Стражи панацеи. Avida est periculi virtus

НАПАДЕНИЕ

Он регулярно наблюдал за немноголюдной улицей из окна гостиницы, посещал ближайший паб, но не заметил подозрительных лиц, к своему разочарованию.

Как-то вечером, изнывая от скуки, он решился посетить какую-нибудь очередную лондонскую забегаловку, и перед уходом ещё раз взглянул из-за края портьеры на улицу, из неосвещённой прихожей. Слева от его окна, на той стороне дороги, появился серый «Фольксваген», где парковка была запрещена. Возможно, кто-то просто схулиганил, что вполне распространено вне поля зрения полицейских, но тогда они должны были вскоре убраться отсюда, пока не навлекли на себя недовольство гостиничных служащих и обывателей.

Александр взял со стола приготовленный миниатюрный бинокль двойного видения, со встроенной фотокамерой, последнее слово шпионской техники, и отчётливо увидел два силуэта на передних сиденьях, хотя лица их отсекались крышей, попасть в объектив они могли бы, выглянув в окно. Но сейчас была дорога каждая секунда, сделав несколько снимков машины и её номера, он отправил их по ноутбуку на адрес банка данных резидентуры.

В ожидании ответа, он продолжал следить за машиной. В какой то момент, один из них наклонился, посмотрев в сторону его окна, и это лицо, хотя и затенённое, попало в объектив. Теперь Визант не сомневался, что следили за ним.

Дисплей возвестил о приходе ответа. Машина была взята на прокат, на имя какого то египетского студента, проживающего в Англии. База данных выдала ещё одну оперативную информацию, уже по своей инициативе, о которой Визант так бы и не узнал. В этот отель, днём, поселились два единственных туриста из России. Вряд ли это было совпадение. Напоследок, он отослал свежий снимок наблюдателя.

То, что арабы снюхались с русскими, настораживало, но не удивляло. Исламисты мечтали расправиться с ним за предотвращённый теракт, а подельники Спирина надеялись узнать от него тайну сокровищ.

Медлить нельзя ни секунды. На джемпер, под которым скрывался лёгкий бронежилёт, он надел кобуру с новейшей моделью «Кольта», с приглушённой стрельбой, но без обычного массивного глушителя. Поверх накинул короткий кожаный плащ, на голову – шляпу с прижатыми полями и прикрыл лицо узкими дымчатыми очками.

Камерами наблюдения в гостинице были оснащены вестибюль и выход, а все внутренние помещения оставались без присмотра. Но даже если бы персонал отреагировал на действия Византа, у него имелось такое удостоверение детектива полиции, подлинность которого нельзя было проверить даже по базе данных. Полицейский компьютер выдал бы знак секретности, что означало бы, что такой агент действует под псевдонимом.

Прежде, чем покинуть свой номер, он ещё раз взглянул в окно из гостиной, и здесь его подстерегла ещё одна неожиданность – серый «Фольксваген» исчез. «Так, – импульсивно забилась в висках мысль, – машина слиняла в другое место, чтобы не мозолить глаза, но наверняка ожидает где-то недалеко. Значит, план у них примерно такой – его, как-то нейтрализуют те двое, поселившиеся в этой же гостинице и увезут на этом Фольксвагене. Правда, каким образом они переместят моё бессознательное тело незамеченным? Или они надеются, что я выйду добровольно? Они могли бы спустить тело из окна, – со второго этажа это займёт совсем немного времени и усилий».

Ну что же, наступил момент действия. В спальне, Визант оставил тусклый свет от бра и вышел из номера. В коридоре он встретил одну молодую пару и консьержа, дошёл до нужной двери, где уже никого не было, приложил ухо, расслышав негромкий звук телевизора, и несколько раз уверенно постучал.

Перед мелькнувшим глазком он уже держал развёрнутое удостоверение и произнёс на английском, что он из полиции. Там колебались, но дверь открылась, и в ней недоумённо появилось лицо славянского типа, что придало Византу смелости.

– May, I come in? – отчеканил Визант, не спуская глаз с незнакомца.

– Yes, yes? – растерянно отвечал постоялец c сильным акцентом. – Come in, come in, please. What is the matter?

Александр отошёл от двери, давая возможность хозяину самому закрыть дверь, отметив, что в этом двух спальном номере, был только один человек.

– Where is your friend, or your partner? There are have to be two men, don’t they?

– He is out, – ломано, но бойко отвечал молодой крепкий мужик, одетый в мягкие брюки и свитер. – Walking. To see London.

