Казус Вагнер

Это одна из самых интересных работ великого философа, позволяющая вывести некоторое суждение (не бесспорное, конечно) о его философии в целом. Она полна неожиданностей, их там куда больше, чем на улице в одном старом фильме. Первая неожиданность."Вагнер – великая порча для музыки. Он угадал в ней средство возбуждать больные нервы, – для этого он сделал больною музыку. Он обладает немалым даром изобретательности в искусстве подстрекать самых истощённых, возвращать к жизни полумёртвых. Он мастер в гипнотических приёмах, он валит даже самых сильных, как быков." «Искусство Вагнера больное … [ … ] … выбор его героев и героинь, если посмотреть на них как на физиологические типы (– галерея больных! —) … „Я люблю германскую мифологию, и не могу быть равнодушным к её музыкальному воплощению. И вот оказывается – „порча“, „больные“.Вот что, по мнению Ницше, мог бы сказать сам Вагнер (точнее, принявший облик учёного музыканта его УСПЕХ): „Мы знаем массы, мы знаем театр. Лучшие из сидящих там, немецкие юноши, рогатые Зигфриды и другие вагнерианцы, нуждаются в возвышенном, глубоком, побеждающем. Всё это мы ещё можем. И другие, также сидящие там, образованные кретины, маленькие чванливцы, Вечно-Женственные, счастливо-переваривающие, словом, НАРОД, – также нуждаются в возвышенном, глубоком, побеждающем. У них у всех одна логика: „Кто сшибает нас с ног, тот силён; кто возвышает нас, тот божествен, кто заставляет нас что-то чуять, тот глубок“. Решимтесь же, господа музыканты: будем сшибать их с ног, будем возвышать их, будем заставлять их что-то чуять. Всё это мы ещё можем.“Здесь главное – это представление (тоже неожиданность) образованного музыканта о народе, как о стаде счастливо-переваривающих кретинов. Такое представление свойственно не только музыкантам, оно широко распространено среди начальников чуть выше среднего уровня и является следствием неосознаваемого ими комплекса неполноценности. Не судит ли философ о музыканте по себе? Нельзя исключать и это.Выходит, согласно Ницше, великому композитору был присущ этот комплекс? Ну, во всяком случае, из того, что музыку он писал героическую и воспевал героев, нельзя сделать однозначный вывод, прав Ницше или нет.Иногда кажется, что Ницше просто эпатирует читателей. А как иначе понимать вот это: „Что такое для НАС раздражающая суровость увертюры к Тангейзеру? Или цирк Валькирии? Всё, что из вагнеровской музыки стало популярным также и вне театра, обладает сомнительным вкусом и портит вкус. Марш Тангейзера, по-моему, возбуждает подозрение в мещанстве; увертюра к Летучему голландцу – это шум из ничего;“Это словоблудие? В серьёзном философском эссе? Думайте, что хотите. А почему бы и нет? Ведь Ницше может сказать нечто умное, а на соседней странице заявить нечто совершенно невразумительное и недоказуемое. Вот пример: „Вагнер … отбросил все законы, говоря точнее, всякий стиль в музыке, чтобы сделать из неё то, что ему было нужно, – театральную риторику, средство выражения, усиления жестов, внушения, психологически-картинного.“Хорошо, думает читатель, значит такова музыкальная истина в музыкальной драматургии Вагнера. Кстати, Ницше называет его без иронии „изумительнейшим гением театра“. И на следующей же странице – удивительное заявление:“Музыка Вагнера никогда не является истинной. Но ЕЁ СЧИТАЮТ ТАКОВОЮ – и это в порядке вещей.»При этом философ ссылается на великого актёра Тальма, считая Вагнера прежде всего актёром. Но Тальма не был авторитетом в области оперной музыки.Что тут можно ответить. Скажу, что думаю: «Философия Ницше никогда не является истинной. Но многие её считают таковою. И это, к сожалению, тоже в порядке вещей.»