Параллельный мир

Глава 2: В компании пиратов

На резных деревянных дверцах, ведущих в капитанскую каюту, были изображены мифологические сюжеты с единорогами, нимфами и куда более причудливыми существами. Луз внимательно рассматривала их, сидя на высокой бочке с ромом на верхней палубе, куда ее посадил Хью – тот самый великан, что напоминал девочке медведя. У него было добродушное, немного глуповатое овальное лицо и густая круглая борода. Короткие темные волосы покрывала красная бандана, а поверх мускулистой груди надета грязная майка. Мужчина стоял у борта спиной к ней, но при малейшем шорохе оборачивался и начинал следить за ней, ведь капитан дал четкое указание удержать ребенка на корабле. «Ребенка» – Луз обидело это название, ведь она уже давным-давно выросла.

Повсюду суетились пираты. Они тянули канаты, что-то таскали из стороны в сторону и драили палубу. Все готовились к отплытию. Луз терпеливо ждала момента, чтобы улизнуть, пока не услышала из каюты громкие голоса Римуса и Корвуса, которые громко о чем-то спорили друг с другом. «Сокровища, сокровища», – доносились до нее куски разговора. Девочка с интересом прислушалась, но толком ничего не разобрала.

Через какое-то время дверцы капитанской каюты с грохотом хлопнули, и оттуда вышел дядюшка Римус. Он молча поманил ее проследовать за ним внутрь. Она бросила быстрый взгляд на великана Хью. Тот кивнул ей в ответ. Луз спрыгнула с бочки и подбежала к старику. Он придержал для нее дверь и мягко подтолкнул внутрь.

Помещение было достаточно высоким и просторным, хотя снаружи таким и не казалось. Капитанская каюта находилась в корме корабля, на самом верху, под палубой полуюта, на которой располагалось рулевое колесо. Внутри находились всевозможные деревянные резные столы, трюмо и шкафы, доверху забитые какими-то безделушками и одеждами. За широким столом в самом конце каюты стоял высокий стул, окруженный тяжелыми коваными сундуками. Толстое дерево покрывала вычурная, красивая резьба, а сердцевина спинки была обита бархатом. Рядом с ним, опираясь рукой на спинку, стоял грозный капитан. Ворон, до этого сидящий на его плече, вспорхнул в воздух и закружил под потолком, как только девочка вошла внутрь.

Луз тихо и с опаской подошла к столу, на котором еще издалека заметила свою карту.

– Проходи, дитя. Не бойся, – произнес капитан Корвус как можно мягче. Однако его голос все еще казался Луз грозным.

– Можно я заберу карту и пойду по своим делам? – она почувствовала себя глупо – все, что было сказано, показалось ей абсолютно нелепым.

– Боюсь, что нет, – отрезал капитан.

– Но что вы от меня хотите? – Луз попыталась унять дрожь в голосе.

Все еще молчаливый Римус положил сухую ладонь на ее хрупкое плечо. После чего он показал пальцем на кусок расписанного пергамента на столе и спросил:

– Что ты там видишь?

– Как что? – Луз очень удивил этот вопрос. – А что, вы сами ничего не видите? Пятна всякие и названия.

– Нет. Я ничего не вижу. И Корвус тоже, – он заглянул прямо ей в глаза. Девочка смутилась. Она не могла понять, что имеет ввиду этот безумный старик.

– Как и никто другой, – добавил капитан. – Очевидно, ты единственная, кто что-то на ней видит.

– Но… – Луз замялась. Она перевела взгляд с Римуса на капитана, с капитана на Римуса и снова посмотрела на карту.

– Расскажи-ка нам, девочка, откуда у тебя эта карта и откуда ты сама, – Римус убрал руку с ее плеча и отошел. Он сел на стул слева, уперся локтями в стол и положил голову на скрещенные ладони. Двое мужчин обратили к ней внимательные и заинтересованные взоры.

И она рассказала, как могла, коротко о том, что с ней произошло за эти буквально пару часов.

– Хм-м… как интересно, – первым тишину нарушил дядюшка Римус. – Таинственный человек в очках. Тем не менее, я считаю, что теперь нам уж точно просто необходимо выполнить задачу вместе, – он загадочно посмотрел на девочку.

– Что ж, действительно так. Мы поможем и составим тебе компанию в путешествии, дитя, – громко произнес капитан.

– Что-о-о-о? – только и смогла выдавить из себя Луз. – Но почему? – чуть погодя добавила она.