– А ты то почему остался здесь? – разразился чистый русский говор, в эту же секунду в хозяина смотрел тёмный ствол. – Подыми свитер, повернись, – скомандовал Визант. – Осторожно, не дёргайся, у меня бесшумное оружие, так что пока твоё тело найдут здесь, я буду далеко.

– Что за шутки? Ты что, гэбист? Так бы и сказал сразу. Я всего лишь частное лицо. Тут, какая то ошибка.

– Сядь в кресло. Пристегни правую руку к правой щиколотке, – Александр бросил ему наручники. – И расскажи истинную цель визита сюда.

– Я по делу приехал, со своим другом.

– По какому делу? Где твои документы?

– Вон, на столе, в кейсе.

На столе, где стояла и ещё вскрытая бутылка виски, в кейсе Визант обнаружил паспорт, кошелёк с пухлой пачкой фунтов, и кредитные карты, всё остальное не привлекало внимания. Паспорт он убрал в свой внутренний карман.

– Эй, какого чёрта? – возмутился незнакомец.

– Заткнись. У тебя и так проблемы. Думаю, что паспорт фальшивый, но мне он пригодится. Почему у вас туристические визы? Ты чирикал мне на счёт какого то дела.

– Потому что деловую визу получить труднее.

– Ну, так, и по какому же бизнесу ты и твой дружок здесь?

– Хотим купить оборудование для обработки и упаковки чая. Мы работаем на чайную компанию. Англичане лучшие чаеводы, как известно.

Последняя фраза прозвучала с нарочитым хладнокровием. Доведись Александру вступить с ним в драку, вряд ли ему с ним справиться, а ведь у него был ещё и напарник.

– Разве в России дефицит чая?

– Да что ты привязался? Что тебе надо то, скажи?

– Я уже сказал. Не очень то ты и вежлив, англичане этого не любят. Да и с английским у тебя не так хорошо, чтобы вести переговоры.

– Не твоя печаль. У них есть переводчики.

– Если не возражаешь, я обыщу номер.

Перебирая вещи, Визант перехватил взгляд пленника, взгляд того, кому было что скрывать, и кто явно теперь сдерживал нервозность от разоблачения. Попытки Византа увенчались уликами – в саквояже он обнаружил цифровую фотокамеру, с многократным увеличением, слишком мощную для любителя. Здесь же был и ноутбук. Ни компьютер ни камера не имели ни единой записи.

– Зачем компьютер, если в нём нет ни одного файла. На бизнесменов это совсем не похоже, – Александр присел напротив пленника, подобравшего пристёгнутую к запястью ногу под себя.

– Вся информация у нас в голове. Мы ведём дела конфиденциально.

– Какие то реквизиты всё равно должны быть.

– Там, в кейсе, есть наши визитки. И электронные справочники Великобритании, нам этого достаточно, – спокойно отвечал незнакомец.

– А это зачем? Это тянет на армейский экземпляр, – Визант потряс камерой.

– И можно издалека делать отличные снимки Лондона, – парировал незнакомец.

– Или вести слежку.

Визант и сейчас не сомневался, что в его руках оказался враг, но потерялся в том, как расколоть его. Охотники должны иметь оружие, которого он не нашёл. Или оно было более искусно спрятано, или, быть может, находилось вне номера. Первое, что пришло на ум – заглянуть под кровати.

Они были массивные и закрыты панелями до пола, пришлось поднатужиться, чтобы перевернуть одну. И вот здесь то его ожидала находка – к внутренней стороне панели был прилеплен скотчем предмет, похожий на пистолет. Когда Визант отдёрнул его, это оказался пневматический шприц, с запасными ампулами. На противоположной панели, оказавшейся над его головой, он безошибочно узнал уже настоящий пистолет, с глушителем, прилепленный тем же способом. Неотвратимая улика.

Визант опустил кровать, убрал свой «Кольт» в кобуру, взяв в руки найденные пневматический шприц и пистолет.

– А это, для какого туризма вам понадобилось?

– Это не наши вещи, – понуро отвечал наёмный убийца.

– Я достал их из-под твоей кровати, – Визант покрутил пистолетом.

– Ну и что? Может, ты и сам подбросил это оружие. Ты гэбист, и, судя по всему, беглый. Похоже, у тебя мания преследования.

Свою неожиданно дерзкую отповедь пленник сопровождал ещё и брезгливой физиономией. Если он действительно был наёмным убийцей, то какую поддержку он должен был ощущать за собой, чтобы вести себя подобным образом в безнадёжной для него ситуации. Или он блефовал, пытаясь переиграть соперника психологически. Но последнее только подтверждало, что перед ним действительно опытный охотник.

