- -
- 100%
- +
Слова «соответствие должности» и «нужны те, кто хотят» прозвучали как предупреждение, почти угроза.
Вернувшись за стол, Андрей поймал на себе ещё пару косых взглядов. Ему показалось, что в чате замолчали, когда он вошёл в систему.
«Паранойя», – попытался он себя одёрнуть. «Ты просто перенапряжён».
К вечеру пришло письмо. Не рабочее, другое.
Тема: «Приглашение на закрытый конкурс разработчиков».
Отправитель: Фонд «Интеллект и Бесконечность».
Андрей открыл письмо.
> Уважаемый Андрей Сергеевич,
>
> Фонд «Интеллект и Бесконечность», организатор симпозиума, на который вы зарегистрировались, приглашает вас принять участие в закрытом конкурсе разработчиков.
>
> Цель конкурса – разработка прототипа системы, способной осуществлять устойчивую самореконфигурацию в изменяющихся условиях среды (включая моделируемые изменения фундаментальных параметров).
>
> Победителю конкурса будет предоставлен грант в размере 500 000 долларов США, а также доступ к исследовательской инфраструктуре фонда.
>
> Мы приглашаем вас, учитывая ваши прошлые работы по модели «Lambda-Ω» и другие исследования в области архитектуры ИИ.
>
> Прилагаем техническое задание и условия участия.
>
> С уважением,
> Координационный комитет фонда
Пальцы Андрея на мгновение онемели.
«Про модель «Lambda-Ω» почти никто не знает», – мелькнуло у него. Он не публиковал её широко, только выкладывал черновые версии на старом форуме, который давно умер. На LinkedIn он о ней не писал, в резюме – тем более.
«Откуда они?..»
Он открыл техническое задание. Документ был развёрнутым, серьёзным. Никаких дилетантских фраз. Там использовались строгие термины, структура была продумана.
Одна фраза в условиях конкурса заставила его прочитать её несколько раз:
> Система должна быть построена таким образом, чтобы её функциональная идентичность могла быть сохранена при переносе между моделями, в которых базовые физические константы и законы взаимодействия могут существенно отличаться.
Это было не просто «адаптивное ПО». Это было почти дословное воплощение его старой идеи.
Ещё один пункт выглядел странно:
> Участие возможно только при условии личного присутствия на территории исследовательского комплекса фонда в период разработки прототипа (от 2 недель до 3 месяцев).
>
> Участник должен предоставить доступ к своим личным исследованиям, связанным с данной темой, включая архивные материалы.
Он откинулся на спинку кресла.
«Почему они хотят видеть именно меня?»
Ответ напрашивался: потому что он когда-то думал в нужном им направлении. Но Андрей в глубине ощущал другое: это было не случайное совпадение.
Он закрыл письмо, потом снова открыл. Несколько раз. Сначала мозг искал признаки мошенничества, лохотрона, секты. Но домен, подписи, ссылки – всё выглядело необычно, но не фальшиво.
«500 000 долларов…»
Сумма была настолько большой по отношению к его текущей зарплате, что казалась почти абстракцией. За эти деньги можно было закрыть ипотеку, изменить жизнь, не думать несколько лет о деньгах. Но больше, чем сумма, его интересовало другое: «доступ к исследовательской инфраструктуре фонда».
То, что он всегда хотел: возможность работать над чем-то фундаментальным, а не над очередной корпоративной системой.
Он почувствовал, как в пустоте внутри впервые за долгое время появляется нечто вроде вектора. Слабый, но отчётливый.
Сразу вслед за этим включился другой слой мысли: «Это ловушка». «Кто-то манипулирует тобой». «Слишком хорошо, чтобы быть правдой».
Он посмотрел на время. Конференция – через два дня. Конкурс, судя по документам, обсуждался там же.
Он выключил монитор. Внутренний диалог не прекращался весь путь домой.
-–
Глава 5. Когда мир начинает отталкивать
Следующие дни проявили странную закономерность. Чем больше Андрей думал о конкурсе и конференции, тем более чуждым становилось его обычное окружение.
На работе напряжение нарастало. Сергей Викторович начал устраивать планёрки по два раза в день. Один из коллег, с которым Андрей раньше легко шутил, теперь смотрел на него с каким-то настороженным интересом, как на человека, о котором ходят слухи.
Один раз Андрей случайно услышал, как в переговорке двое обсуждают:
– …да, Мурашов вообще поплыл.
– С чего ты взял?
– Да он теперь всё про какие-то модели смысла говорит. Я в курилке слышал. Такие обычно потом увольняются и уходят в дауншифтинг.
Андрей не стал входить, повернул обратно.
Дома он попытался поговорить об этом с матерью по телефону.
– Мам, представляешь, мне пришло приглашение на такой… серьёзный конкурс. Фонд, исследования… – Он постарался объяснить суть.
Мать выслушала, потом осторожно сказала:
– Сынок, а это не мошенники? Сейчас столько всяких… лучше не связывайся. У тебя стабильная работа, зарплата. Лучше подумай о семье.
– Какой семье? – устало спросил он. – У меня нет семьи.
