НЕсказки об Испании

Как родился флаг Испании?

Долгое время Испания, которой правила королевская династия Бурбонов, отправляла свои корабли через океан под флагом своих королей. Решение не самое удобное, ведь династия Бурбонов в те или иные периоды времени находилась у руля многих стран, что в условиях доминирования морской торговли и флота создавало разночтения, потому что флаги на кораблях разных государств были… похожи.

Кстати, и действующий король Испании Филипп VI принадлежит к династии Бурбонов.

Флагом Испании до конца XVIII века было знамя дома Бурбонов: на белом фоне красный крест. Издалека его легко можно было спутать и с английским, и с французским флагом. Бурбоны властвовали, помимо Испании и Франции, в Неаполе, Тоскане, Парме и Сицилии. Как вы понимаете, в те времена это приводило к трагическим последствиям в виде обстрела своих же кораблей или случайной сдачи врагу.

Королю Карлосу III, правившему Испанией с 1759 по 1788 год, вскоре эта ситуация надоела, и он поручил военному министерству разработать и принять новый флаг для огромной Испанской империи. Был объявлен вполне демократичный конкурс, по итогам которого лидером из 12 вариантов стал макет с жёлто-красными полосами. Этот вариант стал официальным флагом для использования военными кораблями испанского флота.

Ну а после того как он завоевал отличную репутацию в военных сражениях и стал популярным в народе, в 1843 году, согласно Королевским декрету Изабеллы II, красно-жёлтый флаг флота стал официальным флагом и на море, и на суше. Посмотрите, какая ирония судьбы: первая в истории испанской монархии Изабелла создала саму страну (речь об Изабелле Кастильской), а вторая – дала ей флаг.

Ну а сами броские цвета, оказавшиеся такими запоминающимся и символичными, тоже неслучайны. Хотя официального и унифицированного объяснения выбора именно жёлтого и красного цветов нет, но будем считать похожей на истину такую трактовку: жёлтый цвет – это золото Америки, а красный – кровь испанцев, пролитая на службе Империи…

Империи уже давно нет, Америка уже давно не испанская, но вот флаг с жёлтыми и красными полосами остаётся главным символом Испании.

Главным, но не единственным…

Гибралтар, Трафальгар и другие приключения испанцев и англичан

С флагом Испании мы познакомились, но с гербом история не менее занимательная, ведь она не только перенесёт нас на забытые было страницы истории, соединив мифы с реальностью, но и даст возможность поговорить об испано-английских отношениях и конфликтах, и об испанском следе в центре Лондон.

Взгляните на герб Испании: первое, что непременно бросится в глаза, это две весомые колонны – два столпа.

Один из главных героев греческой мифологии, которого вы, конечно, должны помнить, если в детстве исправно ели овсяную кашу, – Геркулес (в древнеримской традиции) или Геракл (в древнегреческой мифологии). Исполняя свои легендарные 12 подвигов, Геркулес считал, что достиг края света. Говорил он так, вероятнее всего, о нынешнем Гибралтарском проливе – узком проливе между Средиземным морем и Атлантическим океаном. В самом узком месте между Африканским континентом и Европой стоят две скалы – Гибралтар со стороны Испании и с юга, на севере Африки, – гора Джебель-Муса.

В 711 году, краеугольном для испанской истории, арабский завоеватель Тарик ибн Зияд, собрав войско, переплыл через Гибралтарский пролив с твёрдым намерением вторгнуться на Пиренейский полуостров. Для закрепления своих намерений и во славу Аллаха, под знамёнами которого он и собрал войска, колонны, стоявшие по обе стороны пролива на выдающихся скалах, были разрушены. Символично, ведь с вторжения Тарика для Испании началась абсолютно новая, длительная глава истории. Почти восемь веков присутствия арабов на Пиренейском полуострове, завершившиеся в 1492 году финальным аккордом Реконкисты.

Испанизированным вариантом имени самого Тарика и слова «гора» – «джабал тарик» и стал Гибралтар. Именно так назвали скалу и песчаный перешеек между ней и остальной Испанией. Кто же знал тогда, что этот крошечный кусок суши будет яблоком раздора не одну сотню лет…

Вплоть до окончания Реконкисты – многовекового процесса возврата под испанское владычество захваченных арабами в VIII веке земель – Гибралтар был в руках у мавров. И лишь с полным их изгнанием Испания получила контроль над стратегически важным мысом – ещё бы, ведь это точка пересечения Средиземного моря и океана!

Далее Испанская империя переживала свой расцвет, а в начале XVIII века начался закономерный период упадка, завершившийся к концу XIX века катастрофическим поражением 1898 года в испано-американской войне и потерей последних крупных осколков империи – Кубы, Пуэрто-Рико и Филиппин.

