Великие Игры 2.0

То, с какой сноровкой, стараясь опередить товарищей, они сбивали «зажигалки», показывало, что эти парни тоже рождены с луками в руках.

Теперь понятно, почему мы не увидели ни одного оповещения. Быстрый ночной налет, сбитые сигналки, мгновенное условное пленение сонных жителей поселения, после которого они уже не в праве ничего сообщать соратникам. К тому же сигналки есть не у каждого под рукой, так что быстро перемещающиеся кочевники без особого труда взломали местную систему оповещения.

Хотя, они, конечно, молодцы. Действовали ведь без права на ошибку. Одна пропущенная сигнальная стрела, и весь их хитрый план летит в тартарары. С другой стороны, кто сказал, что они полагались только на стрелы? Не удивлюсь, если у них в запасе была еще пара-тройка подобных фокусов с перехватом.

Прав зараза Хрюн: нужно совершенствовать систему оповещения!

Кочевники же, не просто так стреляли, по траектории полета «зажигалок» они четко отследили их конечные адреса и уже мчались, к двум нашим полосам.

Благо одна из разрубленных огненных стрел упала-таки рядом с заготовленным сеном, и легкий, едва ощутимый утренний бриз уже понемногу раздувал уверенно растущее пламя. Дым, как назло, шел не в сторону степняков. Нужно было, чтобы загорелась именно та полоса, у которой лежали мы с Флином.

И что вы думаете? Мальчишка не придумал ничего умнее, чем самому взять и поджечь сухую траву!

Конечно же, скачущие в нашем направлении воины прекрасно видели, что никаких «зажигалок» на полосу не падало, и значило это только одно: в месте начала пожара, только что был лазутчик, который этот пожар и организовал!

И полетели игровые стрелы. Били кочевники не в цель, потому что толком ее не видели, а по площади.

Радовало меня только то, что перед началом воплощения своей гениальной идеи Флин отполз немного в сторону от меня, а потом с первыми же летящими в его сторону стрелами телепортировался еще дальше.

Иллюзия не слетела с него каким-то необъяснимым чудом. Второй раз, думаю, ему бы так не повезло, но тут уже нам помогли с крепостных стен!

Небо буквально потемнело от того количества стрел, которые защитники города выпустили, отсекая степняков от разрастающейся стены огня. В этот раз, конечно, досталось и коням, и всадникам. При этом ни одна из стрел не пересекла огненную черту, отделяющую нас от кочевников.

Дымила сухая трава на удивление интенсивно, и вскоре уже приближающиеся к нам всадники начали вылетать из седел засыпающих прямо на бегу и падающих лошадей.

Спешенных степняков, торопились запятнать со стены, пока густой дым не скрыл их от глаз защитников стен. Казалось, бояться нам больше нечего, но тут выяснилось, что те несколько сотен, мчавшихся по следам разведотряда, были далеко не всем степным воинством.

Поскольку у достаточно большого города было несколько ворот, то и отряд кочевников был не один. И вот второй шел на соединение тому, что попал в нашу сонную ловушку.

Ну, и как нам быть? Затопчут же…

Но тут рисунок портала вдруг остановился на красном цвете, заморгал, и из появившегося прямо в воздухе подернутого дымкой громадного вертикального овала осторожно высунулась голова Хрюна.

Посмотрев влево на нас и полосу огня, а потом – вправо на приближающуюся конную лавину, он нервно сглотнул и скрылся обратно за дымкой.

Не успел я возмутиться, как из портала выхода появилось очень странное устройство, за которым последовал и сам Хрюн. На этот раз – целиком.

Это он, конечно, зря! Ведь если вышел полностью, то назад уже не зайдешь…

Однако нашего безумного гения это ничуть не смущало. В его глазах вечным огнем горел фанатичный азарт.

Что ж, все ясно: это его очередное изобретение. Сейчас он в одиночку попробует остановить несколько сотен всадников. А это значит, что вместо двух лепешек в виде меня и Флина здесь на поляне будет три – еще и Хрюн!

А сам библиотекарь-акустик, не разделяя моего пессимизма, разворачивал свое устройство боевой частью к неумолимо надвигающейся опасности. Его чудо-юдо-помогатор состоял из тележки, на которой громоздилось нечто похожее на гигантский ножной насос «лягушку» для резиновой лодки или надувного матраца, только с большими деревянными ручками. К носику этого меганасоса была приторочена дудка. Ну, а чего еще можно было ожидать от Хрюна? Конечно же, дудку.

