Часть первая. Герой Детских Снов
Предисловие
Посвящаю моим близким и тому времени, от которого я по своей детской глупости хотел сбежать.
Первое воспоминание из глубокого детства, это небольшая собака по прозвищу "Рыжик" охранявшая наш двор, которой я скормил кусок колбасы, а себе оставил колбасную обёртку. Перепутал. Стоял, закусив губу, и не понимал, что случилось, смотрел, то на собаку, то на свою ладонь без колбасы. Маленький был, может года три было мне…
А дальше время словно застыло выпавшим снегом. Снег, много снега… Жеваная веревочка от теплой шапки ушанки, первый мат за посыпанную перцем соску, и слава богу, первое не исполненное обещание жениться, на родившейся сестре, потому что она очень красивая…
Я познавал этот мир по-своему, наблюдал за взрослыми, прислушивался и присматривался ко всему и очень хотел стать взрослым. Моему детскому разуму всего было мало, и я начал верить во что – то неизведанное и, наверное, потому, часто любил быть один. Любил наблюдать за проезжающими автомобилями. Раньше их было так мало, что каждый раз, когда я видел машину, для меня это был маленький праздник. Я сиял от ее красоты, и еще сильнее мечтал стать взрослым, чтобы водить автомобиль. Большая, красивая, чистая, но… после того, как один из этих автомобилей сбил на смерть мою одноклассницу, любовь к ним пропала, и для меня они исчезли, я перестал их замечать.
Потом я часто сидел на крыше родительского дома, подальше от автомобилей. Тихое спокойное место, дарило покой, и я любовался закатом. Солнце медленно садилось за горизонт, я уже тогда казался себе взрослым, хоть и был, наверное, лет десяти. Я смотрел, не моргая в небо, в надежде увидеть Бога. Мне казалось, что я его увижу. И я увидел. Мой разум меня убедил, что я заметил какой – то едва заметный силуэт в небе и поверил, что я все смогу в этой жизни и все у меня получится.
Глава первая Мстительный
Я всегда любил дым, все его проявления. Мой отец курил, дед, дядька. Мне казалось, что дым только для взрослых, и мне очень хотелось стать взрослым. Все, кто вырос для меня были героями. Героям можно все.
Наверное, потому я решил научиться курить, ведь так делают взрослые. Виталик был немного старше меня и на голову выше. Он протянул мне сигарету и объяснил.
-Когда закуришь, набери много дыма со словами, "ой мамка идёт", а потом выдыхай. Если не закашляешься, то считай научился курить по-взрослому в затяг.
Я, немного волнуясь, сжал сигарету сухими губами, зажёг спичку и затянувшись произнёс
-Папа, папка идёт, – и выдохнув спрятал сигарету
– Какой папа? – прокричал Виталик, – Надо мамка, говорить!
Но я увидел спешащего домой отца. Виталик его тоже заметил и скрылся через огороды, а я побежал в сад. Я же выкинул сигарету через забор и сорвал с яблони несколько листиков принялся их жевать, надеясь, что скрою запах сигарет. Никто тогда и не узнал о моем желании стать взрослым…
У меня всегда был припрятан ни один коробок спичек, на всякий пожарный. Моя одежда всегда пахла костром, и как бы меня не отмывала и не обстирывала мама, я всегда где нибудь успевал запачкаться и пропахнуть дымом.
Я рос от неожиданных приключений и в спешке бежал к новым безумным проступкам, иногда задумчиво молчал от раскаяния и был искренне рад придуманным мечтам.
В нашем дворе стоял огромный тополь, была небольшая голубятня, сарай с низкой дверью, и одинокое дерево в конце участка, на котором, почему то всегда было много развивающихся красных нитей на ветру. Откуда они там появлялись я не знал, и лишь однажды прикоснувшись к ним я очень сильно заболел. И с тех пор обходил это дерево стороной, пока однажды в него не попала молния расколов его напополам. Бабушка мне тогда сказала, что под деревом Черт прятался, а Бог его увидел…
Дом наш был не большой, две комнаты и большая холодная пристройка с коридором. Но все равно, он мне казался большим, кровать в каждой комнате, телевизор Славутич, письменный стол и сервант и ничего больше. В доме я только спал или делал уроки, а так в любое время я
был на улице, и всегда был занят своими детскими делами. Загнать меня в дом было целой проблемой.
Гуляя и изучая свой двор, я как-то случайно узнал, что у старой вишни есть волшебное место. Если сходить под это дерево по малой нужде, то утром там будет игрушка. Не большая. Какой-нибудь оловянный солдатик или мячик. Наверное, потому я очень часто ходил туда писать, пока дедушка не объяснил, что вишни, сорванные на компот, будут теперь не вкусные. Тогда и волшебство пропало, а как оно появилось, я так и не узнал.
К нам в дом часто приходили соседи, без стука и без приглашения, просто открывали двери и приветливо улыбались. Приносили какие-нибудь овощи или фрукты, потому как заведено было в то время, со всеми и всем делится и помогать друг другу. Пили чай.
