- -
- 100%
- +
– Неужели вы не чувствуете себя неловко, танцуя с женщиной, которая выше вас ростом? – сердито спросила она.
– Нет. Наоборот, мне удобнее лицезреть вашу грудь.
Откинув в ярости голову, Ванесса покраснела. Он даже не смотрел на слишком открытый вырез ее платья – он просто получал удовольствие от ее оскорбленного вида.
– Не пытайтесь играть на моем маленьком росте, вернее, считать меня меньше, чем я есть на самом деле, – равнодушно добавил он. – Я не допущу, чтобы вы подавляли меня морально и физически. Разве вам не кажется, что мы движемся в унисон?
Ванесса упрямо сжала губы.
– Нет.
Он повернул ее в танце вокруг себя, и при этом его бедро очутилось у нее между ног.
– Вас не посетили приятные воспоминания?
– Воспоминания? – непонимающе повторила она.
– О наших телодвижениях в постели? – Рука, державшая Ванессу за спину, напряглась и прижала ее так близко, что она коснулась грудью его белоснежной рубашки.
– Перестаньте! – Она изогнулась, отодвигаясь от него, но при этом боком уперлась в его бедро, как это было тогда, ночью.
– Вы ведь помните, да? – язвительно, с хрипотцой в голосе спросил он. Его словам вторил тихий, чувственный ритм музыки. Он засмеялся, чем привел ее в ярость. – Вот почему вам так не хотелось признаваться – вы ведь не знали, в чем именно. Вы не могли вспомнить, что происходило во время вашего сна. Не так ли, Ванесса?
– Я не понимаю, о чем вы говорите… – с отчаянием пролепетала она.
– О том, как вы проснулись и увидели меня обнаженного, лежащего поверх вас…
Ванесса непроизвольно впилась ногтями ему в смокинг.
– Вы не лежали на мне!
– Правильно, – зло усмехнулся он, – это вы лежали на мне. Значит, кое-что вы все же помните.
Он испытывал огромное удовольствие, насмехаясь над ней и тем самым мстя ей. В спокойном состоянии Ванесса это признала бы. Но сейчас ей было не до рассудительности.
– Я ничего не помню, черт вас возьми! – Она готова была признаться во всем. – И не хочу вспоминать!
– Лгунья, – вкрадчиво сказал он. – Вы не хотите знать, какой необузданной вы были в кромешной темноте? Это ведь поставит вас в неловкое положение.
– Нет, – решительно сказала она. – Вся эта история – ужасное недоразумение. Хорошо, там была я и делала то, о чем вы говорите. Итак, вы получили от меня признание, и можно считать, что с этим покончено.
– Покончено в том случае, если вы не беременны.
– Что?! – резко вскрикнула она и остановилась как вкопанная посреди комнаты, уставившись на него и не веря своим ушам. – Вы хотите сказать, что мы… что вы даже… – Губы у нее задрожали. Ей в голову не могло прийти, что такой предусмотрительный человек, как Бенедикт Сэвидж, не примет мер предосторожности!
– Как я понимаю, таблеток от беременности вы не принимаете, – серьезно заметил он и хотел было продолжить танец.
– Конечно, нет, – тихо простонала Ванесса. Она ощутила слабость во всем теле и приникла к нему, пытаясь осмыслить страшную новость.
– Почему «конечно»? Большинство женщин предпочитают брать на себя ответственность за содеянное…
– Но той ночью я была не в состоянии это сделать, – с отчаянием сказала Ванесса. – Вы должны были это понять!
– Каким образом? Стояла кромешная тьма, и то, что вы шептали мне на ухо, не располагало к разумной беседе…
– Разве вы не почувствовали запаха вина? – торопливо спросила Ванесса, не веря, что этот вопрос задает она сама.
– Почувствовал, но не запах, а вкус. Вы были вся одинаково опьяняющая, так что я тоже опьянел, водя языком у вас во рту…
Ванессу бросило в жар, и она почувствовала, что краснеет, но быстро переключилась на главное:
– Как же вы могли так рисковать, тем более с кем-то, кого даже не знаете?
– Но Дейн заверил меня, что вы вполне надежны и у вас есть сертификат.
– Что? – Она наступила ему на ногу, и он сморщился от боли.
