Раб лампы

– Вот видишь: и я знаменитость! – с восторгом сказал Сеси.

– Не обольщайся, – усмехнулась она. – Для того чтобы закрепиться в их хорошеньких головках, надо чем-то заниматься. Петь, плясать, бить в барабан, мелькать в сериалах. Быть любовником знаменитости мало.

– Но ты мне поможешь?

– Чем? Бить в барабан?

– Ведь ты всех знаешь. Модных режиссеров, продюсеров. Я мог бы мелькать в сериалах.

– Мог бы. Но мы поговорим об этом после.

Устраивать актерскую карьеру Сеси она не собиралась. Это значило потерять его. Маргарита Мун была умной женщиной. Сеси для нее только-только начинался. Он был азбукой, где лишь под конец слоги начинают складываться в слова – а до связного текста еще ой как далеко!

Она знала все его мысли, понимала чувства, которые им движут. Она могла удерживать его столько времени, сколько захочет. А сколько может двадцатилетняя девочка, подошедшая за автографом? Они слишком уж похожи, потому будут тянуть одеяло каждый на себя. А она уступит, еще и подоткнет, чтобы ему не дуло. Он выберет негу и ласку, а не ежедневные скандалы на тему того, кто имеет больше прав.

Домой они вернулись около десяти часов вечера. Июньские дни были такие длинные! Солнце не успевало отдохнуть за ночь – едва закатившись за горизонт, оно уже спешило подняться. Казалось, что эти несколько ночных часов оно так и лежит в колыбели из верхушек сосен. Оттого и небо не черное, а пепельное.

Она ясно видела: на крыльце что-то белеет. Почта? Но почтальоны не приходят ночью. Еще в пять часов вечера ничего не было. Сердце тревожно забилось. Сказать, чтобы Сеси посмотрел? А если она ошибается? Нет, надо самой. Сеси загонял в гараж машину. Он теперь постоянно жаловался на отсутствие практики вождения. Она уже поняла, что Сеси мечтает о машине. Не прочь попользоваться пока ее, но рассчитывает на собственную. Последние десять километров машину вел он. Привыкал к коробке-автомату.

Маргарита поднялась на крыльцо. Это не газета и не конверт с письмом. Она нагнулась, подняла то, что лежало у порога. Все тот же листок формата А4. Бумага для принтера. Сложенная вчетверо. Маргарита развернула и прочитала: «Как ты могла? Предательница! Тебе это с рук не сойдет! Готовься!»

Те же огромные печатные буквы. Предупреждение. Готовиться к чему?

– Сеси! – крикнула она.

– Что случилось? – Он, не торопясь, запирал ворота гаража.

– Иди сюда! Немедленно!

Сеси взлетел на крыльцо.

– Вот. Смотри.

Она протянула ему листок.

– Что это?

– Понимаешь… – Взялась рукой за шею, стала ее мять. Дыхание перехватило, голос был хриплым. – Он мне угрожает. Тот, кто убил Лимбо. Я ее восстановила, и он начал мне угрожать. Первую записку я на всякий случай сохранила. И вот опять. Это писал один и тот же человек!

– А в милицию заявила?

– Нет. Я думала, это Дере.

– Твой муж?

– Ну да. Что он хочет пиара. Но теперь… Я даже не знаю, что думать! Мне страшно!

Она прижалась к нему. Подбородок Сеси уперся в ее макушку. Сильные руки крепко ее обняли, он горячо зашептал:

– Не бойся. Я ведь с тобой.

– Да-да… Это хорошо… Хорошо, что ты со мной. И что ты не работаешь, в отличие от Дере. Он не мог все время быть со мной. А ты можешь.

– Как думаешь, кто это? – тихо спросил Сеси. Она отстранилась. Посмотрела на соседний дом, потом сказала:

– Надо спросить у соседей. Не мог он войти в калитку незамеченным. Дом был закрыт, а калитка нет. Мы ведь уезжали ненадолго. Я не повесила на нее замок.

– Надо запирать.

– В следующий раз – обязательно.

– Карлик мог его видеть.

– Какой карлик? Ах, Карл Янович!

В том, что высокий Сеси называл соседа карликом, не было ничего удивительного. Она надеялась, что со временем запомнит и отчество. Но мысль дельная.

– Я сейчас. Схожу на соседний участок.

– Может, вместе пойдем?

– Нет. Ты лучше осмотри дом. В прошлый раз он проник в мастерскую.

Сеси кивнул и скрылся за дверью. Она же отправилась к соседу. Карла Янович копошился на своем участке, у беседки. Что-то пропалывал и рыхлил. Сгорбившись, он казался крохотным.

– Карл Янович! – окликнула она.

Сосед выпрямился. Взгляд у него был настороженный.

