Старый мир. Возвращение домой
- -
- 100%
- +
– Фулиш. Самое глупое создание на свете. Вообще-то им запрещено находиться среди наследников, но в таких местах, как это, они не редкость, – объяснил Ортус.
Вдруг он поник, щеки его самую малость порозовели.
– Ты, кстати, извини, что я твоё имя использовал. Просто иначе он бы нам дымки не принёс, – покорно закончил Ортус.
Но тут же его лицо приняло прежний нахальный вид. Тогда Том понял, что Фулиш снова к ним приближается, и на этот раз решил не оборачиваться. Опустив начищенный до блеска поднос, Фулиш принялся поочерёдно выставлять на стол две тарелки, соусник, солонку, столовые приборы, завёрнутые в кипельно белую матерчатую салфетку и наконец снял с подноса и поставил перед Томом и Ортусом по одной кружке.
Крупные четырёхпалые руки были мокрыми, и Тому даже показалось, что от них пахнет какими-то цветами. Любопытство взяло вверх, и тогда Том мельком глянул на морду Фулиша. Тот ему в ответ улыбнулся, если, конечно, оскал и суженные до предела глаза можно так назвать.
– Приа-атного ап-п-петита, – буркнул Фулиш и развернулся.
– Бошоэ спатыбо! – передразнил Ортус. – А! Крепенькое!
Из-под снятой им крышки повалил густой чёрный дым, но он пить не стал, отодвинул кружку в сторону и взялся за пюре. Принесённая еда имела вполне съедобный вид и весьма аппетитный запах, поэтому за какие-то пару секунд Том вспомнил, что он всё ещё жутко голоден. Взял вилку, набрал немного пюре, понюхал, а затем осторожно сунул в рот и с ещё большей осторожностью сомкнул губы. По вкусу пюре оказалось чем-то средним между детскими мясными консервами и запечённым яблоком одновременно. Дальше дело коснулось стейка под соусом остроглиста – бурого цвета густой пасты, немного горьковатой, но довольно вкусной.
Пока они ели, никто не заговаривал. Лишь когда тарелка Ортуса опустела, он откинулся на спинку стула и сказал:
– Неплохо да? Не шик, конечно.
– Не то слово, – согласился Том, – по-домашнему.
В эту секунду он решал: найдётся ли в его желудке местечко для оставшегося кусочка мяса.
– Когда решишься, вдыхай понемногу. Если окосеешь, мать мне голову отвернёт, – предупредил Ортус, приподнимая свою дымящуюся кружку.
С превеликим любопытством Том отодвинул тарелку и потянулся к своей. Снял крышку и стал наблюдать за густым, расползающимся по столу дымом.
– И как это пить?
– Погоди немного, пока не успокоится, – сказал Ортус и вдохнул небольшую порцию дыма.
Спустя несколько секунд он расплылся в глупой улыбке, а из его ноздрей повалил серый дымок. Глядя на него, Тому захотелось попробовать столь странный напиток. Он сильно дунул в кружку и, не обращая внимания на облако дыма, поднёс её край к губам и попытался сделать глоток.
До самого последнего момента Том был уверен, что дымка – это жидкость. Но на самом же деле это было не так, вернее, не совсем так: в рот ему попал чуть тёплый и очень сладкий воздух, который, ко всему прочему, мгновенно обернулся небольшой порцией жидкости. Том постарался проглотить напиток но тут же закашлялся. Ортус захохотал и поспешил объяснить:
– Просто набери немного в рот, выжди секунду и потом только глотай. И главное не вздумай дышать при этом.
Следуя рекомендациям, Том с третьей своей попытки добился успеха. И следующие пять минут они только и делали, что пускали дым. Голова при этом приятно кружилась, а по всему телу растеклись тепло и лёгкость.
– Ты знаешь, только не говори Артуру ничего об этом. Нам ведь ещё нельзя.
– Ага, не буду, – промямлил Том.
