Печать Лисы: от восхищения до отвращения – лишь миг скольжения по лезвию тщеславия

Подбирайте людей под стать себе,Не сетуйте на тех, чья совесть спит и разум омрачён.Пусть в вашу жизнь войдут лишь те, чьи души светлы,Где мудрость – книга, кот – уют, а чувства – без границ простор.Избавьтесь от притворства и лицемерия, от унылых масок,Что прячут истинные лица за завесой лжи и фальши.Пусть рядом будут те, кто искренен, кто смел и честен в помыслах,Кто смотрит вглубь, а не на блеск обертки, кто в словах не мелочен.Ищите родственные души, кто разделяет ваши ценности и идеалы,Кто видит мир в той же гамме красок, что и вы, без искажений.Кто не боится идти против течения, кто в правде ищет пристанище,Кто ценит дружбу и любовь, как высшие дары судьбы, бесценные творения.Стремитесь к тем, чьи сердца открыты и щедры,Кто делится теплом души, не требуя наград взамен.Кто вдохновляет вас на подвиги, кто верит в ваши силы,Кто видит в вас не только друга, но и отражение себя средь перемен.И пусть ваш круг растет не вширь, а вглубь, корнями прорастая,Где каждый друг – как дерево, дающее плоды добра и света.Не тратьте время на случайных путников, на тех, кто лишь играет,Но берегите тех, кто в трудный час подставит вам плечо от бед и скверны.Не бойтесь одиночества, оно порой целительно и нужно,Чтоб разобраться в себе, свои желания понять и осознать.Оно отсеет лишнее, искусственное, наносное и чуждое,И приведет к тем, кто станет вам опорой, кто поможет устоять.Ведь жизнь – это река, в которой каждый – лодка бренная,И важно знать, кто рядом с вами держит курс и направляет.Пусть будут компасы их чисты, а помыслы бесценными,Тогда и буря вам не страшна, и шторм не остановит, не сломает.Ищите тех, с кем можно помолчать, не чувствуя неловкости и бремени,Кто понимает вас без слов, кто слышит ваше сердце через расстояния.Кто видит красоту в простых вещах, кто ценит каждый миг, как знамение,Кто наполняет жизнь смыслом и радостью, даря вам ощущение постоянства и признания.

Голос возник из ниоткуда, шепот, словно бархатное прикосновение, проникающее в самое сознание, и оттого пугающее до дрожи. Я резко обернулась, ожидая увидеть кого угодно, – может, материализовавшийся кошмар, одну из тех чудовищных сущностей, о которых бормотал встреченный в кафе незнакомец. Но в квартире, кроме лениво потягивающегося Вайта, никого не было. «Похоже, я схожу с ума», – промелькнуло в голове, но липкое ощущение чужого присутствия не отпускало.

Я извлекла книгу из сейфа, ощущая тяжесть веков в ее переплете. Потертая обложка, выцветшие буквы… но в ней пульсировала некая сила, словно она дышала. Обложку необходимо срочно спасать. Ведь содержание – театр, игра, маскарад, а значит, и одежка должна быть под стать: помпезная, кричащая, яркая, теплая, озорная… Самая прекрасная из всех, что я видела. Вчера, погрузившись в чтение, я отметила, как беспощадно правдиво отображены человеческие пороки, но это лишь подчеркивало величие самой истории. Каждая страница открывала новые грани, заставляя задуматься о собственном пути. Я никого не осуждаю, просто больше не позволю себе совершать те же ошибки. Вслух ли я рассуждала, обращалась ли к Вайту, или кто-то другой подсказал мне сейчас: «Подбирайте людей под себя», – но совет оказался на удивление мудрым и своевременным. А тот чудак из кафе, с его мрачными пророчествами… Наверняка, это всего лишь плод его больного воображения, искаженное отражение мира в кривом зеркале. Посеешь страх – пожнешь ужас, посеешь улыбку – получишь комплимент… Эх, Юлька, давно ли ты слышала искренние комплименты в свой адрес? Комментарии в соцсетях – это другое, там полно фальши и зависти… Такова жизнь: день и ночь, свет и тьма, и люди – такие разные. А хочется живого тепла, настоящего восхищения. Хотя, признаться, сама виновата. Вечно прячешься в этих джинсах. А ведь ты еще такая молодая, хорошенькая барышня. Вздернутый носик, ямочки на щеках и глаза – хитрющие искорки. Настоящая лисичка.

«Вы не сможете понять ее. Она говорит на языке, который давно забыт», – шепот проник в сознание, обволакивая холодом, и Юлька отчетливо почувствовала чье-то присутствие за спиной. Медленно обернувшись, в зеркале она увидела отражение фигуры, сотканной из теней и полумрака. Очертания размыты, но чувствовалось, как этот некто смотрит, изучает, сканирует душу.

