Фотограф Ирина Зиновьевна Мутовчийская
© Ирина Мутовчийская, 2025
© Ирина Зиновьевна Мутовчийская, фотографии, 2025
ISBN 978-5-0056-3683-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Синопсис
Вы верите, что если нарисовать историю, то она произойдет в реальности? Я в это верю!
Всем, кто верит в то, во что верю и я, посвящается этот синопсис!
Имма – серая мышь, офисный работник, уныло провожает день за днём, без надежды на счастье и любовь. Но однажды происходит нечто странное: Имма начинает рисовать, хотя раньше не могла даже провести линию прямо на бумаге. Более того, герои её рисунков оживают и иногда действуют вопреки тому, что она рисует.
Имма рисует любимого актёра, Имма рисует героиню, похожую на себя – да что там говорить, героиня просто копия Иммы. Она похожа на Имму и всё же… не похожа. Героиню рисунков зовут Нимма. И она – зомби, оборотень.
Нимма работала администратором в съёмочной группе актёра Ю – так зовут нашего нарисованного героя. Однажды зомби напал на Ю, но Нимма заслонила его своим телом. Теперь Нимма – днём зомби. Когда наступает ночь, все зомби снова обращаются в людей, вот и Нимма ночью становится обычной девушкой. Нимма и Ю стараются быть вместе каждую минуту, но утро их разлучает.
Однажды происходит непредвиденное: Нимма и Ю оказываются заперты в старом театре. Героям тепло и уютно, и они не стремятся выбраться на волю. За кулисами театра темно, и Нимма пропускает рассвет, но биологические часы девушки не дремлют – она начинает снова обращаться в зомби. Актёру грозит опасность, но Ю спит и ничего не боится.
Имма – наш реальный герой, или героиня, если быть точнее, – рисует этот сюжет, не давая себе перерыва. Она здесь, в реальном мире, лишь наполовину, все её мысли, инстинкты и чувства сейчас там, за кулисами старого театра, где её любимцу Ю грозит опасность.
Нимма больше не может сдерживаться – она рычит и собирается напасть на Ю, но в этот момент сторож включает свет по всему театру. Ослеплённая Нимма рвёт доски ветхого пола и бросается под сцену. Крысы разбегаются в разные стороны, но Нимма проворнее крыс. Голод девушки утолен, но она бежит вперёд.
В это же время скачок страха переносит Имму в нарисованный мир, а Нимма… оказывается в мире реальной героини. Она стоит посреди большой площади, обнажённая, губы, зубы и руки в крысиной крови. На улице ранняя весна, и Нимма начинает замерзать.
На площади стоит небольшая группка митингующих, появление Ниммы приводит людей в смятение. Пожилая женщина накидывает на Нимму своё пальто. Вскоре Нимма вместе с обладательницей пальто оказываются в полиции, но пожилая женщина ничего не может рассказать о Нимме – она не знает эту девушку.
Тем временем Ю просыпается, рядом с ним Имма, но он не замечает подмены – Ю думает, что Нимма решила поиграть с ним в ролевую игру. Действие движется вперёд. Имма живёт вместе с Ю в мире, который сама и нарисовала, и ей здесь хорошо!
Нимма тоже счастлива: из полиции её забрали родители Иммы. Нарисованная девушка не верит, что теперь может жить свободно, не думая об опасности, которая подстерегает её каждую минуту. Но вскоре девушки опять меняются местами.
Самка, глава большой стаи, её зовут Пуля, влюбилась в актёра Ю и хочет обратить его в зомби. Имма не может защитить Ю, хотя готова закрыть его своим телом, как сделала это раньше Нимма. Ю ничего не остаётся, как попрощаться с жизнью, но девушки меняются, и Нимма в одиночку расправляется со стаей, которая угрожала жизни Ю.
Имма оказывается дома. Она понимает, что у неё в руках грозное оружие – она может управлять действиями в нарисованном мире и предотвратить нападение на Ю. Но всё не так просто: Пуля, вожак стаи, очень умна, почти гениальна. С помощью мэра нарисованного города и СМИ она разрабатывает вакцину, которая превращает половину населения нарисованной страны в зомби.
Пуля теперь министр здравоохранения и глава огромной стаи оборотней, в которой миллионы зомби. Имма рисует охрану для Ю – воинственных амазонок, но огромная армия оборотней шутя расправляется с амазонками. Выхода нет – зомби окружают дом Ниммы, и влюблённые бегут на крышу. Здесь хорошо видно сверху и есть стеклянный куб, где можно спрятаться.
