Осьмеорв

ПРОЛОГ

Наверное, последнее, что может прийти в голову, перед тем как потерять сознание, это числа. Быстро мелькающие в мозгу случайным образом всплывающие числа. Или же не случайные? Зачем я думаю об этом сейчас? Сейчас я чувствую себя крайне плохо. Но я должен донести послание. Обязан. Иначе всё пропало. Всё? Что значит это всё? Нет-нет, эти числа определённо имеют какое-то значение. Наверняка, они являются чем-то очень важным. Для всех. Но ведь я здесь только один.

Я бегу из последних сил. Видимо, видимо, мои мышцы атрофировались за долгое время лежащего существования. Я, я, кажется, помню что-то, что забыл. Или, правильнее сказать, забыл то, что должен был помнить. И я пытаюсь вспомнить, но не получается. Словно кто-то возвёл великую стену между мной и моими воспоминаниями. Но я точно уверен, что мне известно больше, чем я сам знаю на данное время. Время, время… у меня мало времени. Мало времени! В этом я убеждён однозначно.

Моя правая рука сжимает помятую бумажку, на которой записано нечто крайне важное. Информация, что изменит весь этот мир. Не меньше. И хоть я сам не помню, что именно там написано, но я верю в это. Верю? Нет, я знаю… хх-ххх-хххххх… тяжело. Тяжело бежать. Я чувствую, что вот-вот упаду в бессилии. Но нельзя. Иначе всё пропало. Иначе все мои усилия пропадут даром. Я слишком многим рискнул ради этого шанса! Если бы ещё я знал наверняка пункт своего назначения. Однако я лишь, скорее, интуитивно устремляюсь к нему. И мне кажется, что я уже совсем близко.

Мм-ммм, моя голова. Начинает болеть всё сильнее! В памяти вспыхивают обрывки прошлого. Зелёные стены, бесконечные коридоры и стены. Эта белая дверь. А за ней… Нет! Боже! Нет, не надо! Я не хочу видеть это снова. Я не хочу! Я не хочу туда! Не хочу назад! Жуткие и омерзительные существа! Я вижу их! Противоестественные и злобные. Они ждут меня там! Я знаю это. Я…

Ох, я едва не выронил бумажное послание. Пальцы сами по себе разжимаются и руки безвольно повисают вдоль тела. Как же я беспомощен и немощен! Почему я просто не умер!? Почему я страдаю сейчас?! Из глаз самопроизвольно идут слёзы. Хватит, я не имею права поддаваться отчаянию. Мне нельзя думать о плохом. Я, я, я лучше сосредоточусь на числах.

Они всё ещё короткими вспышками проносятся в моём сознании. Казалось бы, безо всякой системы. И вместе с ними картинки. Образы чего-то. Был ли я в тех местах? Но что я могу ответить на это, если я даже в полной мере не представляю, что сейчас вокруг меня? Где я? Самое главное, что не в помещении. Отчего-то мне просто невыносима мысль о том, что я окажусь запертым в четырёх стенах. И не важно в каких. С трудом я угадываю темноту. Наверное, сейчас ночь. И дорога, по которой я бегу, совершенно безлюдна. Быть может, это автотрасса. Но до сих пор не проехало ни одной машины. Я будто бы помню, как пробегал мимо дорожного знака с номером шоссе. Там были числа. Может, это именно они мелькают в моей голове. 13. Число тринадцать. Оно точно было там. И затем точка. А потом ещё число. Мм-ммм-мм, не помню. Эта боль всё усиливается. Напрягая память, я лишь отнимаю собственные силы. Нет. Нет. Я больше не выдержу. Я упаду! Я упаду.

Чт-чт-что это? Там, впереди? Свет? Не может быть! Да, это свет! Это свет от фонарного столба! Оранжевое свечение манит меня словно мотылька. Неужели я наконец добрался!? Я так боялся, что меня догонят. То, что преследует меня. Оно всё равно меня настигнет. Я знаю. Сейчас я словно вспомнил это. Я вспом… ааааааааааа!