Страх сковал движения, парализовал волю. Невозможность пошевелиться, вымолвить хоть слово. Но в то же мгновение пришло осознание: бояться не стоит. Достаточно просто посмотреть страху в глаза. Фигура в зеркале протянула руку, и сквозь замутненную амальгаму потянулась холодная, костлявая ладонь. Прикосновение к щеке отозвалось ознобом, пронзившим все тело. «Не бойтесь, – прошептала тень. – Я помогу вам разгадать ее секрет. Вместе мы откроем врата в новый мир».

Ого, ущипните меня! Ты кто такой, негодник? А я-то иногда думаю, кто за мной наблюдает, пока я работаю за своими гаджетами… Говори живо! Тень, ты же добрый… или добрая… Нет, ты добрый, чуткий, с прекрасным чувством юмора, но при этом капризный, вредный и даже ревнивый. Только виду не подаешь, тщательно скрываешь эту самую ревность, а вместо этого съедаешь килограмм пломбира и потом мучаешься от колик. И Юлька рассмеялась. Тень, видевшая на своем веку всякое, явно не ожидала подобной реакции. Тень… Ну, давай для начала познакомимся. Я – Юлька. А тебя как зовут? И давай договоримся: никаких костлявых рук, но байки из склепа и черный юмор я обожаю. Думаю, мы с тобой подружимся. Обожаю всяких бук и ворчунов! – продолжала Юлька.

– Помолчи! – вдруг прошипела Тень.

Протяжный кошачий вой разорвал тишину комнаты, словно треснувшее стекло. Вайт, до того блаженно дремавший на мягкой подушке дивана, взмыл вверх, словно подброшенный пружиной, выгнул спину зловещей дугой и зашипел на свое отражение в зеркале. Юльку знобило не столько от осенней прохлады, сколько от леденящего прикосновения нехорошего предчувствия, что скользким холодком обуял душу, словно первый заморозок на запоздалом цветке. «Ну всё, началось…» – прошептала она. Шутки, казалось, остались в прошлом.

Тень молчала, словно взвешивала каждое слово, которое собиралась произнести. Пауза затягивалась, обволакивая комнату липким нетерпением. «Ну что, обиделся?» – первой нарушила молчание Юлька.

– «Ладно, про пломбир я погорячилась. Но насчет ревности… Может, тебе просто не хватает уверенности?» Вайт продолжал яростно плеваться шипением в сторону зеркала, каждым своим движением демонстрируя безграничное негодование происходящим. Юлька вздохнула и машинально потрепала его по шелковистой голове. «Тихо, Вайт, все хорошо. Просто… новый знакомый».

Наконец, Тень заговорила. Голос, приглушенный и гулкий, казалось, поднимался откуда-то из-под земли, обволакивая Юльку зловещей прохладой: «Зови меня Тень. И я не нуждаюсь в твоих наивных советах относительно уверенности. Тебе не понять моих мотивов, Юлька. Книга… точнее, тайны, что она в себе хранит, откроются лишь избранным. Ты ближе, чем тебе кажется». Слова Тени заставили Юльку замереть, словно громом пораженную. Избранная? Она? Обычная девчонка, помешанная на пыльных старинных книгах и своенравных кошках. Хотя… этот голос, эта Тень, эта таинственная книга… Все это странным образом складывалось в какой-то безумный, завораживающий своей сложностью пазл. И Юлька вдруг почувствовала непреодолимое желание собрать его до конца, чего бы это ни стоило.

«Ладно, Тень, давай без этих загадок, а? Я прочла её вчера от корки до корки, на одном дыхании, да она поучительная, но никак не пойму, что в ней такого особенного? И почему именно я?» – Юлька запнулась, а затем, отбросив колебания, добавила: «И знаешь, Тень, я буду звать тебя Найл. Мне почему-то кажется, что ты благородных кровей, и дело не только в титуле, но и в твоём воспитании, в твоих манерах». Юлька вопросительно посмотрела на свое отражение, затаив дыхание в ожидании ответа. Тень усмехнулась, и в зеркале на мгновение мелькнула красивая, завораживающая улыбка. «Терпение, Юлька. Всему свое время. Но помни: любое знание имеет свою цену. И иногда эта цена оказывается непомерно высока».

