Невключённый

Оглавление

Вступление.

✦Глава №1. Изгой.

✦Глава №2. Знакомство.

✦Глава№3. Совместное дело.

✦Глава№4. Игра корпораций.

✦Глава№5. Инициатива второй шанс.

✦Глава№6. Третья сила.

✦Глава№7. Гелиос.

Часть 1 Падение титана.

Часть 2 Прямое столкновение.

Часть 3 Рождение чудовища.

Часть 4. Утро и принесённые им откровения.

Часть 5. Честь и смерть.

Интерлюдия: «Немое горе в ритме удара»

✦Глава №8. Эфирный шторм.

Часть 1. Нарушенное Табу.

Часть2. Волки вместо братьев.

Часть3 Нерождённая.

Интерлюдия: Шантаж

Часть 4 Союз невозможного.

Часть5. Урожай из спор и ангельские крылья.

✦Глава9. Эос.

Часть 1 Подстраховка.

Часть 2 Офаним.

Часть3 «Из тени».

Часть 4 Линия возврата.

Интерлюдия: Темнота в священном храме.

Часть 5. Побег и первый человеческий страх.

Часть 6. Эос.

Минутами ранее.

✦ Глава 10. Селена

Часть1 Старые раны, новый путь.

Часть2. Дом, под куполом тишины.

Часть 3. Четвёртый особый лунный.

Часть 4. Полнолуние.

Часть 5. Смерть.

✦ Эпилог. Новый мир.

Вступление.

Год 3078 планета Земной коалиции Энра, человечество выйдя из колыбели своего рождения, уже тысячу лет бороздит необъятный океан космоса, осваивая и присоединяя к собственным владениям всё новые и новые обитаемые миры. Конечно, не обходилось и без стычек, с разумными видами агрессивно настроенных к экспансии человеческого рода. Но наша история пойдёт не об открытиях великих, а о жизни человека, что из-за своих особенностей, невольно оказался на дне социума. Лир – юноша 18 лет вынужден был бросить учёбу на космического пехотинца, и пойти зарабатывать на жизнь, на единственную доступную работу людям его "класса" – мусорщиком. Что же отличает его? Что так повлияло на жизнь молодого и перспективного студента? – Сущий пустяк, аллергия, Лир входит в 2% людей, что не обладают способностями к телепатии. Общество навсегда изменилось, когда блистательные учёные сего мира, открыли вещество – Эфир. Лёгкая взвесь частиц, что позволяет открыто делиться и воспринимать мысли окружающих. Вскоре всё человечество было объединено в единую сеть разумов, открыто делящихся своими мыслями и чувствами. Но, к сожалению, как и на любое вещество биологической природы, рождались и те, кто с рождения обладал аутоиммунным отторжением к эфиру. Изгои, отрезанные от общества. Окружающие воспринимают таких "закрытых" людей не иначе как психопатов, доверия 0. Ограничение на возможность обучения, низший ранг социальной жизни, низкооплачиваемый ручной труд, вечный чужак – всё это ждёт того, кто не способен влиться в общий поток мыслей человечества. Но именно сегодня, в этот обычный серый день, наполненный рутиной, Лир получит шанс навсегда изменить свою жизнь…

✦

Глава №1. Изгой.

Но мы убежали вперёд, давайте начнём с начала. И так однажды, пятничным утром летнего месяца юноша сломя голову бежал по узким улочкам родного города.  Планета Энра – мир мерцающих куполов и летающих платформ, где воздух пропитан сладковатым Эфиром, связующим разумы человечества. Сегодня Лир становился официально совершеннолетним, мечтой парня было отправиться в учебную академию города «Мавис» и стать курсантом космической пехоты. Ловко лавируя между идущими по своим делам людям, прохожие понимающе кивали, видя бегущего по дороге своей мечты юного горожанина, вскоре он достиг белого здания цилиндрической формы с огромной аркой на входе. Центр сертификации «Эфир-Хаб», каменный обелиск, своим помпезным видом словно говорил всем входящим – мы, ворота в ваше будущее.

