Его огонь горит для меня. Том 2

– Ты наказал тех, кто мне помог? – от одной мысли об этом мне стало дурно.

– Нет. Решил, что это тебя расстроит, – ответил он.

Я изумлённо уставилась на Ринара. Это сейчас что такое было? Он что, подумал о моих чувствах?

– Я чувствую то, что чувствуешь ты, – счёл нужным пояснить он. – Тогда на суде меня окатило такой болью предательства, что я едва мог сражаться. Мне стоило рассказать тебе о своих планах.

Я стояла и моргала, моргала и стояла. Новая концепция мира, в которой Ринар признаёт свои ошибки, думает о моих чувствах, волнуется и ищет меня, как-то не умещалась в голове. То ли голова слишком маленькая, то ли концепция не по размеру. Так и не разобравшись, я переключила внимание на другую насущную проблему.

– У нас тут ребёнок умирает. Нужна помощь Шаритона.

– Конечно. Нам стоит вернуться во дворец, я открою портал, – настойчиво предложил Ринар.

– Нет, я не для этого проделала такой путь, чтобы вернуться во дворец, толком ничего не узнав и не посмотрев. Кроме того, ребёнку нельзя через портал, потому что тот закрепляет чары.

– На нём очень сложное проклятие, – Шаритон задумчиво рассматривал Баркая. – Давно?

– Всё началось примерно месяц назад. Он стал слабеть, мы сначала даже не обратили внимания, уже потом соотнесли. По-настоящему плохо стало неделю назад, и мы выдвинулись в путь, побоявшись использовать портал. Подумали, что в Магистрате нам могут помочь. Я сам лекарь, но единственное, что мне удавалось – подпитывать его силой.

– Думаю, что он до сих пор жив только благодаря этой подпитке. Здесь дело даже не столько в ваших лекарских способностях, сколько в родстве. Проклятие, насколько я понимаю, наложено на полное исчезновение из нашего мира, так, чтобы даже памяти о нём не осталось.

– Две недели назад начали исчезать его игрушки, – растерянно прошептала Янина.

– Дай Вельгарс забыл о нём! – вмешался в разговор второй спутник Янины. – Простите, разрешите представиться, Акальс Д’Вельсорд, дядя Баркая. Неделю назад, прямо перед отъездом, я говорил со знакомым, Даем Вельгарсом, и сказал, что повезу племянника в Магистрат. Он очень удивился, словно никогда не знал, что у меня есть племянник, хотя с мальчишкой был знаком лично. Я тогда ещё подумал, что он совсем плох стал на старости лет …

– Нет, это действие проклятия. Сначала дальние знакомые, затем приятели, постепенно все забудут… – проговорил Шаритон.

– Даже я? – голос Янины дрогнул.

– Даже вы, – кивнул маг. – Как мать, скорее всего, в последнюю очередь, но тем не менее.

– Что-то можно сделать, чтобы его спасти? Вы обещали услугу, – вмешалась я в разговор.

– Я помню, госпожа Алина. На первый взгляд кажется, что нет… хотя есть у меня одна очень древняя книга по проклятиям, там описаны разные необычные случаи. Кроме того, во дворце есть несколько талантливейших проклинателей, стоит показать мальчика им. Мы можем попытаться, но шансы невелики. Нужно возвращаться во дворец как можно скорее.

– А что с закреплением? Разве можно использовать портал?

– Я не смогу принести книгу сюда, – понизил голос Шаритон, выделив интонацией последнее слово. – В лаборатории мне будет гораздо комфортнее. Закрепление действует на чары, проклятия же подчиняются несколько другим законам. Я готов заняться этим случаем, только при условии, что вы, Алина, отправитесь во дворец с нами.

Шаритон, старый жук, всегда старался выжать из ситуации по максимуму. Янина одарила меня умоляющим взглядом.

– Госпожа Алина, пожалуйста, прошу вас, я буду в вечном долгу!