На подкошенных ногах я в изнеможении рухнул на что-то твёрдое. На ощупь это что-то железное. В голове туман и всё кружится. Возможно, я разбил себе нос. Вроде бы, у меня пошла кровь. Я не могу подняться на ноги. Но могу ползти на коленях. О нет, где!? Послание! Ох, чёрт… нет-нет, оно в руке. Оно в руке. В руке. Я с облегчением выдохнул.

Этот размытый силуэт. Это… это же машина. Чёрная машина. Чёрная от того, что таков её цвет или потому, что перед глазами потемнело? Не важно. Я должен положить это послание в правильное место. Откуда оно известно мне? Я не знаю. Проклятье, дверь не открывается! Машина заперта. Но мне необходимо попасть внутрь. Что делать!? О боже! О нет-нет-нет! Вы слышите?! Это дыхание. Этот кашель. Как кашель курящего. Это он. Это без сомнения он. Он рядом! Он нашёл меня! Чёрт возьми, нет! Нельзя допустить того, чтобы он схватил меня раньше, чем я передам послание. Нельзя! Проклятье!

Напрягшись из последних сил, я сжал руки в кулаки и, продолжая стоять на коленях, со всего размаху ударил кулаками в стекло запертой двери. Сначала я услышал хруст ломающихся костей. А затем звон разлетевшегося вдребезги стекла. Не теряя времени, я пролез через образовавшийся лаз в салон автомобиля и трясущейся рукой нащупал то место, куда нужно спрятать послание. Но внезапно кто-то резко дёрнул меня за ноги и через секунду я вылетел наружу, словно мешок камней ударившись о землю.

Больно. И мокро. Наверное, сейчас идёт дождь. Хотя какая теперь разница. Он приближается. Я вижу его размытый силуэт. Это было неизбежно. Я знал это, когда сбежал оттуда. Но неужели я не успел? Неужели я не успел спрятать своё послание? От пронзающей насквозь боли я совсем ничего не чувствую. Но краем глаза я вижу, что моя правая рука пуста. Неужели я просто выронил эту несчастную бумажку? Если он найдёт её… то всё пропало…

Холодно. И мокро. Я не слышу шума падающих капель. Но это ведь просто дождь, да? Просто дождь идёт? Ведь иначе почему, почему я чувствую себя насквозь промокшим? Почему ощущаю воду на коже? И во рту?

Кхх-кха-кха… это он. Прямо передо мной. От него исходит дым. И вот он уже направил свою руку на меня. Я начал терять сознание и проваливаться во тьму…

Брр-рр-ррр… как же холодно. И мокро. Наверное, стоило одеться потеплее. Эта осень выдалась ну очень холодной. Совсем серые тучи заволокли всё небо, готовые пролиться сильным ливнем. Хм, тогда где же я умудрился насквозь промокнуть?

Странное настроение у меня сейчас. Мне не грустно, но я и не чувствую себя счастливым. А должен ли вообще? Не знаю. Может и нет. А может, это просто осенняя погода так влияет на моё состояние.

Уже вечереет. Хотя, возможно, мне лишь кажется, потому что солнца не видно. Я бы сказал, что это задневное предвечерье. Жёлто-красные листья, догоняя меня, щекочут мою спину, обвиваясь вокруг тела, словно желают поднять в воздух.

Я имею необычную привычку часто оборачиваться назад. Вот уже который раз я оглядываюсь туда, откуда пришёл. Наверное, это именно дурная привычка. Но что я могу с собой поделать?

Раздетые деревья, всецело покорные мощным порывам ветра, безвольно машут своими ветвями, и так похоже, будто бы они зовут меня обратно, или же провожают. А ветер лишь усиливается. Такой холодный и свежий. Он несёт с собой знакомые запахи. Я чувствую, как пахнет текучей водой, как пахнет шуршание листьев и как пахнет приближающийся закат. Хотя я, по-прежнему, совсем не ощущаю присутствия солнца, однако хорошо ощущаю выглядывающую из-за туч луну.

