Триединый 4: Убийца демонов

Глава 1

Я, Виктор Тенфиенн, Владыка Севера, ради мира и благоденствия своей земли стану заложником и навсегда покину Налларбор… Ха, надо было видеть лица северян в этот момент! Двое даже не смогли сдержать слез… – Я заложил руки за голову, чувствуя, как сквозь закрытые веки проникает теплый солнечный свет. – Все это было одновременно пафосно, благородно и трогательно. Пожалуй, всегда буду вспоминать этот миг с удовольствием.

– Виктор, смотри, что мы нашли! – над лугом разнесся звонкий голос Альвейд.

Открыв глаза, я приподнялся. Блондинка бежала в моем направлении с какой-то травой в руках. Фиорелла, отстав, шла позади.

– Гляди! – Альвейд ткнула мне в лицо пук зелени. – Правда, красота?!

– Ну-у, – протянул я, – будь я козой, то наверно лучше сумел бы оценить этот силос.

– Да ты внимательно посмотри! Это же ветреница!

Чуть отодвинувшись, я сфокусировал взгляд на растениях. Оказалось, что среди тонких зеленых стеблей и листьев срываются крохотные белые цветочки с острыми лепестками.

– А, – флегматично промолвил я. – Миленько.

– И это все, что ты можешь сказать?! – возмутилась северянка. – Это же первые весенние цветы!

Фиорелла, остановившаяся в нескольких шагах от нас, прислушивалась к беседе. На неподвижном лице не читалось никаких чувств.

– Ты только посмотри на него! – обратилась к ней Альвейд. – Вообще ничего не понимает!

К моему удивлению, снежная королева кивнула, соглашаясь.

– Это вы ничего не понимаете, – с деланной грустью проворчал я. – Что мне какие-то цветы, когда я оплакиваю утерянное королевство?

– Утерянное – что? – не поняла Фиорелла.

– Ой, да неважно! – ухватив за руку Мэльволию, оторопевшую от такой прыти, золотоволосая красавица потащила ее прочь. – Пойдем, сплету тебе венок.

Проводив их взглядом, я снова растянулся в траве и вернулся к своим мыслям.

Что ж, в итоге все закончилось хорошо. Конечно, Аунд с Биарнаном впали в неистовство, когда я проговорился, что сам предложил Леону Корнелию сделать меня заложником. Но немного успокоились после объяснения, что это был единственный выход, позволивший решить три проблемы разом.

Прежде всего, Альянс получил гарантию того, что Север не станет взрывать атомные бомбы. Наши враги прекрасно понимали значимость Владыки для народов Налларбора, Арна и Антерварона, и были уверены, что северяне не станут подвергать мою жизнь опасности.

Вдобавок, чтобы закрепить результат, я посулил Альянсу сладкий бонус. За каждый год, который Север проживет в мире, северяне будут вывозить из всех стран Альянса по одной спрятанной атомной бомбе. И так до тех пор, пока ни единой не останется.

В принципе, можно было пообещать снимать с боевого дежурства по пять бомб зараз – чего мелочиться с несуществующей фигней! Но я решил, что нечего их баловать. Пусть подольше думают, что, в случае чего, мы можем их прищучить.

Следующее, чего удалось добиться – ликвидировать повод, вынудивший Альянс ввязаться в войну.

По большому счету, Альянсу было нечего делить с Севером. Оставляя за скобками возможность пограбить, единственная причина, по которой аристократы из дальних стран дружно рванули в крестовый поход – это желание уничтожить угрожавшую им систему королевской власти. А нет Владыки – нет проблемы.

В каком-то смысле, здесь члены Альянса даже могли считать себя победителями. И я был готов всячески поддерживать их в этом убеждении.

Разговаривая с Биарнаном и Аундом, я благоразумно умолчал о третьем важном достижении. Уловка с заложником позволила осуществить мое давнее желание: на законных основаниях сложить тяготившие меня властные полномочия и свалить из Налларбора домой.

Последний момент я предусмотрительно оговорил с отцом Фиореллы. Это была едва ли не самая напряженная часть нашей ночной беседы. На мою удачу, в Карнадейле снежная королева дала мне пару уроков переговоров в стиле рода Мэльволия, поэтому отделаться удалось малой кровью. Несколько влиятельных аристократов обзавелись эксклюзивными условиями на торговлю с Севером, а сам Леон Корнелий – моим обещанием поделиться сведениями о Средоточии, а также полусотней револьверов с запасом патронов. Изначально отец Фиореллы хотел технологию производства оружия, прежде всего – боеприпасов, но в этом я не уступил.

Благодаря аристократам мы получили голоса в совете командиров Альянса, который в итоге постановил, что я стану кем-то вроде личного пленника главы рода Мэльволия. Ну, или он будет отвечать за мои безопасность и содержание. Короче, смысл был в том, что мы вместе возвращались в Иризию. А большего мне и не требовалось.

Позаботившись о себе, я не забыл и об интересах Севера. При содействии Леона Корнелия, провел серию тайных переговоров с представителями почти десятка стран. Мне не стоило большого труда убедить их в том, что посредничество южан – зло, а свободный доступ к товарам из Налларбора, Антерварона и Арна пойдет на пользу купцам всего континента. Как следствие, мы заключили предварительные соглашения о прямой торговле.

Единственными, кто не получил совсем никакой выгоды от завершения войны, оказались южане. Они даже потеряли: по условиям мирного договора, Север возвращал себе земли, отобранные в результате прошлого столкновения. Вдобавок южане утратили монополию, позволявшую с чудовищной выгодой спекулировать продукцией северных фабрик.

