- -
- 100%
- +
Жила-была печка.
И был у этой печечки неуёмный аппетит. Дровишки она кушать любила. Сосновые там, осиновые.
Лучшими, конечно, дрова берёзовые считались. Только кладка у печечки слабоватая была – при нагреве разрушалась. А берёзовые дрова самый сильный жар дают.
И тогда опасность возникала – мог огонь через щели те вырваться, и сжечь печечку вместе с её любимой подушечкой.
А как же печке без подушки?
Да и самой печке – без печки?
Справиться сама печечка с этой бедой не могла – у неё же ни рук, ни ног нету.
И вот.
Ела печечка дрова сосновые, осиновые, без меры. А от них сажа на стенках трубы образовывалась. И когда её накапливалось достаточное количество – могла та сажа взрываться.
И взрывом трубу прорывало, и брешь образовывалась.
И тогда тяга в трубе пропадала. И начинал дым из всех щелей выходить. И становилась печка похожей на тлеющую головёшку.
И всё бы ничего.
Да видела печка другие печечки, которые и дровишки покушивали, и дым из трубы выпускали.
В общем, было с ними всё, как положено.
Завидовала им печечка, и грустила. Грустила, потому что не было печника, который бы мог работу её наладить.
Она спрашивала у других печек – как вам так удаётся? А те не понимали её вопроса, потому что ничего особенного они не делали, чтоб такими быть. Просто были, и всё.
Решила печка, что заколдована она злою колдуньей. Чем же ещё можно объяснить, что при равных условиях её аппетит он неё же и не зависел?
А как расколдоваться?
Подруга печки – подушечка – та ещё молчунья. Слова не выспросишь.
А печечка – певунья!
Дровишек покушает, и давай огнём хрустеть! А дым из трубы когда валит, даже свист стоит! Хруст, свист, веселье!
Только с годами стали бока печки проседать. Видать, кладка внутри нарушена. Веселье вперемешку с ойканьем – то ещё удовольствие.
Да ещё повадился соседский мальчишка в топку воду лить. Только разгорится она в полную силу, как раз! – и ведро воды в самый жар. Дым, гам, копоть.
И не знаешь, то ли мальчишка, то ли колдовство – кто бОльший враг печке?
Подушечка отсыревала, когда печечка охладевала.
Внутри подушечки перо начинало вонять, и источать неприятный запах.
Так что подушечка была заинтересована в сохранности печечки.
Что объединяло двух подруг?
Обе были большими и тёплыми.
В этом состояло их сходство, и это же объединяло их.
Однажды вспомнила печка историю своей сестрицы, на которой Емеля к проруби за водой ездил, и решила представить себя на её месте.
Каково бы ей было, и помогло ли бы это в решении её проблем?
Как тот мальчишка, Емеля явно не поступал. Зачем ему огонь гасить, если он ему ехать помогает?
Зиму печечка не любила, как и холод, снег, сырость. Разрушали они её. Сыпалась штукатурка, обнажая кривую кладку мятых кирпичей.
Как сестрица на том же растворе так прытко ездила, ей было не понятно. Может, щука те полозья, которые ко дну прилепила, солидолом смазала?
А какой смысл печки, ездить по воду? Одно дело, раствор для ремонта намесить, и другое – в огонь плескать. Но Емеля не мог претендовать на роль печника – тот ещё лентяй. Сам ничего делать не хочет. Вон, даже за водой, на печке ездит.
«Нет. Однозначно, нет. – Решила печка. – Не подходит мне Емеля, и судьба моей сестрицы. Ей нравится, пускай катается».
Огляделась печечка.
Стоит она в чистом поле. Одна. И вокруг неё – ни души.
Птички летают, песенки поют.
Ветерок чириканье носит, в разные стороны разносит. Почтальоном работает.
И решила она тоже письмо написать. И пусть ветер его отнесёт.
Только как писать? Ведь рук-ног нет. Есть только желание. А его одного мало, чтоб письмо появилось.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.