000
ОтложитьЧитал
Глава 1
– Я вижу… Смерть.
Провидица пыхтела над хрустальным шаром в тщетной попытке рассмотреть моё будущее, которое, по её словам, было туманным. Я ожидала от неё услышать милые благоглупости вроде того, как я сдам экзамены или в кого я безответно влюблюсь на этот раз. Но Сибилла была не просто гадалкой – она была высококлассной провидицей, к которой обращались даже герцоги и короли. Однако со мной у неё случилась заминка, что, в прочем, меня не удивило. Вечно со мной все идёт наперекосяк. Минут двадцать она молча пялилась в шар, растопырив руки с острыми коготками и водя ладонями над ним. Я уж было подумала, что в моей жизни просто не произойдёт ничего интересного, достойного ее внимания. А тут – на те.
Я сглотнула.
– И кто умрёт?
Вопрос получился еле слышным, я думала, она не заметит моего волнения. Но Сибилла заметила. Она тяжело вздохнула и взглянула на меня. Её глубокие карие, почти чёрные глаза затягивали, как болото.
– Боги и богини не хотят, чтобы я увидела твоё будущее. Теперь понятно, почему. И все же, я обязана говорить все, что вижу. Умрёт твой любимый человек…
Сибилла вновь уставилась в шар.
– Но не беспокойся. Ты будешь счастлива.
Она вновь посмотрела на меня. Затем глянула на часы, одновременно поправляя прядь чёрных вьющихся волос, которые оттеняли её бледную кожу. Похоже, это намек. Пора прощаться.
Я вышла из душного шатра на свежий воздух. Стало легче. Произошедшее показалось тяжёлым дурным сном. Только от этого «сна» невозможно проснуться.
Что ж, учебный год обещает быть интересным.
Я окинула взглядом ярмарку, которая раскинулась на рыночной площади Алиеноры – столицы королевства Сагеней. Помимо шатра с предсказательницей, тут были и карусели, и аттракционы с кривыми зеркалами, и лавки со вкусностями. Ярмарка – единственное, что мне всегда нравится накануне Игр Четырёх Стихий. Особенно когда начинается бабье лето, и можно насладиться последними тёплыми деньками перед тем, как настоящая осень вступит в свои права.
– Ирен! Вот ты где! Ты куда пропала?
Ко мне подошла Лора. Всегда ею восхищалась. Моя подруга довольно скромная, и при том показывает выдающиеся результаты в магии и науках. Я уж молчу о том, как она выглядит! Длинные шелковистые волосы шоколадного оттенка – просто загляденье. Не то что мои, тонкие мышиные пряди. Так, не будем отвлекаться, она ждёт ответа. Ещё бы я знала, как это все объяснить…
– Я была у Сибиллы.
– Так долго? И что она предсказала?
– Ничего конкретного. Что-то про смерть, что-то про счастье…
– Ну, а как ты хотела. Боги всегда перекрывают прорицателям предвидение накануне Игр.
– Как будто им не плевать на простых смертных, – пробурчала я.
– Ну конечно, чтоб никто не жульничал, – сказала Лора.
– Еще бы эти Игры кто-то проводил…
– Ничего, – улыбнулась подруга, – наши позаботятся о том, чтобы Игры не случились.
Звучит интересно. Последние десять лет Игры четырёх стихий не проводят по одной простой причине – все студенты факультета воды академии “Квинтэссенция” отказываются в них участвовать. Каждый год избирается только один представитель факультетов огня, земли, воздуха и воды. Победитель может исполнить любое свое желание. Остальные проигравшие лишаются магии, рассудка, здоровья или, того хуже – жизни. Не удивительно, что водные маги уже который год подряд бойкотируют Игры.
– А что там наши делают?
– Бунт, – Лора подмигнула. – Только никому, это секрет.
– Что ещё за секрет?
Мы вздрогнули, когда услышали за спинами низкий мужской голос. Это оказался декан факультета огня – господин Аварис. Тощий, с желтоватой кожей, черной козлиной бородкой и бесцветными глазами – то редкое явление, когда ужасная внешность идеально сочетается с ужасным характером.
