Сети и слёзы

Пролог. Сети и Слёзы

Пролог: Сети и Слёзы

В прибрежной деревушке Гринфорест наступило утро, туман окропивший траву росой подобно звёздам сиял в лучах утреннего солнца еле пробивающегося сквозь занавес влажной и холодной дымки. Моряки которых попутным ветром заносило в наш небольшой порт всегда романтизировали его, называя «Райским местом» вызывая во мне испуг, если это – Рай, то стоит ли ради такого Рая вообще вести праведную жизнь в угоду Богу? Моя жизнь протекала на окраине деревни, где поле встречалось с красивым зеленым лесом, а люди были настолько редкими гостями что казалось что единственный моими соседями являются белки и ежи. Иногда ко мне забегал рыжий кот, он совсем растолстел питаясь рыбой которую воровал у местных моряков, что казалось по тропинке бежит не кот, а меховая шапка с хвостом.

Народ в этом месте суров, и если хочешь жить с ними, ты должен жить по их правилам, юная худощавая девчушка не смогла бы быть равноправной участницей общества, рядом с высокими бородатыми мужчинами я была лишь котёнком среди своры диких псов. Меня спасало только репутация моего деда, в прошлом он был самым успешным китобоем, грозой всех морей и важнейшей фигурой в китобойном промысле, но такой Морской Волк продал душу моей бабуле, и вот он, человек у которого могло быть всё, выбрал жизнь в этом месте. Иногда я сама себе задаю этот вопрос. Как он, Морской Волк, чьим именем пугали непослушных матросов, мог променять весь мир на эту зажатую между скал и моря деревушку? Все вокруг твердят о ране, о потере ноги, о мести русалкам. Но я знаю, что это не вся правда. Настоящая причина была не в море. Она жила в маленьком домике у леса и пахла полевыми цветами.

Мой дед, этот неукротимый исполин, оказался пленён. Пленён одной-единственной хрупкой женщиной. Моей бабушкой. Говорили, она была такой слабой, что любое долгое путешествие, любая суровая погода могли её убить. И он… он сделал свой выбор. Без колебаний. Он выбрал её покой вместо своей свободы. Променял бескрайние океаны на крошечный садик при нашем доме, а команду матросов – на роль её хранителя.

А потом её не стало. Она умерла, рожая моего отца. Море забрало у него брата, а любовь – жену. И его огромное, выстраданное сердце перешло на меня.

Когда он смотрел на меня, он, должно быть, видел в ней продолжение. Говорили, я её вылитая копия – те же глаза, те же черты. Я стала для него живым напоминанием о самой большой любви в его жизни. Его "маленькая жизнь". Он души во мне не чаял, и его обожание было не таким, как у всех – не сюсюканьем, а глубочайшим, почти благоговейным уважением. Он, видевший весь свет, склонялся перед моими детскими рассуждениями. Он, которого боялись, слушался моих слов.

Он показал мне, что настоящая сила мужчины – не в том, чтобы подчинять, а в том, чтобы оберегать и боготворить. Что женщина может быть центром вселенной для самого великого человека. Да и он полностью лишился карьеры после того как на него напали русалки. По их вине многие моряки не возвращались из моря, а дети теряли своих родителей и оставались сиротами, мой покойный дедушка рассказывал, как эти безжалостные твари напали на него в море, в тот день мой дед лишился не только своего брата, но и ноги. Всю оставшуюся жизнь мой дедуля прожил не только с болью от оторванной конечности, но и с грузом вины за потерю младшего брата. Живя в прибрежной деревне, я слышала лишь байки от старых рыбаков о том, как этот подводный народ беспощадно топил судна и убивал моряков, люди для них были лишь альтернативной глупой пищей. Наверное только этот факт останавливал меня от того чтобы рыбачить хотя бы на мелководье, приходилось закидывать сети недалеко от берега, для того чтобы хоть как-то себя прокормить. И вот подходя к тому месте куда я закинула сети, я почувствовала внутри себя мерзкое давящее чувство, живот крутило от предчувствие опасности. И я поняла к чему это было. Вдалеке, я увидела то, что было не свойственно типичному пейзажу. Смотря на барахтающееся нечто в рыболовных сетях, я сперва не поняла, что это может быть. Огромный рыбий хвост, длиной почти в два метра, извивался, бил по воде, издавая знакомые шлепки. Чешуя блестела на солнце, словно голубой жемчуг, отдавая яркими бликами и ослепляя меня не давая разглядеть существо полностью. Я никогда не видела такой морской твари. Стоя по колено в воде, я не решалась подойти ближе, лишь наблюдала за ним издалека пытаясь представить кем может оказаться невольный пленник моих рыболовных сетей. Но прежде чем я решилась позвать старших, оно, казалось, успокоилось, обмякнув в воду зверь оперевшись на «руки», поднял голову. Копна длинных голубых волос спадала на его плечи и лицо. Голубые, выразительные глаза были отчётливо заметны на заплаканном мужском лице – по человечески осознанный взгляд ярко контрастировал на фоне его лица, выражавшего абсолютный ужас от происходящего. Его пухлые губы дёргались от обиды, а голос срывался от страха и унижения, почти истеря он отчаянно крикнул мне:

