Азбука спасения. Том 30

Преподобный Григорий Синаит

Причина наказательного попущения – греховная жизнь

Ведать подобает, что прелесть три главных причины имеет, по коим находит: гордость, зависть бесов и наказательное попущение. Этих же причины суть: гордости – суетное легкомыслие (или тщеславие), зависти – преспеяние, наказательного попущения – греховная жизнь. Прелесть от зависти и гордого самомнения скорое получает исцеление, особенно если кто смирится. Но прелесть наказательная – предание сатане за грех – часто попущает Бог своим оставлением даже до смерти. Бывает, что и неповинные, для спасения, предаются на мучительство (бесов). Ведать подобает, что и сам дух гордостного самомнения дает предсказания иногда в тех, кои не тщательно внимают сердцу.

Великая противоборница истины и в пагубу вводительница человеков есть ныне прелесть, через которую в душах нерадивцев воцарился мрак неведения, отчуждающий их от Бога.

Святитель Иоанн Златоуст

Есть жизнь телесная, и есть жизнь греховная

Имя жизни, возлюбленные, многозначительно, т. е. имеет много значений, также, как и имя смерти. Есть жизнь телесная, и есть жизнь греховная, как (апостол) говорит в другом месте: Мы умерли для греха: как же нам жить в нем? (Рим.6:2). Следовательно, можно жить жизнью греховной. Прошу вас, обратите строгое внимание, чтобы наш труд не был напрасен. Есть жизнь вечная и бессмертная, а вместе и небесная: Наше же жительство, – говорит, – на небесах (Фил.3:20). Есть также жизнь телесная, о которой сказано: Ибо мы Им живем и движемся и существуем (Деян.17:28). Итак, он говорит не о естественной жизни, что не живет, но о жизни греховной, какой живут все люди. И справедливо (говорит). Кто не привязан к настоящей жизни, тот, как живет ею?

Как живет ею тот, кто стремится к другой? Как живет ею тот, кто презирает смерть? Как живет ею тот, кто не желает ничего здешнего? Как составленный из адаманта, хотя бы наносили ему тысячу ударов, никогда не поворотится, так тверд и Павел: «И уже не я», – говорит он, – «живу», то есть ветхий человек: и в другом месте: Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? (Рим.7:24). Таким образом, кто не делает ничего для пищи, ничего для одежды, ничего для настоящего, как тот живет? Он не живет естественной жизнью.

Кто не печется ни о чем житейском, тот не живет. Мы живем этой жизнью, так как для нее все делаем, а он не жил, так как не занимался ничем здешним. Как же он жил? Так, как и мы говорим о некоторых: такой-то не существует для меня, когда он не делает ничего до меня относящегося, или что то же опять: такой-то для меня не живет. А что он не пренебрегал и жизнью естественной, видно из другого места: А что ныне живу во плоти, то живу верой в Сына Божьего, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня (Гал.2:20), то есть, живу некоторой новой, отличной (от обыкновенной), жизнью.

Святитель Дмитрий Ростовский

Жизнь…

От объедения и пьянства происходит не только душе вред, но и телу болезнь, от воздержания же и трезвости не только душе польза, но и телу здравие и легкость жизни; объедение и пьянство лишают не только вечной жизни, но и временной – погубляют вместе и душу, и тело, вообще, делают человека непотребным Богу и людям. Временная сласть готовит человеку вечную горесть, если кто к ней безумно прилепляется. Жизнь воздержная и трезвая – рай на земле, а жизнь растленная и греховная – ад на земле и превеликое томление.

Побеждай сласти и обладай ими, чтобы они не побеждали тебя и не обладали тобой, если хочешь свободно достигнуть вечно блаженной жизни. Побеждающему, сказал Господь (Апок.2:7), дам ясти от древа животнаго, сущаго посреде рая. И еще: делайте не брашно гиблющее, но пребывающее в животе вечном, плоть бо не пользует ничтоже (Ин.6:63). Потому не слишком полагай в том свое утешение, что дано тебе на весьма малое время, но ищи истинного утешения в Боге, которое пребудет с тобою вечно.