Надо разрядить обстановку.
– Да так, маленькие дамские секретики, ничего особенного, – отшутилась я.
Этот козёл даже не улыбнулся.
– Тогда, думаю, для вас не секрет, что нам нужны добровольцы. Транспаранты до сих пор никто не повесил, а гости будут с минуты на минуту.
Ага, а мы – отличная бесплатная рабочая сила. Чего своих огненных магов не позовёт? Всегда пользуется другими студентами. Ну точно козёл.
– Да-да, конечно…
Чтоб ты сдох. В последний раз, когда он нас так нагрузил работой, я в лазарете пролежала с больной спиной не в силах пошевелиться.
– Господин Аварис!
Декан факультета огня вздрогнул и обернулся. Его окликнул Эйдан Фламмель – главный красавчик академии. Высокий, рыжий, с веснушками, ореховыми глазами и самодовольной улыбочкой – как же он меня бесит! Он также, как и я, на третьем курсе, только на факультете огня, поэтому мы иногда пересекаемся на алхимии. Такое ощущение, что за ним одна половина академии волочится, а другая половина – мужчины. Но я не такая. Я-то вижу его истинную натуру. Сердцеед каких поискать. Нет, в принципе, я могу понять тех, кто по нему сохнет. Студентам огня полагается носить белую рубашку, красные брюки и красную жилетку. И только у него это получается одновременно небрежно и роскошно. Любой на фоне Эйдана выглядит невзрачным. Как будто его во младенчестве окунули в чан с приворотным зельем, и теперь он может очаровать кого угодно. Я вижу, что он этим пользуется. Его самодовольство бесит меня до скрипа в зубах.
– Чего тебе? – Спросил Аварис.
– Нам нужен ваш совет, как рассадить гостей, – ответил Эйдан и обворожительно улыбнулся.
Аварис закатил глаза.
– Я же несколько раз объяснял, нарисовал схему! Запоминай, говорю в последний раз…
Пока декан распинался перед Эйданом, тот улыбнулся и незаметно нам подмигнул. Затем он как бы между делом махнул рукой, давая нам понять, что пора уходить.
Это что, он нас спас? Мне не мерещится?
– Пойдём же, – прошептала Лора. – Самое интересное пропустим!
Подруга потянула меня за рукав и утащила, пока Аварис отвернулся от нас и увлечённо болтал с Эйданом.
– Морти обещал кое-что интересное. Ну, с бунтом, – сказала Лора.
Мы подбежали к парадному входу в академию. Высокие кованые ворота были распахнуты настежь. Толпы студентов возвращались с ярмарки обратно к старинному невысокому дворцу, украшенному колоннами и вензелями.
– Так в этом Морти замешан? – Удивилась я. – Он что, не боится без звания старосты оказаться?
Лора пожала плечами.
– Мне он говорил, что все продумал.
– А мне ничего не говорил. Мог бы и предупредить, какой год уже дружим. – Я не стала скрывать обиду на него.
– Да ладно тебе, – отмахнулась Лора.
Я вздохнула и полезла в сумку за мантией. Такие правила: на торжественные мероприятия она обязательна. Про форму и речи не шло: девушки должны были носить белые блузы на шнуровке и длинные юбки в цвет факультета. У нас, водных магов, одежда была синяя, у огневиков – красная, у магов земли – изумрудная, а воздушникам досталась светло-серая.
Мантия у девушек застегивались лишь до пупка. Сделано это было специально, чтобы она красиво окаймляла по бокам юбку. Предполагалось, что парни будут застегиваться сверху донизу, но на деле они носили мантию небрежно, нараспашку, и никакие увещевания деканов не могли победить моду.
