Трава у дома

«Растение – посредник между небом и землею. Оно – истинный Прометей, похитивший огонь с неба.»

Климент Аркадьевич Тимирязев

2125 г.

Никита проснулся от назойливого жужжания, проникающего в комнату через распахнутое окно. Он попытался спрятаться от раздражающего звука под одеяло, но это не помогло, только стало жарко и душно. Отшвырнув одеяло, он вскочил с кровати и ринулся к окну.

Источником звука оказались роботы-косильщики, старательно ползающие по ровным прямоугольникам газонов. Похожие на ярко-оранжевых жуков машинки усердно работали скрытыми лезвиями, следя, чтобы ни одна травинка не превышала трёх сантиметров, утвержденных Горзеленхозом города Зоринск.

Самый громкий косорот – так шутливо прозвали эту модель КРТ-4С – выписывал круги вокруг одной точки прямо у дома. Никита высунулся из окна – кажется, косорот обнаружил сорняк и никак не мог решить, что с ним делать.

– Да срежь ты его уже, тупорот, – фыркнул Никита.

Тот как будто его услышал – выпустил из-под корпуса лезвие, аккуратно чикнул стебель и с шумом втянул его в мусороприёмник. Немного покрутившись на месте, он наконец-то покатил жужжать под соседские окна.

Никита проводил его взглядом и вернулся в комнату. Спать уже не хотелось. Всё ещё нераспакованные после переезда коробки ровной шеренгой стояли вдоль стены. На одной из коробок папиным почерком было выведено: «Разбери меня».

Никита посмотрел на коробки, на безоблачное голубое небо в прямоугольнике окна и решил, что летние каникулы придуманы для того, чтобы наслаждаться солнечной погодой, а добро своё он разобрать успеет.

– В другой раз, – сказал он надписи, быстро оделся, прихватил с собой сумку для бассейна и поспешно выскочил из комнаты, будто в любой момент коробки могли взбунтоваться и перекрыть ему выход.

На кухне пахло жареным хлебом и кофе, а на столе мигал датчиком термобокс – мама оставила ему еду.

– Завтрак готов! – сообщила голосовая помощница Полина.

– Вижу, – буркнул Никита. «Детский режим» Полины его раздражал – она общалась с ним как с детсадовцем.

Он достал из шкафчика бутылочку космоконцентрата – питательного коктейля для космонавтов и участников научных экспедиций. Не то чтобы ему нравился вкус этой жижи, но среди его ровесников космопитание было модным. И если ты планируешь участвовать в программе освоения дальнего космоса, нужно привыкать к странной еде – а Никита как раз планировал.

– Китя, поешь нормально, – внезапно раздался мамин голос.

Никита от неожиданности вздрогнул и чуть не уронил концентрат.

– И разбери уже вещи. Ты помнишь, что здесь по газонам не ходят?

Никита облегченно выдохнул – это всего лишь Полина озвучила голосовое сообщение от мамы. Родители, конечно, говорили, что не следят за ним через её камеру, но все дети знают, что родители много чего говорят.

– Полина, я ушёл в городской бассейн! – оповестил он и направился к выходу.

Стоило ему открыть входную дверь, как Полина проиграла напоминание, что хождение по газонам может быть опасно, и за это полагается штраф в пятьсот уников.

– Да кому сдалась эта ваша трава! – Никита с досадой закатил глаза и поспешно покинул квартиру. Это предупреждение ему предстояло слушать ещё три года при каждом выходе из дома, пока ему не исполнится четырнадцать. И только тогда Полина наконец отключит детконтроль.

Зоринск мало чем отличался от других научных городков, в которых он успел побывать с родителями: типовая малоэтажная застройка, аккуратные ухоженные улочки. Единственное отличие было в том, что все газоны были засажены «злычкой» – специально выведенной травой. Злычка была разной в зависимости от региона, но функция у неё везде была одинаковая: отпугивать животных, зараженных углеморфизмом – особой формой бешенства. Вспышку эпидемии уже давным-давно подавили, а вот злычка так и росла вокруг городов, и только в Зоринске она была ещё и внутри периметра.

В Долинске, где он с родителями жил до переезда, Лесхознадзор высадил полосы злычки-борщевика, изобретённой ещё в далёком 2094 году. И чем опасен прямой контакт с ней, Никита узнал на собственном опыте, решив срезать путь и свернув с тропинки прямо в её заросли. Итогом этого решения стали: химический ожог обеих рук, летние каникулы, позорно проведённые в солнцезащитных нарукавниках под зонтом, и бесконечные подколки от деда.

Когда оба родителя получили распределение в Зоринск, Никите предложили остаться в Долинске с дедом, а к маме с папой приезжать на каникулы. Если бы ему об этом сказали зимой, он, может, и согласился бы. Но предложение поступило в мае, а в мае у деда начинался дачный сезон и обострение шуточек в сторону умственных способностей внука: он всё никак не мог простить Никите оплошность со злычкой, считая его не очень умный поступок чуть ли не личным воспитательным промахом. Поэтому Никита без раздумий согласился на переезд.

И теперь он уже неделю был полноправным жителем городка с населением десять тысяч человек, окружённого полями колосившейся злычки. А поскольку городок был построен во время разгара эпидемии углеморфизма, то для надёжности он был обнесён замкнутым лазерным контуром, который работал и по сей день. Когда дед узнал, что Никита решил переехать, то картинно вздыхал и, подмигивая, говорил, что теперь будет за внука спокоен: мол, такие контуры ставят не для того, чтобы животные не забредали, а чтобы особо одарённые жители не разбредались.

