- -
- 100%
- +
© Наталья Александровна Нальянова, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
I
В тот день посетитель появился в моем кабинете вместе с зимними сумерками, которые уже слегка затенили окно.
Он выглядел обыденно, как и наступление сумерек. Худой, жилистый, невозмутимый. Одет без всяких фантазий, аккуратно, но скучно. И в лице ничего примечательного.
Вместо приветствия заявил:
– Вам нужно успокоить свой разум.
– Что вы имеете в виду? – рассеянно поинтересовалась я.
– Разум человека должен быть послушен ему и подчинен его воле как вышколенный пес своему хозяину. Когда разум начинает возмущаться, нужно просто дать ему команду: – «К ноге, сидеть!».
«Что за бред!», – без особого энтузиазма мысленно отреагировала я, и, оторвавшись от монитора, внимательнее взглянула на незваного гостя, пытаясь определить параметры его душевного здоровья.
Что-то с ним было не так. Глаза сияли неестественным блеском, голос нёс мощную энергетическую волну.
– Попробуйте сконцентрировать внимание на любом объекте и удерживайте внимание, не отвлекаясь, – продолжал он.
До меня дошло, что это не непрошеный совет уставшему работнику, окруженному крепостной стеной оргтехники, а приказ вконец измочаленному человеку, погрязшему в лабиринтах служебных условностей.
Добросовестно освоенное высшее образование по философии и праву приучили меня к другой терминологии, иным правилам:
…Составьте предварительный план на месяц, неделю, день. Выделите приоритетные и неотлагательные проблемы. Сформулируйте задачи, стоящие перед вами и определите средства, необходимые для их решения. Не забывайте подводить итоги, анализируя проделанную работу.
…Соблюдайте деловой этикет, не забывая о психологии общения. Воспринимайте метаязык. Ведите переговоры конструктивно, последовательно, не вовлекаясь эмоционально. Работайте на результат. Берегите свою личность от психологического выгорания. Не допускайте сослуживцев внутрь. Личные отношения неуместны на службе.
…Во внеслужебной сфере – возлюбите ближнего своего как самого себя. Семья – это тыл, где можно укрыться от битвы, называемой жизнью. Дети – это зерно жизни. Муж – глава семьи, ось семейного колеса, ее нужно содержать в порядке. Счастье не в деньгах, но без них нет счастья. Сохраняйте форму, чтобы быть кредитоспособными в брачно-семейных и прочих отношениях…
Правила актуальны, но они… не действуют? Почему я в состоянии, близком к истерике? Стоп, здесь необходима остановка. Требуется обдумать это неприятное открытие.
… – А еще лучше расслабляться в перерывах между делами, – неторопливо продолжал тем временем странный незнакомец. – Вот так…
Он выпрямился, сцепил руки за спиной, расставил ноги, повернулся влево, резко выдохнул и согнулся пополам, припав грудью и головой к левой ноге.
«Прекратите! Я вызову охрану!», – захотелось крикнуть мне. Но ленивое любопытство заставило сдержаться: он висел совсем как тряпичная кукла, перекинутая через натянутую веревку. Из-под куртки у него вывалилась толстая коса из темных с проседью волос и свесилась вниз. Тело являло полную обездвиженность.
«Какой-то специфический вид сумасшествия», – размышляла я.
– Или так, – он переменил позу, разулся, аккуратно подтянув брюки, сел на мой чистый пол и подложил под себя ноги.
Сидел как столб, по-особому сложив пальцы рук на коленях.
Теперь я имела возможность наблюдать за его лицом. Глаза смотрят внутрь, челюсть отвисла, не лицо, а маска.
«Ах, вот оно что! Знакомый миманс. Жаль, битого стекла у меня нет. А то бы аттракцион факира удался вполне», – подумала я.
– Встаньте, пожалуйста, ко мне могут зайти люди, – вежливо, но строго сказала я.
– Люди? Люди здесь есть и сейчас – мы с вами, – спокойно отреагировал он. – И оттого, что кто-то ещё зайдет, мало что изменится. Вы останетесь такой же зависимой от условностей и несвободной, как и теперь. – Он открыл портфель и протянул мне книгу.
