- -
- 100%
- +
«Мой костер в тумане светит, искры гаснут на лету…
Ночью нас никто не встретит, мы простимся на мосту…»
Пролог
В одном черном-пречерном городе была черная-пречерная улица.
На ней стоял черный-пречерный дом.
Однажды черный-пречерный человек вошел в этот черный-пречерный город.
Он прошел по черной-пречерной улице и вошел в тот черный-пречерный дом.
В нем была черная-пречерная комната.
В комнате стояло черное-пречерное пианино.
На нем играла девочка в розовом платьице и с белым бантиком.
Человек спросил:
– Девочка, что ты делаешь в этом черном-пречерном городе, на этой черной-пречерной улице, в этом черном-пречерном доме, за этим черным-пречерным пианино?
А девочка обернулась к нему и как заорет:
– Фигачу помаленьку!!!
Вы уже здесь
– Так оно и началось… – Данила ткнул палкой в угли.
В небо взметнулся сноп искр, на мгновение осветив его лицо. Угли развалились, и тени снова поползли к костру, сжимая круг света.
– Так вот… – Голос Данилы зазвучал зловеще. – Недалеко от одной деревни есть старая усадьба. Тут неподалеку. Заброшка. Осталась еще с царских времен. Последний барин увлекался… Э, нет, не будем об этом.
Лера хихикнула.
Данила сделал вид, что не заметил. И снова пошевелил палкой в костре.
– Максик! Мне баночку прихвати? – Алина обернулась в сторону палатки.
Макс высунул голову, кивнул. Оранжевые блики костра отразились на его лице.
Данила невозмутимо продолжил рассказ:
– Так вот, стоит там барский дом. Огромный. Крыша давно провалилась, стекла в окнах полопались. В нем есть глубокий каменный подвал. Туда ведет одна-единственная лестница. В конце лестницы – дубовая дверь, окованная железом. А на двери – огромный замок…
– А за замком – смерть Кощеева! – заржал сидящий рядом Стас.
Данила толкнул его кулаком в плечо и погрозил пальцем.
Смех подхватили остальные.
Семеро смелых сидели вокруг костра на бревнах, сложенных в «пентагон».
Спиной к речке – Данила, рассказчик, все это и затеявший. Невысокий кучерявый парень в темном худи.
Рядом – его школьные приятели: Стас и Лера. Они вместе с девятого класса. Он – жгучий брюнет, широкоплечий и громкий, в спортивной куртке, уже насквозь пропахшей дымом. Она – рыжая, вся в веснушках, с зелеными, чуть раскосыми глазами.
Напротив Данилы, через костер – Катя, подружка Леры по универу. Хрупкая куколка с серебристо-фиолетовыми прядками волос и коротким розовым хвостиком на затылке.
Она иногда поглядывает на Данилу. И тогда отблески огня играют в ее черных глазах. Тонкие, нервные пальцы то и дело теребят край свитера.
Чуть в стороне – Артем, сосед Стаса, сидит в обнимку с Соной.
Он – высокий, худощавый блондин со скуластым, словно вырубленным из камня, лицом. Она – настоящая восточная красавица с густыми черными волосами, собранными в небрежный пучок, и большими, очень яркими глазами.
И, наконец, седьмая – Алина, подруга Кати.
Высокая стройная девушка с идеальной укладкой. У нее в лице – аристократическая бледность. Даже здесь, в лесу, Алина выглядит так, будто только что сошла с обложки модного журнала.
Кстати, сейчас она ждет свою заветную баночку мохито!
Есть и восьмой – Макс. Как раз вылезает из палатки с той самой баночкой.
Румяный пухлый парень. Доброе, простоватое лицо. Что в нем нашла принцесса – загадка. Но бывают загадки и покруче.
– Давай, давай! О-о-о… Наконец-то! – удовлетворенный стон срывается с губ Алины одновременно с шипением вскрытой банки. Макс неуклюже усаживается рядом.
Теперь все в сборе: восемь студентов вокруг весело горящего костра.
С одной стороны – опушка, палатки и лес. По краю опушки идет неглубокая заросшая колея. По ней сюда и проехали «нива» и «девятка», теперь почти неразличимые за палатками.
С другой стороны, за спиной Данилы – обрывистый склон, покрытый кустарником и невысокими деревцами. Под ним – речка-переплюйка: глубина по грудь, ширина метров десять. Негромко журчит впадающий в нее ручей.
