Наша боль, наша связь, наш смысл

Глава 14. Хочешь?

– Артур? Артуур…ну Артур!

– Что?! – рассерженно ответил я на вой моего призрака.

– Ты ещё долго? – детским голосом спросила она.

– Моя смена заканчивается через три часа, я и так опоздал из-за тебя.

– Почему это из-за меня? – она надула губы.

– Потому что ты завалилась ко мне, сбила с толку, и я совсем потерял счет времени…

– Хмм, – обижено промычала Голубоглазая. Я посмотрел на неё. Ну точно, как ребёнок. Скрестив руки, она стояла передо мной, опустив голову и волоча ногой по полу. Я же стоял и смотрел на неё, сведя брови, пытаясь казаться как можно более строгим. Наверное, со стороны я выглядел странно, потому что хозяйка окликнула меня.

– Артур!

– Да-да? – я быстро подошёл к ней, оставив свою подругу в зале.

– Ты сегодня какой-то рассеянный. Плюс опоздал, на тебя это не похоже, – она коснулась моего лба и ласково посмотрела мне в глаза, – ты не заболел?

– Всё нормально, – сказал я, отворачиваясь. – Просто не выспался.

– Вот как. Сегодня я хочу закрыться пораньше, так что можешь идти. Но в любом случае, тебе не стоит стоять посередине зала с таким грозным видом. Всех распугаешь, – она засмеялась.

Я выдохнул и качнул головой в знак согласия. Меня всегда удивляло то, что есть люди, которые беспокоятся обо мне. Я вспомнил Настиного мужа. Я прекрасно понимал, что не сделал абсолютно ничего, чтобы заслужить это. Просто мне повезло, и эти люди пригрели меня. Но почему меня не радует эта забота? Я не хочу, чтобы кто-то волновался обо мне. И хоть глубоко в душе я мечтал почувствовать это тепло любви и родительской защиты, я прекрасно понимал, что не имею на это права. Не заслуживаю быть любимым. Но я не знал, что делать. Не знал, как отгородиться от этой любви, и нужно ли от неё прятаться.

– Спасибо, тогда, до завтра, – сказал я и пошёл собирать вещи.

…

– Эй, а ты давно в «Месте» работаешь? – спросила девочка, пока мы шли с остановки домой.

– Уже год. Ты прочитала название с вывески? – с любопытством спросил я.

– Я же не глупая. Я не помню вещей, которые относятся ко мне напрямую. Но то, что известно всем обычным людям, известно и мне. Так что читать я умею.

– То есть, ты соображаешь как обычный человек, единственное твое отличие – это амнезия! – я щёлкнул пальцами.

– Именно!

– Тогда почему ты не можешь сообразить, что меня не надо отвлекать на работе? – я обречённо опустил голову.

– Эй! – выкрикнула девочка и встала прямо передо мной, – мне тоже тяжело! Я вообще-то с ума схожу от скуки. Мне не с кем поговорить, и всё, что я могу, это сидеть на стуле несколько часов подряд или просто ходить туда-сюда.

– Ты же можешь выйти, разве нет?

– Выйти? – переспросила она.

– Ну да, выйти, пойти погулять. Ты вроде в сознательном возрасте и, как говоришь, имеешь стандартный интеллект. Просто пока я работаю, ты можешь гулять по городу. Или оставаться дома и смотреть телевизор.

– Я не думала об этом, – девочка приложила руку к губам, – но я не хочу гулять одна. Я уже столько времени бродила по городу в одиночестве. Больше не хочу быть одной.

Я посмотрел на неё. Я уже много раз вот так вот разглядывал эту девочку. Она была мне не понятна. Раньше я читал людей, как открытую книгу. Они не пытались скрывать свои истинные чувства и намерения, а если и пытались, я сразу разглядывал фальшь. Но она другая. В одну секунду весёлая, через мгновение сердитая, а через минуту грустная и печальная.

Человеку, который давно похоронил в себе все эмоции, такое поведение казалось странным, даже ненормальным.

– Почему ты не хочешь быть одной? – вдруг спросил её я. – Разве одиночество – это плохо?