Лир сжал билет с номером 472, вспоминая, как в детстве смотрел на голограммы пехотинцев «Мависа», покоряющих звёзды. «Я буду одним из них», – обещал он себе, прячась от насмешек одноклассников, уже тогда называвших его «закрытым». Сегодня этот день настал. Или так он думал.

Зал гудел от голосов и невидимых нитей Эфира, связывающих разумы «подключённых». Под куполом из полупрозрачного стекла, пропускающего бледный свет двух лун Энры, голографические экраны транслировали рекламу: «Эфир – мост к единству». Лир невольно коснулся ЭмР – холодного металлического ошейника на шее, мигающего красным огоньком. Этот прибор, обязательный для детей до 18, подавлял нестабильные телепатические волны, но сегодня, в день его совершеннолетия, Лир надеялся сбросить его, как змея сбрасывает кожу.

– Следующий! – рявкнул техник в белом комбинезоне, и Лир шагнул к сканеру. Его сердце колотилось, словно двигатель старого шаттла. Обследование было формальностью: в 18 лет способности к телепатии пробуждались у всех. Почти у всех.

Сканер загудел, окутывая Лира зеленоватым светом. Техник нахмурился, глядя на экран. За спиной Лира очередь зашепталась – не ртом, а разумом, их глаза светились синхронными эмоциями. Лир чувствовал себя голым под их взглядами, его разум – глухая стена в мире, где все делились мыслями.

– Аллергия к Эфиру подтверждена, – объявил техник, и в его голосе скользнуло презрение. – Закрытый. Постоянное ношение ЭмР. Судебное предписание. Расположение работы – свалка.

Лир замер. «Постоянное? Свалка?!» – эхом отдалось в его голове. Он видел, как другие юноши и девушки, смеясь, снимали свои ЭмР, их лица озарялись свободой, когда их разумы вливались в сеть Эфира. Словно амфибии, что вылупившиеся из яиц, они свободно плескались в ставшей родной стихии. А он…

– Это ошибка, – выдавил Лир, его голос дрожал. – Проверьте ещё раз!

Техник фыркнул, а за спиной кто-то из очереди бросил: «Психопат». Слово, как нож, полоснуло по сердцу. ЭмР на шее Лира мигнул красным, а после постоянно начал светиться этим неприятным светом словно раскалённое клеймо, и зал вдруг стал теснее, воздух – тяжелее. Люди отводили взгляды, но их мысли – насмешки, жалость, страх – текли через Эфир, и Лир, не слыша их, всё равно чувствовал. Вся ирония ситуации взаимодействия между двумя группами населения была в том, что телепаты, чья кровь была насыщена эфирными частицами, не могли ощущать и читать мысли изгоев. Телепаты не были угрозой для чтения мыслей и потаённых их секретов. Как раз общество телепатов боялись изгоев, потому как не могли узнать их, понять их чувства и мысли.

– Уберите его из очереди, – сказала женщина с голографическим планшетом, её глаза светились связью с сетью. – Закрытым тут не место.

Лир сжал кулаки, ногти впились в ладони. Он хотел кричать, доказать, что он не ущербный, не чужак, но ЭмР холодил шею, напоминая: ты не один из них. Охранный дрон загудел, подлетая ближе, и Лир, стиснув зубы, развернулся и побрёл к выходу. За его спиной голограмма продолжала петь: «Эфир – мост к единству».

На улице, под серым небом Энры, Лир остановился у кучи ржавых обломков – его будущего рабочего места, на всю жизнь. Эфир… мост… к единству… Тихо прошептал юноша, и пнул металлический лист, и тот с лязгом улетел в грязь. ЭмР на шее казался удавкой. Вечным ярмом.

Год 3079, планета Энра, хостел изгоев «Надежда».

