Иван Царевич и Серый Волк. Большая книга историй

Глава пятая

Первый встречный

Иван тем временем гулял по базару. И всё больше подмечал отличий между двумя соседними царствами.

– А это у вас, значит, такой базар? – бормотал он, бродя между прилавков. – Нет, у нас базар совсем другой. У вас всё больше продают, а у нас – покупают. – Он остановился перед старушкой. – Это у тебя что, хозяйка?

– Капустка солёная, – не без гордости сообщила продавщица и показала на кадки с соленьями.

Иван подхватил горстку, попробовал. Кивнул вежливо:

– Ничего. Но у нас по-другому. У вас капусту солят, а у нас соль капустят…

Старушке оставалось только развести руками.

Тут Ивану навстречу попалась девушка с коромыслом через плечо, на коромысле – вёдра.

– А это что? Ведро? – Иван ткнул пальцем. – Не, у нас ведро не так устроено. Вы воду внутрь наливаете, а мы наружу, чтоб выливать быстрее.

Девушка улыбнулась – чудной парень ей встретился.

А во дворце были свои треволнения. Царь всё собирался отправиться к Василисе на разговор, но никак не решался из своих покоев выйти. И у окна постоял. И на своё отражение в самоваре поглядел. Заметил портрет дочери на стене.

– А ну как не захочет она меня слушать? – с сомнением пробормотал он.

– Это возможно… – согласился Волк.

Он один сейчас с Царём был – Министр ушёл спортивные мероприятия готовить.

– Что значит – возможно? – Государь чуть не кинулся на Волка с кулаками. – Ты думай, что говоришь! Я Царь или не Царь?

– Царь, Царь, – заверил правителя Волк.

Ну и нервный он сегодня. Как будто не выспался. А говорил, что ночь тихая была.

– Вот! – Царь погрозил портрету пальцем. – Начнёт ерепениться – выдам замуж силой!

И для острастки стукнул кулаком по столу. Отбил руку. Самовар подпрыгнул.

– Правильно, – кивнул Волк. – Прояви царскую волю!

– Что правильно? – Государь потряс ушибленной рукой. – Жалко же девку! Да и самому неприятно: приедет какой-нибудь Иван Царевич, будет тут ходить в трусах, командовать. Тьфу!.. – Он ещё раз посмотрел на дочкин портрет. – Ладно, пойду, попробую.

И направился к двери.

– Да всё будет хорошо! – сказал ему в спину Волк, стараясь подбодрить государя.

А Царь только огрызнулся:

– Что хорошо?!

Волк пожал плечами. Правитель взял со стола каталог женихов, вышел из комнаты, пересёк коридор, остановился перед дверью, что вела в покои Василисы. Волк следовал за ним.

– Корону сними, – приказал Царь, замирая на пороге – руки у него были заняты.

– Что? – не понял Волк.

– Корону сними! – с нажимом повторил Царь. – Чтоб по-домашнему как-то… по-семейному…

Волк осторожно подхватил с венценосной головы корону, поискал, куда её положить. Не на пол же! Нахлобучил себе на голову.

Государь не двигался с места.

– Только ты, Царь-батюшка, не сразу про женитьбу говори, – посоветовал Волк. – Зайди издалека.

– Не учи учёного! – огрызнулся Царь. – Слава богу, в политике двести лет! Открывай.

Волк толкнул дверь, и государь скрылся в комнате.

Да, боялся Царь дочку. Никого не боялся, а дочку боялся…

Василиса была не одна. За пианино сидел Кот Учёный и негромко наигрывал незатейливую мелодию – «Собачий вальс» называется. Такая вот ирония… Василиса стояла у мольберта и вышивала гладью портрет великого учёного. Некого Эйнштейна. Язык у него почему-то был высунут, совсем не по-учёному…

Царь потоптался на месте и осторожно присел на табуреточку у входа.

– Во-от, – протянул он. – Ты это, дочка… Погода сегодня какая, да?

– Какая? – уточнила Василиса, не отрываясь от работы. Она во всём любила точность.

– Что ты сразу начинаешь! – сорвался от волнения Царь. – Какая-какая? Нормальная!

Он перевёл дух. Эх, не с того зашёл. Нужно сначала похвалить. Царь поискал, что в комнате может быть хорошего. Вслушался.

– Как у тебя Кот красиво Чайковского-то играет.

– Это Шуберт, – бросил через плечо Кот.