– Не убивай меня, прошу, пощади, я умоляю тебя.

Я застыла в ужасе. Это был русал. Частично находившийся в воде, почти всё его тело было обмотано сетями, в панике он полностью запутал себя в них, в то время как волны вытолкнули его ближе к берегу предательски сделав его нынешнее положение ещё более уязвимым. Но смотря на него, на его опухшее от слёз лицо, я ощутила, как внутри всё сжалось. Он испытывал страх так же, как и все люди, которых этот народ убивал, и даже откуда-то знал наш язык. В голове переплетались множество разных мыслей, разум говорил, что он не заслуживает спасения, что если я его спасу, то он сразу же меня убьёт, что на его совести могут быть сотни человеческих жизней но… Но его глаза, красные от слёз, и от этого ещё более выразительно голубые, они смотрели прямо мне в душу, выворачивали наизнанку чувства, рвали сердце всей болью, которая градом слёз текла по его юному лицу. Вытащив ручной нож из ножен, я крепко сжала его в своей руке. Мой разум кричал, убить его, не жалеть его, расправиться с ним так же беспощадно как они с людьми. Но сделав шаг, я почувствовала отвращение к себе. Убить? Разве я способна на убийство? Он бесспорно был монстром, но я монстром не была. Я не могла долго думать, действовать надо было здесь и сейчас. Напряжение дошло до своего пикая, кровь хлынула к голове и находясь в море я не различала шум в ушах и звук волн. Я не видела ничего, и только его взгляд заполненный ужасом и мольбой, стоявший у меня перед глазами. Мой второй шаг в его сторону был нерешительным. Когда я подошла ближе к морской ловушке, Русал с паническим страхом посмотрел на мой нож, он всеми силами пытался отползти подальше в море, но его измученное тело его подводило, руки не слушались, а я даже с расстояния видела как от страха у него стучали зубы. Тошнотворное и мерзкое чувство появилось у меня в животе, оно было настолько инородное и противное что казалось от этих чувств я гнию изнутри. Я человек, и жить я хочу по-человечьи, и умереть я хочу как человек. Если я умру спасая русала, так тому и быть, зато руки и совесть моя будет чиста. Как только эти мысли появились у меня в голове, дьявольское чувство внутри меня резко утихло, я не убийца, я не жесткой и безжалостный человек, во мне есть сострадание и милосердие к попавшему в беду существу. Все эти мысли о мести и насилии это не мои приоритеты, а навязанные моим дедушкой и деревней чувства к этим существам. Кинув ему свой нож, я быстро отошла к берегу для своей безопасности.

– Выберись сам и уплывай.

Неуклюже поймав нож, русал с невинным удивлением посмотрел на меня, он быстро разрезал сковывающие его сети и уже хотел кинуть мне обратно , как я жестом остановила его.

– Оставь его себе, – сказала я, всё ещё не веря в то, что делаю. – И уплывай, пока кто-то не увидел тебя.

