© Анатолий Николаевич Самоваров, 2025
ISBN 978-5-0065-7203-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
У памяти огромные глаза
Очерки
За ценой не постояли
Погода выдалась хорошая. Было тепло, солнечно, лёгкий ветерок шелестил листвой на деревьях. Бойцы распололожились, кто как мог: на ящиках из-под патронов, на примятой траве. Майор Фоменко достал из кармана гимнастёрки листок бумаги.
– Товарищи! Поступило заявление от старшего сержанта Логачёва Семёна Дмитриевича, в котором он просит принять его кандидатом в члены партии. Логачёва вы хорошо знаете. Он член ВЛКСМ с 1936 года, секретарь комитета комсомола батальона…
Речь майора прервал гул самолётов. Где-то рядом ударила зенитка, и сразу же земля содрогнулась от разрывов бомб.
– В укрытие! -послышася зычный голос.
Бойцы бросились в рассыпную. Семён едва успел добежать до окопа, когда рядом ухнуло и что-то тяжёлое накрыло сержанта. Он попытался пошевелиться, но не смог. Логачёв начал уже задыхаться, но тут чьи-то крепкие руки извлекли его из земли, и он услышал голос Петра Воронина:
– Слава Богу! А я уж решил, что от тебя одни ноги остались. Цел! Долго жить будешь, Семён!
Самолёты, отбомбившись, улетели. Снова стало тихо, только издалека, со стороны Воронежа, доносилась канонада, не давая забыть о том, что смерть ходит рядом. Уже к вечеру Логачёв настроился было отдохнуть под развесистой сосной, но помешал Яша Акимов, рослый сибиряк.
– Почта прибыла, я тебе письмо прихватил, -сказал он, подавая Семёну конверт.
Жена Аня писала, что сын их подрос. Сама она работает в колхозе. Просила не беспокоиться за них. Спать Семёну уже не хотелось. Воспоминания затеребили душу.
…Не думал, не гадал Семён Логачёв в 1937 году, что покидает родную Ясашную Ташлу на долгие годы. Служить он попал в Днепропетровск, в школу младших командиров. Затем была учёба в Харьковском училище связи. А перед самым новым 1941 годом Логачёв приехал домой в краткосрочный отпуск. Тогда же сыграли свадьбу с Аней Логачёвой, однофамилицей и односельчанкой, с которой давно дружил и переписывался все эти годы.
На место дальнейшей службы Семён уезжал с молодой женой в снежном и морозном январе, гордый и счастливый. Брат Сергей и братья Анны-Николай, Сергей и Михаил-шутили, подбадривали молодожёнов. Никто из братьев тогда не мог и предположить, что видятся они в последний раз.
Семёну нравилась его служба. Он рад был, что рядом с ним теперь жена Аннушка. А Аня была рада за мужа. Не каждой деревенской девушке выпадало счастье выйти замуж за военного. Вот только долго радоваться не пришлось. Счастье прервалось, когда по радио обьявили о начале войны с фашисткой Германией.
Не так просто было Семёну отправить жену домой к родителям, хотя сложившиеся обстоятельства требовали этого. Лишь в августе, преодолев большие трудности, Аня добралась до Ясашной Ташлы. А харьковское училище связи вскоре эвакуировали в Ташкент, а затем —в Коканд. С группой товарищей Логачёв написали заявление с просьбой отправить их на фронт.
Вскоре он попал в 288 отдельный батальон связи, который подчинялся Ставке Верховного командования. В Уральском военном округе довелось обеспечивать связь даже с Ираком.
Потом были город Клин под Ленинградом, станция графская под Москвой, и вот теперь их батальон на подступах к Воронежу.
Все дни на фронте для Семёна Дмитриевича слились в одну трудную и опасную работу. Если пехоту при наступлении поддерживали артиллерия, авиация и танки, то связистам при установлении связи не помогал никто. Даже лишних гранат с собой не брали, так как груза хватало и без них. Катушка с проводом, инструмент, автомат-до семидесяти килограммов приходилось тащить на себе, причём нередко под огнём противника.
Как-то раз с группой бойцов под Ковелем попали в окружение. Бьют немцы из пулемётов да миномётов, а у наших только автоматы. Прижали к реке, вот-вот крышка. До берега рукой подать, да только вплавь с многопудовым снаряжением не одолеешь. Выручил один боец из Ташкента по фамилии Крысин. Пока прикрывали его автоматным огнём, он всё снаряжение каким-то немыслимым образом переправил. Вот так и спаслись. Правда, не все, троих бойцов потеряли. А после освобождения Киева, когда прокладывали связь на Житомир, занятый ещё немцами, свои же обстреляли по шибке. Налаженная вскоре связь помогла тогда избежать кровопролития.
Была на фронте и такая памятная встреча.
У деревни Любимовка под Днепропетровском, когда войска переправлялись по понтонному мосту через реку, получился затор. К группе бойцов у моста подошли трое военных в плащ-палатках, и один из них поинтересовался: что случилось? Почему застряли? Один из бойцов в сердцах выругался, мол, и сам бы хотел это знать. Когда трое в плащ-палатках удалились, один из бойцов вымолвил: «А ведь это Жуков был.»
Не одну тысячу километров провода пришлось проложить за войну связисту Логачёву. А батальон связи, в котором он служил, был непростой, а, если можно так выразиться, привилегированный. Привилегия, правда, заключалась в том, что шли они всегда впереди наступающей армии. Так было на родной земле, так было и в Польше, и в Германии. В Кенигсберге немцы ещё и не думали сдаваться, а взвод связи, которым командовал Семён Дмитриевич Логачёв, туда тянул уже провода. Правда, и потери несли большие. После Кенигсберга из старых бойцов и командиров 288 отдельного батальона связи уцелело человек пятнаднадцать.
Однажды декабрьской ночью 1944 года, когда прокладывали связь по берегу Вислы, занятому фашистами, нужно было переправляться на лодке. При первой попытке разорвавшийся рядом снаряд опрокинул лёгкое судёнышко. Несколько бойцов утонули. Только со второго захода удалось добраться до противоположного берега. Более шестидесяти километров провода проложили за ту ночь связисты.
День победы Логачёв встретил в Берлине. В поверженной столице фашисткой Германии Семён Дмитриевич служил в батальоне, обеспечивающем связь со штабом фронта. Домой вернулся в октябре 1945 года в звании лейтенанта.
Казалось бы, жить да радоваться Логачачёвым. Но не до радости тогда им было, слишком дорогую цену заплатили они за Победу. Дома Семён Дмитриевич узнал, что брат его, Сергей, погиб под Брянском. Брат Анны, Михаил, пропал без вести, другой брат, Николай, погиб. Пожалуй, суровее всех судьба отнеслась к третьему брату Анны, Сергею. Он погиб в центре Берлина 30 апреля 1945 года. Семёну Дмитриевичу на фронт об этом не писали, не хотели его расстраивать.
Жили Семён Дмитриевич с Анной Васильевной скромно, работали на благо Родины. Как священные реликвии хранили письма с фронта, боевые награды: Орден Отечественной войны 2 степени, медали «За отвагу», «За освобождение Варшавы», за победу над Германией и другие награды. Письма брата Сергея и братьев Анны Васильевны. Есть среди семейных реликвий и полуистлевшие листочки с благодарностями от командования. Вот, пожалуй, и всё, что осталось от Логачёвых. Да ещё вечная память.
Сегодня почти уже не осталось живых свидетелей той страшной, кровопролитной войны. Выросло уже целое поколение, не знающего ничего о том, какой ценой досталась победа нашим дедам и отцам. Но кто-то же должен им об этом напомнить.