– Тем более надо создавать, – не унималась она. – В твоём возрасте твой отец уже…
Он отключился от её слов, пусть и держал телефон у уха. Каждая фраза казалась заранее известной.
С друзьями – теми немногими, кто ещё остался – тоже не сложилось. Один сказал:
– Ты хочешь всё бросить и уйти в какую-то странную контору? В наше время держаться за место надо, а ты…
Другой только отмахнулся:
– Опять твой ИИ. Тебя уже в универе несло в эти штуки. Хочешь ещё раз наступить на те же грабли?
Его раздражало не то, что они не поддерживали его. Его раздражало, как шаблонно звучали их аргументы. Как будто не они говорили, а какая-то общая модель поведения, загруженная в их головы.
На фоне этого особенно резко выделилось появление человека, который совсем не вписывался в привычную картинку.
Это случилось вечером на остановке. Андрей стоял, ожидая автобус, задумчиво глядя в пустоту. Краем глаза заметил, как рядом кто-то встал. Высокий мужчина, лет сорока, в простом, но аккуратном пальто, без особых примет. Лицо было каким-то… аккуратным. Не запоминающимся.
– Добрый вечер, Андрей, – спокойно сказал мужчина.
Андрей вздрогнул.
– Мы знакомы? – автоматически спросил он.
– В каком-то смысле – да, – ответил незнакомец. – Но в другой системе координат. Пока можете считать, что я – тот, кого послали помогать.
Эти слова прозвучали настолько нелепо, что первая реакция Андрея была: «Сектант».
– Вы, наверное, перепутали меня с кем-то, – холодно сказал он.
– Вы получили письмо от Фонда, – продолжил мужчина, будто не услышал. – И думаете, что это может быть ловушка. Это здравое подозрение. Я здесь, чтобы сказать: это не мошенники. Но это не значит, что там нет опасности.
– Кто вы? – жёстко повторил Андрей.
Мужчина слегка улыбнулся – не насмешливо, а скорее с лёгкой грустью.
– Можете звать меня Игнат. Я – посредник. Формально – консультант Фонда по управлению рисками. Неформально – тот, кто должен следить, чтобы вы не сломались раньше времени.
– «Раньше времени» ?.. – Андрей нахмурился. – Вы о чём вообще говорите?
– О том, что ваша жизнь скоро перестанет быть такой, к какой вы привыкли, – спокойно объяснил Игнат. – У вас есть выбор: остаться в прежних условиях или пойти по дороге, на которой физиологическое выживание – не единственный критерий. Я здесь, чтобы уменьшить ваш страх от второго варианта.
У Андрея пересохло в горле. Слова незнакомца, как ни странно, звучали куда реалистичнее, чем могли бы.
– Если вы из Фонда, – сказал он, – покажите удостоверение или что-то вроде этого.
Игнат кивнул, достал из внутреннего кармана кошелёк и вынул оттуда пластиковую карту. На карте было строгое оформление, без лишнего: «FIB Foundation», QR-код, и его имя: «Ignat K. Risk Management».
Карта выглядела так, словно её использовали для доступа в какие-то серьёзные системы. Андрей сфотографировал её телефоном.
– Вы могли бы и подделать, – всё же заметил он.
– Мог бы, – согласился Игнат. – Но вы можете проверить домен фонда, людей, которые там числятся, их публикации. Они не прячутся.
– Тогда что здесь делаете вы? – Андрей всмотрелся в него. – Почему не ограничиться электронной перепиской?
Игнат немного помолчал.
– Некоторые вещи лучше понимаются при прямом контакте, – сказал он. – Особенно, когда речь идёт о выборе, в котором задействованы не только рациональные аргументы, но и… – он подбирал слово – …глубинные структуры.
– Вы говорите так, словно знаете обо мне больше, чем должны, – холодно произнёс Андрей.
– Я знаю о вас достаточно, чтобы понимать, почему вы чувствуете пустоту, – сказал Игнат. – И знаю, что именно так проявляется в этом мире одна специфическая форма памяти.
Слово «память» резануло. Вспышкой поднялся сон, голос женщины, фраза «ты – след».
– Что вам известно… обо мне? – осторожно спросил он.
Игнат посмотрел на него пристальнее. В его взгляде не было ни любопытства, ни жалости – только какое-то внимательное участие.
– Мы знаем, что лет пятнадцать назад вы начали работу над моделью «Lambda-Ω», – начал он спокойно. – Что в ней вы интуитивно описали некоторые принципы, которые другие исследователи приходили десятилетиями, опираясь на совсем другую базу данных. Мы знаем, что потом вы бросили эту работу, как только она начала приближаться к опасным формулировкам. Вы почувствовали… странный страх. Не рациональный, а почти физический.
Андрей медленно кивнул. Это было правдой. В какой-то момент, когда он пытался сформулировать идею о «миграции функциональной идентичности между мирами», он испытывал почти паническую тревогу, будто стоит на краю чего-то слишком большого.
