Пролог
Галактика пульсировала, как сердце исполинского существа, дышащего тысячелетними циклами войн, восстаний, эпидемий и вторжений. Она простиралась от мрачных глубин Фронтира, где хаос и новые возможности сплетались в единый узел, до сверкающих мегаполисов центральных миров, объединяя миллионы звёздных систем единой идеей: «Служишь – значит, защищаешь». Каждый камень, каждое солнце носили отпечаток древней печати – договора между властью и народом, выкованного в огне тысячелетней истории.
Это была империя машинерии, где каждый элемент занимал своё строго отведённое место. На самом верху пирамиды располагалось дворянство, воплощавшее собой абсолютную власть. От императора, чьё имя священно шептали молящиеся толпы, до младших дворянина, управляющих судьбами отдельных миров, династические линии определяли судьбу всех. Они были фундаментом, кровью, что текла по венам Империи, и в их руках была сосредоточена безграничная власть – право решать судьбы миров, право вести их в будущее или обрекать на забвение.
Но настоящая сила заключалась внизу, там, где трудились миллиарды крепостных, выращивая урожаи на агропланетах под свет четырёх солнц, плавя металлы в жарких цехах фабрик Фордж-9 или создавая шедевры искусства в городах-государствах Внутренних миров. Хотя их права были ограничены, они обладали возможностью создавать собственные сообщества, культурные клубы и даже профсоюзы. Это была сила, скрытая в недрах общества, движущая его вперед, питающая его мощь.
Между этими двумя полюсами раскинулась сложная административная машина. Центральная Имперская Канцелярия (ЦИК) в столице Третьего Рима создавала указы, опираясь на мнения специалистов – учёных, инженеров, крестьян. Секторные канцелярии распределяли ресурсы, контролировали бюджеты и подавляли недовольство, являя собой тонкий, но прочный скелет Империи, удерживающий её от распада.
На этом фоне, одним из самых влиятельных и могущественных столпов Империи стояло Акционерное Общество «ЗАСЛОН». Зародившись в туманных веках ранней колонизации, «ЗАСЛОН» превратилось в титана промышленности, чьи научно-исследовательские центры и производственные комплексы охватывали целые звездные системы. Именно они были архитекторами технологического превосходства Империи, поставщиками не только мощнейших варп-двигателей и непробиваемых энергетических щитов для имперского флота, но и сложных систем жизнеобеспечения для дальних колонизационных миссий. От тончайших нейроинтерфейсов до гигантских буровых установок, от нано-регенераторов до термоядерных реакторов – каждый винтик, каждая микросхема, каждая прорывная идея несли на себе клеймо «ЗАСЛОНА». История компании была неразрывно связана с историей самой Империи, становясь символом её инженерного гения и непоколебимой воли к экспансии. После великого Восстания ИИ 2157 года, когда Сверхразумы едва не поработили человечество, «ЗАСЛОН» сыграло ключевую роль в разработке и внедрении новых, строго контролируемых ИИ-эмиссаров, которые служили Империи, но никогда не имели полного контроля, оставаясь лишь инструментами.
Фронтир – место не только опасностей, но и возможностей. Это был край галактики, куда отправлялись самые амбициозные и отчаянные, чтобы заложить фундамент новых систем, новых феодов, и, возможно, стать основоположниками новых династий. Для Артёма Старцева, двенадцатого в очереди наследника угасающей ветви древнего рода, Фронтир был последним шансом. Последней надеждой вырваться из безвестности, доказать свою значимость и вернуть роду Старцевых былое величие. Он ступал в эту бездну, понимая, что его ждёт либо триумф, либо полное забвение.
Часть 1: Изгнание и Огненное Крещение – Путь во Тьму
Глава 1: Каюта Двенадцатого.