– Найл, можно тебя кое о чем спросить? – Юлька выжидающе взглянула на него. – Раз уж книга теперь моя, и я ее купила, хочу не просто обложку сменить. Да и автор этот… будто и не существовал вовсе. Нигде ни единого упоминания о нем. А раз автора нет, значит, я, Юлька, полноправная хозяйка… И знаешь, это название, «Из грязи в мрази»… терпеть его не могу! Переименую в «Из грязи в князи», или, может, в «Княжну»… Я вообще считаю, что человек несет в мир то, чем сам наполнен.

Она задумалась на мгновение, словно примеряя слова.

– А этот предыдущий хозяин, Кондрат… Он какой-то одержимый. Только чем? Властью над миром? Ну это уж слишком! Творец – он один такой. Скорее, одержим славой, тщеславием, обладанием какими-то способностями… Или, может, он не один в этой одержимости погряз?

Юлька снова обратилась к Найлу, ее голос стал тише, словно она делилась секретом.

– Слушай, Найл, мне кажется, Кондрат неплохой парень, просто он под чьим-то влиянием – матери, может, или властной жены. И они им вертят, как хотят… Мне он показался хорошим человеком.

Юлька вновь посмотрела на Тень в зеркале.

– Знаешь, Зануда, а ведь я никогда не ошибаюсь… Чуйка, интуиция – меня редко подводят.

Она вернулась к своей мысли.

– Обложка, название… и еще несколько пунктиков у меня есть, чего бы хотелось изменить.

– Замолчи, болтливая девчонка! – перебила ее Тень из зеркала. – Голова кругом от тебя!

Юлька залилась смехом.

– Это ты чего это раскомандовался в моей квартире? – парировала она.

– Пожалуйста, помолчи и выслушай меня, – тихо попросил Найл.

Уверенный, что буря стихла, Вайт царственно восседал на подоконнике, скрупулёзно приглаживая свою ослепительно-рыжую шубку. Один сапфировый глаз, словно драгоценный камень, поблескивал, наблюдая за странной парой. Юлька же, разом позабыв о муках переименования книги и прочих творческих терзаниях, завороженно ждала продолжения этой мистической истории.

«История этой книги, Юлька, – лабиринт теней, полный обмана и интриг. Кондрат… он всего лишь искусно сплетённая марионетка в ловких руках кукловодов. Истинные же творцы этой зловещей пьесы, подобно паукам, плетут свои сети в непроглядной тьме, жаждущие не просто власти, но и перекройки самой ткани мироздания. Книга – не более чем зыбкий ключ, открывающий врата к древним знаниям, способным вывернуть реальность наизнанку, разрушить всё, что ты знаешь. И ты, Юлька… ты притянута к ней не случайно. В тебе дремлет сила, подобная уснувшему вулкану, о существовании которого ты и не подозреваешь.» Голос Тени достиг её, словно ледяное дыхание из самой преисподней, обволакивающее слух. От этого пронизывающего шепота по спине девушки пробежал целый табун мурашек.

– Говори, я внимательно слушаю тебя, мой новый друг, – промурлыкала Юлька.

– Хочешь, открою тебе секрет? Когда я без устали разговариваю, я боюсь.

– С чего такая откровенность? – проскрипела Тень из зеркала. – Зачем ты выкладываешь мне свои слабые стороны?

– Ну какие же это слабости? Это моя Сила – быть открытой перед своим собеседником. В тебе я не вижу опасности… эта твоя улыбка… Нееет, у злодея не может быть такой завораживающей улыбки.

– Юлька, я прибью тебя или закрою твой болтливый рот… – выпалила Тень, в голосе которой прорезалось раздражение.

– Не бойся меня.

Юлька присела в кресло и уставилась в зеркало, словно пытаясь разглядеть в темной глубине что-то еще.

– Я вас внимательно слушаю, Найл.

И Найл заговорил, его голос звучал приглушенно, словно из дальней комнаты:

– Я могу приходить к тебе только на несколько минут по вечерам. Я должен тебе многое поведать. Ты все правильно заметила, я давно за тобой наблюдаю, и книга попала в твои руки не случайно.

– Интригующе, – прошептала Юлька. – Скажите мне, мил человек, вы подглядываете за мной, когда я хожу по комнате в нижнем белье, выбирая футболку?

И вдруг Юлька пронзительно закричала. Тень покраснела… Как может Тень из зеркала покраснеть? В порыве гнева Юлька швырнула в зеркало полотенце, которое собиралась убрать.

– До завтра, – сказал Найл. – Приятно познакомиться. Ты еще та штучка.