Хотя Шуберт тут точно был ни при чём. Вроде как сочинение это Шопену приписывали.

– Тебя никто не спрашивает, – опять вспыхнул Царь. – Ты так Шуберта играешь, что как будто Чайковский! Даже ещё хуже. Ты, кстати, почему не на работе?

– У меня обеденный перерыв, – проворчал Кот в усы.

– Вот и иди, обедай, – погнал его Царь. Ему нужно было с дочкой наедине поговорить. – Брысь, говорю!

Коту ничего не оставалось, кроме как отправиться восвояси. Он степенно прошёл через комнату на задних лапах и закрыл за собой дверь.

– Вы, папенька, зря стараетесь, – произнесла Василиса, как только Кот скрылся. – Я замуж всё равно не пойду.

Царь так и подпрыгнул:

– Да при чём тут «замуж»?! И вообще… – Он сбился. – А почему не пойдёшь? Тебе что, лень сходить, что ли? Тем более, это недалеко. В смысле… Ну, ты понимаешь?

Царь окончательно смутился.

Василиса презрительно фыркнула и отвернулась.

– Ты посмотри только, каких тебе тут женихов подобрали! – Царь сунул ей под нос каталог молодцев и принялся листать. – Одни красавцы. Так, этот не в счёт… Вот, смотри, какой! Ага, старый. А зато вот этот вот… О, нормальный! Хе, нормальные пошли. Вот чем тебе этот плох?

Но никто Василису не устраивал, и вскоре Царь вылетел из дворца красный как рак.

– Если я и выйду замуж, то только по любви! – кричала в окно Василиса.

– Да что это такое, твоя любовь-то? – орал в ответ Царь-батюшка. – Её ни потрогать, ни увидеть. Тьфу! Не пойми чего!

А Иван продолжал бродить вдоль базарных рядов.

– Это у вас такие семечки? – спросил он у очередной торговки. – Смешно! У нас в Тридесятом семечки с кулак. Одну съел – уже наелся.

Продавщица только с досадой выплюнула шелуху.

В центре базарной площади молодцы соревновались в силушке богатырской – били кулаком по силомеру. От силы удара зависело, как высоко поднимется гирька многопудовая.

– А! Это у вас силомер такой, – протянул Иван, проходя сквозь толпу. – Не, у нас не так. У вас руками бьют, а у нас… ногами!

Он разбежался и запрыгнул на чашу. Гирька взмыла под самый ограничитель.

Но насладиться победой Иван не успел. Гирька полетела вниз и рухнула на соседнюю чашу, как на качелях выкидывая Ивана вверх. Иван и взметнулся в воздух. Зрители не успели даже охнуть.

И полетел парень как раз в сторону царского терема, где государь продолжал ругаться с дочкой.

– Тиран! – негодовала Василиса.

– Всё, нет больше моих сил! – топал ногами отец. – Вот тебе моё царское слово: выйдешь замуж за первого встречного!

Неподалёку торчали и Министр с Волком. Всю эту перепалку они прекрасно слышали. Тут уж Министр испуганно ахнул.

– Всё, всё, всё погибло! – зашептал он.

– Почему погибло-то? – спросила Тень, тут же нарисовавшаяся рядом.

– Ты же слышишь. За первого встречного!

– Так беги скорее и будешь этим первым встречным! – подогнала его Тень.

Министр просиял:

– Точно!

И рванул к крыльцу. Из окна всё ещё неслись возмущённые крики Василисы: «Деспот! Волюнтарист!» И деспот, и волюнтарист – это люди, которые стремятся добиться своего несмотря ни на что; частенько они подчиняют своей воле других и даже наказывают за неповиновение. Ну, вот прямо как наш Царь сейчас.

До ступенек Министру оставалась всего пара шагов, когда с неба на него свалился… Иван. От жёсткого падения у парня в глазах всё двоилось и троилось.

– Ух ты, как у вас тут много одинаковых! – пролепетал Иван, ошалело глядя на замерших на крыльце Царя с Волком. В его представлении – старичка в короне и здоровенного пса. – А у нас не так…

И потерял сознание.

– А вот и первый встречный! – обрадовался Царь. – Министр!

Сбитый с ног Министр приподнял голову.

– Под замок его! – скомандовал государь, тыкая пальцем в прилетевшего невесть откуда незнакомца. – И охранять, чтобы не сбежал.

Затем правитель повернулся к Волку, продолжая раздавать указания:

– Серый! Дуй на кухню и готовь свадебный стол!