При упоминании Артура он вновь стал думать о нём. Стал думать, насколько он сейчас далеко. И это обернулось новым вопросом, на который Ортус ответил не сразу:
– Не знаю. Никто точно не знает. Есть мнение, что Старый мир и тот, где был ты, на самом деле, одно и то же место. Но как бы в разное время. Этим всем меки занимаются, так что лучше бы тебе спросить у них.
– А кто они такие, меки?
– Они как люди, только маленького размера, это если совсем просто, конечно, – ответил Ортус, и Том сразу же вспомнил Вэнса, после чего понятливо кивнул.
– Чем ты занимался, до того, как вернулся?
– Много чем…
Этот, казалось бы, такой простой вопрос застал Тома врасплох. В первую очередь, потому, что никто ещё не спрашивал его об этом. Ни разу в жизни. Да и некому было, он ведь почти ни с кем не общался, кроме своего дедушки и Матильды. А они и так всё о нём знали: работал в аптеке, разносил по адресам лекарства. Ещё собирал разные приборы или в колбах всякую дрянь варил. По выходным я с приятелями ездил на метро в пригород. Там мы либо на пруд ходили, либо на кладбище забегали. С последним, правда, проблемы, его вроде бы перенести хотят, и сейчас там всё бульдозерами загорожено. Вот как-то так…
– Ничего не понял, если честно, но звучит любопытно, – растерянно высказался Ортус.
– Ну, а ты чем занимаешься? – задал такой же вопрос Том и, судя по реакции Ортуса (тот заёрзал на стуле), он для него также оказался неожиданным.
– Ну… так… матери иногда помогаю, она в Портал-центре работает и часто посылает меня к абонентам, если что объяснить нужно. Иногда Лин к нам прибывает. А так, в основном, шатаюсь по нашей деревне от нечего делать. Знакомых у меня, если честно, не очень много. Да и те, что есть, – придурки.
– Да уж, невесело, – отозвался Том, и оба они заулыбались, словно бы почувствовали, что между ними есть что-то общее.
– Значит, ты не из Прайма?
– Прайм? Н-е-е-т. Мы с матерью живём в Венланде, в маленькой деревне. Здесь моя дражайшая тётушка живёт.
– А что, кстати, с ней?
– Отсутствие мозга, присутствие наглости, вот что, – грубо сказал Ортус. – Больная она. С ногами и ещё там с чем-то проблемы.
– А отца у тебя нет? – осторожно спросил Том.
– Нет. И не было никогда. Мать говорит, он бросил её, когда я ещё не родился. И всё, больше она его не видела. Я тоже никогда его не видел.
– Ум… Мне очень жаль.
– А, не бери в голову. Мать даже рада, что всё так вышло. Она его никогда не любила и считает, что лучше прожить всю жизнь в полном одиночестве, чем с нелюбимым человеком. Сама она, кстати, здесь, в Прайме, раньше жила. Когда я родился, она переехала в деревню, как тогда считалось, на время, пока школу не окончу. А дом в Прайме тётка заняла, и вот до сих пор никак не съедет. Говорит, что ей нужен постоянный уход, а в деревне слишком мало свободных хилферов.
– Кто это такие?
Том уже понемногу стал ощущать себя неуютно от того, что многого не знает. Но с другой стороны, Ортусу, как ему показалось, нравилось объяснять, что к чему. Вот и сейчас в глазах его что-то слабо вспыхнуло, и он с упоением стал рассказывать:
– Гляди, существует три вида связи: связь умственного контроля, связь физического контроля и жизненная связь. Каждому классу наследников доступен только один вид связи. Хилферы обладают жизненной, тренверы – физической. Я, кстати, тельсион и обладаю связью умственного контроля. Точнее, скоро буду обладать.
– Ты только не смейся, – сам, чуть не смеясь, начал Том, – мы так быстро собрались, и дедушка мне вообще ничего толком не успел рассказать, так что… А я-то кто?