Год прошёл с тех пор, как «Эфир-Хаб» заклеймил Лира «закрытым». Дома его встретила лишь натянутая улыбка матери – попытка, достойная похвалы, но дрожащая рука выдала страх. Отец был холоден, как сталь: «Убирайся. Нам не нужны психопаты». Теперь Лир жил в хостеле – бывшей церкви, где витражи со святыми тускло мерцали под светом двух лун Энры, будто издеваясь над обитателями. Запах плесени смешивался с дешёвым алкоголем, а скрип кроватей заглушал ночной гул заводов.

– Эй, Лир, пивка? – хрипло позвал Мэлс, сосед с раскрасневшимся лицом, размахивая мутной бутылкой. Он был неплохим малым, помог Лиру освоиться в хостеле и на время стал наставником.

– Пей сам, пока не сгниёшь, – огрызнулся Лир, с шумом забираясь на верхнюю койку. Он и не заметил, как его язык стал острым, как металл с заводов, а сердце – холодным, как ЭмР, болтающийся на шее.

Мэлс не обиделся, лишь пожал плечами и уставился в мутное окно.

– Они снова взялись, – буркнул он, почёсывая щетину.

– Кто? – Лир не поднял глаз, но голос Мэлса заставил его напрячься.

– «Линия Возврата». Утащили парня с завода. Сказали, шпионил для корпорации.

– И что? – Лир старался казаться равнодушным, но пальцы сжали край койки.

– А ничего. Нашли у завода его ЭмР… и язык.

– Фейк, – бросил Лир, но в груди кольнуло.

– А может, они единственные, кто помнит, как нас звали до того, как нас стёрли. – Мэлс глотнул из бутылки и замолчал.

Изгои в хостеле делились на три типа: те, кто спивался, растворяясь в дешёвом пойле; те, кто цеплялся за надежду, пытаясь склеить быт свой и чужой; и такие, как Лир – молчащие, резкие, работающие, как машины. День за днём он таскал ржавый мусор под серым небом, сортируя обломки. «Мусор, убирающий мусор», – горько думал он, стискивая зубы, пока ЭмР холодил кожу.

Но однажды, напротив университета, где голограммы пехотинцев сверкали над аркой, Лир заметил тень, скользнувшую за студенткой. Её белый плащ развевался форма учащейся была выглажена, глаза светились Эфиром – элита из элит. Лир заметил дымящиеся следы плазмы на асфальте позади арки – кто-то уже пытался остановить Крона, но тварь, истекая слизью, всё равно бросилась на девушку.

Тень позади взорвалась чёрными щупальцами: Крон – представитель инопланетной разумной расы, с коей земля уже годами воевала на просторах бескрайнего космического пространства, сбросив человеческую личину, обнажил свой облик. Лир заметил дымящиеся следы плазмы на асфальте позади арки – кто-то уже пытался остановить Крона, но тварь, истекая слизью, всё равно бросилась на девушку.

Та вскрикнула от страха, споткнувшись.

И в тот момент, ноги сами бросили Лира в сторону развернувшейся сцены, Крон утратив окончательно человеческое обличие находился в середине прыжка на девушку, та, упав на асфальт, привычным, машинальным движением метнулась рукой к поясу, но запястье сжало лишь не летальный тазер. Её глаза сузились, словно она проклинала себя за то, что не добила Крона раньше, но тазер был её единственным выбором в толпе. А Лир заслонил её своим телом – "Что ты делаешь?! – кричал его разум. Она из элиты, мало того, что нормальная, так ещё из элитного вуза. Думаешь она тебя оценит? Изменит твою жалкую жизнь?! Но разум не поспевал за сердцем человека, что с детства мечтал о службе в космическом флоте, пусть и на рядовой должности солдата. Крон не достиг цели, щупальца впились в тело юноши разрывая жёлтый комбинезон из мягкой резины. Боль обожгла всё тело, но Лир держался, пока подоспевший на происшествие охранный дрон не испепелил Крона вспышкой плазмы.