Но отдам ему должное: дудка больше походила на растянутый по горизонтали раструб репродуктора. Видимо, гений от акустики собирался охватить за раз максимально возможную аудиторию.

И вот он направляет этот раструб на конников, чьи лица я даже уже могу кое-как рассмотреть, и, пыхтя от натуги, качает руками насос!

Боже, что тут началось! Настоящий хаос, дикая свалка…

Только тогда я до глубины души прочувствовал фразу классика: «смешались в кучу кони, люди»! Это был кошмар среди бела дня. Хотя нет, вру, среди утра на рассвете.

Даже не представляю, сколько Хрюн замучил бедных городских лошадей, чтобы сейчас мгновенно достигнуть столь потрясающего эффекта!

В создавшейся сумятице, уверен, без пострадавших не обойдется. Конечно, кочевники буквально живут в седле, но и им несдобровать, когда лошадей охватывает всепоглощающая паника!

Великие Игры только начались, а работы у врачей уже сегодня будет выше крыши.

Конечно же, до нас троих благодаря огню со стен и безумному маэстро Хрюну так никто и не добрался. Мы остались живы и даже здоровы. Непосредственная близость к успокоительному дыму тоже внесла серьезный вклад в мое мироощущение.

Нашей скромной компании оставалось решить один пустяковый вопрос: как попасть внутрь города, минуя неприступные стены. И это еще при том, что библиотекаря с его гениальной приблудой было видно за километр.

Вариантов нет ни одного. Разве что, Гарр каким-то чудом сейчас окажется около портала входа и сможет быстро его перенастроить.

Сижу и спокойно взглядом гипнотизирую большой дымчатый овал. За спиной уже почти прогорело чудодейственное сено, и жар от него уже практически не чувствуется. И крики сзади поутихли. Думаю, там люди тоже постигли Дзен. К чему суетиться, куда-то бежать и что-то там выигрывать? Ах, да, у них же это чуть ли не цель существования всей их цивилизации.

Ну, тогда, наверное, можно немного посуетиться, но так, чисто чтобы перед боевыми товарищами стыдно не было за бездеятельность…

Стрелы, кстати, лились со стен нескончаемым дождем. И многие, очень многие находили свои цели.

А загипнотизированный мною овал вдруг пошел рябью и выплюнул сразу двух человек.

– Вот они голубчики, – с вялым удивлением, растягивая слова, произнес Флин. Если меня просто успокоило до состояния просветленного буддийского монаха, то мальчишку размотало просто в сопли. – А мы их со всей гильдией ищем. И если второй – это маг, то он не из наших – зря Гарр переживал и боялся предательства. А вот торговец наш, и он, действительно, скотина и предатель.

Я взглянул на мальчишку, с трудом осознавая, что именно он хотел сказать этим своим текучим монологом. Осознал, скупо удивился происходящему, снова вернул свое внимание к порталу.

Глядя на двух ничего не предпринимающих шокированных происходящим людей, я нашел в себе силы усомниться в словах Флина.

– И кто из них кто? И если маг не ваш, то с чего ты решил, что он именно маг? Потому что порталом смогли пройти? Вон, Хрюн – не маг, а тоже прошел. Нестыковочка…

– А ты посмотри и подумай! – в голосе мальчишки даже проскочили знакомые эмоции. – Второй настолько худой, что почти прозрачный. Такими только маги бывают. А эти ж еще и несколько дней от нас прятались, поесть негде было нормально. Вот и выглядит маг так, что краше в гроб кладут. К тому же, как еще, по-твоему, они воспользовались охраняемым порталом и при этом без оружия и не в крови? Конечно же, маг поработал; какие еще варианты?!

Парочка разыскиваемых по всему городу преступников тем временем, умудрилась успеть освоиться и синхронно, как бы отчасти опровергая слова Флина об их безоружности достать из поясных ножен небольшие, но явно острые ножи!

Глава 3. Первая победа, первые проблемы

Нас, несмотря на нарушение режима тишины, двое из ларца не увидели, зато они быстро и трезво оценили и до глубины души прониклись силой искусства, творимого «шарманкой» библиотекаря.