– Твой дедушка – тренвер, значит, и ты тоже.
– Хм… А если ребёнок, скажем, от тренвера и хилфера, тогда как? Он и тем, и тем обладать будет?
Услышав это, Ортус почему-то поник. И голос его уже не излучал прежнего оптимизма:
– Нет, Том, так не бывает. То есть я хочу сказать, наследники разных классов не могут быть вместе. Ну, ты понимаешь, о чём я. Всё, как в лавке: топси – в морском отделе, остроглист – на грядках.
– А что будет, если…
– Нет, Том. быть не может. Это закон. если
– Глупость какая-то.
– Да, я тоже так думаю, но это закон первой категории, за его нарушение тебя неминуемо ждёт ссылка в нейтральную территорию. И, поверь мне на слово, Томас, лучше здесь ты будешь один, чем там с остальными.
Последние слова Ортус произнёс как-то неестественно, словно это была цитата, с которой он не согласен.
– Можит, ищо порциу? – неожиданно громыхнул Фулиш где-то совсем близко от их с Ортусом столика.
Том невольно обернулся и обратил внимание не на здоровое создание, а на старую женщину в рваном бархатном платье. Её седые волосы торчали в разные стороны и выглядели так же нелепо, как и множество перстней, в которых не осталось ни единого камня. В руках женщина крутила пустую кофейную чашечку. Фулишу она ничего не ответила. Она вообще, кажется, никого и ничего не замечала.
Том поспешил отвернуться, но спустя пару мгновений что-то заставило вновь посмотреть на неё. А когда он обернулся снова, женщина уже не играла с чашкой, она смотрела прямо на него. Её безумный, но в то же время тёплый взгляд Тому показался знаком. Она медленно протянула руку, уголки её рта приподнялись:
– Сынок, ты вернулся, – прохрипела она.
Том всё смотрел и смотрел в её глаза и никак не мог оторваться. Он сидел полубоком, почти не шевелясь.
– Я знала! Знала, ты меня найдёшь! – поднимаясь на ноги, уже довольно громко сказала старуха.
Фулиш хотел было усадить её на место, но, как только коснулся её плеча, раздался крик:
– Руки прочь! Не сметь ко мне прикасаться!
Этот её очередной крик пришёлся на сидящих за стойкой. Затем она вновь повернулась лицом к Тому и даже шагнула вперёд, после чего Ортус встал из-за стола:
– Том, пойдём-ка отсюда, сказал он и кинул на стол несколько монет.
– Ну же, малыш, иди ко мне, не бойся, – ласковым голосом позвала женщина и протянула к Тому руки.
Все, кто сейчас был в заведении, безмолвно наблюдали за этой сценой. Но вот что странно, Том вовсе не боялся этой женщины, более того, его к ней тянуло. Её голос был ему так же знаком, как и взгляд зелёных глаз. Он не сопротивлялся Ортусу, который стал проталкивать его к выходу. Оказавшись на улице, он немедля остановился и рывком обернулся к двери; вот-вот связь их взглядов оборвётся сужающейся щелью скрипящей двери. Женщина, вскрикнув, бросилась к выходу, но наткнулась сразу на несколько рук. Том, не сознавая, что он делает, тоже шагнул вперёд, но Ортус остановил его:
– Э-э-э! Ты чего? – недоумевая, протянул он, и в тот же миг дверь захлопнулась, отрезав истошный крик женщины и обрывая незримую связь с Томом.
Том обернулся, шагнул к ближайшему дереву и прислонил к нему голову. В сознании ещё витали остатки этого странного чувства близости, но они быстро покидали его. Ортус стоял в двух шагах позади, но ничего не говорил. Так продолжалось, наверное, минуту. А после Том круто развернулся и сказал, не глядя на Ортуса:
– Пошли отсюда, мне что-то не по себе.
