- -
- 100%
- +
Пролог
Дождь лил как из ведра. Раскаты грома проносились прямо над головами. В кромешной темноте виднелись лишь тени. Но едва разряд молний освещали пространство внизу, как становились видны три одинокие фигуры, промокшие до нитки.
В перерывах громовых извержений, были слышны их крики.
Очередной разряд молнии осветил очень тучного мужчину, который катил впереди себя инвалидную коляску со старухой в ней. Рядом, опираясь на костыли пыталась бежать женщина с гипсом на левой ноге.
Дождь был настолько сильным, что его потоки стирали их лица в сплошную пелену воды, не позволяя никому видеть, как они выглядят. Впрочем… На улицах было настолько пустынно, что никто и не пытался рассмотреть этих людей, которые застряли посреди такой сильной грозы.
Однако, странным было не то, что в такой ливень никого нет на улицах, а то, что город словно вымер. Темнота городских окон придавала этой ночи зловещие черты. Казалось, что в этом мире не осталось больше ни единого человека, кроме тех, кто сейчас отчаянно бежал по огромным лужам, игнорируя нарастающую грозу.
Молнии в очередной раз осветили землю. Несколько разрядов слились в один длинный, грозя сразить наповал каждого, кто попадется под удар.
– Бляяяя…! – Заорала старуха, съежившись в инвалидном кресле. – Сука! – Ее голос был настолько громким, что, казалось, она сможет перекричать грохот грома над ее головой. – Не останавливайся! – Скомандовала бабка толстяку, что катил ее.
Тот, полностью проигнорировав ее властный тон, не сбавил своего бега.
Мужчина, разогнавшись по ровному асфальту, выбежал чуть вперед рядом бегущей женщины. Однако, огромная лужа, что разлилась на дороге затормозила его скорость.
– Быстрее! – Шепеляво орала безумная старуха, смахивая с морщинистого лица струи дождевой воды. – Еще немного! – Ее нижняя челюсть тряслась от старческого тремора, а изо рта подтекала слюна, которую та не могла проглотить.
– Ах, – пыхтела хромоногая женщина, пытаясь догнать своих товарищей. Дождь намочил ее длинные волосы, отчего передние пряди налипли на лицо, закрывая обзор на дорогу. Ее правая здоровая нога слегка подвернулась и она едва не упала. Уронив один костыль, та упорно продолжала нестись по асфальтированной дороге, продолжая опираться двумя руками на оставшуюся опору в правой руке. – Не могу больше… – Она задыхалась от стремительного «бега». Руки женщины начали заметно дрожать от сильного перенапряжения. Было ясно, что сила в ее ладонях уже почти исчезла и она вот-вот рухнет.
Мужчина остановился на мгновение и рывком усадил ее на инвалидную коляску прямо на старуху. Бабулька знатно крякнула, выпуская из себя весь воздух от неожиданности. Ее вставная челюсть слегка выдвинулась от того, что язык от такого давления вывалился наружу. Старуха, явно привыкшая к такому, ловко кончиком языка задвинула вставные зубы обратно, смачно при этом причмокнув.
Женщина, очутившись на костлявых коленях бабки от неожиданности раскинула в стороны руки. Оставшийся костыль отлетел в сторону. Старуха обхватила двумя руками женщину у себя на коленях, не давая той упасть. Мужчина удвоил усилия и покатил коляску вперед. Его слои жира на животе, руках, ногах мотались из стороны в сторону, придавая некую инерцию. Разогнавшись до огромной скорости для человека подобной комплекции, он напоминал бульдозер, который толкает гору перед собой.
Вся улица освещается лишь вспышками молний. Где-то впереди горит лишь одинокий фонарь. Его свет мерцает и жужжание от него почти перекрывается шумом грозы. Они почти добежали до единственного источника света, когда молния врезалась в фонарь. Столб повалило, искры разнеслись во все стороны и повалил густой сероватый дым.
– Ебать тебя налево! – Заорала старуха, прикрываясь телом женщины. – Вперед! – Крикнула она мужчине, едва повернув голову.
Мужчина решительно направил коляску сквозь дым. На его лице застыло грозное выражение, словно от его смелости зависел исход неведомого боя.
Где-то позади послышались отдаленные голоса. Мелькавшие в темноте фигуры людей стремительно приближались к нелепой троице.