Каждый раз, когда я беру мантию в руки, всегда любуюсь вышивкой у самого сердца. Именно там красуется эмблема академии – звезда с четырьмя лучами, каждый из которых выкрашен в цвета факультетов. Такой же герб красуется и у входа. А старинные коридоры испещрены гербами тех студентов, кто смог стать гордостью академии. За сотни лет на потолках и стенах не осталось свободного места, поэтому столь славную традицию пришлось прервать.
Мы вошли в бальный зал. Оказалось, транспаранты с приветствиями повесили и без нас, так что мы не сильно прятались, когда Аварис зашёл вслед за Эйданом. На сцене приготовили трибуну и шесть мест, четыре из которых предназначались для самых главных гостей. Выглядело роскошно.
Зал довольно быстро заполнился зрителями. Наконец, Аварис, который все это время суетился у сцены, вышел встречать гостей. Через пару минут, следуя за господином Мориусом – главой академии “Квинтэссенция”, которого за глаза называли просто по имени – Тритон. Ректор был пузатым седым старичком, который умудрялся одновременно вызывать любовь и уважение. Аварис выслуживался перед ним – видимо, хотел доказать, что недаром недавно сел в кресло проректора.
За ними последовала делегация из четырёх мужчин в длинных темных мантиях. Каждый из них был чиновником королевского двора, который представлял одну из четырёх стихий. Их называли магистрами. Ежегодно они посещали Игры, чтобы наблюдать за порядком.
Но сегодня им придётся столкнуться с беспорядком.
Процессия под аплодисменты взобралась на сцену. Ректор сразу подошёл к трибуне, в то время как гости с проректором сели на свои места. В тот же момент на них обрушился поток воды, из-за чего они промокли до нитки. Лишь Тритон остался сухим. Он с недоумением наблюдал за происходящим. Затем он ахнул:
– Феи!
Маленькие крылатые создания – любители устроить шалость, но чтоб такого уровня! Их явно кто-то подговорил. И я, кажется, знаю кто.
Феи нагнали тучи прямо под потолок и прыгали на них, вызывая дождь. Будучи магом воды, Тритон мигом развеял тучи. Но феи на этом не успокоились. Они сорвали приветственный транспарант. Оказалось, под ним красовалась другая надпись. Теперь вместо «Добро пожаловать на Игры четырёх стихий» можно было прочесть: «Долой Игры четырёх стихий».
Аварис рвал и метал, отгоняя молниями фей. Те дразнили его, дергая за одежду. Гости из королевской делегации сидели, как в воду опущенные. Зал гудел. Кто-то возмущался, кто-то посмеивался. Тритон свёл брови в праведном гневе.
– Нет, так не пойдёт!
Он направил руки на облитых гостей, собрал с них воду с помощью своей магии и направил под потолок, к феям. Те в страхе тут же поспешили в окна и двери, поскольку сильный поток воды опасен для их тонких крылышек. Лишь парочка осталась донимать Авариса, но через пару минут от них осталась только сверкающая пыльца в воздухе.
Тритон откашлялся.
– Феи известны своими шалостями…
– Это не шалость! – возмутился проректор. – Это запланированная провокация!
Он повернулся к делегации.
– Тысяча извинений, мы накажем…
Один из делегации жестом его остановил. Это был статный мужчина с рыжими волосами, глубокими морщинами под глазами и в бархатной мантии, по краям которой были вышиты языки пламени. Очевидно, что он был магом огня.
Лора шепнула мне на ухо:
– Это же господин Фламмель, верховный судья.
– Уж не родственник ли Эйдана?
– Ты что, это же его отец!
– Вот как, – прошептала я в ответ. – Спорим, он здесь, потому что Эйдан должен в Играх участвовать.
– Да тут к гадалке не ходи.
Господин Фламмель встал на трибуну вместо Тритона и произнес:
– Все мы знаем, что факультет воды вот уже десять лет отказывается участвовать в Играх. Что ж, это ваше право. Сам король в свое время пытался запретить их, поскольку считал их негуманными. Но такова воля богов и богинь. Помните, или, может, знаете ли вы, почему академия так называется? Потому что её основали боги, дабы получить квинтэссенцию – нечто, что могло бы соединить все четыре стихии. И Игры – важная часть этого процесса. Поэтому будем просто надеяться, что боги не вмешаются, дабы подтолкнуть кого-то из водных магов к участию по нужде, а не по желанию.