Голос Янины звенел от надежды и мольбы. Разве можно отказать матери с умирающим ребёнком на руках? Вот и я не смогла, смиренно кивнула, чувствуя, как захлопываются дверки невидимой ловушки. Ринар открыл портал прямо посередине комнаты, и присутствующие исчезали в нём один за другим. Кассиль кинул вопросительный взгляд, я кивнула в ответ. Нет, желания возвращаться не было никакого. Вообще-то у меня на завтра магическая консультация назначена и даже место занято без очереди. Внезапная догадка вспыхнула в мозгу. Этот накрашенный индюк выдал меня Ринару! Иначе с чего бы императору так внезапно тут появиться? Даже обидно уходить, не высказав своего «фэ». Но делать нечего, Шаритон ловко меня подловил.

– Ты знаешь, мне не очень хочется возвращаться во дворец.

– Алина, Шаритон сказал, что твоё присутствие необходимо, – настаивал Ринар.

На глазах наворачивались слёзы. Я столько всего преодолела, ехала в этих ужасных телегах, дралась с бандитами, чтобы добраться до Магистрата… и что в итоге? Если он действительно так меня искал, то второй раз будет не вырваться.

– Пообещай, что ты вернёшь меня сюда, когда я попрошу, – я упрямо вздёрнула подбородок и посмотрела в его тёмные глаза.

– Могу пообещать, что вернусь с тобой, когда ты этого захочешь. Боюсь, что отпустить тебя одну я больше не смогу. Для начала нужно выяснить, кто ещё так жаждет твоей смерти и кому поперёк горла наш… брак. Алина, я не смогу держать портал вечно, давай поговорим с той стороны, – он сделал быстрый шаг, прижал меня к себе, подхватил и внёс в портал.

С обратной стороны уже было пусто, только служанка сообщила, что Кассиля устроят в спальне рядом с моей, а остальные отправились в кабинет Шаритона, и нас позовут, если мы понадобимся.

– Принеси нам ужин и чай в мою гостиную, – приказал император.

А дальше он понёс меня по коридорам дворца, и пришлось схватиться за его плечи, чтобы не упасть. Сил сопротивляться совсем не было: бессонная ночь давала о себе знать, и в какой-то момент я просто уткнулась лбом ему в шею, обдумывая его слова про случившееся на суде. Закрыв глаза, с удивлением поняла, что резерв плавно восстанавливается, и сила тонкой струйкой течёт от него ко мне.

– Ринар? Я не нарочно.

– Бери, ты совсем пустая, – ответил он и крепче сжал в таком интимном объятии.

Толкнув дверь ногой, он зашёл в большую гостиную, обставленную довольно лаконично и по-мужски. Бежевые полы и стены, тёмно-синий ковёр, гардины в тон. Мебель простая, но изящная, без завитушек и инкрустаций, выполнена из светлого дерева и отделана тёмно-синим велюром. На столике рядом с диваном уже ждали напитки и еда, горел камин, приглушённо светили бра на дальней стене, погружая комнату в уютный полумрак.

Не выпуская меня из рук, он сел на диван и развернул боком к себе.

– Не самая удобная поза для еды, – я не удержалась от комментария, снимая перекинутую через плечо сумку.

Вместо ответа он откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Я цапнула пирожок со стола и позволила Ринару притянуть себя к груди, исчерпывая лимит удивления его поведением. Какое-то время мы сидели в тишине, разбавленной моим жеванием. Пирожок попался на редкость вкусный и мягкий, поэтому я без зазрения совести крошила им прямо поверх Его Невеличества.

– Дай мне тоже.

Выцепив ещё один пирожок, я хотела отдать его Ринару, но он поймал за локоть и откусил прямо из моих рук.

– Ты голодный?

Я дала ему укусить пирожок ещё раз и потянулась за тарелкой с нарезкой. Придерживая её одной рукой, второй я кормила нас, а Ринар всё ещё полулежал, держа меня на коленях.

– Голодный и уставший. Зачем ты сбежала?

Я аж поперхнулась от такой наглости, мстительно засунув ему в рот целый пирожок.

– Действительно, зачем? Тут же меня все так любили и берегли, – хмыкнула я.