Если хочешь иметь правый разум и удобно победить все страсти свои, держи всегда пост и воздержание, не порабощайся плотским сладострастием, чтобы не изнурить тебе всю жизнь твою во тьме бессловесия и волнений и не получить в этом мзды, лишившись награды небесной.

Преподобный Исаак Сирин

Горе тому монаху, который нарушает обет свой и, попирая совесть свою, подает руку диаволу… С каким лицом предстанет он Судии, когда, достигнув чистоты, друзья его встретят друг друга – те самые, с которыми разлучившись в пути своем, пошел он стезею погибели?.. И страшнее всего то, что, как здесь он разлучился с ними в пути своем, так разлучит его с ними Христос в тот день, когда светлое облако понесет на поверхности своей тела, сияющие чистотою, и поставит их во вратах небесных.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Если ты проводишь жизнь греховную…

Исполняй заповеди Господа – и чудным образом увидишь Господа в себе, в своих свойствах. Так видел в себе Господа святой Апостол Павел: он требовал этого видения от христиан, тех, которые его не имели, называл недостигшими состояния, должного христианам. Если ты проводишь жизнь греховную, удовлетворяешь страстям и вместе думаешь, что любишь Господа Иисуса Христа: то присный ученик Его, возлежавший на персях Его во время тайной вечери, обличает тебя в самообольщении. Он говорит: Глаголяй, яко познах Его, и заповеди Его, не соблюдает, ложь есть, и в сем истины несть. А иже аще соблюдает слово Его поистине, в сем любы Божия совершенна есть (1Ин.2:4,5).

Спасительный Божий дар – покаяние – требует, чтоб мы приняли его с величайшим благоговением и тщательностью. Небрежное, прозорливое поведение по отношению к дарам Божиим, влечет за собою страшные бедствия, которые естественно возникают из такого поведения. Как не возникнуть величайшему, душевному, существенному, вечному бедствию, когда мы, принимая дар Божий, отвергнем должное изучение, как самого дара, так и употребления, какое должно из него сделать? К несчастью, многие поступают крайне небрежно и невежественно с великим даром покаяния! Они не хотят познать, что покаяние не может быть совмещено с произвольною греховною жизнью.

Пребывая в греховной жизни по сочувствию к ней, по привязанности к ней, они в известные времена прибегают к покаянию, чтоб, омывшись на минуту, снова погрузиться в греховную скверну. О страшный обман самих себя! О страшная насмешка над даром Божиим! О страшное ругательство над Богом! Быша им последняя горша первых.

Таким лицемерным покаянием, такою игрою великим таинством и насмешкою над ним печатлеется, упрочивается греховная жизнь, делается неотъемлемою собственностью человека. К произвольным грехолюбцам относятся следующие слова святого Иоанна Богослова: Всяк согрешаяй не виде Его (Господа Иисуса Христа), ни позна Его. Чадца, никтоже да льстит вас. Творяй грех от диавола есть. Всяк рожденный от Бога, греха не творит, яко семя Его в нем пребывает, и не может согрешати, яко от Бога рожден есть. Сего ради явлена суть чада Божия и чада диаволя.

Явны чада Божия и чада диаволовы, признак различия их ясен, обман – невозможен. Проводящие произвольную греховную жизнь, утопающие в плотских наслаждениях, хотя бы и назывались христианами, суть чада диавола, напротив того, признак чад Божиих состоит в том, что они проводят жизнь по завещанию Евангелия и святой Церкви, а грехи, в которые впадают по немощи, поспешно врачуют покаянием. Вполне безгрешным и самый праведник быть не может: и для него необходимо врачевство покаянием, как засвидетельствовал тот же святой апостол Иоанн. Аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем и истины нет в нас.