На противоположном берегу – камыши и осока. За ней – луг, подернутый вечерним туманом.
И дальше – опять лес.
Все они были здесь впервые, даже Данила, затащивший их сюда.
Наткнулся в сети: фотки, координаты…
«Классное место! И рядом, ваще! Развеемся, оторвемся!»
Ну и поехали…
Пока собирались-добирались, пока ставили палатки, пока пилили сухую сосну и рубили ее на дрова – день закончился.
Хорошо хоть бревна вокруг кострища уже кто-то сложил до них. Да так удобно сложил: одно лежит концом на другом, соединяются, как в деревенском срубе.
Данила это назвал «пентагоном», потому что по форме – пятиугольник, натурально штатовский Пентагон, вид сверху.
На фотках, кстати, ничего этого не было. Ни бревен этих, ни кострища. Только нетронутая опушка над рекой. Но фоткам-то – пара месяцев, не меньше. И видел их не только Данила.
Кто-то успел сюда раньше. Не столкнулись – уже хорошо. А то пришлось бы искать другое место…
Данила терпеливо дождался тишины.
Снова зазвучал его голос, старательно наполненный театральным холодом:
– И местные, и сталкеры обходили этот дом стороной. Все, кто в него совались – не возвращались. Совсем… Никогда… Дурное место…
Он сделал драматическую паузу.
Небо на западе еще хранило следы угасшей лазури в тонкой полоске над горизонтом. Но прямо над головой оно уже почернело и было усеяно холодными колючими звездами.
Вечер быстро сдавал позиции ночи. Воздух стремительно остывал.
Над речкой стелился легкий белесый туман, в густом сумраке казавшийся неестественным.
Сырость поднималась с берега и наползала из леса. Огонь – единственная от нее защита – показался Даниле слишком тусклым, и он подбросил сразу два полена.
– Однажды народ культурно отдыхал вечером у костерка. Ну вот как мы с вами, только на даче. Шашлычок, все такое. Набухались, и потянуло их на подвиги. Ну один там, самый смелый, и предложил: «А давайте в усадьбу!» Ну а чо им? Море-то по колено… И решили залезть в тот подвал. Прямо ночью, ночью же круче! Собрались, поехали. Недалеко там было. Подходят к усадьбе – тихо, луна светит… Вошли, подходят к лестнице… А снизу как потянет таким жутким холодом… и сыростью, и чем-то еще. Сладковатым таким, противным, будто мясо протухло. Стало им немножечко страшно.
Только потрескивание дров и слабый, едва слышный шепот листвы, нарушали тишину. Студенты задумчиво смотрели в огонь и слушали Данилу:
– Самый трезвый из них реально струсил и говорит: «Мужики, может, не надо?». Но остальные его засмеяли. А тот, который был самый смелый – ну то есть самый бухой, полез первым. Включил фонарик на телефоне и давай спускаться по лестнице… Тут фонарь погас… Другие посветили – пусто! И все, нету его… Пустая лестница! Только та дверь внизу. И замок на ней.
Данила ткнул палкой в костер. Искры послушно взвились в ночь.
– Ждут его минут пять, десять ждут. Думают, может, он за дверь как-то пролез… А спускаться-то стремновато… Покричали – молчит. Не появляется. Тишина гробовая. И тут… слышат скрежет. Металл о камень. Смотрят – а дверь в подвал медленно, сама по себе, начинает открываться… Протрезвели все в один миг!
Данила обвел компанию выразительным взглядом.
За рекой пронзительно вскрикнула ночная птица.
– Брр! – Лера передернула плечами. – Прохладно что-то.
Стас укрыл ее своей курткой.
А Данила, сделав страшное лицо, продолжил:
– Тот, который раньше трусил, кинулся к двери. Чтобы ее удержать, не дать открыться. С перепугу храбрый стал. А она как будто живая! Продолжает открываться. Остальные парни навалились, помогли ему. Еле удержали, дверь перестала открываться. И тут из темноты подвала их уже конкретно обдало этим мертвячным запахом. И они услышали шепот… Он был просто наполнен злобой и ненавистью.. И произнес всего три слова: «Вы… уже… здесь…»
Вдруг раздался визг, шум падения и смех.
Алина, в шутку толкавшаяся с Максом, не удержала равновесия и повалилась с бревна в траву, увлекая его за собой.