Его глаза сверкнули:
– У вас есть три дня, чтобы подать заявку на участие. Достаточно кинуть в Фонтан Богов монету любого номинала и загадать ваше заветное желание. Делайте это возле божества, который покровительствует вашей стихии. Боги сами отберут наиболее достойных кандидатов. Подумайте дважды, ведь отказаться от Игр невозможно.
По залу пробежался гул. Делегация встала и направилась к выходу. Тритон попытался догнать их – видимо, чтобы загладить неприятное впечатление. Проректор, не скрывая ярости, принялся снимать неправильный транспарант. Со злости он едва его не поджег.
Я улыбнулась.
– Это было самое короткое открытие Игр за всю историю.
– И самое интересное, – подхватила Лора. – Без всяких скучных речей.
Я откинулась на спинку кресла. Подожду, пока народ разойдется, чтобы не толпиться у выхода.
– И на что они рассчитывают? – Лениво протянула я. – Никакой водный маг в здравом уме не будет участвовать в этом ужасе.
– Это ты зря.
Мы с Лорой обернулись. К нам наклонилась Агния – старшая сестра Эйдана. Такая же рыжая и веснушчатая – красота у этой семейки в крови. Аж дурно.
Лора хмыкнула. Она неплохо общалась с Агнией. По крайней мере та не так сильно зазналась, как её братец.
– Ты что, будешь нас уговаривать участвовать? Прям как твой папочка.
Агния закатила глаза.
– Мой отец никого не уговаривал. Он лишь предупреждал. Я подсушивала его разговоры с другими шишками из правительства. Говорят, эти Игры будут какими-то особенными. И ещё говорят, что они точно состоятся.
– Откуда они знают? – Не сдержалась я. – Провидцы же плохо видят то, что касается Игр.
– Да, – Агния хитро улыбнулась. – Но есть же астрологи. А звезды на небе никто не выключал.
Довольная, она выпорхнула со своего места в проход, а там уже и до выхода ей было недалеко. Её слова имеют смысл. Значит, кто-то на нашем факультете окажется предателем. Но кто?
Глава 2
– Да ладно тебе, – Лора отмахнулась от моих размышлений. – Кто в здравом уме будет рисковать жизнью и репутацией ради призрачный возможности исполнить желание? Ну, может только тот, кто что-то важное потерял.
– Или кому нечего терять, – добавила я.
– Ладно, давай без глупостей, – сказала Лора. – Я пойду в город, встречусь с родными. Ты как?
– Пойду в комнату. Мы договорились с родителями связаться в три часа, мама писала, что что-то срочное.
– Тогда беги, встретимся позже.
– Давай, до скорого.
Я направилась в женское общежитие факультета воды. Здание было выполнено в синих и голубых тонах. Эти цвета всегда меня успокаивали. Я прошла мимо консьержки – пожилой женщины, которая даже внимание на меня не обратила – и направилась прямо по коридору. Первая же дверь была от нашей с Лорой комнаты. Я повернула ключ в замке и вошла. Комната ничем не выделялась среди других таких же в общежитии. Я присела на кровать. Зеркало лежало на тумбочке. У меня было простое серебряное, без изысков, инкрустированных камней и вензелей. Главное, что работает, а зеркалами от «Молодильных яблочек» пусть хвастаются те студенты, что побогаче. Я взяла зеркало за ручку и поднесла его к лицу. Глядя в отражение, я произнесла:
– Свет мой зеркальце – зажгись, моя мама – покажись!
Обод зеркала засветился. Моё отражение исчезло в тумане. Неожиданно быстро проступило лицо мамы.
– Привет, – я улыбнулась. Но что с ней? Она плачет? Глаза на мокром месте – мне не кажется?