– Плохо? Совсем нет. Но мне кажется, что я настоящая, которая была в жизни, не любила одиночество.

– Ты помнишь себя настоящую?

– Мой характер, некоторые чувства…Мне кажется, это и есть я. Вряд ли всё это возникло из ниоткуда. Я уже говорила, что не помню, кто я. Я не помню, как меня зовут, сколько мне лет, откуда я. Я знаю, что я умерла, но не помню как. Но я – это я. И эмоции, которые проявляются у меня – это мои эмоции. Они появились, потому что они всегда были во мне. Это доказывает то, что, несмотря на то, что моё тело уже мертво, моя душа по-прежнему здесь. Поэтому мне хотелось бы верить, что я ещё жива. Но я не могу находиться здесь вечно. Думаю, как только я найду то, что я должна найти, я исчезну. И умру окончательно.

– Ты хочешь умереть?

– Хочу ли я умереть…откуда мне знать? Думаю, я пойму это только тогда, когда умру. Наверное, если бы я помнила тех людей, которые были мне дороги, я бы скучала по ним. Но сейчас в моём сердце есть только я. А я не знаю, где бы я сейчас хотела быть. Здесь или же на небе…Артур?

Девочка вопросительно посмотрела на меня. Она уже прошла несколько шагов, а я стоял на месте позади неё. Её слова заставили меня задуматься. Какого это – не знать, кто ты есть? И самое главное, не знать, где ты должен быть в данный момент. Я лишь частично понимал её. Порой я сам не осознавал, где я должен быть. Но мой выбор не велик. Я – человек, из кожи и плоти. Моё сердце бьётся, пульс присутствует. Однако я не чувствую, что живу. Я проживаю день за днём, совершенно одинаково, совершенно в забытье. Лишь недавно моя жизнь начала приобретать какие-то новые краски, которые волновали меня. Кто знает, к чему это приведёт. Ведь до сих пор я не имел ничего, что заставило бы меня ощущать себя живым снова. Я почувствовал холодную руку у себя на лбу. Девочка неряшливо на носочках пыталась дотянуться до моей головы. Когда она заметила мой взгляд на себе, она улыбнулась.

– Ты спишь на ходу, – весёлым голосом сказала она и потрепала мои волосы.

Ты снова так быстро изменилась. Передо мной больше нет того серьёзного человека, размышляющего на тему жизни и смерти. Передо мной снова та беззаботная, маленькая девочка, которую будто и не волнуют никакие проблемы мира. И пусть ты призрак, я вижу в твоих глазах желание. Ты хочешь остаться в этом мире подольше, чтобы узнать его с самого начала? Ты хочешь заново родиться и прожить жизнь заново? Ты хочешь жить?

Или ты хочешь узнать правду? Хочешь ли ты узнать, кем ты была до смерти, что с тобой случилось? Хочешь ли ты узнать, были ли люди, которые плакали из-за твоей смерти? Хочешь увидеть их сейчас? Хочешь узнать то, что так тревожило тебя при жизни? Хочешь узнать, почему ты стала призраком, почему не можешь покинуть этот мир?

Ты же знаешь, что тогда ты исчезнешь. Ты знаешь, что, вспомнив всё, ты больше не останешься в этом мире. Так чего ты хочешь?

В чём твой смысл?

Глава 15. Оба глупые

– Слушай, а точно ничего, что ты со мной вот так вот прогуливаешься? – спросила меня призрак.

– Мне не трудно, сегодня выходной, так что наслаждайся, пока я добрый, – ответил я, пожав плечами.

– Как скажете, сэр, – Голубоглазая подняла руку и приставила её ко лбу, будто бы отдавая честь.

Девочка уже какое-то время находилась у меня дома. Она поселилась в моей комнате, однако времени в ней проводила немного. Ей не надо было спать, поэтому ночами она просто разгуливала по дому, от потехи переставляя вещи туда-сюда так, что потом их тяжело было найти. Иногда она выходила на улицу, но боялась уходить далеко, думая, что может потеряться. Однако Голубоглазая призналась мне, что её будто тянет к моему дому, и скорее всего, она бы смогла найти дорогу даже без чужой помощи.