– Тихо вы там, – буркнул Стас. – Чертей распугаете!
И ухмыльнулся.
Напряжение, так старательно нагнетаемое Данилой, моментально развеялось.
– Извините, – фыркнула Алина, поднимаясь и отряхивая свои идеальные леггинсы. – Бревно какое-то кривое.
– Это ты кривая, – пошутил Макс, и получил от нее легкий тычок в бок.
Данила поморщился. Вся атмосфера ужаса, которую он так тщательно создавал, рухнула. Он отбросил палку, которой ворошил в костре, и откинулся назад, уставившись на звезды с видом человека, которого только что оскорбили до глубины души.
– Не, ну спасибо, весь кайф обломали, – проворчал он, впрочем, совершенно беззлобно.
Звезды выслушали его и промолчали.
– Да ладно те, Дань. – Лера потянулась к кану с чаем. – Чай будешь? Или дальше народ пугать?
– А! – отмахнулся он. – Потом дорасскажу.
И взял дымящуюся кружку.
Возникла небольшая пауза. В угасающем костре потрескивали угли. Становилось все темнее.
– Что-то быстро прогорели… – Стас подбросил еще пару поленьев и озабоченно огляделся. – Кстати, а топор где? Кто последний брал? Мы же дров еще нарубить хотели, на утро.
Все переглянулись.
Несколько минут длилось всеобщее «не я», «не помню», «вроде ты брал», «нет, это Артем».
Артем, услышав свое имя, пожал плечами. Его лицо оставалось совершенно невозмутимым:
– Я ставил палатку. Потом положил его у общего навеса.
– Ну сходи, посмотри, – попросил Стас. – Тебе виднее, где. Фонарик возьми.
Молча кивнув, Артем направился к тенту. Посветил фонариком с телефона. Развел руками. Нет топора.
Тут подключились остальные парни и Катя. Искали минут десять. Топор так и не нашли.
Всем стало слегка не по себе. Вещь-то в лесу нужная, и второго у них нет. Да и просто так теряться ему было негде. Казалось, он просто испарился.
– Да пофиг, – в итоге махнул рукой Стас. – Рассветет – найдем. Пока проживем как-нибудь. Дань, помоги нодью сложить?
Вдвоем они быстро растащили угли вдоль кострища. Положили сверху два сосновых бревна, параллельно друг другу. И накрыли еще третьим, для верности. Получилось, что угли распаляют бревна. Притока воздуха недостаточно, чтобы древесина сгорела быстро, но в самый раз – чтобы хватило до утра.
На минуту-другую стало совсем темно. Засветились фонарики телефонов, озаряя лица ребят неестественно белым светом.
Вроде ничего страшного. Ну пропал топор. Найдется.
Однако в воздухе повисло легкое раздражение. Мелочь, а все-таки неприятно.
Тем временем Сона сидела, уткнувшись в телефон. Экран ярко светил ей в лицо, делая его похожим на маску из фильма ужасов.
– Ой, девочки, смотрите! – вдруг оживилась она. – Сеть поймал! Надо же! А это же тот самый блогер, который на кладбище ночевал. Пишет, неделю руки отмывал, и все равно воняло. Что он там этими руками делал-то?!
Лера хмыкнула. Алина скривилась:
– Фу, Сон, не надо за ужином. Лучше дай кружку, чай разливаем.
Нодья начала разгораться, стало посветлее.
Сона надула губки, но телефон убрала. Встала, потянулась томной кошкой. Оглядела темный лес за полянкой. И замерла на секунду…
– Эй, а кто это там? – негромко спросила она. – Вон там, смотрите, стоит!
Разговоры у костра моментально стихли. Все повернулись туда, куда она показала – в густую непроглядную темноту между едва различимыми стволами сосен.
– Где? – спросил Данила.
– Да вон… кажется… – Сона неуверенно показала рукой. – Мелькнуло что-то белое. Или почудилось.
Ребята принялись вглядываться.
Вокруг стало тихо. Слишком тихо. Даже скрипевшие весь вечер кузнечики как будто вымерли. Даже горящая древесина перестала потрескивать.
В темноте между деревьями ничего видно не было. Что, впрочем, никого не удивило.
– Показалось, – уверенно заявил Стас, оправившись первым. – Отблеск костра. Или туман. А может, привидение с мотором… Садись к нам, тогда Карлсон тебя не унесет. Он добрый.