«Патанджали. Йога-сутры», – прочла я на титульном листе.
– Неужели вы думаете, что я буду читать это? – изумилась я. – Да и вообще, что вам нужно? Кто вы такой?!
– Я – Олег Пятков, директор благотворительного фонда «Милосердие». Пришел обсудить совместный проект создания реабилитационного центра для детей с задержкой развития. А книгу вы должны прочесть, потому что вы уже готовы к этому.
Все знают, что мало кому удается отбиться от директоров благотворительных фондов.
Особенно, тех фондов, которые созданы для заботы о бедных детях. Сопротивление таким типам требует не только быстроты реакции, но и специальных навыков.
Поэтому я не стала тратить время на бесполезные диалоги. Проект договора благотворительного пожертвования мы с ним составили быстро и без затей.
Прихватив добычу, он отправился к нашему директору Биркину, чтобы склонить того на подписание договора.
А я навела порядок на своем рабочем месте и, собираясь домой, бросила мусор в корзину. А принесенную посетителем книгу деть было некуда. Я повертела её в руках и отправила в свою замшевую сумку формата А4, украшенную монетками и подвесками из мелких цветных камешков.
С облегчением хлопнув дверью, я резво затрусила сквозь мрак и сырость в направлении дома.
«Куда ты летишь, Жанна? И стоит ли так спешить?» – всплыл неожиданный вопрос в моем сознании. Ответа не нашлось.
Вечера наше семейство проводит тривиально, развалясь на диванах и креслах в приятной близости от плазменной панели с движущимися цветными картинками.
Без телевизора мы бы пропали.
Он объединяет нас в единое целое. Муж под его шумок шелестит газетами и деловыми журналами, я периодически выпархиваю на кухню к «вечному огню», потом холю ногти или вышиваю крестом.
Вышивание помогает мне спокойно воспринимать явные нелепицы ТВ-братии в безуспешных попытках выглядеть неординарно.
А вышиваю я панно. Под моими пальцами постепенно вырисовывается старинный особняк с ведущей к нему каменной лестницей. Взрослое дерево над ним, осыпающее рыжей листвой старый мрамор ступеней.
К дому ведет вымощенная камнем дорожка с полуразрушенными ступеньками. Глядя на эту картину, я чувствую светлую грусть. О чем – не знаю сама.
Двое наших взрослых сынов, обложившись ноутбуками и айфонами, скитаются по миру Интернета, роясь на завалах ненужной и недостоверной информации. Игры, кино, музыку они давно «проехали». Чаты, форумы и блоги им «нахрясли».
Но социальные сети, знакомства и виртуальный флирт, овеянные духом неопределенности, еще как влекут их.
Такие эмоции другие подростки обычно стараются скрывать. Но не наши мальчишки. Они не стесняются нас с мужем. А может – просто не замечают или не придают никакого значения тому, что мы рядом.
Хорошо, что на свидания они ходят вместе. Пока Марк, старший, знакомится с девицами, Максим с притворно-равнодушным видом ошивается поблизости. Или наоборот, Максим кадрит, а Марк держит ситуацию под контролем.
Но чаще девушки сами проявляют инициативу. Братья соглашаются, потому, что уже знают, что на них есть спрос. А почему бы нет? Оба интересны, имеют стойкую привычку ежедневно принимать душ и менять носки. И они все еще целуют меня на ночь.
Моему мужу Мише это все без разницы. Он давно уже измучен тяжелой неволей. У него и на себя времени не хватает. Не то, что на других.
Наш престарелый пес Нордик переваливает свою пятнистую дожачью голову с одних колен на другие и трагическим взором гипнотизирует меня, выпрашивая очередную прогулку или угощение.
Спихнув его голову, я вместо вышивки кладу на колени трофейную книжицу.
Появление Патанджали в нашем доме сенсации не произвело. Так, легкое удивление и сочувственные взгляды моих «тыловиков».
– Жаннулька, ты никак собралась читать эту муть? Ты у нас подустала, – заметил Михаил без отрыва от финансово-экономических новостей.