Мужчина, не поворачивая своей головы, почувствовал за собой погоню. Его и без того быстрый бег ускорился, словно вот-вот будет достигнут финиш этого марафона.
Там, за углом, сразу через дорогу мерцал свет. Его отблески в редких вспышках придавал всему переулку некий призрачный отблеск. Чем ближе был источник этого света, тем сильнее слышался звук непрерывного жужжания.
Инвалидная коляска, которую толкал жирдяй уже почти подкатила к источнику света. Это был небольшой офис с полностью стеклянными дверьми и фасадом. Наверху мерцала вывеска. Искры от нее разлетались во все стороны, что затрудняло чтение надписи на ней.
В то время, как чья-то рука тянулась к вороту тучного мужчины, пытаясь ухватить того, случилось непредвиденное.
Инвалидная коляска с двумя особями женского пола на ней влетела одним колесом на бордюр тротуара и, подпрыгнув в воздухе, едва удерживаемая толстыми руками мужчины, начала заваливаться на бок. Жирдяй, следуя инерции, полетел следом, случайным образом избежав захвата его воротника чужой рукой.
Вся троица, разбив вдребезги входную стеклянную дверь офиса на мелкие осколки, влетела внутрь.
Коляска, завалившись на бок, прокатилась на бочине до самой административной стойки. Женщина, сидевшая на коленях старухи, отлетела в сторону, с силой впечатавшись спиной в стену.
Толстяк шлепнулся плашмя на инвалидную коляску, слегка смяв ее с боков. Старуха крякнула и припечаталась к стойке своей щекой. Ее вставная челюсть выпала где-то на середине пути и прокатилась по полу еще какое-то время, странно цокая искусственными зубами.
Бабка, оказавшись зажатой между стойкой и толстым мужчиной, громко крякнула, испустив из своих иссохших легких весь воздух, который там был.
Едва отдышавшись, женщина с ногой в гипсе, наконец начала двигаться. Подтянув свое тело к стене, она с облегчением облокотилась на нее, и посмотрела на обстановку снаружи.
Там, под сильными ливневыми потоками были видны очертания людей. Их фигуры замерли на местах. Они стояли, словно манекены, а не люди, что еще недавно пытались их догнать.
Послышался хриплый смешок. Это старуха, судорожно заглатывая воздух, выглядывала из-за мужчины, что валялся на каркасе коляски, пытаясь отдышаться. Бабка вытягивала свою тощую сморщенную шею и трясла ввалившимися без вставной челюсти щеками. Голова ее странно тряслась, едва выдерживая того напряжения, с которым ей приходилось держать голову в этом положении.
Толстяк наконец-то, чуть отдышавшись, начал сползать с коляски. Обернувшись, он увидел фигуры, что отсвечивались частыми вспышками молний. Перевернувшись, он устало плюхнулся на свою толстую задницу, закидывая голову наверх. Вздох облегчения его смешался с хриплым хохотом старухи.
Бабулька, кряхтя и постанывая, приподнялась на дрожащих сморщенных ладонях и начала громко смеяться. Ее вид заставлял ежиться. Безумные глаза закатывались, а беззубый рот, потерявший при падении свою вставную челюсть, трясся, издавая звуки, схожие с криками ночных павианов. Все трое были полуживы, но, с чувством превосходства и ярости, смотрели на людей, что преследовали их на протяжении этого месяца.
– Фу фо фухи! – Заорала бабка, но тут же остановилась, услышав издаваемые ей звуки. Отчаянно потянувшись и кряхтя, ее рука ухватилась за вставную челюсть, что выпала у нее при падении. Ловко вставив ее рукой, она посмотрела в сторону разбитого стекла, за которым стояли замершие фигуры. – Ну что, суки поганые, твари поросячьи! – Ее жутки низкий смех разнесся по пустому помещению. – Поймали? Да хрен вам! – Она выбросила резко вперед свою тощую жилистую руку, сжав кулак в кукиш. Покрутив сформированной дулей, она запрокинула голову и громко заржала.
Мужчина посмотрел на нее и, нелепо хихикнув, повернулся к женщине возле стены. Та устало улыбнулась в ответ. Но улыбками они не ограничились. Чем громче хохотала безумная старушенция, тем сильнее ей вторили ее странные спутники. Когда их всеобщий смех достиг апогея, с неба стрельнула молния, прицельно шмякнув в вывеску над офисом. Гроза резко прекратилась. Лужи исчезли, словно никакого дождя не было. Свет от городских домов резко ударил в глаза. Фигуры, что прятались в темноте за офисом резко исчезли, не оставив после себя ни тени.