Лера прыснула в кулачок. Сона послушно села на бревно рядом с Катей. Та подала ей кружку с чаем.
В конце концов все более-менее успокоились. Чай был вкусным и приятно отдавал дымком. Топор решили поискать утром. Костер разгорелся веселее и отогнал мрак еще на пару шагов.
Теперь все собрались теснее вокруг огня. Кроме Артема, который пошел к обрыву «посмотреть на звезды».
– Ну так что там с твоим подвалом? – лениво поинтересовался Макс, обнимая Алину за плечи. – Дверь удержали?
Данила вздохнул. Настроение было уже не то. Однако незаконченная история так и повисла в воздухе. Надо дорассказать.
– Ага. Удержали. А шепот все продолжался. И он начал называть их по именам. Тихо-тихо, еле слышно. Сначала – того, кто спустился первым. Потом – того, который первым держал дверь… Перечислил всех. Тогда они дико заорали, отпустили дверь и бросились бежать. А дверь с грохотом захлопнулась сама. Они выскочили на улицу и побежали к машине. Доехали до дачи, заперлись внутри. Только тогда заметили, что один из них… тот самый, который сначала струсил, а потом первым дверь держал… Он бежал с ними, он был в машине… Но теперь его не было. Он исчез. На заднем сиденье ехал. Только куртка от него осталась. А на куртке лежал большой старый ржавый ключ…
Данила замолчал и отхлебнул из кружки. История была закончена.
Возможно, для кого-нибудь и жутковатая, а так – всего лишь байка у костра.
Финал оказался открытым. Народ этого не ожидал. Народ ждал продолжения. Это ожидание повисло в ночном воздухе.
– И что, все? – фыркнула Алина. – Ну и отстой! А куда он делся-то? И что за ключ? А потом что было?
– А хрен его знает, – пожал плечами Данила. – Говорят, они все потом пропали. И каждый, кто находит ржавый ключ, рано или поздно пойдет искать замок. Тот самый, на двери в подвале. Но это уже совсем другая история.
Все засмеялись, повспоминали насчет «совсем другая история».
Зашумели, начали обсуждать, кто рассказал бы страшилку покруче. По общему мнению, эта получилась… ну так, нормально для затравки.
Никто не испугался по-настоящему.
Кроме Кати.
Она сидела, уставившись на огонь, и не двигалась. Ее кружка с чаем недопитая стояла на земле.
Катя не участвовала в общем разговоре. Потому что когда Данила рассказывал про голос из подвала, ей абсолютно явственно почудился такой же шепот за спиной.
Не из леса. Ближе. Прямо сзади, из-за плеча.
Тихий, но полный леденящей злобы. Он прошептал всего одно слово. Ее имя.
«Катя»…
Она резко обернулась. Прямо за ней, метрах в двух, стояла палатка, и дальше – темнота. Край палатки чуть колыхался от легкого ветерка.
Никого там не было. Однако Кате показалось, что из щели между тканью и землей на нее что-то смотрит. Что-то темное и неподвижное.
Она резко повернулась обратно к костру, стараясь дышать ровнее. Не хватало еще в психушку попасть! И так сидит на успокоительных.
«Мне показалось. Все показалось, – убеждала себя Катя, судорожно впиваясь пальцами в бревно, на котором сидела. – От истории этой и от темноты. Просто показалось».
Почему-то ей вдруг стало очень холодно. Так, что даже тепло костра и горячий чай не могли прогнать расползавшийся по позвоночнику лед.
И еще, Катя почему-то была абсолютно уверена, что оборачиваться на этот голос больше не стоит.
Ни сейчас, ни потом. Никогда.
***
Вскоре к костру вернулся Артем.
Он молча опустился на бревно, словно избегая встречаться взглядом с остальными. Обычно невозмутимый, он казался… задумчивым. Блики пламени отплясывали лезгинку на его лице.
– Что такое, Тем? – не выдержал Стас. – Черта увидал?
– На том берегу, – тихо произнес Артем, не отрывая глаз от огня, – в тумане кто-то есть.
И все невольно повернулись к реке.
За время их разговоров туман сгустился, превратился в неподвижное белое полотно, полностью скрывшее противоположный берег. Он казался необычно плотным и в почти полной темноте слегка светился.
– Ну и? Что там? – Стас не унимался.