– Видишь ли, дитя… ходит по островам такое поверье, что в той пещере, где хранится последний осколок меча, собраны многочисленные сокровища и артефакты. И мы, как пираты, не можем не помыслить о том, чтобы отказаться от подобного, возможно, весьма плодоносного предприятия. Да и тебе не помешает сопровождение в твоем приключении. Ну так как? – Римус вопросительно посмотрел на нее. Капитан так же не сводил с нее взгляда в ожидании ответа.

– Я, я… – сначала она очень смутилась, разнервничалась, но внезапно осознала, что поплывет на огромном корабле по морю вместе с настоящими пиратами и воскликнула: – Ну конечно!

– Тогда так и поступим. Римус поможет тебе разместиться в каюте секретаря, – кивнул капитан.

Оказалось, что каюта секретаря – это небольшая тесная комнатка, расположенная прямо слева от каюты капитана. С одной кроватью, маленьким столиком и деревянным шкафом, чуть попроще того, что стоял в капитанской каюте. Из квадратного окна слева от кровати открывался вид на воду.

– А где живете вы? – обратилась Луз к Римусу.

– О, прямо под вами. На палубу ниже. В кают-компании.

Луз пока еще не знала, что такое кают-компания, но не хотела показаться глупой и не стала спрашивать.

На Римусе был надет все тот же покрытый каплями супа жилет поверх полотняной рубашки. Его светло-коричневые бриджи так же были перепачканы едой. Дядюшка заметил, что Луз смотрит на его грязную одежду.

– Что ж, пожалуй, мне не следовало быть в обществе дамы в столь неподобающем виде. Позвольте, я вас оставлю на время. Мне нужно переодеться. Но! Никуда не уходите, я вскоре вернусь, и мы пойдем с вами пить кофе на клотике, – он развернулся к выходу и грациозно, будто на мягких лапах, вышел в открытый проход. Дверь за ним захлопнулась, и Луз осталась одна. Она понятия не имела, что значит «пить кофе на клотике», но от кофе бы не отказалась.

Луз подбежала к иллюминатору и всмотрелась в морскую даль, но не увидела ничего, кроме синей полоски горизонта. Она мечтала поскорее оказаться в новом месте. Увидеть волшебные города и таинственные острова. Девочка замечталась. Однако вскоре ей надоело фантазировать, и она стала изучать каюту. Посмотрела внутрь деревянного шкафчика, ожидая найти в нем настоящую пиратскую одежду, но тот, как назло, оказался пуст. Заглянула под деревянную кровать, но и там не завалялось ни единой пиратской монеты. С каждой минутой пребывание в каюте становилось все более невыносимым. А с палубы звучали громкие крики и морские песни.

Она не смогла себя пересилить и вышла из каюты. Команда за это время явно поутихла. Кто-то, облокотившись о борт, отстранено попыхивал трубкой, кто-то напевал морские песни, свесившись с ноков рея и подвязывая паруса, группа мужчин чуть подальше, ближе к сносу корабля, расположившись на бочках сверху, играла в кости, полем для которых стали закинутые друг на друга деревянные ящики.

Но вдруг ее кто-то окликнул. Это был старик Римус. Он шел по палубе от сходного тамбура, расположенного неподалеку. Луз заметила его только тогда, когда он к ней обратился, хотя и смотрела прямо на него. Мама всегда говорила, что она невнимательная. «Но ведь все такие», – оправдывала себя девочка, зная о том, что многие могут не заметить и гориллу, внезапно вышедшую на сцену. Она вдруг испугалась, что дядюшка начнет ругать ее за то, что она ослушалась его просьбы.

Но Римус был, как всегда, мил:

– Я вижу, юная леди не удержалась и вышла на воздух, – он улыбался во все зубы. – Все это – свежий морской бриз и жажда приключений. В вас явно живет морской волк. Ну, что ж, пойдемте узнаем, куда нас поведет карта.

Луз только молча кивнула и пошла следом за стариком обратно в каюту капитана. Капитан Корвус стоял спиной ко входу, скрестив руки за спиной и всматриваясь в иллюминаторы. На его плече восседал белый ворон. Птица оживилась и вскинула крылья, но не взлетела, как раньше.

Капитан повернулся к вошедшим:

– Ну что, определим курс плаванья? – он вскинул левую бровь, посмотрев на девочку, и махнул ладонью, указывая на карту, лежащую на столе. Его руку украшали разноцветные перстни.

Она, все еще испытывая легкий трепет перед грозным капитаном, медленно подошла к столу и посмотрела на пергамент. На нем отчетливо виднелись чернильные рисунки многочисленных островов, указателей и обрамляющей их узорной рамки со всевозможными изображениями морских чудовищ. И так же ей хорошо были видны метки, означавшие не что иное, как места хранения осколков меча.