Нет, и всё же этот тёплый шарф никак не спасает меня от ветра. Нужно было одеться потеплее. Но я так торопился. Так спешил. Я просто не мог ждать. Как будто что-то неумолимо гнало меня. Я должен был сделать это… погоди-ка, сделать это? Сделать что? Хм, забавно, но я не помню. Но, наверняка, что-то важное. Интересно, сделал ли я это уже? Ладно, быть может, чуть позже вспомню…

Голубоватое свечение множества фонарных столбов на миг ослепило меня. Впереди показались высокие стеклянные здания. Бесчисленное нагромождение ярких неоновых вывесок, рекламных стендов и экранов. Искрящиеся синеватыми оттенками, своим электрическим жужжанием они вгрызались в, казалось бы, гробовую городскую тишину. А ведь и правда довольно тихо. Несколько раз оглядевшись по сторонам, я совершенно не заметил ни одного прохожего. Видимо, все уже разошлись по домам. Наверное, скоро погода совсем испортится. Может и мне пора домой? Пожалуй, нет. Хочу ещё прогуляться.

Мне очень нравится такая погода. И я очень люблю осень. Кажется, именно в это время я всегда вспоминаю самые глубокие моменты из прошлого. Как я любил, выходя на предвечернюю прогулку, брать с собой ручку и дневник для записей, чтоб писать стихи. Которые сочинял просто на ходу, никак не препятствуя полёту фантазии. Мне нравилось ощущать окружающую меня действительность и сквозь собственные чувствования переносить её на бумагу. Чаще всего получалось несколько отстранённо и меланхолично или же нелепо. Но порой выходило нечто очень странное. Ещё я любил гулять под дождём. Хотя у меня есть боязнь воды. Да уж. Я, я… я очень боюсь утонуть. Я, нет, наверное, я не хочу об этом думать.

Может, мне лучше зайти куда-нибудь? Например, в кафе? Немного согреться и успокоиться. Так, а есть ли у меня деньги? Надо пошарить по карманам. Мм-ммм, ну вот, какая-то мелочь есть. Вроде должно хватить. А как я выгляжу? Стоит ли в таком виде показываться людям? Да уж, действительно, будто бы альтернатива – выглядеть круто, но подхватить простуду, – звучит привлекательнее. Возможно, порой я слишком стеснителен. Или просто необщителен? Хм, что ж, с такой маскировкой можно заходить хоть куда! Ибо если отражение в оконном стекле мне не лжёт, то нижняя часть лица у меня скрыта шарфом, а глаза спрятаны за солнцезащитными очками. Так ведь даже и не вспомнишь, как я выгляжу. Без зеркала. Странное чувство.

Но зато, очевидно, что я по-прежнему не изменяю своим предпочтениям. Носить очки от солнца, когда его самого нет, да ещё и вечером. Звучит и правда глупо. Не спорю. Но мне нравилось это. Что это я, в смысле мне нравится это. Особенно ночью. Потому что именно в очках ночью можно больше всего наслаждаться ярким светом фонарей или неоновых вывесок. Словно попадаешь в иной мир, где есть лишь темнота, и в этой темноте обитают разных цветов завораживающие свечения. И это уже будто не просто обычный свет. Нет. Это словно свет из иного мира. В котором я чувствую себя подобно мотыльку, летящему на огонь. И попасть в этот мир так просто. Нужно всего лишь надеть эти очки. Мои любимые чёрные очки. Хм, не ожидал, что вдруг вспомню всё это. Видимо, осень и правда открывает для меня портал в прош… чёрт!

