Ищущий

Прекрасный край

После того, как я дезертировал с новобранческого отряда, я отправился на восток. По рассказам знахаря нашей деревни, именно там, на востоке, где восходит солнце, находится великая и необъятная Минотория – страна бескрайних лугов и древних тысячелетних лесов. Привычные мне виды и земли уже давно остались позади, а им на смену пришли девственные, нетронутые и необжитые леса и долины. Я по-прежнему много думал о правильности моего поступка, ведь я отказался от всего, что хотел дать мне отец. Хоть меня и гложет совесть, я уверен, что поступил правильно. Иначе, почему мне так хорошо? Почему я снова чувствую, что по-настоящему живу? Мир снова приобрел те краски, которые я перестал видеть уже давно, а видел только в детстве, когда представлял свои странствия. Тогда это была лишь мечта, сейчас же это была действительность, которую я создал для себя сам вопреки тому, что уготовил для меня отец и король.

Уже много дней я шел по холмам, минуя каждый из которых я думал: «Вот, за этим холмом точно будет Минотория». На самом деле, я даже не знал, когда приду туда, не знал куда идти, не знал, что меня там ждет. Но, не смотря на свое незнание, я был уверен, что иду правильно. Благо, нужды в воде и пище не было, ведь среди холмов и долин было огромное множество ручьев, а степи изобиловали дичью. И вот, очередная ночь застала меня в чистом поле. К счастью, погода была безветренная и теплая, поэтому я поудобнее расположился на душистой и благоухающей мягкой траве, устремив взгляд к звездам.

Как и в детстве, смотря на ночное небо, я представлял, что с одной из звезд на меня смотрит такой же человек, как и я, и думает точно о том же. И человек ли? Если наш мир полон разных существ подобных нам, то почему бы и там не быть иным существам? Возможно, они похожи на людей, а может и совершенно отличается от нас, не имея с нами ничего общего. В такие моменты меня охватывала печаль, ведь мне, простому смертному, никогда не узнать этого, ведь за всю жизнь, какой бы долгой она не была, мне не обойти и части нашего мира, не говоря о других. Остается лишь представлять, кто живет вдали от нас и смотрит на небо и так же представляет иных существ.

Я представлял, что там могут быть миры, полностью покрытые водой с невообразимым количеством разных животных, от незримых глазу, то исполинов, чьи размеры больше людских городов. А может, есть миры совершенно безжизненные, где нет не то что растений и животных, но даже и нечем дышать. Но самым безумным мне казалось то, что могут быть живыми существами и сами миры, как огромный живой тролль является целым миром для малейших блох и вшей. Как бы то ни было безумно, но смотря на звезды мне казалось, что все это вполне может быть реальным. Глаза стали закрываться, и я не заметил, как провалился в сон.

Я проснулся от ощущения, что меня кто-то куда-то тащит. Подскочив, я увидел, что за ноги меня держит огромное существо и волочит за собой. Широкая спина была покрыта густой шерстью, а голову венчали огромные бычьи рога, и вместо ног у существа были копыта. Это, без сомнения, был минотавр, существо из слухов и старых сказок, но настоящий, огромный и неимоверно сильный. Я едва удержался от вскрика и требования отпустить меня, и вместо этого, насколько мог, спокойно спросил, куда он меня тащит и с какой целью. Минотавр остановился, повернулся ко мне и оценивающе осмотрел, словно я лишь насекомое, недостойное даже заговорить с ним.

– Я несу тебя в деревню. Вождь скажет, что делать.

– Ты понимаешь мой язык? – удивился я полученному ответу на общем языке, но теперь минотавр не ответил, отпустив мои ноги и мотнув головой, призывая идти следом. Ослушаться было глупо, и я мгновенно отбросил подобную мысль, раболепно следуя за огромным существом. Вдали виднелось большое поселение, вокруг которого сновали десятки массивных существ, чьи головы венчали мощные рога различных причудливых форм и всевозможных размеров от совсем маленьких, видимо детских, до огромных, порой даже длиннее среднего человеческого роста. Где-то в стороне, среди завораживающих лугов, паслось огромное стадо мощных буйволов, за которым следили несколько минотавров-пастухов, не отводящих взгляда от животных.