Естественно, магнатов южан это привело в исступление. Но поделать они ничего не могли. В одиночку боевые действия против Севера остатки их армии не тянули. Вдобавок командиры Альянса, заинтересованные в мире (помните про бомбы, которые мы пообещали убирать?), прозрачно намекнули южанам не рыпаться. Поэтому единственное, что им оставалось – брать пошлину с товаров, которые повезут через их страны.

Казалось бы, бедолаг можно только пожалеть. Но после того, что я видел в Кордриге и других местах, жалости к южанам как-то не испытывал. И намеревался окончательно подорвать их экономику.

По возвращении в Иризию я планировал встретиться с Ульваром Лейхандером. Готов спорить, его заинтересует мой проект строительства порта и верфи в Налларборе. С ресурсами и связями отца Селии дело пойдет бойко. И когда северяне смогут возить товары по морю, жизнь южан станет совсем печальной…

– Ты только взгляни, как чудненько! – раздался надо мной голос Альвейд. – Она же словно куколка!

– Да что ж вы меня все время дергаете, – бурча под нос, я снова сел и открыл глаза.

И заткнулся, увидев Фиореллу. Северянка была права: в венке Мэльволия выглядела волшебно. Белые, словно резные цветки ветреницы контрастировали с темными волосами девушки, придавая нежному лицу совершенно неземной вид. Встретившись со взглядом ярко-фиолетовых глаз, я без всякой задней мысли сказал:

– Ты прекрасна.

– Пра… правда? – опустив ресницы, промолвила Фиорелла.

– Эти цветы тебе невероятно идут! – снова вмешалась Альвейд. – Они такие же светлые, как твоя кожа. А на моих волосах ветреница так чудненько не выглядит. Мне больше подходят красные или синие цветы. Но для таких еще рано.

У меня было отличное настроение от мысли, насколько блестяще я разобрался с войной и сопутствующими проблемами. А лицезрение двух красивых девушек окончательно растопило мое сердце.

– Ты тоже изумительно хороша даже без всяких цветов, Аль, – благодушно заявил я.

В отличие от Фиореллы, блондинка ничуть не смутилась. Зеленые глаза озорно сверкнули, по губам скользнула обольстительная улыбка:

– В таком случае говори мне это почаще!

– Подумаю об этом, – пообещал я. – А теперь, если вы достаточно нагулялись, предлагаю продолжить путь. Тем более что Эретта уже нервничает. Я обещал ей, что до темноты будем на хуторе, но с такими темпами ночевать придется в лесу.

* * *

Когда переговоры завершились и мирный пакт был подписан, Леон Корнелий Мэльволия дал мне время закончить незавершенные дела, а сам вернулся в Хальмг.

– Я пробуду там еще не менее месяца, так что можете особо не торопиться со сборами, саэр Ардис, – сказал он перед отъездом.

И я не торопился. Вместе с Альвейд и Фиореллой, пожелавшей остаться в Налларборе, сначала поехали в столицу, а оттуда – на хутор Аунда.

– Отдохнем у нас пару дней, а после отправимся еще куда-нибудь, – заявила северянка. – Можно съездить к морю. Там, наверно, еще не весь лед растаял – увидите, как он сверкает в солнечных лучах!

– Я бы хотел взглянуть на дом в горе, – задумчиво сказал я.

– Что за дом в горе? – заинтересовалась Мэльволия.

– Аль говорила, что где-то в пещере спрятано целое здание. По ее словам, оно формой напоминает то, где мы сражались с Циастриром.

Фиолетовые глаза расширились:

– Дом в пещере? Я тоже хочу его увидеть… и еще сверкающий на солнце морской лед, – добавила девушка через мгновение.

Я улыбнулся:

– Значит, побываем и там, и там.

– Да, – радостно кивнула Фиорелла.

Ехавшая с нами Эретта не сказала ничего. Поворачивая голову, она непрерывно сканировала местность вокруг. Хотелось объяснить ей, что можно расслабиться, потому что я сразу почувствую любую засаду. Но я не стал, зная, что горничная меня все равно не послушает.

* * *

В «Горн» приехали ночью. Нас встретил яростный собачий лай, превратившийся в нетерпеливое повизгивание, когда псы узнали Альвейд.

Оказавшись внутри, Альвейд не стала поднимать женщин, помогавших по дому.

– Сама справлюсь, – заявила она. – Сначала позабочусь о еде, а после приготовлю вам комнаты.

– Эретта, помоги Альвейд, – распорядилась Фиорелла.

– Не нужно, – отмахнулась северянка. – Делов-то…

– Жду ваших распоряжений, – игнорируя возражения, горничная подошла к ней и замерла, словно солдат на плацу.

– Я же сказала: сама справлюсь, – продолжала упорствовать блондинка.

– Аль, просто смирись, – ухмыляясь, посоветовал я. – Эретта – кремень: покуда не выполнит приказ, не успокоится. Кстати, если я могу чем-то помочь – только свистни.

– Вот без твоей помощи точно обойдусь, – красавица показала мне язычок и вышла из комнаты.

Горничная, словно тень, последовала за ней.

– Похоже, вы стали очень близки с Альвейд.

Повернувшись, я наткнулся на острый взгляд Мэльволии.

– С чего ты взяла?

– Вижу, как вы разговариваете. Шутите. Смеетесь. Как она к тебе прикасается. – Лицо девушки сохраняло обычную невозмутимость, но в голосе мне послышалась печаль. – Должно быть, вы уже совсем… совсем…