Хрюн, как ни странно, тоже умудрился их заметить. Но то ли из прагматизма, то ли считая двух противников слишком ничтожной целью для своего оружия массового поражения, он не поменял позиции и продолжил кошмарить несколько сотен кочевников с их лошадьми.

Все еще тупо удивляясь тому, как этот криминальный дуэт резво разобрался в ситуации и вознамерился заколоть Хрюна, я медленно встал. Досадуя, что вообще вынужден принимать какие-то решения и потом еще двигаться после этого, вяло прыгнул к убийце-торговцу и нехотя, но сильно стукнул того кулаком в висок.

Звук удара при этом получился тихий, но сочный. Не знаю, как я услышал его в том хаосе, что творился вокруг, наверное, состояние дзена меня тогда еще покинуло не до конца.

Я стоял и любовался там, как медленно-медленно подгибаются ноги нехорошего, злого человека, как безвольно начинают опускаться его руки. Из разжимающихся пальцев выпадает нож. Он простой и безумно красивый.

Здесь, в мире, не имеющем массового конвейерного производства, вообще чрезвычайно много красивых вещей. Каждая – индивидуальна. Во многие вложена частичка души.

Вот и этот бесхитростный нож безупречен в своей холодной стальной красоте и исключительной функциональности. Как и большая часть оружия в этом мире, он предназначен, в том числе, и для метания. Но выпадая из ослабевших пальцев, он касается подгибающегося колена, перекручивается и приземляется ручкой вниз. Тут же на него сверху нанизывается бессознательное тело.

Нехорошо получилось.

И убивать я его не хотел, и статистику Играм подпортил. Беда прям.

О! Маг заметил, что какой-то кусок газона напал на соучастника его преступлений и решил отложить на время расправу над Хрюном.

Теперь у него в приоритете моя расслабленная тушка. Возможно, у чужого мага даже есть силы рассмотреть меня под иллюзией, наложенной Гарром. В таком случае понятно, почему он, сквозь зубы называет меня недоумком.

Вон, и Флин пытается найти в себе силы подняться на ноги. Нет, он не успеет прийти на помощь ни мне, на Хрюну. Маг, может и худой, как велосипед, но быстрый и решительный.

Вот он стремительно шагает вперед и пытается одним быстрым росчерком короткого лезвия вспороть мне горло.

Я заторможено отклоняюсь назад, подставляя под возвратный удар ничем не защищенный живот. Но вражеский маг слишком плох в обращении с ножом, чтобы воспользоваться моей ошибкой. Ну, или он нацелен именно на шею, потому как, снова бьет туда же и так же, но уже вытягиваясь за рукой всем телом, чтобы во второй раз гарантированно достать.

Ну, тут уже грех упускать такой момент даже в таком расслабленном состоянии, как мое. Нырком ухожу вперед и вниз, а выныриваю с подарком в виде короткого апперкота…

В принципе, тренированное тело достаточно легко воспроизводило привычные движения даже в состоянии подавленной воли, а вот заставить его связать бесчувственное тело дистрофичного мага было действительно сложно.

После маленькой победы на меня напала большая апатия. Я помнил, что дело нужно довести до конца в надежде на то, что Гарр справится со своей задачей раньше, чем нас настигнут соперники по Играм. Но заставить себя действовать было выше моих моральных сил.

Но тут на помощь неожиданно пришел Флин. Положив тоже достаточно безвольную руку мне на ухо, мальчишка начал растирать а потом и выкручивать его.

Как ни странно, но это добавило сознанию ясности, и вторым ухом я занялся уже сам. Чуда полного исцеления, конечно, не случилось, но у меня хотя бы получилось заставить себя действовать.

Тем более, что и несколько кочевников уже поняли, что источником всех их бед является Хрюн с его вызывающей лошадиные панические атаки дудкой.

Хорошо еще, что самые сообразительные оказались без оружия дальнего боя, поэтому им еще предстояло добраться до самого «композитора».

Тем временем, возвращаясь в реальный мир из своего измененного дымом дурман-травы сознания, я уже стянул с мага пояс, и начал вязать руки у него за спиной. Узлов я никаких особенных не знаю, поэтому, настучав по щекам мальчишке и приведя его в тонус, перепоручил ему плетение пут. А сам, порой пошатываясь, пошел на подстраховку к Хрюну.