– Он имел в виду машину. Но тогда я думал, что он говорит о вас, поэтому…
– И поэтому не приняли никаких мер? Как вы могли так поступить? Вам было безразлично, что я могу… могу…
– Забеременеть от меня? Боюсь, что я был настолько поражен, когда обнаружил в постели теплое, податливое тело, что совсем потерял голову. А вы не дали мне возможности вежливо от вас отказаться…
– О Боже! – Голова Ванессы опустилась ему на плечо. Он сильнее сжал ее дрожащее тело. Единственным утешением для нее служило то, что беременность была маловероятна, так как те дни пришлись на начало месячного цикла. Тем не менее теперь ей предстоят недели ужасной неуверенности.
– Если вы беременны, то, полагаю, Уэллс станет настаивать на том, чтобы вы проверились… – Бенедикт улыбался, глядя на ее бледное лицо. – Он захочет проверить, чей ребенок: его или мой. Уверен, что мы оба не захотим чужого ребенка. Спросить его мнение на этот счет, когда мы вернемся к столику?
Она снова споткнулась, но на этот раз он наступил ей на ногу и остановился.
– Простите. Может, хватит танцевать, а то Уэллс заждался. – Он хотел вежливо отойти от нее, но она буквально приклеилась к его худому мускулистому телу, вынуждая продолжить танец. Встретиться лицом к лицу с Ричардом было для нее невыносимо. Ужин комом встал у нее в желудке при одной только мысли о том, что она спала с другим, а перед ним изображала боязливую девственницу.
– Музыка ведь еще не кончилась, – сказала она Бенедикту, и тот покорно продолжил танец, хотя не удержался от насмешки:
– Бедняжка Ванесса! Разрывается между двумя любовниками…
– Мы не любовники! – машинально ответила она.
– А кто же мы?
– Я не имею в виду вас и себя, – в смущении выпалила Ванесса, но не учла его сообразительности.
– Господи, неужели этот жеребец еще им не стал?
– Он не жеребец! – оборвала Ванесса.
– Вы правы. Судя по всему, нет. – Бенедикт выглядел таким самодовольным, что ей захотелось его ударить. – Кто же воздерживается: вы или он?
– У нас с Ричардом превосходные отношения, мы дружим уже два года, – резко ответила Ванесса. – И если мы не занимаемся сексом, то это вовсе не значит, что мы неспособны на сильные чувства…
– Ммм, но это, должно быть, совсем скучно! Ванессе хотелось кричать. Она старалась не обращать внимания на искры, бежавшие вдоль позвоночника оттого, что его ладонь скользила по ее спине. Но вот рука Бенедикта задержалась у нее на пояснице, потом пальцы продвинулись еще ниже. И только тогда она нашла в себе силы ответить:
– Мы оба люди осмотрительные. – И, отбросив осторожность, добавила:
– Вероятно, мы скоро поженимся.
В течение нескольких секунд они танцевали, храня напряженное молчание. Она чувствовала, что он изучает ее профиль.
– Он сделал вам предложение? Она закусила губу.
– Еще нет, но…
– Но поскольку вы спали со мной, то чувствуете вину по отношению к Ричарду – с ним-то вы не спали. А посему вы решили, что пора придать пикантность вашим «превосходным отношениям» и к тому моменту, когда он сделает вам предложение, удостовериться, достаточно ли вы совместимы сексуально, – подвел итог Бенедикт со свойственной ему убийственной логикой. – Вот для чего вы нарядились в такое обольстительное платье! Намек на то, что вы наконец полны любовной страсти. А что остается мне? Вероятно, роль красной тряпки, хотя мне кажется, что их используют для возбуждения быков, а не для усмирения строптивых кобылиц.
– Да как вы смеете? – прошипела Ванесса. Она ненавидела Бенедикта за подобные сравнения.
– Очень даже смею, дорогая Флинн, – медленно проговорил он. – Я спас вашу нерастраченную энергию. Если до сих пор у вас с Ричардом не запылал пожар любви, то страсть уже не разгорится.
– Вы говорите о сексе, а не о любви…
– Вы его любите?
Она не стала удовлетворять наглое любопытство Бенедикта и решительно уставилась в другую сторону.
– Ванесса, посмотрите на меня. – Он крепко взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. – Вы любите Ричарда? – требовательно повторил он. Выражение его лица было настолько серьезным и озабоченным, что она удивилась.
– Я… да. – И, боясь, что ее выдал неуверенный тон, продолжила воинственно:
– Вы хотите сказать, что если бы я любила его, то никогда не предала бы, переспав с вами, а то, что я была пьяна, значения не имеет?