Нимма ждёт помощи от Иммы, женщины давно знают друг о друге. Наконец, Нимма рисует Имму красным лаком на стене стеклянного куба. Имма появляется в этом мире, но не может помочь – она больна и без сознания. Зомби врываются во двор дома. В отчаянии Нимма обнимает Имму и…
Ю, которому Нимма велела отвернуться, чувствует, что кто-то трогает его за рукав. Рядом стоит девушка, но это не Нимма и тем более не Имма – это улучшенная, молодая копия двух женщин. Девушку зовут Лимма, и она рисует на стеклянном кубе прямо пальцем – ей не нужны карандаши.
Она создаёт армию стеклянных амазонок, которых нельзя уничтожить. Руками-лезвиями амазонки режут и разрывают стаю. Вскоре от армии зомби не остаётся и следа.
Немного позже Ю узнаёт, что Лимма – не копия Ниммы и Иммы. Лимма – дочь Ю и Ниммы, которая родится в будущем, а сейчас ненадолго пришла на помощь своим папе и маме.
Вскоре всё встаёт на свои места. Лимма исчезает, Нимма возвращается. Имма ещё какое-то время будет помнить об этой истории, но рисовать уже больше не может – все её таланты к прорисовке мира Ниммы и Ю пропали.
Нимма с течением времени становится всё менее похожа на Имму: её волосы стали чёрными. Вскоре у пары нарисованных героев рождается дочь, которую они называют Лиммой.
Однако это уже жизнь героев, которую они строят сами, без Иммы. Имма постепенно избавляется от альбомов, в которых рисовала историю оборотней – оборотней, которые многое любят делать ночью.
Оборотни, а также зомби, тоже любят ночью:
(есть, общаться, звонить по телефону, играть в видео игры, заниматься любовью)
Нужное подчеркнуть!
@Вступление до вступления
Когда хриплый от страсти голос окликает тебя в ночи, ты отвечаешь!
Когда большие и горячие руки перебирают твои локоны и гладят твои плечи, ты отвечаешь!
Когда эти губы, о которых ты мечтала столько лет, дотрагиваются до твоих губ, ты… (звонок будит ото сна)
– Блин, да какого… Кому приспичило звонить в три часа ночи? Вы, кто?
– Извините, я кажется ошибся! А, вы не Катя?
– Какая Катя, вы на часы смотрели?
– И все-таки… Катюха, это же ты? Я узнал твой голос!
– Мужчина, перестаньте хулиганить. Я не Катя!
– А, кто?
(звук отбоя)
– Блин, блин, блин, с таким трудом заснула! Вот, что теперь делать, еще только три часа ночи! О, овец буду считать! Одна овца, вторая овца, третья… (засыпает)
Когда горячие руки несут тебя в постель, ты мечтаешь о продолжении!
Когда горячие губы скользят по твоей шее и спускаются ниже к ложбинке между лопаток, ты ждешь продолжения!
Когда его ноги… (звонок будит ото сна)
– Да, что такое? Кто это? Куда вы звоните?
– Катька, да ладно, выходи уже из подполья! Я тут пивасиком затарился и рыбкой! Я знаю, ты любишь пивко и рыбку! Выходи!
– Мужчина, вы вообще кто?
– Я? Вовик! Вован! Ну, Катя, выходи уже!
– Мужчина, а я вот спросить хочу, вы издеваетесь?
– Почему? Катенька, ты же знаешь, я нежный-нежный! Хочешь, я тебе сирени наломаю. Тут ее много!
– Мужчина, у меня ночь, я спать хочу!
– Катя, давай спать вместе! Что, какая ночь? На улице солнце!
– Мужчина, а идите вы… Туда, где рыбу покупали! (звук отбоя)
– Утопиться можно! Сколько там на часах? Полпятого? Еще можно спать, на работу через три часа. Вот, кретин, такой сон испортил! Ну, где там мои овцы? Блин, сбежали! Буду слонов считать! Один слон, второй слон, слон, слон, слон…
Когда эти губы целуют каждый твой пальчик, ты отвечаешь!
Когда эти руки гладят твою коленку, ты отвечаешь!