Полотенце глухо шлепнулось о зеркальную гладь, сползло вниз, оставив мокрый след на потускневшем серебре. Юлька, тяжело дыша, уставилась на своё искажённое отражение. «Вот же… извращенец!» – пробормотала она, чувствуя, как к щекам приливает жар. Смесь любопытства, раздражения и… почему-то, смущения, бурлила в ней, как плохо перемешанный коктейль. Образ благородного Найла вмиг рассыпался, оставив горьковатый привкус разочарования.

Вайт, до этого момента невозмутимо наблюдавший за метаниями хозяйки, спрыгнул с подоконника и с грацией пантеры потёрся о её ноги, словно пытаясь успокоить. Юлька машинально опустилась на колени и прижала кота к себе. Мягкий мех и ритмичное мурлыканье немного уняли смятение. «Что же это творится…» – прошептала она в густую шерсть Вайта. Слова Найла о книге, об истинных творцах, перекраивающих мироздание, казались нелепой фантазией, но вот его наглое заявление о подглядывании… Это звучало слишком реально, слишком противно.

Вечер накрыл город тёмным полотном, погасив последние лучи заходящего солнца. Юлька сидела в кресле, всё ещё взбудораженная недавним разговором. Книга лежала на столе, маня своей таинственной обложкой. Теперь она видела в ней не просто старинный артефакт, а ключ к чему-то большему, опасному и завораживающему. Желание разгадать тайну книги пересиливало страх. Юлька протянула руку и открыла её на первой странице.

Не успела она углубиться в чтение, как в комнате снова стало зябко. Тень в зеркале сгустилась, приобретая более четкие очертания. «Прости меня за мою дерзость, Юлька, – прозвучал приглушенный голос Найла. – Я не хотел тебя обидеть. Это была глупая шутка, продиктованная… страхом.» Юлька, удивлённая его неожиданным появлением и извинениями, молча смотрела на свое отражение.

«Поверь мне, Юлька, ты ввязалась в игру, правила которой тебе пока неизвестны. Но я буду рядом, я помогу тебе разобраться во всем этом. Просто доверься мне.» Голос Найла звучал искренне, убедительно. Юлька, хоть и с опаской, почувствовала, что может ему поверить. В конце концов, что она теряет? Ведь её жизнь и так уже перевернулась с ног на голову.

– Хорошо, Найл, – промолвила она, вглядываясь в черную бездну зеркала. – Я тебе доверяю.

В ее голосе звучало предупреждение, едва уловимая угроза.

– Смотри мне, не зазнавайся, – добавила Юлька, – я мало кому говорю такие слова. Сладких снов, – съехидничала она, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

«Вот дела… теперь нужно быть избирательнее в выборе нижнего белья», – промелькнуло в голове. Ходит тут она по собственной квартире, никому не мешает, а за ней исподтишка подглядывают. Уму непостижимо.

Найл, не слыша Юлькиных размышлений, растворился в мерцающей глубине зеркала, оставив ее наедине со своим удивлением и легким чувством тревоги.

Как мало человеку нужно, право,Лишь «здравствуй» утром, краткий миг.И «ночи доброй», тихо, величаво,Чтоб сны укрыли, как старинный килим.О ней, о нём, о них мечты летают,Постой, душа, за мыслями успеть!Страх шепчет, упреки вопрошают,А нужно лишь тепла испить, согреть.Общения глоток, простой и теплый,И кофе аромат, что будит по утрам.И ландышей фарфоровый, дрожащий в счастье,Букет растопит зимней скорби окоём.Забытые слова – в темнице тесной,Мешают сердцу искренне дышать.А нужно лишь открыть все нараспашку клетки,И нежность в мир вокруг себя вещать.Общения глоток, простой и теплый,И кофе аромат, что будит по утрам.И ландышей фарфоровый, дрожащий в счастье,Букет растопит зимней скорби окоём.И взгляд случайный, но такой глубокий,В котором можно целый мир прочесть.И тишина двоих, совсем не одинока,Когда слова теряют свою спесь.И вдруг понять, что счастье – здесь, в моменте,В касании руки, в улыбке невзначай,В простом «как день?» и в тихом комплименте,Что сердце отогреет, словно книга, кофе, кот, участье друга.И осознание приходит постепенно,Что чудеса не где-то, а вокруг.В дожде, что барабанит вдохновенно,В листве, что шепчет сказки наугад.И в благодарности за то, что дышишь, видишь,За новый день, за солнце и за свет.За тех, кто рядом и кого ты любишь,За каждый миг, что сердцем обогрет.И вот тогда, когда душа открыта,Когда готов дарить себя другим,В ответ приходит вера, не забыта,В то, что любовь – не сказочный лишь миф.Что каждый миг, наполненный вниманьем,Окрашивает жизнь в пастель тонов.И даже в самом горьком расставанииЕсть отблеск исцеляющих шагов.И даже если шторм бушует в сердце,И кажется, что выхода уж нет,Достаточно лишь маленькой надежды,Что в темноте забрезжит лунный свет.И в этой тишине, что наступает,Когда утихнут страхи и сомненья,Проснется сила, что легко прощает,И дарит шанс на новое рожденье.Общения глоток, простой и теплый,И кофе аромат, что будит по утрам.И ландышей фарфоровый, дрожащий в счастье,Букет растопит зимней скорби окоём.