Волк кивнул и побежал исполнять поручение.

Царь задрал голову и посмотрел на дочку. Она выглядывала в окно, не веря своим глазам.

– Запрись у себя и рыдай! – злорадно произнёс деспотичный отец.

В ответ Василиса громко захлопнула ставни.

Глава шестая

Подготовка к свадьбе

Царь разошёлся и никак не мог перестать отдавать команды. Кому бы ещё что приказать? Тут он услышал жужжание и заметил под крыльцом розовый куст, над которым кружили мохнатые насекомые.

– Пчёлы – не жужжать! – рявкнул он.

Изумлённые пчёлы послушно смолкли.

– Трава – зеленеть! – продолжил правитель.

Трава вокруг крыльца тут же налилась зеленью.

Удовлетворённый Царь махнул рукой и зацепился широким рукавом за гвоздь, торчащий из перил.

– Гвозди – не торчать!

Удивительно, но гвоздь взял да и втянулся в доску!

Царю это очень понравилось. Он поискал глазами новую жертву, и она сама напомнила о себе звонким чириканьем.

– Птицы! – гаркнул Царь. – Это самое… Петь!

И птицы запели. А вскоре и во дворце всё запело и завертелось, потому что началась подготовка к свадьбе. Слуги натирали полы, смахивали пыль с картин, а на кухне… что там делалось! Всё скворчало и пузырилось, полыхал огонь в печах, острые ножи стучали по доскам. Волк крутился здесь же, нюхал многочисленные блюда и снимал с них пробу.

– Ну как? – осторожно спрашивал повар после очередной дегустации. – Достаточно или надо побольше?

– Побольше, – заверил Волк.

– Чего? – на всякий случай уточнил повар.

– Всего побольше, – ответил Волк – тоже на всякий случай.

Аккурат в это время жених, он же Иван, пришёл в себя в незнакомом месте. Комнатка небольшая, кровать добротная – вот он на кровати этой и лежит. Приподнялся парень на локтях, осмотрелся и воскликнул:

– Где я? Кто я?! – И сам себя перебил: – Нет, ладно, «Кто я?» – это я, положим, хватил. Я – это я, Иван. А вот где я? Так, это, допустим, тоже несложно. Я здесь. Фу-у, нормально!

Успокоенный, Иван вновь улёгся на кровать, вытянулся на спине и закрыл глаза. Но тут до него дошло, что такой ответ совсем ничего не объясняет. Он снова распахнул глаза.

– Стоп! А где это – здесь?

Жених спустил ноги на пол, попробовал встать. Его тут же закачало, и он схватился одной рукой за спинку кровати, а другой – за голову.

– Лёгкое сотрясение мозга, – заключил Иван и попытался выпрямить подкосившиеся колени. – Присваиваю этому сотрясению третью степень…

Он оторвал руку от спинки кровати, чтобы показать на пальцах «три», и упал на пол. С трудом перебрался обратно в постель и вздохнул, опуская голову на подушку:

– Нет, всё-таки пятую…

У Царя голова тоже шла кругом. Но не от падения, как у Ивана, а от всего случившегося.

– Чего-то я погорячился, – бормотал он, изучая своё отражение в самоваре. – Отдаю дочь неизвестно за кого, а главное – неизвестно зачем.

На этих словах из-за самовара показался Министр. О, как он ждал этих слов. Теперь-то Царь неправильного жениха погонит взашей!

– Волк мне на него справку принёс, – продолжал жаловаться Царь. – Не богатырь, не царевич… Да и имущества за ним никакого.

– Так откажи ему, Царь-батюшка, – засуетился Министр. – Тут ежели посмотреть…

– Не могу, – оборвал его правитель. – Царское слово дал.

– Да ладно! – отмахнулся Министр, который не понимал, почему данное слово непременно надо держать. – А ты скажи, что… это…

В голову ничего не приходило. Но тут из-за плеча у него выглянула Тень и подсказала еле слышно:

– …Что передумал.

– …Что перепутал! – громко сказал Министр, не понимая, что говорит.

– Что перепутал? – нахмурился Царь.

Министр озадаченно повернулся к Тени:

– Что перепутал?

– …Думал! – поправила его Тень.

А Министр и брякнул:

– Думал… что перепутал.

Царь смотрел на него во все глаза.

– Ну? Думал, что перепутал, а на самом деле?