На секунду я вздрогнул от неожиданности. Но было поздно уже что-либо кричать, ибо чёрный автомобиль уже пронёсся мимо меня. Предавшись воспоминаниям, я сам не заметил, как, отходя назад, едва не вышел на проезжую часть и не попал под машину. Зато попал под лужу. Вернее, она вся попала на меня. Ххх, похоже сегодня мне не суждено высохнуть. Стой, погоди. Он остановился. Этот чёрный, слегка потрёпанный, похожий на катафалк автомобиль. Зачем он остановился? Похоже, у меня будут неприятности. Наверное, лучше убежать, пока не поздно. Тогда какого чёрта мои ноги не желают оторваться от асфальта? С такого расстояния я едва могу различить номер машины… вроде бы… У210Л… Вдруг заднее стекло слева опустилось и оттуда выглянул незнакомец. Этот незна… это… это лицо… это лицо, оно… Но внезапно столь же резко катафалк сорвался с места и уехал прочь…

Не знаю, как долго я недвижимо простоял в ступоре. Что-то меня ввело в заблуждение и словно в анабиоз. Что-то показалось мне до боли странным. Странным и знакомым. Слишком знакомым. Но что? Лицо. Это лицо! Именно оно! Но почему? Где я мог уже видеть его? И какого вообще чёрта произошло?! Нет, я, я не могу оставить это в неизвестности. Не понимаю, какие мотивы и инстинкты движут мной сейчас, но я чувствую, что обязан найти этого незнакомца. Я должен увидеть его снова…

Свечение неоновых вывесок становилось всё более размытым. Ветер нещадно дул мне в лицо, будто пытаясь меня остановить. Вся одежда словно шальная трепалась от ветряных порывов. А я бежал всё быстрее. Словно надеялся бегом догнать машину. Бред! Но странно то, что я совсем перестал ощущать холод. Вернее, я просто чувствовал себя лучше. Ещё пару минут назад я боялся заболеть, а теперь… я словно обрёл новые силы…

Я не видел автомобиля впереди себя, но отчётливо видел оставленные им следы на дороге. Но не следы шин. Это, однозначно, нелепо звучит, но… Я шёл по следу из кофейных зёрен. Что ж, наверное, могло быть и страннее…

Остановился я лишь тогда, когда в нос мне ударил невыносимо противный запах. Нет, скорее наисмраднейшая вонь. От отвращения я сплюнул. Казалось бы, совершенно внезапно я оказался посреди огромных груд мусора. Наверное, это какая-то заброшенная свалка.

Чудовищно громадные мусорные кучи были здесь повсюду. И что забавно, они так напоминали подобие неких сооружений. Было ощущение, будто из обычного города я попал в город из отходов. К сожалению, тут кофейный след оборвался, поэтому пришлось идти наугад. Но хуже того то, что поиски осложнялись весьма замысловатой архитектурой этой свалки. А именно то, что представляла она собой гигантский лабиринт, в котором трудно было наметить хоть какие-то ориентиры. Какая нелепость! И жуть.

А ещё этот невероятно ублюдский, противный смрад. Редчайшей паршивости вонь! Воняло настолько, что глаза начинали слезиться, ноздри сжимались, и горло пробивало на кашель. И воняло повсюду. Воняло всеми видами сгнивших отходов, протухшей сотни раз едой и разложившимся пластиком. Но и ещё чем-то. Ощущалась ещё какая-то вонь. Чего-то знакомого. Но я никак не мог понять. Коричневая и густая грязь хлюпала под ногами, противно булькая и затягивая обувь подобно болоту. Клянусь, если я вдруг упаду в эту мерзость, то, наверное, утону в ней или задохнусь насмерть. Несколько раз я слышал какой-то едва заметный шорох. Поначалу я не особо обращал на него внимание. Но затем вдруг осознал, что шорох исходит из одного конкретного места. Быть может, именно туда мне нужно идти? По крайней мере, это хоть какой-то план.

Много времени не понадобилось, чтоб добраться до источника звука. И когда я вышел на него, то… не увидел абсолютно ничего и никого, кто мог бы издавать эти шорохи. Но что самое нелепое, так это то, что шорохи вдруг стали исходить из другого места. Сбитый с толку, я всё же решил пойти на них снова. И когда дошёл, то опять не увидел ничего, кроме всё тех же исполинских груд мусора. Что за чёрт!? И вновь подозрительные шорохи раздались неподалёку. Что здесь происходит? Как получилось, что я оказался тут?! Но мне не оставалось ничего, как вновь последовать на предательский шум.