Утро на борту фрегата «Заслон-26 МК3» встретило Артёма Старцева привычной, но всё ещё непривычной тишиной каюты. Здесь не было роскоши родового поместья или даже просторного жилища в столице – лишь аскетичная функциональность, продиктованная требованиями дальнего космоса. Стены из шлифованного металлопластика отражали тусклый свет потолочных ламп, мебель была минималистичной: спальное место, встроенный стол с голографическим проектором, небольшой шкаф для формы. Каждый сантиметр пространства использовался максимально эффективно, как и полагалось боевому кораблю. Чувство беспокойства, легкий холодок предвкушения, пробежал по спине. Сегодняшний день станет началом или концом его пути.
Артём поднялся, потянулся, разгоняя затекшие мышцы. Перед зеркальной поверхностью стены он оглядел себя. Двадцати пяти лет от роду, строен, но не хрупок, с жесткой линией челюсти и проницательными серыми глазами, которые обычно скрывали эмоции. Волосы были коротко стрижены, по имперскому стандарту. Это был облик человека, который понимал, что его сила – в умении адаптироваться и выживать.
Его положение в роду Старцевых, когда-то одной из самых влиятельных династий Империи, было, мягко говоря, незавидным. "Двенадцатый в очереди" – эта фраза была клеймом, предрекающим безвестность, брак по расчету с малозначимой дочерью какого-нибудь провинциального барона, и тихую смерть вдали от звездных интриг. Его ветвь давно утратила былое влияние, растеряв земли, титулы и, что самое страшное, – значимость. От него никто ничего не ждал. Ни великих свершений, ни громких побед. Просто тихое существование, чтобы не позорить имя.
Но дядя Георгий Старцев, планетарный лорд Проксимы Центавра, оказался не так прост. Суровый, властный, с глазами цвета стали, он всегда производил впечатление человека, который знает цену крови и долга. Именно он, вопреки всем ожиданиям, вытащил Артёма из бездны забвения, дав ему этот беспрецедентный шанс – экспедицию на Фронтир. Не просто экспедицию, а целый фрегат класса «Заслон-26 МК3», напичканный передовыми технологиями, и карт-бланш на основание нового феода.
«Оправдай доверие. Докажи свою ценность», – эхом отдавались в голове слова дяди. Это был не просто шанс, это был вызов, приговор, и одновременно – величайший дар. Если Артём справится, он станет системным лордом, возродит величие своей ветви Старцевых, впишет свое имя в историю. Если нет… ну, тогда он просто пополнит список тех, кто сгинул в безмолвии Фронтира, и о нем никто и не вспомнит. Эта мысль жгла, как плазменный ожог. Он не мог, не имел права проиграть.
Дверь каюты бесшумно открылась. Голографический проектор на стене замерцал, формируя образ ИИ-эмиссара фрегата – прозрачной, сияющей фигуры, лишенной эмоций, но обладающей исключительной функциональностью.
«Доброе утро, лорд Старцев. Варп-двигатели активированы. Приготовления к прыжку завершены. Расчетное время прибытия в точку входа в гиперпространство: 0.03 стандартных часа», – произнес синтезированный голос.
Артём кивнул. «Благодарю, Эмиссар. Все системы в норме?»
«Системы работают в штатном режиме. Отклонений не зафиксировано. Все модули, произведенные Акционерным Обществом «ЗАСЛОН», функционируют согласно заданным параметрам. Их показатели стабильны», – ответил ИИ, и на этот раз упоминание компании прозвучало естественно, как часть отчета ИИ.
Он относился к Эмиссару без лишних сантиментов. После Восстания ИИ 2157 года, когда Сверхразумы едва не поработили человечество, были введены строжайшие протоколы, ограничивающие автономность искусственных интеллектов. ИИ-эмиссары служили Империи, но никогда не имели полного контроля, оставаясь лишь инструментами – ценными, но строго контролируемыми. В руках человека.
По палубе уже пошли едва заметные вибрации – это КВП-1500, Комплексный Варп-Привод, детище «ЗАСЛОНА», начинал свою работу, готовясь разорвать ткань пространства. Артём надел форменный мундир – строгий, черный, с серебряным гербом рода Старцевых на воротнике. Сегодня начинается его новая жизнь. Или её конец.
Глава 1.5: Последние Наставления Дяди.
