Дуэль поклонников Карпантье

П.В. Никифоров, К.В. Градополов и автор этой книги. Снято в 1960-х годах. Надпись на фото: ««Дорогому Михаилу Николаевичу на добрую память от ветеранов советского бокса. На фотографии Михаил Николаевич веселый, но в жизни серьезный исследователь. Один из ветеранов. К. Градополов».

Перед письменным столом комиссара Главной военной школы физического образования трудящихся Павла Никифорова стоял худенький сероглазый паренек и просил зачислить в Школу. Опустив до блеска выбритую голову, комиссар хмуро,

исподлобья, смотрел на новичка и говорил: «Нет!» Уж очень смущало худосочное сложение, да неполные семнадцать лет этого похожего на подростка абитуриента. Шел голодный и холодный, военный двадцатый год: выдерживать спортивную нагрузку было непросто даже атлетически сложенным здоровякам…

И случаются же в жизни такие вот полные глубоко скрытого смысла моменты, когда намного лет вперед предрешаются человеческие судьбы!.. Перед прославленным абсолютным чемпионом России, уже давно не имевшим равных на ринге, переминался с ноги на ногу щуплый юнец и, страшно волнуясь, ожидал решения своей судьбы. Но решалась в тот момент не только его судьба, но и судьба самого Никифорова. И кто бы тогда смог поверить, что именно этому застенчивому, хрупкому юноше суждено стать тем соперником, который нанесет грозному чемпиону первое за много лет поражение и поставит точку в конце его славного боевого списка? Но случилось именно так! Звали паренька, уговорившего-таки комиссара, Костя Градополов.

Несказанно счастливый, он надел, наконец, плохонькую, подбитую ветром курсантскую шинель с красными нашивками на груди и остроконечный красноармейский шлем. Костина мечта исполнилась. Но ее реальное воплощение, как частенько случается в жизни, имело серьезные теневые стороны. Недоучившийся гимназист оказался среди взрослых мужчин. А были это тертые калачики. Иные из них, бывалые солдаты, уже успели «сломать» по две войны: и первую мировую, и гражданскую. Разумеется, они нипочем не желали признать за равного себе этого зеленого юнца. И, конечно, к красивому пареньку, застенчиво красневшему, когда на школьных вечерах к нему подходили девушки, немедленно приклеилось обидное прозвище «Мамочка».

Всяческие розыгрыши и солдатские шуточки посыпались на бедного Костю как из рога изобилия. И далеко не всегда были они безобидны. Все наряды доставались именно ему. Однажды зимой Градополова даже «забыли» сменить с отдаленного поста, и он, чтобы

не замерзнуть, жег костер из тех самых дров, которые охранял. Нелегко давались молодому курсанту тяготы военной службы, но самым тяжелым было то, что невыносимой обидой ложилось на юношеское самолюбие. Он, словно д'Артаньян, готов был, хоть со шпагой в руках, доказать этим бывалым здоровякам, что ни в чем не уступит им. Но шел не семнадцатый, а уже двадцатый век, и тащить обидчика к барьеру, увы, было просто немыслимо. Вот тогда-то на выручку Косте и пришел входивший в учебную программу бокс. «Благородное искусство самозащиты» стало той самой «сатисфакцией», которой так жаждала оскорбленная душа юного курсанта. («Наверное, поэтому я и стал боксером», – улыбаясь, сказал как-то мне Константин Васильевич, вспоминая о своей молодости.) Градополов, хотя и уступал своим обидчикам в силе, но намного превосходил в мастерстве. Это весьма заметно обозначилось в обязательных учебных спаррингах. На ринге худенький «Мамочка» безжалостно лупил каждого из этих здоровенных мужиков. И очень скоро даже самые жизнерадостные весельчаки и любители розыгрышей совершенно утратили свое былое здоровое чувство юмора там, где это касалось Кости.

Главная школа стала настоящим боксерским питомником первых лет советской власти: оттуда вышло первое поколение чемпионов страны и тренеров. Единственным их «сокровищем» были отбитые на Севере у английских оккупантов перчатки. Интервенты собирались воевать со всеми удобствами и не забыли прихватить с собой и этот спортинвентарь, который, впрочем, так им и не пригодился, зато верой и правдой послужил советским боксерам вплоть до первенства страны 1926 года.

Всеобщим образцом для подражания являлся тогда стиль Павла Никифорова. Когда он в 1913 году начинал свою боксерскую карьеру, самой яркой фигурой мирового ринга был чемпион Европы Жорж Карпантье. Талантливый француз вполне заслуженно стал спортивным кумиром всего континента. Обладавший блестящей техникой и могучим ударом, он, грозный и стремительный, был на боевом помосте изящен, почти как солист балета. Недаром один из его эффективных приемов так и был назван: «Тур-де-вальс Карпантье».

Неудивительно, что именно «Великолепный Жорж» стал для Павла и его товарищей высоким образцом и заочным учителем. Они перевели его книгу, которая стала их спортивной библией. Хотя не чуждались и приемов иных чемпионов. Так, коронным нокаутирующим ударом левши Никифорова стал «шифтпанч» чемпиона мира Фитцсимонса, который Павел называл «ловушкой».

Павел Никифоров

Гегемонию никифоровской школы серьезно пошатнуло возвращение в Москву побывавшего в немецком плену Аркадия Харлампиева (отца известного самбиста). Еще до войны он учился боксу в Париже и выступал на третьеразрядных рингах Франции, а затем Германии. Однако с обычной у цирковых профессионалов саморекламой утверждал, что, якобы, был чемпионом Европы, сделал ничью с самим чемпионом мира Билли Папке, а сильнейший «тяж» Германии Бретеншнейдер от встречи с ним испуганно отказался. При всем том, опытный тренер, он привез новые технико-тактические формы: еще неизвестный у нас ближний бой. Константина увлекла эта перспективная новинка, и он всеми силами старался овладеть ею.