Обычно он смотрит телевизор, вытянувшись на диване животом кверху. Периодически с головой накрывается «Финансовой газетой» и засыпает, но это не значит, что можно выключить телевизор.
У него очень чуткий сон. Стоит мне обесточить говорящие головы, он тут же просыпается и после этого уже долго не засыпает, переходя от новостей к мистическим триллерам и фэнтези. А я совершенно не переношу кино про уродов.
Поэтому, услышав его мирное похрапывание, я не стала выключать телевизор, а взялась за изучение рекомендованного пособия.
Поначалу дело шло неважно. Книга оказалась ни о чем. В ней не было ни интриги, ни фабулы, ни интересных фактов. Так, небольшой сборник отстраненных замечаний на темы когнитивной деятельности человека, которые автор именует сутрами.
Пролистав его, я обнаружила, что все вместе эти высказывания составляют небольшой конструкт из рекомендаций по правильной организации внешней и внутренней жизни человека. Но все вместе эти рекомендации весьма архаичны и категорически ненаучны.
«Это ведь совсем не то, о чем толковал Пятков», – удивлялась я. И решила все же книгу прочесть.
А день подошёл к концу. Какой-никакой, а он прожит и – слава Богу.
Приняв вечерний душ, я занялась уходом за собой.
Разглядывая себя в большом зеркале в ванной, хотела по привычке полюбоваться стройной фигурой и обаятельным лицом, достоинства которых вытекали не только из принадлежности именно мне.
Мне всегда нравились мое лицо и тело. Я миловидна и стройна, как говорят обо мне окружающие.
Но они ошибаются. Я очаровательна. И дело не в моих пропорциях. А в том, как они сочетаются именно во мне, давая совершенно неповторимый результат.
Тут я заметила, что сейчас я нравлюсь себе гораздо меньше, чем раньше. И еще бы! Из зеркала на меня хмуро взирала не человеческая личность во всей многогранности ее милых черт, а пустая форма.
Лицо без выраженияз, зеленые глаза без сияния и блеска, некогда роскошная пепельно-русая грива увяла. А точнее, пожухла, и никакие шампуни, маски и бальзамы-кондиционеры не сделают ее богатой шевелюрой.
Под глазами синяки. Кожа имеет оттенок консервированного кабачка прошлогодней засолки. И что это у меня возле глаз? Отёки не отеки, а некая нездоровая припухлость. Почки? Усталость? Или просто уже старость?
А тело? Мое стройное и пропорциональное тело – идеальная клепсидра, оказывается, испещрено следами кабинетной работы. Мышцы начинают терять свою эластичность, а стройность превращается в унылую худобу.
«Случилось грустное чудо», – размышляла я, доставая крем-маску, кремы для век, рук, ног, тела, массажёр, восстановительную систему для лица и другие аксессуары для борьбы с возрастом.
Пристроив на полку возле ванны еще тоник для груди, я решила оказать сопротивление непрошенному грустному чуду. После косметических процедур я надела открытую пижаму с крохотными шортами и уже в спальне еще раз критически оглядела себя в большом зеркале. Несмотря ни на что я всё еще не разонравилась себе. Пока.
На следующий день, отработав в офисе, я обеспечила семейству ужин и снова взялась за Патанджали.
Я так и не знала кто он такой, этот Патанджали. И вообще, мужчина это или женщина. А может это группа единомышленников? В книге не было ни аннотации, ни комментариев, ни введения. Патанджали и все. Издано в США. Интригующая лаконичность.
Через час чтения, меня охватило сильное сомнение, что я смогу дочитать книгу до конца. Хотелось отложить ее и заняться чем-нибудь более приятным. Однако взятое на себя обязательство прочесть ее, держало меня в узде. Почитав еще час, я капитулировала и недовольная тем, как прошел вечер, отправилась готовиться ко сну.
На следующий день явился Пятков и принес мне еще одну книгу. Российский автор просто излагал в ней свой путь к йоге, многолетний опыт ее практики, а также предлагал приобщиться к йоге с помощью уроков выполнения экзотических поз – асан.
Эту книгу я прочла быстро и из неё узнала, кто такой, этот Патанджали.
Этот великий человек за шестьсот лет до нашей эры первым сделал записи о йоге в виде сутр.