Напрягало ли меня то, что в моей комнате живёт мёртвая девочка, которая любит пошуметь и ненавидит одиночество? Ну что вы. За исключением того, что в нашем доме по невероятной случайности начали ломаться вещи, а отец стал интересоваться, нет ли у меня каких-то проблем, всё было нормально. Сейчас я шёл по торговой улице, разговаривая с Голубоглазой и встречая удивление в глазах проходящих мимо людей. Ну, а чему удивляться? Идёт себе парень и разговаривает. Сам с собой. Ничего удивительного, думаю я. Но я решил, что игнорировать призрака лишь потому, что со стороны я выгляжу глупо, нет смысла. Я же обещал выйти с ней погулять, а обещания надо держать, ведь раньше я их не особо ценил.

– Артур, пошли!

Я повернулся туда, куда мне указывала девочка и нахмурился. Голубоглазая влюблёнными глазами смотрела на вывеску крупнейшего магазина игрушек в нашем городе.

– Ты издеваешься что ли? – раздражённым тоном спросил я, – тебе что, десять лет?

– Ну посмотри, какие там милые слоники, – девушка не унималась, – пошли, пожалуйста!

– Я не пойду туда! – я не сдавался, – что обо мне подумают?

– Что ты покупаешь подарок своей маленькой сестрёнке.

– Моя сестра никогда не играла в такие дурацкие игрушки, – сказал я и отвернулся.

– Все любят игрушки, – обиженно сказала призрак.

– Я не люблю.

– Потому что ты суровый индюк, – выпалила мне Голубоглазая и скрестила руки.

Я со злостью посмотрел на неё. Ещё и обзывается! Я, значит, по милости своей решил лично проводить её в город, чтобы ей не было скучно, а она ещё и обзывается. После этого делай добро людям! И плевать, что она призрак.

– Ах так, индюк?! – выкрикнул я, – ну и гуляй тут сама! А я пойду домой, тоже мне, удовольствие тут с тобой таскаться.

– Ну и иди! А я пойду в магазин игрушек и отлично проведу время без тебя!

– Отлично! – сказал я.

– Отлично! – ответила она.

Я оглянулся и заметил, как окружающие смотрят на меня. Ведь всё это время в глазах других это выглядело так, будто я ругаюсь сам с собой. Я злобно прорычал и пошёл прочь от этой надоедливой особы. Я редко с кем-либо ругался, и сейчас чувствовал себя очень утомлённым. Шагая сквозь магазины, я думал о том, как приду домой и завалюсь на кровать, буду лежать в одиночестве и забуду про эту самоуверенную девчонку, которая ничего не знает о хороших манерах.

– Полная противоположность Карины… – сказал я и остановился от неожиданности.

Карина? Почему я вспомнил её? Ну да, она совсем не похожа на Голубоглазую. Карина старше, она спокойная, сдержанная, вежливая, очень женственная и утончённая. При этом в ней нет чрезмерной серьёзности, она легко улыбается и может очень активно обсуждать интересные ей темы. Она из тех людей, кто красив и внешне, и внутренне. Если сравнивать Карину с этой девочкой, Карина намного лучше. Думаю, я был бы не против провести этот выходной день с ней. Если бы по городу гуляли мы с Кариной, сейчас мне было бы намного веселее.

Неожиданно я услышал знакомый голос. Это точно была она.

– У меня дела, правда, – я повернул голову налево, в сторону скамейки. Голос шёл именно оттуда.

– Да ладно тебе, почему ты не хочешь знакомиться?

Я посмотрел туда, откуда доносились голоса. Я не поверил своим глазам. На скамейке, нервно поглядывая на телефон, сидела Карина. А над ней, опираясь на спинку скамейки, нависал какой-то пацан. И прямо сейчас он пытался подкатить к девушке, у которой фобия прикосновений. Я уверенно пошёл в их сторону, но что-то внутри заставило меня остановиться и немного понаблюдать. Может, ничего такого? Зачем я буду вмешиваться в их разговор? А вдруг Карина решит, что я её преследую?

