Цветок Исгарны

Глава 17. Откровение

Первым моим ощущением стал вес. Тяжёлый, влажный, он вдавливал меня в грубые шкуры, под которыми я лежала. Я попыталась открыть глаза, но веки не слушались. Всё тело ломило, и каждая мышца отзывалась глухой, изматывающей болью, а в висках отдавался тяжёлый, неровный стук —отголосок моего собственного сердца.

Воспоминания были смутными и обрывистыми. Дождь. Холод, пронизывающий до самых костей. Сильные руки, несущие меня сквозь кромешную тьму… и потом – всепоглощающий жар, в котором тонули и мысли, и воля.

Собрав остатки сил, я насильно приподняла веки. Мир проплыл передо мной, расплывчатый и неясный. Сводчатый потолок из тёмного дерева, тусклый свет, пробивавшийся откуда-то сбоку… Я понимала, что нахожусь в хижине, но не могла опознать её. Это было не моё пристанище и не жилище Соноры.

Я попыталась пошевелиться, и тут же к горлу подкатил сухой, колючий ком. Из моих губ вырвался лёгкий стон, прозвучавший чужим, хриплым голосом.

– Лира? Ты… ты слышишь меня? – донёсся знакомый голос, полный тревоги и надежды.

Я с трудом повернула голову, и комната вновь поплыла перед глазами. Из тумана передо мной возникло лицо Соноры. Её глаза покраснели от недосыпа, но в них горела искра облегчения.

Я кивнула, и этот простой жест отозвался в висках новой волной тошноты. Попыталась что-то сказать, но из горла вырвался лишь хриплый шёпот:

– Воды…

Бережные руки помогли мне приподнять голову, к губам поднесли прохладную деревянную чашу. Я сделала несколько маленьких глотков, и живительная влага омыла пересохшее горло, на мгновение отгоняя туман в голове. Несмотря на обрывки воспоминаний, я всё ещё не могла вспомнить что случилось на самом деле.

– Сонора… что со мной? – тихо спросила я, с трудом выговаривая слова.

– Это… была просто сильная лихорадка, – сказала она, и в её голосе прозвучала лёгкая, почти неуловимая ложь. – Ты насквозь промокла, вот и заболела. Но сейчас всё позади.

– А Кассий… – прошептала я, едва найдя силы. Это был не вопрос, а смутная, но настойчивая тревога, прорвавшаяся сквозь болезнь.

Сонора отвела взгляд, и её лицо омрачилось.

– Он ушёл, – тихо сказала она, снова глядя на меня. – На Испытание.

Её слова упали в тишину будто тяжёлые камни. Пока я лежала здесь, беспомощная, он уже ушёл.

Я закрыла глаза, пытаясь собрать воедино обрывки воспоминаний. Его лицо, искажённое страхом… его руки… и ледяной холод металла, сжимаемого в моей ладони. Кулон!

Инстинктивно я разжала кулак. Ладонь была пуста. Глухое отчаяние сжало моё сердце. Моя последняя связь с домом, тот самый оберег, что я хотела ему вручить… Где он? Неужели я его обронила?

– Он взял его с собой, – снова послышался голос Соноры, будто угадавшей мои мысли. – Он нашёл его, когда ты была без сознания. И я сказала ему, что ты хотела отдать ему его.

– Боже, Сонора, спасибо, – я резко рванулась с ложа, обвила её руками и прижалась к ней, чувствуя, как дрожь проходит по всему телу. – Спасибо, – ещё раз прошептала я ей в плечо.

Слёзы, горячие и солёные, выступили на глазах и покатились по моим щекам. Он не просто ушёл. Он ушёл, взяв с собой мою надежду. От этой мысли на мгновение стало легче, но леденящий страх за его жизнь никуда не ушёл, продолжая сковывать грудь ледяным обручем.

Отстранившись от Соноры, я перевела взгляд на могучую фигуру Сайруса, застывшую на посту у входа.

– Хорошо, что ты пришла в себя, – произнёс он, и его голос прозвучал сдержанно, почти холодно.

