Изумительное дело. Следующая история из жизни Жанны Фурасьевой
- -
- 100%
- +
Прошу взыскать с ответчика названные расходы, поскольку добровольно он платить отказывается».
Я закрыла папку, отложила её в сторону и осмотрелась на местности.
Папки, стоящие в шкафах содержали судебные решения и исполнительные листы по искам Г. И. Клеандрова за предыдущие сорок с лишним лет. В общей сложности сорок папок — по одной за каждый год. И практически все иски заявителя, которые я увидела в папках, были удовлетворены судом.
«Ну и что же здесь интересного и изумительного?» — думала я. — «Такое дело выиграть невозможно. Разве что обжаловать самое первое решение, которое создало преюдицию. Но его наверно и без меня уже обжаловали. А сейчас уже и сроки давно прошли».
Поискав в самых старых папках сведения об обжаловании первоначального решения, я их не обнаружила. Не нашла я и самого первого решения по иску Клеандрова. На этот судебный акт ссылались все последующие решения, но найти сам документ мне не удалось.
В папке за 1998 год я обнаружила письменные объяснения юриста администрации города Кокриной М. А., представителя ответчика в суде, о том, что на запрос в районный суд с просьбой о выдаче первоначального решения, она получила официальный ответ, о том, что «данное дело уничтожено в связи с истечением сроков хранения». Самого ответа суда в папке не было.
«Здесь есть нечто необъяснимое, — размышляла я. — Надо во что бы то ни стало найти первоначальное решение суда от 1970 года и официальный ответ из суда об уничтожении дела №2—55».
Я снова «зарылась» в документы. Искомого не обнаружила, зато нашла любопытную справку Главного бюро медико-социальной экспертизы о том, что причиной инвалидности Георгия Ивановича Клеандрова является трудовое увечье.
Включив компьютер, я «полистала» «ГАРАНТ», ещё порылась в папках и утвердилась в своих подозрениях о невероятности фактических обстоятельств: инвалид первой группы по трудовому увечью Клеандров, являвшийся ранее работником моторного завода, а ныне застрахованным лицом в течение сорока с лишним лет получает от управления по физической культуре и спорту денежные средства в сумме более 200 тысяч в год.
Кроме того, на средства ответчика за названный период времени им поочередно приобретены четыре автомобиля: запорожец, ока, жигули и хёндай-солярис.
При этом у него также имеется право и на страховые выплаты в связи с потерей здоровья в результате трудового увечья. Во всяком случае, ничто не мешает ему их получать. За ним, как инвалидом, сохраняется право на получение пенсии по инвалидности, бесплатной путёвки на санаторно-курортное лечение один раз в год, бесплатных лекарств, бесплатного специального автотранспортного средства один раз в семь лет на основании Федерального закона «О социальной защите инвалидов».
«Вот это личность! — восхитилась я. — Как просто и красиво! Неужели потомок знаменитого „турецкоподанного“ проживает в нашем скромном городе? В таком случае — какая же мне честь выпала!».
День уже клонился к вечеру. Я пропустила обед, просто забыла о нём, роясь в пыльных папках.
Чтобы эффективно завершить этот рабочий день и иметь овеществлённый результат труда, я быстренько написала запрос в Главное бюро медико-социальной экспертизы о том, на основании каких нормативных правовых актов увечье Клеандрова признано трудовым, заявление в суд о выдаче решения по делу №2—55 и запрос в прокуратуру района о том, не сохранилось ли этого дела там.
Письма я отдала секретарю для получения подписи руководителя управления, а также передала через неё просьбу о предоставлении служебного транспорта для поездок по городу.
«Завтра отвезу запросы и заявление по адресам, так как на почтовые отправления у меня не имеется времени, — рассуждала я. — Пора также получить доверенность представителя администрации города для ведения дел в суде. Шалун как-то совсем умолчал об этом».
Пришлось позвонить ему и напомнить о предоставлении необходимых полномочий.