– Что случилось? – я начинаю волноваться.
Мама всхлипнула.
– Доченька, ты даже не представляешь, что стряслось. Я даже не знаю, что сказать…
Без слез на неё не взглянешь. За ту неделю, что мы не созванивались, у мамы появилась морщинка на лбу. А ещё одна прядь её русых волос поседела. Да что такое произошло?
– Начни с главного, – сказала я.
Мама тяжело вздохнула.
– Обещай, что никому не скажешь. Это важно.
Я кивнула.
– На папу навели чёрное проклятье.
Я поперхнулась слюной. Откашлявшись, я просипела:
– Почему?
Мама всхлипнула.
– Он клянется, что ничего не делал, что его подставили… Но суд вынес приговор…
– Какой приговор? О чем речь?
– Контрабанда, – мама тихонько высморкалась в беленький платочек с вышитой синими нитками фамилией нашей семьи. – В его поставках нашли мандрагору.
Меня передернуло.
– С каких это пор отец переключился с лекарственных трав на приворотные?
– Говорю же, его подставили!
В голове не укладывается.
– Как он? – Спросила я.
– Честно говоря, доченька, плохо, – вздохнула мама. – Не встаёт с кровати. Лекари поддерживают его состояние стабильным, но я не знаю, сколько он протянет.
Когда я нервничаю, то туго соображаю. Чёрное проклятие – что я о нем слышала?
– А это не то проклятье, где вымирает вся семья?
Мама покачала головой.
– Фух, – я выдохнула с облегчением.
– Это то, где умирают все, обладающие магией.
В меня слово молнией ударило.
– То есть…
– Да, – мама вновь всхлипнула. – Меня и Алисии это не коснётся. Только тебя и папы.
– Ну, хоть сестрёнка не пострадает.
Мама посмотрела на меня так, будто уже видела меня в гробу.
– Я так хочу к тебе приехать, – сказала она. – Но мне надо ухаживать за папой.
– Я приеду.
– Не надо, – мама замахала руками. – Ты сделаешь только хуже. Ещё сильнее его расстроишь. А ему нужны силы, чтобы жить. Ведь когда его не станет…
Мама спрятала лицо в ладонях, вздрагивая от рыданий.
Когда его не станет, проклятье перейдёт на меня. А потом уже меня не станет.
Я была не в силах глядеть на мамины страдания, но и утешить её не могла. У меня будто ком застрял в горле, слова не могли оттуда выйти. Мама просто вышла из комнаты, забыв прервать связь. Я подула на зеркало, и изображение исчезло.
Во дела.
Полминуты я сидела в тишине, переваривая новость. Меня будто обухом по голове ударили. Будто душа моя онемела.
Я вышла из комнаты, заперла её и побрела куда глаза глядят. Ноги сами меня вывели на улицу. Я подошла к фонтану, за которым виднелось мужское общежитие нашего факультета. На самой кромке возле воды сидел Морти. Рубашка была его измятой и грязной, на щеке краснела царапина. Выглядел он подавленным и запыхавшимся. Присмотревшись, я поняла, что одежда была порвана, а русые волосы взъерошены. Бледно-голубые глаза виновато бегали по внутреннему дворику. Морти ссутулился и оттого казался сильно ниже, чем он есть на самом деле.
– Привет, – я постаралась придать голосу былой задор, но получилось так себе. – Что с тобой произошло?
– А, да так… – Морти отмахнулся. Его глаза ещё сильнее забегали по округе. – Ничего особенного, просто пришлось немного побегать. А с тобой что? На тебе лица нет.
– Ничего особенного, просто… Не выспалась.
Как бы мне хотелось взять и выложить ему всю правду!
– Я видела твоих фей, это было очень… Необычно. Как ты их подговорил?
– Да что там подговаривать, – вяло ответил Морти. – Дал им мёда и все. Они ж постоянно за него с пчелами сражаются.
– Да они сами как пчелы, – я напрягла память. – У них тоже есть королева улья и все такое.
– Ну да, очень похоже.