Христиане первенствующей Церкви, оставляя веру язычников, оставляли и жительство их. Это жительство святой апостол Петр называет разлиянием блуда. Не говоря о народных увеселениях, все учреждения язычников представляли собою разнообразное служение сладострастью, которое, как потоп, обымало все общество. Греховная развратная жизнь была жизнью язычников, душою общества их! она никак не может быть совмещена с христианством. Возлюбим покаяние – и получим спасение. Примем от руки Господа пожизненный дар покаяния – и получим в свое время вечный дар спасения. Всеблагий Бог покаяние даде в живот. Он даст истинно кающимся, примирившимся с Ним, усвоившимся Ему посредством покаяния, блаженство в вечности: яко Господне есть спасение. Ему слава во веки веков. Аминь.

Постоянная греховная жизнь есть постоянное отречение от Христа, если бы оно и не произносилось языком и устами. Проводящие греховную жизнь произвольно, по любви к ней… есть чада диавола.

Общество в большинстве своем, уклонилось в греховную жизнь

Иже бо аще постыдится Мене, сказал Господь, и Моих словес в роде сем прелюбодейнем и грешнем, и Сын Человеческий постыдится его, егда приидет во славе Отца Своего со Ангелы святыми. Не только должно исповедать Господа, не только должно признать Божество и владычество Его, – должно исповедать учение Его, должно исповедать заповеди Его. Заповеди исповедуются исполнением их. Исполнение их, в противность обычаям, общепринятым в человеческом обществе, есть исповедание Господа и слов Его пред человеками. Общество человеческое названо грешным и прелюбодейным, потому что оно, в большинстве своем, уклонилось в греховную жизнь, предало и променяло любовь к Богу на любовь ко греху.

Обычаи, господствующие в мире, имеющие значение закона, превысшего всех законов, противны, враждебны жительству Богоугодному. Жительство Богоугодное служит предметом ненависти и насмешек для гордого мира. Чтоб избежать ненависти мира, его преследований и стрел, сердце слабое, неутвержденное верою склоняется к человекоугодию, изменяет учению Господа, исключает себя из числа избранных.

Следствием греховной жизни бывает слепота ума, ожесточение, нечувствие сердца.

Святитель Феофан Затворник

Вступив из греховной жизни на землю правды…

Облецытеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диавольским: яко несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем, и к миродержителем тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным (Еф.6:11,12).

Горе живущим на земли, слышал голос с неба святой тайнозритель, горе, яко сниде диавол… имея злобу великую… змий великий, змий древний… сатана, льстяй всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним (Апок.12:12). Злое племя коварством и лестию утвердило здесь владычество свое и адскими кознями поддерживает и распространяет его. Ни одно существо не являлось на свет, которого бы они не облагали и не опутывали сетями, чтоб увлечь его в свою бездну. Князь тьмы строго смотрит за всеми входящими в его царство, и всякий, в ком нет его духа, кто живет не по его законам, кто не признает его власти над собою, есть прямой предмет его тайной злобы, его хитрости и насилия.

Итак, ищущие спасения христиане, оставив дела тьмы и вступив в свет жизни Христовой, не думайте наслаждаться покоем, не думайте блаженствовать. Великий еще подвиг предлежит вам! Целое полчище злых духов поминутно будет окружать вас, будет следить вас шаг за шагом, будет вмешиваться во все ваши занятия, чтобы хоть к чему-нибудь примешать свое зло, хоть чем-нибудь обольстить вас. Но вступив из треволнений греховной жизни на твердую землю святой правды, крепче утвердите здесь стопы свои! Сатана не утомится, возгоняя на вас волны искушений, укрепляясь в Господе, не уступайте ему своего места! Успех в столь трудном деле совершенно зависит от помощи небесной, но и вам не должно оставаться бездейственными там, где решается вечная ваша участь, а с другой стороны, и Божественная сила может в сем случае действовать за вас только чрез вас.