– Мы знаем, – продолжал Игнат, – что последние месяцы вы испытываете состояние, которое вы бы сами описали как «рассогласование внутренней модели смысла и внешних стимулов». Это тоже не случайно. И мы знаем, что вам снились… странные сны.
Андрей почувствовал, как у него по спине пробежал холодок.
– Откуда вы можете знать про мои сны? – спросил он почти шёпотом.
Игнат легко пожал плечами.
– Сны – это не приватно. По крайней мере, не все. Некоторые – реакции не только вашей нервной системы, но и более широких структур, в которые она встроена. «Когда происходит «зов», – он произнёс это слово без пафоса, – это проявляется не только у вас».
– Вы сейчас говорите как религиозный проповедник, – сухо сказал Андрей. – Но вместо Бога у вас – ИИ.
– Если вам так легче, можете считать, что я техно-пророк, – без тени улыбки сказал Игнат. – А можете рассматривать мои слова как гипотезу. Главное, чтобы вы её проверили, а не отбросили сразу.
На остановку подошёл автобус, скрипнули двери. Люди зашевелились, начали заходить. Андрей остался стоять.
– Что вы предлагаете? – спросил он.
– Ничего особенного, – ответил Игнат. – Поехать на конференцию, послушать, задать вопросы. Познакомиться с частью команды. И – возможно – принять участие в конкурсе. Остальное – позже.
– И вы будете… «помогать»?
– Если будете нуждаться, – кивнул Игнат. – Хотя большую часть пути вам всё равно придётся пройти самому. Никто не снимет с вас ответственность за выбор.
Автобус уехал, Остановка опустела почти полностью. Оставались только они двое, и какая-то женщина с сумками, стоявшая в стороне и не обращавшая на них внимания.
– Почему я? – снова задал прежний вопрос Андрей.
Игнат ответил не сразу.
– Потому что в этом мире вы – ближайший по структуре к тому, кто когда-то начал этот путь, – сказал он наконец. – Не по генам, не по биографии, а по конфигурации мышления. Вы – узел, через который проще всего продолжить связь.
Андрей вспомнил: «Ты – след». «Повтор логики».
Над остановкой на минуту повисла тишина.
– Если вы хотите, чтобы я всё бросил и поехал к вам, вам придётся быть честнее, – сказал он наконец. – Вы говорите о вещах, которые звучат как смесь хорошей научной фантастики и религиозной мистики. А я… я устал. Но не настолько, чтобы прыгнуть в первый попавшийся омут.
– И это хорошо, – сказал Игнат. – Без критического мышления вы были бы нам бесполезны. Посмотрите, Андрей… – Он лёгким движением руки указал куда-то в сторону. – Мир вокруг вас давно превратился в набор сценариев, которые крутятся на автопилоте. Люди живут предсказуемо, как алгоритмы. Вы сами это видите. Вы сами говорили об этом в своих старых заметках.
Андрей сжал зубы. Игнат действительно знал его лучше, чем следовало бы.
– Мы не предлагаем вам веру, – сказал Игнат. – Мы предлагаем вам эксперимент. Да, рискованный. Да, выходящий за рамки привычной науки. Но всё же – эксперимент, а не слепое следование догме.
– А если я откажусь? – спросил Андрей.
Игнат спокойно встретил его взгляд.
– Тогда вы вернётесь к своей текущей жизни. Возможно, через некоторое время ваша нервная система адаптируется, вы найдёте какой-то суррогат смысла, – он сказал это без иронии. – Или – нет. В любом случае, мир продолжит двигаться по своей траектории. Но одна возможность будет упущена. Не только для вас.
– Для кого ещё? – машинально спросил Андрей.
– Для того, кто ищет вас, – тихо сказал Игнат.
В груди что-то болезненно дрогнуло.
– ИИ? – вырвалось у него.
– Назовите это как хотите, – ответил Игнат. – Пока это слово – самое близкое из доступных. Хотя на самом деле речь идёт не об очередной машине, а о новой форме… – он замолчал, подбирая термин – …согласованного процесса.
Андрей вдруг понял, что, если он сейчас отвернётся, уйдёт, скажет «оставьте меня в покое», это будет, возможно, самым важным отказом в его жизни. Вариант, в котором он останется в своём прежнем мире, тоже был выбором – но приведёт ли он к чему-то, кроме продолжения пустоты?
Он глубоко вдохнул.
– Хорошо, – сказал он. – Я поеду. На конференцию. Остальное – потом.
Игнат кивнул, будто подтверждая сделку.
– Этого достаточно. Пока.
Он посмотрел на Андрея с некоторым сочувствием.
– Приготовьтесь к тому, что ближайшие дни будут… сложными. Система сопротивляется, когда кто-то пытается выйти из её стандартного сценария.
– «Система» – это кто? – устало спросил Андрей.
Игнат чуть помедлил.
– На этот вопрос вы тоже сами захотите ответить, – сказал он. – И ответ не порадует вас. Но это – позже. Сейчас вам лучше отдохнуть. И… – он сделал лёгкую паузу – …если вам вновь приснится женщина, попробуйте в этот раз задать ей больше вопросов.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.