Но в начале XVIII века до этого ещё было далеко. В 1701 году умер последний испанский король из династии Габсбургов, и это событие положило начало крупному конфликту, затронувшему всех европейских лидеров. Война, охватившая почти всю Европу, стала называться войной за испанское наследство и, к несчастью для самой Испании, один из её завершающих документов, Утрехтский мирный договор 1713 года, фактически отобрал Гибралтар и передал его Великобритании.

С тех пор Испания предпринимала не одну попытку вернуть важный мыс, но тщетно. Чего только в этой борьбе не было – и осад, и попыток военных конфликтов, и эмбарго, и демонстраций, но всё же Гибралтар остался частью Великобритании в официальном статусе заморской территории.

В противовес официальной точке зрения, испанцы ссылаются на отсутствие чёткой и зримой формулировки в Утрехтском договоре. Они утверждают, что Испания тогда передала англичанам лишь укреплённую крепость, а не саму землю. Особенно испанцев возмущало постепенное превращение Гибралтара из мирной территории в военный стратегический пункт – сначала там появились казармы, а позже и настоящий аэропорт. Сегодня в Гибралтаре и вовсе расположена военная база НАТО.

Кстати, на крошечной территории Гибралтара живут очень много жителей – почти 30 000 человек, а в последние годы эта цифра растёт ещё и из-за огромного потока мигрантов. Вот и получается, что Гибралтар может похвастаться (хотя повод ли это для хвастовства?) одним из самых высоких показателей плотности населения в мире!

Кстати, ещё немного про это удивительное место, благодаря которому, кстати, можно всегда удивить собеседников, сказав, что Испания имеет сухопутную границу с Великобританией! Сами жители Гибралтара часто зовут себя llanitos – от слова «равнина». А язык, на котором обычно изъясняются местные жители, эдакая смесь британского английского и андалусского диалекта испанского, тоже стал называться yanito или llanito – «йанито».

Ещё в этом коктейле замешаны такие ингредиенты, как средневековый лигурийский диалект (не будем забывать, что генуэзские мореплаватели были на пике популярности в те времена!). Ну и, конечно, тут жили евреи-сефарды, язык которых не мог не оказать влияния. Да и соседство с Марокко с большой еврейкой общиной, говорящей на ладино, не могло не сказаться.

Однако существует и другая версия: возможно, llanito – это видоизмененное итальянское имя… Джанни, Gianni. В XVIII веке основной приток населения в Гибралтар был из Генуи, а имя Джанни среди приезжих было самым популярным…

Кстати, несмотря на нахождение фактически на территории Испании и на британскую юрисдикцию, очень большая доля фамилий жителей Гибралтара – итальянская.

Такой вот замечательный и, увы, взрывоопасный коктейль. Смешать, но не взбалтывать…

Но на фоне вечно тлеющего многовекового конфликта с Великобританией из-за Гибралтара в отношениях этих двух стран, некогда владевших миром, были и более насыщенные и трагичные страницы.

Переместимся-ка в Лондон? В самом центре британской столицы среди прочих примечательных мест красуется Трафальгарская площадь – обязательный пункт для посещения в британской столице. Задумывались ли вы о том, что эта площадь – не просто памятник адмиралу Горацио Нельсону, чья колонна украшает её и смотрит свысока? Не только напоминание о величайшей морской победе англичан, но и прямая отсылка к… Испании?

Конечно, вы слышали, что площадь была названа в честь одной из самых славных страниц военной истории Британии – победы в Трафальгарской битве.

Недалеко от Кадиса, о котором мы уже говорили, на побережье Атлантического океана в Испании есть мыс Трафальгар. Вот около него в 1805 году и состоялось историческое сражение британского флота против объединённых сил франко-испанской коалиции. Это была одна из важнейших битв эпохи наполеоновских войн, и, несмотря на героическую смерть Горацио Нельсона в бою, победа англичан была ошеломительной. А заодно она позволила Англии закрепить преимущество на морях. Если будете близ Кадиса, посетите это место и полюбуйтесь маяком Faro de Cabo de Trafalgar. Как и любой маяк, это место – словно магнит для романтиков. Кто знает, может быть, любуясь на эту красоту, какие-то парочки вспоминали грустную историю самой известной пары любящих сердец в истории Испании?

Любовники из Теруэля, или «Ромео и Джульетта» по-испански

Вообще, у испанцев с англичанами всегда были проблемные отношения. А как иначе, если речь об империях, владевших половиной мира в разные эпохи…

Помимо политических и географических претензий, испанцы предъявляют англичанам, а точнее одному вполне конкретному англичанину, обвинение в использовании испанского сюжета в ставшей легендарной пьесе «Ромео и Джульетта».

«Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте», – с этими строками из трагедии Уильяма Шекспира вполне могли бы поспорить жители испанского города Теруэля, расположенного в Арагоне. Действие пьесы о несчастной любви у Уильяма Шекспира происходит в итальянской Вероне, но в Испании есть свой собственный город любви, который ещё за несколько веков до описываемых Шекспиром событий был потрясён трагической, но романтичной историей любви двух своих уроженцев. Здесь, в Теруэле, на улицах древнего города, до сих пор хранящего дух Средневековья, в далёком XIII веке разворачивались события, которые вполне могли вдохновить Шекспира на произведение о несчастной любви.

Хотя в печатном виде история о возлюбленных из Теруэля – Los amantes de Teruel – была зафиксирована в конце XVI века, события происходили, судя по легенде, за несколько столетий до этого. Дочь знатного купца по имени Исабель де Сегура влюбилась в молодого человека по имени Хуан Марсилья, также из знатного, но переживавшего не лучшие времена рода.

На просьбу молодого человека дать добро на брак с его дочерью Педро Сегура ответил отказом, ссылаясь на плачевное финансовое состояние претендента. Но поскольку любовь между молодыми людьми была очевидной и свою дочь сеньор Сегура всё же сильно любил, он согласился на одно условие: Хуан получал целых пять лет для того, чтобы тот смог пойти на военную службу и заработать себе имя, славу и состояние. Хуан Марсилья действительно провёл следующие пять лет на полях сражений против мавров и, заработав требуемое состояние, поспешил вернуться к Исабель. Но, как оказалось, он чуть припоздал… По истечении срока в пять лет отец девушки убедил её выйти-таки замуж за подходящего претендента, поэтому вернувшийся Хуан застал уже окончание свадебных торжеств своей возлюбленной.

Хитростью ему удалось пробраться в дом молодожёнов и в спальню к молодым и даже позвать Исабель. Единственной просьбой Хуана была просьба о поцелуе: «Поцелуй меня, иначе я умру», – просил безутешный юноша, но Исабель не могла опозорить своего супруга и себя. Практически словами Татьяны из «Евгения Онегина» – «но я другому отдана и буду век ему верна» – Исабель отказала Хуану в поцелуе, и тот… умер. Перепуганная Исабель разбудила мужа и рассказала ему всю историю. Супруг девушки был поражён достоинством Исабель, но посчитал, что если труп Хуана обнаружат в их доме, то в убийстве обвинят его самого. Так под покровом ночи молодожёны переместили Хуана в отчий дом.

Исабель, конечно, страдала и всё же решила подарить Хуану последний поцелуй перед погребением. Она проникла в церковь, где было выставлено тело её уже бывшего возлюбленного, и подарила ему страстный поцелуй. Когда находившиеся в церкви люди заподозрили неладное и попытались вернуть в чувство девушку и оттащить её от гроба, было уже поздно. Оказалось, что поцелуй стал последним и для неё…

Супруг Исабель, несмотря на своё горе, решил дать добро влюблённым на воссоединение после смерти и позволил похоронить их вместе.

Сейчас в Теруэле вы можете посетить музей, посвящённый легендарным возлюбленным. И главное, что привлекает всеобщее внимание, – два саркофага с останками Исабель и Хуана. На крышках саркофагов скульптор изобразил фигуры влюблённых с вытянутыми руками, но всё же руки Исабель и Хуана разделяет несколько миллиметров. Словно символ того, что тут, в мирской реальности, им так и не суждено было воссоединиться.

По всей вероятности, средневековая легенда о несчастных возлюбленных дошла и до Шекспира, который создал на её основе другую трагедию, действия которой происходили уже в итальянской Вероне… Оказавшись в Вероне, где буквально всё напоминает о легендарных возлюбленных, вспомните и об испанской паре, пережившей не менее трагичную историю…

Правда, не для всех эта история – символ романтической любви, многие относятся скептически. В Испании часто можно услышать такую присказку: Los amantes de Teruel, tonta ella, tonto él, что означает: «Влюбленные из Теруэля, что она дура, что он дурак». Такой вот сугубо приземлённый взгляд на историю, вероятно, вдохновившую Уильяма Шекспира.

И всё же во все времена людям хотелось любви и мира. Правда, с миром не всегда всё складывалось удачно, впрочем, как и с любовью.

Ной, голубь мира и антивоенный манифест Пабло Пикассо

Говорить об Испании без упоминания о самой болезненной, незаживающей ране её недавней истории, гражданской войне 1936—1939 годов, кажется невозможным.