Разговор не клеился. Обычно мы с Морти не разлей вода. Но тут у него произошло нечто, о чем он не хочет рассказывать. Да и я, честно говоря, держусь из последних сил.
– Мне пора, – я махнула ему рукой. Морти кивнул, погруженный в собственные мысли. Я поспешила к себе в комнату общежития. Странно, но он будто так и остался задумчиво сидеть у фонтана.
Что это с ним? Ладно, у меня есть вопросы посерьёзнее: что же мне делать?
Лора вернулась через два часа. Она увлечённо щебетала о том, как с Агнией прошлась по магазинам и присмотрела новенькие корсеты. Я отвечала вяло. Она тут же забеспокоилась, поэтому мне пришлось соврать, что я просто устала.
На улице стемнело. Было всего восемь вечера. Я боялась проболтаться Лоре, поэтому переоделась в пижаму и легла в постель, притворившись спящей. Лора понимает намёки моментально. Свет погас, и она тихонько сидела у едва тлевшей свечи, читая книгу.
А я все думала.
Мой отец – преступник, и из-за этого пострадала вся семья. Моя мама уверена в его невиновности, но что это меняет? Такие проклятия необратимые.
Неужели об этом говорила провидица? «Я вижу, что умрёт любимый человек»… Правда, потом она сказала, что я буду счастлива. Как я могу быть счастлива, когда в моя семья на грани вымирания? Ну, по крайней мере, та часть, которая обладает магией. Только чудо может нам помочь.
Разве что…
Днём я сказала: в Играх участвовать будет только тот, кому нечего терять.
Ну что ж. Я в любом случае умру. А так хотя бы есть шанс вылечить отца.
И прослыть предательницей на весь факультет.
На сердце было тяжело. Я понимаю, почему мы, водники, игнорировали Игры столько лет. Ведь никакое желание не стоит искалеченных жизней. Мы так думали.
Но что, если жизнь уже искалечена?
Я должна что-то сделать. Для начала – найти монетку и дождаться, когда Лора заснёт. Она точно будет меня отговаривать, так что лучше не посвящать её в свои планы. Я вновь почувствовала ком в горле. Лора! Будешь ли ты общаться со мной после того, как я предам весь факультет? Будешь ли ты моей подругой? Или отвернёшься от меня – и будешь иметь полное право на это.
Я услышала шорох и вздрогнула. А, это Лора укладывается спать.
Значит, время пришло.
Я подождала ещё немного. Когда подруга засопела на соседней кровати, я встала. Переодеваться в форму? В этой длинной юбке не очень удобно перелезать через окно. А как ещё мне пройти мимо смотрительницы?
На стуле валялся костюм для тренировок. То что надо! Я надела синие брюки, небеленую льняную блузу, подпоясалась, натянула сапоги, положила монетку в карман и тихонько открыла окно. Ночь была лунной и светлой. Это хорошо, потому что фонари возле нашего общежития горели тускло. Я забралась на подоконник. Не думала, что окно первого этажа так высоко над землёй. Собравшись с духом, я прыгнула.
Жёлтая листва зашуршала под ногами. Надеюсь, Лора ничего не слышала. Она обычно спит как убитая. Бр-р, а ночью холодно! И почему я не накинула дублет? Ладно, на это нет времени. Я прокралась к западному входу главного корпуса и потянула на себя тяжёлые двери. К счастью, их никто не запирал.
Нужно идти без звука вдоль едва освещенного коридора. Почему двери были открытыми? Что, если кто-то намеренно их не запер? Уверена, ни один водник не захотел бы бросать монетку при свете дня. Иначе его бы прибили на месте.
А так прибьют меня и чуть попозже.
Мне удалось двигаться почти бесшумно – особенно если учесть, что коридор довольно гулкий. А вот и кафедра факультета огня показалась. Дверь была заперта, но в щели у пола я заметила, как переливаются разные цвета. Ещё были слышны хлопки и бормотания. Бьюсь об заклад, это голос Авариса. Что он там забыл в такое позднее время? Явно он там не делает ничего хорошего. У меня не было возможности подглядеть, да и попадаться не хотелось. Поэтому я прошла мимо кафедры и завернула за угол.