– А на самом деле я всё перепутал! – произнёс Министр и очень обрадовался своей придумке.

Царь замотал головой: что за бред он несёт?

Тут Тень не выдержала и сказала за Министра:

– А ты передумал!

– Передумал? – Такой вариант Царю понравился. Он погонял мысль туда-сюда, но всё же вздохнул: – Нет, царское слово так просто назад не возьмёшь. Причина нужна…

– О! Испытание! – тут же сообразила Тень и кивнула Министру: мол, повтори.

Но Министр всё слышал по-своему и теперь уверенно заявил Царю:

– О! И с питанием!

– А что с питанием? – не понял Царь.

Министр оглянулся на Тень.

– Э-э-э… При чём здесь питание?

Тень обречённо уронила лицо в ладони. Такого бестолкового напарника у неё ещё не было.

– Он должен пройти испытание! – чётко произнесла она.

– Он должен пройти испытание… – повторил Министр – наконец-то слово в слово.

– Кто? – уточнил Царь.

– Кто? – спросил у Тени Министр.

Тут терпение Тени закончилось. Она отстранила Министра и обернулась отражением Царя в самоваре. Хоть и было это отражение каким-то тёмным и мрачным, Царь поперву не обратил на это внимания, а Тень меж тем заговорила с государем напрямую:

– Издавна перед тем, как обвенчаться с царской дочкой, жених должен был пройти испытание – куда-то пойти и что-нибудь оттуда принести.

Царь внимательно выслушал совет. Что-то в этом было.

– Ну? – потребовал он продолжения. – А куда и что?

– Не знаю… – пожал плечами Министр.

– Правильно! – вновь заговорила Тень. – Он должен пойти туда – не знаю куда, принести то – не знаю что.

Царь взвесил услышанное и согласно кивнул.

– Ух ты! Толково придумано!

Он задумчиво почесал бороду, не отрывая глаз от самовара. В отражении – только он. А ведь только что с ним кто-то беседу вёл…

– А кто это был? – Он ткнул в самовар.

– Где? – подобострастно спросил Министр.

– Ну, вот… Только что говорил. – Царь с сомнением изучил блестящий медный бок.

– Это был я. – Для убедительности Министр вытянулся в струнку.

– Что ты несёшь? – напустился на него Царь и принялся описывать увиденное: – Какой же это «я»? Я, вон, с бородой и в короне, а этот тёмный весь и плоский.

– Так это не тот «я», который ты, – с улыбкой объяснил Министр. – А тот «я», который я.

Ничего Царь не понял из этого объяснения, но спрашивать больше не стал. Ну его, этого советчика, запутал только.

– Ага… – пробормотал государь, погрустнев. – Старею я, который я… – Но тут на лице его вновь появилась улыбка. – А мысль хорошая. И ещё дадим ему на всё про всё три дня. Никуда не успеет, ничего не принесёт!

Глава седьмая

Знакомство

Долго ли, коротко ли, но Иван всё-таки отлежался, отдохнул и вполне бодро вскочил на ноги. Как отсюда выйти-то? На окнах были решётки. Подёргал парень кольцо на двери, пробормотал:

– Заперто…

Отошёл, разбежался, хотел выбить дверь плечом, но… только опять головой стукнулся и вновь оказался на полу.

– Ну, что… хорошая дверь, прочная, – произнёс он, уважительно поглаживая дерево. – Нет, у нас не так.

Раз с дверью не получилось, прогулялся Иван по комнате – может, ещё какой выход есть? Вот он увидел шкаф. Распахнул дверцы.

– О! А здесь открыто! – обрадовался Иван и скрылся внутри.

Через секунду вышел обратно.

– Это тоже не выход, – заключил он. – Потому что это только вход. А чего делать?

Из неисследованного осталось только в стене маленькое вентиляционное окошко, забранное решёточкой. Как раз над кроватью. Иван положил по центру постели подушку, потом ещё одну, третью, четвёртую – благо, с подушками тут не поскупились! А потом обернул всю эту конструкцию одеялом, чтобы не развалилась, да и чтобы повыше было. Забрался под самое оконце и услышал чей-то горький плач.

А кому же ещё во дворце плакать, кроме Василисы? Остальные все были счастливы. Василиса это и была. Девушка сидела на кровати в своей комнате, обнимая подушку, и заливала всё вокруг слезами.

– Эй! Ты чего плачешь? – позвал Иван через вентиляцию.

– Я замуж выхожу! – пожаловалась Василиса.