– Отпираться нет смысла, – Александр направил на него угрожающую трубку глушителя, как бы поигрывая.

– Да это подстава. Только с чьей стороны и зачем? – уже осипшим голосом повторил напуганный пленник.

– Ты имел неосторожность нагрубить мне, и теперь я с удовольствием смогу тебя застрелить. Ведь я абсолютно уверен, что ты наёмный убийца. Ты же должен знать, что в подобных случаях в живых не оставляют. Вот этим, я сперва усыплю тебя, потом, волью вон ту недопитую бутылку виски, вложу в твою руку этот пистолет и выстрелю в голову. Конечно, полиция будет рассматривать и версию убийства, но поскольку у неё вряд ли найдутся улики, твоя смерть так и останется загадкой.

Методичный и сдержанный тон Византа всё более был далёк от пустой угрозы. Незнакомец опасливо и беспомощно поднял на него исподлобный взгляд, его широкие скулы зарделись, а затем и вообще стали играть желваки от ужаса.

– А какие ещё будут предложения? – глухим сбившимся голосом проговорил он, опустив глаза.

– Кто и зачем тебя подослал? И что эта за машина, которая наблюдала за моим окном?

– Машина? – удивился незнакомец, но тут же его взгляд стал осмысленным.

– Да, серый Фольксваген.

– Возможно, это мой напарник, взял машину напрокат.

– Да, только на имя какого то арабского студента. И у него ещё напарник. Ни странно ли?

– Почему бы и нет. Разве ни странно, что ты здесь и всё уже разузнал? Нам нельзя светиться. Не зря же оружие ты нашёл не в наших вещах.

– Это уже теплее. Если он рядом, почему до сих пор не вернулся в номер?

– Мы условились звонить. Он главный в нашей связке, и с ним ещё группа поддержки, видимо.

– Продолжай, – спокойным, но командным тоном принуждал Визант.

Пленник обречённо вздохнул.

– Мы должны тебя усыпить, спустить из окна, в машину, и отвезти в условленное место. Кому, не знаю. Мы планировали операцию ближе к ночи. Если бы ты перевернул вторую кровать, то нашёл бы и комплект для скалолазов, с помощью которого мы бы тебя и транспортировали из окна.

– Только не ври, что ты не знаешь заказчика? – после паузы удивления, спросил Визант.

– А разве ты не знаешь, кто твой враг?

– У меня их несколько.

– Нас нанимали анонимно. В лицо мы знали только одного агента. Никаких имён и фамилий. Да и заказчика опасно знать. Мы наводим справки о жертве, да и то, только для того, чтобы не продешевить.

– И во сколько же оценили меня?

– В тридцать кусков. Евро.

– Уж больно дёшево. Обижают, – съязвил Визант, присвистнув.

– Но мы и должны были только похитить.

– Так я тебе и поверил.

Визант не знал, что делать дальше, но и медлить нельзя было, иначе враг почувствует слабость и возьмёт верх над ситуацией, а уж в таком тонком деле как захват заложника, можно проиграть даже когда имеешь заведомое преимущество.

Александр бросил ему ключ от наручников.

– Одевайся, нам предстоит прогулка.

Когда незнакомец оделся, Визант приказал ему уложить в кейс ноутбук, камеру и бутылку виски, так, чтобы максимально утяжелить его, и пристегнуть его к своей правой руке.

– Это чтоб тебе труднее было со мной справиться, или убежать.

Они благополучно вышли из гостиницы, Александр сжимал в боковом кармане свой пистолет, оставив оружие противника в номере.

– Ну и что теперь? – спросил заложник, поёживаясь от промозглой погоды и от брезгливости к своему стражнику, испытывая его нервы при любом удобном случае.

– Теперь закрой рот и слушай только мои команды, – резко одёрнул его Визант, и впрямь готовый осуществить свои угрозы. – А то я передумаю убивать тебя, что было бы слишком просто. Я тебе отстрелю то, без чего ты будешь едва добираться до сортира, да ещё и мучиться при испускании. Мне нужно сесть в тот Фольксваген, чтобы выяснить, кому меня хотели продать. После этого можешь катиться на все четыре стороны. Я буду следовать за тобой, будто мы не знакомы. Давай, направо.