Апостол Павел, которому в продолжение целой жизни стужал ангел сатанин, опытно дознал, как можно устоять против диавола и как даже побеждать его, и правила свои предложил в свое время Ефесянам, а чрез них и всем будущим подвижникам. Станите, говорит он, препоясани чресла ваша истиною, и оболкшеся в броня правды, и обувше нозе во уготование благовествования мира, над всеми же восприимше щит веры, в немже возможете вся стрелы лукаваго разжженныя угасити; и шлем спасения восприимите, и меч духовный, иже есть глагол Божий, всякою молитвою и молением молящеся на всяко время духом (Еф.6:14—18).

Кому нужно, тот уже несколько раз, без сомнения, перечитывал сие место, несколько раз углублялся в значение и приложение содержащихся в нем правил. Но не будет излишним, если к собственным вашим понятиям, к собственным вашим наблюдениям присоединим наблюдения и понятия святых, прежде вас в том же всеоружии воевавших с диаволом и побеждавших его.

Возрасты греховной жизни

Различают и в греховной жизни возрасты, как есть они в истинно христианской жизни. В Слове Божием о грешнике вообще говорится, что он, все более и более преуспевая на горшее (2Тим.3:13), приходит наконец в глубину зол (Притч.18:3); означаются и степени ниспадения в сию глубину, например, он болит неправдою, зачинает болезнь и рождает беззаконие (Пс.7:15); или, яснее, по противоположности с мужем, ублажаемым в первом псалме, идет на совет нечестивых, останавливается на пути грешных и, наконец, садится на седалище губителей (Пс.1:1). Последние выражения можно принять за характеристические черты греховных возрастов. Их тоже три: младенческий, юношеский, мужеский. В первом грешник только пошел в грех, во втором остановился в нем, в третьем стал распорядителем в его области.

Младенческий возраст. Это период образующейся греховной жизни, не установившейся в своих формах, колеблющейся, время борьбы остатков внутреннего добра и света с вступающим злом и тьмою. Здесь поблажающий греху человек все еще думает отстать от него, мало-мало, говорит он себе, и брошу. Грех еще кажется ему как бы шуткою, или он занимается им, как дитя, резвящееся игрушкою, он только будто рассеян и опрометчив. Но в сем чаду, в сем состоянии кружения невидимо полагаются основы будущему ужасному состоянию грешника. Первые черты, первые линии его полагаются в первый момент отдаления от Бога. Когда сей свет, сия жизнь и сила сокрываются от человека, или человек сокрывает себя от них, вслед за тем начинает слепнуть ум, расслабляться и нерадеть воля, черстветь и проникаться нечувствием сердце, что все и заставляет человека часто говорить себе: нет, перестану.

Но время течет и зло растет. Кто-то из ума крадет истины одну за другою, он уже многого не понимает даже из того, что прежде ясно понимал, многого никак не может удержать в голове по тяжести и невместимости того в теперешнее время, наконец, совсем ослепляется: не видит Бога и вещей Божественных, не понимает настоящего порядка вещей, ни своих отношений истинных, ни своего состояния, ни того, чем он был, ни того, чем стал теперь и что с ним будет… вступает во тьму и ходит во тьме (см. прп. Тих., ослеп, челов., тол. 5).

Воля, побуждаемая совестию, все еще иногда радеет и приемлет заботы о спасении человека… иногда он напрягается, восстает, удерживается от одного или другого дела в надежде и совсем поправиться, но и опять падает, и чем более падает, тем становится слабее. Прежние остановки и отказы делам действительные превращаются в одни бесплодные намерения, а из намерений в холодные помышления об исправлении, наконец, и это исчезает. Грешник как бы махнул рукою: так и быть, пусть оно идет, авось само как-нибудь остановится! И начинает жить как живется, предаваясь порочным желаниям, удерживаясь от явных дел, когда нужно, не беспокоясь ни угрозами, ни обещаниями, не тревожась даже явным растлением души и тела. Грех есть болезнь и язва. Сильно терзает душу после первого опыта. Но время все сглаживает. Второй опыт бывает сноснее, третий еще сноснее и т. д.