У поселения я замер в восхищенном благоговении. Жилища минотавров были огромными, и в одном шатре могли поселиться до трех десятков человек. Каждый из шатров был сделан из огромных костей и покрыт шкурами буйволов, медведей, волков и других животных, которых мне никогда не доводилось видеть, и о существовании которых я даже не подозревал. Каждая кость в остовах шатров, одновременно служившая неким подобием арки, была испещрена некими символами, значение которых я не мог понять, и которые были для меня не больше, чем рисунками. Входы в свои жилища минотавры украшали золотыми украшениями или светящимися символами, вытесанными в бревнах или на костях, и лишь изредка на шкурах. Посреди поселения возвышался самый большой и богато украшенный шатер, больше напоминающий крепость, и я не сомневался, что это и есть дом их вождя.

По пути я видел ремесленные мастерские, где огромные минотавры делали изящные вещи своими, казалось бы, неуклюжими руками, кузницы, где ковались инструменты и оружие из странного цвета металла, и все вокруг было таких огромных размеров, что я чувствовал себя ничтожно маленьким, подобно муравью в человеческом жилище.

Пока я шел вслед за нашедшим меня минотавром, я ловил на себе взгляды его собратьев. Некоторые удивленные, заинтересованные, взгляды полные ненависти и отвращения, словно один только мой вид вызывал у них тошноту. От таких взглядов мне самому становилось не по себе, ведь любой из них мог с непринужденной легкостью меня растоптать. Стараясь не думать о подобном, я рассматривал жилища и шатер вождя, подходя к которому я вновь замер, пораженный величественностью сей сооружения. Это был не шатер, но настоящая крепость, сложенная из огромных резных каменных блоков, подобно стенам самых больших городов и дворцов королей.

Издалека было невозможно оценить размеры шатра, ведь как оказалось, он занимал чуть ли не четверть всего поселения, а это колоссальные размеры превосходящие даже небольшие деревеньки. Смотря на столь исполинское строение, меня очень заинтересовало, как минотавры доставили сюда столь громоздкие блоки, ведь гор и каких-либо каменоломен в обозримой близости нет, либо я о них не знал, но насколько хватало взгляда кругом были лишь одни равнины и бескрайние луга, изредка чередующиеся небольшими рощами.

Тяжелые деревянные ворота, окованные железом, со скрипом открылись, впуская нас внутрь величественного дворца. Под главным куполом я почувствовал себя еще более мелким, чем прежде. Купол был расположен так высоко над полом, что можно было едва его рассмотреть, но еще сложнее было представить, как эти гиганты сумели возвести столь сложное строение, учитывая их размеры и внешнюю неуклюжесть.

Возле ворот стояли стражи, внушающие страх и трепет одним лишь своим грозным и злобным видом. Огромные, крупнее любого из увиденных мной минотавров, они смотрели сверху вниз даже на моего проводника, а в руках они держали исполинские алебарды, украшенные затейливой резьбой наитончайшей работы. Их тела, где не было доспехов из темного потертого металла, были покрыты ужасными шрамами, которые не могло оставить ни одно из известных мне существ. Когда эти титанические существа открыли следующие врата, передо мной предстал зал, стены которого украшали скелеты крылатых существ, чьи пасти полны кинжалоподобных зубов, а когти на длинных лапах напоминали серпы.

Направляясь в Миноторию, я и представить не мог, что здешние обитатели, о коих я слышал только из слухов и старых легенд, окажутся столь воинственными существами, чьи жилища украшаются телами павших врагов. Не стану ли я одним из украшений? От этой мысли мне стало многократно тревожнее, особенно под взглядом пустых глазниц черепов разных тварей.

За третьими дверями меня ждал главный зал, в самом центре которого стоял огромный трон из костей, окованный изумрудно-зеленым то ли камнем, то ли металлом. На каждой из огромных костей, составляющих основание и спину трона, были вырезаны неизвестные мне события, возможно, относившиеся к истории вождя, или же всего народа. Рисунки можно было рассмотреть, даже не приближаясь близко к трону. Рисунки были сделаны столь искусно, будто минотавры в какой-то момент сильно откатились в своем искусстве назад, ведь то, что украшало их жилища сейчас, и то, что изображено на явно древнем троне, различалось так, словно их разделяли несколько поколений мастеров.