Тело Юноши рухнуло на колени от испытанной боли, кровь сочилась через рваную ткань. Девушка, задыхаясь, смотрела на него. «Ты… закрытый?» – выдохнула она, заметив мигающий ЭмР. В её голосе было смятение, но глаза искрили любопытством. Впервые кто-то проявил к Лиру эмоцию, не связанную со страхом или отвращением, но не успев ответить он начал заваливаться на холодный асфальт теряя сознание.

✦

Глава №2. Знакомство.

Тьма окутала Лира, и его разум, цепляясь за обрывки боли, провалился в прошлое – в душный класс средней школы пятилетней давности. Разум юноши транслировал, прокручивая воспоминания. Будучи учеником средней школы Лир с одноклассниками, слушали выступление профессора конгломерата «Энра-корп» с лекцией о расе Крон. Профессор Маршалл, больше походил на прообраз всех сумасшедших учёных, с идеально белым лабораторным халатом, торчащими во все стороны буйными волосами, и перчатками, доходящими ему до локтей, громко вещал – «Мимикрическая форма жизни Крон, найденная исследователями на спутнике системы «Бетельгейзе», отличается крайней степенью агрессии по отношению к человеческой расе. Доподлинно неизвестно, как выглядят представители чужеродной космической жизни, в своём истинном облике, врождённая способность к изменению внешнего вида, что послужило не только формированию классификации живых организмов, но и новый источник опасности. Кроны способны перевоплотиться в любой объект подходящего размера, кто знает, может быть, они уже разгуливают среди нас?! Класс шевельнулся. Кто-то с задней парты прыснул, но Маршал не заметил – он вошёл в раж.

– Но не бойтесь! – воскликнул он, вскинув руки. – Человечество связано в единую сеть разума – Эфир! Это наш щит! Кроны не способны подключиться к нему, Эфир ядовит для их биологии. Попытка слиться с разумом, насыщенным Эфиром – для них смерть. Пока наш разум един, а воля сильна – мы непобедимы!

– Прямо как «закрытые», – хмыкнул кто-то сзади.

Класс разразился смехом.

Лир молчал. Тогда это было просто шуткой. Сейчас – реальностью. Он – как Крон. Тот, кто не в сети. Чужой.

Пробуждение оказалось на удивление приятным. Сначала вернулись осязание и обоняние. Мягкая подушка под головой, слабый запах антисептика… где-то рядом щебетал датчик «физического монитора».

Первая мысль: больница.

Вторая: мне нечем оплатить лечение.

Лир вздрогнул, сел так резко, что опрокинул стакан с водой и металлический поднос с шумом грохнул о пол. Не обращая внимания на взгляды в коридоре, он вскочил с кровати, озираясь в поисках одежды – но, увы, кроме больничной робы и смятой простыни под рукой не оказалось ничего.

На шум выскочил врач, подняв обе ладони в жесте «мир-дружба»:

– Прошу, не волнуйтесь!

– Я уже ухожу! – перебил его Лир, пятясь. – Огромное спасибо, я здоров, всё хорошо, передавайте всем привет, до свидания…

Он метался глазами по стенам, в надежде найти хоть трусы и паспорт, но вместо этого услышал спокойный голос врача:

– Ваше лечение полностью оплачено.

– …Оплачено? – Лир замер, будто ему сообщили, что планета теперь квадратная. В его взгляде плескалось то же недоверие, с каким нормальный человек встретил бы фразу: «правительство использует белок для слежки».

Шум за спиной заставил его обернуться. Из коридора вышли главврач и та самая девушка – та, которую он спас. Главврач, кажется, продолжал мысленный диалог, но, заметив, что Лир стоит, демонстративно повысил голос:

– Я говорил вам, таким, как он, не место в моей больнице! Вот он уже мешает персоналу!