Когда…
– Уф, хорошо выспалась! Что там мне снилось? Кто там до моей коленки дотрагивался? Неужели он? Чего только во сне не бывает! Он, мой красавчик Ю, такой мускулистый и страстный! Почаще бы во сне оставаться с такими парнями наедине! Ведь этот мужчина Ю, такой… Блин, да кто звонит? Я на работу опаздываю! А, слушаю! Вы, кто?
– Катюшечка, это снова я!
– Мужчина, вы вообще соображаете кому звоните? Вы, кто?
– Я, Вова! Вовчик! А ты, Катюха! Катя, приходи ко мне спать! Хочешь стриптиз? Вот я снимаю майку, вот я снимаю треники! Вот…
– Ой, мужчина, дальше не надо. А, чего это вы спать собрались?
– Потому что ночь! Спать надо. А одному не хочется, хочется с Катенькой! Приходи, Катя!
– О, я кажется поняла… Мужчина, у вас ночь?
– Да. А у тебя что?
– А у меня день.
– Катя, не шути так!
– Мужчина, а у меня дождь и штормовой ветер, а у вас?
– Какой ветер? Тихо все. Ты что, в другой район Москвы переехала? Или в Подмосковье?
– Мужчина, я во Владивостоке.
– Что? Ну, ты Катька даешь! Вчера много на грудь приняла? Катенька, не шути так! Без меня пила? Ты…
– Мужчина… Спите уже… (звук отбоя)
– Ой, ну что это, я же на работу опаздываю! Вот же… Да, это тебе не красавчик Ю.
Буду ложиться сегодня, надо не забыть телефон перед сном выключить, а то опять разбудят в самом интересном месте. О, мой красавчик Ю…
@Вступление
На посторонний взгляд Имма довольно красивая женщина, хотя она себя такой не считает. Она давно уже не юная девушка, но и до старости ей очень далеко.
Давным-давно Имма побывала замужем, но не прошло и нескольких лет как развелась. Время от времени у Иммы появлялись любовники, но отношения быстро заканчивались.
Итак, большой город, вечер, стандартная квартира.
Давайте заглянем в комнату Иммы.
Впрочем, на лицо Иммы лучше на смотрите, на ее лице увлажняющая маска. Рыжие волосы забраны высоко, а в синих глазах тоска и грусть. Имма сидит на подоконнике и смотрит в окно на город, который медленно погружается во тьму. Ещё один день почти прошел, не оставив ничего о себе. Лицо женщины спокойно, ибо, когда на лице маска, не погримасничаешь, но мысли ее мечутся от надежды до безысходности.
Весь вечер Имма пытается найти выход из создавшегося положения.
Монотонная жизнь, без событий, без цели, убивает ее.
А тут еще квартирный вопрос. Все бы ничего, но ссоры людей, с которыми она жила… Просто…
Просто, ссоры близких родственников за стенкой не давали ей сосредоточиться, не давали дышать.
И так продолжалось каждый вечер.
Стоило ей открыть вечером, вернувшись с работы, входную дверь и войти, как ее встречал шквал криков, упреков и прочей словесной шелухи, которой сорят во все стороны ругающиеся люди во время бурных разборок.
Иногда у нее закрадывалось желание просто уйти и жить на берегу моря, под открытым небом. Но эта идея так до сих пор и осталась не воплощённой в жизнь.
Мечты провести тихий вечер в кругу семьи исчезали также быстро, как дешевый растворимый кофе брошенный в кружку горячего кипятка.
Включенный на всю громкость телевизор или музыка в наушниках не помогали.
Достав из пакета сегодняшнюю покупку, двадцать новых альбомов для рисования, она покосилась на полку, где лежало, наверное, штук восемьсот уже изрисованных альбомов.
Имма рисовала не очень хорошо, даже, если правду сказать, из рук вон плохо. Онлайн уроки в интернете не помогали, а настоящему учителю по рисованию Имма никогда не показала бы свою мазню, но белый лист бумаги завораживал ее! Имма ничего не могла с собой сделать.
В последнее время, чем больше обстоятельства давили на нее, тем сильнее ей хотелось рисовать. Это превращалось уже в манию!
Чем больше женщине хотелось вырваться из тесного пространства, где она проживала с родственниками, тем сильнее тянуло ее к канцелярским магазинам, где она пачками скупала альбомы для рисования. Продавцы в магазине уже стали узнавать женщину в лицо.