Звуки ночного города заполнили каждый уголок пространства снаружи. Лишь внутри одинокого офиса было темно и тихо как в колодце. Вывеска, в которую мгновение назад ударила молния, с грохотом отвалилась от крепежа и упала на асфальт, раскалываясь на мелкие кусочки. Теперь никто не мог видеть, что совсем недавно на ней красовалась надпись «БыстроДеньги». Трое людей внутри замолчали, не отрывая взгляда от мелких осколков, что разлетались в разные стороны.
Теперь их никто уже не сможет остановить. То, что охранялось на протяжении многих веков, сегодня было взломано. Лишь эти трое впервые нарушили заведенный миропорядок. Теперь все будет иначе…
Глава 1
– Ну, ну, – Анька похлопала своей пухлой пятерней по дрожащей спине подруги, – будет тебе. Все будет хорошо. Что-нибудь придумаем. Только не плач.
Таня подняла взгляд на лицо подруги. Та слегка хмурилась, отчего небольшие глаза еще больше скрылись за толстыми лоснящимися щеками. Анька склонилась над подругой и сердобольно смотрела на нее, мягко поглаживая девушку по спине. Ее большая широкая ладонь казалась горячей и приносила некое чувство защищенности, которого у Тани давно не было. Внутри ее груди распространилось тепло, заставляя сердце щемить от той доброты, что девушка сейчас испытывала. Конечно, возможно это была теплота, двигаемая потоками алкоголя в крови, но Таньке было все равно. Прямо сейчас ей было довольно комфортно.
– Пирдумаем, – согласно кивнула она. Ее язык заплетался от выпитого алкоголя, а перед глазами все плыло и кружилось.
Ее ощущения забрасывали сознание в далекое детство, когда их вместе с братом брал отец на рыбалку. Если залечь на дно лодки и закрыть глаза, то ощущения были вот прямо такими, как сейчас. Словно волны качали тебя из стороны в сторону. Только волны почему-то набирали оборот и качали тело все сильнее и сильнее. От этого хотелось вжаться в во что-то стабильное, твердо стоящее на ногах.
Анька вздохнула и посмотрела в окно. Была глубокая ночь и в отражении стекла виднелась вся кухня, где они расположились.
Танюха в сером домашнем длинном свитере и с растрепанными волосами до плеч сидела на табурете, прижав к подбородку голые колени. Лицо было все в слезах и соплях. Она уже не плакала, а только похрюкивала носом и икала. На столе перед ней валялась пустая бутылка из-под дешевого вина и тарелка с недоеденной отварной картошкой и солеными огурцами.
Такой подругу она уже давно не видела. Вся жизнь девушки умещалась в нескольких словах на протяжении уже нескольких лет: дом, работа, сон… И так по кругу, снова и снова.
Когда Анька пришла, подруга уже была в таком состоянии. Вздохнув, та взяла салфетку со стола и вытерла Танькино лицо. Пьянчужка замычала и начала вырываться. Ее руки раскинулись в разные стороны, задев пустые бутылки на столе. Те с грохотом упали на пол и покатились в разные стороны.
– Вот ведь, – Анька отбросила салфетку и досадливо фыркнула. Кряхтя, она с некоторой неуклюжестью плюхнулась на толстые коленки, собирая тару с пола.
В этот момент послышался стук. Анька с ворчанием подскочила, отставляя бутылки в сторону и, вихляя толстыми бедрами, пошла открывать дверь. В коридоре слышались приглушенные голоса. Танька слегка нахмурилась, уловив разговор, но через пару секунд тряхнула головой, отказываясь разбирать суть разговора. Сейчас ей совершенно не хотелось ни о чем думать. Голова кружилась, сознание окутывало ватой, а во рту все пересохло. Танька протянула руку и схватила бутылку из-под вина, пытаясь налить себе в стакан. Через несколько попыток стало ясно, что ничего не осталось и девушка откинула пустую бутылку под стол. Та звонко лязгнула по старому паркету и укатилась в дальний угол стола, звонко шмякнувшись о стену.