– Меня Дима зовут, а тебя? – спросил парень, присаживаясь рядом.

– Какая разница? – угрюмо ответила Карина, демонстративно отсаживаясь подальше.

– Ты не хочешь представиться?

– Мне не нравится, что вы тут находитесь, неужели нельзя оставить меня в покое?

– Но я же не сделал ничего ужасного, просто сижу здесь. Скамейки общие, – ответил парень и ухмыльнулся.

– Я знаю, но я не хочу, чтобы вы тут сидели. Если не уйдете вы, то уйду я, – Карина взглянула прямо на него и сильно сжала брови. Атмосфера накалялась.

– Да ладно тебе, – сказал парень и потянулся к её плечу. Я напрягся. В этот момент, когда его рука коснулась Карины, на её лице отразился дикий ужас. Она вскрикнула. Парень от удивления пошатнулся.

– Т-ты чего кричишь? – испуганно спросил он.

– Отойди от меня! – дрожа, прокричала Карина. Молодой человек неуверенно стал глазеть по сторонам, боясь, что кто-то подумает, будто бы он маньяк. Я решил вмешаться. По правде говоря, нужно было сделать это раньше.

– Довольно, – сказал я парню, подойдя к ним. Карина продолжала трястись. – Разве не видно, что она не хочет общаться с тобой?

– Чёрт, да вы свихнулись все. Я не собирался делать ничего плохого. Да ну вас, – обиженно сказал парень и пошёл прочь. Я посмотрел на Карину. Она держала себя за плечи, а её брови нервно подёргивались. Честно признаться, я никогда не видел, чтобы кто-то был так напуган из-за обычного касания. Внезапно девушка подскочила и побежала к мусорному ведру. Она начала кашлять так сильно, что казалось, что её вот-вот стошнит. В этот момент я не на шутку перепугался. От растерянности я не понимал, что мне нужно сделать. Поэтому я просто дождался, когда Карину отпустит и она сядет обратно на скамейку. Я осторожно присел рядом, держа расстояние.

– Карина, ты как? – обеспокоено спросил я, протягивая салфетку, которая чудом оказалась в моем рюкзаке.

– Мне так стыдно, – тихо проговорила она.

– Стыдно?

– Да, перед тобой и … перед тем парнем тоже. Так всегда и происходит, – она опустила голову. Я наклонился, чтобы взглянуть на её лицо.

– Ничего страшного, ты же не виновата.

– Я омерзительна? – она посмотрела на меня. Я искренне не понимал, как девушка с такими глазами могла называть себя омерзительной.

– Шутишь что-ли? – я поднял брови. – Это слово тебе вообще никак не подходит.

– Вот как. – Карина отвернулась. Однако я успел заметить легкую улыбку на её лице.

– Что ты тут делаешь? – решил спросить я.

– Я… поругалась с предками, – девушка усмехнулась.

– Серьёзно? Всё нормально? – меня немного удивил её ответ, потому что мне казалось, что Карина – пример образцового ребёнка.

– Да, забей, – спокойно ответила она. – Мы вечно ругаемся. Глупо, правда? А ты что тут делаешь?

– Я тут гуляю с … сам гуляю. Видишь, мы оба с тобой такие глупые, – я улыбнулся и посмотрел куда-то вдаль. Там я увидел знакомое лицо. Голубоглазая стояла в нескольких метрах от скамейки и с любопытством разглядывала Карину.

Глава 16. Ты не бросишь меня?

Ну ладно, чего я так нервничаю? Что может быть страшного в том, чтобы поговорить с отцом. Просто подойти и сказать: «Привет, па, слушай, тут такое дело…»

– Агхр, я так не могу! – я вцепился руками в свои волосы.

– Ну почему, тебе же интересно, – сказала мне Голубоглазая, – просто спроси его об этом.

– Это не так просто, я никогда не спрашивал его о работе, мы вообще редко разговариваем, – ответил я и задумался.