– Так что ты видишь на ней, дитя? – обратился к ней капитан.

Луз немного застенчиво ткнула пальцем в одну из меток, затем нашла следующую, а затем еще и еще, пока не показала все пять.

Двое мужчин внимательно следили за ее движениями.

– Я могу отметить эти точки, просто поставив на них какой-либо предмет, но как узнать конкретное место? Ведь я вижу только очертания островов, – Корвус озадаченно взглянул на друга.

– Просто сопоставь ее с обычной картой островов. Думаю, юная леди нам в этом поможет.

Капитан открыл ящик стола и достал оттуда похожий пергамент. Он молча показал его Луз, и та кивнула:

– Да, почти точно такая же. А вы что, правда видите только острова?

– Да, – ответили мужчины в унисон.

Корвус попросил девочку еще раз показать невидимые отметки и каждый раз клал на это место по монете. Затем они положили вторую карту рядом, и Луз сравнила их. Она указала те же места, что видела на своей карте, на той, что дал капитан.

– Значит, ближайшая к нам отметка – это Арзидан, Корвус?.. – Римус, казалось, был немного озадачен.

– Что? Арзидан? Но это невозможно. Там ничего нет! – воскликнул капитан в недоумении. – Мы тысячу раз проплывали мимо него. Это практически безжизненное место с редкими лесами. Ты уверена?

– Да, – выдавила она робко.

– Ну что ж, держим курс на вулканический остров.

Глава 3: Имбирь и сухари

– Капитан на мостике! – крикнул один из матросов.

Корвус Коракс с величавым белым вороном на плече занял место у руля:

– Поднять якорь! Брасопить реи к ветру! Паруса ставить! Все наверх! – выкрикивал он одну за другой команды своим пиратам.

Матросы закопошились, словно многочисленные муравьи. Палуба внезапно ожила, и по ней, будто в безумном танце, забегали и заползали люди. Спустя какое-то время паруса опустились и наполнились ветром. Их тканевые пузики надулись, и корабль сдвинулся с места. Украшенный резной деревянной фигурой в виде ворона волнорез рассекал волны, будто нож. С каждым новым лье парусник набирал ход.

Волны раскачивали фрегат, он подпрыгивал и опускался, отчего Луз почувствовала тошноту. Голова закружилась, и ей сделалось худо. Римус заметил это и предложил спуститься на камбуз. Они прошли к ближайшему сходному тамбуру и спустились по трапу.

Камбуз был жарким сердцем «Белой королевы». На небольшой каменной печи шумела огромная металлическая кастрюля, в которой варилось что-то очень ароматное, но с кислым неприятным привкусом и совсем ни на что не похожее, по крайней мере, из того, что знала Луз.

Возле печи на низком деревянном табурете сидел кок, который чистил и нарезал какие-то корни. Это был рослый загорелый мускулистый парень в распахнутой хлопковой тунике. На обнаженной груди виднелась огромная татуировка в виде черепахи. На лице земляного цвета виднелась легкая щетина. Бежевые кюлоты были все перепачканы пятнами от еды.

– Бом, ты ведь Бом? – обратился к нему старик Римус.

– Джим Бом, старик. Чем обязан? – тот поднял глаза на вошедших. – Чем обязан?

– Помоги-ка ты нам, Джим, справиться с морской болезнью, – старик положил руку на плечо девочки и подтолкнул ее вперед.

– Конечно, – молодой человек мотнул головой, положил нож и коренья на печь и поднялся, выпрямившись почти в полный рост и едва не задев головой потолок. Он быстро выбрал одну из множества склянок, стоявших на деревянной толстой полке над печью, и протянул ее Луз. – Держи.

– Что это? – недоверчиво посмотрела на него девочка, а потом перевела взгляд на Римуса.

– Имбирь, – бросил Джим Бом, возвращаясь к своему занятию.

– Обычный имбирь? – вновь задала она вопрос.

– Ну, не знаю, насколько необычный, но грызть можно, – кивнул ей старик.

– Но не буду же я его просто грызть, – Луз насупилась.

– Пожалуй… Бом, сделай-ка нам чайку, – кинул Римус молодому коку.

Парень с неохотой вновь отложил свое занятие и, захлестнув из рядом стоящей бочки металлическим чайничком пресную воду, поставил его на печь.