Он ласково коснулся большим пальцем уголка ее рта.
– Нет, я не это хотел сказать, – мягко ответил он. – В глубине души вы сами знаете о своих чувствах к Уэллсу, и мне не стоит в это вмешиваться. Ваши сомнения – вот истинная измена, а не то, что вы спали со мной…
– О, вы, оказывается, настолько хорошо меня знаете, – с сарказмом заметила Ванесса.
– Я знаю только, что вы нуждаетесь в том, чтобы вас любили безрассудно и неудержимо, а Уэллс неспособен на это, так мне кажется. Он слишком скучен, Ванесса. Он разочарует вас, и не только в постели.
– Черт возьми, что вы себе позволяете? Я этого не потерплю! – сердито прошептала Ванесса, ужаснувшись тому, с какой проницательностью он прочитал ее тайные мысли.
– Хотите избавиться от меня, Флинн? – спросил он под замирающие звуки музыки. – Я бы вам этого не советовал.
– Почему? – Она вызывающе вскинула голову.
– Да потому, что я уж постараюсь, чтобы вы не заполучили вашего ручного Ричарда, – сказал он с угрозой. – Полагаю, он примет правильное решение, когда узнает, что его выставили дураком.
Ванесса побледнела.
– Вы ему расскажете?
– И не только ему. Вы ведь знаете, моя милая, что у лжи длинные ноги, а худые вести не лежат на месте. Я уже вижу захватывающие заголовки бульварных газетенок, если туда просочатся сведения о том, кто же на самом деле это сладострастное привидение из Уайтфилда. Представляю, как бойко пойдут у нас дела: вы ведь станете любимицей прессы. Не вернуться ли нам к вашему страстному обожателю? Он, по-моему, беспокойно смотрит в нашу сторону, а я не хотел бы раньше времени волновать его.
Глава 7
Спустя четверть часа Ванесса покорно уселась в «BMW» Бенедикта. В глубине души презирая себя за смирение, она была не в силах противостоять ему. От его угроз Ванессу охватило уже знакомое чувство беспомощности. Пока он препровождал ее к столу, она ощущала у себя на спине его железную руку. Ричард выглядел обеспокоенным.
– Ванесса, что с тобой? Ты бледная как полотно!
– Я плохо себя чувствую, – заплетающимся языком ответила она, – и хочу домой.
– Конечно. Я сейчас же расплачусь… – Ричард поднялся и протянул ей руку, но его опередил Бенедикт, загородив собой Ванессу.
– Не спешите, Уэллс. Я сам отвезу ее домой. Вам не стоит лишний раз ехать в Уайтфилд и обратно. Попрощайтесь с Ричардом, Ванесса.
Даже находясь в шоковом состоянии, Ванесса услышала удовлетворение в голосе Бенедикта. Его радовало, что планы Ричарда на романтическое завершение вечера рухнули.
– Спокойной ночи, Ричард, – автоматически сказала Ванесса.
Сплетни… злословие. Она ощущала, как эти слова, словно крылья хищной птицы, бьют ее по лицу.
Лишь когда они дошли до «BMW», припаркованного на гравии под огромными деревьями похутукама, Ванесса нашла в себе силы запротестовать:
– Я оставила кардиган…
– Заберем его потом, он никуда не денется. Возьмите вот это, если вам холодно. – Он снял свой белый смокинг и накинул на ее дрожащие плечи. Ванессу окутало тепло и мужской запах. Открыв дверцу, он поправил подол ее широкой юбки, чтобы не прищемить, когда она садилась в машину. – Как дела? – спросил он, садясь с ней рядом и зажигая фары.
– Хорошо, – отрывисто ответила она, глядя сквозь ветровое стекло на очертания световых пятен, расплывчатые из-за тумана.
– Черт возьми, что с вами? Если он действительно столько для вас значит, то я отвезу вас обратно!
– Не каждый обладает вашей целеустремленностью и амбицией…
– Вы будете рады узнать, что я быстро меняю свои пристрастия. Но я по крайней мере смотрю в будущее, а не в прошлое. А вы погрузились в изучение истории, потому что это безопаснее, да, Ванесса? Ведь история не преподнесет никаких неожиданностей и не причинит вреда. Это свойственно лишь настоящему.
Ванесса грустно улыбнулась – прошлое может преследовать и причинять боль, и еще какую, уж она-то знает. Ее затошнило, и она прижала руку к горлу.