Не пройдя и полсотни шагов, заложник замедлил шаг, повернув голову в левую сторону, а затем и кивнул, подавая знак. Там стояла узнаваемая машина. Пленник приостановился и повернулся к Византу с вопросительным выражением лица, на что тот указал жестом подойди и постучать в окно, в то время как он сам намеревался появиться с другой стороны и застать наблюдателей врасплох.

Подойдя к машине и постучав по окну, незнакомец из гостиницы, почему то заговорил на своём ломанном английском. Визант дёрнул дверцу с другой стороны, которая к счастью не была блокирована, и увидел два удивлённых арабских лица, к одному из которых он приставил пистолет. Приказал вынуть ключ зажигания.

Проскользнул на заднее сиденье, направив ствол в голову водителя, приказал обоим пристегнуть ремни. Вдруг обнаружил, что его заложника и след простыл, хотя сейчас он его уже не волновал. Визант перевёл дух, прежде чем допытываться новых пленников.

– А теперь выкладывайте, кто вас подослал следить за мной и зачем. Быстрее, у меня время в обрез. Кого убить первого, тебя, или тебя? – Визант перевёл пистолет на напарника водителя. – Вы не оставляете мне выбора. Мне нужен водитель, поэтому первым умрёшь ты.

Рука его так часто сегодня сжимала рукоять пистолета, что она уже сама просила разрядки. Но в эту секунду стало происходить нечто мистическое, будто из того сна, от которого не можешь проснуться и не понимаешь вправду всё это или только привиделось.

Разлетевшееся переднее стекло, быстро затухшие вскрики и вздрагивания двух тел, липкие ошмётки плоти, хлестнувшие по его лицу, с дурным запахом. Он выстрелил впёрёд, но уже в пустоту. Тень нашла на боковое стекло, которое в туже долю секунды также осыпалось с треском, пули громко плюхались рядом. Не успел Визант ответить, как силуэт исчез, разлетелось и последнее окно, знакомый звук впившихся пуль разразился пару раз, и всё вдруг затихло. Спасительная тишина нарушилась лишь взревевшим, где-то недалёко, двигателем, который также обрывисто поглотился общим уличным шумом.

Визант, какое то мгновение пытался понять ранен он или нет, но его парализовал шок. Неизвестно какое время он оставался бы в забытьи, если бы не зловонные капли и склизкие куски на его лице. Он вышел из машины, с силой стирая пятна, напуганные зеваки сгрудились далеко от изрешечённой машины, будто для них перекрыли улицу. Откуда-то уже надвигался гул полицейской сирены, Визант потерялся в пространстве и потому будто бы и не заметил, как скрылся с места покушения.

ВЗАИМОСВЯЗИ

Крононби встал поздно в своём замке, на юге Шотландии, где часто проводил выходные дни. Особняк тринадцатого века был сравнительно скромный, в тридцать комнат, двухэтажный, с одной высокой башней и двумя низкими угловыми. Зато скрывался в райском месте – в небольшой низине, среди пологих лесистых холмов, и до административного центра, Дамфриса, в триста тысяч населением, рукой было подать. Дом он выкупил у частного лица, использовавшего его как отель, восстановив тем самым традицию предков иметь замки, и укрепив свою репутацию, являясь отпрыском разорившегося дворянского рода, чья фамильная крепость давно превратилась в развалину для туристов.

К обычному завтраку, дворецкий, он же и секретарь, подавал и подборку газет на отдельном подносе. Крононби не давало покоя убийство двух египетских эмигрантов, и, прежде всего потому, что он подозревал связь этого инцидента с некогда нашумевшей гибелью военного эксперта Пайка. Он понимал, что смерть Пайка может быть предтечей сёрьезного политического события, и с нетерпением ожидал любых деталей прояснявших реальную картину. Убийство мусульман, бесцеремонное, в центре Лондона, само по себе явившегося вопиющим фактом, могло иметь, как подсказывало чутьё Крононби, косвенную связь с делом Пайка.

Прежде всего, в обоих случаях, полиция пыталась замять дело, представить их в ангажированной версии. Гибель Пайка была объявлена несчастным случаем, а по делу двух убитых граждан Египта, один из которых оказался чеченцем, представителем народа, который до сих пор вёл вооружённую борьбу с Россией, замалчивался факт, что к нему могли быть причастны русские. Это утверждали некоторые газеты, ссылаясь на то, что несколько российских граждан снимали номера в отеле, рядом с местом убийства, и сразу после покушения их как корова языком слизала. Скотланд-Ярд не опровергал и не подтверждал эти сведения. Знающий Крононби усматривал явное вмешательство спецслужб.