Каждый раз, разведя краски и взяв карандаш в руку, Имма понятия не имела, что будет рисовать. Женщину завораживал вид белого листа, еще больше ее завораживал вид множества белых листов, скреплённых воедино!
Однажды, войдя в магазин, где были выставлены товары для рисования, она получила предложение купить мольберт и подставку под мольберт. Имма уже даже приготовила банковскую карточку, чтобы расплатиться за покупку и доставку, но в последний момент отказалась. Она поняла, что ее не прельщает рисовать весь вечер только одну картину. Ей нравилось рисовать серию картин.
Каждую ночь, обычно в полночь, она нехотя откладывала почти, а иногда и полностью, изрисованный альбом. К этому моменту в квартире становилось тихо и Имма разрешала себе наконец выйти в кухню и спокойно выпить чашку горячего чая с пирожным.
Альбом она обычно брала с собой, чтобы не спеша рассмотреть всю серию рисунков, которые она нарисовала за вечер.
Выходные и праздники отличались от будней только тем, что за день изрисовывался не один альбом, а три или четыре.
Имма уходила на улицу лишь тогда, когда родственники вспоминали о ней и у них вспыхивало желание пообщаться.
Каждый раз, почувствовав, что назревает момент миграции родственников из своих комнат в ее комнату, Имма начинала спешно собираться.
Придумав несуществующий предлог, она пулей вылетала из дома.
Вслед ей несся град упреков в невнимательности и эгоизме. В этот момент обычно родственники забывали про ссоры между собой и в два голоса, дуэтом, ругали Имму не желавшую общаться.
Нет, нельзя сказать, что Имма была странной старой девой, проводящей все свое время в четырех стенах. Все странные вещи происходили с женщиной лишь по вечерам, после работы.
На работе она была обычным рядовым сотрудником, серой мышью без инициативы и амбиций. Она выполняла свои обязанности и ей за это платили деньги. Зарплата была, ну… нормальной, но, однако не настолько нормальной, чтобы купить себе отдельное жилье. Можно было бы снимать квартиру, но тогда не оставалось бы денег на все остальное, еду, одежду и т. д.
Имма была среднестатистическим работником и все в ней было средним – волосы, лицо, фигура. То есть, ничем не выделяющимся. Глаза у Иммы были ярко-синими, но очки закрывали глаза женщины с утра до вечера и свои синие глаза Имма видела лишь перед сном, в зеркале, когда снимала очки, чтобы умыться.
Имма перешагнула порог тридцатилетия, но еще не приблизилась к сорока годам. Женщине отчаянно хотелось изменить свою жизнь, но она не знала, как это сделать.
Однажды вечером, как всегда, переступив порог родного дома, она сняла верхнюю одежду и обувь и двинулась в направлении своей комнаты.
И все.
Очнулась Имма уже под утро. Она лежала на столе и перед ней лежал открытым лишь один альбом. Имма попыталась вспомнить промежуток между тем временем, когда повесила на крючок свою куртку и настоящим моментом, когда подняла голову от стола.
На щеке Иммы отпечатался узор от подставки под кружку. Вероятно, Имма заснула прямо за столом, после того как изрисовала очередной альбом.
Открыв альбом, Имма долго не могла понять зачем нарисовала серию странных рисунков.
На первом рисунке была комната, в комнате отсутствовала одна стена. Все двадцать четыре листа были изрисованы видом длинной комнаты. Вероятно, в реальности вытянутая в длину комната тянулась бы на много километров, в альбоме же Иммы комната заканчивалась на двадцать четвертой странице.
На двадцать четвертой странице у комнаты появилась четвертая стена, но зато теперь отсутствовала первая.
И вот на эту чепуху Имма потратила ночь? Хорошо, что завтра, вернее уже сегодня, была суббота. Оставив альбом на столе, Имма расстелила постель и легла.
Женщина проспала весь день. Чем больше она спала, тем больше хотелось спать дальше. Но всему бывает конец. Ссора в соседней комнате не сразу достигла ее ушей, но когда женский голос перешел в крещендо, Имма поняла, что спать дальше не сможет.
Да уже было и пора вставать. На часах было шесть часов вечера. Суббота почти пролетела.
Ужин, который вместил в себя завтрак и обед, встал поперек горла, за окном был дождь, а в комнату вползал полумрак.
В общем, все было, как всегда.
Покинув кухню, Имма вернулась в свою комнату.