Вряд ли найдётся человек, которому незнаком смысл фразы «голубь мира».

Испокон веков эти птицы считались символами доброй вести и мира. Помните, как в библейских описаниях Ной получает благую весть о нахождении долгожданной суши? Принесла эту весть как раз белая голубка, в клюве у которой была ветвь маслины. А может, вы и сами выпускали голубей на свадьбах в знак безоблачной семейной жизни?

Мало когда мир нуждался так сильно в посланнице мира, как после окончания Второй мировой войны. Жертвы исчислялись миллионами, разрушения и вовсе казались, да и были, немыслимыми. В послевоенном хаосе начали то тут, то там слышаться голоса, пока ещё тихие, сторонников мира и недопустимости повторения ужаса минувшей войны. Всё это оформилось в движение Конгресса сторонников свободы. В 1949 году на этом конгрессе общественности был представлен символ движения – белая голубка мира. Изображение принадлежало перу художника Пабло Пикассо.

Если вы верите в то, что случайностей в жизни не бывает, то это совпадение вас точно должно впечатлить. Этот конгресс проходил в конце апреля 1949 года, и именно тогда, 19 апреля, накануне старта, у Пикассо родилась младшая дочь. Он назвал её… Палома – «голубка» в переводе с испанского. Кстати, сейчас Палома Пикассо – дизайнер и ювелир, работающая на благо Tiffany и влюблённых в эту марку женщин всего мира.

Голуби были в жизни Пикассо с самого детства – его отец, тоже художник, с самых юных лет давал мальчику дорисовывать лапки птиц, да и в доме этих пернатых было достаточно. Кстати, сам художник с юмором относился к символике, потому что не понаслышке знал, что голуби – довольно большие любители драк.

Тем не менее одна из версий плаката конгресса, которую вы видите, стала настоящим общемировым символом мира.

Пикассо не впервой было находиться в авангарде антивоенной символики.

Перенесёмся на десяток лет назад, в Испанию, охваченную революционными событиями. Позже они вылились, не без помощи вмешательства извне, в полномасштабную гражданскую войну между сторонниками республики и правыми силами под руководством Франсиско Франко.

На стороне правых активно выступали бригады из фашистской Германии. И вот им-то и довелось сотворить то, что вошло в историю не только Испании, но и мировой художественной культуры в качестве кровавого символа войны.

Снова апрель… только уже 1937 года. На севере Испании, в Стране Басков, преспокойно жил городок с названием Герника-и-Луно (в испанской версии). В весенний солнечный день 26 апреля 1937 года этому месту пришлось пережить настоящую трагедию. Войска немецких воздушных сил из Легиона Кондор совершили адскую бомбардировку ничего не подозревавшего баскского города. Того самого, который столетиями был местом, где под местной достопримечательностью – многовековым деревом el Árbol de Guernica – принимались самые важные решения в судьбах баскского народа. Но дерево в тот день не помогло…

Бомбардировка немцев привела к немыслимым разрушениям: то, что не до конца сделали бомбы, продолжил и завершил огромный пожар: в результате сотни погибших и почти полностью разрушенный город.

Известие о бомбардировке Герники разлетелось по всему миру и оказалось даже на обложке Times. Мир в 1937 году ещё не знал, сколько ужасов его ожидает впереди.

Пикассо, живший тогда в Париже, был ошарашен, как и многие другие, известием о разрушении баскского города. Несколько месяцев прошли в непрерывной работе, и в июле 1937 года на свет появился, пожалуй, главный антивоенный манифест XX века.

Картина «Герника» – это огромное полотно. Вы представьте, его площадь – больше 20 квадратных метров, это полномасштабная картина, на которой в символической форме в присущей маэстро Пикассо манере передана вся боль от несправедливой войны и гибели. Страдают на картине все – и люди, и животные, – и лишь безучастный бык взирает на всё это с абсолютно потухшим взглядом… Не сама ли это Испания смотрит в полной прострации на то, что с ней произошло?

Картина «Герника» была не совсем понята современниками: она была выставлена на Всемирной выставке в Париже, но наблюдавшие её, видимо, не хотели верить, что то, что изображено на картине, снова, как и два десятилетия назад, вернёт Европу в хаос войны…

А закончить рассказ о Гернике хочу одним эпизодом. И уже не так важно, правда это или легенда… В 1940 году французская столица будет оккупирована немцами. Там же, среди других парижан, окажется давно перебравшийся в Париж Пабло Пикассо.