Сверкая глазами, он пережёвывал, чтобы ответить, но я всунула ему в рот ещё кусок ветчины и продолжила:

– Ты ясно дал понять, что хочешь от меня избавиться: сначала этот нелепый суд, потом твоё молчание и отказ воспользоваться правом помилования. Ты даже богине сказал, что я тебе не нужна. Я не очень понимаю, к чему сейчас всё это. Уверена, что у тебя есть ещё кому посидеть на коленках, если уж на то пошло.

Запоздало воскресив в памяти все обиды и разозлившись, я попыталась вырваться из его объятий, но безуспешно.

– На суде мне требовалось узнать, как далеко они зайдут, и кто за этим стоит. Благодаря процессу я получил доказательства вины Иста́рсов и подтверждение их притязаний на престол. Высший Судия уже давно вызывал вопросы своими приговорами, но не было достаточной доказательной базы для его смещения. Так что ты снова помогла мне разобраться, как тогда с заговором. Алина, если бы ты не исчезла, то я бы всё тебе объяснил. Вместо этого ещё неделю с лишним мучился вместе с тобой.

– Так тебе и надо.

– Обидно, что ты могла поверить, что я на такое способен!

От возмущения я вытаращила глаза и забыла откусить от куска сыра, который уже поднесла ко рту.

– После того, как ты назвал меня уродливой, сказал, что не против, если со мной что-то случится, навесил на меня мерзкое подчиняющее заклинание, наорал несколько раз, пока твои подручные пытались меня убить за то, что меня чуть не убила твоя любовница? И это я молчу про всякие унижения, которые случались по ходу дела.

– Ты тоже хороша, воткнула в меня кинжал, опозорила перед подданными, перечила и издевалась. Я разозлился! Ты только и делала, что дерзила и бесила меня!

– Ты относился ко мне без уважения!

– Ты не особенно-то пыталась это уважение заслужить! Я относился к тебе, как к любой женщине, которая за услугу согласилась лечь под незнакомца.

Его слова ощущались пощёчиной, и обида всколыхнулась в душе.

– На кону были жизнь мамы и здоровье племянниц! Я согласилась на участие в конкурсе, а не на брак, и искренне считала, что легко сольюсь на первых же этапах, если потенциальный супруг мне не понравится. Когда оказалось, что всё не так, то я взбрыкнула.

– И отказалась от взятых на себя обязательств, хотя мы свои выполнили в полном объёме.

Я закусила губу и замолчала, а потом посмотрела на него по-новому.

– Знаешь, как наше знакомство выглядело с моей стороны? У меня был очень тяжёлый день, с Советом стало неимоверно сложно справляться, я был зол. А когда узнал, сколько девушек погибло, то пришёл в ярость. Получается, что я невольно стал соучастником их убийства. Шаритон и остальные до последнего убеждали меня, что портал безопасен для потенциальных невест, да и все расчёты на это указывали. Помимо того, что девушки погибли, я разозлился на то, что выбора не осталась. Когда я тебя увидел, выглядела ты, прямо скажем, не очень: вся синюшная, волосы рыжие, глаза бледные. И я разозлился ещё сильнее, что мне придётся делить постель с такой… девушкой. Мне раньше нравились высокие брюнетки, а тут… В общем, у меня полыхнуло, но я бы ещё смирился, если бы ты оказалась тихой и послушной. Но ведь нет же!

Ринар привлёк меня к себе и погладил по щеке.

– Даже если я очень некрасивая, то это не даёт тебе права меня унижать, – я хотела оттолкнуть его, но он аккуратно пресёк эту попытку.

– Я не считаю тебя некрасивой, – глубоко вздохнул он. – Если честно, сам не понимаю, что на меня тогда нашло. Наверное, взыграла гордость. Со мной, знаешь ли, раньше женщины так не разговаривали. Хоть какие-то приличия соблюдали. А с тобой… Если честно, захотелось тебя придушить. Когда накидывал Поводок Слуги, я едва сдерживал эмоции. И я даже в какой-то момент начинал жалеть о своём поступке, но ты вечно только подкидывала дров в костёр моей злости. А потом ещё и магия взбесилась.

– Ты понимаешь, что мог меня покалечить этим заклинанием?