– Извините, что беспокою вас так поздно.

– Поздно? – Он взглянул на небо. Сумерки еще не сгустились. Карл Янович посмотрел на часы и воскликнул: – Надо же! Заработался! А ведь и в самом деле! Одиннадцатый час! Что-то случилось, Маргарита Ивановна? Вы, похоже, напуганы.

– Да. То есть нет. Пока меня не было, никто к нам не приходил?

– Я не шпионю за соседями. И какое-то время отсутствовал. В магазин ездил. За продуктами.

– Но может быть, вы кого-то видели? Или машину?

– Ах да! Я вспомнил! К вам заезжала высокая эффектная блондинка!

Она наморщила лоб. Эффектная? Высокая? Ну конечно! Он имеет в виду Клару! Она не высокая, но ведь и Карл Янович не великан. И уточнила:

– Она приезжала на красной машине?

– Именно. Мне кажется, это ваша подруга. Она часто приезжает.

– Да. Это Клара. Моя подруга.

– Она оставила машину у ворот, вошла в калитку, а через какое-то время вышла. Я хотел крикнуть, что вас нет дома – я видел, как вы уезжали. Но она толкнулась в дверь, поняла, что заперто, потом достала мобильный телефон и стала кому-то названивать. И я ушел в дом.

Маргарита Мун вспомнила: было несколько звонков от Клары, на дисплее высветился номер подруги. Но она не ответила. Значит, Клара приезжала. Не достучалась, не дозвонилась и оставила записку с угрозой? Но зачем? Карл Янович смотрел на нее вопросительно, и она спохватилась.

– Что ж. Я узнала все, что хотела. Большое спасибо.

– Не за что. У вас все в порядке, Маргарита Ивановна?

– Да. А почему вы спрашиваете?

– Ваш новый муж ведет себя подозрительно.

– Муж?

– Он сказал, что вы скоро распишитесь.

– Да. Возможно. А что вас смущает?

– Во-первых, он намного моложе.

– А во-вторых?

– Он кокетничает с дочерью Елизаветы Павловны.

– Кто такая Елизавета Павловна?

– Ее муж работает в министерстве. Они живут напротив.

– Но Сеси почти не выходит из дома!

– Вы все время работаете, Маргарита Ивановна. А он болтается по участку. Я понимаю, что это не мое дело, но вы бы пресекли. И его кокетство, и… Он вам не пара. Его девочки интересуют.

– Спасибо за совет. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Маргарита Ивановна.

Она чувствовала спиной его взгляд: Карл Янович стоял, опершись на грабли, и смотрел ей вслед. Маргарита Мун чувствовала себя преступницей. То-то соседи слева перестали здороваться! Зато с теми, что напротив, отношения завязываются. Выходит, Сеси постарался? Она нахмурилась.

Сеси встретил ее на пороге дома и радостно сказал:

– Ничего не тронули. Все цело. А ты что узнала?

– Клара приезжала.

– Клара? – Он помрачнел.

– Ты что, боишься ее?

– Нет. С чего ты взяла?

– А с какой девушкой ты кокетничаешь, пока я работаю?

– Какая девушка? – Сеси растерялся. – Нет никакой девушки.

– Мне сосед сказал.

– Карлик – шпион! – с ненавистью сказал Сеси. – Подозрительный тип. Он за нами подглядывает. Я видел его в окне второго этажа с биноклем.

– Глупости!

– Он подглядывает, когда ты одеваешься. И еще: его интересует наша спальня. Когда мы с тобой занимаемся там любовью.

– Сеси! Ты переводишь стрелки!

– Ничего я не перевожу. Это он на меня наговаривает.

– Господи! Как вы мне все надоели! Кляузничаете друг на друга! Я хочу жить спокойно!

– У тебя слишком много денег, чтобы жить спокойно.

– Похоже, вы вступили в борьбу за наследство. Но у тебя-то, милый, пока нет ни малейшего шанса. Разве что я сейчас же напишу завещание и откажу тебе Лимбо.

– Разве Лимбо не продана?

– Продана! С потрохами!

– И ты, конечно, шутишь, когда говоришь о завещании?

– Разумеется, шучу. Я немного успокоилась… Пойдем спать.

Она прошла в кухню, к холодильнику. Надо выпить. Расслабиться, успокоиться. Сеси рядом. Молодой, сильный мужчина. Вон как он расправился с Дере! Рядом с ним спокойно. Что же касается Клары – довольно от нее прятаться! Опасность надо встречать не спиной, а глаза в глаза. Она позвонит Кларе. Но завтра. И назначит встречу. И выяснит все. Почему они поссорились с Дере? Что значит «подсунула этого мальчишку»? И зачем Клара подбрасывает ей записки с угрозами?