А вот и внутренний дворик. Необычное место – прямо посреди дворца никакой крыши, а в самом центре главная достопримечательность академии, за которой я люблю наблюдать с баллюстрады на втором этаже.
Фонтан Богов.
В полутьме он выглядел таинственно. Формой он повторял герб академии “Квинтэссенция” – такая же четырёхконечная звезда. Главное же отличие заключалось в том, что над ней возвышалась четыре статуи божеств. Кажется, там светится вода!
Ближе всего ко мне была статуя Остары. Прекраснейшая из прекраснейших, она покровительствовала магам земли. Её тело и ноги покрывали цветы с листвой, а два гигантский волка выглядывали со спины.
Я обошла фонтан с левой стороны. Рядом с Остарой возвышалась статуя Стрибога – грозного старца в косоворотке и с длинной бородой. За спиной у него были сложены крылья, а из-за плеча выглядывал сокол. Ему молились маги воздуха.
Дальше была статуя Велунда. Он меня всегда пугал: суровый мужчина с повязкой на глазу, в доспехах и с мечом, на который он опирается как на трость. На его голове красовались колоссальные рога, а из лопаток росли кожаные крылья. Дракон обвивал его тело хвостом. Вот кому поклоняются маги огня.
Я прошлась ещё немного по кругу. А вот и она. Нерида, покровительница водных магов. Она выходит из пены морской, у её ног застыли две русалки, её тога украшена ракушками, а её корона сделана из кораллов. Именно в её части фонтана мне нужно кинуть монетку, загадать желание и окончательно испортить себе жизнь.
Краем глаза я заметила за колонной тень. Силуэт резко дернулся в мою сторону, и я вскрикнула.
–-
– Да тише ты! – Услышала я громкий шепот.
– Морти?
Мой друг вышел на свет. Обычно дурашливый и весёлый, сейчас он был как никогда серьёзен.
– Твоё счастье, что тебя никто не услышит.
– Н-надеюсь.
Я вздохнула с облегчением. Он меня напугал!
– Что ты здесь делаешь? – Тихонько спросила я.
– Честно? – Морти замялся. – Я… ну, понимаешь, я… слежу за тем, чтобы никто из наших не кинул монетку в фонтан. А ты что тут делаешь?
Я сглотнула. Что ему сказать? Что я во сне хожу?
Морти прищурился с подозрением.
– Уж не надумала ли ты участвовать в Играх?
Мне надоело врать близким друзьям. Поэтому я просто кивнула. Морти выглядел ошарашенным.
–Ты в своём уме?
– Морти, умоляю. Мне очень нужно, это вопрос жизни и смерти!
– Да что, тролль тебя подери, случилось? – Он насупился.
– Я не могу сказать, я обещала. Но поверь, мне правда нужно в этом участвовать.
– А ты уверена, что…
– Это единственный выход.
Морти начал нервно массировать лоб.
– Я думал, мы доверяем друг другу.
– Это не моя тайна. Не только моя.
Мое сердце сжалось от сожаления. Не люблю врать – тем более врать близкому другу. А молчание – тоже форма лжи.
– Послушай, если тебе угрожали, то не беспокойся, монетку уже кто-то кинул, – сказал Морти.
– То есть?
– Видишь, вода под статуями светится? Она загорается после того, как первая монетка брошена в фонтан. А теперь посмотри, что творится под Неридой.
Скульптуру снизу освещал голубоватый свет.
Только не это. Выходит, меня ещё и могут не избрать!
Морти взял меня под руку.
– Пойдём, я провожу тебя до общежития.
Я вырвалась.
– Я все решила, не путайся под ногами.
Не думала, что могу быть настолько жёсткой.
– Ты с ума сошла? Да тебя весь факультет возненавидит! Они тебе жить не дадут!