Не знаю, сколько я так пробродил. Но довольно скоро я ощутил неимоверную усталость и головную боль. Почти по колено мои ноги увязали в липкой грязи. От пронзительно мерзопакостной вони мутнел рассудок, и мысли начинали путаться. Напряжение переросло в панические атаки. Я начал испытывать не просто страх. Я ощущал глубокий утробный ужас! Хотя при этом сам не понимал, чего боюсь!

Смеркалось всё быстрее. Громадные тени мусорных куч падали на меня, словно вдавливая в грязь. Стояла жутчайшая тишина, нарушаемая лишь этими загадочными шуршаниями. А я всё так же покорно шёл на них. Я уже начал забывать, как попал сюда, и, вообще, зачем я здесь. И правда, зачем?! Какого чёрта меня сюда занесло!?.

Я шёл не просто покорно. Нет. Я шёл словно заворожённый. Заворожённый этим зловещим шорохом. Который всё больше походил на гадкую, страшную, но как-то по-животному цепляющую мелодию. Словно музыка древних индейских шаманов, гипнотизирующая разум. И, наверное, я так и шёл бы целую вечность, если бы неожиданно для себя не услышал иной звук. Звук, отличный от этого вездесущего шороха. И сомнений тут быть не могло. Это был стон. Стон неимоверной боли. Человеческий стон! Невероятным образом это пробудило меня. И, сбросив сонную пелену с глаз, я с ужасом осознал, в каком положении нахожусь.

Я оказался не просто посреди мусорных отходов. Это было больше. Ибо в тот миг я осознал, чем ещё столь сильно воняло. Посреди груд хлама, как попало валялись донельзя изувеченные люди. Но только людьми их уже назвать было нельзя. Разорванные пополам, с торчащими кишками наружу, с оторванными конечностями, однорукие или безрукие, переломанные, с вырванными костями из подобия плоти, с мерзкой прогнившей кожей, покрытой сочащимися гноем язвами. Но даже не это пугало. Страшнее, стократ страшнее было другое. Эти бедные, несчастные люди, изуродованные до неузнаваемости, они… они ещё были живы. Господи! Непонятно как, вопреки чему и бога ради зачем, но они ещё едва дышали. Они нелепо шлёпали пухлыми губами или тупо моргали выпученными глазами. Но они были живы. А значит, они страдали от неимоверной, невозможной, не выразимой словами боли. И эти сотни стонов сливались в один жуткий пронзительный и выворачивающий душу наизнанку стон! Наверное, в тот миг я сошёл с ума. Я обезумел! Вернее, непременно бы свихнулся, если бы не осознание ещё большего ужаса. Я был следующий. Меня ожидала та же участь.

Внезапно шорох усилился и перешёл в некое стрекотание. Тени на земле вдруг начали двигаться. Нет, точнее извиваться. Со всех сторон послышался шум гремящего мусора. Оно было здесь! Всё это время! Оно заманило меня сюда! Сначала я увидел подобие гигантского мерзкого хвоста. Он промелькнул за одной из куч и тут же исчез. Но затем часть показалась из-за другой кучи. Ещё часть я вдруг заметил слева от себя, извивающуюся между двумя кучами. И вдруг грязь подо мной начала неистово булькать и даже пениться. Меня затрясло. Не ведая причины, подчинённый инстинктам, я тут же отскочил в сторону. И очень вовремя. Ибо из того места, где я стоял секунду назад, вынырнула гигантская и мерзопакостная чудовищная голова! И вот я оказался в тени этого! Но я ошибся. Это была не голова. Это была огромная круглая пасть с множеством острых зубов. С неё стекали слюни и грязь. И зрелище это было подобно тому, как смотреть в тёмную бездну, которая вот-вот поглотит тебя! Я не смел отвести взгляда от мерзкой пасти, но боковым зрением я заметил, как длинное туловище чудовища обвило пространство вокруг меня.