Воспоминания о последней встрече с дядей Георгием всплыли в памяти Артёма с особой ясностью. Это было за несколько дней до отправления, в кабинете планетарного лорда на Проксиме Центавра – огромном, аскетичном помещении, где царил запах озона и старых пергаментов. Георгий Старцев, седой, но крепкий мужчина с глазами, полными несгибаемой воли, сидел за массивным столом из темного дерева.
«Ты понимаешь, Артём, что я даю тебе не подарок, а испытание?» – голос дяди был низким, глубоким, как рокот далекого грома. Он не смотрел на Артёма, его взгляд был устремлен на голографическую карту, где мерцали границы Империи и бескрайние просторы Фронтира.
«Понимаю, дядя», – ответил Артём, стоя навытяжку.
«Твой фрегат, «Заслон-26 МК3», – Георгий провел рукой по карте. – Лучший корабль в своем классе, прямой заказ от «ЗАСЛОНА» для освоения Фронтира. Он оснащен самыми передовыми технологиями, которые только доступны. КВП-1500, «Алгоритм-А», ГВ-300 – все это вершина инженерной мысли. Но железо – это лишь железо. Оно ничего не стоит без воли, которая им управляет».
Он наконец посмотрел на Артёма. Его взгляд был тяжелым, проникающим до самых костей. «На Фронтире нет места слабости. Нет места эмоциям. Там нет законов, кроме закона выживания. Ты увидишь ужасы, примешь страшные решения. Империя ценит результат, а не слезы. Помни это. Если тебе придется жертвовать людьми, чтобы спасти миссию – делай это. Если тебе придется идти по головам конкурентов – иди. Неважно, какими средствами ты достигнешь цели, важно, что ты достигнешь её».
Артём молчал, впитывая каждое слово. Он чувствовал, как эти слова ложатся тяжелым грузом на его плечи, но одновременно наполняют его решимостью.
«Ты – последняя надежда нашей ветви, Артём, – продолжил дядя. – Твои предки были великими лордами, но сейчас наша ветвь угасает. Я даю тебе шанс возродить нас. Но я не буду помогать тебе. Отныне ты сам по себе. Если ты падешь, ты падешь один. Если ты станешь лордом… тогда ты станешь одним из нас».
Дядя встал, его фигура казалась монументальной. Он подошел к Артёму, положил ему руку на плечо. В его глазах мелькнуло что-то похожее на гордость, но тут же исчезло.
«Иди. И докажи, что ты Старцев. Докажи, что у тебя в жилах течет кровь лордов. И никогда не забывай, кто дал тебе этот шанс».
Это был не прощание, а приказ. И Артём знал, что нарушить его означало бы погубить не только себя, но и последние остатки чести его рода. Эти слова дяди Георгия будут звучать в его голове на протяжении всего путешествия, направляя его решения и укрепляя его волю.
Глава 2: Технологии "ЗАСЛОНА" на Ладони.
Собравшись, Артём направился на мостик, но по пути решил совершить обход корабля. Он хотел лично убедиться в готовности каждой системы, почувствовать пульс фрегата, который отныне был его домом, его оружием, его единственной надеждой. «Заслон-26 МК3» был не просто кораблём, а инженерным чудом, флагманской моделью Акционерного Общества «ЗАСЛОН», специально разработанной для колонизационных экспедиций в опасные и неизведанные секторы Фронтира. Его внушительные размеры – более двух километров в длину, с мощными орудийными батареями, многослойной броней из Кибер-сплава и новейшими системами жизнеобеспечения – внушали уважение. Это была машина, созданная для выживания в самых суровых условиях.
Первым пунктом был медицинский отсек. Чистый, стерильный, залитый мягким, белым светом, он казался оазисом спокойствия в суровом мире войны. Главврач Василий Тимофеевич Юдин, человек с безупречной осанкой и в безукоризненно белом халате, встретил Артёма у входа. Его глаза, скрытые за тонкой оправой очков, излучали фанатичную преданность имперской медицине и технологиям.
«Приветствую, лорд Старцев. Всё готово к варп-прыжку. Медицинский блок функционирует в штатном режиме, протоколы экстренного реагирования активированы», – доложил Юдин, вытягиваясь по стойке «смирно».