– Спасибо, что был рядом, Сайрус, – выдохнула я, собрав все силы в искреннюю, хоть и слабую улыбку.

Мои слова, казалось, застали его врасплох. Он замер, и его привычно хмурое выражение лица сменилось откровенным удивлением. Это был наш первый настоящий диалог. До этого мне никак не удавалось с ним заговорить – я боялась его даже больше, чем Кассия. При первой встрече мне казалось, что он прикончит меня на месте. Но с тех пор, как Кассий приказал ему приглядывать за мной, он исправно выполнял все поручения – возможно, без особой охоты, но ослушаться не смел. Всё это время мне хотелось поблагодарить его и за еду, что он готовил, и за защиту. Даже если он ненавидел меня, я не находила в себе ответной ненависти.

– Я… – он запнулся, смотря куда-то мимо меня. – Пойду, принесу еды. Тебе нужно восстанавливать силы.

С этими словами он быстро вышел из хижины. Я перевела взгляд на Сонору.

– Долго я была без сознания?

– Два дня и три ночи, – ответила она.

Так долго… Мне казалось, мы с Кассием виделись лишь вчера, а с той поры уже прошло больше двух суток.

– Если бы не Амрита, я вряд ли смогла бы тебя вылечить, – тихо добавила она, склонив голову.

– Амрита? – удивилась я.

– Да. Мы сейчас в её жилище. Кассий ворвался сюда с тобой на руках и потребовал помочь.

В голове пронеслась горькая мысль: И снова я доставила ему хлопоты. Я считала, что старейшинам нет дела до спасения чужеземки. Возможно, Кассий сумел её убедить, но какой ценой? И почему из-за меня столько проблем?..

Я сжала пальцы в кулак, впиваясь ногтями в кожу ладоней. Жар отступал, оставляя после себя страшную, кристальную ясность. Слабость всё ещё цепко держала меня, но внутри рождалась новая сила – осознание, смешанное с горечью, благодарностью и леденящим душу страхом.

Я выжила. Но его битва только начиналась. И всё, что мне оставалось, – это ждать. И верить в ту маленькую звёздочку, что он унёс с собой во тьму.

– Скажи… а где эта пещера, где проходит Испытание? – выдохнула я, с трудом подбирая слова. – Она далеко?

– Она в самом сердце джунглей, к северу от поселения. Чуть дальше Рощи Сиреневого Ветра, где мы с тобой были, – ответила Сонора.

Она ненадолго замолкла, а затем спросила, повысив голос на полтона:

– Неужели ты собралась туда идти?

– Когда немного окрепну… я хотела бы подождать его неподалёку, – призналась я.

– Это плохая идея, Лира. Мы тебя едва не потеряли. Кассий сказал…

– Не спускать с меня глаз? – перебила я её.

– Именно. Поэтому не нужно совершать глупостей.

В этот момент дверь хижины скрипнула, и внутрь вошёл Сайрус. Мы с Сонорой мгновенно замолчали. В его руках была миска с дымящейся похлёбкой. Он молча протянул её мне. Его взгляд был, как обычно, суров, но в нём уже не читалось прежней непримиримой враждебности. Возможно, моя нежданная благодарность всё же задела его за живое.

– Спасибо, – снова прошептала я, принимая миску. Тёплый пар приятно щекотал лицо.

Сайрус лишь коротко кивнул и отошёл на свой пост у стены, вновь приняв привычную стражу.

Пока я медленно ела, восстанавливая силы, я не могла не заметить, как Сонора становилась всё беспокойнее. Она то и дело бросала взгляды на окно позади меня, будто ожидая кого-то. Вдруг её лицо озарила лёгкая, едва сдерживаемая улыбка, и она, словно тень, бесшумно выскользнула из хижины.

Я всегда была любопытной, поэтому мне ужасно хотелось узнать куда же она направилась.

Собрав волю в кулак, я осторожно спустила ноги с ложа и поднялась. Я медленно поплелась к двери, цепляясь ладонями за шершавые стены. Каждый шаг отзывался дрожью в коленях и лёгким головокружением, но любопытство гнало меня вперёд.