Причина моего любопытства кроется в Карине. Вернее, в её особенности. Тот недавний случай в городе ещё больше заинтересовал меня, и мне захотелось узнать подробности. Спросить Карину лично мне не хватило духу, ведь она и так много чего рассказала. Поэтому я подумал, что лучшим решением будет обратиться к тому, кто напрямую с этим связан. Но кто же знал, что мне будет так сложно заговорить с собственным отцом! Я стоял прямо у входа в отцовский кабинет и не решался войти. Девочка стояла рядом и с улыбкой смотрела на меня.

– Такими темпами ты просверлишь дыру в двери.

– Заткнись, – тихо сказал я ей, – я сейчас войду.

– Ну-ну¸ удачи, – она недоверчиво посмотрела на меня.

Я подошёл ближе к двери и поднял руку, готовясь постучать. Но как только я собрался сделать это, дверь открылась в мою сторону и ударила меня прямо по лицу. Я не удержался и упал назад. Услышав дикий смех девочки-призрака, я с усилием поднял голову. Надо мной стоял отец, с удивлением смотревший на меня.

– Не ушибся? – спросил он и подал мне руку. Я посмотрел на неё, после чего отвёл взгляд и поднялся самостоятельно. Голубоглазая перестала смеяться, а отец, подняв брови, смотрел на меня. Я почувствовал себя виноватым и решился ответить.

– Я в порядке.

– Лоб не болит?

Я оглянулся на Голубоглазую. Та смотрела на меня и улыбалась. Краем глаза я заметил, что отец повернулся туда же, куда и я.

– Что там такое? – спросил он. Я быстро повернулся обратно.

– Да нет, ничего. Лоб в порядке, – сказал я, немного опустив глаза.

– Ты что-то хотел?

– А? – удивлённо спросил я, а потом вспомнил, что всё это время торчал прямо перед его дверью. Ну конечно он понял, что я пришёл не только что.

– Да так, хотел спросить… – неуверенно начал я.

– Спросить что? – продолжил отец, заходя в кабинет. Он повернулся, показывая взглядом, что я могу войти.

– По поводу Карины, – сказал я, стоя в дверях и не решаясь сделать шаг.

– Вороновой? – переспросил он. – Вы вроде подружились, да?

– Можно и так сказать, – я почесал лоб и всё-таки вошёл внутрь. Его кабинет абсолютно не изменился.

– Что ты хотел узнать?

Я посмотрел на отца. Набравшись смелости и глубоко вдохнув, я всё-таки решился спросить:

– Что у неё за болезнь?

– Карина не говорила тебе? Она тактилофоб.

– Это я знаю. Но я хочу узнать причину, – настойчиво продолжил я.

– Причину?

– Да, почему она заболела? Не могло же это взять и появиться из неоткуда? Так же не происходит.

Взгляд отца немного изменился. Стал более задумчивым и более серьёзным, будто было ещё куда серьёзнее.

– К сожалению, я не могу разглашать то, что говорят мне пациенты. Ты можешь спросить у неё лично, если хочешь.

– Я понял, – тихо ответил я. Головой я осознавал, что отец не расскажет мне подробностей. Это было бы неэтично со всех сторон. Я не смог удовлетворить своё любопытство. Но во мне зародилась надежда на то, что, возможно, когда-нибудь Карина сама сможет сказать мне.

…

– Этой Карине, наверное, нелегко, – сказала Голубоглазая немного позже, когда мы сидели в моей комнате.

– Думаешь? – я посмотрел на девочку.

– Конечно. Не иметь возможности прикасаться только из-за страха. Разве это не мешает жить?

– Тебе жаль Карину? Ты ведь даже не живая, в отличие от неё, – через секунду я пожалел об этих словах. Но девочка выглядела спокойной, будто бы и не услышала меня.

– Не знаю, жаль мне её или нет. Но в тот момент, когда я её увидела, она выглядела очень печальной.

– Прямо как ты тогда, – сказал я.

– Как я?

– Тогда, когда я в первый раз встретил тебя в парке. Ты была такой же печальной.

– О нет, мы не тогда встретились впервые, – сказала она и улыбнулась.

– Не тогда? – я поднял глаза.

– В первый раз мы столкнулись вечером у твоего дома.

Я в недоумении посмотрел на девочку. Как я мог забыть? Значит, это была она?