Что же такое, эта самая йога? Я сто раз слышала о ней, видела этих специфических худосочных атлетов в спортклубе и что-то такое читала.
При этом я понятия не имею о том, что это по сути. Философское учение? Религия? Особая культура? Никто не знает. Определений множество, но они описывают или определяют только отдельные аспекты йоги.
А я не люблю неопределенности. Поэтому для себя условно определила йогу как технологию эффективного проживания человека. Полезная вещь, которой нужно овладеть.
Достав с полки блокнот, я стала делать краткий конспект книги древнего индуса. И мне открылось, что в сутрах имеется смысл!
Однако изучать книгу легче не стало. На обдумывание каждой сутры уходило до десяти минут дорогого свободного времени. И это было лишь поверхностное обдумывание, только для того, чтобы как-то связать умозаключения и двигаться дальше.
Пришлось смириться с тем, что на изучение этого пособия придётся потратить ещё месяц ежевечернего труда. Это показалось мне заслуженной епитимьей, которую я восприняла серьезно.
На следующий день по пути на работу, сидя в маршрутном такси, двигающемуся по огромному мосту на слиянии двух больших водных артерий, я увидела, что небо над городом – это не просто клочья старой ваты, разбросанные без всякого смысла и вкуса тут и там.
Это что-то иное. Это вдохновляющий простор, и он живет своей самостоятельной жизнью.
Без графиков и расписаний по нему легко и плавно двигались в никуда пуховые округлости румяных облачков.
При этом дизайнер весьма удачно подобрал цветовую палитру фоновой окраски. Никакой грубости и навязчивости в оттенках, только красота и нежность.
Вдали облачка обнимали пушистыми лапками серые ледники застывших вод, накрывали хвойные леса, тянущиеся по их берегам, а также небольшие пологие взгорья с куполами церквей и разновысокими цветными крышами новых жилых многоэтажек.
Да и сливающиеся водные артерии из акватории превратились в реки. Непринужденно и плавно они изгибали свои тела вокруг разноцветных высоток, лыжного трамплина и гребного канала. Неужели это и вчера было так же живописно?
Тут до меня дошло, что я занимаюсь созерцанием, которое является одним из восьми средств освоения йоги.
Достав из сумки блокнот с конспектом, я еще раз прочла об остальных семи средствах.
Согласно Патанджали, это: самоконтроль, соблюдение религиозных предписаний, йогические позы, регуляция дыхания, отвлечение, концентрация на объекте, сосредоточение.
Не скажу, что все перечисленные средства показались мне приемлемыми, но самоконтроль, концентрация на объекте и сосредоточение, а также и своевременное отвлечение показались мне нужными как воздух.
Следующая далее сутра о самоконтроле стала откровением.
«Самоконтроль – ненасилие, правдивость, честность, воздержание и неприятие даров, чистота, удовлетворенность, самообучение и преданность Высшему Творцу». Вот так-то. А для меня самоконтроль это пока только способ не сорваться и не наговорить грубостей окружающим.
Не совсем понятно про неприятие даров. Почему же я, например, не должна угоститься тортиком от наших менеджеров, особенно если угощают от души?
И сколько мне придется еще учиться, чтобы усвоить это и жить по таким правилам?
Понятно только, что не учиться этому я теперь не смогу. И я снова уткнулась в свой конспект:
«В Индии принято считать, что человек приходит к йоге не случайно, а заслужив это своими предыдущими воплощениями», – прочла я далее.
Еще неделю назад эта сентенция не вызвала бы у меня даже искры интереса, лишь легкую иронию по поводу «предыдущих воплощений». Теперь же она взволновала моё воображение.
Если поверить в предыдущие и последующие воплощения, то жизнь приобретает совсем другой смысл.
Правда с вопросами веры у меня вообще дело обстоит неважно. Меня воспитывал отец, бывший убежденным безбожником.
И вообще значительную часть юности я провела на улице. А такой суровый опыт учит верить не в высшие силы, а только в себя.
Да и курс религиоведения на юридическом факультете открыл мне, что религиозные постулаты имеют рукотворное происхождение.