– О как! – Воскликнула Лариска, заходя на кухню и пристально смотря на Таньку. – Красава наша! А я то думаю, чего это она мне названивала. – Она посмотрела на Аньку. – Телефон разрядился на работе, заряжать уже времени не было. А то бы я сразу сюда примчала, если бы знала… Давно она тут квасит? – В руках у нее был пакет из ближайшего магазина.
– Да, – закивала головой Анька, выглядывая из-за Ларискиной спины. – Она уже такая была, когда я пришла.
– И давно ты пришла? – Спросила Лариска у подруги, ставя пакет на стол. Она ловко выкладывала покупки.
– Ну, где-то пару часов назад, – ответила Анька. Она подошла к столу и начала вскрывать упаковки с нарезок. – Ты чего так много купила? Я же на диете…
– Это ты-то на диете? – Лариска аж замерла от неожиданности и вскинув брови посмотрела на подругу.
– А чего такого? Не могу что-ли? – Смущенно отвела глаза та.
В этот момент Танька выхватила из руки Ларисы непочатую бутылку водки и начала открывать ее.
– Эй! Эй! – Одновременно закричали подруги.
Танька совершенно не обращала на них внимание. Отбросив чужие руки в сторону, она спокойно наполнила бокал для вина водкой и выпила на одном дыхании.
– Да что у нее случилось-то? – Спросила Лариска у Аньки, расширив глаза от шока.
– Не знаю, – пожала плечами та. – Я пришла, а она вон, в зюзю. Только сопли размазывала, да икала.
– Ничего не говорила? – Лариска пристально посмотрела на Таньку.
– Неа, – покачала головой Анька.
Лариска поправила на своем лице очки и присела рядом с Танькой, придвинув табурет к той вплотную. Закинув руку ей на плечо, она спросила:
– Тань…
– Ммм…
– А чего пьем? Кто обидел нашу девочку?
Танька замерла в попытке собрать пьяные мысли в кучу. Через несколько секунд она подняла свои мутные глаза на Лариску:
– Ссс… Ик…
– А? – Лариска придвинула к ней свое ухо.
– Сссука!
Подруга резко отдернула от Таньки свое лицо и ошалевшими глазами посмотрела на нее:
– Кто сука? Я сука?
– Хм, – Танька покачала головой из стороны в сторону, словив очередную порцию вертолетов. – Козел!
Подруги молчали пару минут. Единственный человек в Танькиной жизни, который удостоился этого прозвища, был ее младшим братом. Эта сволочь еще со школы умудрялся влипать во всякие неприятности, за которые приходилось расплачиваться всей семье. Четыре года назад, Танька с помощью родителей смогла таки купить эту однушку на окраине города с условием того, что приглядит за своим братцем, который окончил школу и поступил в местный колледж. Тот после первой же сессии вылетел с позором и начал бездельничать по полной. Потратив все деньги, что давали ему родители, Сашка стал таскать их у сестры. Недолго думая, Танька сняла ему комнату в доме по-соседству, сменив замки на своей двери.
Сашка прыгал с работы на работу, перебиваясь небольшими заработками. Однако, в последние несколько месяцев его затянули азартные игры. И вот тут-то начался спуск в ад…
Проиграв большую сумму и нарвавшись на крутых бандюков, он в отсутствие сестры вскрыл замок на входной двери и вынес все ценное.
Лариска покачала головой, уже предполагая, что на этом дело не закончилось:
– Он опять кучу бабла проиграл?
Танька закрыла лицо руками и заголосила во все горло.
– Сколько проиграл? Много? – Анька села рядом с Танькой с другой стороны.
Та качала головой. Через пару минут Танька перестала орать и вытащила из сумки, что висела на спинке ее стула бумагу. Раскрыв листок сложенный вдвое, она положила его на стол.
Подруги склонили головы над ним. Это была расписка на сумму, превышающую миллион рублей.
– Сегодня коллекторы приходили… Ик, – Танька шмыгнула носом. Как только она вспомнила своего братца, сразу же от злости протрезвела. – Он квартиру им собрался в счет долга отдать. Эту гребаную половину. Надо было еще раньше выкупить у него долю.
– Что собираешься делать? – Анька посмотрела на заплаканную подругу.
– Сказали, что должна отдать с процентами через два дня, иначе выселят меня отсюда принудительно-добровольно.
– Ха, – выдохнула Лариска, – да где столько денег-то за два дня взять.