Худые вести не лежат на месте… Какое точное изречение. Похоже на невинную детскую игру-скороговорку, когда первоначальное слово так искажается при передаче, что конечный результат веселит всех. Но в тех злобных слухах, которые распространяли про нее, не было ничего смешного. Цель была весьма серьезная – погубить ее репутацию.
Неожиданно голос Бенедикта смягчился:
– Простите, если я испугал вас этой глупой угрозой. Я просто рассердился, но знайте, я никогда не причиню вам вреда. Мне скандал ни к чему, так как я слишком дорожу своей уединенностью. Вы можете мне полностью довериться. Полностью. Меня ничто не шокирует.
Ванесса чуть не попалась на эту удочку, уж больно нежно и заманчиво звучал его голос, но, заглянув ему в глаза, она увидела лишь одно любопытство и инстинктивно сжалась: на долю секунды ей померещились другие, алчно глядевшие глаза в надежде тоже получить от нее «правду» и тоже обещавшие понимание, а вместо этого предавшие ее.
Возможно, Бенедикт, учитывая его искушенность, и не будет шокирован, но грязная история в прошлом Ванессы до сих пор вселяла в нее ужас; она презирала себя и чувствовала беззащитной.
– Меня тошнит, – едва вымолвила она.
– Ванесса…
– Если вы сейчас же не поедете домой, то меня вырвет в машине, – с горечью сказала она.
Бенедикт торопливо включил зажигание и с грохотом выехал на дорогу, выразив таким образом свое раздражение.
– Только не думайте, Флинн, что разговор окончен, – сказал он и, несмотря на темноту, резко прибавил скорость.
– Это ваше дело, – чуть слышно проговорила она.
– Что вы хотите этим сказать? Она бросила взгляд на его профиль.
– Когда вы что-то намерены от меня узнать, то называете Ванессой, а когда угрожаете – то Флинн, чтобы указать мне на мое место.
– Мне еще предстоит узнать, каково ваше место, – загадочно произнес он. – А теперь будьте умницей и помолчите, я должен внимательно следить за дорогой.
Тут Ванесса вспомнила, куда он сегодня днем ездил, и с некоторой долей злорадства спросила:
– Кто же вместо вас получил награду? В ярком свете фар от мчавшейся навстречу машины она увидела, как он скривил губы.
– Вам, видно, приятно думать, что я не победил?
– Конечно, нет.
– Когда-нибудь я отучу вас врать, – резко сказал он. – Вам хочется, чтобы мое имя втоптали в грязь. Могу сообщить, что я сам себя не выставлял, это сделал Дейн. И я не проиграл.
– Но вы говорили…
– Я ничего не говорил. Это ваш гарцующий жеребец так решил. Вы же знаете, он немного туповат.
– Нечего его обвинять из-за своего плохого настроения! – кинулась Ванесса на защиту Ричарда.
– Я был в хорошем настроении, пока не нашел своего дворецкого под столом, а когда узнал, почему вы там прятались, то настроение совсем испортилось, – мрачно заявил Бенедикт.
При воспоминании об этом эпизоде Ванессу затрясло, и она плотнее запахнулась в его смокинг. Мысли у него работают только в одном направлении, подумала Ванесса и спросила:
– Почему же вы так рано оттуда уехали, раз победили?
– А зачем было оставаться? Чтобы выслушивать дифирамбы от подхалимов? Думаете, для меня это важно? Я получил не первую в своей жизни награду и, полагаю, не последнюю. Я-то знаю им цену.
Ванесса чувствовала, что он говорит правду, а не бахвалится. Она видела фотографию в «Архитектурном сборнике», на которой было представлено множество его премий и почетных дипломов.
– Но вы ведь собирались остаться ночевать в своей квартире…
– Я передумал. Вы считаете меня сухарем, а я иногда бываю порывистым, – раздраженно сказал он. – Может, я просто хотел отметить свою победу с человеком, который не преследует личные корыстные цели и чье мнение мне небезразлично!
Наступила полная тишина. Ванесса думала: не ее ли он имеет в виду? Как бы это узнать?
– Я мог предположить, – продолжил он, – что на вас это не произведет впечатления. Вы ведь считаете меня неудачником, и как таковой я не опасен, меня можно просто пожалеть, и больше ничего.
– Не говорите глупостей…
– Почему? Я уже один раз выставил себя дураком перед вами!
Он резко остановил машину и, отстегнув ремень безопасности, повернулся к ней.