– Тогда это не имело для меня значения. Безусловно, я был неправ. Но в тот момент мне казалось, что тихая молчаливая императрица будет удобнее, чем варлак в платье. Я приношу свои извинения за все разы, когда обижал тебя.

Я замерла, обдумывая его слова.

– Я принимаю твои извинения, – осторожно ответила я.

– Алина, ты яркая и необычная, а ещё тебя видно в любой толпе. У тебя прекрасный голос, завораживающий и сильный. И куча других достоинств, но мне потребовалось время, чтобы их рассмотреть. А тогда я шёл в ту комнату, чтобы увидеть женщину, которая продалась за деньги, услуги, мой статус, и которой плевать, что я за человек, но мне придётся считаться с ней и взять её в жёны. Я ненавидел её заранее.

– Продалась за услуги – плохая, потому что мне всё равно, что ты за человек. Познакомилась с тобой и отказалась выходить замуж, потому что ты не понравился мне, как человек – тоже плохая, не держу слово. Не находишь, что это несколько противоречиво?

– Нахожу, – Ринар улыбнулся, – даже больше тебе скажу: после того, как отказался от тебя перед богиней, пожалел сразу же. Моё упрямство и неприятие навязанного перешли все разумные границы. Наверное, я первый в мире дурак, кто заявил что-то подобное. Не хочу быть пешкой в играх богов, Алина, это всегда больно. Кроме того, меня бесило бессилие. Злило, что у тебя надо мной есть власть, которую я совершенно не хотел тебе давать. И твои эмоции, их сила и интенсивность… выводили из себя. Но в любом случае мне стоило сначала разобраться. Когда ты исчезла, у меня появилось время, чтобы всё обдумать.

– И к чему ты пришёл?

– К тому, что относился к тебе неправильно. Что вёл себя опрометчиво. Что постоянно злился, а злость – плохой советчик в делах. Что я хочу понять, кто ты для меня. Что хочу начать всё сначала.

– Зачем?

– Затем, что с каждым днём ты становишься всё важнее и важнее. Меня тянет к тебе с неимоверной силой, в твоём обществе хорошо и спокойно. А ещё ты не боишься моего огня. Мне не нужно ломать себя и сдерживаться рядом с тобой.

– Меня тоже к тебе тянет, и это бесит ужасно, потому что мне до сих пор обидно за то, как ты ко мне относился. И пара слов не исправит поступков, господин амбидекстр.

Я оттолкнула его руку и пересела на другой край дивана, подальше от императора и поближе к сиротливо лежащей сумке.

Внутри всё ещё клокотала обида.

– Допустим, и что дальше? Ты разорвала договор, мои аплодисменты. Ты смогла получить желаемое и оказаться никому ничем за это не обязанной. Каков твой дальнейший план, Алина? У тебя нет родственников, нет денег, даже магии нормальной нет. Тебе одна дорога – замуж, а учитывая тот факт, что ты моя пара, то замуж за меня.

Он что, считает, что у меня нет выбора? А выбор есть! Сюрприз, господин амбидекстр, я не сиротка с помойки, до который ты вдруг решил снизойти!

– Богиня подарила возможность разорвать эту связь. Она сказала, что я буду Истинной парой для того, кого полюблю и кто полюбит меня в ответ, – голос задрожал. – Возможно, в этом мире есть мужчины, которые не откажутся от своей Истинной и, возможно, кого-то из них я смогу узнать и полюбить.

Ринар сложил руки на груди и сузил глаза.

– Ах вот как? И ты уже разорвала эту связь? Начала подыскивать себе другого жениха?

– Связь не разорвала, потому что инструкций не получила. Сначала не успела, а потом было не до того. Что касается поисков жениха, то пока они не увенчались успехом. Но внезапно оказалось, что не такая уж я и уродина, по крайней мере, кроме тебя, нос никто не воротил. Так что надежды не теряю, – ядовито ответила я.

– То есть я тебя ищу по всей империи, переживаю за твою безопасность, а ты тем временем вышла на охоту за женихом, до Магистрата добралась. Нравятся маги? – прорычал Ринар, полыхая кончиками пальцев.

– Не понимаю, почему я должна перед тобой отчитываться. Ты мне кто? Отец, брат?