– А чего тогда реветь? – подивился Иван. Вроде бы радостное событие…

– Меня силой выдают! – призналась девушка.

Иван ахнул:

– О как! Это плохо. Это… произвол.

– Волюнтаризм! – с негодованием воскликнула Василиса – уж больно ей этот термин нравился.

– Наверное. – Иван почесал в затылке. Он впервые такое слово слышал. У них, в Тридесятом царстве, так не говорили. – А за кого выдают?

– За первого встречного! – снова залилась слезами Василиса.

– Кошмар! – сочувственно сказал Иван, шевельнулся неосторожно, и подушки у него под ногами рассыпались. Парень повис на руках, вцепившись в решёточку. – Живого человека – за первого встречного! А он кто хоть?

– Да я его даже не видела! – Подушка в руках Василисы была уже насквозь мокрая от её рыданий. – Наверняка какой-нибудь дурак необразованный. И некрасивый ещё!

– Да уж наверняка! – поддержал её Иван. – Первые встречные, они… ух! А откуда он взялся-то?

– Упал. Прямо папеньке под ноги.

Руки у Ивана устали, пальцы разжались, и он свалился на кровать. Взлетели в воздух подушки и одеяло пуховое.

– Вот молодец! – бросил он: то ли своё падение, то ли поведение первого встречного комментировал. – На ногах не держится!

– Да нет, он откуда-то упал! – поправилась Василиса. – Летел, летел и упал.

– Тоже мне, жених, – фыркнул Иван. Что-то ему эта история напомнила. – Летел, летел – и упал! Я, может быть, сегодня тоже… это… того…

И тут его осенило. Так это же он и был!

– Летел, говоришь? – осторожно уточнил Иван. – А там, куда он упал… ну, этот, дурак необразованный… там не было такого, чтоб рядом стояли старичок в короне и собачка страшная?

– Было! – Василиса утёрла слёзы.

– А этот, который упал, он такой был… – Иван оглядел сам себя. – Высокий, широкоплечий, красивый? На пожарного похож?

– Ну, я в щёлку глядела, но… – Василиса всхлипнула и тут же осеклась. – Да с чего ты решил, что я на него смотреть буду?!

– Ясно… – Иван сел на кровати. Вот ведь история какая с ним вышла. – А чего замуж-то не хочешь? Может, он и ничего!

Василиса твёрдо сказала:

– Потому что замуж надо выходить только по любви! Так во всех книжках написано.

– По любви? – хмыкнул Иван. – А это как?

– Это самое прекрасное чувство на свете! – воскликнула Василиса. Девушка спрыгнула с кровати, отбросив подушку, и схватила со стола книжку про любовь. Ту самую, где благородный Тристан и красавица Изольда. – Это когда сердце сильно-сильно бьётся, и то в жар бросает, то в холод, и дыхание прерывается, и…

– Так это грипп, – со смешком перебил её Иван. – Ну, или ОРЗ.

– Да нет! – Василиса заторопилась объяснить правильно. – Ещё петь и танцевать хочется всё время!

– А это вообще ерунда какая-то, – заявил Иван.

Василиса вдруг ойкнула. Что это они всё о ней да о ней? Девушка спросила:

– А ты кто?

– Да, видишь ли… Как тебе сказать? – начал Иван. Хотелось, конечно, соврать, но он решил признаться честно. – Я и есть тот первый встречный.

– Ты?! – Василиса подбежала к разделявшей их стене и стукнула по ней кулачком. – Ненавижу тебя, ненавижу!

– Чего сразу «ненавижу»? – расстроился Иван. – Я-то здесь при чём? Я и сам особо жениться не хочу…

– Как это «ни при чём»? А кто?! – Тут Василиса сообразила, что он сказал. – Да? Правда не хочешь?

– Ну… – Иван смутился. – Я, может, тоже хочу, чтобы у меня было это твоё… ну, грипп с ОРЗ.

– Честно? – Василиса улыбнулась. Этот странный парень ей даже немного понравился. – А тогда, знаешь, что? Давай… давай поклянёмся, что никогда не выйдем замуж друг за друга. А?

– Да легко! – Иван положил ладонь на стенку со своей стороны.

– Правда? – обрадовалась Василиса.

– А то. Клянусь! Вот! Слышала?

– И я клянусь! – Василиса тоже прижала ладошку к стенке. Так и получилось, что они положили руки аккурат друг напротив друга.