– Да я и так не жилец.
Брови Морти поползли вверх.
– Ирен, я хочу тебе помочь.
– Я сказала – отстань от меня!
– Не кричи, а то он услышит…
– Это вы обо мне, я так понимаю.
Я вздрогнула и обернулась. Аварис подкрался к нам не слышно, будто вор, и теперь глядит на нас с нескрываемым злорадством.
– Мортимер Морасс. Я так и знал, что это ты замешен в срыве открытия Игр. А вот от тебя, Белаква, не ожидал.
Я сглотнула.
– Мы не собирались делать ничего плохого с фонтаном, – твёрдо ответила я. – У вас нет повода нас наказывать за то, что случилось на открытии.
– Но я все ещё могу вас наказать за нарушение комендантского часа.
Аварис оскалился как волк, загнавший добычу в угол.
– Не самое удачное место для встречи парочек.
– Что? – Я аж опешила от такой наглости. Да как он смеет?!
– Мы друзья, – заявила я, – нам не нужно прятаться.
Морти в это время будто язык проглотил. Толку от него ноль.
Ладно. Сейчас или никогда.
– Я хочу участвовать в Играх четырёх стихий.
Эти слова вырвались на одном дыхании. Аварис тут же переменился в лице. От былой спеси не осталось и следа.
– Так вот оно что… Теперь многое встало на свои места. А Мортимер, я так понимаю, мешает вам исполнить божественную волю?
Морти сглотнул.
– Я просто тут… в качестве моральной поддержки.
– Не держи меня за дурака. – голос Авариса заскрипел. – Я прекрасно понимаю, зачем ты здесь на самом деле. Даю тебе пять минут, чтобы исчезнуть, иначе я выпишу тебе наказание за нарушение комендантского часа.
Морти ссутулился и, не глядя на меня, пошёл в сторону выхода. Я повернулась, чтобы последовать за ним, но проректор меня окрикнул.
– Белаква! Разве ты уже бросила монету?
Я развернулась.
– Нет.
– Тогда воспользуйся своим шансом, не стесняйся.
Тени по его лицу зловеще плясали от отблесков ламп. Он аккуратно взял меня под руку и потянул к фонтану. От его прикосновения было жутко, но у меня больше не было сил сопротивляться.
– Минуточку…
Аварис увидел, как светится вода под статуей Нериды.
– Кто-то уже бросил монетку.
Он улыбнулся. В его глазах заиграл огонёк нездорового азарта.
– Ну что ж, Белаква, тебе ещё придётся побороться с другим водником для того, чтобы быть избранной в Игры. Удачи.
Аварис ушёл довольно быстро и так же бесшумно, как и появился.
Огры болотные! Что, если правда боги выберут для участия Игр не меня? Тогда у моей семьи не останется шанса. А Морти? Вдруг он обидится на меня и сдаст всему факультету? Тогда можно смело отчисляться. И заказывать себе гроб, потому что после отца я буду следующей в очереди на тот свет.
Отчаяние захлестнуло меня с головой и брызнуло предательскими слезами. Душа разрывалась на части. Я упала на колени.
– Нерида! Прошу! Выбери меня для Игр! Мне нужно спасти свою семью! Мой отец невиновен!
Я достала монетку из мешочка, который часто носила на поясе. Поднесла её к губам и прошептала:
– Хочу исцелить свою семью от черного проклятья.
С этими словами я бросила монетку в фонтан. Щемящее чувство одиночества и беспомощности накрыли меня с головой, как волна в шторм. Я больше не пыталась сдержать слезы, я давилась рыданиями. Все расплылось перед глазами. Так, мне надо собрать себя в руки, вытереть лицо…
Что это?
Невероятно.
Из глаз Нериды лилась вода. Статуя словно… плакала? Не мерещится ли мне это? Быть не может. А вдруг это знак? Неужели богам не плевать на простых смертных?
Я немного постояла, любуясь статуей. Пора возвращаться. Удивительно, но мне стало легче.