Мне не представить себе, что это была за тварь, ибо выглядела она настолько зловеще, противоестественно и абсурдно, что я лишь могу придумать аналогию на внешний вид этого чудовища, чем осознать его реальный облик. И было это некое подобие монструозных размеров многоножки с длинным красным червеподобным телом и неисчислимым количеством лапок. У неё не было глаз, и даже лица, лишь чудовищная пасть, которой эта тварь воспринимала реальность. Но самая мерзость крылась даже не в пасти, а именно в теле существа. В том из чего оно состоит. Ибо состояло оно из перемолотого как попало органического и неорганического мусора и человеческих останков, в том числе и тех человекоподобных кусков, что до сих пор каким-то образом были живы и теперь в неимоверных болевых конвульсиях истязались, будучи одним целым с насекомоподобной тварью. Эта жирная многоножка просто жрала всё, что попадалось ей в пасть, и становилась этим! И вот теперь мой черёд. И я бы снова безвольно отдался этой нависшей надо мной пасти, если бы не забавная случайность.

Краем глаза я заметил шевелящегося неподалёку человека. Он был жив. Но не просто. Он выглядел почти невредимым. Невозможно! Почему-то осознание данного факта придало мне уверенности, и я вновь пробудился. Гигантский червеподобный отросток многоножки обрушился на меня, но я вовремя отпрыгнул. Раздался большой всплеск. Меня с головой забрызгало липкой грязью. Но я уже был готов сражаться. Быстро схватив торчавший рядом увесистый железный штырь, я приготовился. Разозлённая тварь вновь ударила своим телом. Но я снова уклонился и со всего размаху ударил штырём по мерзкой плоти. Тварь истерически взвизгнула. И вот, пожираемая слепой яростью, пасть существа бросилась на меня. Но я не отошёл. Я просто вонзил штырь внутрь пасти многоножки. А затем быстро выдернул и вонзил снова. А затем выдернул и принялся беспощадно избивать этой железкой жирную и ублюдскую червеподобную тварь! Пронзительные визги чудовища резали слух, будто острое лезвие, эхом отдаваясь посреди лабиринтов мусорных куч. Но я продолжал бить, нанося один удар за другим… И через какое-то время богомерзкая многоножка представляла из себя лишь огромную кучу смердящего мяса. А я стоял над этим трупом, тяжело дыша, с дрожащей, сжимающей оружие, рукой.

Наверное, я стоял так очень долго. Отвлёк меня лишь крик позади. Не оборачиваясь, я отбросил штырь. И только сейчас заметил, что на мне чёрные перчатки. Странно. Крик позади повторился. И я хотел уже было уйти, но вдруг трупная куча начала как будто превращаться во что-то. Та мёртвая часть твари, что некогда была пастью. Испуская вонючие пары, оно разложилось, и под мясными кусками я увидел фиолетовый отросток. Нет, не просто отросток. Это кусок щупальца. Как щупальце осьминога. Что это может значить?..

Приблизившись к кричавшему, я с удивлением обнаружил, что это и правда человек. И почти не повреждённый.

– Кто ты? – недоумевающе спросил я.

– Я? Кхм-кхх-кхх… а разве это так важно? Мне, мне кажется, что любопытнее то, кто вы. – кашляя, ответил бездомный.

– Чего? Зачем ты отвечаешь вопросом? Ты просто бездомный или что?

– Скажите, а вы, кххрр-ххрр-рр, вы умеете только убивать?

– Что?!

– То, как вы убили эту тварь, это… кхх-ххррхрр-хррхр-хрхр… это было просто невозможно.

– Кто эта тварь? Откуда?! – меня начинало раздражать, что ни на один из своих вопросов я не могу добиться вразумительного ответа.