Сейчас его привлекла одна статья в не очень респектабельной газете, перебившая ему аппетит. Газета подняла двухгодичный случай во Франции, когда тамошняя полиция разыскивала некоего Византа, то ли агента русских спецслужб, то ли обычного наёмника, якобы замешанного в убийстве чеченского сепаратиста. Тогда же была разоблачена подготовка к покушению на убийство племянницы российского президента. Поднявшийся этим случаем скандал быстро замяли, не обращая внимания на разъярённую прессу, желавшую ясных объяснений на счёт деталей. Якобы, спровоцировали террористов и подстроили им ловушку российские спецслужбы, где снова всплывало имя Византа.

К этому присовокуплялась и ещё одна история с некой русской актрисой Щербаковой, которая, будто бы, имела отношение к реализации нелегальных бриллиантов своего отца, мошенника, отмотавшего солидный срок в России. Эта же актриса входила в круг знакомых всё того же пресловутого Византа.

Итак, если русские спецслужбы приложили руку к убийству двух эмигрантов, то с чем это событие было связано? Не с гибелью ли британского военного эксперта, если предположить, что это было замаскированным убийством.

– Ну что же Филипп, сегодня ты меня обнадёжил завтраком, – в духе сдержанной английской насмешки произнёс хозяин, когда дворецкий пришёл увезти тележку с остатками завтрака, за которым тот провёл необычно много времени.

В просторном кабинете, стилизованном под старину, обитый красным деревом, с камином, библиотекой, кожаными креслами, широким письменным столом, Крононби часто любил проводить трапезу.

– Желаете ещё что-нибудь, сэр?

– Да, кофе, средний, в сервизе. И открой окно.

Крононби пододвинул изразцовый сигарный ларец и массивную пепельницу, на низком журнальном столе. Просмаковал первые затяжки, прохладный уличный воздух обострял табачный вкус.

– Упекли в тюрьму пару отступников, и хотят убедить всех, что нанесли удар по коррупции.

– Вы, про кого, сэр? – дворецкий не спешил удалиться.

– Про русских. И не только про них. Коррумпированная система очищается от чужаков, и только укрепляется после этого. Теперь у них ещё больше всё покрыто мраком. Неужели, мы всегда будем жить при холодной войне?

– Всё происходит как в законе сохранения энергии. Если где-то убыло, значит, где-то и прибыло, – двусмысленно заключил дворецкий Филипп.

– Не могу с тобой не согласиться, – иронично заметил на это Крононби. – Тогда, нужно действовать. Сегодня, ты отправишься на встречу с курьером. Ближе к вечеру.

– Конечно, сэр.

Филипп, мужчина средних лет, плотного телосложения, прилипший взглядом к своему хозяину, получив от него указание, тут же вернулся к своим дворецким обязанностям, не показывая и виду, что внимание льстит ему.

Слуга не знал всей цепочки действий своего господина, но мог составить представление из своих поручений и той связанной с этим информации, которая появлялась в прессе. А она с незапамятных времён относила пэра Крононби к одному из политических кукловодов.

Сегодня, Крононби наберёт текст с первым поручением для Дюрана, зашифрует и отправит на дискете через слугу в тайную почтовую систему ордена, откуда её переправят лично адресату, единственно имеющего ключ к шифру. Конспиративная педантичность внушала магию секретности Филиппу, тоже члену ложи, привязывая его к властелину. Она же, эта загадочная пелена, сгущалась и ореолом могущества, убеждая держать язык за зубами.

***

Визант вернулся к роли Жака Фарно. Самое существенное, что он узнал из газет, ограничилось тем, что те двое погибших, имели бесшумное оружие, находились в Британии по поддельным паспортам, и, следовательно, были убийцами, плюс то, что в следствие вмешалась секретная служба, иначе ищейки Скотленд-ярда уже бы надели на него наручники.

Он передал все значимые сведения, которые бы уличили его в инциденте, агенту российской разведки, надеясь, что там позаботятся о том, чтобы они исчезли.

Александр путался в догадках, что с ним произошло, и без последующих его действий, вряд ли определил заказчиков и их цели. Было ли это неудавшееся покушение на него, или только предупреждение? Его выслеживали две группы, одна из которых ликвидировала другую. Трудно было поверить в простое стечение обстоятельств. Скорее всего, план злоумышленников был нарушен его вмешательством. Тогда нужно было отдать должное организаторам, оперативно владевших сведениями и ловкостью обыгрывать ситуации в нужном им русле.