Он ответил, что доверенность на моё имя за подписью главы администрации уже ждет меня в канцелярии департамента правовой работы.
Я оперативно набросала план на завтрашний день. Под номером 1 в план было включено получение доверенности представителя администрации города на ведение дел в суде.
На этом я поставила жирную точку в делах на сегодняшний день и поехала домой.
В доме витали запахи вкусного ужина.
С чувством удовлетворения от того, как прошёл день, я поцеловала Михаила, который всё ещё прозябал за компьютером, вымыла руки, сменила одежду и пошла на кухню, чтобы посмотреть, как идут дела у Ираиды.
На ужин она приготовила фаршированного карпа, салат из цветной капусты и суфле из бананов.
За ужином, несмотря на расспросы, я не особо распространялась о своих делах, поскольку законом о муниципальной службе мне предписывалось не разглашать сведений, ставших мне известными в связи с исполнением обязанностей по муниципальной службе. Значит, нечего болтать и — точка.
Я просто сказала, что работа интересная и мне подходит.
Мы распили за ужином бутылочку сухого испанского вина и, придя в веселое расположение духа, с удовольствием поиграли в кинга.
Карточный турнир продлился заполночь.
В ходе его я обнаружила, как Михаил дважды пытался сменить прикуп после начала игры, а также неоднократно делал попытки сбросить на кон нежелательные карты, имея на руках соответствующую масть.
Такие его номера уже не проходили. Теперь ему придётся повысить свою шулерскую квалификацию. Все эти проделки устраивались им, конечно, в шутку, но сам процесс, как видно, весьма увлекал его своим творческим началом.
Ираида Яковлевна, игравшая с нами в качестве третьего игрока, полностью разделяла моё негодование по поводу уловок Михаила, но не выражала этого явно, так как привыкла считать его своим постоянным партнёром по игре в «дурака» и, следовательно, союзником.
Однако и её лояльность была небезграничной. Поэтому игра в целом была азартной, и время мы провели очень весело.
III
Утром следующего рабочего дня я получила в канцелярии доверенность представителя для ведения дел в суде и на машине управления отправилась по адресам прокуратуры, главного бюро медико-социальной экспертизы, районного суда, рассматривавшего иски Клеандрова в течение более сорока лет.
По степени удалённости от моего места работы первым располагалось Бюро медико-социальной экспертизы. Туда я и направилась.
Осмотревшись, я решила отдать письмо руководителю лично.
Заодно и расспросила её о том, поступали ли в отношении Клеандрова подобные запросы раньше.
Служба делопроизводства проверила это и установила, что никто официально не интересовался Клеандровым и его увечьем.
Пока мы беседовали по поручению руководителя Бюро его помощницей был подготовлен письменный мотивированный ответ со ссылками на нормативно-правовые акты о том, что увечье Клеандрова официально признано трудовым.
В суде мне не удалось так быстро и эффективно сделать задуманное. Моё заявление было принято только после соответствующего согласования с судьёй Волоковой Л. О., которая вела в течение последних лет дела Клеандрова.
Судье явно не понравился мой интерес к этому древнему делу.
Однако, удостоверившись в моих полномочиях, Людмила Олеговна всё же согласилась выдать решение и написала соответствующую резолюцию для работника судебного архива.
В архиве суда меня ждал сюрприз: на двери помещения, декорированной толстой металлической решёткой, висел мятый клочок бумаги с лаконичной надписью: «Работала ночью, ушла отдыхать».
Записка была анонимной, но по её смыслу было понятно, что это манускрипт архивного работника.
Удивившись такой простоте нравов, я пошла к заместителю председателя суда и, представившись, попросила разъяснить причины нарушения режима рабочего времени специалистами суда.
Причин мне не объяснили, но, видимо, они были настолько тривиальными, что в архив самолично направилась начальница канцелярии по гражданским делам.
Она долго обхаживала стеллажи и, наконец, выдала «вердикт» — дела №2—55 в архиве не имеется, поскольку оно уничтожено в связи с истечением сроков хранения.