На нашей улице у каждого дома было много лавочек, и вечерами там собирались чаще бабушки, чем не трезвые дедушки. И проходя мимо них, я всегда говорил: "Здрасьте", а в ответ слышал какой я культурный и замечательный. Мне казалось, что все дети должны быть такими.
Отец сидел за столом в компании соседа и выпивал. Работа шахтера в те времена была почётной, но и опасной. Обычно пили после похорон или перед отпуском, хотя, то и другое на шахте случалось часто. Бутылек с самогонкой был лучшей валютой в те времена. Отец был уже немного пьян и весел, и душевно беседовал с дядей Сашей. Сосед был на голову выше моего отца, но я все равно был уверен, что в драке мой отец его обязательно победит. Из обрывков фраз, которые проникали в соседнюю комнату, где уже давно, я должен был спать, я услышал, как сосед, однажды подстрелил моего отца из самопала в плечо и кусочек свинца до сих пор находится там. Для них это было детство, а для меня стало каким-то незнакомым чувством, которое вызывало детскую злость. Я лежал и выдумывал различные способы, сделать что – то плохое соседу. И он стал мне не нравиться, он стал для меня каким – то "немцем". Моя фантазия упиралась в тупик и не могла придумать ему настоящих подлостей, кроме как бросить в него коровью лепешку и размазать все это, по его лысеющей голове. С этими победными мыслями я и уснул.
По нашей улице часто текла вода. Причина конечно же была, старые трубы, но ремонтировались они не часто, наверное "руководство питьевой воды", думало, что надо больше порывов и тогда они приедут делать сразу большой ремонт, ну не размениваться же им на мелкие порывы?! Выроют канаву, забьют деревянный колышек и опять зароют.
А вода продолжала течь по нашей улице, как будто она там текла уже много лет и у меня тогда созрела маленькая месть. Я сделал на дороге плотину, огородил камнями и засыпал шлаком, благо у дома соседа всегда была большая куча. Направил весь поток воды, во двор соседу, устроил ему во дворе маленькое болото. Заслужил. Наказания я не понес, в тот день сосед пришел домой только вечером, и увидел масштабы своего наводнения, а все улики были уничтожены проезжающими автомобилями. Сосед терпеть это не стал и нашел куда пожаловаться, и на следующий день приехали чинить трубы. Дядя Саша был тогда каким-то начальником и у него были блатные связи и больше на нашей улице проблем не было.
Потом сосед ставил новый забор. Хороший забор. Низ досок он просмаливал сантиметров на тридцать, и я решил, что нужно его обязательно поджечь. Я наблюдал за ним с детской улыбкой, понимая, что скоро все случится. Когда он закончил работу и зашел в дом. Я достал спички, поджёг доску и дождавшись, когда пламя начало распространяться на другие доски, со всех ног побежал прятаться в лес. Бежал изо всех сил. Оглядывался. Думая, что меня сейчас поймают и обязательно накажут.
Я обошёл все свои знакомые места с земляникой, она была конечно мелкой, но очень вкусной. Бродить по лесу мне надоело. Время никуда не спешило и меня никто не искал. Я начал задумываться о последствиях.
-Скажу, что грибы искал, – убеждал себя я, – Или по мусорникам лазил. Лучше пусть за мусорник накажут, чем за пожар. Тем более меня ведь предупреждали не ходить за "бугор" где "стекла" и разная зараза.
Вечерело и очень хотелось есть. И я неспеша поплелся к дому.
У обгоревшего забора собрались соседи и о чем-то оживлённо говорили. Выгорело с десяток досок и от такого масштаба, я понял, что мне точно влетит.
-Та не, Руслан не мог "подпалить", он в магазине с бабкой был, сама видела, – протараторила баба Валя
-Ну тогда остаётся только Витька!– кто то подвёл итог и у меня аж в животе закрутило то ли от страха, то ли от голода…
Потом я стоял на коленях в углу, на горохе и чувствовал как горит огнем моя пятая точка. Били шлангом от стиральной машинки. Без души, скорее для легкого воспитания и понимания. Я молча терпел и не раскаивался в своем поступке, лишь объяснил отцу, что это была месть за его ранение. Отец где- то в глубине души за меня был горд. Как они потом решили вопрос с обгоревшим забором я не знаю, но какое-то время я к нему вообще не подходил. Да и не здоровался с соседом долго.
Глава вторая Девочки и обиды
Кристина приезжала в гости к моим соседям. Обычная девочка лет двенадцати, наверное.
Мне она нравилась. Мне было приятно с ней гулять. Сидели мы подолгу на лавочке и обсуждали мультфильмы, кино и прочие детские радости.
И вот как – то раз, после очередных обсуждений, оба замолчали.
-Хочешь я тебе грудь покажу?!– спросила Кристина и с улыбкой посмотрела на меня.
Я как честный мальчишка покраснел и вместо ответа, много раз кивнул. Кристина, недолго думая, задрала футболку и показала слегка припухлые груди.
-Ну как? – с восторгом спросила она
-Как у моего брата, – ответил я честно, вспомнив толстого Ромку и один в один с такой же грудью как у Кристины.
-Какого брата? – удивилась Кристина
-Моего двоюродного. Он, наверное, центнер весит сейчас. Толстый, но весёлый, потому что много жрёт!