– Куда ты собралась? – раздался у меня за спиной голос Сайруса.

Нужно было срочно что-то придумать, чтобы отвлечь его.

– А… не мог бы ты принести мне чистую одежду из моей хижины? – выдавила я, стараясь, чтобы голос звучал естественно.

– Возвращайся внутрь, – буркнул он, не двигаясь с места. – Одежду принесу позже. Мне приказано тебя стеречь.

– Пожалуйста, Сайрус, – мой голос прозвучал жалобно, но я вложила в него всю возможную искренность. – Я не могу больше лежать в этом пропотевшем платье… Мне холодно.

Он смерил меня тяжёлым, оценивающим взглядом, который, казалось, читал мои тайные мысли. После недолгой паузы он наконец коротко кивнул и, развернувшись, зашагал прочь.

Я выдохнула с облегчением. Пронесло. Теперь нужно было выяснить, куда подевалась Сонора.

Обойдя хижину, я заметила в стороне две смутные фигуры. Одну из них – низкорослую и подвижную – я сразу узнала, как Сонору. Вторую, более высокую, разглядеть пока не удавалось. Сделав несколько неуверенных шагов вперёд, я наконец смогла рассмотреть незнакомца.

Это был молодой наг, выглядевший немного старше Соноры. Стройный и высокий, он весь казался сотканным из гибкой силы. Его переливающаяся голубая чешуя мерцала при свете, а длинные волнистые волосы цвета воронова крыла тяжёлыми прядями ниспадали на плечи. Черты лица были утончённые и чёткие: тонкие брови, прямой нос и пухлые губы – они могли бы показаться мягкими, если бы не пронзительный, с узкими зрачками взгляд его жёлтых глаз. В его руках лежал небольшой камень причудливой формы, отполированный до глянцевого блеска и переливавшийся тем же лазурным оттенком, что и его чешуя.

– Нилан, – произнесла Сонора, и в её голосе прозвучала такая нежность, какой я от неё никогда не слышала.

Он протянул ей камень.

– Это для тебя. Нашёл у Лазурного Лона. Его блеск не уступает сиянию твоих глаз.

Боже правый, я стала свидетельницей встречи влюблённых?

Сонора приняла подарок, и её пальцы на мгновение сомкнулись вокруг его руки. По её щекам разлился лёгкий румянец.

– Он прекрасен, – прошептала она. – Спасибо.

Мир вокруг будто сузился для них до этого маленького камня и тихого обмена взглядами, полными взаимного понимания. В его глазах, обычно таких же суровых, как у всех воинов, сейчас плясали весёлые искорки. А в её взгляде читалось обожание, которое она даже не пыталась скрыть.

Нилан наклонился к ней и начал что-то шептать. Я невольно подалась вперёд, желая расслышать, но под ногой с предательским хрустом подломилась сухая ветка.

Они оба разом обернулись на звук. Я мгновенно прижалась к прохладной стене хижины, затаив дыхание и надеясь, что тень скроет меня. Я отдавала себе отчёт, что подглядывать и подслушивать – нехорошо, но эта информация могла стать тем козырем, который я так отчаянно искала.

Я быстро, насколько позволяли силы, вернулась обратно в хижину и улеглась на своё место, стараясь дышать ровно. Сайруса на посту у входа не было – удача, казалось, была пока на моей стороне.

Спустя пару минут в хижину вошла Сонора. На её щеках ещё играл румянец, нежный, как первый рассвет, а глаза сияли счастьем, которое, казалось, наполняло всё вокруг тёплым светом. Она старалась держаться спокойно, но предательская улыбка никак не хотела покидать её губ.

– Ты уже выглядишь лучше, – заметила она, приближаясь ко мне.

– Да, спасибо, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал максимально невинно и естественно. Я сделала небольшую паузу, внимательно глядя на неё, а затем тихо, почти шёпотом добавила: – Тот юноша, кажется, его зовут Нилан… Он твой возлюбленный?