Дорога была не долгой, но и эти несколько шагов немного подразогнали кровь, и думать стало проще.

Сделав из этого правильные выводы, да еще и отойдя от источника дыма, начинаю активно дышать свежим воздухом и нехитрыми упражнениями разгонять кровь по телу.

Степняки уже на подходе. В руках толстоватые (деревянные, что ли?) сабли, но острия и кромки лезвий разукрашены в ярко-красный цвет. Значит, тут принцип такой же, как и с игровыми стрелами: дотянуться до противника и оставить отпечаток, доказывающий его ранение или смерть. Видимо, специальная плохо сохнущая краска.

Ох и заморочились они тут со своими Играми. Эти бы силы и энергию, да в нужное русло – уже бы космос осваивали.

Ладно, это все лирика, а нужно действовать. Противник уже совсем близко, и сейчас меня ждет самая грандиозная часть всей нашей вылазки!

Думаете, что я собрался голыми руками сражаться с вооруженными и серьезно настроенными людьми? Тогда вы так же простодушны, как я выгляжу!

Сражаться я буду с одним очень надменным и довольным собой гражданином.

– Хрю-у-у-н! – ору на самое ухо беззаветно качающему свой насос библиотекарю. – Переводи раструб прямо на бегущих к нам людей!

– Бесполезно! – спокойно отвечает он. – На людей практически не действует. Обычный дискомфорт, не более!

Но я же на себе его довольно сильно ощущаю, в то время, как вообще нахожусь по другую сторону от источника. А, значит, у практически достигнувших цели кочевников будут проблемы. Да и не случайно же они двумя группами заходят к нам с флангов!

Времени на переговоры больше нет.

Одним движением сбиваю пальцы Хрюна с ручек его монструозного насоса, самого парня беру подмышки и отбрасываю в сторону Флина с пожеланиями придержать полоумного гения.

Пока я его поднимаю, эта сволочь умудряется оголтело махать руками и ногами, доставив тем самым мне сильный дискомфорт в область паха посредством ноги.

Очень хочется согнуться и выругаться. Но удовольствовавшись только вторым, занимаю место Хнюна, разворачиваюсь сначала к одной группе – дую. Потом так же поступаю с другим флангом.

Да, они не разбежались, но пыл явно подпропал. Повторяю свои телодвижения. Вот! В меня уже летят ножи. Приседаю. Слышу, как они втыкаются в наш акустонагибатор! Сзади по этому поводу дико орет Хрюн. Гарантирую все кары небесные на мою и их головы.

Выглядываю одним глазом из укрытия. Противники снова собрались с духом и собираются преодолеть оставшееся расстояние одним броском. Пытаюсь устроить им вторую часть мерлезонского балета. Ну, то бишь, дать им дрозда! Но, звук, увы, идет совсем не тот – все ножи прилетели аккуратно в раструб, практически его запечатав.

Надо бы как можно быстрее что-нибудь придумать, но сильно мешают остаточные явления отравления продуктами горения и истеричный неумелый мат библиотекаря…

Я уже было примеривался, как можно будет использовать инструмент Хрюна в качестве тарана на колесах, но тут, как в старых хороших фильмах подоспела кавалерия!

Все еще негаснущее окно портала стало чуть ли не пулеметной очередью выплевывать людей с высокими и широкими щитами в руках.

Они сноровисто строились в две шеренги спинами друг к другу, ставили свои щиты на встроенные в них подпорки и брали в руки неизменные луки и начинали бить как прицельно, так и по площадям.

И люди все шли и шли, и шли.

Естественно, я вместе с перевозным чудом грозной акустической техники поспешил укрыться за щитами. Мои недоброжелатели, получив по нескольку красных отметин от стрел, с чистой совестью пошли в лагерь для зрителей. Его уже вовсю бок о бок обустраивали пятнистые местные жители и такие же пестрые завоеватели. Мирного населения было видно больше. Но это – пока. Скоро туда подтянуться и жертвы атаки наших телепортировавшихся лучников…

Сюда же прибежал и отпущенный Флином Хрюн, сразу принявшийся хлопотать вокруг своего детища. Потом появился и сам Флин, таща за ноги бесчувственного мага. Во взгляде посыльного я без труда рассмотрел немой укор, мол, мог бы и помочь…

Ничего, мой дорогой, физический труд, он облагораживает!

