небольшое помещение. По кругу располагались маленькие светильники, в которых был заключен наш свет, поэтому они никогда не переставали светить, согревая воздух. Из-за него здесь всегда было тепло и уютно, несмотря на холодную погоду снаружи. Каменные ступени вели вниз, к сердцу горы, где располагался каменный алтарь с высеченными на нем письменами молитвы.
Молитва была написана на мертвом языке, на котором говорили во времена Создательницы. Внутри самого камня была заключена анима. Каждая будущая королева или король Сетона прежде чем взойти на престол, должен был пройти обряд посвящения. После того, как готовность будущего правителя подтверждал Совет и текущий монарх, он должен был получить одобрение от Создательницы. Он в одиночестве проводил несколько часов перед алтарем, настраивая и успокаивая свой дух. Обряд завершался прочтением хвалы.
Королева рассказывала об этом незабываемом моменте, о том умиротворении и душевном спокойствии, которое нахлынуло на нее после этого. Это тот редкий случай, когда ты можешь слышать, как с тобой говорит сама Создательница. Если она дает свое одобрение, то анима переполняет тебя Силами. Она вырывается, выплескивается, расходится волнами по всему королевству, знаменуя, что теперь у нас есть новый правитель.
Я не могла дождаться момента, когда Совет и королева сочтут меня готовой пройти посвящение. Аластриона взошла на престол, когда ей исполнилось восемнадцать лет. Сейчас я уже почти на три года старше нее, когда она начала управлять королевством. Но и она, и Совет все еще твердят, что я не готова.
Киваю в ответ на поклон двух жриц, которые заняты уборкой храма и выхожу на улицу. Поднимаю взгляд вверх на темно-серое небо, затянутое тучами. В душе непонятная сумятица. От полученных новостей хочется приступить к каким-то действиям, а вся эта неопределенность лишает возможности сделать это. Чувствую себя абсолютно бесполезной. Уговариваю себя не отправляться в темницу, чтобы лично поговорить с заключенными. Рассудок говорит, что Арлете это не понравится. А это последний человек, которого я бы хотела расстраивать.
Пока спускалась обратно и шла через площадь во дворец, на улице стало смеркаться. Торговцев стало заметно меньше, а те, кто еще остался, сворачивают свои палатки и убирают нераспроданный товар.
Мне всегда нравилось в одиночестве бродить по узким, вымощенным брусчаткой улицам Соула. Заходить в пекарни или таверны. Слушать, о чем говорят люди, и просто наблюдать за жизнью.
Действительно люди начали относиться к нам с ненавистью? Эта мысль пугает. Встряхиваю волосами, чтобы прогнать ее из головы.
Уже поздно, поэтому иду в свои покои, решив расспросить Арлету завтра с утра на занятиях.
– Авалон, где ты была? Я тебя ищу весь вечер! – окликает Атти.
Я обожаю ее всем сердцем. Мы выросли вместе и с детства были неразлучны. Ее родители были лекарями и отдали ее на обучение во дворец, когда ей было шесть. Ее кожа – цвета бронзы. Длинные волосы она носит практически всегда распущенными; они падают ей на спину плотной кудрявой копной. Но самое красивое – глаза: яркого, насыщенного цвета бирюзы. Посмотрев в них, уже невозможно было оторваться. Они вызывают зависть у девушек, а многих мужчин лишают возможности говорить связно.
– Арлета искала меня? – спрашиваю я, пока мы медленно идем в сторону моих покоев. – Ты уже слышала, что произошло?
– Да, слышала, – протяжно выдыхает она, – такая дикость… Кто бы мог подумать, что такое произойдет, правда?
Я что-то бурчу в ответ, что можно расценивать как согласие и спрашиваю:
– Арлета поделилась чем-то?
– Не-а. Она бегала здесь, искала тебя. А потом что-то пробурчала про неблагодарных мелких принцесс и ушла. – Атти широко улыбается и пихает меня локтем в бок.