– Я точно не знаю. – Артем наконец поднял на него взгляд. – Вроде… фигура. Как человек в плаще, только высокий. Раза в два выше нормального человека. Как будто он стоял там неподвижно. И смотрел сюда, прямо на наш костер.
– А ты и глаза разглядел? – усмехнулся Данила.
– А ты не чувствуешь, когда на тебя смотрят? – парировал Артем.
– Может, там дерево в тумане? – предположил Макс, пытаясь найти логичное объяснение. – Или столб? Старый какой-нибудь? Деревня, может, раньше была, электричество…
– Нет, – прервал его Артем. И покачал головой. – Он двигался. Плавно так. Не как человек. А потом просто растворился. Словно его туман поглотил.
– Да ну, обман зрения, – отмахнулся Стас. Однако в его голосе прозвучала неуверенность. – Ночью в тумане – сплошные монстры. Тем более после Данькиных баек.
Артем лишь молча пожал плечами, давая понять, что не будет спорить. Затем поднялся, с чувством потянулся и зевнул.
– Пойду спать. Вырубаюсь.
– Топор встретишь – зови к нам! – крикнул ему вдогонку Стас. – А то утром дрова рубить нечем.
– Передам, – бросил Артем через плечо и пошел к своей палатке.
У самого входа он на мгновение замер, словно бы споткнувшись. Потом наклонился, раздвинул полог и скрылся внутри.
Прошло несколько секунд. Он вылез обратно. В его руке в свете костра тускло блеснуло лезвие.
Он размахнулся, будто бросая, и крикнул:
– Лови топор!
У костра мгновенно воцарилась гробовая тишина. Слышался только треск поленьев.
– Чего молчишь? Поймал? – голос Артема звучал совершенно серьезно, но было ясно, что он потешается.
– Где он был-то?! – первым нарушил молчание Стас. Его брови при виде топора поползли вверх от удивления, да так и зафиксировались.
– В палатке, – ответил Артем спокойно. – Прям у входа. Рукояткой наружу.
– Но вы же там светили! – возмущенно воскликнула Алина. – Ты сам фонариком водил! Его там ни разу не было!
– А сейчас был, – безапелляционно отрезал Артем. Коротко взмахнув топором, он вогнал его в край бревна. Смачно хрустнула древесина, принимая в себя металл. – Спокойной ночи.
Не добавив больше ничего, он вернулся в палатку и застегнулся изнутри.
Оставшиеся у костра переглянулись. На смену недоумению пришла легкая, но отчетливая тревога. Не мог же топор появиться в палатке сам собой, из воздуха.
– Ладно, проглядели, бывает, – неуверенно сказал Макс, пытаясь всех успокоить. – В темноте, все устали… Он мог за рюкзак завалиться… Потом рюкзак в палатку закинули, он и выпал…
– Точно, – поддержала его Лера, сладко зевнув. – Я тоже уже валюсь. Кто последний, тот лох! – Она со значением посмотрела на Стаса.
– Ага, я… – кивнул он. И вдруг рванул с места.
Лера пропустила его старт и оказалась догоняющей. Они с хохотом ввалились в свою палатку.
– Ну, я тоже пойду… – томно протянула Сона. По-кошачьи, с достоинством, потянувшись, она направилась к палатке Артема.
– Они поругались, что ли? – шепнула Катя Даниле. – Когда успели?
Данила громко хмыкнул, но ответил тоже шепотом:
– Тёма не просто так уходил, наверно. Над обрывом-то постоять. Я не видел, чтоб они собачились, но им пары слов хватит. Сона – порох. А потом они мирятся, тоже громко. Еще услышишь…
И подмигнул Кате так, что она покраснела и отвела взгляд. Но вызов приняла и спросила вполголоса:
– А ты где слышал? Разве вы знакомы? Ну, знали друг друга до сегодня?
– Да он же сосед Стаса, – улыбнулся Данила.
Алина и Макс тоже поднялись и пожелали оставшимся спокойной ночи. Их смех быстро затих в палатке.
Катя и Данила остались у костра вдвоем.
Немного посидели в молчании, и наконец Катя встала и сделала Даниле ручкой: пока-пока. Он кивнул, и Катя двинулась к палатке Леры и Стаса. Это они заманили ее сюда, в этот поход на природу. В их палатке Катю ждал уже расстеленный спальник.