– Твоей больнице? – холодно переспросила девушка.

Несмотря на хрупкую фигуру, сейчас она казалась выше и опаснее. Глаза полыхнули гневом:

– Этот человек спас мне жизнь. Он заслуживает лечения. Или ты хочешь поспорить?

Главврач съежился:

– Н-нет… Простите, госпожа Маршалл…

– Я оплатила весь курс, – продолжила она ровно. – Если он не будет проведён как положено – ищите себе работу на планетах, не входящих в Коалицию.

После чего она повернулась к Лиру и… улыбнулась. Легко, почти весело:

– Спасибо.

Прежде чем он успел что-то сказать, она сделала нечто абсолютно безумное. Схватила его за руки. Притянула к себе. Поцеловала.

Поцелуй был стремительным, горячим, как короткое замыкание. Холл больницы замер. Лир стоял, потеряв способность соображать. Его мысли метались, спотыкались и падали в кюветы логики.

Он спас Тэйю Маршалл. Ту самую. Наследницу конгломерата «Энра-корп». Возможно, самую влиятельную студентку в системе.

И тут, из глубины сознания, раздался чужой голос – ленивый, и недовольный:

– Эй, парень. Не суй язык в рот нашей оппозиции…

Это был Крон.

Меня зовут Аэтурмис-Вейр, первый ранг звёздной академии «Бетельгейзе», командир 10-го подразделения космических войск. Так меня звали, пока наш мир не обратился в пепел. Наша миссия была обречена, и я знал это, как знали мои офицеры. Но промедление означало смерть. Наша планета, богатая Эфиром – ядом для нас, но нектаром для них, – пала под натиском людей. Эти слабые с виду существа высадились однажды, казались мелкой помехой, но вернулись флотом, как стихийное бедствие. Их сродство с Эфиром дало им силу, которой мы не могли противостоять. Захват территорий, терраформирование, геноцид – я видел, как мои братья растворялись в их ядовитых аурах, как наши города превращались в руины под их машинами.

В отчаянной попытке переломить ход войны я повёл десять верных офицеров по следу врага. Похитив воспоминания одного из их разведчиков, мы изучили их язык, их историю, их слабости. Наши тела, схожие с человеческими, позволили нам проникнуть на их голубую планету, укрытую куполом «Мависа», где погода подчинена их воле. Я уловил след – сладкий, удушающий запах Эфира, но не обычного, а концентрированного, как звезда в её зените. Она была здесь – моя цель. Я шёл за ней, как слепец за светом, пока её аура не ударила меня. Парализующий импульс Эфира выжег мою лимбическую систему, маскировка рухнула. Два выстрела плазмы разорвали мои сердца – левое, затем правое. В последнем порыве я потянулся к ней, чтобы утащить в колыбель предков, но он – человек, не подключённый к их яду, – заслонил её собой. Знал ли он, кто она? Или это был слепой инстинкт?

Прости, Звёздная матерь, чей облик сияет нам на рассвете, твои сыновья не вернутся. Я ждал, что Эфир поглотит меня, но боги космического ветра смилостивились. Пробив его тело, я внедрился в кровеносную систему, сохранив жалкие десять процентов своей сути. Этот человек – чистейший «скафандр», свободный от Эфира, идеальный сосуд. Миссия продолжается! Но ликование сменилось отвращением, когда мой «скафандр» начал… вульгарный обмен жидкостями с врагом! Её губы, её яд – его разум закоротило, а я очнулся, пробившись сквозь его слабую волю. «Не суй язык в рот нашей оппозиции…», – прошипел я, и его оцепенение стало моим триумфом. О, мать всего живого, дай мне сил вынести его скудный разум и довести дело до конца …"