– Ах, мы завтра на тренировке выясним, кто здесь маленькая принцесса.
– Ты можешь оспорить это со мной.
Мы заходимся с ней от смеха. Всем известно, что Атти за всю свою жизнь из холодного оружия держала в руках от силы столовый нож.
– Ох, мне так хочется уже развлечься! – Атти проходит в комнату, спиной падает на мои простыни и потягивается всем телом. – Эта погода и новости действуют удручающе.
– В следующем месяце же утомна. Тогда и повеселимся. – Я ложусь рядом, кладу руки под голову и поворачиваю к ней лицо.
– Точно! – Атти переворачивается на живот и нависает надо мной, а ее длинные волосы лезут мне в рот. Мы снова смеемся, и она перебрасывает их за плечо. – Я очень жду, когда ты снова переберешь горячего вина. Помнишь, как на прошлый праздник ты повздорила с каким-то гвардейцем из Керта? Вызвала его на поединок за таверной, но так напилась, что запуталась в своих ногах и упала лицом в лужу.
Я вперила взгляд в потолок и прикусила щеку изнутри, а эта женщина все продолжает:
– Нет? Не помнишь? – Атти переводит на меня лукавый взгляд. – Или что, это было специально? Секретный прием, которому тебя научила Арлета. Называется «упади лицом в конский навоз – и твой недруг умрет от смеха»! – Она уже не стыдясь, хохочет в голос.
Я не отвечаю, но мои горящие от того позора щеки говорят за меня.
– Эх, жаль, что Олан этого не видел.
– Ну конечно, – горячо отвечаю я, – тогда бы вы могли вдвоем мне напоминать это до конца моих дней. А почему Олан? Может, сразу пойти и рассказать этот случай королеве? – уже без злости говорю я. – Хорошо, что после той ночи я помню, как меня зовут. Чтобы я еще раз пила то вино, да не дай Создательница!
Атти смеется, и мы замолкаем, погруженные каждая в свои воспоминания. Я хоть и недовольна, что она напомнила о моем позоре в тот вечер, но было весело. Хоть и очень стыдно на следующее утро.
– Эх, было весело, – озвучивает она мои мысли.
– Даа… Ладно, прочь! – Подталкиваю ее с кровати. – Мне нужно выспаться. Арлета любит мучить сложными связками, если видит, что я не собрана.
– Хорошо, тогда увидимся завтра на занятиях! – Атти, кружась, покидает покои. Я уже подумала, что она ушла, обернулась и увидела, как ее голова выглядывает из-за двери. – Сладких снов. Пусть тебе приснится красивый незнакомец, но не отрабатывай на нем свои приемы, а лучше помечтай в более приятном ключе.
Кидаю подушку, но она успевает прикрыть дверь, и я слышу из коридора ее смех. Тоже посмеиваясь, поднимаюсь с кровати, чтобы вдохнуть свежего ночного воздуха. В моих покоях есть выход на большой балкон. Каждое помещение во дворце обильно обставлено растениями и цветами. В коридорах стоят кадки с кустистыми чайными розами и папоротниками. Мой балкон не стал исключением, перила увиты плющом, а по бокам стоят горшки с пышными разноцветными петуниями. Под толстыми и мясистыми листьями дерева гоя стоит небольшая скамейка, на которой я люблю посидеть и отдохнуть в жаркий день.
Зажглись звезды, разошлись облака, являя взору иссиня-черное небо. Ночь была тиха и безмятежна. Вдыхаю полной грудью свежий осенний воздух: он сразу прочищает голову и успокаивает мои мысли.
Решаю оставить дверцы на балкон открытыми. Переодеваюсь в тонкую ночную рубашку и зажигаю пару сфер с голубым пламенем внутри. Они парят в воздухе над моей кроватью, распространяя тепло.
Я взбиваю подушку и с наслаждением растягиваюсь на простынях, благоухающих лавандой. Умиротворенная, я быстро погружаюсь в сон.