Наконец пришло время рисунка, вернее рисунков. Открыв альбом, Имма вяло удивилась. Странно. Рано утром, когда она подняла голову от стола, на рисунке была лишь пустая комната, вытянутая в длину, сейчас же на рисунке расположилась кое-какая мебель.
Рисунок был нарисован простым карандашом, схематично. Красками Имма обычно раскрашивала, когда рисунок бывал готов. Этот рисунок не был закончен. Комната была одна, но рисунки не были полностью похожи. Перелистывая очередную страницу, Имма подмечала все новые изменения. Это было похоже на игру «Найди три отличия» или четыре, или пять.
На последнем, двадцать четвертом рисунке, была изображена необычная комната с обычной мебелью.
Это выглядело примерно так. Как вы помните, комната состояла из трех стен, первая стена осталась на первом рисунке, двери в комнате не было, зато появилась верёвочная лестница, с помощью которой можно было вылезти в люк под потолком.
Все три стены имели небольшие окна, узкие такие окна, почти щели, окна были расположены высоко, почти под потолком и к каждому окну вела небольшая приставная лестница.
Имма пролистала альбом назад к первой странице. Женщина не помнила, как рисовала эти рисунки. Первый рисунок был нарисован очень бледно, но страница за страницей и рисунок становился более очерченным и даже кажется выпуклым.
Закрыв альбом, женщина перевернула его и осмотрела со всех сторон.
Но это было все. Рисунок комнаты остался внутри альбома.
Вздохнув, Имма положила альбом поверх стопки других альбомов и пошла прогуляться перед сном.
Спустившись к морю, она долго смотрела на волны. Здесь было тихо и спокойно. Шел дождь и желающих сидеть под дождём на берегу моря, кроме Иммы, не было. Берег, обычно многолюдный, был сегодня пуст. Когда дождевик перестал спасать от дождя, Имма решила, что пора возвращаться домой. Открыв дверь, она с опаской прислушалась, но все было тихо. Быстро пройдя в свою комнату, она с облегчением закрыла дверь.
За окном было темно, включив телевизор, чтобы создать фон для рисунков, она протянула руку, чтобы взять новый альбом и сделала пять шагов к столу, однако на столе уже лежал чистый альбом.
Он был открыт.
Имма могла поклясться, что не ложила этот альбом на стол, но…
Клясться было некому и Имма просто сбросила альбом на пол, заменив его тем, который взяла с полки. Она уже хотела углубиться в новую работу, как вдруг увидела кое-что необычное.
Перед тем как упасть, альбом перелистнул веером свои страницы и на последней странице… Имма наклонилась и подняла альбом снова. Так и есть, на последней странице был рисунок. Судя по всему, этот рисунок тоже нарисовала она, только не помнила, когда.
Поднявшись из-за стола, женщина снова взяла в руки тот альбом с комнатой, которая была нарисована на всех двадцати четырех листах.
Слава богу, здесь ничего не изменилось.
Вернувшись к новому альбому с рисунком на последней странице, Имма увидела, что на рисунке появились люди.
Вот этого не могло быть точно!
Имма не умела рисовать людей, но рисунок говорил об обратном. Люди были нарисованы рукой Иммы. Женщина даже могла назвать номер того карандаша, которым были нарисованы люди. Да, вот он, этот карандаш!
Карандаш стоял в подставке, но был полностью изрисован. Если Имма хотела продолжить рисунок именно этим карандашом, то нужно было его подточить.
Вернемся к людям. На рисунке была женщина. Приглядевшись, Имма увидела свою фигуру и лицо. Женщина на рисунке была копией Иммы.
Хорошо.
Значит, первый человек опознан.
Рядом с женщиной стоял мужчина, он вопросительно поднял брови, будто ожидая от женщины на рисунке какого-то подтверждения или уточнения.
В руках у женщины, то есть Иммы номер два, был клочок бумаги непонятного качества, а руках был огрызок карандаша.
Женщина, как и Имма номер один, имела маленький рост, но мужчина рядом с нарисованной Иммой был высокий и накачанный.
Эти двое…
Те, кто знал этих людей, всегда удивлялись, глядя на этот тандем из низкорослой женщины и здоровяка мужчины. Мужчина беспрекословно подчинялся женщине, и лишь только иногда…
Впрочем, про иногда поговорим позже.
Вступление окончено, и пора открыть карты.
Вы думаете, что Имма номер два и ее спутник всего лишь рисунок?