Никита немного переживал, сможет ли он найти себе друзей на новом месте, но это оказалось плёвым делом. Как только пискнуло уведомления о получении доступа к общегородскому порталу, он по совету деда запостил в детском чате свою виртуальную визитку с контактами, и уже в тот же вечер тусовался с девочкой Викой из соседнего подъезда. А на следующий день познакомился с другими ребятами из их квартала, и они показали ему все примечательные места Зоринска.

Сегодня он должен был встретиться с Викой у бассейна, но заметил её недалеко от дома в компании пары знакомых ребят – они топтались у газона и что-то там высматривали. Подойдя к ним, Никита увидел, что причиной ажиотажа стал бирюзовый гравикоптер, воткнувшийся носом в ровное полотно травы в паре метров от тротуара.

Коля, владелец коптера, безуспешно пытался подцепить его магнитоудочкой.

– Привет, как это вы умудрились? – поинтересовался он у собравшихся.

– Прив! – повернулась к нему Вика. – Ну, просто кто-то в себя уверовал и решил, что сможет состричь травинку на лету.

– Не сыпь мне хлорид натрия на рану, – пробурчал Коля, продолжая бесплодные попытки. – Да чтоб тебя!

Он слишком энергично махнул удочкой, потерял равновесие и чуть не улетел лицом в газон, но Никита с Викой вовремя успели схватить его под руки.

– Я же говорил, нужна робо-рука, – уныло сказал Сеня, всё это время молча державший пульт от коптера.

– А кто её вызовет? – фыркнула Вика. – Вызов платный, это могут сделать только взрослые. Чьим родокам звонить будем?

– Моим нельзя, – категорично заявил Коля, – если они узнают, я этот коптер до восемнадцати лет не увижу!

– Вот же соплежуи! – раздался сзади звонкий голос.

Никита обернулся. К ним подошла незнакомая девочка, их ровесница: короткие светлые волосы, загорелые руки и ноги в царапинах, на запястьях и щиколотках – разноцветные плетёные фенечки, которые он никогда не видел на других девчонках. Она смерила Никиту оценивающим взглядом.

– Это ты новичок? Никита?

– Допустим, а что? – автоматически буркнул он.

Девочка быстро оглянулась – взрослых нигде не было видно. Ловким движением она вытащила из кармана лазерный фонарик и сунула его Никите.

– Держи. Посвети вон туда, – она направила его руку на камеру наблюдения.

– Ты с дуба рухнула? – возмутился Никита. – Это запрещено!

– Боишься, что мамка наругает?

– Не боюсь!

– Тогда свети.

Он нехотя направил луч фонарика в объектив.

Девочка тут же сделала два стремительных прыжка на газон, смяв сандалиями траву. Никита замер, ожидая чего-то ужасного – что сейчас трава обожжёт ей кожу, или завоет сирена, или прилетит полицейский дрон. Но ничего не произошло. Она быстро подхватила коптер и так же легко вернулась на тротуар.

– Держи, – она ловко кинула коптер Коле.

Тот растерянно поймал его, открыл было рот, но девочка уже повернулась к ошарашенному Никите, выхватив фонарик из его рук.

– Не благодарите, – просто сказала она.

И прежде чем кто-то успел что-то сказать, она развернулась и зашагала прочь.

– Выпендрёжница, – скривилась Вика, когда девочка скрылась за углом. – Вечно ищет повода приосаниться.

– Да ладно тебе, – Коля придирчиво осматривал коптер, – она нам помогла.

Вика фыркнула и пошла в сторону перекрёстка, недовольно размахивая сумкой

– Не обращай внимания, – сказал Коля Никите, а потом негромко и снисходительно добавил: – Женщины…

– Эй, ты в басик идешь? – остановившись, окликнула Вика Никиту.

Никита быстро попрощался с ребятами и побежал за ней.

– Ты её знаешь? – спросил он, поравнявшись с подругой.

– Все знают, это Лада Сорокина, – Вика скривилась, как будто это имя было кислым как лимон.

– А вы как познакомились?

– Мы с ней в одном классе учимся, – нехотя призналась Вика. – Наша королева эпатажа.

– У неё что, бионические ноги?

– Пф, обычные!

– Но она прыгнула в траву и даже не поморщилась! – Никита вспомнил, как сам ревел в три ручья после хождений через борщевик.

– Ой, это её фирменный трюк, чтобы повыделываться своей крутостью.

– А почему она не обожглась?

Вика закатила глаза точь-в-точь как дед Никиты, когда тот считал, что внук сморозил какую-то глупость.

– Это же очевидно – стебли короткие, и если бежать быстро, наступая всей подошвой сразу, то трава приминается и не касается ног.

– Но она была в сандалиях и шортах, – с сомнением возразил Никита, – там как ни беги, всё равно есть риск обжечься.

– Мы с Колей думаем, что она использует защитный спрей. Это известный приёмчик из сети.

Никита про спрей тоже слышал – старшаки в его школе проверяли эту хитрость. Вот только он действовал очень короткое время, и после контакта с злычкой надо было как можно быстрее промыть кожу водой с мылом, а потом целые сутки избегать прямых солнечных лучей. Сомнительно, что Лада пошла на такие жертвы ради мимолётного позерства.

– Не-е, тут что-то другое, – протянул он.

– Тогда она придумала какой-нибудь особый нейтрализатор. Она же у нас олимпиадница, и тётка у неё химичка в нашей школе.

– Если она изобрела спрей-антизлычку, то почему не оформила на него патент, как взрослые?

– Потому что тогда она перестанет быть самой крутой хулиганкой в городе, – хмыкнула Вика и, подозрительно прищурившись, посмотрела на Никиту: – Ты что, втюрился в неё?

– Ни в кого я не втюрился, – буркнул Никита и ускорил шаг.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.