Русал замер на мгновение, его голубые глаза, всё ещё влажные от слёз, смотрели на меня с недоумением и благодарностью. Он медленно опустил нож, словно боялся, что это какая-то ловушка, но затем кивнул и прижав кинжал к своей груди словно это была какая-то драгоценность быстро нырнул в воду. Его хвост, сверкающий на солнце, мелькнул в воздухе, прежде чем исчезнуть в глубине. Вода сомкнулась над ним, и наступила тишина, нарушаемая лишь лёгким плеском волн. Я стояла на берегу, чувствуя, как сердце бьётся так сильно, что, казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Руки дрожали, а в голове продолжали крутиться мысли, которые я не могла остановить. Что, если он вернётся? Что, если он приведёт с собой других? Что, если я только что совершила огромную ошибку, которая обернётся бедой для всей деревни? Но вместе с этими страхами в душе оставалось и что-то другое – странное чувство облегчения. Его лицо, его глаза, полные ужаса и боли, не отпускали меня. Он был не просто монстром из баек старых моряков, он был живым существом, способным чувствовать, страдать и просить о помощи.

…Я стояла по колено в ледяной воде, и ветер трепал мои волосы, выгоревшие на солнце и от морского песка до цвета пшеничной соломы. Я знаю, что смотрюсь здесь чужой – не только из-за своего нрава. Моя кожа, хоть и загорелая до смуглого оттенка, вся усыпана веснушками – и на носу, и на щеках, и на плечах, видных из-под простого платья. Они делают меня похожей на ребёнка, а не на суровую жительницу Гринфореста.

Иногда, ловя на себе взгляды, я чувствую, как меня оценивают. Худощавая, почти мальчишеская фигура, но с упругими, крепкими мышцами от постоянной работы с сетями и вёслами. Сила, скрытая в тонких руках, которую здесь никто не ждёт от девушки.

А потом они видят моё лицо. Большие, широко распахнутые глаза цвета мокрого песка, которые все здесь называют слишком наивными и доверчивыми. И нос – не курносый и не аккуратный, а с лёгкой, аристократичной горбинкой, будто доставшийся мне от какого-то забытого предка-чужеземца. Всё вместе – эти веснушки, этот взгляд, эти черты – делают меня чужой среди этих грубых, обветренных лиц. Я будто бы не отсюда, хоть и родилась здесь. И каждый день мне напоминают об этом.

Я осмотрела, пусты сети. Они болтались на воде, порванные и бесполезные. В голове крутились мысли, одна тяжелее другой. Я знала, что ближайшие дни будут трудными. Картошка – вот всё, что у меня осталось. Ни рыбы, ни улова, который можно было бы продать на рынке. Только картошка. Два дня, может три, придётся питаться ею одной. Опустившись на песок, чувствуя, как тяжесть этого выбора давит на плечи. Сети были не просто сетями – они были моим способом выжить. А теперь… Теперь я сидела здесь, с пустыми руками, и думала о том, что, возможно, совершила ошибку. Но как я могла поступить иначе? Я встала, отряхнув песок с одежды. Да, я потеряла улов. Да, ближайшие дни будут трудными. Но разве жизнь – даже жизнь русала – не стоит больше, чем несколько рыб? Я не знаю. Может быть, я просто глупая. Может быть, старые рыбаки правы, и я пожалею об этом. Но в тот момент, глядя в его глаза, я не могла поступить иначе. Медленно повернувшись, я пошла обратно к деревне, стараясь не думать о том, что сейчас произошло. Если бы местные жители в деревне узнали бы о этом, они назвали бы меня предательницей или глупой девчонкой, которая не доверяет опыту старших и ведётся на невинные щенячьи глазки. Когда я подошла к своему маленькому и скромному дому, солнце уже начало клониться к закату, окрашивая небо в оранжевые и розовые тона. Я остановилась на пороге, оглянувшись на море. Оно было спокойным, как будто ничего не произошло. Но я знала, что сегодня всё изменилось. И, возможно, не только для меня. Порванные сети волоклись позади меня как символ моей бессонной ночи в попытке заделать их, и как напоминание мне о двух днях моей картофельной диеты. Я вошла в дом, закрыв за собой дверь. Внутри было тихо и уютно, но в душе оставалось чувство, что я только что переступила какую-то невидимую грань. И что бы ни случилось дальше, я уже не смогу вернуться к прежней жизни. Море всегда хранит свои тайны. И теперь одна из них навсегда останется со мной.

Глава 1.

Утре

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.