Они не заговаривали друг с другом до тех пор, пока не оказались на центральной улице. Там Ортус наконец сказал:
– Ты на неё внимания не обращай. Эта полоумная ко всем цепляется. Так что не бери в голову. Ты как вообще, нормально?
Том только кивнул. Дойдя до площади, они решили ещё немного погулять на свежем воздухе и свернули в парк, где пробыли до самого вечера. А после разошлись, договорившись о встрече на следующий день. Придя в номер, Том ощутил усталость. Не физическую, но моральную. Эта женщина, кем бы она ни была, странно на него повлияла. И сейчас, лёжа на диване, Том не мог понять, хорошо ему от этого или плохо. С этими размышлениями он провалился в глубокий сон и пребывал в нём до самого утра.
Глава 6
С пробуждением пришло и осознание того, что сегодня Том, наконец, увидится с Артуром. Он протёр глаза и только сейчас обратил внимание на то, что в номере его произошли кое-какие изменения: письменный стол был буквально завален коробками. Среди них две большие плоские и ещё две, чуть поменьше и повыше. Коробки эти были отделаны черным бархатом, а в центре каждой из них был тиснённый золотом рисунок, изображавший катушку ниток и иглу. Вокруг рисунка шла надпись: «Домаш и Кара. Изготовление одежды и обуви на заказ». Была на столе и ещё одна коробочка, много меньшего размера, узкая и довольно длинная. На ней имелась записка, оставленная не кем иным, как Артуром Ноблом:
«Доброе утро, мой дорогой Томас!
Я с нетерпением жду нашей встречи. А пока этого не произошло, я бы хотел, чтобы ты хорошенько подготовил себя к предстоящему дню. Я не сомневаюсь, что прошлые два оказались весьма насыщенными, но, смею заверить, что впереди тебя ждёт ещё масса интересного. Тебе стоит набраться сил и терпения
P.S. Всё, что ты видишь, – для тебя. Начни с малого. Твой Любящий дедушка Артур Н.»
С улыбкой на лице Том принялся вертеть в руках узкую коробку. Разорвал сбоку упаковку, которой коробочка была обклеена, снял крышку, откинул в сторону белую пергаментную бумагу и…
– Лента! – на выдохе сказал он.
В коробочке действительно лежала почтовая лента. Цвета кофе с молоком, атласная, с золотым отливом. Сбоку и по всей длине ленты протянулся тёмно-коричневого цвета орнамент. В узкий кармашек уже было вставлено металлическое перо, а на самом конце ленты покачивался миниатюрный свиток. Ещё в коробочке лежала брошюра и плотная, сложенная в несколько раз, инструкция по применению. Однако разглядывать картинки Том не стал – ему ведь предстояло сунуть нос ещё в четыре коробки. В тех, что были большими и узкими, лежали мудрёно сложенный чёрный пиджак, того же цвета брюки и белая сорочка. А в коробках поменьше – манжеты, воротник и пара чёрных, покрытых лаком туфель. Том глянул на свои уже далеко не новые кроссовки и сказал:
– Уж лучше вы, чем зеркальца на ногах, и поспешил спрятать обувь обратно в коробку. –
После дождевой Том сразу же принялся примерять новую одежду. Пиджак, сорочка и брюки сидели на нём идеально, и, глянув на себя в зеркало, Том даже застыл на несколько секунд. Чёрная, чуть грубая ткань делала его старше, слегка приталенный пиджак придавал солидной элегантности. В целом, Том чувствовал себя вполне уютно в новом костюме, за тем небольшим исключением, что непривычно высокий воротник не позволял слишком низко склонить голову.