Ванесса застыла. Ей было приятно и одновременно страшно наблюдать, как он положил руку на спинку ее сиденья. Значит, он, словно мальчишка, вернулся ради нее – поразить ее своим призом… Бенедикт Сэвидж, который ни во что не ставит свои успехи, хотел положить награду к ее ногам! Она нервно облизала губы и спросила:
– Почему мы остановились?
Воцарилось напряженное молчание. Наконец он сказал:
– Мы остановились, потому что я хочу соблазнить вас на этой темной и пустынной улице, Ванесса.
Ее бросило в жар. Глянув в окно, она увидела, что они стоят на посыпанной гравием дорожке перед входом в «Уайтфилд-хаус». А она и не заметила.
– Ox! – вырвалось у Ванессы.
– Вы разочарованы?
Ванесса покраснела, неловко схватилась за ручку дверцы и стала ее отчаянно дергать, но дверца не открывалась.
– Она заперта, – сказал Бенедикт.
– Вижу. – Потные пальцы Ванессы скользили по ручке.
– Ванесса…
Она обернулась, а он наклонился и открыл дверцу.
– Вы не хотите спросить, какую же премию я получил?
– О да… какую? – торопливо спросила она. Ей стало стыдно за свой эгоцентризм и за то, что не правильно истолковала его побуждения.
– Вам на самом деле интересно?
Типичный вопрос для ущемленного мужского самолюбия. Он хотел, чтобы она заслужила его прощение.
– Конечно, – ответила она.
– Мне казалось, что вам не нравятся мои работы.
– Кто вам это сказал?
– Дейн. Когда он был здесь в прошлом году, то вы заявили, что здание суда – это скучный бетонный монолит и что поэтому все современные города похожи друг на друга.
– Он лишь показал фотографию и спросил мое мнение, – объяснила Ванесса, вспомнив, как удивился Дейн ее недипломатичности, тому, что она ответила так откровенно. – Я не знала, что это вы проектировали.
Казалось, что Бенедикт вовсе не обиделся.
– Этот проект – один из моих ранних заказов, когда я еще работал в отцовской фирме. У отца было твердое правило: делать лишь то, что просит клиент, а не то, что считает нужным архитектор. В том случае заказчик оказался ограниченным человеком, он считал, что Фрэнк Ллойд Райт.[6] – опасный безумец, вот и получил здание, соответствующее его облику.
– Некоторые из ваших последних проектов мне понравились, – сказала Ванесса.
– Благодарю за похвалу, – сдержанно отозвался он. – Коммерческая архитектура почти всегда бездушна. Это уже бизнес, где главное – цена, и поэтому чего-либо нового, ранее не проверенного или необычного боятся. Частенько архитектор должен получить одобрение различных комитетов, а им очень трудно угодить – они еще консервативнее, чем иные заказчики. Мало кто обладает масштабным видением и думает о том, чтобы здание вписывалось в ландшафт, а не только приносило доход. Такой идеальный заказчик дает архитектору полную свободу действий, и он может выразить себя как художник. Вот почему я ушел из отцовской конторы и создал новую вместе с Дейном. Я беру в основном некрупные заказы, где можно проявить большую индивидуальность. Время от времени делаю и большие, «скучные», – тут он смешно поклонился в сторону Ванессы, – проекты, но теперь уже дополняю неинтересную работу кое-чем необычным. А премия была за частный дом. Не хотите ли на него взглянуть?
– Вы собираетесь отвезти меня туда? – удивилась Ванесса.
В темноте блеснули его белые зубы.
– Я имел в виду чертежи.
– А, да, конечно. Это интересно, – пробормотала она, не представляя себе, какие же дома проектирует Бенедикт Сэвидж. Наверняка дворцы для миллионеров и столпов общества – лишь они могут оплатить его высокие гонорары. Ванесса в душе порадовалась, что настроение Бенедикта улучшилось: после того как выговорился и удовлетворил свое тщеславие, он уже не представлял для нее прежней опасности. – Я бы взглянула на ваши проекты, когда вам будет удобно…
Глаза его блеснули, словно он понял ее маневр.
– Я поставлю машину в гараж. Откройте, пожалуйста, дом. И возьмите вот это.
С заднего сиденья он достал холодный металлический предмет и сунул ей в руки. Это оказалась небольшая фигурка, выполненная в стиле искусства маори.
– О, ваш приз? Очень симпатичный.
– Да, очень. Бегите в дом, а то холодно. У вас есть ключ? – В его голосе прозвучал смех.