Танька замерла и посмотрела на Лариску:
– Вот, – она вытащила из сумки несколько бумажек, скрепленных скрепкой.
– Кредитный договор? «БыстроДеньги»? – Растерянно произнесла Анька. – Слушай, не бери у них, они до суха выжмут из тебя. У этой конторы проценты грабительские!
– Это их контора, – покачала головой Танька. В ее глазах сквозила безнадежность.
– Чья? – Не поняла Лариска.
– Ну, этих, – Танька кивнула в сторону расписки, – ну, бандюков.
Лариска прикрыла ладонью лоб:
– Как у них все шито-крыто. Долг за полквартиры с процентами отдай, да еще проценты по кредиту им же заплати.
– Что будешь делать? – Спросила Анька. – Неужели кредит возьмешь?
– А у нее выход есть? – Усмехнулась Лариска. – Даже если эти полквартиры попытаться продать, то на первоначалку сейчас точно не хватит. Цены вон как взлетели. Да и кто купит-то, кроме этих бандитов. Они наверняка за копейки захотят выкупить.
Танька уже не слушала их и потянулась за бутылкой.
– Тц! – Анька выхватила у нее водку и открутив крышку, разлила по приготовленным стопкам. – Тебе половину, – сказала она, подталкивая к ней неполную рюмку.
Не дожидаясь остальных, Танька выпила водку и положила голову на стол, почти сразу же заснув. Неизвестно сколько она дремала, когда услышала, что ее зовет Лариска, потряхивая ту за плечо.
– А? – Танькин левый глаз слегка приоткрылся.
– Мы до магазина и обратно, – заплетающимся языком сообщила Лариска.
– Мнгх… – Танька закрыла свой глаз и снова провалилась в дремоту.
Сквозь сон она услышала, как хлопнула входная дверь. Немного полежав на столе, Танька поняла, что заснуть ей мешает жуткий сушняк. Собравшись с силами, она встала и потянулась к графину с водой.
– Ох… – Ее голова жутко болела.
Дотянувшись до ящика с таблетками, девушка нашла растворимый аспирин и бросила две таблетки в стакан с водой. Выпив все до последней капли, Танька уселась на стул и окинула весь беспорядок глазами. Тяжело вздохнув, она протянула руку и ухватилась за кредитный договор. Где-то через тридцать минут головная боль начала отступать и глаза налились тяжестью. Положив голову на листы договора, девушка наконец провалилась в глубокий сон, пуская слюну на бумажку.
В это же время к подъезду нетвердой походкой направлялись две взъерошенного вида дамочки. Алкогольные пары охватывали все пространство в радиусе двух метров от них. В пакете гремели бутылки. Не дойдя до подъезда метров тридцать воздух сотрясся. Ночную тьму озарили огненные вспышки. В ушах зазвенело, а к их ногам подлетали куски бетона и стекла.
Две дамочки резко остановились и, открыв рты уставились на открывшуюся им картину. Соседняя с Танькиной квартира полностью была охвачена огнем, а часть кухни, где они только недавно заливали горе спиртным, снесло взрывной волной. Клубы огня вырывались наружу, обдавая всю улицу своим жаром.
– Блядь! – Вырвалось у Лариски.
Анька выронила пакет, но звон от бутылок в нем полностью поглотился шумом улицы.
Люди выбегали наружу. Повсюду слушались крики. Через несколько минут двор наполнился сиренами полиции и МЧС. Вокруг был полнейший хаос и кто-то все же оттеснил две замершие от шока фигуры в сторону.
– Там! – Очнулась Анька от шока и схватила какого-то паренька в форме. – Там наша подруга! – Она заголосила, указывая на разрушенную кухню.
Огонь в это время охватил всю кухню и под его языками исчезали листы договора, на котором вместо подписи красовалась кровавая россыпь капель…
Глава 2
Все было белым. Пол, стены, потолок и даже стулья ослепляли глаза своей белизной. Казалось, что сам цвет испускает световые излучения, от чего хотелось зажмуриться. Таня сидела здесь уже довольно длительное время, но ничего так и не происходило. Ее глаза безотрывно смотрели на административную стойку такого же белого цвета, что и все остальное. Она почти сливалась с окружением, так как за ней никого не было. Да, в этом странном зале девушка была одна.