Осознание, смешанное с ужасом, захлестнуло Лира. Паника сжала грудь, как удушающие тиски. Заражён – первая мысль, вспыхнувшая в разуме, который только начал обретать хрупкий покой после её поцелуя. Тело рванулось само, повинуясь инстинкту. В больничной робе, босой, Лир мчался по коридору, где голографический указатель мигал спасительной надписью: «Диагностическая камера». План был прост, как выстрел плазмы: сканирование, данные, доказательства. Либо паразит реален, либо это помутнение, и тогда можно выдохнуть. Но, завернув за угол и ворвавшись в кабинет, он замер – ноги налились свинцом, отказываясь двигаться. Инерция повалила его вперёд, и, теряя равновесие, Лир услышал звон – металлический скрежет, словно когти царапали череп изнутри.

«Думаешь, можешь игнорировать меня, мальчишка?» – прошипел Вейр, его голос был холоден, как вакуум над «Бетельгейзе». – «Ты – мой сосуд. Мясной скафандр. Я жив, пока ты дышишь. Но не тешь себя иллюзиями: шаг против меня – и я разорву твой разум, как ты рвёшь обёртку своих жалких сладостей».

Глаза Лира помутнели. Перед внутренним взором мелькнули чужие образы: тело Крона, корчащееся в агонии; кости, обугленные эфирным пламенем; крыло их крейсера, разорванное плазменной бурей. Лир рухнул на пол, хватаясь за голову, дрожа, как в лихорадке. Вейр продолжал, медленно, безэмоционально: «Я не могу владеть тобой полностью. Пока. Но ещё одна глупость – и я найду способ. Ты будешь двигаться, говорить, дышать по моему приказу. Понял?»

«Отвали…» – прохрипел Лир, едва выдавливая слова.

Голос в голове стал громче, но без злобы, что пугало ещё сильнее: «Непокорный? Чудно. Клянусь пятью ветрами «Бетельгейзе», твоя смерть за неподчинение будет долгой». Горло Лира сдавило спазмом, будто невидимая рука пережала дыхательные пути. Тело восстало против хозяина, подчиняясь чужаку. «Ты тоже умрёшь…» – выдохнул Лир, теряя сознание от нехватки воздуха.

«У меня будет время», – Вейр издал звук, похожий на смешок. – «Наблюдай».

Спазм отступил. Лир жадно глотал воздух, лёжа на холодном полу. Его рука, неподвластная ему, дёрнулась к аквариуму с лабораторной мышью. Ноготь чиркнул по пальцу, и крохотная капля крови упала на белую шерсть зверька. Мышь запаниковала, забившись о стенки. Вдруг её голова лопнула, как переспелый плод, но тело поднялось, прошагало к стеклу и уставилось на Лира пустыми глазницами.

«Теперь веришь, человек?» – прошипел Вейр.

«Верю…» – выдавил Лир, его голос дрожал, как купол планетарный под ударом метеорита.

Стоило юноше дать ответ, как его спину пронзила боль, заставившая все мышцы резко напрячься, в воздухе витал резкий запах озона. Когда тело Лира упало на пол. Подошедший сзади глав. Врач убирал в карман телескопический тазер. – По-хорошему бы тебя Селестиалам отдать… Буркнул он, но повезло, что я слишком сильно дорожу своей работой, и люблю деньги. Улыбнувшись, мужчина ещё раз пробежался глазами по сообщению, что ему пришло на портативный коммуникатор – «Для вашего же блага, и сохранения добросердечных отношений, просьба пациента, известного как Лир, по возможности оглушить, при попытке совершить странные действия. Вознаграждение за хлопоты уже поступило на ваш счёт».

В паре километров от клиники Тэйя стояла, обняв себя за плечи, её пальцы мёртвой хваткой сжимали коммуникатор. Голубой свет голографического экрана погас, но её взгляд всё ещё блуждал в пустоте. «Прекрасно справилась», – раздался голос Маркуса Маршалла, её дяди, холодный, как сталь. Его силуэт вырисовывался в полумраке кабинета, где гудел эфирный реактор. «Забор слюны через поцелуй – рискованный ход, но слияние организмов подтверждено. Завтра сделаешь ему предложение, от которого он не отвертится».