Сонора застыла на месте, словно превратилась в статую. Улыбка мгновенно исчезла с её лица, а глаза расширились от неподдельного ужаса и паники.

– Ты… так это была ты? – прошептала она, и её взгляд мгновенно метнулся к двери, словно она ожидала, что сейчас ворвутся враги.

– Прости, я невольно подслушала, когда вышла попросить Сайруса принести мне одежду, – поспешно объяснила я.

– Об этом никто не должен узнать! – её голос дрожал от отчаяния. – Если старейшины прознают… Я даже боюсь представить, что тогда будет с ним!

Она была на грани слёз. В её глазах читался такой настоящий, животный страх, что моё сердце болезненно сжалось. Я вдруг ясно осознала, что держу в руках не просто безобидную сплетню, а её жизнь, то хрупкое счастье, которое она вынуждена скрывать ото всех.

Изначально я планировала воспользоваться её доверчивостью, но теперь эта затея уже не стоила того, чтобы шантажом выведать у неё информацию.

Я мягко протянула руку и коснулась её запястья.

– Успокойся. Я не собираюсь никому рассказывать. Клянусь.

Она смотрела на меня с нескрываемым недоверием, но в её глазах уже мелькала робкая надежда.

– Тогда… зачем ты заговорила об этом?

– Я просто хотела узнать точную дорогу до Пещеры Отзвуков, – призналась я, чувствуя, как горький привкус стыда наполняет меня. – Прости, что влезла не в своё дело. Моё отчаяние было так сильно, что оно ослепило меня, и я… я чуть не воспользовалась тобой.

Я встретилась с ней взглядом, а она молчала, переваривая мои слова.

– Воспользоваться? – наконец выдохнула Сонора. В её голосе слышалась скорее растерянность, чем гнев. Она смотрела на меня так, будто видела впервые. – Ты… хотела шантажировать меня?

Я опустила голову, чувствуя, как по щекам разливается жгучий стыд.

– Не шантажировать… – прошептала я, с трудом подбирая слова. – Я думала… это просто тайные встречи. Не знала, что это под запретом. Я просто хотела предложить сделку… молчание в обмен на дорогу. Это отвратительно. Я не знаю, что на меня нашло. Прости.

В хижине повисла тяжёлая, неловкая тишина. Сонора медленно опустилась на край ложа рядом со мной, не отрывая от меня взгляда.

– Почему? – тихо спросила она. – Почему это так важно для тебя? Ты едва держишься на ногах.

Я сжала пальцами край оленьей шкуры, пытаясь собрать разбегающиеся мысли воедино.

– Потому что я не могу просто лежать здесь, пока он там сражается за свою жизнь! – мой голос внезапно дрогнул. – Из-за меня он отправился на это Испытание. Из-за меня он в долгу перед Амритой. Я чувствую себя… такой бесполезной. Словно я лишь обуза, которая всё усложняет. А если я буду знать дорогу… если я буду знать, где он, это даст мне хоть какую-то, пусть и призрачную, надежду, что я не полностью отрезана от него. Я хочу ждать его возвращения там. Это глупо, я знаю.

Я рискнула взглянуть на неё. Гнев в её глазах поутих, сменившись сложной смесью жалости и понимания.

– Ты не обуза, – тихо сказала Сонора. – И я думаю, он считает так же. За всё это время… ты стала для него важна.

– Но стоит ли оно того? Я ведь просто чужеземка! – воскликнула я.

Мы снова замолчали. Сонора перебирала в пальцах тот самый красивый камень, подаренный Ниланом.

– Лира… а ты… ты любишь его? Кассия?

Этот вопрос повис в воздухе, простой и оглушительный, как удар грома. Я замерла, чувствуя, как что-то сжимается у меня глубоко внутри. Готова была сорваться с губ привычная отговорка: «Я просто благодарна ему». Или: «Я беспокоюсь, потому что он мой защитник».