«Отлично, доктор. Пройдемся, я хочу увидеть все системы», – распорядился Артём.
Юдин с гордостью продемонстрировал передовые технологии «ЗАСЛОНА», предназначенные для офицерского состава. «Наши наниты-регенераторы, лорд, – начал он, указывая на мерцающую голографическую модель, – вершина современной биоинженерии. Эти микроскопические машины, размером меньше бактерии, программируются на клеточном уровне. Они способны восстанавливать поврежденные ткани, бороться с инфекциями на молекулярном уровне и даже ускорять заживление переломов. В условиях Фронтира, где квалифицированная помощь может быть недоступна, они являются нашим главным активом. Один впрыск – и они начинают свою работу, решая проблемы, которые раньше требовали десятков часов операций». Он продемонстрировал голограмму, на которой наниты роились вокруг поврежденной клетки, мгновенно восстанавливая ее структуру.
«А это, – Юдин переключил голограмму на скелет человека, покрытый светящимися участками, – наши био-аугментации. Интегрированные в костную и мышечную ткань офицеров, они усиливают физические параметры – плотность костей, силу мышц, скорость нервных импульсов. Это позволяет нашим воинам выдерживать перегрузки, получать меньше травм и быстрее реагировать в бою. Они являются стандартным оснащением для всех командиров и ключевых специалистов, гарантируя их эффективность в критических ситуациях».
Артём кивнул, слушая. Он понимал: эти технологии – не просто медицина, это инструмент выживания. Он не мог не отметить легкую отстраненность в голосе Юдина, когда тот, вскользь, упомянул о крепостных и рабочих. «Для низших слоев, разумеется, доступны лишь базовые обезболивающие и ампутации по протоколу. Их организмы не приспособлены к полному спектру нано-регенерации, да и ресурсы…» Артём лишь покачал головой. Это было частью жестоких реалий Империи. Для выживания нужно быть наверху.
Дальше Артём направился в машинное отделение – сердце «Заслона». Атмосфера здесь была совершенно иной: гул энергии, запах озона и смазки, мерцание индикаторов. Главный инженер Игорь Николаевич Рыжков, худощавый мужчина с растрепанными седыми волосами и горящими глазами, встретил Артёма с едва сдерживаемым восторгом. Для Рыжкова технологии были жизнью.
«Лорд Старцев! Вы как раз вовремя! КВП-1500 готов к запуску!» – воскликнул Рыжков, потирая руки. Он почти дрожал от предвкушения.
«Расскажите, Игорь Николаевич, что за зверь этот КВП-1500», – попросил Артём, подходя ближе к огромному, пульсирующему ядру привода.
«Это не зверь, лорд, это симфония! – Рыжков расцвел. – Комплексный Варп-Привод – это квинтэссенция инженерного гения «ЗАСЛОНА». В его основе лежит усовершенствованная теория искривления пространства-времени, основанная на работах древних физиков, таких как Эйнштейн и Альфёров. Мы не “движемся” сквозь пространство в традиционном смысле. Мы искривляем его!»
Он активировал голографическую проекцию. «Представьте, лорд, что ткань пространства-времени – это лист бумаги. Стандартные двигатели – это муравей, ползущий по листу. КВП-1500 же – это способ сложить лист так, чтобы муравей перешел из одной точки в другую мгновенно. Мы создаем “пузырь Алькубьерре” вокруг корабля – это такой искаженный участок пространства, который схлопывается перед нами и расширяется позади. Корабль при этом остается в обычной пространственно-временной реальности внутри пузыря, но сам пузырь движется быстрее света, поскольку это само пространство движется».
Он показал схему: «Основной источник энергии – термоядерное ядро, которое производит огромное количество плазмы. Эта плазма, через систему магнитных форсунок и компенсаторов, генерирует отрицательную энергию – ту самую экзотическую материю, которая необходима для искажения пространства. Именно над её стабильностью и контролем бились наши лучшие умы в «ЗАСЛОНЕ» десятилетиями. Системы стабилизации, навигационные компенсаторы, разработанные нашими математиками, постоянно анализируют гравитационные поля и аномалии, чтобы пузырь оставался стабильным и не разрушил корабль». На голограмме появились сложные формулы, описывающие метрику пространства-времени в условиях варп-поля, графики энергопотребления.