Она взялась было за молнию на входе, но замерла, услышав изнутри сдержанный смех, приглушенный шепот и звуки поцелуев. Сердце сжалось. Ну конечно! Третьей там сейчас быть не стоит.
Кате стало неловко, одиноко и как-то очень по-детски обидно. Почему она заранее не подумала об этом моменте? Теперь придется ждать, пока они угомонятся и заснут…
Она развернулась и медленно побрела обратно к костру.
Данила спокойно сидел в одиночестве, лениво подбрасывая в огонь мелкие щепки и сухие шишки. На его коленях лежал топор.
– Забыла чего? – спросил он, поднимая на Катю глаза. В его насмешливом взгляде не было удивления.
– Ничего. – Она устало опустилась на свое бревно напротив. – Просто не хочу им сейчас мешать.
– А, понятно. Не подумала, – кивнул Данила. В глазах появилось понимание и, кажется, даже мелькнуло сочувствие.
Они посидели в тишине, слушая звуки костра и как где-то далеко, в глубине леса, кричит незнакомая птица. Ночь сгущалась вокруг, делая их маленький островок света еще уютнее и в то же время – более уязвимым.
– Не страшно одной? – наконец спросил Данила, нарушив затянувшееся молчание.
– Не очень, – ответила Катя, кутаясь в свой толстый свитер. – Ты же здесь.
– Я здесь, – подтвердил он. И принялся внимательно рассматривать топор – просто чтобы куда-то деть взгляд.
Он мог бы уйти, оставив ее сидеть в одиночестве. Нодья точно погорит до утра. И никто тут на Катю не нападет. На километры вокруг – ни души. Так говорил разум.
Но Данила не уходил.
Ну как бросить девушку одну в этой безмерной темной пустоте, в которую на ночь обращается Вселенная? Другой бы, наверное, позвал ее в свою в палатку. Чего стесняться-то? «Вы – привлекательны, я – чертовски привлекателен, что зря время терять?!»
Данила беззвучно усмехнулся своим мыслям.
Но «я – не такой». А какой я? Лох? Или «мальчик особенный»?
Он усмехнулся снова – грустно и уже громче, сам того не заметив. Катя услышала этот смешок и подняла взгляд на Данилу.
Он перестал рассматривать топор.
– Расскажи еще что-нибудь, – попросила Катя, подбирая ноги под себя и обхватывая колени руками. – Только не такую жуть, а что-нибудь интересное. Загадочное. Про призраков, аномалии, там… Петли времени… Попаданцев… Ты же в этом реально шаришь, да?
Данила невольно улыбнулся. Про призраков – и не жуть? Но ему было приятно ее внимание. Кроме того, надо же чем-то занять время?
И он снова начал повествовать. Однако уже не так показушно пугательно, как раньше, для всей публики. Теперь он старался звучать более доверительно: тихо, спокойно, подбирая слова специально для единственной своей слушательницы.
Вместо гонева о мутных подвалах в графских заброшках, он Данила рассказывал о реальных, по его мнению, странностях. О загадочных местах, где время течет иначе. О странных звуках, доносящихся из-под земли. О тенях, которые движутся не так, как должны, и за которыми он иногда даже сам тайком наблюдал. О кратких и случайных перескоках в параллельные миры – почти такие же, как наш, но чуточку не такие.
В общем, о том, что мир устроен вовсе не так, как о нем принято думать.
Подперев подбородок ладонью, Катя завороженно слушала. Оказывается, этот Данила совсем не похож на других парней – не поверхностный, не пустой, а с настоящей, пусть и со странной, глубиной. И он точно очень, просто очень умный!
Постепенно, сами того не заметив, они придвинулись друг к другу настолько близко, что соприкоснулись плечами.
– У тебя есть девушка? – неожиданно спросила Катя. И потупила взгляд.
Данила смутился. Он не ожидал такого вопроса и помолчал, думая, что ответить.
Все его приятели знали, что девушка у него есть, и даже не одна. То есть одна – там, другая – в другом «там», третья осталась в недавнем прошлом, четвертая – маячит в ближайшем будущем. Не мог же он им признаться, что…
– Нет, – наконец честно ответил он. – Как-то не сложилось. Кажется, я не очень умею… ну вот это все.
И он развел руки, охватывая разом и все палатки со спящими парочками, и весь этот «правильный» мир.
– Я тоже теперь одна, – тихо произнесла Катя, все еще не поднимая глаз. – Тоже не очень умею, значит…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.