Наконец он вспомнил и про ленту. Взяв её в руку и прихватив инструкцию, Том присел на диван. Пронумерованные картинки иллюстрировали, что и в какой последовательности нужно сделать, для того чтобы активировать новую ленту. Глядя на первую картинку, Том сунул руку в правый карман своих брюк и отыскал там небольшой замковый крючочек. Повертев ленту, увидел в самом её верху маленькую петельку, которой он и зацепился за крючок. И как только он это сделал, лента дважды встрепенулась и просияла мягким жёлтым цветом. Все это сопровождалось ощутимой вибрацией где-то на дне кармана. Как гласила инструкция, для того чтобы снять ленту с крючка, достаточно было легонько потянуть за наружный конец. Том так и сделал, а после сразу же принялся разворачивать маленький свиток. К его удивлению, лишь только он полностью развернул лист, как он тут же сделался плотным, как металл, но был всё таким же лёгким, как обычная бумага. На желтоватой его поверхности возникло сообщение:
«Уважаемый абонент!
Вы только что активировали персональную ленту обмена сообщений. „Быстрая почта“ благодарит вас за выбор в пользу нашей компании. Мы гарантируем своевременную пересылку входящих и исходящих сообщений, а также стабильную работу вашей ленты на всей территории Старого мира»
Под приветствием в столбик шли несколько символов. Рядом с одним из них в скобках стояли цифры «01». Недолго думая, Том отметил эту пиктограмму металлическим пером, после чего всякие символы на листке скользнули вверх и скрылись с глаз, а на том же месте возник новый текст – сообщение от Артура Нобла: «Поздравляю тебя с твоей первой почтовой лентой, Том. Полагаю, ты уже готов присоединиться ко мне. Я буду ожидать тебя в фойе первого этажа».
Прочитав текст до конца, Том ещё какое-то время просто разглядывал его, а затем свернул листок в трубочку (при сворачивании бумага вновь обрела мягкость), встал на ноги и, прежде чем покинуть номер, сделал глубокий вдох. Спустившись на лифте, Том так и остался стоять рядом с медной пластиной в полу.
Почти у самого входа в отель, взрываясь хохотом, выкрикивая разного рода приветствия и пожелания, находилась целая толпа, по меньшей мере, человек тридцать. Артура среди этих людей видно не было. А затем вдруг:
– Томас! Томас, миленький, иди к нам! – прокричал знакомый голос.
Том снова пробежался взглядом по головам и вскоре заметил лицо Кэти. Она, не переставая, махала ему рукой. Когда он подошёл ближе, из толпы показался Артур, а ещё через несколько шагов Том был стиснут в его объятьях
– Ха-ха!!! Как ты тут без меня, не скучал? – весь сияя улыбкой, приветствовал он.
На нём уже не было привычных жилетки и шерстяных брюк. Вместо этого строгий тёмно-серый костюм с таким же высоким, как у Тома, воротником. Вскоре рядом возникла и Кэти в летящем алом платье с открытыми плечами и складками атласа под грудью.
– Томас, миленький, уж извини, что так к тебе и не заглянула.
– Всё нормально, правда – отозвался Том.
– Так значит, вот он какой, таинственный Томас Нобл! – за спиной Артура раздался незнакомый мужской голос.
– Кхм, – будто бы взаправду кашлянул в кулак Артур, и отступил в сторону. – Томас, спешу представить: Нил Торса – мой давнишний друг и бывший сослуживец.
Нил был на полголовы выше Артура, много моложе, с карими, почти чёрными глазами. Его тёмные, чуть волнистые волосы средней длины были аккуратно уложены, лицо чисто выбрито. Всем своим видом Нил Торса создавал весьма благоприятное впечатление.
– Очень приятно, – улыбнулся Том, а рефлекторную попытку рукопожатия умело замаскировал под необходимость почесать шею.
Артур это заметил и даже засмеялся.
– А уж мне-то как приятно! – весело ответил Нил и похлопал Тома по плечу.
– Дедушка, кто все эти люди? – осторожно спросил Том, снова глянув на толпу.
Артур коротко обернулся и сказал вполголоса:
– Да я, признаться, и сам не знаю, кто они такие. Но могу сказать точно: порядком они мне надоели. – Друзья мои, идёмте в номер, пока на нас снова не обратили внимания.