А еще Харлампиев предложил московским боксерам проводить профессиональные матчи. В боксерскую труппу вошли такие сильнейшие бойцы, как Никифоров, Анкудинов, Фомин. Желая ни в чем не отстать от «настоящих боксеров», Костя, конечно же, примкнул к ним. Однако это профессиональное шоу носило довольно заметный сомнительный, даже «договорный» характер. И восемнадцатилетнего Костю не задумываясь выставили против мощного и опытного атлета Александра Бессонова, который превосходил его на целых две весовых категории. Тогда и случился единственный в его боевом списке, но тяжелейший нокаут…

Хотя и не слишком спортивная, харлампиевская антреприза пробудила очень большой интерес к мужественному спорту, но, вместе с тем, совершенно неожиданно стала и причиной… его запрета. Спортивные власти, забыв заглянуть в святцы, заодно с профессиональным запретили и любительский бокс. Такое повсеместное запрещение бокса не оставило никаких перспектив на будущее, и слишком практичные, трезво настроенные люди уходили тогда из него в другие, многообещающие области. Бескорыстно влюбленный в бокс Константин не только не искал выгод, но и был готов на любые жертвы ради этой своей высокой любви. И в самые трудные для ринга годы по-прежнему оставался верным ему, связывая с ним все свои жизненные планы.

Продолжали культивировать бокс только там, где он являлся одним из средств профессиональной подготовки: в спортивных кружках армии и в объединившем чекистов, пограничников и милиционеров новорожденном «Пролетарском спортивном обществе Динамо». Именно там с помощью Харлампиева и начал свою тренерскую деятельность выпускник Главной школы

Молодой тренер, которому еще только предстояло утвердить себя на боксерском ринге, ревностно взялся за работу. Набрал вскоре в секцию молодежь. Не жалея времени, тренировал их и добился того, что большинство чемпионских званий в первом советском первенстве досталось его ученикам. Творческая работа Градополова, в конце концов, превратила «Динамо» в признанный боксерский центр страны… Но все это придет впоследствии, через три-четыре года. А пока запрещенный вид спорта влачил довольно жалкое существование.

Спортивная жизнь малочисленных московских боксеров проходила только в тренировках. Состязаний не было, и лишь осенью двадцать третьего года динамовцам удалось организовать «Междугородные состязания», собравшие боксеров-любителей нескольких городов и ставшие фактически первенством страны. Наибольший интерес на состязаниях вызвала встреча Градополова с Михаилом Фоминым. Молодой боксер, как это казалось, неосновательно и бесцеремонно претендовал на то, чтобы войти в элиту советского ринга. Все хорошо помнили его сокрушительное поражение от Бессонова, а Фомин в боксерской табели о рангах стоял еще выше. Над этим признанным нокаутером, чемпионом РСФСР в полутяжелом весе 1922 года, кроме Никифорова (уже ушедшего к этому времени с ринга), смогли одержать победу только известные боксеры – два Алексея: Лебедев и Анкудинов. Фомин не был склонен принимать бой с молодым противником всерьез. Старые боксеры тоже относились к этой встрече откровенно скептически. Право встать вровень с лучшими нужно было еще доказать в бою, а в то, что Градополову это удастся, не верил никто. Кроме него самого, а это было уже совсем немало.

Константин был теперь совсем не тем, каким во встрече с Бессоновым. Сильному и самоуверенному Фомину, опасному только на дальней дистанции, он уже имел возможность тактически умно противопоставить умелый ближний бой. И после упорнейшей схватки рефери поднял руку не чемпиона РСФСР, а его молодого и несказанно счастливого соперника. Этот памятный поединок стал своего рода рубежом не только в спортивной биографии Константина, но и в истории советского ринга. Еще едва ли осознавая это, Градополов начал создание нового и прогрессивного направления в нашем боксе, которое шло на смену некогда славной, но уже отставшей от времени школе Никифорова.

Однако командные высоты в боксе тогда все еще прочно удерживала старая гвардия, и преимущества нового стиля приходилось доказывать не в теоретических спорах, а в горячих поединках с испытанными мастерами. Утверждение Градополова на ринге в течение почти трех лет проходило в первую очередь под знаком такого соперничества с воспитанниками Никифорова, из которых первым был Фомин.

Восприняв новшества Харлампиева, Градополов отнюдь не стал его бездумным подражателем. Боксерское образование Константина начиналось еще под влиянием стиля того же Никифорова, и он совсем не собирался отказываться от всего полезного, что было создано старой школой. В своей боксерской и педагогической практике Градополов очень удачно соединил искусный бой на дистанции с напористым ближним боем. Такой продуманный отбор лучших достижений «враждующих» стилей создал богатое разнообразие наиболее надежных тактических средств и предопределил будущее развитие всей советской школы бокса.

Вдохновленный первой значительной победой, Константин немедленно бросил вызов самому Никифорову. Однако прославленный абсолютный чемпион России не счел нужным возвратиться на ринг лишь для того, чтобы скрестить перчатки со своим бывшим учеником, добившимся всего только первого успеха. Но если встреча с чемпионом была невозможной, то уже следующий свой бой Градополов провел против вице-чемпиона РСФСР 1922 года и чемпиона среди профессионалов Анкудинова. Мощный полутяжеловес тщетно пытался подавить и нокаутировать юного средневеса, который начисто переиграл его в технико-тактическом отношении. А впоследствии повторил это еще три раза.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.