– Я не ребенок. – Ванесса открыла дверцу и хотела выйти, но тут ее что-то дернуло, и она скорчилась от боли.
– Разрешите мне. – Бенедикт весьма любезно освободил Ванессу от пристежного ремня.
Она выбралась из машины, подхватив подол крепдешинового платья и кутаясь в смокинг Бенедикта. Поднимаясь по ступеням, она слышала за спиной его довольный смех.
Ванесса зажгла свет в вестибюле и на лестнице. Она вся кипела от негодования на себя: словно школьница, разволновалась безо всяких на то причин! Он, видно, догадался, что она боится, как бы он не набросился на нее. Но, с другой стороны, чего еще можно было ожидать после всего услышанного от него в ресторане? Под вызывающей игрой слов едва скрывались прозрачные намеки на их ночную любовную встречу.
Ванесса машинально дотронулась рукой до живота. Бенедикт выглядел весьма самодовольно, когда заявил о ее возможной беременности, как будто мысль о том, что она носит его ребенка, его не пугает. Всего за одну неделю он настолько поработил ее своим присутствием, что та стена отчужденности, которую она возвела вокруг себя за последние несколько лет, начала рушиться. Она чувствовала, что теряет самообладание и надо срочно что-то предпринять.
Ванесса осторожно положила приз на столик около телефона, но прежде внимательно прочитала выгравированную пластинку. Только она хотела уйти, как появился Бенедикт. Когда он успел поставить машину в гараж? Заперев за собой дверь, он прислонился к косяку и наблюдал за Ванессой, и от его упорного взгляда ей стало не по себе.
– Может быть, вы хотите, чтобы я подала вам кофе? – неуверенно произнесла она.
Он отошел от двери и медленно направился к ней. Ванесса непроизвольно стала двигаться назад, пока не уперлась спиной в стену. Она призвала всю свою силу воли, чтобы не отшатнуться, когда он остановился перед ней и одним пальцем снял с нее свой смокинг. Шелковая подкладка скользнула по голым рукам Ванессы, словно лаская. Он бросил смокинг на украшенную искусной резьбой стойку перил и лениво привалился к стене, положив при этом руку Ванессе на плечо.
– А теперь кто кого пытается поставить на место? – мягко усмехнулся он. – После сегодняшнего вечера не вздумайте больше называть меня «сэр». Привыкайте к этому, Ванесса.
– К чему привыкать? – Глаза Ванессы были чуть-чуть выше его глаз, но она ощущала себя маленькой и подавленной.
– К нашим новым отношениям. Если вы собираетесь управлять этой гостиницей, то вам надо набираться авторитета. Решайте: хотите ли вы до конца жизни остаться дворецким или готовы к повышению.
– Я? Управлять гостиницей? – слабым голосом спросила Ванесса и плотнее прижалась к стене, чтобы избежать исходящего от него жара.
Бенедикт ослабил бабочку и расстегнул верхнюю перламутровую пуговицу на рубашке. Сквозь тонкую шелковую ткань просвечивало тело. Он выглядел уставшим, каким-то неопрятным, на подбородке виднелась щетина, но при этом он излучал чувственные волны. Ванесса была сбита с толку – невероятно, чтобы этот сухарь в очках, далеко не красавец, обладал такой сексуальностью. Почему она раньше этого не ощущала? И почему его до сих пор не завлекла в свои сети ни одна женщина?
Бенедикт вопросительно поднял брови.
– Разве вы не себя имели в виду, когда говорили о должности управляющего? Ванесса помотала головой:
– Нет, мне это и в голову не могло прийти!
– Даже и не мечтали?
Она отвела взгляд. У нее не было никакого желания рассказывать ему о своих мечтах.
– Как я могла об этом думать? Я в этом совершенно не разбираюсь…
– Ваша теперешняя должность ненамного отличается от работы управляющего, – спокойно заметил он. – Вы обеспечиваете стол и ночлег для моих гостей, заведуете персоналом и закупаете продукты, ведете счета, наблюдаете за реставрационными работами, так что уже фактически исполняете обязанности управляющего. В маленькой гостинице нужна домашняя атмосфера, индивидуальный подход к каждому клиенту. Кто лучше вас с этим справится? Вы любите этот дом, не так ли? Разве вы не рады тому, что вам не придется его покинуть и вы останетесь в нем и превратите его в заведение, которым мы оба будем гордиться? Если вам будет трудно, то ведь есть курсы повышения квалификации…