На одном из этих рисунков на резном троне были изображены могуче воинство минотавров, идущих в бой против ужасных созданий бок обок с людьми. Существа, против которых они сражались, выходили за любые пределы фантазии. Извивающиеся конечности, отсутствие четкой формы тела, множество ракообразных клешней и нетопыринные крылья, настолько огромны, что они закрывали само солнце и мощными взмахами создавали вихри и ураганы. От одного лишь их образа мне становилось дурно, что уж было думать о том, чтобы встретить столь мерзкое создание вживую и выйти против него на бой.

Второй рисунок я не сумел рассмотреть как следует, и в зале раздался громогласный голос вождя, на которого я изначально не обращал внимания, полностью увлеченный историями, вырезанными на троне.

– Человек! Что ты делаешь в наших краях? Уже много времени ни один из вашего рода не осмеливался появиться в древней Минотории.

– Меня зовут…

– Я не спрашивал кто ты. Я хочу знать, что тебе здесь нужно, – Старый минотавр прервал меня, не дав договорить. Я понял, что он был озабочен другими делами, и говорить со мной ему было ни к чему. Но и я не знал, что ответить ему. Я лишь молчал, ведь истинная причина моего прибытия – желание увидеть Миноторию. Сказал же я совершенно другое.

Услышав, что я прошу их знаний, по зале разразился громогласный смех минотавров, больше напоминающий рев разъяренных зверей. Вождь посмотрел на меня с уже серьезным видом, смерил оценивающим взглядом с ног до головы и задумался, а минотавры продолжали смеяться, говоря на незнакомом мне языке. Они повторяли одно и то же, поэтому я точно запомнил их слова: Ул маган мулун. Вскоре все смолкли, видя, что вождь серьезно задумался. Ожидание тянулось невыносимо долго. Сам не понимая почему, но мне казалось, что вождь серьезно задумался над моей просьбой. Прекрасно понимая, что просто так они ничего мне не дадут и не расскажут, я мысленно готовился к какой-нибудь работе, о которой мог размышлять правитель Минотории. Может быть вождь лишь придумывал на какие работы сослать меня как раба, что казалось гораздо более вероятным, нежели исполнение моей спонтанной и необычной просьбы. Минуты казались часами, особенно в мертвой тишине зала, куда лишь глухими звуками, едва слышными, доносился звон кузнечного молота и едва различимый гомон снаружи.

Вождь едва слышно повторил фразу, над которой смеялись все, но на этот раз серьезно, и хоть я не знал значения, вождь придал ей совершенно иной смысл. Его голос, подобный грому, озвучил принятое решение. Мне предстояло некое «испытание силой», через которое проходит каждый минотавр в юношеском возрасте. Я с трудом представлял, что это может быть за испытание, особенно учитывая различия в физической силе между людьми и минотаврами, и я, признаться, очень сомневался в своей способности пройти это испытание.

Но не смотря на свои сомнения на собственный счет, не колеблясь ни секунды, не узнав самого себя, я согласился. В глазах вождя я увидел зловещий огонек и понял, насколько я поспешил с решением. Слишком зловещим и пугающим он показался, словно мой ответ обрекал меня на что-то ужасное. Меня вывели из залы, и у последних врат, ведущих наружу, ждал тот самый минотавр, что привел меня сюда. Страж сказал ему несколько фраз, но он молчал, лишь жестом приказал мне идти следом. Я покорно слушался его, хоть и не мог представить, куда он меня ведет, и что от меня теперь требуется.

– Мулгар.

– Что? – спросил я, не расслышав слова минотавра. Он повторил так же равнодушно, как и в первый раз. Смысл слова я понял не сразу, лишь пройдя мимо нескольких минотавров, и вновь услышав это слово, я понял, что Мулгар – это имя моего провожатого. Теперь я знал, как можно к нему обращаться, и хоть у меня была куча вопросов, я не задал ни одного.