– Ну и всё! – Иван убрал ладонь и снова устроился на кровати. – А то «ненавижу», «дурак необразованный». Тебя как звать-то?

– Василиса. – Девушка опять обнялась с подушкой.

– А меня Иван, – представился несостоявшийся жених. – Спокойной ночи!

Он накрылся одеялом и закрыл глаза.

Василиса в своей комнате сделала то же самое. Всё-таки утро вечера мудренее.

Глава восьмая

Невыполнимое задание

Утро почему-то не дало никаких ответов, а только новые вопросы подбросило. Проснулся Иван от того, что дверь в его комнату наконец-то распахнулась. На пороге стояли Серый Волк с портным. У Волка в зубах была портняжная лента; придворный портной же держал отрез тёмной ткани, а за верёвочку тащил за собой швейную машинку.

– А! Волки! – заорал Иван, вскочил с кровати и загородился от вошедших рукой и немного ногой.

– Вот так и стой, – кивнул Волк.

Приблизившись, он начал жениха обмерять: обхват талии, обхват груди, длина от локтя до плеча, от талии до пятки – словом, все данные, что нужны для пошива удачного костюма.

– Что я тебе скажу, – принялся рассуждать Волк. – Привалило тебе, Иван, счастья. Тридцать восемь. – Это Волк уже портному сказал, который тут же стал что-то шить на машинке. Времени на долгую подготовку не было.

– Ты откуда знаешь, как меня зовут? – с недоверием спросил Иван.

– Я про тебя всё знаю. Даже то, чего ты сам про себя не знаешь. – Волк снова повернулся к портному: – Пятьдесят четыре.

Швейная машинка застрочила с новой силой.

– Это что, например? – не поверил Иван.

– Вот ты знаешь, в каком костюме ты сегодня будешь? А я знаю. И что есть будешь, и где спать ляжешь… Манжеты делаем? – спросил Волк, поднимая руку Ивана.

– Да нет… – озадаченно пробормотал Иван. – Я не знаю.

Всё то, о чём говорил Волк, ему и правда было неведомо.

Но Серый Волк понял сомнения Ивана по-своему:

– Значит, не делаем. Везёт тебе, парень! На царской дочери женишься! – Портному он бросил: – Талия – пятьдесят восемь. – И продолжил с женихом беседовать: – Девушка она непростая, с характером, но в целом положительная, привлекательной наружности. А главное, из хорошей семьи.

Иван отстранился от Волка и посмотрел на портного. Тот – видно, что профессионал! – уже дошил праздничный костюм.

– А можно я с товарищем пообщаюсь с глазу на глаз? – попросил Иван.

Портной вышел с гордо поднятой головой и увёз за собой швейную машинку. Костюм оставил на крючке у входа.

Иван сел на кровать и с тоской подпёр голову рукой.

– Тут такое дело… – Нужно было сразу всё рассказать, а слов не было. С трудом парень выдавил из себя: – В общем, не буду я на ней жениться.

– Ого! Ты это чего? – Волк с сочувствием подсел к Ивану на кровать.

– Понимаешь, какая штука… Я решил, что женюсь только по любви.

– По любви? – протянул Волк. – А ты любил когда-нибудь?

– Пока нет, но мне много рассказывали.

– Так вот, слушай. – Волк доверительно приобнял жениха за плечи. – Была у меня любовь. И что мне это дало? Разбитое сердце. Тебе оно надо?

Иван потупился и попробовал объяснить:

– Просто я слово дал!

Волк внимательно на него посмотрел и сказал проникновенно:

– Ты имей в виду: согласишься – царевичем станешь, откажешься – тебе Царь голову отрубит.

Выбор был невелик, но Иван упрямо поджал губы:

– Всё равно не женюсь.

– Я бы на твоём месте хорошенько подумал, – сообщил Волк и пошёл на выход.

У двери висел новый костюм. Волк снял его с крючка – белая рубашка, тёмный жилет, штаны. Как будто целый человек, но…

– Вот как ты без головы? – продолжал Волк, разворачивая костюм в сторону Ивана, чтобы ему удобней представлять было. – Допустим, идёшь ты куда-нибудь и не видишь куда. А? Предположим, ты туда дошёл. А так ли тебе там рады в эдаком виде? И чем ты это поймёшь? А самое главное – усадили тебя за стол. – Волк снова присел рядом с Иваном и усадил тут же костюм – прямо как человека. – И вот куда ты будешь есть? Во что?!