«И это ещё не всё! – Рыжков переключил голограмму. – Наш “Алгоритм-А” – это шедевр адаптивного ИИ-управления. Это не просто программа, лорд, это нейронная сеть, способная обучаться и предсказывать! Он в реальном времени анализирует все параметры – от входящих угроз до энергопотребления систем – и мгновенно оптимизирует распределение энергии между щитами, двигателями и вооружением. Если вас атакуют, “Алгоритм-А” предвидит траекторию удара, моментально перебросит энергию на нужные секторы щитов, усиливая их. Если нужно увернуться – он перенаправит энергию на маневровые двигатели. В бою он способен принимать миллионы решений в секунду, базируясь на теории вероятностей и теории игр. Он делает корабль живым, лорд, живым!» На экране замелькали графики, показывающие мгновенные переброски энергии в динамике боя, диаграммы, иллюстрирующие работу нейронных сетей.
Артём был впечатлен. Мощь, которую можно использовать, технологии, способные изменить ход битвы. Это то, что ему нужно на Фронтире.
Последний пункт назначения – Арсенал. Здесь воздух был тяжелым, насыщенным запахом пороха и металла, несмотря на футуристичность оружия. Семён Константинович Ветров, старый друг Артёма, ветеран множества кампаний, встретил его с легкой, циничной улыбкой. На его лице виднелся шрам от плазменного ожога – память о былых боях.
«О, лорд Старцев, пожаловали полюбоваться на наши игрушки? – Ветров кивнул на ряд массивных лазерных орудий. – Это ГВ-300, тяжелые лазеры. Разработка «ЗАСЛОНА», разумеется. Настоящие зубы дракона. Каждый луч – это сфокусированный сгусток энергии термоядерного ядра. Система линз и фокусирующих элементов позволяет собрать энергию в один невероятно мощный импульс, способный пробить броню среднего линкора. А наша система охлаждения, – он похлопал по толстой трубе, – на основе криогенных конденсаторов, позволяет вести огонь практически без перерыва». Он показал схемы, на которых были видны внутренние компоненты орудия, энергетические траектории луча.
«Но самое интересное, лорд, – Ветров поднял с подставки шлем. – Это ШИО-20. Шлем-интерфейс для управления оружием мыслью. Тоже «ЗАСЛОН» потрудился, хотя довели до ума его уже военные инженеры. Это не просто шлем, это ваш второй мозг. Он считывает ваши нейронные импульсы с помощью инвазивных чипов и превращает их в команды для оружейных систем. Думаете о цели – луч уже летит. Хотите сосредоточить огонь на двигателе – система сама рассчитает траекторию. Требует бионических адаптаций, конечно, но оно того стоит. Вы становитесь частью корабля, лорд. Одно целое». Ветров продемонстрировал голограмму человеческого мозга с активными зонами, которые подсвечивались при использовании нейроинтерфейса.
Артём примерил шлем. Ощущение было непривычным, но он чувствовал, как шлем подстраивается под его голову. Циничные, но уважительные комментарии Ветрова о смертоносности оружия только усиливали его решимость.
Вернувшись в свою каюту, Артём почувствовал пульсацию двигателей, нарастающую с каждой минутой. Он составил отчёт, сухой и лаконичный, для дяди Георгия. Подчеркнул свою эффективность, готовность к миссии и мощь технологий, предоставленных «ЗАСЛОНОМ». Внутренний монолог пронизывал его сознание: Фронтир. Единственный путь. Кровь и долг. Он должен стать лордом.
Глава 3: Ярость Звёздного Шторма.
Первый варп-прыжок «Заслона-26 МК3» был событием, которое, казалось бы, должно было стать рутинным. Тысячи таких прыжков совершались ежедневно по всей Империи. Но Фронтир – это не рутина. Это живое, непредсказуемое пространство, где законы физики могут быть искажены до неузнаваемости.