– О нет, Артур. Прости, не могу, – с досадой сказал Нил.
– Ах, да! – сказал Артур и кивнул с особым значением. – Кэти, ты, разумеется, не откажешься пропустить по стаканчику?
В ответ Кэти залилась румянцем, и теперь её щёчки стали тон в тон с платьем.
– Разумеется! Я столько хочу тебе рассказать!
Артур обнял Тома за плечи, и так вот они шли вплоть до двери номера. Том вошёл первым, и тогда Артур, довольно разглядывая, как сидит на нём костюм, скользнул взглядом на ноги.
– А туфли, Том? Неужели не подошли? – с досадой спросил он.
Том чуть покраснел и ответил:
– Да я вообще-то, если честно, их даже не мерил.
– Что, не тот фасон? – заулыбался Артур.
– Ага, дедушка, совсем не тот. И, кстати, спасибо за всё это!
– А, ничего особенного, – махнул рукой Артур и раскрыл двери балкона.
Даже здесь, стоя в центре комнаты, Том услышал, как глубоко он вдохнул:
– Старый мир! Ты ничуть не изменился за эти пятнадцать лет.
– И ты ничуть, – подхватила Кэти и присоединилась к нему с двумя бокалами чёрной дымки. – Как ты, Артур? За столько лет ни слова от тебя.
Она протянула бокал, а взгляда так и не отводила от его лица.
– Не смей думать, что я тебя виню. Обстоятельства, всё я понимаю…
– А как я? Жив – здоров, как видишь. Что со мной станется? Сын-то, поди, повыше нас с тобой стал, а?
– О! Растёт, – Кэти вдохнула немного дымки и повернулась лицом к парку, – да не так, как следует, тяжело ему без отца. Сам он этого ни за что не признает, но я ведь вижу. Тяжело ему. Да и мне тяжело, – последние слова она сказала, глядя прямо в глаза Артуру.
Впрочем, мимолётная грусть быстро сменилась былой радостью, когда на балкон вышел Том:
– Так значит, Артур – мороженое, которое не тает!?
Артур переглянулся с Кэти; она приняла от него бокал и явно приготовилась к чему-то удивительному. Артур же деловито засучил рукава и стал наблюдать за собственными пальцами, на коже которых быстро вырисовывались алые завитки. Они светились всё сильнее, воздух у самой ладони пошёл рябью, стал уплотняться, образуя нечто вроде облачка. За несколько мгновений облачко это увеличилось в размере и, в конце концов, оформилось аккуратным шариком мороженого, повисшим в воздухе.
– Ну вот, теперь можешь его попробовать, – предложил Артур.
А Том, всё ещё находясь под впечатлением, не знал, с какого края взяться.
– Смелее, Том, смелее. Оно ведь не тает! – поторапливал Артур, и тогда Том всё же взял холодный шарик в руку.
Это было очень странное ощущение: держать в тёплой руке мороженое, чувствовать его прохладу, но в то же время понимать, что оно не скользит на пальцах, что оно действительно не тает. Но так было недолго. Откусив немного, Том почувствовал, что мороженое тут же растеклось на языке. И это было самое вкусное мороженое из всех, что ему доводилось пробовать за свою жизнь.
– О! Должно быть Ортус, – вдруг сказала Кэти.
А когда Том открыл глаза, она уже разворачивала свиток.
– Томас, тебя ждут, – улыбаясь, сообщила она и протянула ему сообщение: «Мам, скажи Тому, я жду его у входа. Пусть поторопится!»
Том перегнулся через ограждение – светловолосая голова маячила у одного из горшков Минфлора.
– Мы тут походим немного, ты не против? – спросил он у Артура.
– Разумеется, нет! Рекомендую даже походить подольше, и не только здесь. Конец сезона в Прайме – самая прекрасная пора, наслаждайся! – сказал Артур и проводил внука взглядом до самой двери.