Когда чайник закипел, Джим ловко, почти в одно движение сгреб с полки пару глиняных чашек, поставил на плиту, бросил пару чайных листьев, взятых из одной из здесь же стоящих бочек, и залил их кипятком. Затем всыпал щепотку имбиря в одну из чашек.

Дядюшка Римус предложил девочке выпить чай на верхней палубе, а позже спуститься и попробовать похлебку, когда та будет готова. Как оказалось, это и было тем, что варилось в кастрюле. Луз спросила, уходя:

– А с чем она, похлебка? С рыбой?

На что и кок, и ее сопровождающий громко рассмеялись:

– С рыбой!

Когда они вернулись на верхнюю палубу, Луз неловко спросила старика Римуса о том, почему они смеялись. Он, улыбаясь, ответил:

– Все дело в сигуатере.

Он пояснил, что это такое заболевание, возникающее при приеме в пищу некоторых видов тропических рыб.

– Мы, находясь на корабле, не можем хорошо обработать рыбу от накопленных ею токсинов и поэтому варим похлебку из сухих или вяленых продуктов. Того, что не портится, в общем… – он посмотрел на нее с некоторым снисхождением и добродушием, так как понял, что та слегка смутилась, очевидно, не совсем поняв смысл всего сказанного. Однако она, утвердительно кивнув, выказала обратное. – Ты умеешь играть в карты?

Римус предложил подойти к нескольким матросам на баке. Те, уличив возможность передохнуть, играли в карты, сидя на бочках.

Луз повернула голову и взглянула на стоящего за штурвалом капитана Корвуса. Его длинные темные волосы трепал ветер, а шляпа то и дело норовила свалиться под влиянием теплого потока тропического воздуха. Посмотрев наверх, она увидела сидящего на гафеле бизани Крувуса. Птица махала крыльями и купалась в порывах ветра.

Спустя некоторое время, после того, как корабль отошел от гавани небольшого порта, он встал на пассат и придерживался неизменяемого курса. Потому капитан и не особо обращал внимания на играющих в карты пиратов.

В самом начале Луз вместе с Римусом просто наблюдали за процессом игры, сидя на деревянном ящике неподалеку. Они пили свой чай, который оказался очень пряным, однако полезным в лечении морской болезни. Луз почти сразу почувствовала себя лучше и стала внимательно слушать дядюшку, между глотками объясняющего процесс и механику игры.

Наконец мужчина оставил свой стакан на крышке ящика и, мягко взяв Луз за ладонь, подтолкнул ее к морякам. Ни один из мужчин не вызывал у нее доверия – жилистые, небритые, с грязными босыми ногами и золотыми зубами на месте выбитых, да и вдобавок вечно курящие листья табака – от запаха дыма девочке становилось плохо, и тошнота возвращалась. Но в ответ на просьбу Римуса научить девочку играть в карты пираты проявили наиудивительнейшее радушие. Луз не знала, вправду ли долговязые разбойники проявили к ней дружелюбие или все дело было в расположении капитана к давнему другу, однако вскоре совсем позабыла про их неприятный вид и страх перед смертью от катласса и увлеклась веселой игрой.

Луз так заигралась, что не заметила, как дядюшка отлучился и вернулся вместе с коком. Вместе они водрузили на палубу огромную кастрюлю с похлебкой и начали раздавать матросам. Римус кивнул девочке, и та тотчас поняла, что он предлагает ей помочь. Она живо подскочила и стала разливать варево по тарелкам. Матросы спускались с вант и салингов, выныривали со сходных тамбуров и вновь растворялись в тени нижних помещений. Солнце нещадно пекло – хотя ветер и охлаждал кожу, этого было недостаточно, и потому Луз быстро утомилась, но свою задачу исполнила до конца.

Когда на дне кастрюли остались лишь капли, она взяла тарелку из рук хмурого кока, направилась к свободной бочке и запрыгнула на нее, слегка расплескав суп по палубе. На вид он оказался весьма жидким, с какими-то редкими кореньями, небольшими кусочками мяса и неизвестных девочке овощей, а на вкус – немного кисловато-сладковатым. Луз повозила ложкой в тарелке, вылавливая эти крупицы мяса и овощей, и подумала, что совсем не наестся этим. И в тот же миг кто-то протянул ей горсть сухарей. Она повернула голову и увидела добродушную ухмылку старика Римуса. Тот занял место на ящике, стоящем рядом. Луз заела похлебку сухарями, и голод постепенно окончательно ее покинул.

Вскоре ветер усилился, стал дуть слегка под углом, и курс корабля сменился. Капитан выкрикнул:

– Перебрасопить реи!