Артём сидел в командном кресле на мостике. Перед ним пульсировал главный голографический экран, отображая звездное пространство. Он чувствовал, как варп-двигатели, мощные, но в то же время удивительно элегантные машины «ЗАСЛОНА», набирают обороты. Глубокий, низкий гул пронизывал корабль, становясь всё громче. Звёзды за обзорными иллюминаторами (для тех, кто осмеливался смотреть) вытянулись в призрачные полосы, а затем – в единый, ослепительный тоннель света и цвета. Перегрузки были едва заметны благодаря инерционным компенсаторам, но легкое ощущение смещения реальности всё же присутствовало.
«Варп-пузырь стабилен, лорд Старцев, – доложил Эмиссар. – КВП-1500 функционирует в оптимальном режиме».
Но спокойствие было недолгим. Менее чем через час после входа в гиперпространство, на мостике раздался тревожный голос офицера связи, Ивана Романовича Крючкова. Голос его был на грани паники, но профессионализм держал его в узде.
«Лорд Старцев! Неожиданное отклонение! Фиксируем аномалию пространственно-временного континуума прямо по курсу! Магнитные поля дестабилизируются!»
Главный экран мгновенно изменил изображение, показывая пульсирующий, искаженный вихрь прямо на пути «Заслона». Звезды за ним казались размытыми, искривленными.
«Что это, Рыжков?» – голос Артёма был спокоен, но внутри всё сжалось.
Главный инженер, сгорбившись над своей консолью, лихорадочно переключал голографические проекции. «Неизвестная аномалия, лорд! Она возникает прямо из ниоткуда! Навигационные системы, разработанные «ЗАСЛОНОМ», не имеют данных по подобным явлениям! Варп-пузырь дестабилизируется! Не могу поддерживать стабильность поля!»
Мостик начало трясти. С потолка посыпались мелкие искры, панели мигали красным. Чувство смещения стало сильнее, желудок подскочил к горлу. Звезды за иллюминаторами безумно плясали.
«Попытайтесь уйти от аномалии!» – приказал Артём.
«Невозможно, лорд! Она слишком быстро расширяется! Нас поглотит!» – воскликнул Рыжков.
В следующую секунду «Заслон» выплюнуло из гиперпространства с оглушительным скрежетом металла. Перегрузки швырнули Артёма в кресле, но ремни безопасности удержали его. Перед глазами на секунду всё померкло. Когда зрение вернулось, главный экран показывал пустое пространство.
«Повреждения! Системы сканеров критически повреждены! Варп-ядро перегружено!» – сыпались доклады.
«Сканеры, Крючков! Дайте мне картинку!» – приказал Артём, отстегиваясь и подходя к тактическому столу.
Крючков лихорадочно стучал по клавишам. «Пытаюсь переключиться на резервные… Есть контакт! Три… нет, девять тяжёлых сигнатур прямо по курсу! И рой мелких!»
На экране появились красные отметки – девять массивных кораблей, выглядевших как старые имперские линкоры, но облепленные кустарными, но грозными модификациями. Вокруг них роились десятки истребителей. Пираты. Они, похоже, использовали аномалию как прикрытие для засады.
«Ветров, боевая тревога! Поднять щиты! Орудия к бою!» – голос Артёма стал стальным.
«Поднимаю, лорд!» – рявкнул Ветров, уже сидя за своей консолью, его лицо было сосредоточенным и мрачным. «Щиты «ЗАСЛОНА» онлайн, но есть локальные пробоины в кормовом секторе после выхода из варпа!»
В тот же миг пространство озарилось вспышками плазменных залпов. Пираты не стали церемониться. Сотни раскаленных сгустков энергии неслись к «Заслону».
«Удар! Левый борт! Щиты перегружены!» – закричал Крючков.
Корабль вздрогнул. Артём почувствовал, как его вжимает в палубу. На экранах засветились красные зоны повреждений.
«Рыжков! Перебросить всю доступную энергию на щиты левого борта! Максимум!» – приказал Артём. Он доверял «Алгоритму-А», но в такой ситуации ручное управление было необходимо.