– Это чудовище казалось одновременно похо… кхррх-хрхрх-хрхр… похожим и на червя и на многоножку, правда?

– Ну и?!

– Я называл его Многочервь! Кхх-хррр-ррхх…

– Слушай, довольно, просто ответь на мои вопросы! – я явно начинал выходить из себя.

– А вы что, дьявол, или как?

– Что!? Что ты несёшь!?

– Так скажите, вы умеете только убивать, или можете исцелять? Кхрр-хрх-хр…

– Чего? А я-то откуда знаю.

– А меня, кхр-ррх-хррх, меня вылечите?

– Я… я не поним…

– Но ведь на вас сейчас нет даже повреждений после схватки с Многочервем.

– Что ты имеешь… – я осмотрел себя. Действительно, никаких ран, даже царапин или ушибов не обнаружил. – Наверное, я очень везучий.

– А может вы… кррх-хрх-крх-хрхр… всё же… к-ххрхр-кхрк-рхкхрх…

– Так, погоди. Я должен попробовать. Твой кашель начинает меня реально раздражать.

И в половину не сознавая собственных действий, я поднял правую руку, аккуратно положил ладонь на грязный лоб бездомного, и, сосредоточившись, закрыл глаза. И, быть может, мне показалось, но в этой тьме закрытых глаз я словно бы увидел яркий белый свет, что исходил от моей же правой руки! Но когда я открыл глаза, то никакого света уже не было. А бездомный покорно сидел на коленях, блаженно сложив руки словно при молитве.

– Что это с тобой? – запереживал я. – Поднимайся.

– Да-да, конечно. – заторопился он. – Я, я, я ощутил такое чувство! Как будто сквозь меня прошёл чистейший свет! И я чувствую себя лучше!

– И кашель прошёл. – с лёгкой улыбкой заметил я.

– И правда! Я… Большое вам спасибо! А может, может вы тогда Иисус?!

– Что? Ну нет, точно не он.

– Да, думаю, вы и правда не он. Ведь иначе это было бы странно.

– Ты это о чём?

– Ну то есть, этот образ не совсем сочетается с тем, что вы совершали. – осторожно уточнил бездомный.

– О чём ты опять? Ты же… погоди, скажи мне своё имя. Мне уже надоело мысленно называть тебя бездомным.

– Да, конечно. Меня зовут Бамон.

– Бамон?

– Что?

– Что что?

– А что?

– То что, которое что!

– Вы о чём?

– Чёрт возьми, я про твоё имя!

– А что с ним?

– Оно дурацкое.

– Простите?

– Ладно, извини. Просто как-то… не важно.

– А вообще странно видеть вас здесь. Ну то есть, именно тут.

– Чего?

– Обычно вы сюда не заходите.

– Ты опять за своё!

– О чём это вы?

– Ххх, слушай, я тебя прошу как друга, перестань говорить загадками и не прерывайся на полуслове. Хорошо?

– Ну просто правда очень необычно видеть вас здесь. Зачем вы здесь? И где ваш шофёр?

– Что? Я?! Какой шофёр?

– Мерзкий тип, должен признать.

– Стой, погоди, откуда ты меня знаешь?

– Ну как же, я вас вижу уже не в первый раз.

– Какой к чёрту не в первый раз! Я ведь… но… ладно-ладно, и кто же я?

– Вы – тот самый безуспешно разыскиваемый преступник. Серийный маньяк. Я дал вам прозвище «Символист». Только не обижайтесь. Это потому, что вы чертите какие-то геометрические фигуры и рисуете какие-то числа на трупах. Ну, на трупах тех людей, которых вы убили. Как будто вы пытаетесь разгадать какой-то шифр. И этот ваш шоф…

– О чём… О чём ты говоришь! Какой ещё к чертям маньяк-символист!? Какого чёрта ты мелешь!? Да ты ни черта не знаешь, кто я! И ни черта ты меня ни разу не видел! Ты чёртов псих! – в этот момент я был столь зол, что, возможно, был готов прикончить этого человечка.