Вскоре мы пришли к окраине поселения и остановились у большой палатки из шкур. Мулгар приказал остаться на месте, пока сам он говорил с одним из минотавров. Воспользовавшись моментом, я с интересом рассматривал окружающее палатку оружие. Внушительных размеров копья с наконечниками из синевато-зеленого металла, блестящими на солнце, казались невероятно тяжелыми, и я представлял, как могучий минотавр с огромной силой метал его, не оставляя цели никаких шансов выжить. Охватить древко двумя руками едва представлялось возможным, и было сложно представить существо, способное выжить после удара таким копьем. Смотря на эти копья, я вспомнил скелеты огромных крылатых тварей, чьи скелеты украшали стены цитадели вождя, и подумал, что такие твари вполне себе могли выдержать не один бросок подобного оружия. Особый интерес вызвал наконечник одного из таких копий. Он был полностью покрыт загнутыми книзу крючками, и переливалось в лучах солнца оранжево-богровым цветом, словно наконечник горел мифическим пламенем.

– Огненный копье. Бить страхолюд и тролля. Особенно тролля, – ко мне, почти неслышно, подошел Мулгар, от чего я вздрогнул. Он этого не заметил, как и я не заметил его приближения. Не смотря на крупные размеры, он двигался на удивление тихо и плавно, совсем не свойственно для таких гигантов. После продолжительной паузы минотавр сказал, что мне предстоит пойти с ним и еще несколькими охотниками в степи, чтобы провести ритуал охоты, через который должен пройти каждый минотавр. Целью охоты станет священный зверь, почитаемый минотаврами как отец степей и их главный защитник, животное, на которое охотятся исключительно в ритуальных целях, как мне рассказал Мулгар.

Минотавр говорил с большими паузами, словно вспоминая слова или их правильное произношение. Внезапно меня охватило чувство стыда, ведь я пришел к ним, не зная ни одного слова, а они вынуждены говорить со мной на неудобном для них языке, чтобы я мог понять их.

– Ты уметь… метать копье? – Я молча кивнул в знак согласия, и тогда Мулгар взял у палатки огромное древко и подал мне. Это было не древко, а настоящее бревно, из дюжины которых можно было сложить стену избы, и я с трудом мог его держать, не говоря о том, чтобы метнуть. Минотавр посмотрел на меня с пренебрежением и жалостью, после чего с непринужденной легкостью забрал у меня древко, сказал что-то другому минотавру, и тот подал ему топор все из того-же сине-зеленого металла. Расщепив древко на три части, он отдал одну треть мне. Теперь это больше походило на копье, подходящее для моих детских, по меркам минотавров, размеров. Я удовлетворенно кивнул Мулгару, и он снова забрал у меня древко, ловкими движениями топора придавая ему более округлую и заостренную форму.

Держать столь тонкое древко своими огромными руками ему было крайне неудобно, но он умело справлялся и с этим. Через несколько минут он оценивающе осмотрел копье, и вручил его мне. Наконечник, конечно, не подходил на тонкое древко, и Мулгар что-то тихо сказал на своем языке. Наверняка это было ругательством, ведь прозвучало оно с крайним раздражением, и его волосатая морда исказилась в странной недовольной гримасе.

Минотавр присел на корточки, затачивая топор, и когда солнце близилось к полудню, со стороны кузницы пришел минотавр с серовато-белой шерстью и сломанными рогами. Мулгар взял у него что-то сине-зеленое, обменялся парой слов с кузнецом, который перед тем как уйти осмотрел меня с ног до головы, фыркнул, и скрылся. Мулгар насадил на древко маленький, по сравнению с другими, наконечник и движением руки закрепил его, отдав копье мне.

Солнце невыносимо припекало, а вокруг кипела работа. По улице проезжали телеги полные огромных камней, запряженные четверкой могучих зверей-тяжеловозов причудливого вида. очень похожих на буйволов, но куда крупнее и с иной формой рогов. Одна за другой они ехали на противоположный край поселения, подгоняемые кнутом минотавра-погонщика, который размерами был ненамного больше меня. Мулгар был внутри палатки, а я сидел возле входа и лишь наблюдал за суетой, царящей снаружи.

Подгоняя очередной воз, погонщик заметил меня, что его явно разъярило. Он стремительно приблизился ко мне, замахиваясь кнутом для удара. Я успел только вскинуть руки наверх перед собой, но руку погонщика остановила огромная рука Мулгара.

– Ул данаг, Мулгар! Данаг! Мугр мулунг! – вопил погонщик, в попытке вырвать руку из хватки Мулгара, но безуспешно.