И когда немецкий офицер, заявившись в квартиру Пикассо, протянул ему изображение картины «Герника» и задал вопрос: «Это сделали Вы?», то ответ Пикассо не заставил себя долго ждать: «No, ustedes lo hicieron», «Нет, это сделали вы…»

Но много всего предосудительного сделали в своё время и сами испанцы – история освоения Нового Света не даст соврать.

Почему почти вся Южная Америка говорит на испанском и при чём тут скромный Тордесильяс?

Если вы вдруг окажетесь в Вальядолиде, столице автономного сообщества Кастилия и Леон, то не упустите возможность добраться до небольшого, но очень древнего городка. История города Тордесильяс, в котором сегодня живёт меньше 10 000 человек, полна удивительных событий. Сейчас в это трудно поверить, но именно здесь, в этих прекрасно сохранившихся стенах старого города, много веков назад вершились судьбы планеты. И это совсем не преувеличение.

Более того, именно эти стены ответственны за то, что почти весь континент – Южная Америка – говорит на испанском языке, а вот Бразилия почему-то на португальском.

Узнаем все секреты?

На дворе был 1494 год. Конец XV века выдался поистине судьбоносным, но вряд ли современники тогда догадывались, насколько это были исторические события…

Экспедиции начали одна за другой преодолевать Атлантический океан в попытках добраться до открытой Колумбом Новой земли. Одни за другими мореплаватели начинали испытывать судьбу. Возникший совершенно новый уклад нужно было как-то документально зафиксировать во избежание возможных конфликтов.

Главными игроками на мировой политической карте были тогда два соседа по Пиренейскому полуострову – современные Испания и Португалия. Именно эти державы лидировали на море, а тогда это был ключ к власти.

И вот в кастильском городе Тордесильяс собрались представители соседних держав, чтобы определить, кому будут отходить земли, которые откроют в будущем мореплаватели. И тут-то судьба сыграла с португальцами злую шутку. Долго думать и гадать не стали, фактически оформив решение годичной давности папы римского, который предложил провести воображаемую линию через полюса – так называемый папский меридиан. Этот самый меридиан, как вы видите на картинке, где изображена Южная Америка в современных границах, делит континент на две неравнозначные части – бо́льшая часть остаётся слева, а меньшая, как раз совпадающая с границами современной Бразилии, – справа. Так вот и было решено, что земли, которые будут открыты и будут расположены западнее Азорских островов и этого меридиана, отойдут унии Кастилии и Арагона, прообразу современной Испании, а к востоку – Португалии.

Фактически Тордесильясское соглашение – Tratado de Tordesillas – было соглашением о разделе мира, никак иначе!

Именно Испания и Португалии были двигателями Великих географических открытий, так что и новозавоёванный мир делили именно они. Что же оставалось другим державам? Не что иное, как банальное… пиратство.

Вот так и оказалось, что огромная Бразилия говорит на португальском языке, тогда как почти все остальные земли континента – на испанском.

Сами же границы колониальных владений менялись в результатах многочисленных пограничных конфликтов, но это уже совсем другая история…

Ведь вопросы границ всегда были и останутся актуальными, и в Европе, и за океаном. Поговорим о границе между Испанией и Францией?

Эхо франкизма на франко-испанской границе

Из школьных уроков истории вы наверняка помните про линию Мажино – гигантскую сеть оборонительных сооружений вдоль границы с Германией, выстроенную французами в промежуток между двумя мировыми войнами с целью защиты недавно присоединённых земель Эльзаса и Лотарингии и угрозы со стороны Германии. В реальности для защиты от немцев линия Мажино мало помогла – войска вермахта просто-напросто обошли её и всё равно вторглись-таки в Париж в 1940 году.

Мало кто знает, что в Испании есть своя собственная версия такой сети из многочисленных бункеров и укреплений. После окончания гражданской войны в 1939 году и на последних аккордах Второй мировой войны, в которой Испания участия официально не принимала, Франсиско Франко, находившийся у руля страны до 1975 года, принял решение возвести вдоль Испанских Пиреней, естественной горной границы страны с Францией и с остальной Европой, не считая Португалии, небывалую сеть оборонительных сооружений для защиты от любых внешних вторжений. Особо беспокоили Франко набиравшие силу левые настроения в соседней Франции. Свежа была память и от недавнего альянса с немцами, которые во время гражданской войны бомбили Испанию.

По задумке Франко, оборонительная линия в Пиренеях должна была включать 10 000 оборудованных всем необходимым бункеров! По названиям Пиреней, по которым на протяжении почти 450 километров проходит граница с Францией, план был назвал Línea P – «Линия П», и в рамках его реализации на протяжении 1940-х и 1950-х годов было выстроено более 6000 бункеров!