Пришлось снова подниматься к заместителю председателя суда за разъяснениями о том, почему дело, имеющее доказательственное значение по делам, находящимся в производстве суда, уничтожено.
Сия интеллигентная дама прямо назвала это безобразием и, по личной инициативе, стала звонить в районную прокуратуру, припомнив, что лет пятнадцать назад она, будучи ещё простым судьёй, направляла какое-то дело по запросу в прокуратуру, и истцом в этом деле был означен гражданин с такой редкой фамилией как Клеандров.
При этом она даже пояснила своему телефонному собеседнику, что дело разыскивается ответчиком в лице представителя администрации города.
К тому моменту, когда я приехала в прокуратуру, сведения о деле №2—55 там уже были собраны.
Подав письмо дежурному прокурорскому работнику, и, сообщив ему о предварительном звонке из суда, я получила ответ, что дела такого в прокуратуре не имеется, но решение по нему найдено в архиве районной прокуратуры.
Мне также было разъяснено, что копию решения суда по делу №2—55 от 1970 года я смогу получить в районном суде после того, как копия с решения будет изготовлена.
Вернувшись в суд, я не поленилась ещё раз зайти к заместителю председателя суда и получила от неё обещание выдать копию названного решения не позднее, чем завтра.
Приехав на работу, я пошла в столовую и слегка подкрепилась, так как наступило время обеденного перерыва.
Пища, которую подавали в этом заведении, не казалась очень съедобной как на вид, так и по запаху. Поэтому я ограничилась салатиком из капусты с зеленым горошком и натуральным кофе.
Вдыхая запах напитка, я размышляла о талантливости местных пищевиков — им удалось из натурального растительного продукта сделать нечто совершенно неузнаваемое.
Рискнув здоровьем и закрыв глаза, я допила чёрное питьё, похожее на настой древесного гриба.
Не дожидаясь появления признаков отравления, я вернулась в свой кабинет, и снова погрузилась в материалы прошлых дел Клеандрова.
Его исковые заявления семидесятых годов были написаны от руки, последующие — уже содержали машинописные тексты. С девяносто пятого года появился шрифт «Arial», свидетельствующий о применении компьютера.
Почерк в старых исковых заявлениях был очень неразборчивым и свидетельствовал о том, что рука автора очень слаба и дрожит.
Линии букв были извилистыми и то и дело вылезали за ширину строк. Вид заявления взывал к жалости адресата. Заслуживал ли он её на самом деле — я пока не знала.
Рукописные заявления были короткими и эмоционально окрашенными. Заявитель ссылался на то, что во время соревнований по велоспорту в 1970 году он защищал честь моторного завода, на котором работал учеником слесаря-ремонтника, а позже — фрезеровщиком. Но, столкнувшись по вине спорткомитета с другим спортсменом-гонщиком, упал и получил травму позвоночника, из которой развилось увечье в форме пареза ног и рук, что привело к полной утрате способности самостоятельно передвигаться и инвалидности.
«Хотелось бы мне почитать решение суда от 1970 года об обстоятельствах его падения! — думала я. — И что же такое сделал спорткомитет, что при наличии живого причинителя вреда был признан виновным в причинении ущерба здоровью истца?!».
Листая страницы папки по делу за 1971 год, я обнаружила там копию протокола судебного заседания, в которой говорилось о том, что представитель спорткомитета передал в судебное заседание материалы работы городской коллегии по спорту.
Из них следовало, что этой коллегией были внимательно изучены все обстоятельства проведения соревнований по велоспорту в 1970 году, опрошены многие участники этого мероприятия, а также свидетели, благо, что зрителями на тех соревнованиях были представители спортивной общественности.
Свидетельские показания были представлены в письменной форме с подписями лиц, их давших. После рассмотрения всех собранных материалов коллегией был сделан мотивированный вывод о том, что спорткомитетом — организатором соревнований по велоспорту 1970 года — никакие правила не были нарушены.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.