– Мугр мулун, Зуун. Ху’нх, – я наблюдал за происходящим в непонимающем остолбенении, ловя на себе косые взгляды прочих минотавров. Погонщик хрипя и скрипя зубами от ярости, вернулся к своим обязанностям, но теперь не отводил от меня свой злобный взгляд. Мулгар коснулся моего плеча, и указал на копье, сделанное специально для меня. Он выглядел совершенно спокойным, хоть и тон его речи был явно полон злобы. Взяв копье в руки, я последовал за ним. Минотавр тоже держал в руках копье, но с крючковатым наконечником из сине-зеленого металла, как и трое других его спутников, шедшие за своим предводителем.

Мы вышли за пределы поселения на простирающие на многие километры во все стороны сочные зеленые луга. Кто такие кагары и муффы я не знал, но по тому, что видел в доме вождя мог догадаться, что это могло быть любое существо самых разных форм и размеров.

Я спросил у своего провожатого, что именно за зверь должен стать нашей добычей. Он посмотрел на меня, и заговорил спокойным, тихим голосом с большими паузами.

– Большой зверь, много мяса, большой шкура, большой кость. Длинный рог, очень длинный. Быть осторожным с муффа, удар бить любого на смерть. Смотреть вперед, – все минотавры замерли, вглядываясь куда-то вдаль, где мелькало что-то черное, больше похожее на мираж, возникший из-за невыносимого зноя. Я же не видел ничего, что хоть отдаленно напоминало бы силуэт какого-нибудь животного, лишь мельтешащие вдали черные пятна. Передо мной стелилась бескрайняя степь, полная благоухающих трав и цветов, но совершенно пустая. Нет ни кустов, ни деревьев, ни животных. Лишь пустая и неописуемо красивая долина. Но Минотавры что-то видели. Или слышали?

Они вновь двинулись с места, но теперь гораздо медленнее, держа копья наготове. Я внимательно смотрел под ноги и по сторонам, чтобы не издавать шума, и все же, не смотря на все старания, издавал его больше всех.

– Чувствовать землю под ногами, идти легко. Не выбирать место головой, выбирать чувством. Чувствовать вибрация? – Я ничего не чувствовал. Стараясь ступать легко, не выбирая места, делал еще больше шума.

– Не думать. Идти, чувствовать, слушать. – Сказал уже другой минотавр, не поворачивая ко мне своей рогатой головы. Минотавры подняли копья, готовые к броску, и тогда я почувствовал дрожь земли.

Раздался рев, копья засвистели в воздухе, а минотавры молниеносно отскакивали в стороны от несущегося на них огромного черного зверя. Существо пронеслось в паре сантиметров от меня, едва не насадив на огромный рог, венчающий массивную голову с маленькими глазами. Несколько секунд я прибывал в ступоре, пока минотавры обходили существо по сторонам. Оно топталось на месте, а под ним на земле росло багровое пятно. В шее зверя торчали два обломка копий минотавров, и зияла одна кровоточащая дыра, но могучий зверь не собирался так просто сдаваться.

Громко взревев, он кинулся на одного из минотавров, опрокинув его рогом наземь и чуть было не втоптал в землю. Зверь на бегу развернулся и понесся прямиком на меня. Ужас парализовал все тело, не давая двинуться с места и что-либо сделать, пока огромная зверюга неслась прямо на меня.

С каждой секундой я видел рог, направленный прямо на меня, все ближе, и в момент, когда он был всего в метре, я инстинктивно, сам того не поняв, отскочил в сторону, наотмашь ударив копьем. Зверь взвыл, упал, сотрясая землю, но тут же попытался подняться. Мулгар и другой минотавр стремительно приблизились к нему, засыпая градом ударов тяжелыми топорами из сине-зеленого металла. Зверь больше не пытался подняться, и теперь лишь тяжело дышал, истекая алой кровью. Когда третий минотавр подошел к нему ближе, жизнь окончательно покинула тело поистине могучего зверя.

– Мун’гана, Улур. Лун канна вив Агош Миноториул. – Произнес Мулгар, едва слышно, а за ним повторили другие минотавры более громко. Все они стояли перед зверем на коленях и сложили руки в странном жесте, переплетая пальцы, а некоторые поднимая кверху. Один из минотавров жестом указал на место рядом с собой. Я сел на покрытую травой землю, и сложил руки так же, как охотники. Они вновь прочитали свою мантру, а я повторял за ними слово в слово, старательно выговаривая каждое из них. По выражению их лиц, если так можно сказать, они были довольны моими действиями.