Ну и что? Зато я узнала, что картина мира, складывающаяся в глазах человека, относительна и переменчива. И что окружающий мир таков, каким его способна воспринять и отразить психика.
Выйдя из маршрутки, я вдруг ощутила, что стала по-иному видеть улицу, по которой хожу много лет каждое утро.
Магазин косметики «Суар де Пари» теперь не кажется маленьким и скучным, а кафе «Гурман» благоухает не только искусственными ароматами маргариновых пирожных, но и свежим хлебом.
Или мир за это время стал другим и по-иному воззрился на меня?
Немного поразмыслив, я решила, что это вообще не вопрос. – Конечно же, мир стал другим и становится им ежеминутно, потому что находится в постоянном движении и развитии.
И я, часть его, также нахожусь в движении и развитии. А сейчас я просто ощутила это.
Без высоких слов мое ощущение не описать, а я не люблю патетики. Хотя сегодня почему-то из меня так и прут красивости.
Поэтому я просто тихо шла на работу, наслаждаясь жизнью.
И это не помешало мне купить свежих фруктов и орехов на обед. Отныне никаких пирожков, бутербродов и столовских харчей.
Включив компьютер, я окунулась в работу как исстрадавшийся от жары путник в прохладное озеро. Или как трудоголик, в котором открылось второе дыхание.
Чтобы заполнить паузу пока загружается компьютер, я взяла ручку и стала рисовать.
На листе бумаги появилось характерное лицо человека в котелке и с усами. Вроде Эркюля Пуаро.
Рядом с ним поместился профиль молодой женщины в драной шляпке винтажного вида. Дорисовав хорошенькие сердитые глазки, я опознала Элизу Дулиттл.
Внизу листа разместилась еще старушка в капоте и шали. Дряблые круглые щечки и пустые глаза. Это ещё кто? А вот кто, сообразила я, – маменька Мишеньки Бальзаминова.
Вообще-то с рисованием я покончила ещё в отрочестве, когда мои жизненные интересы вдруг радикально изменились. Теперь же моё уменье вновь заявило о себе.
Правда, на бумагу стали проситься не виды родного города, которые я когда-то любила рисовать на пленэре, а человеческие лица, точнее характеры.
С чего бы это? Кроме того, нарисованные лица вызывали у меня явные ассоциации.
Эркюль Пуаро, естественно, связывался с увлекательностью расследования преступления. Элиза Дулиттл – с чудом окультуривания человека.
А пожилая дама в капоте и шали – с объективной вредностью растительной жизни и тотального неверия в будущее.
Убирая с рабочего стола свои художества, я задумалась о характерах. И мои мысли перетекли от литературных персонажей на сослуживцев.
Редактируя проект мирового соглашения по судебному спору, я продолжила размышления о своих коллегах – друзьях и врагах.
Это ведь только кажется, что человек огражден стенами своего кабинета от врагов и завистников внутри организации. Просто его враги используют в борьбе с ним другие, «застенные», методы.
Лично я никогда не свожу счетов и не завидую чужим красоте и богатству. Мое мнение о себе таково, что от недостатка этих качеств я не страдаю.
В отношении денег дело обстоит таким образом – мне тоже приходится их считать.
Что касается ума, то его хватает, чтобы решить проблемы мои собственные, семейные, а часто и моих сослуживцев.
Мне кажется, что я никогда не отказываю людям в их просьбах, не обижаю грубым словом, не обманываю.
Но враги появляются и множатся. Причем они забывают о враждебных чувствах в тех случаях, когда им от меня что-нибудь нужно, получают свое и снова отползают в свой стан, продолжая шипеть о том, что «мы говорим на разных языках».
Я говорю на своем, доступном мне языке и не понимаю, почему должна овладеть и пользоваться каким-то другим. И позволяю себе свободу выбора – с кем идти сегодня обедать, выйти покурить, поехать в командировку, кого пригласить в субботу на кофе.
Я люблю своих сыновей, нормально переношу мужа, выдерживаю с ними психологический контакт, ищу внутреннюю связь.
Мне приятно их обнимать, целовать, ласкать, но от них я тоже не завишу ни морально, ни материально, ни психологически. Так мне кажется.