«Алгоритм-А» уже предвидел ваш приказ, лорд Старцев, – спокойно произнес Эмиссар. – Энергетические потоки перераспределяются. Щиты усилены на 47% в критических секторах».
Новая волна плазмы ударила по левому борту. Щиты засияли ярче, выдерживая удар, но треск и скрежет металла эхом отдавались по всему кораблю. Отсеки объявляли о повреждениях. Где-то вдали послышались сирены пожарной тревоги.
«Ветров! Ответный огонь! ГВ-300 – на линкоры, истребители – подавить!» – приказал Артём.
Ветров, натянув ШИО-20, его глаза заблестели, а пальцы мгновенно забегали по сенсорам. «Так точно, лорд!»
Огромные лазерные орудия «Заслона», разработанные «ЗАСЛОНОМ», ожили. Яркие, мощные лучи прорезали тьму космоса, ударяя по пиратским линкорам. Один из них, получив прямой удар в двигатели, вспыхнул и взорвался, разлетаясь на обломки. Истребители, оказавшиеся на линии огня, просто испарялись.
«Еще один!» – воскликнул Ветров, довольный. «ГВ-300 работают идеально, лорд. Технологии «ЗАСЛОНА» не подводят».
Бой превратился в хаотичный танец смерти. Артём, сфокусировавшись на тактическом экране, отдавал приказы: «Маневр уклонения! Перебросить энергию на маневровые двигатели! Правый поворот!» Корабль, несмотря на повреждения, слушался, отзываясь на его команды с поразительной точностью. «Алгоритм-А» постоянно предлагал оптимальные решения, анализируя десятки переменных в секунду. Артём прислушивался к нему, но окончательное решение всегда оставалось за ним. Страх был, он признался себе в этом, но его тут же давила холодная, обжигающая решимость. Он не имел права на поражение. Дядя Георгий ждал от него результата.
Когда пираты, казалось, начали отступать, на радарах появилось то, чего Артём боялся больше всего.
«Лорд Старцев! Новые сигнатуры! Десять эсминцев, два авианосца! Приближаются с фланга!» – голос Крючкова дрожал.
Экран вспыхнул новыми красными метками. Второй флот. Более крупный, более организованный. Положение «Заслона» стало безнадежным. Щиты едва держались, орудия перегревались, корпус был искорежен.
Глава 4: Антивещество – Последний Аргумент.
Положение было критическим. Десять эсминцев, два авианосца – это был целый флот, способный уничтожить «Заслон» за считанные минуты. Артём посмотрел на тактический экран. Щиты его фрегата светились красным, местами проступали зияющие пробоины.
«Всем частям, приготовиться к одновременному применению всех систем!» – выкрикнул Артём, его голос был напряженным, но решительным. Он осознавал, что игра переходит в решающую фазу. Он вспомнил про запас антивещества – последний, самый страшный козырь.
«Рыжков! Полная активация системы выброса антивещества! Расчёты для максимального охвата! Приготовьтесь к немедленному залпу по моему сигналу!» – приказал Артём.
Рыжков, бледный, но сосредоточенный, кивнул. «Система антивещества на нашем фрегате… крайне нестабильна, лорд. Она разработана «ЗАСЛОНОМ» для отчаянных ситуаций, с высоким риском детонации. Но я сделаю всё возможное для оптимизации. Требуется предельная точность в расчётах высвобождения и наведения». Он начал лихорадочно вводить данные в свою консоль, на его экранах замелькали сложные баллистические траектории, расчеты массы и энергии, учитывающие скорости вражеских кораблей и распределение их флота. Он пытался рассчитать оптимальный угол выброса и объем антивещества для максимального поражения, не повредив при этом "Заслон".
Пиратские корабли, оставшиеся от первой волны, ринулись в самоубийственную атаку, намереваясь взорвать себя на борту «Заслона», чтобы прорвать последние защитные барьеры. Их отчаянные действия говорили о том, что они любой ценой хотят уничтожить имперский фрегат.