– Жених. Я тебе жених, – огонь уже охватывал его кисти, злость явно становилась сильнее.

– Ну так ты сам от этого не в восторге, давай закончим весь этот фарс и разорвём помолвку. Как видишь, статус императрицы и право родить тебе ребёнка, а потом тихонечко загнуться от яда через пару лет, меня не прельщает.

– А что тебя прельщает – воспользоваться магией моего мира на благо своей семьи и не выполнить данное обещание?

– Какое обещание? Сама богиня Справедливости признала, что это с вашей стороны договор был нарушен! Ты элементарно меня не защитил.

– Я приставил к тебе охрану! – рявкнул он. – На дворец напали, меня и брата попытались убить.

– И где был Хашшаль, когда меня убивали эти минхатепские диверсанты? – всплеснула руками я.

– Он ушёл на выручку мне. Никто же не знал, что покушений будет сразу несколько. И Хаш за это уже наказан, поверь.

– И чего ты от меня хочешь? – гневно воскликнула я. – Конкурса не было, я уже четырежды чуть не погибла, связавшись с тобой, включая то, что чудом прошла через портал. И конца этому нет никакого. Оставшись твоей невестой, я просто не доживу до свадьбы, а ты не можешь обеспечить мою безопасность!

– А за пределами дворца, значит, было безопасно, и никто на твою жизнь не покушался? – скрестил он руки на груди.

Туше.

Я возмущённо смотрела на него, но ни соврать, ни признать его правоту не могла. Если разобраться, то безопаснее после побега не стало, и грабители на дороге были ничем не лучше напавших минхатепцев. Почувствовав заминку, Ринар саркастически заломил бровь в ожидании ответа.

– За пределами дворца тоже небезопасно, но есть хоть какая-то иллюзия свободы выбора.

– Пойми меня правильно, Алина. Ты не умеешь себя защищать, не знаешь законов и реалий нашего мира, не сможешь сама себя обеспечить. А теперь вопрос, Алина, и я советую тебе очень хорошо подумать над ответом. Если твой единственный шанс на сытую нормальную жизнь – это замужество, то чем я хуже любого другого варианта? – последние слова он проговорил тихо, но от его голоса по спине побежали мурашки, и липкий страх поселился в груди.

Ринар сидел напротив в напряжённой позе, злой и уязвлённый, уставший от поисков и волнений за меня, и ждал, отвергну я его или нет. Закусив губу, я опустила глаза на свои руки. Он отказался от меня перед богиней – я могу сделать то же самое, могу бросить ему в лицо обидные слова, что кто угодно лучше, чем он, и гордо удалиться спать под крышей его дома.

Могу уязвить его, указать на недостатки, посмеяться над противоречивым стремлением называться моим женихом и избавиться от меня, могу сделать ему больно. Только что это скажет обо мне? Чего я добьюсь?

И чего хочу добиться?

Сравнять счёт в нашем противостоянии? Доказать себе, что способна причинить ему боль?

– Ринар… Это так тяжело. Всё моё нахождение здесь – это одно сплошное унижение и мои попытки бороться с ним. Я устала. Я не воин и не железная леди. Я утомилась воевать с тобой и пытаться доказывать, что достойна уважения. И мне показалось, что проще начать сначала с кем-то другим, чем построить хоть что-то на пепелище с тобой. Мне было невероятно больно, когда я убегала. Я думала, что ты… – слёзы хлынули из глаз, и я жалко всхлипнула, не сумев закончить фразу.

Его горячие руки обвили плечи, я даже не заметила, как он оказался рядом и прижал меня к груди.

– Я знаю. Ты забываешь, что я чувствую всё, что чувствуешь ты. И сейчас тоже, – он нежно погладил меня по волосам, а затем усадил к себе на колени и сжал в крепких объятиях. – Я постараюсь быть мудрее и не обижать тебя больше. Я не очень привык заботиться о чьих-то чувствах, и думаю, что ощущать твои эмоции – это урок или наказание за то, что я слишком равнодушен был к чувствам других.

Подняв глаза, полные слёз, я столкнулась с его взглядом, в котором так явно читались нежность и вина. Под напором терзающих эмоций, я обняла его за шею и уткнулась лицом в сильное плечо.