Портал тем временем продолжал поставлять нам защитников. Теперь из него вылезали люди в доспехах и с небольшими арбалетами. Они бежали туда, где, прикрываясь спящими лошадьми и щитами, лежали отстреливающиеся кочевники. Практически в упор разряжая арбалеты, защитники города сходились с противниками врукопашную. Теперь мне стало понятно назначение доспехов.

Флин перестал сверлить меня взглядом. Немного постоял рядом со мной, а потом сбегал к ближайшему месту, где лежал «подстреленный» со стены кочевник и забрал лук с колчаном стрел и кучки оставленного им оружия.

Да, надо отметить, что условно убитые оставляли на месте своего персонального окончания Игр все, что могло бы пригодиться для ведения боя: оружие, защиту, что-то из походного снаряжения.

Так вот, Флин, вооружившись, тоже принялся оказывать посильную помощь стрелкам. А потом даже сбегал с одним из арбалетчиков, чтобы отвлечь на себя внимание какого-то особенно скорострельного кочевника.

По возвращению, был мною отруган.

– Ты же без доспехов! А если бы он бросился на тебя с саблей?!

– Во-первых, это и было частью моего плана! – снисходительно пояснил Флин, выпуская очередную стрелу по навесной траектории. – Во-вторых доспех нужен не только для ближнего боя, но и для преодоления последних метров к противнику. Он ведь может выстрелить в нашего бойца с такого короткого расстояния, что телепортация уже не поможет. Тогда лучник должен сразу продемонстрировать, что у него в запечатанном колчане есть стрелы с бронебойными наконечниками. Если же их там нет, или он, не глядя, не достал ее первой, то тогда схватка продолжится уже врукопашную. Но до этого обычно все стараются не доводить. Такая победа над противником лучше поражения, но в личный зачет не идет. Бойцы вынуждены делать это во благо высшей цели – победы в Великих Играх.

– Да уж, все чудесатее и чудесатее! Скажи мне лучше, я же правильно понимаю, что мы сейчас побеждаем? Больше кочевников не планируется?

– Думаю, что это все, что есть вблизи города. Максимум еще есть несколько сотен, но они наверняка надолго застрянут по соседним деревням. Информацию о начале Игр в городе придержали, но когда утром все городские ворота остались закрытыми, крестьяне все поняли и своими путями разнесли весть в виде слухов и домыслов по округе. Так что, уверен, население было готово к штурму. Не факт, что все ждали именно конников, но, уж поверь, мало захватчикам не показалось!

– А еще такой же группы всадников, что атаковала нас с другой стороны, не будет? Может, они вокруг города объедут и примчатся.

Ответа не последовало, и я с тревогой взглянул на Флина. Он, в свою очередь, смотрел на меня с уже до боли знакомым вселенским упреком во взгляде.

– Как они объедут укрепленный город?! Все крупные города строились так, чтобы или у слияния двух рек стояли, или недалеко от обрыва, а река уже там, внизу. Иначе как же их оборонять, если где угодно ударить могут? Стена-то она длинная – народу не наберешь все надежно охранять!

– А у нас какой из вариантов?! – удивился я, оглядываясь по сторонам и силясь увидеть хоть одну реку, хотя, кроме городских стен, в обе стороны особо ничего видно и не было.

– У нас все вместе, да еще и с когда-то работающим порталом. Потому в этих Играх против нас сразу несколько городов участвует. А в этот раз еще и степняки. А ведь реально никто не верил в то, что их сюда может прийти больше пары-тройки сотен. Ан, нет – точно не меньше нескольких тысяч! Только здесь навскидку чуть ли не полторы тысячи! А скольких они потеряли на подходах к городу? В лесах и на болотах? Ведь они должны были брать каждый поселок, через который лежал их путь.

– Много ли навоюют крестьяне? Тем более, что большую часть из них заставали врасплох.

– В лесах скорее охотники. Они часто уходят из дома на несколько дней. Считай, что с каждого селения, что кочевники брали, от одного до пяти охотников оказались живы. Сделать подобие игровых наконечников, измазать их соком ягод и вот тебе готовые партизаны, которые знают что лес, что болото как свои пять пальцев!