«Щиты почти вышли из строя, лорд! Давление в корпусе в секторах 3 и 4 падает!» – послышался панический голос из диспетчерской.
«Пересчитать мощность щитов, активировать последний резерв! – выкрикнул Артём, сам не веря своим словам. Он осознавал, что на кону стояла жизнь сотен людей, что его приказ был по сути самоубийственным. Но это был единственный шанс. – Ветров! Все орудия – огонь по таранным целям! Не дайте им дойти!»
Лазеры «Заслона» выплюнули последние заряды, распыляя несколько пиратских кораблей, но три из них, охваченные пламенем, неумолимо приближались.
«Внимание! Подрыв через три… два… один!» – крикнул Рыжков, его палец завис над активационной кнопкой.
«Вывести весь запас антивещества! Огонь!» – голос Артёма был хриплым, но четким.
Из носовых отсеков «Заслона» вырвался ослепительный, невидимый, но смертоносный поток. Он устремился к пиратским кораблям, на которые уже не хватало сил орудий. Запасы антивещества, сконцентрированные Рыжковым в смертоносный поток, ударили в самый центр вражеских построений. Пространство перед «Заслоном» разорвалось на кусочки, превращаясь в сверхновую. Пиратские корабли не просто взорвались – они испарились, превратившись в огненную вспышку, слепящую, невыносимо яркую. Аннигиляция материи и антиматерии высвободила колоссальное количество энергии, способной уничтожить целый флот. Взрывная волна, казалось, прошла сквозь сам корабль Артёма, но щиты, под остатками энергии, чудом выдержали. Корпус «Заслона» содрогнулся, но выстоял.
Артём рухнул в кресло, тяжело дыша. Облегчение было столь же сильным, сколь и шок. Мостик был залит аварийным красным светом, но вражеских сигнатур больше не было.
«Проверить повреждения, доложить о погибших и пострадавших», – прохрипел он, осознавая, что они сделали невозможное.
Глава 5: Цена Триумфа.
После разрушительного залпа антивещества на «Заслоне» воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием повреждённых систем и стонами раненых. Мостик был залит красным аварийным светом, воздух пах гарью и озоном. Артём, хоть и рухнул в кресло от истощения, быстро взял себя в руки. Ему нужно было оценить ущерб.
«Докладывайте», – его голос был хриплым, но требовательным.
Первым доложил Рыжков, его лицо было покрыто копотью, а одежда порвана. «Лорд Старцев, КВП-1500 перегружен, требует охлаждения и диагностики. Основные щитовые генераторы функционируют на 20% мощности, требуется замена нескольких плазменных конденсаторов. Корпус… – он нахмурился. – Многочисленные пробоины и деформации, особенно в носовых и кормовых секторах. Кибер-сплав, из которого он сделан, выдержал удар, но нуждается в восстановлении молекулярной структуры».
Ветров, сняв свой ШИО-20, доложил о вооружении. «ГВ-300 перегреты, лорд. Несколько стволов заклинило. Боезапас ракетных установок почти исчерпан. Система ШИО-20… дала сбой в момент взрыва, но восстановилась. Энергопотребление было на пределе».
Юдин, с его привычной хладнокровностью, подал самый печальный доклад. «Потери личного состава, лорд Старцев: трое погибших – младший инженер, офицер наведения, и один крепостной. Десять раненых, из них двое в критическом состоянии. Их ранения… от осколков, ожогов плазмой, декомпрессии. Наниты-регенераторы работают на офицерах, но для остальных…» Он развел руками, не договаривая.
Артём направился в медицинский отсек. Он увидел ужасную картину. Наниты Юдина творили чудеса с телами офицеров – уже сейчас их раны закрывались, мышцы восстанавливались. Но для крепостных, которых не снабжали этой дорогой технологией, Юдин мог лишь обеспечить базовую помощь: обезболивающие, антибиотики, ампутации. Некоторые из них лежали без сознания, их тела были искорежены, и Юдин лишь качал головой, понимая, что спасти их невозможно. Артём смотрел на это, и хоть внутри него всё сжималось, он заставлял себя сохранять холодный рассудок. Это была цена выживания на Фронтире.