И сразу несколько человек кинулось к канатам, свисающим с мачт. С помощью них реи были повернуты, и фрегат встал на новый курс.

Стоял знойный солнечный день. Все матросы, которые до этого играли в карты, вернулись к своим обязанностям на корабле, и Луз заскучала. Она наблюдала за невысокими ярко-голубыми волнами за бортом, стоя на шкафуте, когда на горизонте появились очертания нового острова.

Из легкой синий дымки вырастал высокий и широкий вулкан, занимавший значительную долю суши. Чайки, ранее кружившие вокруг мачт, все разом как-то разлетелись, словно их напугал вид приближающейся земли. Крувус, все так же сидящий на гафеле бизани, сложил крылья и настороженно и внимательно всмотрелся в даль. Прозвучал громкий крик штурмана:

– Капитан, земля!

Корабль бросил якорь примерно в полумиле от острова. Даже отсюда можно было разглядеть просторную бухту, расположенную на юго-востоке. Было решено сбросить шлюпки на воду и доплыть до нее с ближайшим приливом. В группу для высадки на остров вошли: сам капитан Корвус, старик Римус, первый помощник Хью, боцман Джеймс Морган (с коим Луз еще не была знакома), четверо матросов, с двумя из которых до этого она играла в карты и, как ни странно, кок Джим Бом. Ну, и сама девочка – а как же иначе. За главного на корабле капитан оставил второго помощника. Невзрачного мужчину, чье имя Луз никак не могла запомнить.

Вся группа разделилась по пять человек на две шлюпки. В каждой – по двое матросов. Капитан, Луз и Хью были в одной лодке. Боцман, кок и оставшиеся матросы – во второй.

Волны катились от берега, то и дело подбрасывая удаляющийся фрегат. Шлюпка подпрыгивала и приземлялась. Упорный ласковый ветер помогал ей плыть по течению прямо к берегу, и матросы почти не налегали на весла. Но уже в пятиста ярдах от берега течение свернуло к востоку, и оба плавучих средства проплыли мимо него.

Шлюпки направлялись к юго-восточной бухте острова. На каменистом берегу, что уносился прочь, практически не было места для высадки. Сразу за каменной грядой вырастал крутой склон возвышающегося вулкана. Солнце, освещавшее его с юго-запада, расчерчивало огромные валуны и расщелины, украшавшие его бока. Но как только шлюпки свернули к бухте, резкая темная тень от огромной вулканической горы упала на узкую полоску пляжа. Солнечный диск остался лишь отсветом, скрытым вершиной вулкана. Волны вновь ласково и игриво подбросили вверх обе лодки и вынесли их на песчаный пляж.

Матросы затащили шлюпки на берег. Капитан Корвус в компании дядюшки Римуса стал озираться по сторонам. У подножья вулкана росли редкие пальмы и колючие кусты терновой травы (как назвал ее впоследствии старик Римус). Это были высокие, кривые и когтистые ветви, растущие прямо из песка, между острыми иглами которых прятались огромные красные ягоды, окруженные короной из треугольных листьев. За ними полукругом, сплошной стеной шел горный склон. И не было на нем ни намека на тропу.

– Подойди сюда, девочка, – поманил рукой Луз капитан. Сидящий на его плече ворон громко каркнул и встрепенулся.

Луз прошла по песчаному пляжу, оставляя глубокие следы в песке, когда со стороны группы кока и боцмана послышались недобрые нотки. Несколько матросов о чем-то увлеченно заспорили. Лица их искажали возмущенные и гневные гримасы. Девочку отвлекло это событие, и она приостановилась. Капитан тотчас заметил это и обратился к пиратам:

– В чем дело, Джим?

– Скажите-ка нам, капитан, за каким чертом мы прибыли на этот всеми богами забытый пляж?! – воскликнул озлобленный кок. – Вы до сих пор не посвятили членов вашей команды в суть дела. И, очевидно, продолжаете считать, что мы будем беспрекословно выполнять все ваши приказы!

Трое матросов, стоя за его спиной, одобрительно закивали.

– Что ж, Джим, очевидно, это было моей ошибкой – не уведомить вас о сути нашего путешествия. Видишь эту карту? – капитан был более чем спокоен, его ровный волевой голос рассекал накаленный от жары воздух.

– Я уже насмотрелся на этот кусок пергамента, кэп. В тот момент, когда мы грузились. Если, по-вашему, на нем что-то есть, то, очевидно, вы сошли с ума, – Джим все так же не понижал тон голоса и продолжал дерзить.