После странного ритуала начался новый, еще более странный. Минотавры разделывали тушу огромного животного, каждое действие сопровождая тихим пением, очень схожим с мычанием коров. Теперь я стоял в стороне, наблюдая за их движениями, удивительно аккуратными и ловкими, которые не вязались с их громадностью и нечеловеческой силой. Все в этих удивительных созданиях, будь то бесшумность, аккуратность или ловкость, не вязались с их впечатляющими габаритами, что не могло не удивлять. Воздух вокруг минотавров словно вибрировал, кружился в вихрях, вздымая пыльцу растений и наполняя округу дурманящим ароматом трав и цветов.

Голова слегка закружилась, а минотавры, казалось, впали в некое подобие транса. Они продолжали тихо напевать свою песню и разделывать добычу, но одновременно они были где-то не здесь, их взгляды были направлены в пустоту. Я сам застыл, смотря на бабочку, севшую на мою руку. Стоял неподвижно, чтобы не спугнуть, чтобы насладиться ее видом, узором ее крыльев, ее легкостью и изящностью. Всматриваясь в этот великолепный узор, который могла создать лишь природа, я потерял счет времени и ощущение реальности. Существовал только он и тихое мычащее пение минотавров. Бабочка сидела на руке, но я видел, как она взмахивает крыльями и летит к минотаврам. Я сделал шаг вперед, чтобы поймать ее, неосознанно, совершенно машинально, но коснувшись земли, я не почувствовал ее под ногами. Я посмотрел вниз, но видел сквозь свое прозрачное тело землю. Обернувшись, увидел себя, стоящего с бабочкой на руке, а когда посмотрел вперед, увидел передо мной огромного рогатого зверя в окружении минотавров. Все они были прозрачными, и через них я видел их телесные оболочки.

– Спасибо тебе, муффа, за твою плоть. Прости, что пришлось убить тебя, ибо таков Круг. – Сказал один из призрачных минотавров, обращаясь к призраку убитого зверя.

– Круг не должен быть разорван. Возьмите мою плоть, ибо теперь она ваша. Таков Круг.

Мулгар, точнее его дух, или его иная форма, подозвала меня ближе, сообщив, что ритуал завершен, и что «великий отец степей» принимает меня. Не трудно было догадаться, что убитый нами зверь и был отцом степей, а минотавры называли его муффой. Это, видимо, и был священный зверь, ведь почтение, выказываемое его мертвому телу, не оставляло никаких сомнений.

Мулгар вернулся к своему занятию, а я оглянулся вокруг. Меня окружали сотни, нет, тысячи некогда живых существ, которые раньше жили в нашем мире. Огромные минотавры, титанические существа, не то чтобы назвать, которых я даже не могу описать, волки, медведи, муффы, люди и огромное количество существ были здесь, в облике призраков или духов. Все они говорили и понимали друг друга. Место это было одновременно знакомым, словно старое, посеревшее от времени воспоминание, и абсолютно чуждым, отталкивающим своим потусторонним холодом, и манящее своим спокойствием одновременно.

Вскоре призраки стали таять, словно мираж на горизонте, все отдаляясь и отдаляясь, и пока я возвращался в свое земное тело, туша огромного зверя уже была разделана, а солнце клонилось к горизонту. Минотавры возложили добычу на свои могучие плечи, и начался путь обратно в их поселение. Охотники были невероятно молчаливы, от чего казались призраками из другого мира, хотя были вполне живыми созданиями из плоти и крови, более того я слышал их дыхание, чувствовал их запах, и они были более чем реальными. Я не смел нарушать воцарившегося молчания, хотя у меня и был рой вопросов, кружащийся в голове как мухи у чаши меда.

В поселение мы вернулись уже затемно, и на окраине не было видно ни одного минотавра. Лишь в центре поселения кипела жизнь, у самой цитадели вождя. Оттуда доносились громкие песнопения, схожие с теми, которые я слышал на охоте, но более громкие и яростные. Сложив добычу в палатку, возле которой стояли копья, минотавры направились к сердцу общины, жестом призывая идти следом.