Наконец душа немеет, как немеет часть тела от частого трения по ней. То были страхи и ужасы, и гром готов был разразиться с неба, и люди хотели будто преследовать преступника, стыд не давал покоя и не позволял показываться на свет, а тут, наконец, все ничего! Человек смело и небоязненно продолжает грешить, понять даже не умея, откуда это прежде бывали у него такие тревоги. Когда таким образом образовались ослепление, нерадение и нечувствие, видимо, что человек-грешник остановился на пути грешных. Все добрые восстания улеглись… Он покойно, без смущений и тревог, пребывает в грехе… Здесь вступает он в период юношеский.

Возраст юношеский. Это период пребывания в грехе или стояния на пути грешных в слепоте, нечувствии и нерадении. Высшие силы человеческого духа поражены летаргическим сном, а силы греха возобладали над ними и как бы наслаждаются покоем. Сначала это есть как бы точка безразличия. Но с сей точки начинается покорение лица человеческого греху. Силы его одна за другою приводятся к подножию греха и поклоняются ему, принимают или признают над собою его царскую власть и становятся его агентами. Поклоняется ум и принимает начала неверия, поклоняется воля и вдается в разврат, поклоняется сердце и полнится робостию и страхом пред грехом и греховным началом. Не все спит грешник, иногда и просыпается. В это время хотел бы все оставить, но боится начать сие дело по непонятной некоторой робости, в которой отчета дать нельзя. Так застращивается человек тиранством греха, что о возмущении против него как бы и подумать не смеет.

Тут свидетельство, как через грех глубоко падает сила духа и поносное рабство ему до чего унижает благородное лицо человека! Ум сначала только не видит или теряет все истинное, но с продолжением времени вместо истины вступает в него ложь. Здесь все начинается сомнением или простыми вопросами: почему так, не лучше ли так или вот этак? Вопросы сии сначала пропускаются без внимания, только тень некоторую, подобно сети паутинной, налагают на сердце, но, прилегая к нему ближе, сродняются с ним и обращаются в чувство, чувство сомнения есть семя неверия. Начинают говорить свободно, потом сшивать остроты, наконец, презирать и отметаться всего Божественного и святого. Это неверие! И воля спит в беспечности, действуя по началам недобрым, сама того не замечая, как ими вытесняются начала добрые. Она может пребывать покойною, не высказывая резко своего внутреннего растления, но где ее начинают тревожить, где хотят ее заставить действовать по другим началам, там она высказывает всю строптивость своего нрава, не уважая ни очевидности убеждений, ни даже крайности: она идет всему наперекор, поставляя себя главным правилом для всего.

Закон ли совести будет ей внушать это или законы положительные, она говорит: отойди, путей таких ведать не хочу, и это не по чему иному, как по растлению нрава. Таким образом, грешник, робостию застращенный восставать на грех, неверием принявший начала лжи, волею усвоивший правила развратные, являет себя довольно надежным, чтобы его возвести в некоторые правительственные распоряжения в греховном царстве. Таковой посаждается на седалище губителей. Он вступил в возраст мужа для заведывания частию дел греховного царства.

Возраст мужеский. Это период самостоятельного, настойчивого действования в пользу греха, против всего доброго, от чего человек приходит на край пагубы. Степени ниспадения его определяются степенями противления свету и добру. Ибо и тогда, как он так живет, совесть не престает тревожить его. Но, принявши другие начала, он не слушает и идет напротив. Иногда он только не внимает сему гласу, в состоянии нераскаянности, иногда отвергает и вооружается против него, в состоянии ожесточения, иногда же самого себя сознательно предает пагубе, в состоянии отчаяния. Это конец, куда приводит наконец грешника грех, им возлюбленный.