Но слова застряли в горле. Внезапно все обрывки чувств, все те безумные импульсы, что двигали мной все эти дни, сложились в одну ясную, пугающую и невероятную картину.

Глухая паника, когда его не было рядом. Жгучее желание видеть его лицо, даже хмурое. Боль, разрывавшая грудь при мысли, что он может пострадать из-за меня. Отчаянная потребность быть ближе к нему сейчас, любыми путями, вопреки логике и опасности.

Это не была благодарность. Это было нечто жгучее и всепоглощающее. Нечто, отчего перехватывало дыхание и сводило живот. Воспоминание о его руке на моей талии, когда он нёс меня сквозь ливень… Раздражение в его глазах, сменяющееся редкой, скупой улыбкой… Леденящий душу ужас при мысли, что я могу больше никогда этого не увидеть… Всё это было не из чувства долга. Благодарность не заставляет сердце сжиматься от одного лишь имени. Благодарность не толкает на такие безумства.

– Я… – мой голос сорвался в шёпот. Я смотрела в пустоту, видя лишь внезапно обретшую форму истину. – Да. Кажется… нет, не кажется. Я люблю его.

Признание, наконец произнесённое вслух, отозвалось внутри тихим эхом, наполняя меня одновременно страхом и странным, горьким облегчением. Теперь всё обретало смысл. И от этого становилось ещё страшнее.

Сонора мягко улыбнулась, и в её глазах не было и тени удивления.

– Я догадывалась. И он… – она замялась, подбирая нужные слова, – он смотрит на тебя иначе.

Я лишь молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Горячие слёзы снова подступили к глазам, но теперь они были не только от страха. Они были от осознания всей глубины того, что я могу потерять, едва успев понять, что это обрела.

Любовь. К тому, кто был моим похитителем и стал моим защитником. К тому, кто был чужим и стал самым близким. К тому, кто сейчас сражался во тьме, и чьё возвращение значило для меня теперь абсолютно всё.

Она глубоко вздохнула, словно принимая судьбоносное решение.

– Я не могу провести тебя до самой Пещеры. Это смертельно. Даже если бы ты была полностью здорова. Но… – она посмотрела мне прямо в глаза, – я могу показать тебе тропу. Ту, что ведёт к подножию горы, где находится вход. Оттуда виден вход в Пещеру. Дальше идти нельзя. Ты дашь мне слово, что не пойдёшь дальше?

Надежда, острая и болезненная, вспыхнула во мне.

– Да! Клянусь!

– Хорошо, – кивнула Сонора. – Но только когда ты окончательно окрепнешь. И… – её лицо снова стало серьёзным, – то, что ты видела про меня и Нилана…

– Останется между нами, – твёрдо пообещала я. – И если тебе понадобится помощь, если вам нужно будет увидеться, просто скажи.

На её лице вновь расцвела та самая, счастливая улыбка.

– Хорошо. Спасибо, Лира.

Она взяла мою руку и сжала её. И в этом жесте было не просто перемирие. Это было начало союза. Двух девушек из разных миров, нашедших общий язык в своём отчаянии, страхе и надежде. И теперь я больше не чувствовала себя одинокой – здесь, на чужой земле, я обрела и подругу, и любимого человека.

Глава 18. Лик прошлого

Кассий

Едва я пересёк порог Пещеры Отзвуков, как вход бесшумно исчез, сменившись непроницаемой тьмой. Я обернулся и протянул руку – мои пальцы наткнулись на идеально гладкую и холодную поверхность.

Это была та же самая, до жути знакомая поверхность – отполированная, как обсидиановое стекло, в котором совсем недавно я впервые увидел своё отражение. Только тогда рядом со мной была она, с тёплой улыбкой, объясняющей дикарю чудо человеческого изобретения. Теперь же в чёрной глади, лишённой даже намёка на трещину, безжалостно отражалось лишь моё собственное, ошеломлённое лицо. В нём не было ни щели, ни шероховатости, ни единой надежды на отступление.

Обратного пути не существовало. Оставалось лишь одно – двигаться вперёд, навстречу тому, что приготовила мне пещера.