Последний
Дым, клубящийся под потолком, неумело скрывал грязную краску стен. Скрам нервно закурил, добавляя новые струи в марево, ожидая заказа. Повар мрачно покосился на него, однако ничего не сказал и продолжил мелко рубить синтетические потроха для начинки. Ему вряд ли было наплевать, но он слишком боялся нового курьера, поэтому выместил свое раздражение на таракане, нагло взобравшемся на стол.
Бах!
Пухлый кулачок опустился на рыжего пришельца, превращая его в неприглядное, дрыгающее лапками месиво. Повар снова украдкой кинул взгляд на крупного мужчину, которому больше подошел бы наряд орбитальной охраны, нежели нелепый костюм курьера – длинный водоотталкивающий плащ грязно-зеленого и такие же брюки. Пластиковый шлем-респиратор лежал на столе, предоставляя повару прекрасную возможность запомнить физиономию курьера. Короткие светлые волосы пострижены по-военному, некогда благородные черты лица подпорчены уродливыми шрамами. Наверняка очередной ветеран. Лишенные постоянного заработка, эти парни брались за любую работу.
Повар вытер испачканную тараканьим месивом ладонь об и без того грязный фартук и продолжил готовить, немного опасаясь, что курьер отчитает его за несоблюдение санитарных норм.
Зря. Процесс готовки и уж тем более чистота будущего блюда интересовали мрачного парня в зеленом плаще еще меньше, чем короткие диалоги ни о чем, положенные по этикету.
И все же Скрам решил прервать молчание, чтобы толстяк за прилавком не заподозрил чего неладного. Если уж он что-то и вынес из редких встреч с местными жителями, так это то, что таких подозрительных сукиных сынов не найдешь даже на пиратских станциях Дальнего пояса. Они невероятно дорожили своей работой и чуть что звонили в местную полицию, работники которой всегда были на их стороне. Если благодаря таким манипуляциям удавалось поймать настоящего преступника – все участники операции получали хорошие деньги – как полицейский, так и «стукач». Законопослушные бедняки с окраин кластера, вроде этого подозрительного повара, не имели официального статуса и пытались всеми силами заработать лояльность. Полиция щедро финансировалась местными богачами, но проводить собственные расследования не спешила.
Настоящие граждане кластера Н-93 были людьми не только обеспеченными, но и очень влиятельными. Сюда стекались опальные богачи со всей системы. Здесь они могли переждать домашний арест, продолжая заниматься своими делами. Богачи сбивались в стаи, картели и тайные общества. На сегодняшний день их скопилось настолько много, что они стали настоящей силой, способной потягаться не только с Орбитальным Правлением, но и корпорациями. Естественно, такие богатые люди не могли не стать целями всевозможных охотников за головами, грабителей и убийц.
– Тяжелый день, дружище? – Скрам пытался звучать дружелюбно, что не очень-то вязалось с его образом опасного человека.
– День как день… дружище. – Повар ему не доверял и явно что-то задумал, однако продолжал готовить заказанное блюдо. – Пару лет как не наблюдаю людей-курьеров. Теперь все больше дроны заказы возят.
– Новая программа адаптации и занятости населения, – не моргнув глазом, соврал Скрам и широко улыбнулся. – Почитай в сети, недавно разработали. Приобщают молодежь к делу.
– Молодежь, значит?.. – Повар смотрел на короткостриженную голову курьера. Старый шрам, освещаемый ярким фиолетово-алым неоном наружней рекламы, отчетливо вырисовывался в приглушенном свете кухни.
Рука повара, сжимавшая тяжелый тесак для рубки потрохов, нервно подрагивала, то ли пытаясь рубануть пришельца за стойкой, то ли желая нажать тревожную кнопку вызова охраны.
Скрам продолжал дружелюбно улыбаться, но если бы повар был чуточку внимательнее, то наверняка бы заметил, что рука курьера сползла куда-то под столешницу. Если бы он заглянул под нее, то его взгляд бы уперся прямо в дуло старого военного револьвера и наверняка получил бы выстрел в упор, снаряд легко разнес бы твердую лобную кость, насквозь прошил бы мозг и продолжил свое движение, остановившись только в двери холодильника позади, когда-то хромированного, но ныне заляпанного непонятными липкими субстанциями вроде пригоревшего масла и еще бог знает чего. Кнопку нажать он бы вряд ли успел.
– Молодежь, – невозмутимо подтвердил курьер. – Сам понимаешь, в наше время нужно хвататься за любую возможность заработать.
Повар вернулся к своим потрохам. Он мелко покрошил их и отложил тесачок, чтобы подготовить булочки к фаршировке. Толстяк старался не подавать вида, но Скрам понимал, что тот следит за ним.
– Спокойно-спокойно, – успокаивал он сам себя. – Главное сейчас узнать точный адрес.
***
Когда Скрам выходил из дверей забегаловки, вечер вступал в свои права. Мрачные сумерки окутывали кластер, но даже и без них можно было не бояться лишних глаз. Неоновая реклама мягко подсвечивала улицу, продвигая непонятно что для непонятно кого. Внутри кластера, видимо, было не принято гулять на открытом воздухе, в отличии от трущоб, где легко можно затеряться в толпе в любое время суток. Он шел по пустынным улицам, не встречая никого, ровно как и утром, а из его заплечной сумки вырывался наружу пряный аромат булок с потрохами. Скрам предпочитал не думать о природе этих потрохов – там, где он вырос, хватало настоящего мяса, здесь же он не видел ни протеиновых фабрик, ни пастбищ. Да и где им было взяться посреди сухой пустыни, утыканной городами-кластерами.
И все же, он старался привыкнуть к новому миру и пытался убедить себя, что это настоящий дом. После завершения своего дела он сможет вернуть себе былое состояние, величие и даже имя.
Человек, которого здесь знают по имени Виннегуд Маркс, совсем не тот, за кого себя выдает, пусть внешне его и не отличить от оригинала. Семьдесят лет назад, практически в прошлой жизни, если судить мерками простых смертных, тогда еще молодой ученый разработал технологию оцифровки сознания. Он искренне хотел помочь человечеству освоить новые миры и отправил копию своей личности в самый дальний уголок галактики, чтобы там практически лично поучаствовать в построении новой цивилизации. Естественно, что-то пошло не так, и отправить сознание никуда не удалось. Первый же тестовый клон ощутил себя настоящим, взбунтовался и решил заменить собой оригинал.