Нет, это не так.
Вернее, так и не так.
Каждая из женщин, Имма номер один и Имма номер два, считает, что лишь она реальна, а вторая, похожая на нее, лишь рисунок.
Доказывать обратное этим двум упрямым женщинам бесполезно. Пусть каждая считает, то, что считает.
А мы переходим к первой главе.
@Рисунок на последней странице
– Нимма, -обратился мужчина к своей спутнице, -хватит, дорогая, рисовать! Скоро утро и тебе придется уходить, иначе оборотни из твоей стаи опять полезут из всех щелей! Зачем, ты ее рисуешь?
– Ю, -женщина погладила мужчину по щеке, встав на цыпочки, -мой воин, ты как всегда прав! Я не знаю, зачем рисую эту серую женщину и ее унылую жизнь, наверное, чтобы почувствовать себя в безопасности.
Эта женщина страдает от того, что ее жизнь предсказуема и монотонна, а у меня нет времени даже… на поцелуи с тобой! Впрочем,… Да, правильно!
Мужчина обнял женщину, и они замерли наслаждаясь теплом друг друга.
Я добавила к имени Имма еще одну букву, так легче будет различать женщин.
Все же писать Имма один и Имма два немного…
В общем, это обидно.
Каждая из женщин считает себя номером один и не стоит ее переубеждать в обратном.
– Ю, -внезапно женщина попыталась отстраниться от своего мужчины, – кажется, опять начинается! Отойди от меня!
– Да, -мужчина притянул женщину и лишь потом медленно и нехотя разомкнул объятия и крадущейся походкой подошел и поднялся по лесенке к узкому окну. -скоро рассвет. А ты так и не дала себя поцеловать толком!
– Я не люблю, когда подглядывают! Ты же знаешь это! Эта женщина на рисунке, Имма, она подсматривала за мной и увидела бы, что мы… Ну…
– Увидела бы, что мы делаем вот так? -мужчина поцеловал женщину в губы, а потом его поцелуи стали спускаться вниз, но Нимма попыталась отстраниться.
– Сейчас не время, -пытаясь чуть отодвинуться, она тем не менее довольно засмеялась, -скоро со мной начнется трансформация, давай подождем до ночи!
– Ммм, не могу, подожди, до трансформации, судя по сумраку за окном, еще около получаса, мы успеем… Давай…
– Нет, -женщина перестала смеяться и легонько ударила мужчину по руке, – это опасно. Я не хочу подвергать тебя опасности. Сейчас я поднимусь по лестнице, а ты закрой дверь люка за мной на замок. Откроешь ночью, но не раньше, чем сядет солнце! Слышишь? Не раньше, чем сядет солнце! Не повторяй ошибку, которую совершил на прошлой неделе!
– Ты иногда бываешь такой занудной! -мужчина обнял женщину и снова поцеловал, легко сняв ее с первых ступенек веревочной лестницы, куда она начала подъем, -Да, понял я уже. Зачем мне каждый день – это напоминать?
– Ты… -однако еще один горячий поцелуй заглушил все возражения женщины, а потом мужчина просто взял Нимму на руки и легко подсадил ее на верхнюю ступеньку лестницы.
– Я все понял, -перестав улыбаться, проговорил на прощание мужчина Ю, -я открою дверь люка только, когда сядет солнце. У тебя там достаточно воды?
Мне подняться следом? Проверить?
– Нет, -Нимма испуганно дернулась и повернулась к возлюбленному, -там беспорядок… Женский… Вернее… Ну, ты же знаешь, что я делаю, когда обращаюсь! Я ночью уберу, перед тем как вернуться к тебе!
– Еды я тебе не предлагаю, -грустно подытожил разговор Ю-но, если хочешь…
– Нет, -улыбнулась Нимма и юркнула в пространство люка, -не переживай, -женщина свесила снова голову и послала воздушный поцелуй. -день пролетит быстро! А ты сиди тихо, чтобы они не учуяли тебя!
Можешь продолжать накачивать мышцы, зря мы что ли столько гантелей и прочего барахла натащили? Можешь поставить пластинку и включить проигрыватель! Помнишь, мы нашли эти старые вещи в доме какой-то бабушки? Только тихонько включи! В общем… Ну, найдешь чем заняться!
– Хорошо, -мужчина помахал рукой, -я сделаю так, как ты сказала, буду наращивать мышцы, слушать старые пластинки и думать о тебе… И ждать… Ночи!