Спустившись вниз, Том обнаружил, что толпа наследников увеличилась чуть ли не вдвое. Все они то и дело говорили: «Артур! Вернулся! Ты его видел?». Тому такая реакция на его дедушку была крайне непривычной, но в то же время это ему очень нравилось.
– Ты чего не стал подниматься?
– Если мать меня увидит, то сразу же начнёт давать инструкции – туда не ходи, сюда не лезь! Здорово выглядишь, кстати, – добавил Ортус, окинув Тома взглядом с головы до ног (сам Ортус за последние три дня лишь однажды сменил рубашку).
– Ага. Ну, что делать будем?
– П-ф-ф, – надул щеки Ортус, – не знаю, денег у меня немного осталось, но на Рилаф, может быть, и хватит. Идём.
– И что это за место?
– Тебе понравится! На словах просто так не объяснить.
Заинтриговав, Ортус повёл друга в ту часть парка, где Том ещё не был (а вчера они побывали во многих местах). Минут через десять ходьбы, они вышли на небольшую площадку среди леса, в центре которой разместилась постройка размером с небольшой магазинчик. Строение имело форму луковицы с дверьми-вертушками.
– Если пешком, то только к вечеру доберёмся, поэтому, Том, приготовься испробовать портал! – с огоньком в глазах сказал Ортус и исчез за крутящейся дверью.
Том заулыбался и последовал за ним.
Внутри было довольно просторно: светлые стены, пол из серых мраморных плит, а потолок был сложен из множества небольших по размеру кусочков стекла. В центре зала стояла будка, а за ней вдоль всей стены в ряд были установлены резного дерева дверные коробки с массивными козырьками; в каждом таком козырьке был закреплён пустой стеклянный шар.
– Один единый до вечера, – сказал Ортус худенькой молодой женщине, сидевшей в будке.
– На двоих? – уточнила она, поглядывая на Тома.
– Ну да.
– Одна тридцатая олдсилва, молодые люди.
– Т-о-м, – протянул Ортус, – давай скидываться, у меня не хватает.
Расплатившись и получив металлический жетон, друзья подошли к одному из порталов. Ортус несколько секунд изучал список мест назначения, затем нажал на необходимую кнопку, а после опустил жетон в специальное отверстие в стене. Шар в козырьке мигом наполнился красным дымом. Вскоре Том уже наблюдал, как стенка за порталом начала удаляться, как если бы он оказался между двумя зеркалами. Затем она и вовсе закружилась с такой скоростью, что стала напоминать чёрный круговорот. Раздался звук колокольчика, и дым в шаре сменил цвет на зелёный. С этого момента Том стал чувствовать, как ветерок, проникающий с улицы, скользя по его ладони, устремляется в круговорот.
– Ты иди первым.
– Может, лучше ты? – испугался Том и показал пальцем на воронку. – со мной ничего не случится? Там
– Да не бойся ты! Ничего тебе не сделается, просто шагни вперёд – и всё, ты на месте.
– А мне по пути ничего делать не нужно будет? – натянутым голосом спросил Том и поставил ногу на приступок.
– Ты даже не заметишь, как переместишься. Всё. Раз, два… Пошёл!
Ортус резко подтолкнул Тома в спину, и тот машинально, чтобы не упасть, выставил вперёд вторую ногу. В миг его обступила кромешная тьма. Он отчётливо видел свои руки и ноги. Но ни стен, ни потолка и пола не было. Просто чернота со всех сторон. Впереди появилась точка света. Она неимоверно быстро приближалась, увеличиваясь при этом в размере. В глазах защипало от яркого света, а уши наполнились множеством голосов и смеха. Нога Тома ступила на твёрдую поверхность. Он почувствовал, как невидимая сила тянет его тело вперёд, и тогда, вырвав из бушующей воронки за спиной вторую ногу и поставив её на землю, Том не без труда удержал равновесие. Перемещение заняло не больше двух секунд. Том уже хотел было выпрямиться, но тут вдруг в спину ему врезался Ортус.