– Тебе виднее, – не стал спорить я, – только в болота степнякам к чему соваться?

– Уууу! Не скажи! Там же руду жгут! Степнякам она позарез нужна. А что в Играх взято, то свято! Кого условно в плен взяли, тех придется или отбивать, или выкупать. В противном случае уведут жить в другой город или в степь. А руда в степи ой как ценится. Своей же там нет. Вот они с удовольствием на Игры и соглашаются. Часть отряда точно пошла назад в степь с добычей. Скорее всего, старики, которых специально для охраны обозов брали, да условно раненые, чтобы не замедляли продвижение вперед основных сил.

Вот! Вот теперь другое дело! Теперь я понемногу начинаю верить, что эти Игры действительно кому-то нужны! Когда есть шкурный интерес, тут на многое можно пойти и согласиться!

Пока мы болтали на поле сражения или избиения – кому как нравится – появилась уже наша легкая кавалерия. Пользуясь тем, что дым окончательно развеялся, а противник пытается на своих двоих бежать под прикрытие домов ближайших к городу поселений, наши конники поспешили разделить славу победителей.

В итоге коварный враг был разбит наголову. А город получил гору трофеев. Бодрствующих лошадей, изловили, успокоили и отвели за стены. Спящими занялась тут же сформированная команда, ветеринаров. Коням мазали носы и спустя несколько минут они спокойно просыпались и послушно вливались в уже собранный табун.

Условно раненых животных передали условно убитым кочевникам. Помеченным краской в нежизненно важные органы степнякам рисовали крест на лбу и, забрав вооружение, отправляли в разряд зрителей. Если игровые раны были совсем пустяшными, то степняков связывали и вели в специально отведенные для содержания пленных помещения – для последующего обмена. У каждого раненого или убитого по моей личной просьбе забирали его головной убор. Они у кочевников были сродни произведению искусства: высокие, яркие, нарядные. Когда в небе над городом продымили первые сигналы, все степняки, как по команде, первым делом нахлобучили на головы свои шапки, а уж потом подстегнули коней!

Так вот и этой гордости я попросил их лишить. Побежденные ворчали, но за рамки правил это не выходило, поскольку шапки имели еще и функциональные значения. Отдавая головной убор каждый кочевник помечал его, поясняя, что потом обязательно его выкупит. За что потом от города мне и благодарность может перепасть, однако!

Ну, да это пустяки. Сначала нам с Флином нужно было выиграть Великие Игры!

После сбора трофеев был объявлен час подсчетов. Представители степняков собрали на поле боя все игровые стрелы горожан, а защитники предоставили точно такое же число таких же стрел, но с боевыми наконечниками.

В ответ на мой удивленный взгляд Флин пояснил, что того требуют традиции. Все игровые снаряды либо не отличаются от настоящих, как стрелы степняков с серповидными наконечниками, либо должны быть такими обеспечены один к одному.

Потом, по окончании отведенного времени пятнистые кочевники и крестьяне стали строить неподалеку временный городок. Пятна специально не смывались, так как по какой-то не слишком стройной логике свидетельствовали о доблести в бою выбывших из Игр участников. Настроение у всех было приподнятое. Кое-где уже жарилось на кострах мясо, и слышались пока еще редкие и тихие застольные песни.

Несколько коней в панике, посеянной Хрюном, переломали себе ноги, их сноровисто спасли от мучений и теперь спешили приготовить, пока мясо не испортилось, а припасенное на подобный случай обеими сторонами вино не закончилось.

Всю еду из седельных сумок горожане тоже пожертвовали «павшим» игрокам. И те щедро, но мстительно обещали поступить с защитниками так же на следующих Играх.

Я забрал себе все ножи, что библиотекарь, причитая, извлек из своего двухколесного патефона. По идее, это была его добыча, но Хрюн ей побрезговал, а я – нет.

А потом выяснилось, что в разряд моих трофеев отравились еще два ножа нашего криминального дуэта: ныне покойного торговца и чужого мага. Но добила меня новость о том, что и сам маг, плененный мной и Флином, тоже считается теперь моей собственностью.

– Ну и что мне с тобой делать, дистрофик ты пучеглазый?! – в недоумении задал я вопрос давно пришедшему в себя магу.