– Пообещай, что больше не будешь использовать втёмную и будешь делиться планами, касающимися меня.

– Хорошо. Пообещай, что как бы ни выглядела ситуация, ты поговоришь со мной до того, как сделаешь выводы.

– Чтобы дать тебе возможность навешать мне лапшу на уши?

Ринар поперхнулся и закашлялся.

– Зачем мне вешать тебе на уши лапшу, это же еда?

– Есть у нас такое выражение – означает «вводить в заблуждение, обманывать».

– Наколдовать сизого тумана?

– Не знаю, тебе виднее.

– Алина… Прости меня за прошлое поведение, – слова давались ему с трудом. – Я действительно сделал выводы и раскаиваюсь. Прошу, давай попробуем начать заново.

– Хорошо.

В его объятиях я почти совсем успокоилась, стало тепло, уютно и безмятежно. Так, словно никакие бури и грозы больше не страшны. Ощущение безопасности и защищённости было новым, неиспытанным. Я думала: почему бы не попробовать? Что, если он действительно осознал свои ошибки? В конце концов, никто не идеален. Что я теряю, поверив ему один раз? И как-то само собой получилось устроиться у него на груди поудобнее, а затем рассказать о своих приключениях за последние дни. Пассаж про грабителей явно не привёл Ринара в восторг, но он сдержался от сарказма, даже скупо похвалил за достойную самооборону.

– Ты устала?

– Да, но нужно ещё проведать Янину и Кассиля, ему, наверное, страшно тут одному.

– Тогда пойдём проведаем, и я отведу тебя спать.

Идея расставаться мне почему-то совсем не понравилась, настолько тепло и хорошо было в кольце сильных рук. Уловив моё настроение, Ринар улыбнулся и искушающе зашептал мне на ушко:

– Или я останусь спать рядом с тобой, в конце концов, дворец крайне опасен, а моя прямая обязанность – тебя охранять. Хашшаль позорно не справился, а больше никому своё сокровище я доверить не смогу.

– Даже Аркаю?

– Особенно Аркаю. Иначе не усну, думая, стала ты уже его сокровищем или ещё нет. Нравятся ему рыжие, видишь ли.

Горячее дыхание Ринара щекотало и смущало, посылая толпы мурашек в торжественный марш по спине.

– Ну хоть кому-то.

Мне фыркнули в ухо и чувственно прикусили мочку.

– Рыжие мне не нравятся, но мне нравишься ты.

– А вот я насчёт тебя пока не определилась.

– Не определилась, влюблена ты или влюбилась?

Настал мой черёд фыркать.

– Не определилась, прогнать тебя тапкой или оставить охранять на коврике.

– Оставить охранять в кровати, я тёплый и удобный.

– Ты горячий и наверняка занимаешь кучу места. Можно, конечно, тебя пустить под одеяло кровать согреть, пока я буду купаться…

– Давай так и поступим. Ты выйдешь из ванной обнажённая, влажная и замёрзшая, а я тебя согрею.

– Размечтался, слюни распустил, смотри не поскользнись на них. Мне ещё честь до свадьбы беречь.

– Я обещаю не претендовать на твою честь. Пока. Просто согреть.

– Пойдём, калорифер-амбидекстр, убедимся, что с Касом всё хорошо.

До покоев Кассиля мы шли, держась за руки. И было это как-то глупо и по-детски, но в то же время так славно и правильно, что по груди разливалось тёплое удовольствие, а улыбка против воли так и норовила проскользнуть по губам и затаиться в глазах. Ринар рядом выглядел невозмутимым, но по лёгким поглаживаниям ладони и мимолётным взглядам я понимала, что суровый император вполне доволен жизнью, и даже упрямая вертикальная морщинка между бровей расправилась и почти исчезла.

Трепетное доверие, давшее росток в наших отношениях, было совсем хрупким и невесомым, и нам обоим придётся приложить немало усилий, чтобы укрепить его, установить эту связь, но начало было положено. Мы оба молча переживали это событие, каждый по-своему, но рядом друг с другом.