Таким образом, греховных три возраста дают девять состояний. К ним можно приложить еще три состояния несовершенного обращения грешника, или обращения недоконченного и недозрелого, именно состояния: рабства, когда по страху наказаний и угроз Божиих удерживают руки от грехов более важных, не стыдясь питать страсти и помыслы худые; самопрелъщение, когда считают себя совершенными по нерешительным и начальным только делам добра; лицемерия, когда останавливаются только на внешних делах благочестия и на том основывают свою надежду. И будет всех состояний греховных, вне доброго пути, двенадцать.

Большая часть людей вязнет в первых трех и в трех последних. Но немало их, во-вторых, и третьих. В утешение грешному роду нашему должно сказать, что пока человек в сей жизни, какие бы ни делал он грехи, всегда есть ему возможность возвратиться к милосердному Богу, милующему кающихся. Так хороша и добра человеческая природа, что всеми неправдами своими человек не может вконец исказить ее здесь. Только пока он не раскаян, пока ожесточен, пока отчаивается, не может быть помилован, и если не изменит сего нрава, не начнет плакать и надеяться, то так сойдет и во гроб и погибнет вечно. Всему злу виновник диавол. Если бы не он, не было бы отчаивающихся, А то он сначала твердит: Бог милосерд, а когда нагрешит много человек и задумает каяться, страшит его грозным правосудием Божиим. Но кто изобразит все коварство и злобу сатаны и какими сетями опутывает он грешных, поддающихся ему? Ужасается и не может понять грешник образумившийся, как мог он сделать то и то, хотя прежде так это казалось ему легким. Человек грешит всегда в некотором самозабвении.

Сколь велико зло греха! Грехом оскорбляется беспредельное величие Бога. Презирая закон, презираем Самого Законодателя и оскорбляем Его. Не так сие надо понимать, чтобы сим оскорблением нарушалось всеблаженство Божие, ибо Он вне всякого прикосновения от твари, но так, что с нашей стороны уже все бывает сделано к тому, чтобы оскорбить Его беспредельное величие подобно тому, как простой гражданин, хотя величество царское остается неприкосновенно, оскорбляет его своими делами. В сем отношении грех есть зло бесконечно великое. Но правда требует, чтобы оскорбление было удовлетворено. Удовлетворение должно быть равно оскорблению. За бесконечно великое оскорбление должно представить бесконечно великое удовлетворение. Вот здесь и горе! Имея возможность сделать бесконечное оскорбление, человек не имеет возможности сделать за него должное удовлетворение. Остается человеку вечно быть виновным и, следовательно, вечно нести наказание. Таковы как первый грех, так и все последующие. Всякий раз, как грешит человек, он ввергает себя в бесконечное зло.

О человеке же христианине пишет апостол, что он, согрешая по крещении, второе распинает Сына Божия (Евр.6:6), попирает кровь Завета и становится в ряд распинателей, кричавших: кровь Его на нас и на чадех наших!

Отделившись от Бога и Христа, человек через грех присоединяется к полчищу сатаны и становится для него засадным местом, откуда он воюет на Бога, издеваясь над беспредельною Его милостию, и слепотою, и безумием христианина. Бог Сына Своего Единородного дал, говорит сатана, а я и так умею владеть людьми. После же, на суде, всю вину взнесет он на самого человека и еще увеличит ее, чтобы поспешнее свесть в ад. А что грех производит в самом человеке? Он извращает его и, как бы в какую тьму ввергая, в мечты фантазии, суету желаний и беспорядочность сердечных волнений, кружит его всю жизнь, не давая опомниться. Между тем мучительство страстей съедает и душу, и тело. Грешник есть существо тлеющее.

Судя по сей заключительности и по сему безобразию греха, грешнику надлежало бы начать всесторонние страдания еще здесь. Но по судьбам Божиим сего не бывает. Грешник нередко веселится и упивается счастьем земным, сколько сумеет или сколько попустит Бог частию для воздаяния за какие-нибудь добрые дела, частию для вразумления. Но под этим видимым счастьем всегда кроется крушение духа непрестанное, по временам только заливаемое чувственным упоением и то не вполне. Грешник всегда мрачен и как будто боится чего-то.