Сначала, когда она в первый раз открыла свои глаза, она некоторое время осматривалась вокруг. Однако, первоначальное любопытство начинало угасать. Чем дольше она тут сидела, тем сильнее ее охватывала некая меланхолия. С каждым мгновением ее равнодушие ко всему происходящему становилось все сильнее и сильнее. Сейчас ее уже не волновало даже то, что никто за все это время сюда не зашел.
В ее голове не в первый раз мелькала мысль о том, что этот сон очень странный. Перед глазами все было слишком реальным и в то же время чем-то абсолютно невозможным. Она просто сидела, не предпринимая никаких действий, что уже само по себе было весьма странным. Где-то вдалеке пронеслась очередная мысль, что пора бы и действовать. Но она была слишком расплывчатой и никак не повлияла на Таньку. Вздохнув в очередной раз, она осталась сидеть на белом удобном стуле, неотрывно пялясь на стойку перед ее глазами.
Время здесь было совсем неосязаемым. В помещении не существовало окон, часов нигде не было. Казалось, что время здесь застыло, как и девушка, сидящая в пустом зале.
Она определенно чего-то ждала. Но вот чего именно? Танька поморщилась и попыталась ухватиться за эту мысль. Но сознание вновь окутало словно ватой и она снова забыла как думать.
Сколько это продолжалось, Таня не знала, да и вопроса об этом у нее в голове не возникало. Действительно, какой-то дурацкий сон. Она все сидела и сидела.
Слева от белой стойки открылась дверь. Из-за того, что все изначально сливалось, ее было невозможно заметить. Таня повернула голову и смотрела на открывшийся проход пристальным взглядом. В проеме показалась фигура женщины, тащившей за собой тележку с ведром. Видимо это была уборщица. Та, не успев закрыть за собой дверь, подняла голову и встретилась глазами с одинокой девушкой, сидящей на стуле в первом ряду. Несколько секунд они смотрели друг на друга в полной тишине. Не успела девушка поздороваться, как женщина вскинула руки и громко завизжала. Таня едва смогла встать с сиденья, как уборщица, бросив тележку, умчалась обратно, забыв закрыть за собой дверь. Ее крики эхом раздавались за комнатой, быстро отдаляясь от этого помещения.
Таня удивленно округлила глаза и плюхнулась обратно на сиденье. В этот момент легкий воздух, принесший с собой аромат луговых трав проник внутрь комнаты и девушка глубоко вдохнула его через нос. Размытые мысли в ее голове начали приходить в порядок. Ощущение одурманенности вытягивалось из ее тела вместе с выдыхаемым воздухом.
Девушка встала и прошла к открытой двери, осторожно выглядывая из комнаты. Посмотрев налево и направо, она поняла, что коридор был таким же белым, как и та комната, в которой она находилась. С того места, где девушка стояла невозможно было понять, где его конец. Уборщица уже, видимо, убежала, так как узкий проход был совершенно пуст.
Танька набралась смелости и вышла из комнаты. Немного подумав, она повернула налево и пошла по ярко освещенному коридору. Дверь позади нее закрылась и слилась со стеной, словно той никогда и не было.
Она шла так долго, что казалось, ее ступни покрылись мозолями. Оттого, что перед ее глазами ничего не менялось, девушке казалось, что она на самом деле никуда не двигается, а остается на том же месте, откуда вышла.
Глубоко вздохнув, она остановилась и прислонилась рукой к стене. Почувствовав легкую вибрацию под ладонью, девушка резко выпрямилась, резко убрав руку. Место, где только что была ее ладонь, пришло в движение и появилась дверь, открывающая проход.
Таня нахмурилась. Мысль о том, что она все же стояла на месте, снова охватила ее сознание, так как внутри была такая же комната, из которой она вышла.
Однако, в этот раз кое-что изменилось. С другой стороны стены, ровно напротив нее, открылась еще одна дверь, сквозь которую вошли двое. Мужчина и женщина прошли прямо к стойке и положили на нее две папки. Таня замерла и не знала, что ей делать. С одной стороны, это были первые люди, исключая сумасшедшую уборщицу, что ей повстречались за все это время. С другой – все здесь было настолько странным, что пугало девушку до дрожи. Однако, ее нерешительность никак не повлияла на тех двоих. Они словно не замечали, что Таня смотрит на них.
Ситуация изменилась, когда со спины девушку легонько подхватили под локоть. От неожиданности Таня подпрыгнула и закричала, забыв от страха посмотреть назад.