Талисман

Пашка летел над дорогой, именно над дорогой, а не по дороге, поскольку совершенно не чувствовал своего соприкосновения с асфальтом. Он когда-то читал или слышал о том, что в экстремальной ситуации время растягивается, но, чтобы до такой степени, он и представить не мог.

Во время своего полета Павел успел увидеть, что прямо за ним, постепенно приближаясь к нему, летит по дороге его любимый мотоцикл «Ява». «Ява» лежит на боку, в сумасшедшем темпе вращая колесами, тоже, почти не притрагиваясь к дороге и лишь изредка, когда упирается в асфальт подножкой из-под мотоцикла вылетает сноп ярких искр.

В небольшом отдалении от «Явы» параллельным курсом летело ещё что-то, постоянно кувыркаясь, подпрыгивая, и в этом мельтешении летящий предмет рассмотреть было невозможно.

Павел понял, что при такой траектории полета они с мотоциклом непременно встретятся и ему, Пашке, при этом несдобровать! Он попытался как-то изменить свой полет и это ему удалось. Теперь они скорее всего разминутся, но у него хватило сил и времени, чтобы посмотреть вперед, куда он летел. Там дорога делала изгиб, и он должен слететь в кювет. Кювет здесь не высокий и к дороге вплотную растет трава – это хорошо, а вот то, что прямо по его траектории стоит довольно большая береза… Пашка сделал ещё усилие над собой, кувыркнулся через бок…

Здесь ему вспомнилось, что, как-то его отец, водитель с более чем двадцатилетним стажем рассказывал, что очень опасное время для водителя – когда жаркие весенние дни и всё вокруг в цвету: травы, цветы, кустарники и деревья, вдруг прерываются ливневым дождем. Пыльца, о которой в эти дни помнят лишь страдающие аллергией люди, напоминает шоферу о своем присутствии.

В самом начале ливня вся пыльца, вместе с дорожной пылью под первыми каплями дождя «закипает» на дороге вроде густого бульона и становился скользкой, как кисель. В это время очень опасно оказаться в пути. Дорога машину абсолютно не держит, так, что даже он, никогда не ездивший на своем грузовике быстрее сорока километров в час, не сумел удержаться на асфальте. Машину стащило на обочину и, будь скорость выше, утащило бы в кювет, и, скорее всего, перевернуло. А так всё обошлось. Он уперся в обочину и сумел машину остановить. Прошло не более пяти минут ливня, и дорога стала как дорога: пыльцу смыло и чистый асфальт, хоть и мокрый, снова уверенно держал автомобиль.

      Пашка возвращался домой из командировки в соседний город, где находился неделю.

Он соскучился по друзьям! С ними можно выпить, погулять по городу в обнимку с девчонками, сходить на танцы! Поэтому «погонял» свою технику от всей души. Последний раз, когда он глянул на спидометр, тот показывал 130 км/час, после чего Павел ещё «притопил» немного.

А вот по дому он соскучиться не успел. О чем скучать – то?

Отец весь день в рейсе. Вечером вернется, помоется, выпьет сто грамм, покушает и спать до утра. И так ежедневно.

А вот мать всё время Пашку достает своими нравоучениями:

– Почему снова выпил?

– С кем выпил?

– Да лучше бы ты уже женился, наконец! Надоело мне с тобой бороться!

То же самое его ждало и сегодня. Ведь перед отъездом он, пока обедал, выпил стакан вина и, чтобы встреча с друзьями прошла весело, захватил с собой бутылку коньяка.

И тут такая неприятность: уже недалеко от собственного города он попал под весенний ливень, шедший узенькой полосой: вон там, сзади, как говорится «рукой дотянуться», абсолютно сухая дорога, да и впереди, всего метров пятьдесят, и там всё сухо, солнце светит, как ни в чем не бывало. А он, только въехал в полосу дождя, тут же потерял сцепление с дорогой. Его любимая «Ява» выскользнула из – под него. Сама завалилась на бок, сбросив хозяина, и все зажили отдельной друг от друга жизнью на этой скользкой дороге: Пашка, мотоцикл и ещё что-то, летящее по дороге.

Всё! Асфальт заканчивается. На изгибе дороги Пашка вылетел на обочину, пролетел мимо березы, впритирочку с ней, но даже не задев ствола, и, метров через пять, мягко уткнулся в большой куст акации. Следом за Пашкой достиг кювета и мотоцикл.

Мотоцикл свой курс не менял, вот только постоянно вертелся на дороге, оставляя метки там, где вылетали искры.

На всей своей скорости он врезался точно в берёзу, которую Павел заприметил ещё с дороги, и, которую так счастливо миновал. Удар оказался настолько сильным, что рама мотоцикла лопнула, в двигателе что- то крякнуло, его заклинило и тарахтение прекратилось. От резкого торможения двигателя порвало приводную цепь, и она со свистом улетела куда-то в дальние кусты. Рама мотоцикла обхватила ствол берёзы с двух сторон, как парни обнимают любимую девушку за талию и почти сомкнулась с обратной стороны.

Это спасло Пашку от, казалось бы, их неминуемой встречи. Колеса ещё некоторое время бешено вращались, потом вращение стало заметно затухать и в конце концов остановились.

– … как жену чужую обнимал берёзку, – хмыкнул он.

Павел, не поднимаясь с травы, попытался исследовать себя: всё ли на месте или чего-то недостает?

Он попытался пошевелить вначале правой рукой и ему это удалось, следом левой и результат полностью удовлетворил.

Затем всё то же самое он проделал с ногами.

Все члены оказались на месте, и, главное, он не чувствовал никакой боли.

Пашка поднялся на ноги и стал осматривать себя снаружи. Весь бок, на котором он лежал почти всё время полета оказался нетронутым: ни на джинсах, ни на ветровке не было ни единой дырочки, точно также нетронутыми оказались другой бок и спина.

Павел, уже совсем успокоившись, вспомнил всё, что перед ним пролетело с времени его падения с мотоцикла, затем глянул на место своей аварии и понял, что от падения до его остановки в кустах пролетело не больше трех – четырех секунд.

– А ведь не зря говорят, что проносится вся жизнь перед глазами!

– Так! А что же такое летело над дорогой кроме меня и «Явы»?

Он внимательно посмотрел и увидел неглубокую бороздку в траве, по другую сторону берёзы, и эта бороздка уходила на несколько метров от дороги.

Павел пошел по отметине в траве и дошел до того места, где она заканчивалась. А вот чем заканчивалась эта отметина, заставило парня остолбенеть!

В траве лежала бутылка коньяка…

Всё донышко по окружности было покрыто мелкими сколами, алюминиевая крышечка тоже по краю была истёрта почти полностью и сквозь неё просачивалось наружу содержимое бутылки. От этикетки остались лишь жалкие обрывки, а стеклянная бутылка была полностью исшаркана об асфальт и уже не была красивой, прозрачной тарой, а представляла из себя грязное, матовое стекло. Но она была целой!!!

Павел поднял бутылку, положил её в карман куртки и пешком отправился домой.

Через час он был дома.

В своей комнате он поставил бутылку в шкаф на самое видное место, как талисман, и сам себе дал зарок, никогда не делать две вещи:

Никогда не садиться за руль нетрезвым и никогда не ездить на мотоцикле.