«Слушаюсь», – ответила Тэйя, её голос был твёрд, но пальцы дрогнули, выдавая страх. Она развернулась к выходу, ускоряя шаг. Этот кабинет, пропитанный запахом озона и стали, пугал её, несмотря на пять веков жизни. Страх исходил от аквариума за столом Маркуса – мутная питательная жидкость колыхалась, и в ней ворочалось нечто. Его глаза, мерцающие, как звёзды в разломе космоса, следили за ней, будто знали её секрет.

«Подожди, детка», – окликнул Маркус, его тон был обманчиво мягким. «Не пожелаешь дяде доброй ночи?»

«Доброй ночи», – бросила Тэйя, не оборачиваясь, её шаги заглушали гул реактора. В тот же миг из аквариума донёсся хриплый шёпот, повторяющий её слова: «Доброй ночи». Существо прижалось к стеклу, и на миг Тэйя увидела в его отражении собственные черты лица. Она стиснула зубы и почти бегом покинула кабинет.

✦

Глава№3. Совместное дело.

Утреннее пробуждение было весьма неприятным, словно удар под дых. Привкус кошмара всё ещё терзал разум Лира – образы девушки с идеальной кожей, её поцелуя, хриплого голоса в голове и мёртвой мыши, чей изувеченный трупик шествовал перед его лицом. Лир поёжился, пытаясь стряхнуть видения. Сознание медленно прояснялось, и он вдохнул, готовясь к запахам хостела «Надежда» – сырости и дешёвого антисептика. Но вместо этого в нос ударил аромат деревянных перекрытий и резкий запах стерилизующей жидкости. Лир открыл глаза. Не сон. Воспоминания – поцелуй, обморок, скрежет паразита в черепе – хлынули потоком.

Он затаил дыхание, прислушиваясь к себе. Крон молчал. Лир осторожно ощупал живот, ища хоть намёк на паразита, но ощутил лишь озноб и затёкшие мышцы от сна в неудобной позе на больничной койке. «Ну, хоть отдохну», – пробормотал он, но тут дверь палаты распахнулась. Медсестра вошла с «батареей» шприцев, и утро перестало быть томным. День превратился в кошмар: уколы, тесты, проверки. Парень по началу сильно боялся, что крон будет обнаружен, непредсказуемый пришелец, да ещё и со склонностями к садизму, и комплексом бога, может устроить резню прямо в больнице, но первичные тесты крови, а также магнитно-резонансное сканирование, не показали наличие инородного организма. И он выдохнул успокоившись. Но процедуры продолжались. Лир, если честно, даже начал скучать по изгоям из хостела – те хотя бы не тыкали его иглами.

К вечеру пришелец сбросил новую информационную бомбу в своём фирменном стиле. «Никуда не годишься», – пробурчал он, его голос звенел, как металл в вакууме. – «Твоя мышечная масса не выдержала даже 50 000 вольт. Мы оба вырубились».

«О чём ты?» – Лир нахмурился, чувствуя, как злость закипает в груди.

«О запахе озона на твоей спине утром», – огрызнулся незваный гость. – «Нужно что-то делать, иначе поминай как звали».

«Ты копался в моей памяти?» – Лир стиснул кулаки, подмечая, как ловко Крон освоил человеческие выражения за ночь.

«Не будь примитивным», – хмыкнул в ответ пришелец. – «Я подключился к твоим зрительным, слуховым, осязательным нервам и частично к ЦНС. Твои мысли – открытая книга».

«Я примитивный?!» – взорвался Лир. – «Ах ты, чёртова склизкая медуза!»

«Медуза?» —собеседник издал холодный смешок. – «Так меня оскорбляет тот, кто задирает передний хвост по утрам?»