А если и завишу в чем-то, то все же оставляю за собой право окончательного выбора в решениях. Как-то так.
Мне хорошо в моем жизненном пространстве.
Хорошо-то, хорошо. Но откуда же эта усталость, кабачковый цвет и нелюбовь сослуживцев? Значит, есть погрешность в расчетах.
А если честно, то мне уже давно не хорошо. И, главным образом, не хорошо из-за того, что всё вокруг мне смертельно надоело, просто обрыдло.
У меня ведь нет никаких новых впечатлений от жизни! Я хожу по кругу, как старая мельничная кляча и кручу скрипучее колесо жизни.
Это и есть мое движение, как «частички бытия». От этого однообразия я просто ослепла – не вижу красок мира.
Оглохла – не понимаю своего мужа, детей и сослуживцев.
О чём это они толкуют? О еде, покупках, учебе, футболе, смартфонах, телевизионных реалити-шоу?
Как же мне себя жалко! Я поглупела и стала косноязычной. В реальной жизни пользуюсь двумя краткими лексиконами – козлиным офисным и примитивным языком для стареющих жен, разлюбивших своих мужей.
А больше я ничего и выразить словами не умею – атрофировалась способность за ненадобностью.
Я просто устрица во льду – ещё совсем свежая, но практически неживая.
Вот и сейчас – я даже объяснить словами не могу, что со мной происходит. Плохо мне – и все. Отчего – неизвестно. Что-то произошло такое, что я сдулась, как продырявленный воздушный шарик.
И где это озеро спокойствия, в которое я погрузилась в начале рабочего дня?
Может быть я заболела? Но у меня ничего не болит и жаловаться врачу не на что. Может быть, меня поразил душевный недуг? Сразил, как кистенем ударил? Интересно, а душевные болезни вирусами передаются? И от кого я подхватила эту заразу?
Конечно, от Пяткова, который мне советовал успокоить свой разум. Я его начала успокаивать, но только растревожила душу, и на меня навалился кризис.
Глянцевые журналы советуют – кризис среднего возраста переживает практически каждый человек и есть масса общих методов в борьбе с кризисными проявлениями.
Про себя я точно могу сказать: кризис ли это – мне неизвестно, но я больше не могу жить так, как раньше. И все.
Но как же мне выйти из своего «безвоздушного» состояния?
Идти к психологу? Ну, приду я к тётеньке или дяденьке в кабинет и что скажу? Что впадаю в истерику от своей жизни?
Сон и аппетит у меня не нарушены. Значит, это не депрессия.
Вероятно он (она) скажет, что это астенический невроз и пропишет мне новопассит. Но я ведь должна разобраться в причинах своего недовольства жизнью.
Придется вспоминать популярные методы борьбы с душевными кризисами и психологической усталостью: здоровый образ жизни с рациональным питанием и оптимальными физическими нагрузками (мышечная радость и сырые соки), шопинг-терапия (куплю это и то и стану еще краше и лучше), переоценка ценностей (уценим молодой максимализм, авось кто-нибудь купит, и на вырученные средства приобретем терпимость и библейскую любовь к ближнему), формирование новых увлечений (клубное общение, вышивание по схемам, туризм, а лучше всего – выращивание пальм и орхидей в домашних условиях) и так далее.
Увы! Методы я вряд ли смогу попробовать – смысл в любой деятельности имеется при условии, что она хотя бы интересна человеку.
Но ведь есть еще просто приёмы преодоления плохого настроения – «кибернетическая петля» (улыбаешься себе в зеркале и получаешь хорошее настроение в ответ), правильное дыхание по схеме с удлиненным выдохом, кофе с пирожным, шоколад, спонтанный секс в лифте, лесу или в туалете воздушного лайнера, а также в ванной или на корабле, расслабление и медитация. А можно ещё напиться вдрызг.
Я приняла удобную позу в рабочем кресле и расслабилась вся до мельчайших извилин мозга.
Мое тело обмякло, устремилось вниз, отдавшись земному притяжению, и я стала парить, полулежа в кресле.
Пробудил меня решительный стук в дверь.