Как только настала ночь, то есть, солнце ушло полностью и пала темнота, Ю бросился открывать люк. Его красавица Нимма спала вся перемазанная кровью.
Рядом валялись растерзанные тушки мелких животных. Прежде чем разбудить Нимму, Ю, насколько мог, убрался в чердачной комнате.
А потом взял Нимму на руки и спустился с ней вниз.
Протерев лицо и руки любимой женщины горячим полотенцем, он долго смотрел на нее, прежде чем разбудить.
Наконец Нимма открыла свои пронзительно голубые глаза и улыбнулась любимому.
– О, уже ночь? -блаженно потянувшись, спросила она
– Да, ночь, можем выходить на улицу. -подтвердил Ю, -фонари включатся через пятнадцать минут. Как раз есть время привести себя в порядок!
– Что ты делал весь день? Пресс качал? -Нимма подняла футболку Ю и дотронулась пальцем до мускулистого живота, -или музыку слушал?
– Нет, -вздохнул Ю, -я смотрел в окно, долго смотрел в окно.
– Меня видел? -щеки у Ниммы вспыхнули, -видел мою стаю?
– Нет, тебя не видел. Видимо ты спрыгнула с крыши, с другой стороны. -проговорил Ю, пряча глаза. На самом деле он видел Нимму, но ни за что не признался бы любимой женщине в этом сейчас.
– Ох, это очень хорошо, дорогой! Ну что там, фонари включили?
– Да, иди, приведи себя в порядок и можно идти.
На улицах города шла обычная жизнь. Переливались вывески, звучала музыка, из уличных харчевен шел дым.
Ю шел и думал о том, что волновало его больше всего.
Ю с подозрением осматривал каждого человек, который попадался ему на пути, иногда даже трогал кого-то из прохожих за ухо. Люди оборачивались вслед, кто-то крутил пальцем у виска. Кто-то из этих людей был днём оборотнем, а кто-то прятался весь день в офисе, супермаркете или дома.
Однако сейчас, вечером, все шли по улице как ни в чем не бывало. Казалось, что с заходом солнца, кто-то напрочь стер из памяти жителей города все события дня. Но Ю не желал ничего забывать. На ухе у оборотней был нарост, во всяком случае у Ниммы такой нарост был. Когда наступал день, нарост увеличивался в размерах и начинал пульсировать.
Вечер двигался к завершению, как вдруг в театральном зале, куда пришла на спектакль наша парочка, началась паника. Как Ю узнал позже, один из оборотней выпал из цикла, и начал обращаться прямо в зрительном зале.
Люди повскакивали со своих мест, началась паника и давка.
Ю тоже было вскочил, но Нимма потянула возлюбленного за рукав футболки.
– Сядь и пригнись, -прошептала она, -не надо бежать!
– Хорошо, а почему ты шепчешь?
– Ты в опасности!
– А почему же мы не бежим со всеми?
– Если он подбежит близко, я справлюсь. Но лучше не отсвечивать.
– Дорогая, не надо делать из меня труса. Я могу защитить тебя и себя.
– Да, ты можешь, но не в этом случае. Мы, когда чувствуем добычу, становимся невероятно выносливыми и прыгучими.
– Дорогая!
– Конечно, это грустно, что меня обратили. Но в этом есть и плюс, я могу защитить тебя! И…
– Что? -Ю тревожно оглянулся, -ты чувствуешь его присутствие?
– Нет. -Нимма потерлась о плечо Ю, -мой обострённый слух оборотня мне подсказывает… Подожди…
Да, я слышала, как заперли входные двери, и сторож сказал, что нажал на общую кнопку и свет погаснет через десять минут по всему театру. Понимаешь?
– Да, -мужчина улыбнулся и прижал к себе свою женщину, -кажется, понимаю. Но, тут не очень удобно.
– А кто сказал, что мы должны оставаться тут? Весь театр на всю ночь в нашем распоряжении.
– Да, здесь тепло и безопасно. Но, о, свет потушили, я теперь ничего не вижу! Полная темнота!
– Зато я все вижу! Возьми меня за руку и пойдем! Я изнываю от нетерпения! Я целый день провела без твоих поцелуев! Быстрее! Что ты делаешь? Снимаешь на ходу футболку? Какой понятливый мальчик! Какой… послушный мальчик!