На следующий день, во вторник, пропитанный сыростью осени, Юльку словно магнитом потянуло из дома, прочь от сгущающейся тоски. До предела измотала эта странная история, в которую она невольно угодила: загадочная книга, безумный Кондрат и Тень, таившаяся за зеркалом… Впрочем, эта Тень, робко краснеющая от её колких замечаний, вызывала не только страх. В ней таилась нежность, отражённая в полуулыбке, и имя, которым она её окрестила – Найл… Этот рыцарь, чьи доспехи украшали колючие алые розы, и она рядом, в платье, сотканном из крови заката. Что это? Наваждение? Ах, этот дерзкий призрак, он подглядывает украдкой, когда она танцует в одиночестве!

Именно поэтому решимость расцвела в её душе, толкая в лучший магазин нижнего белья. Решено: обновить всё, до последнего кружевного вздоха. Переступив порог, она столкнулась с улыбающимся консультантом – юношей, явно ошеломленным подобным визитом. Юлька, вечная болтушка, когда на сердце скребли кошки, обрушила на него поток слов – своего рода щит от неуверенности.

– Та-ак, доброе утро, молодой человек! – выпалила она, не дав смущению и шанса. – Несите всё, что у вас есть… для такой ослепительной богини! – И, не дрогнув ни единым ресничным волоском, рассыпалась в дифирамбах собственной персоне. – И знаете что? У меня есть дерзкое желание… Предложите самый роскошный комплект, достойный… возлюбленной странствующего рыцаря из средневековых баллад. Этакого… закованного в блестящую сталь. Чтобы он, вернувшись с победами, мчался к ней на взмыленном коне, а она ждала, пылающая страстью и предвкушением, в этом… облачении!

Молодой человек застыл, словно пораженный громом, не в силах понять: то ли восторг, то ли смятение сковали его. На помощь поспешила администратор – женщина, словно выточенная из дорогого камня, лет сорока.

– Мы превзойдем все ваши ожидания, – заверила она, ослепительно улыбаясь.

И вот, словно по взмаху волшебной палочки, на столе расцвели комплекты белья из самых благородных тканей – от воздушных, почти невесомых кружевных узоров до лаконичных нитей хлопка, играющих оттенками и текстурами. И, словно апофеоз этой феерии, из большой плоской коробки администратор извлекла сокровище: набор, включавший трусики трёх видов, комбинацию, неглиже, бюстгальтер, чулки с подвязками, пояс и пеньюар. Всё это было цвета спелой вишни, или черешни, – винного и соблазнительного, словно хамелеон, переливающегося от рассветного до полуночного, манящего изголодавшегося по женской ласке рыцаря.

– Вау… – выдохнула Юлька. – Дайте мне, пожалуйста, стакан ледяной воды… Речь покинула её, а в горле пересохло от восторга.

В примерочной, утопающей в шелковых и кружевных волнах, Юлька ощущала себя героиней романа, страницы которого еще предстояло исписать. Каждый комплект белья, лаская кожу, нашептывал свою историю. Невинный, словно утренний туман над сонной рекой, белоснежный хлопок звал в объятия покоя и безмятежности. Дерзкий, как зарница в летнюю ночь, алый кружевной ансамбль дразнил, манил в омут безумств. Но взгляд, словно завороженный, вновь и вновь возвращался к вишневому искушению, к его бархатной глубине, сулящей запретные наслаждения.

Накинув его на себя, Юлька застыла перед зеркалом, словно зачарованная. Отражение смотрело с вызовом и кокетством, в глазах плясали чертенята. Цвет спелой вишни играл в полумраке тенями, выгодно подчеркивая каждый изгиб тела, а тончайшее, невесомое кружево льстиво обвивало кожу, словно желая укрыть от чужих глаз ее тайны. В зеркале была не просто женщина – богиня, воплощение страсти, готовая к дерзким приключениям и всепоглощающей любви. Внутри рождалось предчувствие чего-то нового, волнующего, как шепот на ухо, казалось, Найл уже где-то рядом, томится в ожидании, готовый сорвать этот налившийся вишневый плод.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.